Чужак из ниоткуда-5

Глава двадцать первая Подготовка ко второй экспедиции на Землю. Планы и предложения

Второй гарадский нуль-звездолёт «Звёздный ветер» всё еще строился, поэтому возвращаться на Землю было решено на «Горном эхе».

Если не считать поломки Дальней связи, корабль достойно выдержал все испытания. Поэтому практически сразу после нашего отлёта с Цейсана его перегнали на орбитальные верфи Сшивы (там же находился и «Звёздный ветер») и начали готовить к новому полёту.

Насколько нам было известно, кроме починки и модернизации системы Дальней связи, требовалось восстановить космокатер «Смелый» и тщательно проверить все системы.

Не так много работы на самом деле, учитывая, что машина, повторю, показала себя с наилучшей стороны.

Гораздо больше времени потребовалось на подбор экипажа и экспедиции, а также обновление и тестирование ДЖЕДО.

Мы в эти дела не лезли, они нас не касались. Хотя, разумеется, были в курсе, что будет назначен новый командир корабля, и состав экспедиции и экипажа несколько изменится, учитывая новые обстоятельства.

Какие? Об этом у нас состоялись подробнейшие консультации с комиссией Совета Гарада, специально назначенной для этой цели — связи с земным человечеством, плазмоидами и дельфинами. В перспективе — с той неведомой цивилизацией могущественных Странников, из-за которой, собственно, вообще всё и началось.

КПКГ — Комиссия по Контактам Гарада. Так её назвали, коротко и ясно.

А вот назвать неизвестную могущественную цивилизацию Странниками, было моим предложением.

— Красивое название, — похвалил председатель комиссии ксано Савьен Румарра, которого, вопреки некоторым прогнозам и ожиданиям, повысили в должности, взвалив на него тем самым больше работы и ответственности. Старый космолётчик, однако, не жаловался. Наоборот. Мне показалось, что он даже как-то помолодел. — Странники. Вполне соответствует.

— Это не я придумал.

— А кто?

— Советские писатели-фантасты братья Стругацкие. Странники в их книгах — это как раз такая неведомая могущественная цивилизация, представителей которой никто не видел, но все знают, что она есть.

— Откуда знают?

— Так следы остались. И дела. Странники — спасатели и, возможно, экспериментаторы. Спасают население целых планет и проводят некие эксперименты, цель которых людям неизвестна.

— Да, интересно, — сказал Савьен Румарра. — Прямо наш случай. Надо будет при случае познакомиться с этими писателями. Интересные люди, судя по всему.

— Познакомлю, — пообещал я. — Если соберётесь на Землю.

— Может, и соберусь, — не стал отрицать Румарра. — Жизнь длинная.

— Странники! — помнится, недовольно вздохнул Сернан. — У нас в США тоже есть фантастика. И наши фантасты называют таких коротко и ясно — Aliens.

— Чужие, — перевёл я. — Чужаки, инопланетяне.

— Тоже по сути верно, — сказал Савьен Румарра. — Но сразу настраивает на несколько иной лад. Поэтому, думаю, пусть будут Странники.

Разговор происходил всё там же — в громадном здании Совета Гарада в Новой Ксаме, куда мы последнее время летали, как на работу. В здании хватало места и технических возможностей, чтобы обеспечить комфортную работу для любой комиссии.

Здесь даже была гостиница для тех, кто прибыл в Новую Ксаму издалека.

Однако мы услугами гостиницы не пользовались, — десять минут на гравилёте до центра из нашей резиденции в «Южных Садах» — не то время, ради которого стоит менять место жительства.

К тому же летали мы не только в Новую Ксаму, а по всему Гараду.

Но об этом чуть позже.

— Я правильно понимаю, что вы трое являетесь полномочными представителями не только Земли в целом, но и своих стран, которые, в свою очередь, на сегодняшний день самые могущественные и влиятельные страны на планете? — осведомился Савьен Румарра.

— Правильно, — подтвердил Быковский. — У нас нет верительных грамот на бумаге. Но можем предоставить запись, из которой следует, что мы получили такие полномочия устно. Когда мы отправлялись на Луну, то не могли предположить, что дело обернётся таким образом и придётся становиться дипломатами.

— Значит, запись имеется?

— Конечно. На «Горном эхе». Если ДЖЕДО её не стёр.

— Это вряд ли, — сказал Румарра. — Искин «Горного эха» оказался тем ещё… — он пожевал губами, подбирая слово.

— Поцем, — подсказал Сернан.

— Что это?

Я перевёл.

— Ну да, — усмехнулся Румарра. — Можно сказать и так. Но всё же не до такой степени. Уверен, что запись сохранилась, и я обязательно её посмотрю. Сейчас немного о другом. Получается, Земля разделена, как некогда Гарад? Это отнюдь не праздный вопрос, как может показаться. Меня интересует офцициальное мнение официальных и полномочных представителей Земли.

Мы переглянулись.

— Хорошо, — сказал Быковский. — Сначала выскажусь я, потом Юджин Сернан, потом Сергей Ермолов. Можете записать наши слова.

— Они пишутся, не сомневайтесь, — уверил Румарра.

— Да, народы Земли разделены, — сказал Быковский. — У нас разные подходы к экономике, политике и даже к истории. Но. Во время Второй мировой войны крупнейшие страны, представителями которых мы являемся, — Советский Союз и Соединённые Штаты Америки сумели объединиться против общего зла — фашизма и победили его. Не смотря ни на какие противоречия между ними. После этого была создана Организация Объединённых наций, которая как раз и служит регулятором противоречий. По крайней мере призвана к этому. А противоречия неизбежно возникают время от времени и даже перерастают в конфликты. Иногда вооружённые. Однако большой мировой войны не было уже без малого тридцать лет, и мы надеемся, что не будет и впредь. То есть, я хочу сказать, что земное человечество обладает самым главным — опытом совместной работы и решения самых острых проблем, — Валерий Фёдорович посмотрел на Сернана. — Твоя очередь, Юджин.

— Окей, — сказал американец. — Мой командир всё правильно сказал. Наши страны постоянно спорят и соревнуются друг с другом. Больше того. Некоторые считают, что мы находимся в состоянии так называемой «холодной войны». Однако, когда дело касается действительно серьёзных вещей, мы умеем договариваться. Как договорились в шестьдесят первом году во время Карибского кризиса. Тогда за малым едва не началась ядерная война, но мы, повторю, сумели договориться. И будем договариваться впредь, уверен. Давай, Серёга, твоя очередь.

— Мне и добавить нечего, — сказал я. — Родина Кемрара Гели — Гарад. Родина Сергея Ермолова — Советский Союз. Случилось так, что немало времени я провёл в Соединённых Штатах и успел полюбить эту страну и людей, которые там живут. Я прекрасно понимаю, отчего у вас, ксано Румарра, возникают подобные вопросы. Вы думаете о том, какие цели и задачи ставить новой экспедиции на Землю и какую политику вести, чтобы не спровоцировать большой конфликт. Дело осложняется ещё и тем, что на Гараде, по сути, не осталось политиков в нашем, земном понимании.

— Неожиданная мысль, — сказал Румарра. — Но ты прав. Не осталось. Зачем они нужны, если Гарад объединён?

— Именно. Придётся учиться на ходу. Поэтому, к слову, я предлагаю включить в состав экспедиции товарища Фунеса Эллориго. Как носитель альтернативного зерна он может быть весьма полезен.

— Спасибо, — сказал Румарра, — уже догадались. Да, политике придётся учиться. Значит, научимся. Итак, я вас понял. Самая главная мысль: человечество разделено, но готово работать вместе ради достижения великой цели и даже воевать, ради общей победы над безусловным злом. Так?

— В целом — да, — сказал я. — Но будет очень трудно. Противоречия между капитализмом и коммунизмом — это одно. Существует и масса других. К примеру, на Земле имеется три мировые религии, адепты которых ещё недавно резали своих оппонентов замилую душу и считали, что совершают этим богоугодное дело.

— А некоторые и сегодня так считают, — добавил Сернан.

— Поэтому у нас, в Союзе, мы и боремся с религиозным дурманом, — вставил Быковский. — Религии — это зло. Они разделяют людей.

— Религии разъединяют, а Бог объединяет, — возразил Сернан. — Он есть, и в него я верю. В отличие от вас, коммунистов и безбожников.

— Вот видите? — сказал я Румарре. — И таких спорщиков на Земле — миллиарды.

— Понял. В ваши религиозные споры мы совершенно точно вмешиваться не собираемся. И не только в них. Значит, предложение будет такое. Мы хотим основать на Земле постоянную дипломатическую миссию. Как вы считаете, пойдёт на это ваша Организация Объединённых Наций и правительства ваших стран?

— Пойдёт, — ответил Быковский. — Куда они денутся.

— Уверен в этом, — добавил Сернан.

— И я уверен, — сказал я. — Повторю, опыт уже есть. США и СССР уже сотрудничают на почве получения гарадских знаний и технологий. Я имею в виду производство гравигенераторов и сверхпроводимых материалов. Это то, что я успел создать на Земле. Кажется, я об этом не говорил, скажу сейчас. В моих планах было создание постоянной базы на Луне, станции Дальней связи, термоядерного и даже кваркового реактора. Если бы «Горное эхо» не прилетел, пришлось бы всем этим заниматься самому.

— Задача, достойная, чтобы жизнь ей посвятить, — сказал Румарра.

— Да, — сказал я с преувеличенной серьёзностью. — Поломали вы мне все планы.

Румарра, Быковский и Сернан рассмеялись.

— Ничего, — сказал Румарра. — Ты парень молодой, быстро перестроишься. Так вот, где нам разместить дипмиссию? Сначала была мысль выбрать какую-то нейтральную территорию, но потом решили, что лучше всего сделать её мобильной. Скажем, год миссия находится на территории Советского Союза, а следующий уже в США. И так далее, очерёдность определим уже на Земле, совместно с вашими дипломатами. При этом создаём постоянную базу на Луне. Совместными усилиями. Там же построим кварковый реактор и станцию Дальней связи. База нужна в любом случае, а опыт освоения нами Сшивы подсказывает, что этот вариант самый оптимальный.

При словах о базе на Луне глаза Быковского и Сернана загорелись.Это была их епархия. В этом они понимали, об этом мечтали.

— Базу, надеюсь, тоже будем эксплуатировать совместно? — спросил Быковский.

— Разумеется, — кивнул Румарра. — Со всеми вытекающими. Мы поможем и с новыми материалами, и ядерными двигателями для планетолётов и с конструкцией самих планетолётов. Плюс, как уже говорилось, кварковый реактор и станция Дальней связи. Тут как раз подходим к вопросу урегулирования естественным образом ваших внутренних политических, экономических и прочих противоречий. Совместное освоение Солнечной системы, а в перспективе и всей галактики, как мне кажется, — то самое грандиозное дело, которое может объединить земное человечество. Каковы шансы, что это сработает? Сами оцените. Полагаю, весьма велики. Точно больше пятидесяти процентов. У нас, во всяком случае, это сработало. Да, сначала была страшная Последняя Война, но затем освоение нашего ближнего космоса, базы и космические верфи на Сшиве, колония на Цейсане, научно-исследовательские станции и прочая, и прочая — именно это объединило Цейсан по-настоящему. Плюс после войны было очень много тяжёлой работы на самом Гараде.

— Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд [1], — сказал Быковский.

Румарра вопросительно посмотрел на него.

— Хочу сказать, что мы только «за». Совместный труд объединяет не хуже, чем совместный бой и совместная выпивка.

— Про выпивку мысль интересная, — сказал Румарра. — Надо будет учредить какой-нибудь совместный праздник. Не всё ж работать, надо и отдыхать.

— Тут и думать нечего, — сказал я. — Радиосигнал с «Горного эха» был получен обсерваторией в Аресибо в прошлом году, десятого августа. Как сейчас помню. Мы только-только прилетели в Пуэрто-Рико на первом серийном советском гравилёте, который потом Фиделю Кастро подарили, и тут вбегает этот, как его, молодой радиоастроном, он дежурил как раз… Эрик Хэнкс! Вбегает и сообщает о том, что поймал радиосигнал с Каллисто… В общем, 10 августа тысяча девятьсот семьдесят третьего года от Рождества Христова и соответствующая дата на Гараде. Вот и праздник.

— День Воссоединения, — провозгласил Сернан.

— Например, — сказал Быковский. — Но я бы ещё подумал.

— Я тоже, — сказал Румарра. — Ничего, найдётся кому подумать. А день мне нравится. И ещё по поводу объединения. Назовите основные причины, которые разделяют человечество?

— Классовая борьба, — сказал Быковский. — Разделение на бедных и богатых. Эксплуататоров и эксплуатируемых.

— А откуда они берутся, бедные и богатые? — тут же спросил Сернан. — Изначально? Богатые потому и богатые, что умеют и любят работать. Много и, я бы сказал, самозабвенно. А бедные, чаще всего, работать не любят и не умеют. Взять наших негров. Только и мечтают, чтобы жить на пособие и приторговать наркотой. Не все, да, но многие.

— Началось, — поморщился Быковский. — Все эти ваши американские сказки про то, как человек с нуля стал миллионером… Надоело. Нет, есть и такие, спорить не стану. Тот же ваш Генри Форд достоин всяческого уважения. Вероятно, и другие промышленники найдутся. Но в целом… — он покачал головой. — Абсолютное большинство богатых получило свои капиталы преступным путём. Это так же верно, как-то, что вторая космическая скорость равна одиннадцати целым и двум десятым километра в секунду.

— Для Земли, — уточнил Сернан. — Для Луны она другая.

— Разумеется, — пожал плечами Быковский.

— Оставим пока споры о политической экономии, — сказал Румарра. — Хотя я понимаю, что без них не обойтись. Но пусть спорят специалисты и потом. Для начала мы хотим предложить Земле программу, от которой правительства ваших стран вряд ли откажется.

— План ГОЭЛРО? — предположил я. — Только на этот раз для всей Земли.

— Что такое план ГОЭЛРО? — поинтересовался Румарра.

— О том же хотел спросить, — сказал Сернан.

— ГОЭРЛО — план по электрификации России, — объяснил я. — Был разработан по инициативе Владимира Ильича Ленина сразу после революции. Результат всем известен — Советский Союз победил в Великой Отечественной войне и стал одной из самых могущественных государств в мире.

— Хорошее сравнение, — сказал Румарра. — Именно так. Мы предлагаем насытить Землю дешёвой электроэнергией. Потому что энергия лежит в основе всего. Нет энергии — нет ни науки, ни промышленности, ни сельского хозяйства.

— За счёт чего? — спросил Быковский.

— Для начала за счёт строительства термоядерных реакторов, — сказал Румарра. — А там, глядишь, и до кварковых дело дойдёт.

Мы проговорили долго, и это была только одна из множества встреч. Как полномочным представителям человечества, нам нужно было согласовать массу вопросов. Часто в областях, в которых мои товарищи — Быковский и Сернан — откровенно «плавали».

Мне, как человеку достаточно долго и плотно имевшему дело не только с руководством Советского Союза и лично Леонидом Ильичом Брежневым, но и с руководителями других стран, не говоря уже о десятках и сотнях инженеров, учёных, технологов, директоров заводов и научно-исследовательских институтов, было проще.

Но самое главное, объём моих знаний был гораздо больше объёма знаний моих товарищей вместе взятых, память — лучше, а умение анализировать выше.

Так сложилось.

Хотя, признаюсь, без их помощи этот гигантский объём работы мне одному не удалось бы провернуть за то время, которое нам было отпущено.

Времени, как довольно быстро выяснилось, было отпущено совсем не много и летело оно просто с бешеной скоростью.

В переводе на земной календарь, старт «Горного эха» был назначен на первое августа одна тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года.

[1] Цитата из поэмы советского поэта Алексея Недогонова «Флаг над сельсоветом» (1946).