Чертова пустошь

Глава 3. Здравствуй, дивный мир

Алекса на поверхности. Одежда и внешний вид соответствует описанию в тексте.

Открыв дверь убежища, я на мгновение ослеп. Прикрыл глаза рукой, давая им привыкнуть к яркому свету. Бункер с камерой анабиоза находился на задворках заброшенного поселка, поглощенный пустошью и безжизненностью. Дома разрушенные и опустелые, окна разбиты, крыши обвалились. Ощущение пустоты и безысходности, словно, время здесь остановилось, жизнь ушла навсегда.

По местным меркам сейчас время приближалось к полудню. Стена автозаправки была выкрашена в желтый цвет. Выгоревшая и потрескавшаяся на солнце краска, выветрилась от непогоды. Крыша над заправочной площадкой покосилась. Переплетения балок, арматура, торчащая под самыми странными углами, гирлянды проводов — все это свисало вниз, напоминая ржавые кишки. Вывеска разбита, одних букв не хватало, другие завалились за крышу, третьи держались на честном слове.

Шланги колонок, как ни странно, были на своих местах. Интересно, есть ли там бензин? Несколько автомобилей ржавели в жарких лучах солнца, покрытые слоем грязи. Я очень сомневался, что хоть одна из стоящих на улице развалюх еще на ходу. Пикап с брезентовым фургоном, похоже, стоял у заправки с незапамятных времен: лобовое стекло разбито, обмякшая резина складками лежала под дисками колес, боковые зеркала отпилены, кузов изрисован желтой краской, брезент порван в трех местах. Я знал, в игре были автомобили, но очень сомневался, что их можно получить в стартовой локации.

Ни одно из зданий на этой улице не выглядело жилым, даже не было на него похоже. Строение напротив автозаправки походило на заброшенный магазин. Широкая веранда. Витрины, закрытые фанерой, блёклые плакаты. Выцветшая, бывшая некогда цветастой надпись, над входом, лишь подтверждала мою гипотезу. Деревянная дверь в заброшенный придорожный магазин была приоткрыта.

Я сделал первый шаг. Под ногами скрипел гравий. Мир выглядел, как настоящий, абсолютная иллюзия присутствия, но разум ее отвергал. Я чувствовал дуновение ветра, чувствовал жар солнца. Ощущения были необычными, это место казалось совершенно реальным. Настоящий мир, со своей историей, со своими законами. Единственное что указывало на то, что я находился в виртуальном пространстве, так это — цветовая гамма: мир был слишком контрастным, в желто-коричневых тонах, будто кто-то наложил на глаза оптические фильтры. Возможно, так и должен выглядеть постапокалипсический мир, мир без цветов. Краски не выживали в этом месте.

Здесь царили серые тона, ветер и песок уничтожали яркие пятна, оставляя только голый бетон, песок и арматуру, а тех, затем поглощали серый плющ и сильный равнинный ветер. В этом мире от былых красок остались лишь разломанные куски цивилизации, продолжающие крошиться на крохотные осколки, а те в свою очередь, в конце концов, стирались в мелкий песок.

Вытянув вперед руку, я обнаружил на пальцах черный аккуратный маникюр. Руки излишне изящные, никаких родинок и пятнышек. Лицо разглядеть не смог, но все что удалось увидеть, выглядело очень хорошо и радовало глаз. С мужской точки зрения, разумеется. Кожа гладкая, слегка смугловатая. Волосы темно-каштановые, длинные и очень густые. Принять тот факт, что нахожусь в женском персонаже, на практике оказалось сложнее.

Какое-то время я стоял неподвижно, прислушиваясь к собственным ощущениям и одновременно привыкая к новому телу. Затем, опустил взгляд вниз, и увидел два округлых холмика. Потрогал грудь. Два полухолмика упруго покачались, отзываясь на прикосновения рук. Ощущения, мягко сказать, необычные, вроде как бы приятно, и одновременно такое чувство, что я лапаю самого себя. Я понимал, что со стороны это могло смотреться странно, но преодолеть любопытство в этот момент было тяжело. Любой мужчина на моем месте поступил также. Потянув ворот футболки, я заглянул внутрь. Грудь первого или второго размера. Странные ощущения, должен сказать, когда смотришь на женские сиськи и в то же время понимаешь, что они — твои. Я был к этому готов, но все равно, вздрогнул от неожиданности.

Впрочем, в этот момент меня интересовало другое: а что же внизу? Одно дело щупать женскую грудь, совсем другое чувствовать то, что у девушки находится между ног. Или отсутствует, смотря с какой стороны подходить. В бункере, в полутьме у меня не было времени осмотреть себя. Только исследования нижней части тела следовало отложить. Проводить их на открытом воздухе было неблагоразумно. Хоть поселок и выглядел пустым и заброшенным, одинокая девушка, стоящая посреди улицы, заглядывающая в свои трусы или футболку выглядела бы как минимум странно. Гости могли появиться в любой момент. Футболка кстати оказалась коротка, дотягивала только до живота, оставляя голый пупок, а джинсы были рваные в трех местах. Может быть так и задумано, на дворе постапокалипсис, одежда и должна быть рваной и помятой.

Окинув взглядом дорогу и заколоченные окна по всей округе на предмет внезапного нападения, я мысленно успокоился. Я слышал, как лепечут пожелтевшие листья в ветвях деревьев, как провисшие оголенные провода между почерневших электрических столбов тихо поскуливали под порывами ветра, слышал свое возбужденное дыхание… и все. И кроме этих звуков, — тишина.

Надо найти зеркало и посмотреть на себя со стороны, заодно проверить добычу в рюкзаке. Рассортировать по отсекам, понять, что было в свертках и коробках, второпях закинутые в рюкзак. Осторожно двинулся вперед, стараясь не наступить на обломки стекла и металла, которые лежали повсюду. Воздух был полон запахом сухой травы и зноем, звуки были едва уловимы — только свист ветра.

Оборачиваюсь назад, ища взглядом дверь в бункер из которого я выбежал не так давно. Неприметная дверь на уровне подвала, если бы я не знал, что за ней находится стартовая локация, то прошел бы мимо нее. На всякий случай подергал ручку, проверяя — могу ли вернутся назад. Безрезультатно, дверь не открывалась.

Поправив лямку рюкзака, двинулся в сторону заброшенного магазина. В первый момент, я растерялся, а потом понял, что походка стала другой, сместился центр тяжести и… я не мог отделаться от мысли, что поступь изменилась. Я шел по улице и прислушивался к своим ощущениям.

Дверь магазина заскрипела. Пыль, накопившаяся наверху, безудержно хлынула сверху, щедро осыпав густые волосы. Чихнув, небрежно стряхнул с волос пыль. Остановившись у двери, стал ждать, когда глаза привыкнут к полутьме. Это место не походило на образцовый придорожный магазин. Повсюду пыль и пепел. Сломанные полки, касса, наклеенные на стены выцветшие плакаты с обвисшими углами, заляпанный линолеум. На полу валялись обрывки газет, старые автомобильные журналы, разбухшие от сырости. Была ли это работа вандалов, или магазин был создан в таком виде разработчиками — я не знал. Разбросанные помятые консервные банки уже были негодные, даже на уцелевших полках они проржавели и вспучились. Оглянувшись по сторонам, отыскал выключатель и попытался включить свет. Безуспешная попытка. Лампы не зажглись.

Привыкнув к темноте и подняв с пола кусок кирпича, я подпер дверь, оставляя конус света, выливающегося из проёма двери, и пошел вперёд. Первой моей целью — было зеркало. Шаря рукой по стене, я все углублялся в магазин, переступая через перевернутые стеллажи и полки. Дверной проем, на другой стороне ввел во второй торговый зал. Из-за полуоткрытой деревянной двери и окон брезжил тусклый свет.

Соседнее помещение оказалось просторнее и светлее. Здесь воздух был не таким пыльным, и ощущалась легкая прохлада. Кассовый стол был отодвинут к дальней стене. Рядом с ним находилась дверь с надписью "туалет". Дернул за ручку. Дверь была не заперта, и я заглянул внутрь. Напротив находились три туалетные кабинки, а дальняя стена была занята металлическими шкафчиками, со сломанными дверцами. Разбитый кафель на полу, ржавые трубы, покрытые желтые пятнами раковины, какие-то надписи в виде граффити. Узкое окно было разбито. Картину довершало треснутое зеркало, над умывальником, такое же пыльное и грязное, как и все помещение. Сняв с плеча рюкзак, небрежно положил его на пол. Затем подошел к умывальнику и, оперившись об край раковины, вгляделся в зеркало.

Из зеркала на меня удивленно смотрела молодая девушка, лет двадцати — двадцати пяти, с приятными чертами лица, худощавая, с каштановыми волосами. На лице выделялись высокие скулы, тонкий нос, изысканно очерченные губы, волосы, разметавшиеся в художественном беспорядке, лились вниз черной волной, оттеняя бледное, овальной формы лицо. Сомнений не осталось, я теперь в игре, в теле своего персонажа. Если в бункере, в полутьме, в свете люминесцентных ламп, у меня еще оставалась надежда на то, что это сон, то теперь увидев себя в зеркале и остатки веры разбились в прах.

Мда, даже и не знаю что теперь делать. Провожу рукой по лицу. Улыбка моего персонажа могла сделать ее неотразимой — во всяком случае, так мне казалось. Она была приятной на вид девушкой, отчасти красавицей, которую всегда положительно оценивают проходящие рядом мужчины, если не одно «но»… Мои угловатые, резкие движения, нервная походка портили всю эту красоту.

Я тяжело вздохнул. Как бы я ни пытался игнорировать своё тело, это было невозможно. Повернувшись боком к отражению, посмотрел на себя со стороны. Несмотря на то, что мои движения были совсем не женственны, тем не менее, фигура девушки была чертовски привлекательной. Не сексуальной, а скорее правильной, лишенной недостатков. Фигура, которая получается в результате правильного питания и здорового образа жизни. Я бы назвал это тело подтянутым, без рельефной мускулатуры, но с аппетитной задницей, узкой талией и милым личиком.

Вопрос на миллион: это виртуальная реальность или настоящий мир? Если я в чужом теле и это настоящий мир, то как быть с физиологическими потребностями? Тут надо ходить в туалет, есть и спать? Если это игра, тогда где игровое меню и какие тут правила прокачки? Вопросы, на которые у меня не было ответов.

Сняв с плеча рюкзак, поставил его на раковину, расстегнул молнию и заглянул внутрь. Имея смутное представление о содержимом, принялся выкладывать вещи перед собой.

Первым извлек фонарик, проверил — горит, положил его рядом с рюкзаком. Следующая была пластиковая бутылка с водой, без этикетки. Отвинтил крышку, понюхал, сделал глоток. А потом еще. Обычная вода. Поставил бутылку рядом с фонариком.

В рюкзаке еще оказались две консервированные банки, гладкие, блестящие, без наклеек. На крышке каждой из них было выбито: срок годности 25 лет. Не помню, чтобы я их брал, наверное, на автомате сгреб их в рюкзак. Осматриваю находку, такие консервы в магазинах не встретишь, разве только в специализированных местах, где торгуют военным обмундированием. Я даже не уверен, что такой срок годности существовал в реальности.

Убрав консервы в сторону, достал какую-то коробку с красными полосками. Распаковал и обнаружил упаковку девятимиллиметровых патронов. Двадцать штук. Отлично, патроны у меня есть, а ствола нет. И зачем тогда они мне? Обыскиваю рюкзак во второй раз, достаю полотенце, мокрый купальник, никакого намека на оружия. Даже ножа нет. Задумался. Патроны следовало оставить, когда найду ствол — они мне пригодятся.

Так, что еще там есть? Среди прочих вещей обнаружился старый журнал с выцветшими иллюстрациями. Достаю из сумки. Заглянув внутрь, понял, что это была рекламная брошюра на медицинскую тему. На первых двух разворотах находилась статья, описывающая удивительный препарат под названием «стим-пак». Якобы эта одна из последних разработок в сфере медицины, которая совершила переворот в фармакологии. Поднимаю брови вверх, вчитываясь в текст. Если доверять статье, то выходит, что в этом мире изобрели «уникальную таблетку» от травм и ранений. Внешне «стим-пак» выглядел как небольшой пластиковый контейнер в форме шприца, внутри которого находилось лекарственное вещество. Это уникальное лекарство способно усиливать регенеративные способности организма, ускоряя заживление ран и пулевых отверстий. Сие изобретение пользовалось особым спросом у военных, так как сделанный вовремя укол, позволял вернуть солдата на поле боя в течение нескольких минут. На отдельной странице было написано, как применять и куда колоть стимулятор при ранении.

На третьем развороте медицинской брошюры рассказывали, как вывести из организма радиацию и какие таблетки применять. Читаю дальше — и тут до меня доходит.

Это же вместо обучения!

Журналы дали в стартовой локации и я сейчас прохожу что-то вроде обучающего режима. В них описаны все медикаменты. Вот, например, «стим-пак», его надо колоть сразу после ранения, он заживляет раны, ускоряет регенерацию и предотвращает потерю крови. Красные таблетки с синей полоской — дают защиту от радиации, если же дозу изучения уже успел подхватить, то нужно принять противорадиационный медпрепарат, предназначенный для борьбы с последствиями радиоактивного заражения и выведения радиации из организма.

Кстати, есть что-то похожее в рюкзаке? Роюсь на самом дне и достаю из глубин непонятный шприц, в упаковке. Сравниваю картинку в журнале с находкой. Совпадает. Значит, это и есть тот самый стим-пак? Если тут так все просто и легко, тогда для чего введен навык «медицина»? Вроде бы — вколол стимулятор при ранении и ходишь как новенький!

Перелистываю страницу. Ага, описание — есть побочные эффекты. Выяснилось, что «стим-пак» не являлись чудодейственным препаратом и не являются панацеей от всех проблем со здоровьем. Чтобы более точно оценить состояние пациента — нужен врач. «Стим-пак» может остановить кровотечение, но он не способен излечить пациента от болезни.

Провожу инвентаризацию рюкзака дальше.

Достаю из рюкзака свой спортивный лифчик и блокнот. Повертев в руках бюстгальтер, убрал его обратно. Открываю блокнот и чуть было не роняю его на пол. На первой странице было мое изображение. Не меня настоящего, а моего персонажа, в теле которого я сейчас нахожусь. Переворачиваю страницу и вижу цифры и разноцветные столбики на глянцевой бумаге. Так выглядит игровой интерфейс? Похоже на то. Параметры точно такие же, какие я выбирал при создании персонажа: характеристики, предыстория и специальность — всё совпадает. Листаю дальше, на следующем развороте аккуратным каллиграфическим почерком было написано:

Пункт первый: «Выбраться из бункера».

Пункт второй: «Добраться до ближайшего поселения».

Смотрю на записи, как баран на новые ворота. Это что? Игровой журнал, который позволяет отслеживать события? Первый пункт зачеркнут. Означать это могло только одно: мне удалось выбраться из бункера, данное задание выполнено. Что дальше? Искать ближайшее поселение? Перелистываю страницу и слышу на улице шум.

Звук мотора?

Быстро закидав вещи назад, застегиваю молнию и закидываю рюкзак за спину. Выйдя из туалета, я пересек служебную комнату и вошел в зал магазина. Сломанные полки и разбросанные на полу обрывки газет, старые автомобильные журналы, помятые консервные банки и пустые пластиковые бутылки лежали на своих местах. Осторожно переступая через них, пошел к выходу и, не дойдя до двери два или три метра, услышал на улице голоса. Говорили громко. На мгновение я замер, а затем резко сел на корточки, словно побоявшись, что меня увидят через заколоченное окно. Потом медленно пополз к окну. Голоса не затихли. Стараясь не шуметь, я поднял голову и выглянул на улицу через небольшую щель в окне.

За окном я увидел фигуры троих крупных, плотного телосложения мужчин — в синих клетчатых рубашках с закатанными рукавами, в грязных джинсах и кожаных безрукавках. Стиль восьмидесятых годов, двадцатого века. Удивительно, что одеты они были практически одинаково, как члены одной банды, различия были лишь в размерах одежды и степени потертости. У двоих — волосы зачесаны наверх, нелепое подобие ирокеза, выбритые виски, третий был совершенно лысым. На вид им около тридцати — тридцати пяти лет. В руках каждого из них была бейсбольная бита.

Мужчины столпились вокруг тощего паренька, сидящего на земле. Сидящего так, будто, его толкнули в грудь, и он задницей шлепнулся на асфальт. Со стороны он походил на загнанную жертву, которая еще не поняла, что угодила в ловушку и удивленно оглядывалась по сторонам. На какой-то момент, я поймал его взгляд и, хотя, ожидал увидеть в глазах смятение или страх, но, странное дело — на лице парня было только выражение удивления. Одет он был в черную ветровку с капюшоном и серые штаны, закатанные до колен. За спиной болтался рюкзак. Выглядел парень лет на восемнадцать, и телосложением сильно уступал троим громилам, если не сказать, что он был довольно дохлым пареньком, которого можно вырубить одним ударом. Недалеко от него, посреди пыльной дороги лежал скутер.

— Ну что? Думал пройти мимо нас и не заплатить? — произнес один из стоящих громил и пнул сидевшего на асфальте. Одного взгляда на его физиономию было достаточно, чтобы понять, что ему ничего не стоит прикончить паренька на месте.

Паренек ойкнул, а затем, неожиданно вскочил и сделал попытку вырваться из замкнутого круга грабителей. На какие-то мгновения возникла надежда, что у него действительно есть шанс убежать, однако пару секунд спустя его схватили за рукав ветровки и ударили в пах, отчего он снова рухнул на асфальт.

— Хорошая попытка, но мы тебя предупреждали в прошлый раз, — произнес один из громил, театральным жестом складывая руки на груди. Его зрачки резко сузились, а обветренные губы сильнее расплылись в более довольной улыбке, обнажая зубы. Помимо взгляда, все лицо громилы говорило о том, что с этим товарищем в темном переулке лучше не сталкиваться: грубые черты лица, двухдневная щетина, выделявшиеся скулы, высокий лоб с множеством продольных морщин, татуировка на руках.

Из троих, он, по-видимому, был главным. Его приятели, такие же малоприятные громилы, пока слабо наседали на паренька, возможно, потому, что уже почувствовали вкус победы и не ожидали никакого сопротивления. Они наслаждались беспомощностью жертвы. Они чувствовали себя победителями, королями на празднике жизни, охотниками, которые уже поймали дичь и готовились ее разделать. Главарь внезапно сощурил глаза, так, что вокруг век выступили глубокие морщины, затем резко вынул из-за пояса револьвер и демонстративно направил его на паренька.

Я проглотил комок в горле и слегка тряхнул головой, будто желая избавиться от наваждения. Чем дольше я смотрел на все это, тем меньше происходящее напоминало реальность, и тем больше походило на какой-то телевизионный сериал. На шее выступил пот, по спине пробежались мурашки, а в крови заметно прибавился адреналин. Внутри я буквально кипел от негодования, но что я мог сделать? Выбежать наружу и прийти на помощь незадачливому пареньку? Против троих громил у меня не было никаких шансов.

Я даже не знал, по какой причине они напали на него. У жертвы, на первый взгляд, не было ничего ценного, и для грабителей он не представлял никакого интереса. К тому же, если бы они хотели его ограбить, то перво-наперво, вытряхнули бы содержимое рюкзака, вывернули карманы, либо просто потребовали деньги или что здесь использовалось в качестве денег. Однако ничего подобного грабители не предпринимали, более того, даже не проявляли никакого интереса к содержимому рюкзака и к карманам жертвы.

— Пристрелить тебя сразу, или помучить? — издевательским голосом произнес главарь вслух.

Махнув рукой, он отвел в сторону револьвер, открыл барабан, извлек из него патрон и начал крутить пальцами. Его движения были быстрыми и ловкими, словно у профессионального жонглера. Патрон легко перекидывался между пальцами, как монетка в искусных руках мага. Он передвигался с быстротой молнии, от большого пальца к мизинцу и обратно. Главарь смотрел прямо на сидящую перед ним жертву, а его пальцы демонстрировали удивительную координацию. Паренек зачарованно смотрел на движение его рук. Громила засмеялся и ускорил темп. Патрон плавно перемещался туда и сюда, пока внезапно главарь не решил прекратить этот трюк.

— Ну как? Нравится? — спросил он у загипнотизированной жертвы, слова прозвучали как сигнал.

Лицо паренька покраснело, губы сжались в нитку. И в следующую секунду биты полетели по воздуху, нацеленные в него. Паренек попытался вырываться, но только сумел высвободить одну руку, когда кулак с кастетом, врезался ему в лицо. Жертва повалилась на землю, ударившись подбородком об асфальт. Было слышно, как клацнули зубы. Парень пополз назад, пытаясь не сколько уклониться от града ударов, сколько прикрыть голову руками. Один удар прошел в подбородок, рассек нижнюю губу, и жертва согнулась пополам, издавая какие-то ухающие звуки. Его схватили за руки и попытались поднять, но лишь для того, чтобы со всего размаха ударить в грудь. Удар вышел настолько сильным, что он откинулся назад и стукнулся несчастной головой об асфальт.

Удары посыпались градом, и он превратился в дергающуюся марионетку, в насекомое, запутавшееся в паутине. Это длилось недолго. Избитый паренек только-то и успел последний раз харкнуть кровью и замолкнуть, лишившись чувств.

— Черт, успел отрубиться, — разочарованно произнес громила, тыкая носком ботинка избитого паренька.

— Совсем? Эх, надо было его сначала допросить! — переспросил его дружбан, еще не веря, что развлекуха закончилась так быстро.

— Походу да, Стив, проверь его!

Лысый детина опустился на корточки и похлопал парня по щекам. Реакции никакой. Даже со стороны было понятно, что путник мертв. Паренек в ветровке не проявлял никаких признаков жизни, ни судорог, ничего, лишь из разбитого носа продолжала идти кровь. Я не был уверен, но мне казалось, что во рту у него не хватало с десяток зубов.

— Кажись, он все, — констатировал лысый, хлопая по карманам избитого парня. Его напарник открыл рюкзак и вытряхнул содержимое на дорогу. Свертки, тряпки, бумажки, грязная одежда вывалились на асфальт. Судя по барахлу, ничего ценного там не было. Ни оружия, ни патронов, ни медикаментов, только грязная одежда.

— Нашел что?

— Ничего, кажись он и правда пустой, только одни тряпки. Это даже в Кинсберге не толкнешь…

— Что совсем ничего? Хочешь сказать, он — не врал…

— Походу — да… Что делаем? — произнес лысый детина, которого звали Стив, досадливо почесав затылок. В его голосе звучала досада. Грабители надеялись на добычу, теперь же выяснив, что у жертвы ничего нет, злобно пинали разбросанные вещи по асфальту.

— Берем, все что можем и валим отсюда, мы и так отошли от своей зоны.

— Что с ним делаем? — спросил лысый, — добить или как?

— Оставь, даже если и придет в себя, то не выживет.

— А если он очухается и доковыляет до охотников?

— Не очухается, а если придет в себя, то не выживет. Гиен в этих краях полно. Один — он точно не жилец… Хочешь поспорить?

— Неа… я видел твой удар. Мог бы и полегче, кажись все зубы ему выбил…

— Сам виноват, кто же знал, что он такой дохлый. Ты видел его рожу? Представляю себе, как парни будут ржать, когда расскажем им, как его поймали…

— Этот кролик так и не понял, как мы его обошли…

— Гы, кролик, хорошо придумал, так и будем его звать! Давайте, парни по коням.

Я продолжал наблюдать за ними через щель в окне, боясь пошевелиться. В ушах мерзко звенело. Пол уходил из-под ног. По спине пробежали мурашки. На мгновение показалось, что я утратил связь с реальностью. На моих глазах до смерти избили парня! Даже если он еще жив, то протянет недолго. Грабители решили не тратить на него пулю, лишь для того, чтобы продлить страдания. Бессердечная жестокость в этой вселенной была неотъемлемой частью мира.

Я бессильно сжал зубы. Закрыв глаза, прислонился лбом к стене. По звукам, доносившимся с улицы, понял, что грабители готовились покинуть заброшенный поселок. Они посмеивались, обмениваясь шуточками, как старые приятели, отправлявшиеся на пикник. Напоследок громилы очередной раз переворошили вещи паренька, забрали часть свертков, и спокойно рассевшись по байкам, укатили прочь. Я проводил их взглядом. Дождался, когда они скрылись за поворотом, подождал на всякий случай еще пару минут и лишь потом вышел на улицу.

Вышел из заброшенного магазина, осмотрелся, размышляя на тему того, что мне делать и куда идти. Волосы липли ко лбу, ладони вспотели. Оставаться здесь было бы самым глупым решением, до заката нужно было найти безопасное место и я, очень сомневался, что в этом поселке, найдется безопасный уголок. О строительстве собственного убежища не могло быть и речи. Я был новичком в этом мире, который ничего не знал.

Подошел к лежавшему на земле парню. Жив или мертв? Юнец лежал неподвижно. Кожа на лбу лопнула. Из раны сочилась кровь. Жирная, маслянистая. Я подумал, что надо бы проверить у него пульс. Хоть голова была на месте, выглядел парень неважно. Его лицо было сплошным кровавым фаршем с выпученными глазами. Никакого движения. Наклоняюсь к юнцу, с намерением поднять с разбитого асфальта тряпку и накинуть ее ему на лицо. Отдать дань уважения. Неожиданно кровавое тело подало признаки жизни.

Парень застонал. Взгляд был заполнен страхом и боли. Я увидел, что он пытается что-то сказать, но из его рта лишь обильно текла кровь. Подошел поближе и прислушался.

— Похогите… похалуйста… — пробормотал парень, извергая настоящий фонтан крови из своего рта. Зубов во рту у него явно не хватало, картавил он знатно.

— Стимулятор… похалуйста…

У него реально во рту не хватало зубов. О чем он просит? Догадываюсь, что речь шла о шприце, про который я прочитал в медицинском журнале. Как там написано? Вколоть в вену и подождать несколько минут. Якобы он чудотворным способом ускорит регенерацию, остановит боль и затянет раны. Несколько секунд борюсь с желанием бросить несчастного на произвол судьбы. Я его не знал и не обязан помогать, это мир постапокалипсиса, где каждый сам за себя. Однако создавая персонажа с высоким навыком красноречия, я рассчитывал на мирное прохождение и быть на стороне «хороших парней». А что, если это испытания? Проверка на мою реакцию и парень оказался тут не случайно? Растягиваю рюкзак и достаю оттуда шприц в упаковке, показываю парню, спрашиваю:

— Оно? Ты это просишь?

От собственных слов вздрагиваю, никак не привыкну к женскому голосу. Парень дрожащими пальцами тянется к стим-паку, я наклоняюсь и передаю ему шприц.

Окровавленными пальцами незнакомец срывает колпачок и с размаха всаживает иглу себе в сердце. Интуитивно вздрагиваю. Всегда побаивался игл и шприцев, а тут всадил шприц прямо в грудь. Молча смотрю и стою. Уже стало любопытно, как подействует лекарство. В компьютерных играх все просто: использовал аптечку или вколол в себя стимулятор и персонаж как новенький. А здесь — какой эффект? У парня заново вырастут зубы? Хотелось бы на это посмотреть.

Эффекта все же не было. Избитый незнакомец продолжал лежать, со шприцом в груди, словно отдав концы. Я уже подумал, что с ним покончено, удар в сердце окончательно его убил, но спустя несколько минут парень очухался. Захрипел, вытащил стим-пак и принял сидячую позу, уставившись на меня выпученными глазами. Лицо по-прежнему было в крови, но рана на лбу уже зажила.

— Пафыбо… — ответил паренек и, протянувшись к вываленным из сумки тряпкам, принялся вытираться.