Брутфорс 4

Глава 25

Дело с башнями двигалось не быстро. Но поменяться местами с Гоку оказалось хорошей идеей, пожалуй, лучшей из тех, что нам пришли в голову. На этом топливе мы сумели вырваться в лидеры гонки второго дня, хотя до финиша никто из нас так и не доехал. Даже мы.

Мы надеялись, что уж к последнему дню тренинга мы сможем победить эту дистанцию. К нашему сожалению, нам не дали с утра до вечера торчать на башнях, надо было уступать место и другим группам.

В промежутке между покатушками на башнях у нас прошел микротренинг по ремонту связующих линий. Той самой мелочи, которая отнимала столько времени у наших. Лилия с Аркадием были единогласно признаны экспертами группы: они быстрее всех поняли, как восстанавливать связи нужной толщины. Ну или тонщины, поскольку связки были реально очень тонкими.

Мне было ужасно скучно возиться с этим делом, и я был просто счастлив, что кто-то готов взять эту задачу на себя. Очень хорошо, что у нас были Лилия и Аркадий!

Мы с Гоку тоже времени не теряли и сумели мощно прокачать нашу «молчаливую» связь. Между нами двумя и Хмарью она была двусторонней, а со всеми остальными односторонней, от нас к ним. Но и это было неплохо.

Рамен жаловался, что от нашего стука в голову болит голова, но, когда Гоку пообещал, что конкретно к нему он будет обращаться только по коммуникатору, тот возмутился. Подозреваю, что дело было в Лилии. Она с таким чувством пожалела Рамена, которому тяжело принимать мысленные импульсы, что он моментально переобулся. Кажется, Лилия ему понравилась, хе-хе.

Гоку потратил половину первой ночи на обшаривание тренингового центра и нашел там незапертую комнату с упрощенной учебной сферой. Структура у нее была попримитивней, чем у той, что активировалась в зале с башнями, зато ее можно было растянуть на весь зал. Чем мы с Гоку и воспользовались вечером следующего дня, чтобы потренироваться в импульсно-мысленной связи.

На хвост нам сели Ворон с Питоном и примкнувший к ним Килик. Гоку попенял мне, что я не умею сбегать от своих, что было абсолютной правдой. От студентов своего университета Гоку уходил мастерски, как и они от него.

Но впятером было и вправду повеселее, плюс наши лучше и четче держали контакт, чем, например, Аркадий с Лилией. Потом нас нашла Хмарь, но быстро соскучилась: у нее с перегонкой информационных импульсов по направляющим не возникло никаких проблем. Она быстрее всех перестала фонить лишними эмоциями и стала выдавать четкие описания структур, на которых мы тренировались. Мы попытались ее выгнать, чтобы она нас не злила своим совершенством, но она не выгналась, а вместо этого накрутила на направляющих линиях усилителей, похожих на уши.

Эти ушные устройства решили все проблемы для нас, но Гоку предположил, что они нарушат базовую конструкцию.

— Ну нарушат, снимем, — пожал плечами я. — Слушай, Гоку, но это пустой разговор. Мы имеем дело с учебной инсталляцией, которая делает неизвестно что. Давай посмотрим, насколько быстро их можно удалить, если что-то пойдет не так.

Удалить получилось не сразу и пришлось внести кое-какие изменения в конструкцию. Но в конце получилось нарядно: и полезно, и удалялось в считанные секунды.

Мы уже собрались растянуть учебную сферу на весь зал и увешать ее Хмарьскими ушами, но тут явился ДПО и разогнал нас по комнатам. При этом он, кажется, совсем не удивился, когда нас там обнаружил. Специально что ли ждал, пока мы наиграемся? Не верю, что весь этот центр не под камерами.

И на последнем забеге на башнях у нас все получилось! Наша команда заработала как единый организм. Гоку определил, что башня рушится в постоянном режиме, но при этом двигается вперед, когда восстановлено семьдесят процентов структуры по всему контуру.

Значит, нам не нужно добиваться идеального состояния, хотя, с моей точки зрения, это был какой-то бред, а надо было только поддерживать вот этот минимум.

Как только мы это выяснили, дело пошло. Я взял на себя реанимацию крупных узлов, которые, если по-честному не были такими уж крупными, а ребята поддерживали эту самую семидесятипроцентную квоту. И вау, диджей, мы добрались до финишной черты первыми!

Эгегей! Победа! Я ожидал, что сейчас включат свет, мы слезем с этих башен и пойдем получать какие-нибудь призы. Свет действительно зажегся, мы предсказуемо обнаружили, что само перемещение башен было полностью воображаемым, и все башни стоят на местах. Но только всем было совершенно не до нас.

На двух других башнях творилось что-то несусветное. Башни истерически мигали, двое инструкторов пытались вытащить студентов с нижних этажей, а лидеры обеих групп были вовлечены в какую-то нездоровую активность.

Вокруг нашей башни металась Ангелина и требовала немедленно спуститься вниз.

Мы попрыгали на пол, я не стал даже дожидаться, пока освободится спуск и слетел с середины, и подскочили к ней.

— Что происходит?

— Авария! Не трогайте ничего, умоляю!

— А нас почему не затронуло?

— Потому что вы удержали большую часть контура, а на финише я отключила от общей сети всю вашу группу!

— А здесь что? Мы можем помочь? Их надо снимать оттуда?

— Да! Нет! Не знаю! Такого никогда не было… Отключение заблокировано, но нам надо как можно быстрее всех оттуда снять, а верхние этажи залипли в своих операциях, мы не можем до них докричаться.

И правда. Игроки на обеих башнях самозабвенно что-то плели руками, что не имело уже никакого отношения ни к соревнованиям, ни к чему. Похоже, их затянуло в какую-то внеплановую иллюзорную нишу, и теперь оттуда их можно было снять силой. А инструкторов не хватало.

Я примерно прикинул и понял, что снять их руками у нас не получится. Они сидят высоко и крепко увлечены процессом. Меня бы тоже фиг оттуда стащили. Осталось сломать то, в чем они залипли.

— Гоку, может, мы глянем, что их накрыло?

— Ага, та же мысль.

— Не смейте! — закричала Ангелина. — Еще вас там не хватало!

— Да ладно, — отмахнулся я. — С нами-то в чем проблема? Я гляну, а если меня так же туда втащит, просто стукнете меня по голове. Делов-то!

Ангелина сердито посмотрела на нас, взяла с нас обещание, что мы ничего такого делать не будем, и побежала помогать инструкторам вытаскивать народ с третьей башни.

— Ты же несерьезно это пообещал? — спросил меня Гоку.

— Конечно, нет. Я пальцы скрестил как в детстве. Так что мое обещание не считается. Ты разве так никогда не делаешь?

— Не скрещивал ты никакие пальцы, — вывела меня Хмарь на чистую воду. — Ты просто наврал. Но я с тобой, если что.

— Тогда поехали, — объявил Гоку. — Давайте так. Мы с Рицем вламываемся во вторую башню. Рамен и Хмарь стоят вторым эшелоном и контролируют нас. Все остальные следят за нами четырьмя. Если вы обращаетесь к Рамену и Хмари, а они на вас не реагируют, то нам всем по башке и вытаскиваете из комнаты совсем. Ясно?

— Ясноооо! — протянули остальные.

— Повторить! — скомандовал Гоку.

С первой попытки не получилось. Наши соратники, оказывается, собирались нас бить и тащить наружу ровно через пять минут. Откуда взялись пять минут? Но со второй попытки Гоку добился понимания, и мы с ним ломанулись внутрь второй башни.

О, даааа! Разумеется, у наших конкурентов не было никаких моральных сил это бросить. Конструкция, которая открылась перед нашими глазами, была гораздо красивее, чем исходное упражнение. Все сияло, сверкало и блестело. Все поломки были совершенно очевидными и простыми. По приколу я починил парочку, они тут же приветственно засияли, выбросив в пространство небольшой салют.

Я почувствовал прилив радости от решенной задачи. И руки буквально сами потянулись к следующей мелкой глупости. И тут же остановился. Чинить эту ерунду и правда было огромным удовольствием, накрывало ощущение всемогущества.

Но для меня было очевидно, что это особо подлая иллюзия, потому что я вошел в нее сразу, а не был втянут постепенно, как наши конкуренты.

Я снял рабочие очки, осмотрелся вокруг. и понял, что у меня будет обзор получше, если я снова залезу на нашу башню, как на горку, и посмотрю оттуда. Я толкнул в бок Гоку, сказал ему, что собираюсь сделать, и полез обратно. Никто не обратил на меня внимания, инструктора все еще возились с эвакуацией тех, кто сидел внизу башен, только Хмарь сместилась ближе к нашей башне, чтобы удерживать в поле зрения и меня, и Гоку.

Забравшись на верхнюю позицию, я снова надел очки и погрузился в новую реальность башен. За это время иллюзия обросла новыми деталями и объемом. Меня аж затошнило от яркости и интенсивности всего, что происходило внутри. Я увидел, что все три верхних игрока на соседней башне обмотаны линиями воображаемых конструкций: вокруг каждой головы нарисовался плотный обруч. Очаровательно, кто-то решил немного покачать информацию? Зачем так сложно?

Гоку между тем времени не терял и сдернул эти обмотки с одного из студентов. Тот обмяк, перестал упираться, и инструктора смогли его снять с башни. Но с верхними уровнями так не получится, придется покопаться. Я крикнул Хмари, чтобы она попросила Гоку переключиться на третью башню. Мне до нее было не добраться, зато разобраться со второй с верхней позиции у меня было больше шансов. Гоку передал, что понял и сместился ниже.

Я для себя наметил план, что если я быстро размонтирую верхушку соседней башни, то потом сам туда перелезу и доберусь до третьей.

Но быстро не получилось. Проклятые обмотки держали игроков крепко. Я подозревал, что те красоты, которые вижу я, ни в какое сравнение не идут с тем, что видят они. Ну что же, копать, так копать.

Неприятно было, что мы потеряли нашу «молчаливую» связь из-за отключения нашей башни. А использовать чужую конструкцию мне не хотелось. Ха! А что если? И я бросил ладонью банальную органическую линию Хмари.

— Подвесь свое ухо, — крикнул ей я.

Она кивнула, и нацепила на линию три усилителя.

— Прием, прием! — проверил я.

— Работает! — откликнулась она, не открывая рта.

Отлично, так оно лучше, чем орать. Потом мы кинули такую же ветку к Рамену и Гоку, и стало совсем шоколадно. Гоку поделился, что паразитные обмотки вокруг рук разрушаются легче, я принял к сведению и начал с них.

С двумя студентами, которые сидели под лидером группы, получилось легко. Я расщипал обмотки по логике обратной починки, паразитная обмотка вокруг головы распалась сама, и инструкторам удалось их стащить вниз. А вот с лидером так не вышло.

Похоже, что именно на нем держалась и иллюзия, где основным креплением была как раз головная деталь. Уж не знаю, что он там видел, потому что на лице его застыло выражение крайней концентрации, которое раз в пять минут сменялось вспышкой глубокого удовлетворения. Кажется, кто-то застрял в дофаминовой петле.

Но ничего, чувак, мы тебе веселье-то отравим. Ты чего-то злоупотребляешь. Я понял, что у меня будет шанс вломиться в этот прекрасный цикл, если я выбью его из цикла бесконечных достижений. Итак, временной отрезок у нас пять минут, одна, две, три, четыре с половиной, и я бросил ему на руки липучую сетку, которой мы ловили разбежавшиеся элементы. Что бы он там ни собирался сделать, ему это не удалось. И на лице у него отразились недоумение и обида.

Как я и ожидал, в этот момент ослабли и все остальные связи, и я ковырнул головную обмотку. Мой объект помотал головой и резко стянул с себя очки. Ага, дошло наконец. Смотрит вниз. Видит, что все слезли кроме него и начинает нашаривать ступеньку.

Инструктора орут, все хорошо, сейчас его снимут. А у Гоку-то что?

— Э, Риц, ты чего сделал с Чижовым?

— С кем? А с этим, на второй башне? Расстроил его.

— Давай тогда сюда, расстроишь следующего. У нас один герой остался.

Я слез вниз и подошел к третьей башне. Сняли всех. Сняли даже лидера группы, только это ему не помогло. Он по-прежнему был в полной отключке и даже отъем очков ничего не изменил: человек был глубоко внутри.

— Как на хрен это возможно? — возмущался инструктор.

Я подошел к нему, не снимая очков, и увидел, что наш герой обмотан органическими связками весь.

За мной подошла Хмарь и взяла его за руку.

— Не, не реагирует, — сообщила мне она.

— Мне кажется, — проговорил Гоку, — что нам нужен какой-то растворитель для этих случаев. Вылил из ведра и готово.

— Кое-кто из моих знакомых что-то подобное разрабатывает, — вспомнил я. — По крайней мере, точно помню, что у них фигурировало какое-то ведро. Но прямо сейчас мы их не достанем.

Самое неприятное, что я не видел даже следов того цикла, который был у Чижова, которого сняли со второй башни. Человек был глубоко внутри себя, иллюзии, и вообще не с нами.

— Может, доктора? — предложил кто-то из наших. — Должны они разбираться…

— Вызвали уже, — ответил инструктор. — Десять минут. У нас на другом этаже похожая ситуация, он там.

— А если вынести его из комнаты?

— Пробовали уже. Теряет сознание. Сейчас он хотя бы частично с нами.

Мне это не понравилось. Хей, это наш человек, отдайте его нам. Я присмотрелся ко всему, что накопилось вокруг лидера третьей группы. Очень много и очень плотно.

— Смотри, — показала мне Хмарь.

— На что?

— Видишь, у него левый мизинец подергивается?

Я присмотрелся. Точно. Только левый и только мизинец. А ну-ка что там?

Если у других захваченных иллюзией, ключевой элемент конструкции находился на голове, в крайнем случае, значимая часть висела на запястье, но у этого каким-то образом центром всего был левый мизинец.

— Так бывает, — сказала Ангелина. — Когда самый продуктивный канал генерации органики идет через один палец.

— Отрежем его? — деловито предложил Ник.

— Я тебе отрежу, — пообещал Аркадий.

— А что, я ничего, я просто предложил!

Да как же я сразу не заметил! Одна из паразитарных линий отличалась повышенной толщиной, только она была почти прозрачной, поэтому я ее сразу и не заметил. И обматывалась она аккурат вокруг левой руки, делая вокруг мизинца тридцать три оборота. Вот сволочи! Они еще и всю эту конструкцию заставляли наших своими силами подкармливать!

Я подцепил полупрозрачную линию и оборвал. Она тут же попыталась пересесть на другие пальцы, но не тут-то было. Я погнался за ней, отщипывая куски и не давая срастись, и постепенно линии потеряли яркость.

— Где мои очки? Куда вы их дели? Мы вот-вот финишируем! — простонал парень.

— Ты уже финишировал, бро, — хлопнул его по плечу инструктор. — Всё, пойдем пить шоколад. Или водку. Тебе надо.

— Вы не понимаете, мы не можем проиграть! Честь Константиновки!

— Честь Константиновки в порядке, я тебе точно говорю, — усмехнулся Гоку.

— А, Гоку! Вы что ли победили? Тогда норм. Не стыдно.

— Мы тут все победили, — заверил его Гоку. — Иди за шоколадом.

— А какое у нас место? — озабоченно спросил лидер третьей группы.

— Какое надо, — заверил его инструктор. — Достойное. Всё, пошли!

Тут ворвался доктор с чемоданом побольше Диминого, они с инструкторами поспорили, что лучше — шоколад внутрь или снаружи, — мы с Гоку заорали, что лучше и то, и другое, и можно без хлеба, но нас выгнали из комнаты, а этот парень, который оказался однокурсником Гоку, остался дискутировать с доктором.

В коридоре мимо нас промчался ДПО в сопровождении какого-то возрастного мужика, не обратив на нас внимания. Я так понимаю, что тренинг можно было считать успешно завершенным, хотя что-то явно пошло не так. Никаких указаний, что делать дальше, не было, и мы пошли на улицу катать снеговика — снег был самый подходящий. Морковь для носа мы не нашли, обошлись веткой, а пару шишек для глаз нам подкинула местная ворона. Она и снеговика с нами рвалась лепить, но сбежала, когда мы ее случайно чуть не закатали внутрь.

А через полтора часа в локальный чат упало объявление.

Чат Центра

ДПО: Дорогие студенты! Коллеги! Наши герои! Объявляю о завершении тренинга. Вы блистательно прошли все испытания и не только многому научились, но и смогли научить нас. Ваши достижения в области импульсной связи будут изучены и отмечены отдельно. А пока поздравляю победителей!

Главной составляющей успеха была победа в гонке на башнях. Финалист и абсолютный победитель у нас один: это группа №1, а для тех, кто не дошел до финиша совсем чуть чуть, мы оценили результат по размеру пройденной дистанции.

Дальше шел список групп, ранжированный по размеру достижений, но фамилий там не было, а номера сами по себе мне ни о чем не говорили. Я только помнил, что Ворон в 6-й, они заняли четвертое место после 2-й и 5-й группы, которые соревновались с нами.

Завершалось объявление ДПО сообщением, что мобили ждут нас во дворе, на лобовом стекле у каждого стоит табличка с названием университета, и чтобы мы уже туда грузились и пока-пока.

Похоже, что нас оперативно выперли. Без праздничного ужина и награждения. Ну и ладно. Может, сертификаты какие позже пришлют. А если не пришлют, то и не надо. Мне здесь надоело, в башню мы наигрались, хочу домой.

Я сидел в инкубаторе и выводил любимым оргудавом контуры нового элемента. Оругдав я себе отжал старый, из той партии, которой мы восстанавливали руки Хмари и Килика, они считались счастливыми. И они действительно получились удачными. А второй из той пары забрала себе Хмарь и ни с кем не делилась. Что вызывало бурное возмущение Мавра, который любил все элитное.

Но бурлить и буйствовать сегодня было некому, в лабе находились только мы с Киликом, а Килик никогда шумностью не отличался.

Тишина, впрочем, пробыла с нами недолго — в лабу ворвались Хмарь с Олич.

— А что мы слышали! Что мы знаем!

— Что⁈ — оживился я. С девчонками всегда приходили самые роскошные сплетни, и я был рад оторваться от работы.

— К Гелию и Марго приехал Вальтон! Типа навестить старую команду! А сразу за ним Вадим! Мы Вальтона еще на улице увидели, и сразу сели ему на хвост. Подумали, что он Майю с командой будет выторговывать обратно, мы тогда им сразу расскажем.

— И что? — напрягся я. Я еще не терял надежды наладить отношения с той группой. И вообще, мы зря огород городили с пингвинами что ли?

— Короче, мы чуть не спалились, потому что сразу за Вальтоном пришел Вадим, мы еле успели спрятаться в кладовке. И речь пошла о другом совсем. В общем, Вальтон в диком восторге от того, как мы научились пользоваться импульсной связью, и от усилителей Хмари, и предлагает объединить усилия, потому что их Кулбрис считает, что из их базы и наших идей может уже получиться наконец начинка для биокристаллов.

— Не, ну это круто, конечно, но там в любом случае поле непаханое… — протянул я.

Все эти идеи о разработках следующего уровня мне были до лампочки. Вот что Хмарь за свои штуки получит полноценный поток отчислений — это было хорошо. Ей они еще ни разу не доставались.

Она, правда, настояла, чтобы и мы с Гоку были отмечены за доработку крепления, но мы вдвоем заявили, что наше с ним участие никак не может быть выше десяти процентов, и на увеличение доли не согласились. Мы бы и совсем отказались, но тут влезла Константиновка, которой захотелось участия своего студента, ну и я тогда отказываться не стал. Все же мы что-то поделали.

— Не! Не! Это не самое крутое! — завопили девчонки. — Тут ты прав, это перспектива, то се, светлое будущее. Самый огонь, что мы услышали про тренинг.

— Про какой тренинг? — не понял я.

Тут подтянулся Килик погреть уши.

— Ну про тот, что мы в Центре Минсвязности проходили. Выяснили, кто тогда все башни поломал!

— И кто?

Вот это и в самом деле было интересно. Я тоже подозревал всякую злую волю, такие инсталляции сами не падают. Официально нам ничего не сообщили, а через пару дней я сам замотался и забыл.

— В общем, это был Восточный Технологический университет. Группа органиков четвертого курса. Говорят, что несанкционированно, по собственной инициативе. Типа хотели посмотреть, что у нас происходит. Восточная территория принесла официальные извинения, но утверждает, что никакой координации не было, это к нам студенты типа списать зашли!

— Серьезно⁈

Я охренел. Такой уровень работы для студентов был немыслим. По-моему, кто-то врет как сивый мерин. Не можем же мы признать, что наше Минсвязности плохо защищено? Не могло так все рухнуть. Они ведь того парня с третьей башни реально чуть не угробили.

— Врут как дышат, — вынес аналогичный вердикт Килик. — А что Оба? Там не было его родственников случайно?

— Мы не успели про это услышать. Нас спалил уборщик, который за роботами-пылесосами пришел, да Обу мы и так спросим. Хотя не факт, что он скажет. Но узнали другое! В общем, Риц, когда вы с Гоку эту штуковину разбирали, вы им устроили откат как надо! И там пятеро с сожженными руками хуже, чем у Хмари с Киликом было! Там прилетело так прилетело!

— Ха! — обрадовались мы с Киликом.

Так им и надо. Никого не жалко!

Рожи наши были такие кровожадные, что Олич было попыталась нас урезонить, но тут на нее напала Хмарь, вывалив кучу подробностей о захвате башни, которыми она каким-то образом не поделилась до этого.

Ан нет, поделилась!

— Да помню, я помню, хватит на меня наезжать. — поморщилась Олич и кивнула в нашу сторону, — Но ты посмотри на них, им же только разреши, всех сожрут.

— И сожрем! А нефиг! — объявил обычно тихий Килик.

— Тебя там даже не было! — попробовала найти на него управу Олич.

— И хорошо, а то бы я вообще!

— Всё, всё! — замахала руками Олич.

— Это хорошая новость. Благородная. Так чем всё кончилось?

— Чем совсем кончилось, мы не узнали, а промежуточная фаза такая. Оказывается, они прорвались к вам внутрь, потому что не включились автоматические защиты, но наши это категорически отрицают. Потому что на самом деле это вы с Гоку их уделали. И Восток требует выдачи тех злодеев, которые напали на их бедных студентиков. А наши им говорят, сработала автоматика, не стой под стрелой. Они неделю канат перетягивали, наши требовали компенсацию за ущерб учебному центру, потому что физического ущерба они предъявить не могли. Вы так вовремя вмешались, что никто с нашей стороны серьезно не пострадал.

— Класс! — с удовлетворением отметил Килик.

— А те хотели получить компенсацию за избыточную агрессию с нашей стороны, но автоматике не предъявишь. Она по стандарту. Когда этот размен не получился, они заныли и потребовали поставки наших оргудавов с дифференциацией активности по нижнему краю. Чтобы своим руки лечить и каналы пробивать обратно.

— А наши что? — заинтересовался я. Так-то из гуманизма стоило бы помочь. Но без фанатизма.

— А Гелий такой: во имя дружбы и сотрудничества, а также потому что я не сторонник сводить счеты с рядовыми исполнителями, та сторона получит наш протокол восстановления. Мы его передадим. А инструкция по созданию оргудавов у них уже есть. Пусть сами всё себе сделают. А то как лезть куда попало, так они первые, а как ущерб компенсировать, так я не я, и лошадь не моя.

— Йееее! — возопили мы с Киликом.

Это было справедливо. И добрая воля в наличии, и никто из наших пальцем не шевельнет, чтобы помочь нападавшим. Надеюсь, они ничего путного узнать не успели, или им в ближайшее время будет не до этого.

— А еще Вадим сказал, что наш общий поток там столько всего успел опробовать, что методический центр Минсвязности еще месяц это будет разбирать. И думать, куда и как наработанное интегрировать. Вот какие мы молодцы!

— Круто! А еще что?

— А больше ничего, — вздохнула Олич. — Там как раз взял слово Вальтон со своими идеями. Но в этот момент нас и накрыли.

— А про пингвинов он ничего не говорил?

— Вот вообще ничего про пингвинов!

— Придется самому узнать, — вздохнул я.

— Расскажешь потом? — хитро прищурившись спросила Хмарь.

— Обязательно!

Всем интересно про пингвинов! Территории между собой будут разбираться бесконечно, а вот пингвины — совсем другое дело. Может, мы еще на кампус парочку притащим.

За окном мело со страшной силой. Последняя мартовская туча решила выбросить на город всё, что у нее осталось.

У меня собрался симпатичный обед из большого пирога с картошкой и мясом и гигантской кружки сливового компота. Я оглядел зал в поисках компании. Никого из наших не было, Баклан с Максом и Димой предупредили, что не попадают на обед, да из инкубаторских я никого не увидел. Хотя нет. Вот сидит одинокий Василий. Не самая лучшая компания, но, с другой стороны, лучшей возможности поговорить у нас, может, и не будет.

Я направился к его столу. Поставил поднос, сел напротив и посмотрел на него. Василий поднял глаза и опустил ложку с супом обратно в тарелку.

— Я должен извиниться, но не буду, — сообщил я ему.

Василий хмыкнул.

— Я тоже должен, и тоже не буду.

— Прекрасно, — ухмыльнулся я. — Тогда поговорим.

— Поговорим, — согласился Василий и выжидательно посмотрел на меня.

Спасибо, что дочитали! Буду признателен за лайк!