Брутфорс 4

Глава 17

— Ну как? Что вам удалось понять? — из оцепенения меня вывел голос Инги.

Похоже, реально захватило только меня. Я с трудом выбирался из ощущения паутины, где мне так и не удалось ухватить нужную нитку. А старшие товарищи, хотя какие они старшие, просто поступили раньше, взахлеб рассказывали Инге и залу о впечатлениях. Перчатки уже можно было снимать, я аккуратно снял свою пару и положил ее на край стола.

— Как будто меня спрашивают! А я отвечаю!

— И я! То же самое!

— Похоже на сон! Но реальный, совсем как путешествие! Будто и правда о чем-то спрашивают, а ты вместо ответа летишь на санках по склону навстречу тому, кто спросил. Как будто несешь ответ с собой!

— А о чем спрашивают? — Инга cклонила голову к плечу и внимательно посмотрела на старшекура, который сказал про санки.

Тот слегка потерял концентрацию, но быстро взял себя в руки.

— Я не понял точно. Что-то связанное с общим функционированием систем, с круговым подключением. И у меня было ощущение, что ответ внутри меня есть, его надо только донести. Вопроса как такового я не услышал. И с ответом тоже не успел.

— Великолепно! — обрадовалась Инга. — У вас всё получилось. Это и есть та самая демонстрация, в которой может проявиться навык органиков: общаться широко и глубоко. Вы отвечаете именно то, что нужно в данный момент, и всем, кто присутствует…

Она еще некоторое время рассказывала о важности и полезности навыка аутентичного общения, а я охреневал. Получается, что ты отвечаешь, не приходя в сознание. И спрашиваешь точно так же. Прекрасная идея для допросов, только большинству населения она, к счастью, недоступна. А, может, кстати, Минсвязности и умеет, они тогда быстро разобрались с Маршем и Фантомом. Надо будет Вадима спросить, если встречу. Хотя, может, он и не ответит.

Странная штука и опасная. Мне не понравилась. Зато у меня не было никаких сомнений, на чьи вопросы отвечали парни — на мои. А про что я спрашивал? Зачем мне общее функционирование, если мы здесь занимаемся элементами? Мне немедленно захотелось продолжить и вытрясти у парней всё, что они собирались мне донести, но не донесли. Так, подождите, мне же не понравилось, куда я снова лезу?

Но дилемма исчезла сама собой, когда нас согнали со сцены, чтобы Инге было удобно закончить речь. В самом конце она призналась, что сама вывела нас из состояния органического общения, потому что заканчивалось время. Ну молодец, чо! Я бы так, может, что интересное узнал. Как бы так еще раз заловить полезный народ, чтобы самому не подставиться? Надо будет составить план.

Ужин еще не начался, поэтому я решил забежать в инкубатор. Спросить старших, что они думают по поводу этой дурацкой техники. Они должны что-то знать.

Вопрос этот захватил не меня одного, поэтому я быстро обнаружил, что иду муравьиной тропой между Мавром и Питоном, а где-то впереди маячит Килик с Вороном. Те же, там же и туда же. Хех.

Мы завалили в инкубатор всей толпой и заглянули в общую лабу. О, супер, все здесь. Олич, Хмарь и Птиц повернулись к нам с недовольным видом. Ишь, планировали посекретничать. Не выйдет! Нам тоже интересно!

Вокруг большого стола народ уже сидел в два ряда, а по центру восседали не только Гелий с Марго, но и Рудник. Давненько я его не видел.

— По-моему, нам окончательно сорвали рабочий день, — проворчал Гелий.

— Однозначно, — весело откликнулся Рудник. — Так что? Все любопытствующие в сборе?

— Даааа, — откликнулось спонтанное собрание.

— Тогда начнем, — Гелий сцепил на столе пальцы рук. — Вы только что поприсутствовали на презентации устройства для нормализации органического общения.

— Вот те перчаточки? — пискнул кто-то из наших.

— Вот те перчаточки, — согласился Гелий. — И действительно это может быть интересно. Не думаю, что будет полезно, рискну только предположить, что они лишь слегка разнообразят общение. Но можно не падать в бездну головой, мы должны себя беречь, а подождать расширенных тестов. Они будут. Я как человек старый, подобными вещами не интересуюсь, и уверен, что никакой прибор не может заменить старого друга. Поскольку помимо обрывков мыслей для настоящего понимания нужны калиброванные представления о прекрасном. Но для безответственного брейншторма — почему нет?

— А для секса? — бодро спросил Мавр.

— Ну это уж вы сами, — усмехнулся Гелий. — Однако, по моим воспоминаниям, у людей, которые находят друг друга телесно привлекательными, есть занятия поинтереснее, чем стоять полчаса, уперевшись ладонями друг в друга. Все-таки вам показали инструмент для коллективных медитаций.

— Гибрид медитации с глубинным интервью, — фыркнула Марго.

— Согласен, — кивнул Гелий. — Вряд ли опасно, не очень эффективно, умеренно развлекательно.

Ого! Мы что, полчаса простояли? Я и не заметил! А что в это время делали остальные? Пялились на нас?

Я покрутил головой. Килик поймал краем глаза мое движение и толкнул меня в бок.

— Да не, не стояли вы полчаса, — шепнул он. — Минут десять максимум, но я все равно соскучился.

— На этом позволю себе отправить вас на ужин, органики должны хорошо питаться, — хлопнул в ладоши Гелий. — И не забудьте, что завтра с утра лекцию читает Марго. Кто опоздает, будет сам у себя экзамены принимать.

Марго улыбнулась.

— Это обзорная лекция, не давайте профессору морочить себе голову.

А хорошо, что напомнили про лекцию, я на нее обязательно приду. А то бы забыл. Народ потянулся к выходу, я тоже встал, и тут голос подал Рудник.

— Риц, останьтесь, пожалуйста.

Наши только зафыркали. Они уже привыкли, что со мной опять что-то не так.

Я послушно хлопнулся на стул. Даже интересно, что мне скажут в этот раз.

Наши тихонько утекли в коридор, профессора дождались, пока стихнет звук шагов в коридоре, переглянулись и посмотрели на меня. Я в ответ уставился на них с легким вызовом.

— Риц, — обратился ко мне Рудник. — Я считаю, что производитель должен вам премию за участие в тестировании, которой вы, разумеется, не дождетесь.

У меня полезли глаза на лоб. Вот уж чего я не ожидал.

— Если эта техника выдержала вас и не позволила вынести коллегам мозги, она определенно чего-то стоит, — подхватил Гелий. — Предыдущие версии этого устройства были гораздо хуже. Да.

— Одна просьба на будущее, — снова взял себе слово Рудник. — Если вас еще раз позовут принять участие в экспериментах, связанных с органикой, сообщите, что на это нужно разрешение руководства кафедрой. В связи с вашим высоким органическим баллом и непредсказуемыми проявлениями ваших способностей. Все во имя мира во всем мире, чтобы вы никого случайно не угробили и не угробились сами.

— О! — только и смог сказать я.

— Мы подготовили запрет на ваше участие, оно закреплено в вашем профиле, можете посмотреть, — улыбнулась мне Марго. — Вы всегда можете сослаться на него.

— А… — начал я.

— Личная жизнь? В пределах привычного должна быть нормальной, — как-то сразу понял меня Гелий. — Органики прекрасно живут вместе, правда, не так чтоб очень часто. Однако не ставьте экспериментов на партнере, пожалуйста.

Вот как это понимать? Каких экспериментов? Но консультироваться дальше мне решительно расхотелось, еще не хватало.

— Это всё. В остальном вы достойный член общества и обещаете стать еще достойней. Не смеем вас задерживать, — улыбнулся углом рта Гелий.

Я не стал испытывать судьбу и выпытывать дальнейшие подробности. А то можно выкопать еще какой-нибудь фигни на свою голову. Пора было ужинать!

В столовую я примчался как раз вовремя. В хвосте очереди стояли все наши: Макс, Дима и вернувшийся Баклан.

— Ураааа! — заорал Баклан, увидев меня. — Ты вовремя! Что случилось? Неужели тебя не приковали цепями в инкубаторе? Не могу поверить!

Мы обнялись, и я похлопал его по спине.

— Нас всех прогнали ужинать. Здорово, что ты вернулся! Давай, рассказывай.

— Ща еды наберем, расскажу. Хотя я тебе все писал, все пальцы сбил.

Баклан как обычно собрал себе небольшую башню еды. Если в горячем нас ограничивали, то салатов и бутербродного материала можно было набрать сколько угодно, чем он и воспользовался. Он был так сосредоточен в процессе построения колбасной башни, что даже мы с Димой не решились его подкалывать. А то еще уронит всё, а скажет, что мы виноваты.

До стола мы с Максом добрались первыми, нам такая гора еды не была нужна.

— Макс, ты-то как? — спросил я. А то было неловко, я так обрадовался Баклану, что упустил, что Макса я не видел гораздо дольше.

— Очень хорошо. Нагулялся, выспался, ребенка в «Зимнюю феерию» свозил.

— Ну как ей?

— Полный восторг. Между прочим, кручение кабинок, про которые вы рассказывали, убрали, теперь эти санки только слегка покачиваются.

— О! А ты волновался!

— Да, и зря. Теперь жалею, что тогда с вами не попал, так и не узнаю, как это было.

— Ну и ладно, ты же можешь себе это представить.

— Это да. На работе тихо, ты знаешь, наверное, связь с Востоком отвалилась, а у нас там половина работы.

— Слышал. А знаешь, как выяснили, что случилось?

— Как⁈

— Родственники Барса, ну помнишь его, контрактник из диффузной зоны, такой же, как Оба, съездили своим ходом на основную территорию и спросили чо-как.

— Кайф! Обожаю! Не знал! Могу своим рассказать?

— Да, это вроде не секрет. У нас в общей рассылке было, Оба написал.

Макс головой покачал. Удивительный мир, да. Не удивлюсь, если где-то еще голубиная почта есть, хотя не знаю. Тоже ненадежно. Их могут подъедать всякие летающие хищники.

Наконец до стола добрались и Дима с Бакланом, и мы принялись за еду. Со своим подносом, где нашлось место и бефстроганову, и гречневой каше, и многоэтажному бутерброду с колбасой и солеными огурцами, Баклан расправился чуть ли не быстрее всех.

— Так. С какого места начинать? — осведомился Баклан.

— С начала! — весело объявил Макс. — Я все пропустил. Что за история с пингвинами?

— Значит, не пропустил! А то бы даже про пингвинов не знал! — заржал Баклан.

Про пингвинов не слышал уже только ленивый. Швед был уверен, что новеньких теперь полжизни будут дразнить, что их сменяли на пингвинов. На что Марго ему строго сказала, что она тут не потерпит намеков на торговые обмены, а Гелий фыркнул и заявил, что если они будут на это реагировать, то будут сами дураки. Ничего нет лучше инкубатора Старого университета. С чем никто не стал спорить.

— В общем, если коротко, есть такой советник министра — Вальтон.

Макс кивнул, мы ему уже про него рассказывали, и про Вальтоновскую жилетку, замеряющие эмоции тоже.

— У него есть несколько собственных лабораторий. Людей он набирает с таким расчетом, чтобы они не могли потом соскочить. Правда, как я понял, они крупно ошиблись именно с Майей. Обычно сам характер людей там такой, что им кроме работы ничего не надо, они и так счастливы. А условия все есть, ну и с деньгами со временем становится все хорошо, можно даже семью завести.

— А Майя — это кто?

— Майя, — кивнул Баклан на Диму, — это его девушка.

— Девушка? — обалдел Макс.

— Ну нет… — замялся Дима.

— Ну да! — заявил Баклан. — Иначе зачем мы этот огород городили? Чтобы штат инкубатора что ли укреплять? Это вторично. Между прочим, Майя и парни побежали заселяться в свой комплекс, а в девять предлагают сбегать пиво выпить, там как раз есть бар между их домом и кампусом. Пойдем?

— Пойдем! — обрадовались мы.

— Раз с пивом решено, я ща им напишу.

Баклан отбил сообщение кому-то из спасенных из когтей Вальтона, получил ответ и фыркнул.

— Они заехали в апартмент-комплекс, ну знаете, для молодых специалистов на Вернадского, и им достались комнаты ровно друг над другом: 686, 786 и 886.

— Смешно!

— А то!

Макс улыбался. Какое у него все-таки железобетонное терпение! Вот что родительство с человеком делает. Я бы уже вытряс из Баклана все подробности, не отвлекаясь на пиво. Хотя нет, на пиво я бы отвлекся.

— В общем, вернемся к нашим баранам. То есть к пингвинам. Риц к ним съездил после Нового года, потому что они его зазвали в свою лабораторию. Наверное, у них был коварный план перетащить его к ним, но вышло иначе — это он потащил в универ троих: Майю, Серафима и Василия. Потому что их там все достало. А в процессе мы с ними пересеклись, и оказалось, что эти двое, — Баклан опять кивнул на Диму, — давно знакомы. В школе вместе учились. И вместо того, чтобы все это время дружить как не в себя, друг друга потеряли. А теперь нашли. И мы не могли оставить друга в беде и ринулись их выручать.

Баклан откусил пряник, который успел до кучи подрезать где-то рядом с бутербродами, прожевал и погнал дальше.

— А Вальтон выставил для их ухода сказочные условия. Типа иди-ка ты, сказочный персонаж, сорок пар сапог сноси, тогда отдам тебе людей.

— И что в качестве сапог?

— И в качестве сапог выступил некий Кулбрис.

— Некий Кулбрис? Он здесь?

— А ты что, его тоже знаешь? Да, он теперь у Вальтона. Только Кулбрис оказался той еще жопой и захотел, чтобы Вальтон поселил у себя пингвинов. А то Кулбрису без них скучно. Прикинь, ехал на Север и не знал, что у нас с пингвинами неурожай. Так что я сгонял в Териберку за Кулбрисом, Дима — за пингвинами, а Риц договорился, чтобы их всех троих взяли в наш инкубатор. Что тоже было непросто, потому что Серафим с Василием окончили не наш универ, а другой.

— Они из Нового северного выпускались, — вставил свои пять копеек я.

— Хорошо, что не из Константиновки, она бы их просто так не выпустила, — усмехнулся Макс.

— О, да! Нам всем повезло. И весь этот пасьянс мистическим образом сложился. В Териберке так вышло, что я заехал в комнату к чуваку, который особым образом придумал работать со всякими колебаниями и в результате изобрел шлем, который позволяет и органику интересным образом обрабатывать. Не, не, не смотри на меня так, я не понял ничего. Рица спроси.

Я фыркнул.

— Учитывая, что я этой вещи не видел, а ты видел?

— Ну и что. Ты по описанию должен был понять. Я же тебе запись прислал.

— Ладно, проехали. А потом, как и было запланировано, познакомился с Кулбрисом, а он через меня с тем чуваком, и дико заинтересовался этой технологией. И решил в нее играть. А я подсунул ему мысль, что лучше места, чем у Вальтона, для этого не найдешь. И отвез их всех туда. А Майя с парнями выехали сюда, завтра, наверное, уже на работу выйдут.

Тут к нашему столу подошли с чашками Олич с Хмарь и заявили, что им надоело смотреть на наш стол издали, они тоже хотят знать, что мы тут веселое обсуждаем. Баклан без пауз перешел на пингвинов, изобразил в красках, как Ралин чуть не упал в бассейн, и в каком шоке теперь бродят по дому сотрудники Вальтона. Но это и понятно, живешь себе живешь, носишь свитер с оленями, никого не трогаешь, а тут такой стресс: Кулбрис! Пингвины! Сбежавшая Майя! Как бы они у него все теперь не разошлись по лесам.

Закончилось все совместным походом в бар с Майей, Серафимом и Василием. Серафим и Василий до сих пор пребывали в шоке от переезда, причем я не понял, что их больше смущало: пингвины у Вальтона, стремительность переезда или новое место обитания. По описанию звучало весьма пристойно, у каждого образовалась квартирка со своей ванной, холодильником и стиральной машиной. Маленькая, правда. Но я бы так жил! Хотя нет, одному было бы скучно. Но они и раньше жили в комнате по одному, так что тут ничего не изменилось. Народ там должен был быть приятный и приличный, почти все так или иначе были связаны с нашим университетом, чего еще хотеть? Я их переживаний не понял.

Олич и Хмарь уже подружились с Майей со страшной силой и обещали ей, что если кто-то будет приставать к ней с пингвинным обменом, то они того человека сами загонят за Можай. Майя говорила «верю! верю» и смеялась, сжимая под столом Димину руку. Я позавидовал.

Посидели мы славно, и в общагу смогли бы попасть к полуночи. Если бы нам не завалило дверь. И ладно бы только снегом.