Брутфорс 4

Глава 14

Лаконичное белое здание карантина в снегах даже не было окружено забором.

«Как они тут кого-то держат?» — подумал Дима, беспокоясь о своих питомцах.

Пингвинов звали Ляля и Валя, Валя был мальчиком. Им было по пять лет, и характер у них был самый дружелюбный. Как у всех пингвинов подвида Гумбольдт-два, по спинке у них шли две белые полосы. И еще они были чуть крупнее, но в отсутствие первых Гумбольдтов эту разницу можно было и не заметить.

Диму с пингвинами радостно встретили два молодых человека в синих костюмах, забрали клетки, заверили Диму, что пингвинов ждет самая лучшая корюшка, и исчезли вместе с птицами. Самому Диме было велено ждать начальства.

Начальство не торопилось. Дима просидел час, попытался еще раз связаться с Рицем и почитать почту. Не получилось, связи не было. «Философ я или нет?» — спросил себя Дима, вызвал из планшета «Науку в действии» Латура и углубился в чтение. Дочитав до позитивных модальностей, Дима решил, что на сегодня он достаточно уже побыл философом, вспомнил менеджерское прошлое и пошел искать подопечных.

На втором этаже, где его оставили, он ничего не нашел, и спустился на этаж ниже. И пошел на шум. Вот тут-то все и были.

Большой зал был разделен защищенным стеклом на две части. За стеклом притаился маленький бассейн метров пять в длину, а вокруг него была построена имитация каменного берега из бетона. Выглядело мило. В бассейне уже плескались Ляля и Валя, а один из молодых людей выходил с ведром в заднюю дверь. Видимо, покормили. Перед стеклом пузырилась от счастья стайка детей младшего школьного возраста, а с краю стояла женщина в белом халате и кругленький мужчина в круглых очках без оправы.

Дима подошел к зрителям и качественно вздохнул. Никто кроме мужчины не обратил на него внимания.

— Почему ходите где попало? Кто позволил? — нахмурился мужчина.

«Это и есть начальник», — понял Дима.

— Папа, папа, — закричал один из мальчиков. — Какие они классные! Как здорово, что они приехали ко мне на день рождения! А они надолго останутся?

— Посмотрим, — заявил начальник и окончательно развернулся к Диме. — Пройдемте, молодой человек.

Дима внутри себя ухахатывался. Ну посмотрим, дяденька, как ты будешь мне втирать про нарушение протокола. Когда ты тут ребенку день рождения устроил. Не, как устроитель праздников, Дима вполне мог его понять, но как курьер — уже никак. И, главное, теперь не сорвешься, птицам надо отдохнуть.

Они расположились в кабинете начальника, перед которым Дима только что провел бессмысленное количество времени. На двери было написано: Директор. С. С. «Р» Реликтов.

— Сергей, — буркнул начальник.

— Дима, — отрекомендовался Дима.

— Рассказывайте. Куда ехали с пингвинами? И зачем?

— Это частный заказ, который я исполняю ко всеобщему удовольствию. Питомник в данный момент переполнен, и они рады отселить двух особей к заинтересованным лицам.

— А лицам зачем?

— Кстати, я не обязан отвечать. Но из уважения к вам скажу — для расширения кругозора занятых сотрудников.

— Они настолько заняты?

— Они света белого не видят. У них тренажерный зал и бассейн простаивает. Лес вокруг стоит грустный, белки скучают. Технологический прогресс стоит на месте, вся надежда на пингвинов.

— У нас-то бассейн лучше!

— Ничего не лучше. У них двадцать метров. А у вас сколько?

Сергей Сергеевич поджал губы и не ответил. И так понятно, что в карантине бассейн меньше. Он полистал что-то у себя в планшете.

— Не хватает заявления от конечного покупателя.

— А оно не нужно. Не рассказывайте мне сказки, я все проверил. У меня есть всё: сертификат о покупке, сертификат о здоровье птиц, сертификат о квалификации прибывающего хранителя, этот человек уже на месте, лицензия на клетку и квалификация курьера, это я.

Начальник оживился.

— А что у вас с квалификацией?

— Все в порядке, прошел специальный тренинг. Дополнительно могу сообщить, что я санитар второй категории, как устроены белковые существа вполне себе представляю.

— Белковые существа! — оживился начальник. — Это хорошо. А то все роботы, да роботы, а живыми существами никто не занимается. Не хотите у нас поработать?

— Нет, спасибо, у меня другие планы. Так какие у вас были основания нас задерживать?

Начальник замялся. Формально он мог задерживать любые живые грузы, которые вызывали подозрения, но в зависимости от злобности заказчика, можно было и огрести. Что-то ему подсказывало, что собеседник сам по себе не злой, но про конечного покупателя он ничего не знал. Ему очень хотелось порадовать сына на праздник, потому что карантин уже пять месяцев стоял пустой, да и к реально подозрительным животным он не стал бы никого пускать. А тут идеальный вариант.

На всякий случай Сергей Сергеевич запросил поддержку у головной конторы, но быстрая связь здесь не работала, а за медленной надо было спуститься на первый этаж. Выпускать этого Диму из поля зрения не хотелось, мало ли куда он еще заберется.

Начальник откашлялся. Дима с интересом ждал продолжения. Никаких оснований для того, чтобы их тут задерживать не было.

— Послушайте… Вы же видели, как пингвинам у нас хорошо…

— А будет еще лучше.

— Просто дергать их вот так сразу….

— Согласен. На дворе ночь. Устраивайте меня куда-нибудь, мы уедем завтра. Я надеюсь, у вас есть, чем их кормить, они злые, когда голодные.

— Есть, конечно. С рыбой тут быстро. Все уже привезли в лучшем виде.

Повздыхав, начальник вызвал помощников, которые отвели Диму в комнатку к дежурным.

— Будете через стенку с питомцами! — радостно возвестил молодой человек в синем костюме. — Я вам из стульев кровать составлю.

— Я лучше на полу, — сообщил ему Дима, который еще в первый проход по коридору приметил какие-то маты, стоящие у стены.

— Да пожалуйста, — щедро согласился сотрудник.

Так, со всеми компромиссами, и устроились. Детей отвели домой, сотрудники разошлись, пингвины легли спать, и из ответственных лиц в здании остались только Дима, сторож-андроид и тот же дежурный, который сопровождал Диму.

А на утро Дима порадовался, что перед въездом в карантин дернул Рица. Массированная поддержка оказалась очень кстати.

У ворот карантина — забор все-таки был, только невидимый при солнечном свете, — стоял грузовой мобиль с надписью «Всё живое», мобиль районной администрации и блестящий аэроскутер, из которого кряхтя вывалился мрачный человек в серебристом костюме.

Дима, которого местный персонал провожал со слезами, толкал впереди себя тележку с двумя клетками, где сидели сытые и довольные Ляля и Валя, ничуть не расстроенные промежуточной остановкой.

— А, может, вы уедете, а Ляля с Валей останутся? — с надеждой спросил сын Сергея Сергеевича.

— Ага. '…пусть человек уходит, но Ты, огненный столп, останься.

Нам Тебя очень не хватало'[1], — откликнулся Дима.

— Что? — моргнул ребенок.

Дима сжалился над ним.

— Не могу, к сожалению. Лялю и Валю ждут в новом доме.

Ребенок вздохнул.

— Не расстраивайся. Зато вы познакомились, и теперь ты знаешь, какие пингвины классные. И совсем не злые.

— Да! — оживился ребенок. — Я знаю! Мы проходили на инструктаже, что этот вид совсем другой, но обижать их все равно нельзя!

Дима немного замедлился, чтобы за светским разговором суметь сообразить, каков расклад сил. Если этот серебряный мужик за него, то они в большинстве. А если против — то наоборот.

Они немного застряли в снегу у выезда, новый дежурный в синем помог Диме вытолкать тележку и подъехали к грузовому мобилю.

Немедленно последовавшая за его прибытием перепалка показала, что Диминого полку все же больше. Мужик в серебряном оказался кадровиком и безопасником самого Вальтона, и его угроза вчинить иск за создание неудобств уникальной фауне (фауна — это пингвины, Димины неудобства никого не волновали), остудили администрацию, которая непонятно зачем решила оставить пингвинов себе.

Так-то их можно было понять: гумбольдты-два были все еще редкостью, и ими можно было гордиться перед соседями. Аналогичная искусственная версия, которая умела петь, плясать и выглядела так же, энтузиазма ни у кого не вызывала. Ага, всем нужно живое при всем его несовершенстве.

Посланник Вальтона за пятнадцать минут разгромил местных претендентов, кивнул Диме, чтобы тот грузил питомцев в мобиль, и вернулся в аэроскутер. Пора было ехать к Вальтону.

Пингвиний кризис был преодолен за сутки силами кучи участников, и к полудню Дима добрался до Озерного, где Вальтон уже остудил бассейн, настроил ограду и взбодрил сотрудников до крайности. Но Кулбрис все еще не выехал из Териберки, поскольку желал, чтобы пингвины прибыли первыми. Короче, выкрутасничал.

Меня трясли Майя, которая не понимала, где Кулбрис, Олич, которая желала знать, где Баклан, Баклан, который хотел быть в курсе пингвиньей истории, Мавр, который хотел под моим руководством создать собственный оргудав, и только Дима ничего не хотел, а сдал пингвинов Вальтону, выпил чаю с прибывшим хранителем и своим ходом добирался домой.

Я чувствовал себя каким-то бессмысленным бюрократом, который должен бы знать кто, где и куда, но в реальности очень смутно себе представляет, что происходит. Знает только, что он каким-то образом имеет ко всему отношение.

Удивительным образом мы смогли отправить на тестирование еще десяток элементов, а я сумел добежать до дополнительного семинара Катапульты, который она, сжалившись, провела для тех, кто не смог посетить основной. В конце я даже написал на приемлемый балл проверочную работу, что оказалось не так уж трудно, потому что подобные вещи я уже видел в инкубаторе. Хотя мы сами и занимались более мелкими элементами, но работы с крупными я тоже видел.

В общагу торопиться мне было незачем, там никого не было, Дима еще не добрался, Макс даже не выезжал, а Баклан продолжал пасти Кулбриса в Териберке. Мой будущий директор по коммуникациям переслал запись разговора Кулбриса с Ралиным, и там было, о чем подумать. По сути Ралин создал концептуальный аналог нашего оргудава только из физических материалов. Результат у него при этом был несколько иным.

Кулбрис разошелся не на шутку, заявил Ралину, что он сам устроит локальное полярное сияние, и, как понял Баклан, вручную произвел некоторое количество элементов и загнал их в обработку через шлем. Вечеринка с краткосрочно парящими драконами прошла на ура, Баклан писал, что касание дракона ощущается как приятные мурашки и немного похоже на брызги ледяной воды. Исходный дракон Ралина, который ходил по спине, Баклану нравился больше, о чем он и сообщил Кулбрису. Тот состроил рожу и ответил, что если они настаивают, он провентилирует и эту возможность, может, его новый контакт сможет протолкнуть и это. Ралин расцвел.

Похоже, парни там не скучали. Северное сияние их больше не интересовало, они шлялись по вечеринкам и изучали берег, покрытый круглыми камнями. Баклан писал, что он нагулялся тут на всю оставшуюся жизнь. В Мурманске другу Ралина подзарастили ногу, и они должны были захватить его по дороге к Вальтону.

Кулбрис так и не докопался до подоплеки обмена, посмотрим, не оскорбится ли он, когда все узнает. Сейчас он считал, что Вальтон охотится за ним персонально, потому что он звезда. Не, ну это тоже правда, я бы не стал с этим спорить.

Но самый неприятный вопрос, который задал мне Баклан, — а можем ли мы такое? А я не знаю. Неплохо было бы получить в руки это устройство, которое создал Ралин. Но, пожалуй, хорошо, что я его не видел, а то бы побежал конкурировать. А у меня еще тут миллион проектов недоделанных.

До кучи в инкубаторе шла битва за лидерство над новой группой. Гелий уже сказал, что новую команду он Трилобитам не отдаст, наверное, его достало, что ему надо все время от защищать то меня от Шведа, то Шведа от меня. Но свободных руководителей тоже не было. Марго заявила, что ей и общих проблем хватит, Антон слишком молод и нагл. Себя я предлагать, понятное дело, не стал, потому что и так потерялся в своих делах. Ну да ладно, Гелий давно на этом свете живет, сообразит что-нибудь.

Самое странное, что мне было совершенно не страшно. Или я не успевал удивляться, так быстро все происходило. Еще вчера был пингвиний кризис, а вот его уже нет, и Дима едет назад. Несколько дней назад рассыпались восточные системы безопасности, но мы закинули им пару гвоздей, и они перестали. Что я по-настоящему оценил, так это парней и скорость их реакции. С Тилем и Скифом, с которыми мы работали на побережье, так не было. Тиль был вдумчивый, хороший, но медленный, как коала. А Скиф был довольно резвым, но зато себе на уме. И задним числом стало понятно, насколько себе на уме.

Дима ввалился в комнату ближе часам к полуночи, когда я был уверен, что он где-то заночевал.

— Привет! Жрать есть?

— Есть, — поднялся я с кровати, где последний час слушал свежий альбом «С потолка на пол» и не мог понять, что все в нем находят. Что не помешало мне прослушать его два раза подряд. — Думал, тебя волки съели.

— Я сам кого хочешь съем. Пошли жрать, что у тебя есть?

— Есть мешок сублимированного мяса, Питон притащил и делится.

— Это классно, а горячее есть?

Я полез под кровать.

— Тут Больеш предложил купить упаковку напополам, нам досталось три студенческих обеда. Они сами разогреваются, тут вот с мясом есть и с курицей.

— Давай все. Сам будешь?

— Только чтобы доказать, чтоб не отравлено. Я ужинал.

— Что в столовой было?

— Кролик в сметане. С картошкой.

— Эх!

— Ну извини. Осознаю свою вину. Послал тебя в леса.

— Да ладно, я шикарно съездил. С Майей повидался наконец-то. Представляешь, Вальтон, гнида такая, ехидно ее спрашивает: не жалеешь, что уходишь? Смотри, как у нас интересно. Разве в университете такое будет? Еще, небось, преподавать заставят.

— А она?

— А она так моргнула и говорит ему, ах, оставьте, Вальтон, вы заняли мой бассейн! Она ж одна в нем плавала, других желающих не было, они все время шутили, что это Майский бассейн.

— Ахаха, Майе палец в рот не клади! А он?

— А он, да о чем это я? Все равно мест больше нет. Но сам, гад, их не отпустил до приезда Кулбриса. Тот с командой только завтра двинется из Териберки, если их снегом не занесет. Пингвины гениальные, когда я вырасту, выучусь, разбогатею, целую стаю себе заведу. Там уже прикол на приколе: им ограду сделали, как в карантине, мягкую, на упругом поле, чтобы не бились об нее, ну они пошли ее по кругу исследовать. Не знаю, как уж вышло, но душевая оказалась ничем не прикрыта, они туда зашли, и ни в какую не хотят выходить. Типа здесь будем жить.

Я заржал.

— Всё, пошли на кухню, я умираю от голода.

— Пошли-пошли!

На кухне мы застали Обу и Питона, разъедающих бесконечные запасы Обиной лапши. Я дернул за рычаг разогрева банки, и через минуту Дима получил свой ужин. Я залез своей вилкой попробовать, что мы такое купили: ну что, вполне себе еда. Сопоставимо с Обиной лапшой, даже лучше, потому что мяса больше.

Питон с Обой сунули нос в Димину банку, но с ними Дима делиться отказался. Я предложил сгонять за второй, но тут уже отказались они.

— Риц, ты ведь опять сообщения не читаешь? — уточнил Питон.

— Не, занят был. И потом сообщений больше, чем снега на улице. Я безнадежно отстаю.

— Ага. Поэтому приходи прямо с утра, нас всех звали. Красин с девами выкатили новую концепцию элементов. И нам теперь с ней жить.

— Да лаааадно! — застонал я. — А без концепции нельзя?

— Без концепции никак нельзя. Так Гелий сказал. Правда, глаза у него были такие хитрые-хитрые.

Этого никак нельзя было пропустить.