Битва за Землю

Глава 24 Пока остается память

Кэсси Тр-Аэн покидал «Горизонт». Он сам не знал — на короткое время, надолго или навсегда. С Каем и командой он простился в кают-компании, машинально обменялся салютами с двумя техниками, ступил на круглую платформу — и через миг очутился на почти такой же платформе, но уже не на борту фрегата, а в незнакомом помещении штаба на Сирме-Нова. Серебристую краску стен здесь пятнали следы гари, а местами и брызги крови. Большую брешь заложили свежей кладкой. Другие следы недавнего штурма скрывал полумрак.

Двое сирмийцев с шевронами службы безопасности ждали чуть поодаль.

— У меня нет оружия, — сказал Кэсси и позволил себя проверить.

Он ждал наручников, но их так и не надели.

— По второму коридору вперёд, — сказал тот, который был повыше, и пристроился рядом и чуть за плечом.

Панели коридора носили на себе все те же следы недавнего пожара. Лампы горели, но лифт работал — должно быть, от локального генератора.

— Заходите.

Кабина тронулась с места, пошла не вниз, в подвал, а вверх — и остановилась довольно быстро. Тр-Аэн очутился в небольшом вестибюле с тёмными проёмами дверей.

— Президент ждёт вас, капитан, — сдержанно сказал один из провожатых.

Свет, который падал через проём, светлым прямоугольником ложился на треснувший мраморный пол. «Значит, немедленного ареста не будет. Республике что-то от меня понадобилось. Нечто такое, что они не надеются выдавить силой».

Кэсси вошёл внутрь и удивился аскетичной обстановке кабинета. Правитель мятежной планеты занимал простой пластиковый стул за столом, почти сплошь составленным из панелей. Большой шар светился под потолком. Оконную нишу закрывали мешки с песком и плотные шторы.

— Здравствуйте, ваше превосходительство.

— Здравствуйте и проходите, Тр-Аэн.

Кэсси сел на предложенный жестом табурет с подлокотниками, но без спинки. Манеры Ксанте Ке-Орна слегка смущали его отступлениями от принятой в Империи системы иерархий, но нервное напряжение не давало думать об этом. Президент был высок, хорошо, даже атлетически сложен; стриженные полуседые волосы обрамляли правильное лицо. Чудовищные потери при обороне Сирмы-Нова и Земли явно не прошли для президента даром — он был мрачен, выглядел усталым и позволил Кэсси заговорить первым.

— Ваше согласие на встречу — чрезмерная честь для меня. Вы заняты делами планеты, а я не слишком-то важный чин.

Ке-Орн вскинул голову, рассматривая Тр-Аэна внимательно, без особой приязни, но и не враждебно.

— Я вызвал вас, чтобы выслушать, прежде чем принять решение. Пускай оно не касается судьбы планеты, и всё же повлияет на вашу участь.

— То есть, вы хотите допросить меня лично?

— Это не допрос.

— В любом случае, не стану запираться. Все знают, кто я такой. Все факты в ваших руках — просто следуйте закону. Я не стану просить снисхождения.

— Вы ненавидите нас? — внезапно спросил Ке-Орн.

— Ненавидите? — От неожиданного вопроса Тр-Аэн опешил. — Конечно, нет. Моя ненависть давно прошла. Я просто сомневаюсь в вашем проекте.

— Почему? Он несёт нашим людям свободу.

— Свобода, конечно, прекрасна как идея. Но чем она становится на практике? Подчинением сирмийцев законам Терры? Разве вы не к этому стремитесь?

В следующий миг случилось нечто невероятное — сдержанный и с виду мягкий Ке-Орн энергично выругался и ударил ладонью о стол.

— Вот же дерьмо!

— Достаточно, я устал, — продолжил правитель, через короткое время овладев собой. — Не вам рассуждать, чего я хочу на самом деле, добавляя к этому произвольную ложь. Вы не бежали из колонии под огнём собственных «собратьев» и не стояли над руинами сожжённых домов…

— Нет, я этого не делал. Я просто устранился. Империя считает меня дезертиром.

— Да, знаю. А ещё вы — герой войны с криттерами, тот, кто по собственному выбору сражался за нас. Поймите: нельзя быть и другом, и врагом Республики одновременно. Такая позиция лжива.

— Я вам не лгу.

— Вы лжёте самому себе.

— Да неужели? Я не перебегаю на сторону тех, кто побеждает, ради собственного спасения и в надежде, что меня пощадят. Я сражался с криттерами. Если надобность отпала — отправьте меня назад в лагерь и закончим этот разговор.

Ке-Орн ответил не сразу и коснулся браслета, рассматривая какие-то невидимые Кэсси документы.

— Ладно. Прекратим пустой спор и вернёмся к фактам, — продолжил наконец он. — В дни битвы за Терру вы вели себя безупречно. Капитан Эсперо сделал верный выбор, когда оставил вас на борту. И всё же в прошлом вы причиняли Республике значительный вред и за это осуждены арбитрами. По закону я должен вернуть вас под стражу и оставить там. Есть и другой вариант — не слишком законный. Вам негласно отдадут малый корабль, позволят возможность покинуть планету и уйти в изгнание. Искать больше не станут.

— Вариант хороший, но есть одна проблема — я дал клятву не убегать.

— Кому?

— Капитану Эсперо. Он мой друг и на редкость упрям в этом вопросе.

— Друг? Ладно, хорошо. Тогда остаётся третий вариант. Я могу помиловать вас властью президента. Для этого нужна ваша официальная просьба и признание той самой, первоначальной вины, связанной с тайными операциями против Республики.

— Какие вам ещё нужны признания? Я никогда не отрицал, что служил в Консеквенсе.

— Так в чём проблема? Вы разучились писать?

— Проблема в том, что как только я напишу хоть строчку, мне, возможно, придётся сражаться против Империи. Там остались мои прежние товарищи. Я не хочу их убивать.

Кэсси замолчал, с интересом ожидая, как скоро на лице президента вновь появится гримаса гнева, но, к его удивлению, Ке-Орн лишь печально улыбнулся.

— В вашем положении ещё и условия ставить… Какая наглость. Впрочем, ваша открытая позиция мне нравится.

— То есть…

— Я не требую предательства. Если война с Тарлой станет неизбежной, у вас останется возможность покинуть флот. На Сирме-Нова много свободных земель. И всё же…

— Что?

— Я не зря говорю про сожжённые дома. Вполне возможно, вам снова придётся сражаться — просто защищая себя самого.

Тр-Аэн задумался.

— Да, — сказал он. — Если люди Консеквенсы за мной придут, это будет моя проблема.

— Проблема, и не только ваша. Вы — супервиро, умны, прекрасный пилот, потенциально полезны Республике, а число потерянных жизней и так велико. В общем, решайте сами, капитан.

Кэсси помедлил, молча сделал жест согласия, а потом активировал планшет.

— Я, Кэсси Тр-Аэн, оберкапитан Консеквенсы, признаю все предъявленные мне Новой Сирмийской Республикой обвинения. Обязуюсь больше не нарушать её законы, если они не потребуют от меня участия в междоусобной войне. Прошу помилования у президента Сирмы-Нова.

Он дождался, пока сказанное появится на экране в виде строк, прижал к сенсору палец, скрепляя документ отпечатком, и переслал написанное Ке-Орну.

— Решение положительное, — в свою очередь сказал президент и дотронулся большим пальцем до голограммы.

— Вот и всё. Вы свободны.

— Спасибо. Я думал, что подавлюсь этими словами.

— Но не подавились.

— Нет.

— До свидания, Тр-Аэн.

— Прощайте, ваше превосходительство…

…Открытое пространство за пределами штабного здания встретило Кэсси предрассветным сумраком, сырым ветром, мелким дождём и запахом гари. Он замер, глядя на залитую дождём площадь, пепелища складов, на осколки мрамора и трещины в фасаде штабного здания. «Жаль… такая была красота… Впрочем, планета цела. Накопают новый мрамор».

Лестница возле посольства сохранилась лишь частично, искрошилась, сделалась покатой — и только статуя псионика Измайлова странным образом не пострадала. Каменный терранин смотрел в сторону гор неподвижным взглядом.

«Раз я свободен, пора возвращаться на „Горизонт“… Чтобы он ни говорил Ке-Орн, Республика будет за мной приглядывать. Или у Ке-Орна нет тайных трюков? Тогда непонятно, отчего он жив до сих пор».

Кэсси потянулся к браслету, но прежде чем он успел им воспользоваться, пришёл входящий вызов.

— Тр-Аэн на связи…

— Эй, брат-супервиро… Ты где? Что там происходит? — раздался голос Эсперо.

— Ничего не происходит. Республика больше не имеет ко мне претензий.

— А ты ловок, зараза, — рассмеялся Кай, явно очень обрадованный, но вместе с тем удивлённый.

— Не особенно ловок. И всё же прикажи поднять меня на борт.

— Поздно. Фрегат вот-вот прыгнет в варп, так что оставайся пока на планете. Даю тебе отпуск. Вернусь через пятнадцать дней — тогда поговорим.

— Хорошо. Удачи. Я подожду.

Сигнал прервался, и Кэсси спустился с крыльца. Площадка для челноков превратилась в месиво разбитой техники и перепаханной ударами с орбиты земли. Ближе к окраине, там, где уцелел травяной покров, уже стояли палатки — как жилые, так и приспособленные под госпиталь. Сирмиец в гражданской одежде, видимо, чиновник Республики, регистрировал беженцев на планшете.

Он тоже забрал палатку и поставил её подальше от руин, на самом берегу реки. Внизу под обрывом гремела вода. Сломанный, утративший несколько пролётов мост навис над пропастью. Ещё пара-тройка палаток прилепилась к скалам и к одинокой стене уничтоженного склада. Утро уже давно наступило, небо посветлело.

«Осталось ещё одно дело, которое нужно сделать», — подумал Кэсси, разглядывая сломанный мост и бурный поток. Закончив обустраивать палатку, он вернулся к чиновнику под навесом.

— Извините, гражданин-консультант. Можно узнать, где живёт семья Нэис-Лин?

— Ваше имя?

— Кэсси Тр-Аэн.

— Допуск есть, — сказал чиновник, сверившись с планшетом. — Нэис-Лины живут не в столице. Это сельская местность. Я дам координаты, но телепорты ещё не починили.

— Ничего, дойду пешком.

…Кэсси вернулся к реке и отыскал пригодное для переправы место. Вода здесь доходила до колен, в зарослях на отмели возились земноводные. Он выбрался на противоположный берег, отыскал тропу через скалы и до полудня шёл, то огибая россыпи камней, то карабкаясь по не слишком крутым склонам. Горы закончились, словно их обрезали гигантским ножом. Тучи рассеялись, и солнце коснулось травы — ещё зелёной, с поздними по сезону голубыми соцветиями. В огороженной скалами долине почти не ощущались признаки войны. Хвойные деревья здесь перемежались с валунами и редким кустарником, в воздухе плыли летучие семена, пахло смолой, близким морем.

Ферму Нэис-Линов Тр-Аэн отыскал не сразу — просторное приземистое строение скрывала давно не стриженная живая изгородь. Поле частично забросили; примерно половину угодий густо покрывали сорняки.

«Я опоздал. Возможно, они уехали».

Кэсси обошёл дом вокруг и отыскал дверь, которая оказалась заперта изнутри.

— Добрый день. Хозяйка дома?

Замок открыли внезапно — наверное, женщина подошла к порогу неслышными шагами.

Кэсси ожидал увидеть молодую крестьянку, но дверь отперла пожилая сирмийка — худощавая, коротко стриженная, с татуированным лицом.

— Привет, парень. Сюда давно никто не ходит. Вы не чиновник ли из столицы?

— Нет, я по частному делу. Извините, оно окажется печальным.

— Заходите.

Тр-Аэн шагнул в полутёмный дом — аккуратный, но уже немного обветшалый. Место бассейна во внутреннем дворе занимала большая бочка с водой. Сломанный синтезатор стоял в углу. На раскалённой плите медленно кипел котелок.

— Садитесь, — произнесла женщина, указывая на старый, но всё ещё красивый стул с подлокотниками и без спинки, и сама устроилась на втором, точно таком же.

Тр-Аэн опустился на сиденье. Всю внешнюю, глухую стену дома занимало развешенное оружие — новые бластеры республиканского образца и совсем не новые, возможно, даже уцелевшие со времён старой Империи; три сабли, полдесятка ножей.

— Неплохой арсенал.

— Это личное оружие нашей семьи. Я храню его ради памяти — это всё, что у меня осталось. В последние пару лет ферма совсем опустела.

— Ваш супруг и дети воюют?

— Мой супруг погиб ещё на старой Сирме. Дочь убили. Сын пропал без вести. Вы ведь пришли из-за него?

— Да. Простите, что очень сильно опоздал.

Лицо старой сирмийки на миг окаменело, пальцы вцепились в подлокотники.

— Что с сыном? — спросила она, как только овладела собой.

— Его имя — Ранек Нэис-Лин?

— Да.

— А ваше?

— Аэр Нэис-Лин.

— Меня зовут Кэсси Тр-Аэн. Обязан сообщить — ваш сын попал в плен и убит Консеквенсой.

— Он очень… страдал?

— По счастью, сумел уйти быстро и с честью.

— Вы были там?

— Да.

— Это вы ему помогли?

— Да.

— Расскажете мне подробности?

— Простите, нет.

— Хорошо, пусть так и будет, — Аэр медленно качнула стриженой головой. В углах глаз, возле края третьего века, мелькнули и исчезли непролившиеся слёзы. — Я понимаю, что должна прекратить ждать Ранека, но не уверена, что это будет просто. После смерти дочери мне гораздо проще верить, что хотя бы сын где-то жив.

— Ваш сын не знал, что вы остались одна.

— О, это произошло не сразу. После того, как он пропал без вести, Тимара ушла в республиканский флот. Её застрелили во время штурма базы того самого ублюдка — полковника, который мучил Ранека. Полковника потом тоже убили. Наверное, свершившаяся месть должна меня успокоить?

— Считается, что да. Но я вас понимаю.

— Да ну? Хотя всё может быть…

Аэр Нэис-Лин отошла к плите и помешала почти готовую похлёбку.

— Я слишком долго варила этот суп, — уже почти спокойно сказала она. — Пожалуйста, хотя и с запозданием, разделите со мною обед.

— Охотно, госпожа.

Кэсси принял из её рук чашку и небольшую ложку. Еда оказалась настоящей, не из синтезатора, и пахла специями. Он съел всю свою порцию, но Аэр едва дотронулась до своей.

— Я почти не ем, нет аппетита. Раньше казалось, что это из-за одиночества, теперь понимаю — причина в чём-то ином.

— Быть может, вы нездоровы? Переходите реку, покажитесь терранским врачам. В столице много солдат — если что, они вас защитят.

— Да я не так уж беззащитна, — хмыкнула Аэр.

Она подошла к «арсеналу», взяла со стены бластер и привычным движением сняла его с предохранителя.

— Всё оружие моей семьи в полном порядке. Армию им не победить, но вот отомстить и продать остаток своей жизни подороже — это я могу.

Женщина вскинула руку и переместилась к столу. Теперь ствол пистолета-бластера смотрел Тр-Аэну прямо в лицо.

— Как вы догадались? — спросил он после затянувшейся паузы.

— О, не считайте меня дурой — это было не сложно. Аристократическая фамилия, едва заметный, но всё же имперский акцент, опоздание на несколько лет… и вы обошли молчанием нашу свободу, не напомнили, за что отдал жизнь мой сын.

— Это лишь косвенные улики.

— По отдельности — да. Но все сразу и вместе, и при таких обстоятельствах — выдают в вас аристократа и агента Консеквенсы.

— Ладно, понял. И что теперь? Собираетесь меня застрелить?

— Собираюсь.

— Я ушёл от Вар-Страана, причём давно.

— Это ложь.

— Всё, что я рассказал про вашего Ранека — полная правда…

— Тоже ложь.

Ствол бластера придвинулся ещё ближе. «Я — супервиро, — размышлял Тр-Аэн, рассматривая изящные очертания оружия и матовый серый металл. — Если она не вынесет мне мозги, другие раны не страшны. Пригнуться, а потом сломать ей шею… Однако какой в этом прок? Если все крестьяне на планете захотят кого убить, долго не протянет даже супервиро».

Ствол вдруг дрогнул и отклонился в сторону. Аэр Нэис-Лин поставила бластер на предохранитель и положила его на крышку стола.

— Да ладно, чего уж, — буркнула она. — Вы же, если мой суп, даже не подумали, что в нём могла быть отрава. Злодеи так не поступают. — Аэр тяжело вздохнула и опустилась на стул. — А теперь говорите правду — как всё-таки умер мой сын, — приказала она.

— Я застрелил его, чтобы избавить от страданий. Если можете — простите, не можете — убейте. Лучшего выхода тогда не нашлось.

— О, боги, за что мне это всё…

Аэр Нэис-Лин замолчала, пристально и бесцельно разглядывая разожжённый в плите огонь.

— Ладно. Термос на полке — забирайте остатки обеда и, наконец, уходите. Бластер тоже возьмите с собой.

— Почему? Это оружие вашей семьи.

— Все мои родичи отправились в рай, а вам нельзя ходить безоружным. В столице мне делать нечего — умирать буду здесь.

— Прошу вас, пожалуйста, позвольте проводить вас до столицы.

— Не позволю. И не учи меня, щенок, — огрызнулась Аэр, без особой, впрочем, злости. — Лучше живи сам и запомни наши имена. Пока память остаётся, сирмиец не умирает до конца. Если имя забудут — не останется даже тени…