Битва за Землю

Глава 1 Горизонт

Адмирал Евгений Фёдорович Черенков смотрел на звёзды. Впервые за долгое время он делал это не в космосе, а на Земле, стоя у панорамного окна на верхнем этаже штаб-квартиры Объединённого Космофлота Земли в Йоханнесбурге. Зрелище разочаровывало. Огни огромного города смазывали сияние неба, превращая роскошный Млечный Путь в россыпь тусклых звёзд.

Адмирал Дамран, который, как и Черенков, только что покинул брифинг, подошёл и остановился рядом.

— Я вижу, вы не согласны с решением? — сдержанно спросил он на общем для обоих языке — эсперанто.

— Согласен или нет — это мало что меняет, — так же бесстрастно отозвался Черенков. — Запасы минус-материи минимальны, наши синтезаторы уничтожены, пути поставок разорваны, а это значит…

— … Мы проигрываем войну. А раз проигрываем, придётся отказаться от помощи союзникам и колониям.

— Верно. Космофлот не станет защищать Гиркан и Сирму. Он сосредоточится на обороне Солнечной системы. Военная необходимость.

— Это вас задело?

— Задело? — Черенков хмыкнул. — Такие чувства оставим гражданским. У Космофлота есть приказ.

— Значит, всё нормально? — осторожно поинтересовался Дамран.

— Значит, работаем по плану, — кивнул Черенков. — Через два часа все свободные транспортники уйдут к Сирме-Нова. Мы эвакуируем всех, кого можно, и до того, как криттеры ударят по планете.

Дамран покачал головой.

— Я успел связаться со штабом союзников, — снова заговорил он. — Там на Сирме все чокнутые — хотят сопротивляться. Людей, так или иначе связанных с республиканским флотом, там очень много. Боюсь, эвакуация сорвётся.

— Президента Ке-Орна нужно вывезти.

— Этот точно откажется — он самый упёртый.

— На Сирме-Нова наше посольство и офис отряда Кси.

— То есть?

— Ке-Орна так или иначе вывезут. Меня, признаться, волнует другое — как будем защищать Землю.

— Так, как приказано — сбивая корабли-матки на высокой орбите.

— Если у противника есть крепитий, если бомба будет захвачена гравитацией Земли…

— Я тоже думал об этом, — вздохнул Дамран. — Она будет свободно падать на грунт, и сбивать такую штуку бесполезно — даже стратосферный взрыв причинит громадный ущерб.

— До сих пор противник не использовал крепитий, — задумчиво произнёс Черенков. — Почему?

— Возможно, криттеры не добыли его в нужных количествах. Может быть, хотели сохранить экосферу для себя. Понять логику таких существ очень сложно.

— Вы их видели вблизи?

— Нет.

— А я видел. Одного-единственного пленного. Не гуманоид. Даже не разумная медуза или колония бактерий. Чисто энергетическое существо, которого поместили в силовую клетку.

— Он мог говорить?

— В обычном смысле — нет. Один из штатных псиоников согласился на телепатический контакт. Ходили слухи, что кончилось это плохо, а результаты теперь засекречены.

— Нашего уровня доступа не хватит?

— Нет.

— Mi komprenas. Я понял. Не всё доступно даже адмиралам. На всякий случай — прощайте, камарадо Черенков. Займусь своим седьмым флотом.

Пожав друг другу руки, они разошлись. Черенков покинул здание штаб-квартиры, пересёк площадь, использовал общественный телепорт и очутился у периметра космопорта — там, где над обширной равниной сверкали в небе искры стартующих челноков.

Склады и парковки флайеров примыкали здесь друг к другу. Возле них суетилась вереница грузовых дроидов. Черенков огляделся, дотронулся до кулона на шее, и маскировочное устройство прикрыло адмиральский мундир голограммой гражданского костюма техника.

Шеф отряда Кси Кир Ставич ждал Черенкова за воротами пакгауза. Они поздоровались и расположились друг напротив друга на двух складных стульях за столом с зависшим голографическим экраном.

— Значит, решение принято, — заговорил Ставич, сухо усмехнувшись. — То самое решение, которое прогнозировали наши аналитики. Вы не согласны с ним, Юджин? — спросил Ставич, произнося имя собеседника на английский манер, и Черенков едва заметно поморщился.

— Скорее, не одобряю, — уточнил он. — Решение об отступлении продавила Лига Земли. Её можно понять — гражданские напуганы, им не до помощи инопланетникам. Выполнять приказ Лиги, в своём качестве адмирала Объединённого Космофлота, я, безусловно, буду.

— А в своём качестве союзника отряда Кси?

— В этом качестве я вам категорически советую поддержать сирмийское сопротивление, и сам, как командующий третьим флотом, сделаю всё, что могу.

— Что именно?

— Приму отставку у офицеров и десантников, если они этнические сирмийцы. Эти люди получат формально списанные или трофейные корабли, оружие, инструкции и начнут партизанскую войну за пределами Солнечной системы — в секторах Ушедших. С минус-материей у них будут проблемы, поэтому двигатели переведут на кристаллический водород.

— А на Родине вас не накажут? — чуть ехидно поинтересовался Ставич.

— Родина в курсе, но я вам про это не говорил, — отозвался Черенков и принял обычный для него невозмутимый вид.

— Что ж, неплохо. Пощипать тылы криттеров — полезное дело. Однако будет ли у этих, безусловно, смелых парней какая-то стратегическая задача?

— Если Сирму они потеряют, а, скорее всего, так и будет, все, кто выживет, ударят в тыл флоту вторжения, когда противник атакует нас здесь, на Земле.

— Это самоубийство. Они погибнут.

— Понимаете, Кир… В том, последнем сражении личное выживание потеряет смысл. Проиграв, мы не сможем подчиниться и копить силы для реванша — всех уцелевших они отправляют на смерть.

— Знаю. Ни одна из подчинившихся криттерам рас до сих пор не выживала — они используют пленных как пушечное мясо. Сажают на корабли, гонят в бой с другими жертвами.

— Слышал.

— Мои парни находили останки. Странные существа из другого квадранта… Это даже первым контактом не назвать.

— И никто из них не пытался восстать?

— В том-то и дело, что никаких сведений об этом нет. Возможно, они подверглись промывке мозгов.

— Если проиграем, нас ждёт такая же участь.

— Значит, вариант только один — победа. Отряд Кси поддержит ваш план. Большие сражения не по нашей части, но разведку и диверсии обеспечим.

— У Кси осталась агентура на Сирме-Нова?

— Один человек, но очень надёжный.

— Проинструктируйте его, пошлите сообщение по секретному каналу. Пускай займётся организацией Сопротивления, а заодно присмотрит за посольством Лиги.

— Секретный канал, возможно, «протекает». Лучше я вызову его на Землю.

— Не надо. Времени в обрез.

— Понимаю, но у него необычные… логистические возможности.

Черенков отметил про себя небольшую заминку в словах шефа Кси. «Опять эти их секретные технологии, — подумал он. — Что-то такое, что способно заменить варп-прыжок по обычному протоколу».

Вслух адмирал не сказал ничего и вскоре попрощался с Киром Ставичем.

Ставич же, расставшись с адмиралом, отправился в центральный офис отряда Кси, который, впрочем, не имел вывески и не значился ни в одном городском справочнике. Строго говоря, он вообще не имел адреса и представлял собой крыло частной резиденции с тонированными окнами и незаметной охранной системой.

Полночь уже миновала. Стекла с односторонней прозрачностью пропускали свет городских огней, но полностью избавляли от посторонних взглядов. Гость уже ждал, сидя в кресле у голографического камина и рассматривая фальшивый огонь. По совершенному лицу супервиро блуждали блики.

— Здравствуйте, Кир Ставич, — сказал он холодно, без особой симпатии, но и без злости.

— Здравствуйте, Кай Эсперо, — ответил шеф Кси, и они всё же пожали друг другу руки.

— Я был далеко. Пришлось задействовать дальнюю телепортацию.

— Знаю. Энергетические расходы взял на себя отряд.

— Надеюсь, причина того стоила.

— Стоила, но вас она не порадует, — буркнул Ставич и сел на второе кресло, придвинув его к фальшивому камину. — Вы в курсе наших проблем, — снова заговорил он, — знаете, что криттеры нас теснят. Наверняка понимаете, что основная битва состоится здесь, на Земле… Времени у нас мало, так что детали узнаете, вскрыв пакет. Этот документ существует только на бумаге и только в двух экземплярах — у вас и у меня. Главная новость — вы вступаете в должность капитана фрегата «Горизонт». Экипаж укомплектован такими же, как вы, супервиро.

— Я сам наберу людей.

— Нет нужды. Мы всё сделали. Это клоны вашего прежнего экипажа, все до единого — меркурианцы, все ваши друзья… по крайней мере, надеюсь, что друзья.

— Вот как, — Эсперо нахмурился. — Меня забыли спросить. Где взяли коды геномов?

— Этим занимался Эмиссар. У него свои методы.

— А воспоминания? Они не помнят, что произошло на Тилии?

— Об этом не беспокойтесь. Все эти люди помнят только юность на Меркурии. Они знают, что вы — спаситель и вожак, в детали их не посвящали.

— Клоны… психически устойчивы?

— Специалисты говорят — да.

— Не знаю, Кир, что мне делать — проклинать вас за эту грязную историю или благодарить за воскрешение друзей.

Ставич едва заметно улыбнулся.

— Решите по ходу дела, — сказал он. — Всё зависит от успеха задания. И ещё… Есть информация, что фонд Шеффера снова заработал.

— Вот как! Шеффер умер сто лет назад.

— Нашлись продолжатели, отыскались спонсоры. Ведут законные, полузаконные и вовсе незаконные исследования.

— Я думал, модификации генома человека разрешены. Посмотрите на Ушедших. Я сам, чёрт возьми, супервиро.

— Не всё так просто, Кай… можно сказать, совсем не просто. Вы сталкивались с супервиро-псиониками?

— Нет.

— Вот именно. Пси-способности не создаются модификацией генома. Они возникают сами, возможно, из-за неизученного природного фактора… так было до сих пор. По нашим сведениям, ребята из фонда Шеффера хотят создавать этот фактор искусственно.

— Дерьмо.

— Вот именно.

— Насколько они продвинулись?

— Неизвестно.

— Понятно. Ну что ж… поживём — увидим. Но при чём здесь война?

— Есть сведения, что агенты Шеффера контактировали с криттерами. Их получили путём пси-допроса пленника.

— Подробности?

— Подробностей не будет. Криттер умер, точнее его энергетическая сущность распалась, а наш человек, который им занимался, сошёл с ума.

— Чёрт. Паршивая ситуация.

— Согласен. Я знал этого парня. Хороший был человек. Сведений очень мало, но имейте в виду — вы можете столкнуться с боевыми псиониками, и тогда ваши способности супервиро обнулят. И ещё… Ферейский высший совет отправил на Сирму-Нова посла. Они не согласовали это с Лигой Земли.

— Зачем отправили?

— Подробности пока неизвестны.

— И что я должен делать?

— Проследите, чтобы ферейца там не убили. Это не главная задача, так что, по возможности.

— Хорошо. Это всё?

— Да, это всё. И желаю удачи.

Давно, в полузабытом прошлом, Эсперо отдал бы половину крови, руку или ногу за возможность вернуть своих людей. Впрочем, долгие годы анабиоза слегка охладили порыв, а неудачный эксперимент на Тилии научил Кая осторожности.

На борт зависшего на орбите фрегата «Горизонт» новый капитан решил прибыть на челноке. Задержка в пути позволяла забрать с собой кое-какой груз и заранее прочитать штатное расписание. Космопорт Йоханнесбурга оказался переполненным — установка телепортации срабатывала каждые пять минут, выбрасывая в реальность Южной Африки людей, ещё сутки назад работавших на марсианские промышленные корпорации. Растерянные мужчины и женщины двигались вереницей, наполняя отведённый для них зал — почти все без багажа, кое-кто раненый и наспех подлеченный портативным регенератором. Многие садились прямо на затоптанный пол, кто-то даже лёг и уснул.

— Как думаете, криттеры сделают Марс своей колонией? — спросил Кая незнакомый измождённый старик с дорогой тростью в руке.

— Это едва ли, — бесстрастно отозвался супервиро.

— Но почему? Им, вероятно, нужны ресурсы. В конце концов, мы можем что-то уступить.

— Не поможет.

— Погодите, погодите… Криттеры разумны. С разумной формой жизни всегда можно договориться.

— Не в этом случае.

— Мы же не знаем их мотивов!

— Вот именно. Может, лучше и не знать.

Старик не обиделся; двусмысленный ответ Эсперо лишь раззадорил его.

— Они живые. Они нас поймут. Они пощадят…

Кай уже пожалел, что ввязался в бессмысленный спор. В широком переходе между залами работал рекрутёр — гражданам Марса с навыками пилотов предлагали пополнить планетарную оборону Земли. Желающие были, но не сказать чтобы много: кучка молодых людей обоих полов что-то писала на виртпланшетах. Те, кто закончил писать, принялись с интересом таращиться на высокого и крепкого сверхчеловека.

Кай хмыкнул, раздвигая толпу плечом, добрался до турникета, позволил считать свою биометрию и вскоре попал в закрытую зону, предназначенную только для офицеров Альянса.

Здесь было гораздо просторнее и почти тихо. Телепортацией почти никто не пользовался; почти все сопровождали груз. Большой грузовой дроид протащил капсулу, по всей вероятности, с бортовым орудием внутри — по крайней мере, на это намекала форма груза. Двое лейтенантов отсалютовали старшему по званию Эсперо и все они вместе — внезапно появившемуся адмиралу.

«Ну что ж, здравствуй, Земля, и прощай», — подумал Кай. Он прошагал вдоль линии светового указателя, выбрался на бетонное поле и вскоре очутился на борту приписанного к «Горизонту» автоматического челнока.

Машина взлетала резко, не слишком заботясь о пассажире, но приспособленный к перегрузкам супервиро отнёсся к этому равнодушно. Прижавшись лбом к иллюминатору, он наблюдал удивительную метаморфозу. Огни огромного города сначала засияли под крылом, и, стремительно удаляясь, слились с огнями континента; их сияние скрыл слой облаков, потом земной диск скрыл половину неба, наконец, уменьшился в размерах и завис в первородной тьме. Всё это случилось очень быстро. Челнок, маневрируя, скользнул в шлюз; внутренний портал раскрылся, машина выпустила шасси и аккуратно прокатилась по настилу.

На челночной палубе капитана встретили: старший помощник Дхами Наир, командир десанта Роза Резерфорд, главный инженер корабля Шандор Солида.

«Сукин сын Ставич немного состарил клонов, — подумал Кай, едва увидев лица меркурианцев. — Они теперь тридцатилетние. Что касается памяти, беднягам прошили знания, необходимые для управления „Горизонтом“, и, возможно, что-то ещё. Генетически это мои друзья юности. Фактически — люди, с которыми предстоит познакомиться».

— Капитан на борту! — объявил Дхами, салютуя.

— Вольно, лейтенант. Доложите обстановку.

— Все системы в норме. На борту полный боекомплект. В команде девяносто восемь человек, есть небольшой недокомплект пилотов истребителей.

— Раненые, больные?

— Все здоровы, камарадо капитан. Мы — супервиро. Главврач Чанда Хара у себя в госпитале, но все койки пустые.

— Надеюсь, пустыми и останутся, — произнёс Эсперо вслух, но при имени Чанды невольно поморщился.

«Чанда, конечно, не помнит, как устроила мятеж на Тилии. Впрочем, память клонам не наследуется, а это даже не клон, а реплика по записи генома».

Эсперо перевёл взгляд на Розу, и пульс его участился. Девушка была красива — всё те же светлые кудри, но черты лица более точёные, чем в далёкой юности на Меркурии. Держалась она почти нейтрально, лишь с лёгким оттенком вызова в выражении глаз и губ. «Интересно, как Ставич поработал с памятью этого клона? Спокойно. Это не та Роза, которую убил нановирус. И не та, которая погибла на Тилии от рук Чанды. Это реплика. Красивая, лояльная девушка, но и всё».

Эсперо овладел собой, пульс замедлился. Идея Ставича воссоздать на «Горизонте» экипаж «Стрелы» определённо его коробила.

— Какие будут распоряжения? — поинтересовался Дхами Наир.

— Пусть проложат курс к Меркурию. Нужно кое-что поискать на местности. Потом отправимся на Сирму-Нова.

— А Марс? Разве его защита — не наша задача?

— Нет, лейтенант. Кроме того, оккупация Марсу не грозит.

— Вы так думаете, команданто?

— Это очевидно. Криттерам нужно сломить сопротивление Земного Альянса. Им не нужна второстепенная планета; они не нуждаются в условиях, близких к земным. Не строят дома, не едят органику. Акция на Марсе была устрашением. Нас проучили. Ну что ж… примем это к сведению. Эвакуацией живых займётся официальный флот. Цель «Горизонта» — спецоперация.

— Вас понял.

— Тогда выполняй. Включи меня в расписание вахт. Составь полный и точный список вакансий на корабле. И ещё — передай лейтенанту Яну Суньлину: я жду его у себя в каюте. Если он занят на вахте — найди ему замену.

— Есть, капитан.

…Отдав распоряжения, Кай отыскал собственную каюту. Дверь считала биометрию и бесшумно ушла в стену, открыв внутреннее пространство — аскетичное и обезличенное. Привинченная к палубе кровать, стол, кресла, вмонтированные в переборку шкафы. От прочих каюта капитана отличалась только размерами. Панорамный иллюминатор (точнее, его голографическая имитация) показывал реальную картину ближнего к Земле космоса — кусок Млечного Пути и юркие искры чужих челноков. Вскрыв пакет, Эсперо вытащил листок бумаги, дочитал напечатанный на нём текст до конца, коротко хмыкнул и задумался, следя за суетливым движением малых судов.

«Итак, моя задача — спасение лидера Сирмы-Нова, Ксантэ Ке-Орна. Его я немного знаю, и этот чёртов сирмиец по земным меркам живёт очень долго. Он очень упрям и, наверное, с возрастом стал ещё упрямее. Судя по информации из досье, он в ссоре с той частью собственного клана, которая не поддержала их Республику. Ке-Орн был женат на земной женщине, теперь он вдовец, его дочь — офицер республиканского флота. Кто способен желать ему смерти? Да хоть кто. Криттеры — по понятным причинам. Его политические противники, сторонники сирмийской Империи. Кто-то из его собственных людей, например, недовольный потерями или принятыми решениями. Дело осложняется тем, что на хвосте у меня — фонд Шеффера, который в своих поисках бессмертия никак не успокоится. И, наконец, то самое, что Ставич доверил только бумаге…»

Ян Суньлин явился через десять минут. Такой же супервиро, как и прочие братья; в своей оригинальной версии он отличался приветливой сдержанностью, однако близким другом Кая не был.

— По вашему приказанию прибыл, — доложил Ян.

— Сядь в кресло. И давай сегодня без формальностей. Что будешь пить?

— Если можно — рисовое вино.

— Вон там синтезатор. Сделай себе порцию. Мне — вторую. Садись. Рассказывай. Как тебе «Горизонт»?

— Очень хорош с технической точки зрения. Девяносто процентов кораблей мы обгоним на субсветовой.

— Рад слышать. А как люди? Ты уже нашёл себе друзей?

— Ну… — Ян слегка замешкался с ответом. — Чисто формально мы все давно знакомы, капитан. Но, к сожалению, я мало что помню. Только наше восстание на Меркурии. Говорят, Альянс признал нашу правоту и принял наших клонов на службу. Точнее, нас самих. Ну, в общем-то, мы и есть клоны. Все, кроме вас.

— Всё верно. А теперь прямой и честный вопрос — ты понимаешь, почему умер в прошлой жизни?

— Нас заразили особым вирусом.

— Знаешь, кто вас убил?

— Нет. Наверное, это засекречено. Все мои знания — от инструкторов «Кси».

— Понятно. Тебе, Ян, пора узнать правду. В экипаже «Стрелы» расправился фонд Шеффера. Те самые люди, с которыми мы дрались на Меркурии.

— Что ж, это логично, — кивнул Ян Суньлин. — Как этот факт повлияет на выполнение задания?

— Сам по себе — никак. Прошло слишком много времени. Месть смысла не имеет. Однако, по новой информации, у нас на борту «крот». Работает этот человек на тот же самый фонд Шеффера.

При этих словах скулы Яна напряглись, узкие глаза ещё сильнее сузились.

— Кто он?

— Не знаю, — вздохнул Эсперо и отпил из бокала странную, порождённую синтезатором жидкость. — Уверен только, что не ты, — добавил он.

— Спасибо за доверие, команданто.

— Моё доверие зиждется на логике. По сведениям, полученным от «Кси», крот — не азиат, так что ты, Ян, вне подозрений.

— Он мужчина?

— Да.

— У него могут быть сообщники?

— Прямые — нет, однако может быть любовница, даже жена, которая ему слепо доверяет. Из-за этого простого факта все женщины на борту сейчас ненадёжны.

— Даже Роза Резерфорд?

— Даже она.

— Роза — ваша девушка.

— Она была ею сто лет назад, — Кай криво усмехнулся. — Наши отношения… можно сказать, остались в прошлом.

— Извините, забыл. Жутковато всё время помнить, что ты — клон.

— Понимаю, друг. Ничего, жизнь — это жизнь, и лучше смерти. И ты ко всему привыкнешь. Сейчас главное — помочь Космофлоту в деле об измене. Полагаться в этом деле я могу только на тебя, а потому держи ухо востро.

— Как именно?

— Подстрахуй меня. Прикрой спину. Увидишь что-то тревожное — сообщи.

— Можете на меня положиться, командир. Я всё сделаю.

Суньлин допил рисовое вино, распрощался и ушёл. Эсперо остался доволен разговором. Парень звёзд с неба не хватал, но был силён, надёжен и лоялен.

«Кто же ты, чёртов предатель, и на чём тебя завербовали? — размышлял Кай, снова рассматривая грузовые челноки за бортом. — Амбиции? Обида? Страх? Жадность? Может, это Шандор Солида? Он всегда был своевольным эгоистом, но этого мало. Слишком простой ответ на сложный вопрос. Алек? Нет улик. Или, может быть, Дхами? Нет. Чушь. Дхами — друг, он когда-то жизнь за меня отдал, хотя… речь ведь идёт о клоне. Неизвестно, как изменилось его переписанное сознание. Да и что я прицепился к ближнему кругу. Подозреваемых — почти сто человек. Задал мне задачку Кир Ставич».

— Система, активируй личный искин капитана, — приказал Кай, и голографический силуэт возник в кресле напротив.

— Руперт триста семьдесят пять, готов работать, — раздался слегка знакомый голос.

— Тот самый Руперт?

— Я — серийная модель, которой оснащают фрегаты. Хотя в вашем досье, капитан Эсперо, упомянут некий андроид Руперт, интеллект которого — очень старая версия меня самого. Разумеется, я наследовал только часть его логики. Без воспоминаний.

— Отлично. Раз наследовал логику, вот тебе логическая задачка. На борту корабля сто человек. Среди них один предатель. Он клон, супервиро, но не женщина и не азиат. Его личные воспоминания оборвались сто лет назад, а новых пока совсем немного. А теперь подскажи — как вычислить такого человека?

— Но это же элементарно, — отозвался искин, не задумавшись даже на миг. — Пол и раса предателя в этом случае не важны. Его склонность к предательству объясняется информацией у него в голове. Проверьте воспоминания — и найдёте ответ.

Эсперо отключил Руперта и выругался. Потом при помощи виртпланшета настроил секретный канал для связи с Киром Ставичем. Ответа пришлось ждать долго.

— Вы хоть понимаете, что лишняя болтовня сейчас — лишний риск? — принялся ворчать шеф Кси, когда всё-таки ответил.

— У меня только пара вопросов. Секретный разговор не раскроют, много времени не займёт.

— Ладно, валяйте.

— Кто ковырялся в воспоминаниях моих людей?

— Никто.

— В смысле?

— Им прошили ровно те воспоминания, которые записаны на ваш чип. Это сделал автомат клонирования. Добавили только свежие знания по профилю и моторные навыки для работы с современной техникой.

— Как вы узнали, что в отряде кро…

— Тихо! Давайте без подробностей. Скажем так — был перехват чужого сеанса связи. Очень короткий.

— Постойте, Ставич…

— Ни слова больше.

Шеф Кси прервал сеанс связи.

«Они кого-то прослушивали. Поняли, что замешан супервиро с „Горизонта“. Сделали анализ голоса, но личность установить не смогли», — понял Эсперо и решил Ставича больше не беспокоить. Загадка пока что оставалась загадкой.

— Список вакансий готов, капитан, — передал Дхами Наир по связи.

— Пришли мне на виртпланшет.

…Получив желаемое, Эсперо задумался. Не хватало пяти техников, повара, десяти операторов очистки и пары пилотов.

«Десант укомплектован. Ладно, двоих оттуда переведу в пилоты, техников переведу вместо них в солдаты. Но тогда дефицит техников вырастет до семи, а насчёт повара и операторов очистки даже думать не хочется. Любой из меркурианских братьев примет такую должность как личное оскорбление».

— Дхами?

— Да, капитан.

— Свяжись с рекрутерами Космофлота в Йоханнесбурге. Мне нужно семь техников, специалист по жратве и кто-нибудь, готовый командовать ботами очистки дерьма. Не супервиро. Хватит обычных людей.

— Приказ понял, камарадо капитан. Сделаю, — пообещал Дхами и отключился.

Через сутки, приняв на борт новый персонал, фрегат «Горизонт» взял курс на Меркурий.

Варп-переход внутри Солнечной системы — штука рискованная, ограниченная полудесятком инструкций Альянса. В юности, командуя «Стрелой», Эсперо плевать хотел на запреты, но теперь, в должности капитана «Горизонта», он решил придерживаться правил, из-за чего потратил на манёвры целых три дня.

Достигнув цели, Кай рассматривал изображение на тактическом экране. Огромное Солнце, чёрное небо, контрастные тени ударных кратеров и древних хребтов, сияние обширных равнин.

— Ну, здравствуй, родина, — пробормотал он, ухмыльнувшись.

Прочие супервиро на мостике промолчали. Сфера терраформирования, когда-то защищавшая Меркурий, давно рассыпалась в прах. Жилые купола превратились в руины. Остатки колонистов покинули мёртвый мир, но его пронзительная красота лишь сделалась более яркой.

— Дхами, прими командование. Роза, Шандор, Ян — готовьтесь к высадке. Собираемся у телепорта.

Эсперо покинул мостик и вскоре очутился в отсеке телепортации, где Шандор уже проверял установку.

— Что-то помехи идут, — пробормотал он с ухмылкой. — Не обижайся, капитан, если вмажешься в грунт по колено.

Кай шутку игнорировал. Он выбрал себе скафандр — достаточный для выживания супервиро, но слишком облегчённый для обычного человека. Снял униформу капитана, остался в нижнем комбинезоне и натянул поверх двухслойную защиту. Четыре фигуры в скафандрах поднялись на платформу, и мир исчез, рассыпавшись мириадами искр.

Через миг Кай очутился на грунте — конечно, не по колено в нём, но мышцы сохранили ощущение жёсткого прыжка.

— Координаты как запланировано, температура в пределах допустимой, направление на ДР-экранах, — передал Шандор по связи.

Кай промолчал, но на языке жестов подтвердил начало движения. Вереница из четырёх супервиро зашагала по азимуту, направляясь туда, где сто лет назад высился купол тренировочного центра.

Скафандр вскоре нагрелся, показатель радиации на ДР-экране уже окрасился красным. Фильтры гермошлема отчасти гасили ослепительное сияние, к тому же глаза Эсперо отреагировали на него сильным сужением зрачка. Низкая, малая гравитация, которую больше не усиливали специальные установки, позволяла совершать громадные прыжки, создавая обманчивую лёгкость. Кай слышал, как коротко рассмеялась Роза. Ян молчал. Шандор едва слышно насвистывал старый гимн братства.

— Ну, вот оно, — сказал он наконец. — По крайней мере, координаты совпадают. Что-то сильно всё изменилось — не находишь, капитан?

— Нахожу.

Эсперо огляделся. То, что было когда-то куполом, под влиянием перепада температур превратилось в скопище обломков.

— Тут ничего не осталось, капитан.

— Возможно, и осталось. В подземных ярусах.

— Да там давно всё обвалилось.

— Проверим.

Эсперо наклонился и смахнул перчаткой толстый слой пыли, под которым открылся край бетонной плиты — металлический люк, изъеденный ржавчиной. Механизмы давно разрушились, но сила супервиро позволяла сдвинуть крышку без гидроусилителя. Крутые ступени уходили вниз.

— Помнишь это место? — спросила Роза, включив двустороннюю связь.

— Я всё помню.

— Ты лазил туда, чтобы узнать, куда нас отправят после обучения. Забавно, насколько иначе всё сложилось.

— Угу.

Кай не хотел продолжать разговор. Он знал всё, что знала Роза, и многое более того. В своё время, много-много лет назад, он взломал информационное хранилище фонда Шеффера и узнал уготованную Розе участь. Участь была и жестокой, и уничижительной. Это знание стало одной из причин восстания супервиро — не единственной, но важной.

…Лестница уходила вниз. Её ступени проржавели и скрипели под тяжестью одетых в скафандры сверхлюдей.

На середине пути что-то хрустнуло сверху, и мимо Кая пролетел кусок железа, едва не порвав оболочку скафандра.

— Эй, Ян! Шандор! Вы там в порядке?

— Да. Да, — пришло по связи.

— Что упало?

— Кусок от перил, ерунда.

«Забавно, — подумал Эсперо. — Декомпрессия не убьёт меня быстро, но ведь всё равно опасна. Порвись скафандр — операцию пришлось бы свернуть. Если Шандор — крот, он мог бы скинуть это специально».

Шагая вниз, Кай вспомнил старую историю с Марти Реем, прежним шефом Кси, с которым они потерпели крушение на маленьком челноке. Рея тогда вытащили телепортом, а Каю досталось по полной. Его разодранное, обескровленное и повреждённое вакуумом тело восстанавливалось две недели. Супервиро помнил прежние мучения, но они не оставили в душе следа, неизбежного у нормального человека — только факты, но не боль. «Бесчувственный чурбан», — так называла Эсперо одна из его прежних подруг, Сакура Ито.

Лестница вскоре закончилась. В пустых коридорах с бетонными стенами до сих пор сохранились следы прежней схватки. Древние гильзы на полу. Тёмные пятна на стенах — то ли гарь, то ли кровь.

— Вот, пришли. Центральный компьютер купола.

— Да он, похоже, горел, а до того и по нему топтались, — передал Шандор по связи.

— Ерунда. Тут память на сароднитовом кристалле. Её так не уничтожить; она даже ядерный взрыв перенесёт.

— Я поищу, — предложил Шандор Солида.

Пока он ковырялся в обломках, Эсперо терпеливо ждал, рассматривая затылок шлема приятеля.

— Вот, — сказал, наконец, Шандор и протянул командиру небольшую капсулу, которую Кай убрал в поясную сумку.

— Зачем тебе всё это? Если честно, не понимаю, какого чёрта мы сделали крюк, — с невинным видом добавил главный инженер «Горизонта». Но Кай не ответил.

— Вызывай диспетчера, пусть нас выдернут телепортом, — буркнул он и пошёл прочь.

Под толстыми ботинками сапог заскрипели осколки.

Весь следующий вечер, пока «Горизонт» готовился к варп-переходу, капитан Эсперо провёл в своей каюте, изучая старые записи «тренировочного центра». Когда-то, несмотря на жестокие условия Меркурия, Кай был счастлив, добиваясь свободы для себя, для Розы, для всего меркурианского братства. Сейчас, спустя долгие годы, он не состарился физически, но осознал горькую истину: возможности сверхчеловека не безграничны, а абсолютной свободы не бывает…

Он просмотрел многочисленные записи — отчёты о тратах, сметы, записи физических и психических параметров «курсантов», — но не нашёл никаких зацепок относительно личности «крота».

В конце концов Кай взломал раздел с семейной перепиской профессора Раста, и тут его сердце ёкнуло — что, надо признать, случалось крайне редко.

Кай выругался и подавил желание ударить кулаком в переборку. «Теперь понятно, кому и когда я перешёл дорогу. Племянник Раста был среди нас. У него на глазах мы прикончили его дядюшку-садиста. Парень ничем не выдал себя, но вот потом… Он, наверное, оказался в команде „Стрелы“. Скорее всего, помог отравить братьев. А потом исчез. Возможно, вернулся на Ферей, жил там в роскоши и в конце концов умер. Всё это время в моём кулоне хранился его геном и записи его воспоминаний времён Меркурия, но я никогда не ковырялся в них! Чёрт! Да мне и в голову такое не приходило!»

— Система, активируй искина.

Голограмма Руперта появилась в воздухе. На иллюзорном лице голографического андроида застыла карикатурная мина сочувствия.

— Вы зря напрягаетесь, хозяин. Ковыряться в воспоминаниях не получится. Парадокс Милкина—Шаубе. Индивидуальность, записанную на носитель, можно перенести в мозг, но осознать её способен только один человек — уникальный владелец. Личность любого брата или любой сестры для вас будет просто строкой чисел. Расшифровке они не поддаются.

— Помню. Знаю. И всё-таки…

— Без «всё-таки». У вас ничего не получится, зря потратите время. Пересадить сознание другому человеку невозможно. И не вздумайте экспериментировать и внедрять чужие воспоминания себе — с ума сойдёте.

Эсперо остался сидеть в кресле, подперев руками голову. Многие события, в том числе на Тилии, заиграли теперь новыми красками. «Арман? Нет, Арман давно мёртв, я убил его до записи воспоминаний. Или всё-таки Шандор Солида? Шандор — тот ещё сукин сын, но он никогда не пытался меня убить. Чанда? Эта способна на всё, но Ставич сказал, что крот у нас — мужчина… Ладно. Поживём — увидим. Так или иначе, этот парень ещё проявит себя».

Через полчаса Кай Эсперо отправился на мостик.

— Что там с пополнением на вакантные места? — спросил он у Дхами Наира, принимая у него вахту.

— Взяли в Йоханнесбурге семь человек, не супервиро. Все — беженцы с Марса. Есть один пилот — девушка гоняла на челноках и флайерах. Призёр гонок среди юниоров в прошлом году.

— Непригодна. Я сказал — обычных людей только на обслуживание корабля. Пилотами поставим меркурианцев.

— Не торопись, камарадо, — заговорил Дхами, перейдя с другом-капитаном на «ты». — Забыл? У всех у нас, кроме, конечно, тебя, нет памяти о пилотировании «Стрелы». Все наши навыки — от тренажёров или ментальной прошивки. Какая разница — хорошая у девушки регенерация или плохая? Пилот — не пехота. Там это значения не имеет. Зато у неё реальный опыт сложных полётов.

— Ладно. Сколько ей лет?

— Говорит, что двадцать.

— Мало. Она не понимает, что выбрала билет в один конец. Как зовут?

— Софья Русанова.

— О, боги… — пробормотал Эсперо.

— Что-то не так?

— Если моя догадка верна — я мог знать её деда.

— Полагаю, старик давно умер.

— Не умер. Пропал без вести ещё молодым. Я был у него на «Алконосте», когда работал на отряд Кси. Тогда ситуация… оказалась сложной. Нас нельзя назвать друзьями.

— Это вредит ситуации? — спросил встревоженный Дхами.

— Понятия не имею. Но я бы оставил девицу на Земле. Особенно если она внучка того самого Русанова.

— Я наведу справки, поищу её родственников в глобальной базе.

— Наведи, но возвращаться поздно. График плотный, у нас ни дня свободного времени, и впереди — Сирма-Нова.