Бастард Винтерфеллский

8. «Город грехов, город страстей»

Мы въезжали в Королевскую Гавань уже поздним вечером.

Я не мог сказать, чего именно ожидал увидеть или почувствовать, когда проезжал по улицам этого города. Скорее, мне было все равно. Я уже давно не строил никаких иллюзий и ожиданий. Культурный шок схватился за сердце и умер, первоосновной механизм адаптации за считанные недели приспособил дух к реалиям и законам нового мира. Что-то внутри закостенело, и реакция на происходящее вокруг уже не была столь острой.

Раньше я никогда не задумывался о том, насколько быстро и низко может пасть человек. Антисанитария и почти полное отсутствие гигиены среди низших кругов общества теперь воспринималось, как нечто обыденное. Резко понизившийся порог морали, нравственности, норм поведения, уже не вызывал того ошеломления, как в первые дни.

Так что пока наша колонна следовала по городу к Красному Замку, я не особо удивлялся ни помоям, выливаемым с верхних этажей на головы прохожих, ни справляющим естественную нужду в людных местах, ни шлюхам, зазывающим из-под красных светильников… Потому что, куда не глянь, так сплошное дежавю.

И это ведь главные улицы. Что творится в глубинке – еще предстоит выяснить.

Нет, на самом деле город как город. Только декорации поменялись. Вместо автомобилей – телеги и повозки. Неоновые вывески и фонари на высоких столбах сменили факелы и жаровни. Золотых плащей с большой натяжкой можно обозвать полицейскими, а кристальные башни септы Бейлора и Красный Замок – небоскребами.

– Смотри, как красиво! – восхищенно произносил Бран, когда его взгляд натыкался на очередную местную достопримечательность.

Особенно ему понравилось Драконье Логово на холме Рейнис – огромный полуразрушенный купол, под которым века назад обитали последние драконы Таргариенов. Под ним же они все зачахли и вымерли.

Когда мы поднялись на холм Эйгона, пересекли ров и въехали в высокие ворота Красного Замка, на уме было лишь одно: ну наконец-то, доехали! Словно и не было этих долгих и мучительных недель ожидания…

Изо всех углов и дверей высыпала челядь и принялась суетиться вокруг. Я спешился и отвел коня в сторону, а королевский отряд так и продолжал вливаться в ворота бесконечным потоком знамен и стали.

Когда явился королевский стюард, Роберт приказал ему помочь нам сориентироваться и сразу же ушел вместе со всеми своими людьми, пожелав спокойной ночи. Наша же северная дружина вместе со всем имуществом незамедлительно отправилась вслед за стюардом.

Путь проходил через арку во внутренней стене, на которой дежурили силуэты двух солдат. В густых потемках сложно было различить цвета их плащей.

– Прошу сюда, – стюард остановился у башни Десницы – одной из самых больших в замке, как на первый взгляд. Хотя я пока и видел всего ничего. – Уже все приготовлено, милорд. Столы накрыты, вода нагрета, постели расстелены.

– Благодарю, – сухо отозвался лорд Эддард.

При одной только мысли, что я сейчас наконец искупаюсь и поем как человек, все внутри запело. Люди начали заходить и разбирать свои вещи с повозок. Я положил руку на седельную сумку, и услышал до боли знакомый елейный голосок.

– Милорд десница. Мы рады вашему прибытию.

Варис материализовался из темноты, и свет заиграл на его намасленной коже. От него несло какой-то сладкой гадостью, прекрасно обоняемой даже с нескольких метров.

Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, но все же… Я сделал вид, что страшно занят, завозился с застежкой сумки, а уши тем временем настроились на диапазон улавливания голосов позади.

– Лорд Варис, – прохладно проговорил лорд Эддард. – Не ожидал увидеть вас так скоро.

– Мне захотелось лично поприветствовать вас, и выразить сожаление в связи с кончиной Джона Аррена. Он был хорошим человеком.

– Это так.

– Государство многое потеряло с его смертью. Надеюсь, вы почтите своим присутствием завтрашнее заседание Малого Совета. Слишком многое требует обсуждения.

– Не сомневаюсь. Но если это все, я хотел бы удалиться. От меня, сонного, грязного, и голодного, на Малом Совете не будет никакого толку.

– Конечно, милорд, – Варис поклонился и отступил назад во тьму. – Мы будем вас ждать.

Мне никогда не нравилось его пухлое лицо со свинячьими глазками, его манеры, приторные речи. А теперь не нравился еще и запах.

Его истинные цели для меня всегда являлись тайной за семью печатями. В книге я не верил ни единому его слову, даже в момент откровений перед смертью Кивана. Он якобы желает реставрации Таргариенов на Железном Троне, но какие умыслы на самом деле зреют в голове евнуха, непонятно. Слишком уж скользким, слишком непоследовательным и нелогичным он всегда казался в своих действиях.

– Как быть с вещами? – спросил стюард. – Пусть прислуга занесет их? Или отложить на утро?

– Подождут. За ночь ничего никуда не денется. Размести людей и покажи все Вейону Пулю. Проследи, чтобы все прошло, как должно. Мне нужно привести себя в порядок перед завтрашним днем.

– Вас проводить в покои десницы, милорд?

– Нет нужды. Я помню, где они находятся, – лорд Эддард исчез в залитой светом арке.

Сняв с седла все свое нехитрое имущество, я отдал коня на поруку местным конюшонкам и устремился в башню. Призрак засеменил по пятам.

Глубоко в душе я надеялся, что у каждого гвардейца будет своя комната, но выделенная нам казарма произвела хорошее впечатление – большая, но уютная. Несколько очагов, высокие потолки, длинные узкие окна с витражными стеклами. На каждого человека полагается несколько метров жилого пространства, кровать, и сундук для личных вещей.

Условия, можно сказать, идеальные. Чего еще можно желать простому солдату? Приметив койку в самом дальнем углу, я свалил рядом с ней свои вещи и наказав Призраку сидеть тут же, отправился в купальню, где долго и упорно возвращал себе человеческий вид, который потерялся еще где-то в районе Перешейка.

Спустя час я, разомлевший и сонный, сидел за длинным столом в Малом Чертоге – обеденном зале башни Десницы. Большая зала тонула в полумраке.

В Малом Чертоге могло уместиться порядком двухсот-трехсот человек, но из Винтерфелла приехало не более сотни. Столы почти пустовали: сейчас присутствовало человек двадцать, в основном гвардейцы. Сонный Бран тыкал двузубой вилкой в зажаренную сардельку.

Я жадно поглощал пирог с лимоном и жареные ребрышки под чесноком и зеленью, запивая все это благолепие сильно разбавленным вином – так, окончательно впасть в истому перед грядущим сном.

– Не расслабляйся, Джон, – незаметно подошел Джори. – Ты сегодня выходишь в караул.

Не будь мой рот набит пирогом, я бы грязно выматерился. Прожевав большую часть, я спросил:

– Ты уже составил расписание?

– Да. Пока вы отдыхали, я работал, – как бы в подтверждение своих слов капитан потряс исписанным пергаментом. – Пока осмотрел не все, но основные посты уже наметил. Вход в башню, второй этаж, комнаты девочек и Брандона, покои десницы. Сегодня ты с Варли охраняешь сон лорда Старка.

– Ладно.

Он снял один из ключей из связки на поясе и протянул мне.

– Держи. Это ключ от покоев десницы. Передашь следующему караулу.

Я повертел его в руке. Не самый примитивный, но до современных еще точить и точить.

– Варли уже там?

– Моется еще. Я пришлю его потом. Покои находятся на самом верху – поднимайся по лестнице, не заблудишься.

– Уже иду.

Я догрыз последнее ребрышко и встал. Оторвав от каплуна половину, я положил его в пустую тарелку и пошел в казарму.

Одарив каплуном немедленно набросившегося на него Призрака, я быстро прибрался на отведенной мне территории. Ибо любое великое деяние всегда начинается с мелочей – например, расставленных вещей и убранной постели.

Теперь пришло время сделать кое-что нечестное. Впрочем, кто говорил, что будет легко?

Убедившись, что никто не смотрит в мою сторону, я нашарил в сумке кусок воска и с силой вдавил в него ключ – с одной, и, с другой стороны. Для того, чтобы кое-что проверить, мне кровь из носу как нужно было попасть в покои десницы в момент отсутствия там любой живой души. Спрятав воск обратно, я застегнул на поясе ремень с мечом и направился на пост.

В полной тишине каменные ступени лестницы отзывались протяжным гулом после каждого шага. В коридоре, ведущем в покои, имелся небольшой пятачок со столом и стулом. Судя по шуму за дверью, лорд Эддард еще не спал.

Я прислонил ножны к стене, и уселся на стул, вальяжно закинул ноги на стол. Сложил руки на груди и прикрыл глаза. На минуточку.

Не знай я, как все обстоит, то был бы чуть бдительнее… Но сейчас деснице точно ничего не угрожало. А если бы и угрожало, то не с этой стороны. Следить надо было бы за камином в покоях, из которого вылез Тирион и убил своего отца.

Интересно, кто сейчас гнездится в тайных туннелях? Пташки? Или по такому случаю сам евнух залез и греет ухо в попытках вызнать чужие секреты? Я внимательно прислушался. Вроде бы по ту сторону стены никто не скребется и не шуршит.

Я уже дремал, когда услышал шаги на лестнице. Это был Варли. Мы немного поговорили о том и о сем, а после началась очередная долгая и бессонная ночь.

Шли друг за другом долгие часы, и в какую-то минуту тьма начала сменяться бледным рассветом, восходящим над водами Черноводной. Вскоре подошли выспавшиеся Алин и Десмонд. Мы передали им ключ и отправились спать. Я решил даже не дожидаться завтрака; просто разделся и упал без чувств.

Все. Мертв. Простите-прощайте. Без разницы, как сильно вокруг шумят просыпающиеся братья по оружию, как ругаются грузчики в коридоре, как Призрак трется об выскочившую из-под одеяла руку.

И я опять провалился в бездну, из которой глядел волчьими глазами.

Непонятно как, почему – но способности оборотня развивались у меня намного быстрее, чем у Джона. Может, потому что я знал, что со мной происходит, стремился понять и познать суть – и нечто подсознательное, отвечающее за эти процессы, решило ускорить их в несколько раз. Но я все еще не мог полноценно контролировать новообретенную силу; переселение получалось спонтанным, непреднамеренным.

Теперь я даже не удивлялся. Раньше я бы вежливо посмеялся, скажи мне кто, что такое возможно – но вот, я здесь. А теперь делаю первый, действительно осознанный шаг в теле Призрака – осторожный, неуверенный, словно маленький ребенок.

Все чувства усилились в стократ. Поначалу такой резко расширившийся спектр ощущений даже испугал своим разнообразием; картинка перед глазами стояла очень красочная и подробная, будто до слепца от рождения снизошла благодать и вернула зрение.

В ушах глухим стуком отзывались размеренно бьющиеся сердца людей вокруг. Я посмотрел наверх и во всех подробностях рассмотрел паука, плетущего сеть в углу потолка.

Чувство, словно закинулся неслабой такой дозой амфетамина.

Я покинул казарму и пробежался по коридору, почти не касаясь лапами каменных плит. Любые движения давались настолько непривычно легко, даже воздушно…

– Пошел прочь! – пожилая женщина боязливо отмахнулась от меня плетеной корзиной, полной белья.

Будучи полностью во власти эмоций и впечатлений, я совершенно не обратил внимания, что вокруг полно людей, а я иду через них, подобно раскаленному ножу сквозь масло. Сейчас Призрак был размером не больше средней собаки, но на всех так убойно действовала, наверное, его необычная внешность. Еще бы, на такие злобные красные глазищи напорешься в темном переулке – до конца жизни заикой останешься.

Я поднялся в Малый Чертог. У столов уже вовсю хлопотала прислуга. Обостренное обоняние сходу уловило запахи горячего молока и меда, яичницы с луком и беконом, жареной рыбы и мяса со свежей зеленью. Утренний свет золотом лился в широкие окна, и ветер с привкусом морской соли трепал прозрачные занавески.

Лорд Эддард вместе с Сансой, Арьей, септой Мордейн и Браном уже сидели и принимали завтрак.

– Я сейчас ухожу на заседание Малого Совета, – говорил лорд Старк. – Септа, проследите, чтобы дети разложили свои вещи и обустроили комнаты подобающим образом.

Я прекрасно слышал его голос даже с другой стороны большого зала. Главное – отсекать лишний фоновый шум, коего стало непривычно много.

– Конечно, милорд, – ответила септа.

Я подошел чуть ближе. Первой меня заметила, конечно же, Арья – за завтраком она делала все что угодно, но только не ела.

– Иди сюда! – шепнула она и поманила ладошкой.

Подобное обращение было непривычно. Хотя… Действительно, а чего стесняться? Это ведь не я.

А если я научусь всецело контролировать этот процесс, какие возможности передо мной могут открыться? Оборотень ведь может не только в волков вселяться, а в любых животных, и даже в людей. Главное – переломить волю жертвы, а затем забрать причитающееся.

Впрочем, с людьми даже у Варамира Шестишкурого не получалось. Одичалая, которую он попробовал захватить, выцарапала себе глаза и откусила язык, но не покорилась.

– Ну, давай же! – Арья умыкнула со стола маленькую рыбку, и протянула мне, держа за хвостик. Я аккуратно принял подачку мощными челюстями и тут же проглотил ее.

– Арья! – тут же вспыхнула септа Мордейн. – Ты как себя ведешь?

– Он голодный.

– За ним Джон должен следить, а не ты. Милорд, этой жуткой твари не место в башне Десницы.

Я уже было хотел произнести едкую отповедь противной старухе, но позабыл, что нахожусь в теле лютоволка. Вместо привычных слов из глотки вырвался грозный рык, от которого все, кроме лорда Эддарда, резво подскочили на своих местах.

Я учуял окутавший их страх – липкий, холодный.

– Он понимает ваши слова, септа, – невесело улыбнулся лорд Эддард.

– Я прошу прощения, но это может закончиться дурно. Вдруг он вспомнит свою дикую природу и начнет бросаться на людей?

– Не стоит извиняться. Вы правы. Я желал, чтобы лютоволк оставался там, где ему место – на Севере. Но леди Кейтилин наотрез отказалась содержать его в Винтерфелле.

– В Красном Замке есть богороща, – вставила Санса.

– Я знаю. Надо будет поговорить с Джоном.

– Вам не кажется, что мальчик в последнее время странно себя ведет? – спросила септа Мордейн.

Как любопытно. Ну-ка, поведайте обо мне что-нибудь новенькое.

– Джон всегда был таким. Молчаливым, отчужденным ото всех. Он всегда рвался на Стену, и изрядно удивил меня, изъявив желание поехать в Королевскую Гавань.

– Отправлять его на Стену было бы жестоким решением, – сказала Санса. – А здесь Джон может найти свое призвание.

– Разумеется, – ответил лорд Эддард. – Здесь есть, куда стремиться…

Мир вокруг начал убавлять в красках и четкости, и я понял, что теряю контроль.

Просыпайся, Нео. Пора выходить из Матрицы.

Вскоре я отключился. И сны мне снились странные и спутанные – как белый лев терзал нутро оленя, как прихрамывает волк на трех лапах, как горел в ночи замок.

Сколько времени прошло – не знаю, но я проснулся, тяжело дыша, и с испариной на лице.

– Ты чего, Джон?

– Что? – я посмотрел направо. Варли сидел на кровати и надевал рубаху. – Какой час?

– Обед уже скоро. Поднимайся. Залежался ты.

– А где Призрак?

– Бегает по башне и пугает прачек, – засмеялся Варли. – Парни рассказали, на завтраке твой волк на септу так рявкнул, что та чуть не обмочилась.

Значит, это был не сон. Впрочем, я в этом и не сомневался.

Чувствовал себя я на удивление хорошо. Должно быть, тело Джона полноценно отдыхало все это время. Быстро одевшись и застелив кровать, я пошел на обед. Подрастающий молодой организм требовал дневную пайку.

Компания в Малом Чертоге была все та же, что и утром. Семейство Старков – кроме Брана, септа Мордейн, несколько гвардейцев. Джори Кассель и Вейон Пуль сидели отдельно и что-то увлеченно обсуждали.

Судя по мрачному виду новоиспеченного десницы, первое заседание Малого Совета его не порадовало – как и в книге. Я поприветствовал всех по старшинству и занял пустующее место по левую руку лорда Эддарда – напротив девочек и септы Мордейн.

– Как прошел Малый Совет? – осторожно поинтересовался я, переправляя на тарелку внушительный кусок пирога с сыром и луком.

– Честно? Я не ожидал, что в королевстве происходит такой бардак, – недовольно произнес он. – Казна пуста, мало того – должна огромное множество денег, а Роберт в это время хочет устроить пышный турнир в честь назначения меня королевской десницей.

– Турнир? – переспросила Санса. – А нам разрешат посетить его, отец?

– Ты хорошо знаешь, как я отношусь к подобным вещам. Я и сам предпочту там задержаться ровно настолько, насколько будет необходимо.

– Ну пожалуйста, – в дело включилась Арья. Следом заговорила септа Мордейн:

– Этот турнир дается в вашу честь, милорд. Будет выглядеть довольно странно, если ваша семья не будет присутствовать.

– И действительно, – призадумался он. – Хорошо. Я устрою места для вас.

– Если казна пуста, то какова будет награда победителям? – спросил я.

– Сорок тысяч золотых драконов победителю в рыцарском турнире, двадцать – победителю общей схватки, и десять – победителю среди стрелков.

Последнее меня откровенно заинтересовало. Мотовство Роберта придется сейчас очень на руку. Десять тысяч золотых драконов? Было бы очень неплохо. Быстрый способ поднять деньжат, так мне необходимых. Конечно, я не Энгай, и не Ульмер из Королевского Леса, но отступать только из-за сомнений в выигрыше...

– Неплохо было бы показать себя среди стрелков, – забросил я удочку.

– Ты хочешь выступить? – неожиданно спросила Санса.

– Почему бы и нет? – пожал я плечами.

– Там будут выступать люди, которые занимаются стрельбой намного дольше тебя, почти всю жизнь, – сказал лорд Старк. – Ты надеешься победить?

– Я хочу попробовать. Кто не рискует, тот не пьет ша… Вино.

Девочки хихикнули. Даже глава семейства сдержанно улыбнулся.

– Я не просил об этом турнире, но, если решишься на участие… Постарайся победить.

– Иного не принимается?

– Ты будешь представлять Винтерфелл и весь Север. Будет крайне досадно, если южане в очередной раз утрут нам нос.

– Если соберусь участвовать, то не подведу, – уверенно пообещал я.

– Хорошо, – он доел пестрый салат и встал из-за стола. – Прошу меня извинить. Джон, пойдем. Нужно поговорить.

Я без разговоров отставил еду и последовал за ним. Когда мы вышли в коридор и направились вниз по лестнице, он сказал:

– Насчет волка. Сегодня за завтраком он нарычал на нашу бедную септу, а ведь ей и так несладко приходится с Арьей.

– Я не хотел брать его с собой. Вы же знаете.

– Да, я знаю, – усмехнулся он. – И прекрасно помню, как отчаянно воспротивилась этому моя госпожа.

О да, это было что-то с чем-то. От ультразвука, генерируемого леди Кейтилин, стекла в Великом Замке чуть не пошли трещинами.

– Я уже думал о том, чтобы поселить его в богороще, где он никому не помешает.

На самом деле, вариант наилучший из всех. Иначе Призрак будет привлекать ко мне слишком много ненужного внимания.

– Вот как? – удивился лорд Эддард. – Так мы сходимся во мнениях, что лютоволк – это дикое животное, и ему не место в башне?

– Конечно.

Мы спустились на первый этаж и вышли на улицу, миновав Томарда на посту.

Теперь я мог во всех подробностях рассмотреть Красный Замок, и он впечатлял. Высокие башни, мощные стены, по которым прохаживались золотые плащи, и гвардейцы Баратеонов и Ланнистеров. Везде сновали люди и кони, все еще разгружалось имущество с фургонов.

Мы прошли через ворота во внутренней стене, и я узрел во всем величии вытянутое здание тронного зала. Где-то там, за закрытыми широкими дверями, что находились под охраной нескольких золотых плащей, стоял Железный Трон.

Интересно, выпадет ли мне когда-нибудь шанс опробовать это седалище?

Мы зашли в одно из зданий, примыкающих к внешней стене и миновали несколько пролетов и коридоров, прежде чем лорд Эддард зашел в одну из комнат, строго наказав дожидаться его за дверью.

Вскоре показался король Роберт, сопровождаемый Джейме Ланнистером в доспехах и белом плаще Королевской Гвардии.

– Ваша милость, – я почтительно склонил голову. Король обратил на меня внимания не больше, чем на пустую винную чашу, и скрылся за дверью. Джейме встал по другую сторону.

Одно из неоспоримых преимуществ профессии стражника – вроде бы ты и существуешь, но власть предержащие тебя почти не замечают, если ты сам того не захочешь. Для них ты такой же естественный и привычный предмет окружения, как дерево в лесу.

Я покосился на Джейме. Одним своим присутствием Цареубийца вселял в меня опаску. Этакий хищник крупного калибра, с которым невозможно предугадать абсолютно ничего; все зависит от его сытости. Может, как и гордо пройти мимо, слегка задев хвостом, так и сожрать с потрохами и даже не моргнуть.

– Как думаешь, о чем они сейчас разговаривают? – неожиданно спросил он.

– О делах государственных? – высказал я неуверенную догадку.

– Возможно, – он оценивающе смерил меня с головы до пят. – Погоди. Вроде я тебя видел... Как твое имя, мальчик?

– Джон Сноу, сир.

– Джон Сноу. Сноу… – он задумчиво почесал подбородок. – Точно. Мальчик с волком. Ты бастард Неда Старка.

– Я его сын.

– Как хочешь. Мне вот всегда было интересно… А кто твоя мать? Что это за прекрасная женщина, которая сумела заставить позабыть о чести столь благородного и верного мужа?

– Я не знаю, сир. Мне о ней никогда не рассказывали.

– Еще бы… – Джейме скучающе уставился в потолок. – Это тайна, которую даже Паук вряд ли разгадает. Твой отец мог бы быть сейчас королем, ты знаешь? Когда войско мятежников вошло в Королевскую Гавань, я сидел на Железном Троне и вытирал с клинка кровь Безумного Короля. Я сидел, ждал, и думал: кому же хватит храбрости первым зайти в эти залы, согнать меня с престола Таргариенов? Знаешь, кто был этим первым?

Я прекрасно помнил эту историю, но нужно же поддерживать амплуа ничего не знающего Джона Сноу?

– Кто?

– Твой отец. Разве он никогда не рассказывал? Всего один шаг, всего одно слово – и власть была бы в его руках. Но нет, он просто стоял у подножья трона и терпеливо дожидался прибытия нашего тогда еще не светлейшего короля Роберта.

– Он всегда был верен своему долгу.

– Долг, долг, долг… – повторял Джейме, будто пробовал на вкус. – Как много в этом слове. Долг перед верой, страной, народом… Перед собой. Соблюдай обеты, живи в страхе перед богами. Ты понимаешь, мальчик, сколь многого мог бы достичь человек, не облекай он сам себя в рамки, выдуманные обществом? – он повернулся ко мне, и я увидел странный блеск в его глазах. – Если бы он не запрещал сам себе делать, что, возможно, считает правильным? Любить, кого пожелает, не страшась последствий?

Как-то уж слишком откровенно это прозвучало.

– Это монета о двух сторонах, сир Джейме. Безумный Король делал, что желал – и к чему это привело?

Цареубийца ненадолго призадумался.

– Может, и так. Во всяком случае… – он встал напротив, почти вплотную. Его смешливые зеленые глаза будто просвечивали меня насквозь. Я замер, как кролик перед удавом.

– Хочу дать тебе один совет. Столица – очень опасное место… Особенно для тех, кто сует нос не в свои дела. Но, – он выдержал небольшую паузу. – Я искренне рад, что покой государства теперь охраняют такие сильные и верные люди, как ты.

Его тон был вполне серьезен, но выражение на лице... Он похлопал меня по плечу и вернулся на свое место.