Бастард Винтерфеллский

15. «Быть или не быть»

Джон

Я лежал, растянувшись на узкой кровати. Свежий морской воздух проникал в каюту сквозь маленькое окошко.

Я понимал и осознавал, что Джон может оказаться сыном Рейегара, как и то, что когда-нибудь мне могут предложить стать королем… но до сего момента я решительно отвергал любые размышления на эту тему.

Конечно же, первым страстным юношеским порывом было ответить «да». А почему и нет? Разве это не сокровенная мечта каждого – попасть в чудесную страну, стать добрым и мудрым королем, жениться на прекрасной принцессе?

Но надо признаться честно – страна эта нихрена не чудесная, а короли здесь мрут, как мухи – и зачастую, из-за принцесс. Думал ли Роберт, что найдет свой конец от руки Серсеи? Знал ли Робб, что женитьба на Джейн Вестерлинг станет для него фатальной? Что ему отчекрыжат котелок и пришьют на его место волчью голову, а после выставят на посмешище?

И ведь примеров-то великое множество – стоит только покопаться в хрониках. Я повернулся на бок и вздохнул, рассматривая причудливую инсталляцию из разноцветных перьев, красующуюся на деревянной стенке. За ней шумели девочки, поучаемые септой Мордейн. Судя по горестным стенаньям Арьи и вредным хихиканьям Сансы и Джейни, они занимались вышивкой.

Власть – значит, ответственность, и немалая. А как иначе? Зачем провозглашать себя правителем, если не осознаешь риски? Чтобы под конец жизни стать таким как Роберт, жалкой и бледной тенью себя прошлого?

Да и постоянного внимания к твоей личности никто не отменял, чего я вообще на дух не переваривал. Большинству людей свойственно винить в своих бедах кого угодно, но не себя любимого. У крестьянина сдохла корова? Чью-то жену изнасиловали в темном переулке? Лорд недополучил земли с раздела?

Во всем этом будешь виноват лично ты, король Джейхейрис Таргариен, третий своего имени. Моя тонкая душевная организация и без того прошла множество серьезных испытаний за последние месяцы, чтобы подвергать ее еще большему стрессу, и что хуже – на протяжении всей жизни. Если соглашусь – дать заднюю уже не получится. Сбежать – не вариант, если только не хочешь с треском войти в историю под какой-нибудь броской и донельзя обидной кличкой.

Подводя итоги – не очень и хочется. Всерьез я пока рассматривал только один вариант, при котором я надену корону – мне придется это сделать, в силу каких-то особо важных обстоятельств.

Впрочем, пока я не дал однозначного ответа, и время подумать еще было – лорд Эддард милостиво отсыпал мне деньков до момента своего выздоровления.

Дверь приоткрылась и в щели промелькнуло обрамленное растрепанными волосами лицо Брана.

– Мы прибыли, – известил он и побежал стучаться в каюту девочек.

Я набросил рубаху, стянул пару завязок – чтобы уж совсем вульгарно не выглядело – и вышел в коридор. Там уже толпился народ – в основном, наши.

Стоило выйти на палубу, как по глазам хлестнули яркие лучи – солнце в зените светило ярко, но на горизонте стелились тяжелые низкие тучи. Неспокойный океан омывал каменистый берег Дрифтмарка.

Экипаж «Танцора» готовился пристать к Халлу – крупному городу, раскинувшемуся на побережье, от которого в море протянулось несколько десятков причалов. Каждый из них до отказа был забит кораблями – барками, боевыми галеями, карраками, ладьями…

Гигантская скала вдалеке напоминала своими очертаниями драконью голову, застывшую в хищном оскале. Наросшие за века острые россыпи сталактитов торчали, как зубы в ее пасти. Высокий замок из белого камня венчал скалу подобно короне. Над башнями развевалось множество бледно-зеленых знамен с серебряным морским конем.

– Я думаю, это «Гордость Дрифтмарка», – Санса, протянув руку, указывала Джейни на серебристый корабль, особо выделяющийся среди всех своими крупными размерами.

В порту было весьма многолюдно – на причалах матросы загружали провизию, повсюду сновали солдаты. Колокольный звон оглашал округу с небольшой башенки неподалеку.

– Должно быть, Станнис созывает знамена, – проговорил Торос.

– Не так уж их и много.

Но теперь все изменилось. Если Станнис получит войско Штормовых Земель… У него есть реальный шанс взять Королевскую Гавань.

«Танцор» пристроился между боевой галеей и рыболовной баркой, опустил сходни, и тирошийские матросы хлынули на причал, уставленный ящиками и бочками.

Лорд Эддард, бледный и изможденный, впервые за все время плавания нашел в себе силы подняться наверх, опираясь на грубую трость. Правая рука висела на перевязи через шею. Я жестом предложил помощь, но он отказался.

– Я сам.

Гордый, упрямый, не желающий показывать свою слабость. Как обычно.

– Что же, – я окинул взглядом Высокий Прилив. – Надеюсь, мы не сильно расстроим планы Веларионов своим внезапным появлением.

Пока все переоделись, пока собрали пожитки – прошло не меньше часа. Мы вышли в город, и мне приходилось приглядывать сразу за двоими – лордом Эддардом и Пицелем, хотя последний вроде бы уже смирился с тем, что сбежать не получится.

Путь пролегал через торговый квартал. Минуя ряды лавок, я то и дело врезался в прохожих, заглядываясь на различные занятные мелочи со всех концов света. Когда заприметил мирийский арбалет из красного дерева, в позолоченной оковке – пообещал себе вернуться и купить его. Уж очень я был страстен к подобным вещам, и радовался как ребенок, когда удавалось заполучить что-нибудь этакое – как в прошлой жизни, так и в этой. Тем более, что денежек хватало – Вейон позаботился о выносе казны, весь капитал остался при нас. Да и мое выигранное на турнире серебро за пару дней до пожара я успел обменять на золото, и теперь оно весело позвякивало в наплечной суме.

Подъем занял куда большее время – от города к подножью замка шла извилистая плавная лестница на многие сотни ступеней, цельно высеченная в камне. С каждым шагом ветер становился все злее. Позади шли Санса и Джейни, и я решил, что пора наконец загладить один косяк, допущенный мною несколькими днями ранее.

– Ты не могла бы оставить нас ненадолго? – поинтересовался я у дочки стюарда. Карие глаза мельком глянули на меня и через несколько секунд Джейни сбавила шаг.

– Ты очень любезна, – жеманно улыбнулся я ей и поравнялся с Сансой.

– Да? – осторожно произнесла она.

– Насчет того, что произошло тогда, в башне Десницы...

Она поднесла ладонь к щеке.

– Ты про это?

– Да... Я не знаю, что это было. Хотя нет, знаю – это было грубо, это было бестактно, и… – получилось как-то неловко. Я был жутко не сентиментальным человеком, да и в мыслях это выглядело намного прозаичнее. – Если миледи угодно принять мои извинения, я буду очень рад.

Она молчала, но в какой-то момент на губах промелькнула тень улыбки.

– Угодно.

– Хорошо.

С чистой совестью и чувством выполненного долга я двинулся вперед, но Санса окликнула:

– Постой.

– Да?

– Расскажи, как ты спас отца. Он ничего не говорил об этом… – судя по нетерпеливому тону, ее уже не раз подмывало об этом спросить.

Разве я мог отказать? Повествование пошло с самого начала, и, разумеется, сдабривалось всевозможными прикрасами и активной жестикуляцией – а как же без этого?

Во мне проснулось необычайное доселе словоблудие... а она просто молчала и внимательно слушала. Если раньше в ее присутствии слова увязали в глотке, то сейчас все стало необычайно легко – словно барьер, разделяющий нас, померк, побледнел – совсем немного, но это первый шаг на пути добрых взаимоотношений…

Я даже не заметил, как мы оказались у ворот Высокого Прилива. В бойницах массивного, зажатого меж скалами белого барбакана прохаживались арбалетчики. Ворота из темного резного дерева были окованы сталью. Резка изображала различных обитателей моря – как и обычных, так и присущих здешнему миру – кракенов, русалок... При взгляде на последних вспоминался Варис, и все из-за одной глупой и нелепой теории.

Одна створка была приоткрыта. На страже стояли воины в бледно-зеленых одеяниях, с морским конем на треугольных щитах.

– Чего надобно? – вопросил один из них, пытливо оглядывая нашу бравую компанию – калечного лорда, недобитков-гвардейцев, детей, женщин, и стариков…

Лорд Эддард выпрямился во весь рост, хотя это ему причинило немалую боль – она прямо-таки осязалась в воздухе.

– Я – Эддард из дома Старков, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера.

– Старк? – недоверчиво повторил стражник и переглянулся со своими товарищами. – Говорят, что Ланнистеры…

– Мне неважно, о чем говорят Ланнистеры. Я прошу встречи с лордом Монфордом. Он здесь?

– Да… Милорд. Я предупрежу его о вашем визите, – стражник скрылся за воротами.

Вернулся он через полчаса, не меньше.

– Вас ожидают. Следуйте за мной.

Мы вереницей потянулись в приоткрытые ворота, прошли несколько коридоров, поднялись по широкой лестнице. Все вокруг было возведено из холодного белого камня, но в труднодоступных местах проглядывали следы застарелой копоти, не до конца стертой заботливыми служанками – последствия сожжения замка во времена Танца Драконов.

В конце концов, нас – меня и Старков, все остальные ждали во дворе – привели в большой зал с высокими потолками и узкими окнами. По обе стороны дверей стояла стража с алебардами. Пол был выложен гладким белым мрамором с черными прожилками. К другому концу зала он плавно поднимался, через каждые несколько метров шли ступени.

На самом верху стоял длинный увесистый стол из черного дерева, за которым расположилось двое людей – взрослый и ребенок, и оба были валирийцами, судя по пронзительно белым волосам. Еще один валириец стоял в стороне, особо не показываясь. Это был Ауран Уотерс, незаконорожденного брата лорда я признал сразу – по молодости и узкому лицу с раздвоенным подбородком. Ауран был одет в черный кожаный жакет и льняную рубаху.

Во главе чертога сидел, вне сомнения, лорд Монфорд Веларион – он сразу показался мне человеком жестким и суровым. Лорд Высокого Прилива был высок и красив, но годы уже успели проложить первые морщины из уголков светлых пурпурных глаз. Черный кафтан, украшенный серебряной вышивкой, идеально сидел на плечах. Длинные волосы были зачесаны назад и стянуты шелковой лентой. Тень трехдневной щетины пролегала по щекам и подбородку.

Ребенок – забавный пухляш пяти-шести лет на первый взгляд – наверняка был его сыном Монтерисом.

Когда мы приблизились, лорд Монфорд встал. Если он и был удивлен увечьем лорда Эддарда, то не подал виду.

– Добро пожаловать, лорд Старк. Позвольте поприветствовать вас в Высоком Приливе.

Вышла молодая служанка с большим круглым подносом, на котором расположились ломти хлеба и плошка с горкой крупной соли.

Лорд Эддард передал мне трость, и мы все по очереди вкусили хлеба и соли, исполняя издревле принятый обряд гостеприимства. Теперь, пока мы находились под кровом Веларионов, нам ничего не угрожало… По крайней мере, этим днем.

– Благодарю вас, но любезности можно отложить. Я проделал долгий путь. Нам нужно кое-что обсудить – и поскорее.

Валириец протянул руку, указывая на одну из боковых дверей. Лорд Эддард кивнул мне, и опираясь на трость, последовал за лордом Монфордом. Ауран к тому времени уже исчез, и с нами остался только Монтерис.

В молчании, мы разбрелись по залу, ожидая вердикта сильнейших мира сего. На стенах висело множество картин, сюжеты которых были посвящены различным периодам и людям из истории дома. Я остановился у одной из них, где изображался среброволосый рыцарь с фиалковыми глазами, в молочного цвета доспехах и белом плаще.

– Это сир Корлис, первый лорд-командующий Королевской Гвардии, – послышался рядом голосок Сансы. – А это, – она указала на полотно со среднего возраста мужчиной, в зеленом плаще с белой оторочкой. – Тоже Корлис – Морской Змей. Найденные им сокровища позволили возвыситься его дому даже над Утесом Кастерли...

Когда мне начинали преподавать такие скучные материи – в первую очередь скука была связана с методами донесения информации – разум покидал тело и уносился куда-то далеко, в мир грез и красочных фантазий. Но с Сансой в качестве гида я ничего не имел против небольшого экскурса в историю.

– А это кто? – сложив руки на груди, кивнул я на седобородого старца в скромном темном балахоне, с пером в руке, и женщину тех же лет рядом с ним.

– Джейхейрис Таргариен, именуемый Миротворцем, сын Эйениса Таргариена и Алиссы Веларион, и его жена Алисанна, прозванная Доброй Королевой...

Эддард

Гостеприимство Веларионов было таким, как он и ожидал – учтивым, но прохладным, как и все вокруг. Жизнь здесь порой не менее сурова, чем на Севере, и не предрасполагала к праздности.

Лорд Монфорд привел Неда в свои обширные покои – как и везде в замке, здесь преобладали белые оттенки. Высокие потолки терялись где-то наверху. Каждый шаг отзывался протяжным гулом в тишине, нарушаемой лишь треском алых поленьев в украшенном лепниной камине.

Лорд Монфорд уселся в одно из кресел у круглого стола, и Нед сделал то же самое, испытав невероятное облегчение – длительный подъем дался ему весьма непросто.

– Что произошло в Королевской Гавани, лорд Старк? – спросил валириец, сцепив пальцы в замок. – До нас доходили весьма… противоречивые сведения.

Краткий пересказ всех ключевых событий занял не особо много времени – блуд королевы с теперь уже дважды Цареубийцей, история про бастардов, смерть короля и собственное увечье, побег из Красного Замка… Его собеседник все это время спокойно сидел, не прерывая. Когда же Нед закончил, он произнес:

– Вам нужно было сразу ехать к Станнису. Как вы могли встать спиной к Ланнистерам?

– Я уже поплатился за свое невежество, – Нед поднял перед собой правую руку. – Больше я так ошибаться не намерен.

– Почему вы явились ко мне, а не отправились сразу на Драконий Камень?

– Дрифтмарк ближе, и нам нужны ваши люди, чтобы вытащить бастардов Роберта из Королевской Гавани. Они нужны, чтобы доказать, что Ланнистеры – узурпаторы. Королева не замедлит избавиться от всех живых доказательств ее измены. Нельзя терять ни одного дня.

– Разумно, – лорд Монфорд встал и налил себе вина в бокал, оправленный в серебро. Нед вежливо отказался. – Я распоряжусь. Понадобятся только имена и адреса.

Нед заметил на столе писчие принадлежности – пузатую чернильницу и серое гусиное перо с бумажным свитком, потянулся за ними… И вспомнил, что учиться писать придется заново. Лорд Монфорд не был лишен такта, и Неду не пришлось произносить вслух очевидное – под руку валирийца он продиктовал имена Джендри и Барры, а также места их проживания. Когда они закончили, лорд Монфорд сложил бумагу и опустил в просторный карман кафтана.

– Но это не все, я полагаю?

– Я бы хотел предстать перед Станнисом в подобающем виде. С вашего позволения, я бы остался в Высоком Приливе до поправки – как моей, так и моих людей.

Лорд Монфорд кивнул, раскрыл двери и приказал стражнику кликнуть стюарда.

– Каковы намерения Станниса? Что он планирует? – спросил Нед.

– Пока не знаю… Я только вчера получил письмо, в котором все дети Серсеи Ланнистер объявляются гнусными плодами кровосмешения, а мне предписано явиться на Драконий Камень во всеоружии. Вам известно, что случилось с лордом Ренли? Он жив?

– Мой сын говорит, что его не было в городе во время переворота. Видимо, он сбежал в Штормовой Предел.

Стюард явился довольно быстро – худой и седовласый, но все еще бодрый старик в зеленой ливрее.

– Устрой наших гостей, Ормонд, – обратился к нему лорд Монфорд. – В северном крыле, пожалуй. Располагайтесь, отдыхайте – ужин близко. Там и поговорим.

Нед кивнул и направился за стюардом.

Варис

– Еще раз благодарю за все ваши заботы, – в ладонь капитана Сарео мягко опустился пухлый кожаный мешочек, полный золотых монет. – Приятно знать, что не перевелись на белом свете добрые люди.

Клиновидная фиолетовая борода тирошийца закачалась в одобрении.

– Взаимно.

– И еще… Просто совет. Я бы не советовал причаливать к Драконьему Камню. Вы видели, что творилось в Королевской Гавани. Сейчас лорду Станнису понадобятся все доступные силы. Вы и глазом моргнуть не успеете, как ваша голубка окажется под оленьим знаменем.

Не дожидаясь ответа, Варис спрятал ладони в просторную ткань рукавов, и зашагал по причалу, полному людей. Западный ветер гнал тучи, и небо понемногу наливалось угрюмой серостью.

Первое, что сделал Варис – нашел своего осведомителя в Халле и приказал привести к нему нескольких пташек, а затем снял небольшую комнатушку – сухую и ухоженную – в одной из гостиниц в оживленном центре города, и написал коротенькую записку, чье содержимое предназначалось только одному человеку. Варис мог не беспокоиться о том, что ее прочтет некто другой – все, что было связано с Юным Грифом, содержалось в глубочайшей тайне, заговорщики пользовались особым языком, разработанным лично им и Иллирио. Записка отправилась почти сразу – за несколько серебряных оленей ее вызвался доставить один из солдат Веларионов, что направлялись в замок.

Во все времена благополучие этого дома зависело от могущества Таргариенов – Веларионы всегда были самыми верными, самым приближенными. Но стоило пасть дракону... За Веларионами милостиво сохранили все земли и титулы, но их влияние на политическую жизнь Вестероса было сведено к нулю – как и всех прочих лоялистов, поддерживавших Таргариенов до последнего. Неудивительно, что весьма амбициозный лорд Монфорд легко согласился на участие в воцарении Грифа-Эйгона на Железном Троне, и даже не нашел вопросов по поводу его чудесного спасения. Тщательно состряпанная легенда удовлетворила бы всякое любопытство.

Гриф был чудесным мальчиком, и в нем имелись все задатки для того, чтобы стать хорошим правителем – мудрым и справедливым, знающим, когда прощать – а когда заносить меч, добрым с друзьями и жестоким по отношению к врагам… Он станет достоин своих некогда великих предков, пусть и будет связан с ними только фамилией и совсем незначительным родством.

Впрочем, это даже к лучшему, полагал Варис. Дурная кровь Безумного Короля, что так быстро расстроила личность Визериса – стоило только прийти малейшим лишениям, никогда не прильет к голове Грифа.

Через несколько часов, когда стемнело, а небо принялось исторгать тяжелый шумный дождь, дверь номера приоткрылась, и вошел человек, облаченный в длинный черный плащ, выбеленный по низу морской солью. Он опустил на плечи глубокий капюшон, явив на свет длинные серебристые волосы и пурпурные глаза, что мерцали в пламени очага.

– Столько неожиданных встреч, и все в один день, – произнес лорд Монфорд, с подозрением разглядывая фальшивую личину Вариса и троих маленьких пташек – двоих мальчиков и девочку. – К чему вы здесь? – прозвучало это несколько грубовато, но лорд Монфорд всегда был человеком прямолинейным. Они не были близкими друзьями, но и не должны были ими быть. – Что-то изменилось?

– Лишь некоторые обстоятельства.

– Какого рода?

Варис замолчал, размышляя, стоит ли тайное делать явным… И решил, что это может повременить.

– Позже я все расскажу, но сейчас мне придется задержаться у вас на некоторое время.

– К чему вся эта таинственность? Или вы из-за Ста… – Варис поднял палец к губам и валириец прервался.

– Обойдемся без имен. Нужно приставить к ним моих деток. Вы проведете их? Они не доставят вам неудобств...

Варис сперва думал самому податься в замок, но на корабле он ловил на себе подозрительные взгляды Джона Сноу. Нечего лишний раз провоцировать мальчика – тем более, что он знает куда больше, чем показывает – и как понять, что он знает, а что – нет?

– Я все сделаю, – ответил лорд Монфорд. – Но мне вскоре предстоит отбыть на Драконий Камень. Я дал присягу, и вынужден ее соблюдать.

Варис подошел к окну, за которым плотная водяная завеса обрушивалась на землю. Мокрая толпа сновала внизу, а от крытых торговых прилавков в приоткрытые ставни заползали аппетитные запахи – в основном, морской рыбы – вареной, жареной, копченой…

– Понимаю, – медленно проговорил он. – Все мы – участники одной большой игры… И у каждого в ней своя роль.

Лорд Монфорд встал рядом.

– Как поживает наш общий друг?

Варис хихикнул, вспоминая содержимое последнего письма Иллирио.

– О, он сейчас со своим наставником проживает в Браавосе. Говорят, ему весьма по нраву пришлась местная культура и обычаи.

– События разворачиваются куда быстрее, чем вы предполагали. Он готов?

– Увы, нет, – тяжко вздохнул Варис. – Но может статься так, что выбора у нас не окажется. Приближается шторм, милорд... Боюсь, такого мы еще не видели.

Серсея

– Ты хочешь сказать, что во всем городе не осталось ни одного ворона? – распекала Серсея своего незадачливого кузена Ланселя. Свиток в ее тонких пальцах был скреплен алой сургучной печатью.

– Нет, ваша милость, – замялся Лансель. – Я не…

– Тогда я не понимаю, почему ты еще здесь. Нет воронов? Седлай коня и скачи на Утес. И как можно быстрее.

– Да, ваша милость. Уже иду. Еду, – поправился он и приняв свиток, выбежал из покоев.

Серсея решилась отправить письмо отцу только через пару дней – когда слова на бумаге стали диктоваться волею не эмоций, но холодного разума.

К этому времени Королевская Гавань уже чуть поуспокоилась. Джаселин Байуотер оправдал свое прозвище в полной мере – за прошедшие два дня он значительно преуспел на новом посту. Железной рукой он наводил строгий порядок не только в рядах стражи, но и на улицах. Всех насильников тут же оскопляли. Грабители и убийцы заполняли виселицы, напоминая своими гниющими на жарком солнце телами участь тем, кто вздумает преступить закон.

Чернь вроде бы не догадывалась, что на самом деле произошло в Красном Замке – или ей было просто плевать. Благодаря скорым действиям Мизинца, что подкупил всех известных в городе бардов, певцов, и сказителей, редкие и робкие голоса правды утонули в потоке лжи, нелепых баек и несуразицы, вещаемой денно и нощно изо всех углов.

Джейме отправился в Росби и Стокворт – запрашивать свежие войска, поскольку почти вся гвардия Западных Земель и ветераны золотых плащей погибли при пожарах и штурме башни Десницы. Те немногие рыцари Ланнистеров, что уцелели – ушли с Джейме, и в охране Серсея сейчас могла полагаться на немногих – золотых плащей, четверых королевских гвардейцев, сира Ламберта Лавджоя – капитана западной гвардии, человека, что был предан Ланнистерам до мозга костей, никогда не задающего вопросов; а также выживших людей Клиганов, над которыми принял командование Пес, ставший главой своего дома в связи с жуткой смертью сира Григора.

Все шло относительно хорошо… Но оставалась единственная проблема, что не давала Серсее спокойно спать по ночам, назойливо преследовала ее, словно больной зуб – сбежавший Эддард Старк. Мизинец был убежден, что он объявится у Станниса, но она не была так уверена. Уже нет.

В двери постучались, и вошел сир Мендон Мур – в мерцающих первым снегом доспехах, белый шерстяной плащ удерживала золотая круглая застежка.

– Ваша милость. Лорд Тирион ожидает вас в горнице, – голос его был столь же безжизненным, как и лицо.

– Только он?

– С ним пришли сир Джаселин и Петир Бейлиш.

Серсея подобрала полы алого платья и вышла в коридор. Везде работала прислуга, драя полы и протирая картины. Сир Мендон следовал за ней, придерживаясь расстояния в десяток шагов. Серсея прошла мимо покоев детей – к счастью, до них не дошла правда о произошедшем. Томмен и Мирцелла плакали в скорби о почившем отце, а вот Джоффри держался достойно – как и подобает настоящему королю.

Стуча каблуками, по широкой каменной лестнице она спустилась на первый этаж, где в горнице расположились ее брат, Мизинец, и новый командующий городской стражей.

Теперь придется заново набирать Малый Совет, подумала Серсея. За одну ночь он потерял почти всех своих членов.

– Милорды, – кратко поприветствовала она их и заняла пустующий стул у винного столика. Подлокотники изображали львов, замерших в прыжке. – Вам есть чем меня порадовать?

– Есть, – Тирион вытащил из рукава вскрытое письмо. – Только что прилетел ворон из Росби. Лорд Джайлс пообещал своих солдат и мейстера. Они прибудут в скором времени.

– Хорошо. Что с лордом Ренли? – обратилась она к сиру Джаселину.

– Мои люди прочесали половину Королевского Леса, но так и не нашли его следов.

Проклятый мужеложец. Где он может быть?

– Очень жаль, – наигранно сожалеюще произнесла она. – Не думала, что ему столь безразлична смерть брата.

– Как удачно лорд Ренли уехал на охоту, – с легкой улыбкой подметил Бейлиш. – Это дает пищу для определенных размышлений… Не так ли?

Мизинец знал, что произошло в действительности – не мог не знать, но ему хватало ума держать язык за зубами и продолжать играть свою роль. Серсея бы приказала Ламберту перерезать ему глотку, избавиться – просто на всякий случай, но ей нужны были его обширные возможности, как мастера над монетой, так и обладателя развитой сети шпионов – ибо Паук все еще не объявился после той ночи. И уже вряд ли объявится.

– А также мы закончили поиски в башне Десницы… – продолжил сир Джаселин. – И вот что любопытно: мы не обнаружили женских и детских тел.

– Совсем? – нахмурилась Серсея.

– Я проверил списки. В башне проживало не менее сотни человек – гвардии и прислуги, но тел северян мы нашли не более трех десятков, и все – взрослые мужчины.

– Это значит… – проговорила Серсея, но за нее закончил Тирион, потянувшийся за винным штофом:

– … Что ты проворонила не только Старка, но и всех его детей. Поздравляю.

Она уже хотела спросить «как», но ответ пришел еще раньше, чем сам вопрос: Паук. Он всегда появлялся и исчезал в самых неожиданных местах, был наиболее сведущ в секретах Красного Замка и знал тайные ходы – и если, насколько знала Серсея, ими пронизан весь холм Эйгона, почему бы им не быть и в башне Десницы? Она едва сдержала гневный порыв запустить что-нибудь в стену.

– Найдите, как. Хоть сройте башню, по кирпичикам ее разберите – мне плевать, но узнайте, как они выбрались.

– Да, ваша милость, – проговорил сир Джаселин. – Теперь, что касается потерь. Мы все еще продолжаем разбирать завалы, но цифры уже будоражат воображение…

Главное, чтобы побольше она была, подумала Серсея. Чем меньше живых осталось после той ночи – тем лучше.

– Сколько?

– Более пяти сотен мертвецов. Прислуги и простого народу погибло без счету. Кто-то запер гвардию Баратеонов в их казармах – а когда они выбрались, стало уже слишком поздно. Кухонный Замок сейчас представляет собой склеп…

– Чудовищно.

– А также мы нашли одного из братьев Редвинов – мы узнали его по застежке в виде виноградной грозди.

– Это Хорас, – промолвила Серсея. Хоббер сейчас находился под стражей. Они пытались сбежать во время пожара, но если Хоббера они успели поймать, то его брата упустили. – Что насчет замка?

– Сгорело все, что может гореть – в библиотеке пепла по колено, Твердыня Мейегора выстояла, но и она пострадала. В богороще не осталось ни одного зеленого листочка… – сир Джаселин разглядывал свою железную десницу. – Красный Замок с чистой совестью можно переименовывать в Черный.

– Это будет не оригинально – на Стене уже есть Черный Замок, – возразил Тирион. – Что насчет тронного зала?

– Крыша не выдержала и обвалилась внутрь. Но Железный Трон не пострадал.

– Мы умрем, и хроники деяний наших канут в лету, но с этой грудой гнутого железа ничего не случится, будьте уверены. Вы уже добрались до казны? – спросил Бейлиш. – Если нет, можете особо не торопиться – пыль и паутина в наше время не особо ценятся…

– Сколько будет стоить восстановление замка? – задумчиво спросила Серсея.

– Пока я не назову даже приблизительную сумму, ваша милость, – Бейлиш поджал губы, его пальцы барабанили по увесистой книге на коленях. – Одно могу сказать – придется занимать. Опять.

– Занимайте. Нужно восстановить хотя бы самое основное. Наше поместье не очень подходит для проведения церемонии коронации моего сына.

– Сделаю все, что смогу.

– Хорошо. Это все, милорды?

Получив утвердительные кивки, она встала. Сир Джаселин и Мизинец направились к выходу. Тирион продолжал сидеть.

– Есть еще кое-что.

– Что?

– Пироманты, – многозначительно произнес он. – Я надеюсь, что ты их не тронула?

– Я приказала Железной Руке схватить их, но эти крысы попрятались в своих глубоких норах, – с презрением проговорила Серсея. – Или ты хочешь сказать, что они невиновны?

– Я просто не вижу смысла, – Тирион задумчиво поигрывал почти полным бокалом. – Вообще. Какой резон им был сговариваться с северянами?

– Мне плевать на мотивы. Я хочу, чтобы они умерли – все до единого.

– Погоди точить кинжал, милая сестрица. Как мы будем оборонять город?

– Отец пришлет людей, – ответила она, но не столь уверенно, как хотелось бы.

– Отец – не панацея от всех бед. У него сейчас будут свои проблемы, – Тирион обернулся, убеждаясь, что в горнице остались они вдвоем. – Своими опрометчивыми действиями ты создала нам кучу врагов со всех сторон, и одни только боги знают, какие подойдут к столице первыми. Ты всерьез полагаешь, что полторы тысячи едва обученных стражников и гражданское ополчение сможет противостоять вражеским войскам?

– Что ты хочешь?

– Я понимаю – ты королева-регент, я – маленький человечек, не обладающий какой-либо властью, но... Отзови стражу. Я разберусь и выясню, какое они имеют отношение к пожару.

Почему бы и не дать ему шанс?

– Только быстрее. Кстати, я отправила письмо отцу.

– Что ты ему написала? Я даже не знаю, что хуже – правду, или неправду...

– Немного того, немного другого... – улыбнулась Серсея и налила себе вина. – Есть множество свидетелей, которые подтвердят, что именно северяне начали забрасывать наших людей диким огнем.

А так же Меррин Трант схватил троих гвардейцев Старка, над которыми сейчас усердно работал Илин Пейн. Королевский палач без слов дал понять, что в нужное время они скажут то, что им повелят.

– Остальное просто подогнала, – продолжила Серсея после небольшой паузы. – Ссору на Малом Совете, рьяное нежелание Старка участвовать в убийстве принцессы Таргариенов и его странный побег после убийства короля... Ты думаешь, он сам сбежал? Нет, любимый братец, – она произнесла последнее с изрядной долей иронии. – Паук исчез, Пицель тоже... Кому они служили до Роберта, не напомнишь? Остальные выводы можешь сделать сам.

– Честный и непорочный Эддард Старк, чьего отца и брата поджарил Безумный Король, участвует в заговоре против лучшего друга, на стороне заклятого врага? – Тирион покачал головой. – Звучит весьма бредово, но оглядываясь на произошедшее... Признаю, в этом есть некий смысл. Совсем крошечный, но есть.