Авантюрист поневоле

Глава 3 С чистого листа

Артур, вернувшись в лабораторию, с облегчением выдохнул как раз в тот момент, когда портал захлопнулся с громким треском, напоминающим звук захлопнувшейся двери, которую кто-то забыл смазать. Аппарат, с помощью которого портал был открыт, начал подозрительно дымиться, издавая звуки, будто внутри него завелась рассерженная змея. Секунду спустя он развалился на куски, обнажив хитро переплетённые провода, искрящиеся лампочки и... беговое колесо для хомяка, торжественно расположенное в центре всего этого магического агрегата.

Хомяк, который выглядел как оживший скелет с зелёными светящимися глазами, всё ещё старательно крутил своё колесо, словно от этого зависела судьба вселенной. Но даже это не могло продолжаться вечно. Колесо, наконец, сдалось и развалилось на части, что вызвало у хомяка такой приступ паники, что он мгновенно соскочил со стола с тонким, возмущённым писком и скрылся в тёмных закоулках лаборатории, словно ночной призрак.

Артур смотрел на всё это с выражением человека, который видел такое уже тысячу раз и был бы рад, если бы больше не увидел.

— Идеальная конструкция! — воскликнул Костлявый, разглядывая обломки прибора так, будто нашел сокровище в куче старых носков. Он осторожно проводил пальцем по обломкам, словно пытался понять, можно ли из них сделать что-то полезное, но все время приподнимал брови, как если бы ожидал, что прибор снова взорвется и осыпет его искрами.

Изворот, прищурив глаза от усталости и недовольства, покачал головой и бережно положил Тюрина на кушетку, предварительно подготовленную Костлявым.

— Поторопись! — нетерпеливо сказал Артур, бросив неодобрительный взгляд на фатуметр. — Время — деньги, а у меня нет ни того, ни другого.

— Иду-иду! — ворчал Костлявый. — Вы, живые, всегда куда-то торопитесь! У нас ведь есть время сделать всё как следует!

Подходя к кушетке, он скрестил руки и посмотрел на Тюрина, словно тот был сложным пазлом, который только что высыпали из коробки, и теперь все кусочки упорно не хотели складываться в одну картину.

— Хороший экземпляр! Ну-с, приступим! — объявил Костлявый с энтузиазмом. — Изворот, садись вон в то кресло!

Артур бросил взгляд на кресло, на которое указал Костлявый, и честно говоря, был несколько озадачен. Это кресло выглядело как научный эксперимент, проведённый в тёмном подземелье безумного мага, который считал, что эстетика — это когда всем страшно. Оно было обтянуто тканью, походившей на смесь старинного ковра и хромированного металла. Спинка, массивная и увенчанная резными зловещими лицами, следила за каждым движением, как будто собираясь сказать: "Я вижу тебя, и это мне не нравится". В некоторых местах драпировка была порвана, напоминая о столкновении с чем-то острым.

Но самое интересное в этом кресле — это механизмы. Под сиденьем крутилась целая сеть шестеренок и рычагов, которые издавали звуки, будто старая швейная машинка, перешедшая на сверхурочные. Один из рычагов подозрительно изгибался, намекая на возможность получить электрический разряд, если на него случайно наступить.

Самое же пугающее было то, что скрывалось за креслом. Огромные механические руки, как щупальца древнего чудовища, были снабжены множеством инструментов: от сверкающих скальпелей до крошечных магических жезлов. Эти руки могли выполнять всё — от деликатной настройки магических устройств до брутальной хирургии.

Над креслом висел массивный купол, утыканный кристаллами и зеркалами, которые направляли свет прямо на сидящего, словно он был главной звездой в спектакле "Неудачные эксперименты". Купол был связан трубками с разноцветными банками, наполненными бурлящими жидкостями, в которых плавали миниатюрные грозы и бурные ураганы.

Изворот, несмотря на своё недовольство, не мог не признать, что перед ним стояло нечто поистине уникальное и пугающее одновременно.

— Ладно, — вздохнул он, понимая, что другого выхода у него нет, и сел в кресло. Оно скрипнуло и застонало под его весом, словно старый пиратский корабль, уставший от своих долгих плаваний по морям и океанам. Костлявый тем временем усаживал паренька в другое подобное кресло.

— Итак, приступаем! — воскликнул Костлявый, потирая руки с таким видом, будто только что выиграл в лотерею. В его руках оказался переключатель с рычагом, больше напоминающий старомодный рубильник из фильмов про безумных учёных.

— Постой! Может, всё-таки объяснишь, как это работает? — выпалил Изворот, пытаясь приподняться из кресла, но ремни уже затянулись вокруг него, словно нежные, но весьма настойчивые объятия медузы.

— Нет времени! Наука не терпит отлагательств! — воскликнул Костлявый с энтузиазмом, явно неподходящим для данной ситуации. Он нажал на рычаг, и весь механизм за креслом ожил. Шестерёнки начали вращаться, трубы загудели, а маленькие лампочки замигали, создавая впечатление, что лаборатория вдруг превратилась в новогоднюю ёлку на стероидах.

Кресло Изворота неожиданно начало вибрировать, словно кто-то решил включить функцию массажа, но перепутал её с режимом «землетрясение». Над головой замигали кристаллы, создавая ослепительные световые эффекты, а один из ремней мягко ткнул его в бок, будто проверяя, жив ли он ещё.

— Отлично, всё по плану! — радостно заявил Костлявый, наблюдая за происходящим с таким выражением лица, словно это был его лучший день на работе. — Сейчас начнётся самое интересное!

Изворот успел только мысленно взмолиться, чтобы эта конструкция не решила отправить его в космос, когда услышал характерный звук запускаемой древней машины. Всё, что оставалось — это довериться судьбе и надеяться, что Костлявый знает, что делает.

Костлявый взял в руки странный кристалл, светящийся зелёным светом, и, держа его высоко над головой, начал тихо бормотать заклинание. Атмосфера в лаборатории изменилась, воздух стал тяжёлым, словно кто-то невидимый добавил туда пару лишних гравитационных единиц.

Тюрин почувствовал, как его тело внезапно стало лёгким, словно он был воздушным шариком, который кто-то случайно отпустил в небо. Всё вокруг начало плыть и вращаться, как на карусели в парке развлечений, но без музыки и смеха.

Сначала он ощутил странное покалывание в пальцах, потом в руках и ногах. Это покалывание постепенно перешло в ощущение, что его тянут вверх за невидимую ниточку, как марионетку. Он чувствовал, как его душа медленно поднимается из тела, словно в воскресное утро, когда не хочется вставать с постели, но приходится.

"Ого, это как прыжок с тарзанки, только без тарзанки!" — мелькнула у него мысль, когда он почувствовал, что больше не контролирует своё тело. Ощущение было одновременно пугающим и немного забавным — как если бы он был пассажиром в собственном теле, которое внезапно решило поехать без водителя.

Виктор на мгновение очнулся, когда Костлявый поднял кристалл над головой. Он увидел себя сидящим в кресле напротив. Это было как посмотреть на своё отражение в зеркале, но с другой точки зрения. "Привет, я, вот мы и встретились,!" — подумал он, пытаясь осмыслить происходящее. Его лицо выглядело немного глупо — рот приоткрыт, глаза полуоткрыты. "Надо же, вот как я выгляжу со стороны, когда задремал на лекции," — мысленно усмехнулся он.

Но тут же его снова потянуло вверх, и Виктор почувствовал, как его душа окончательно покидает тело. Он парил в воздухе, наблюдая за происходящим сверху. Изворот сидел в кресле рядом, его лицо было таким же озадаченным и слегка испуганным.

— Вот так всегда, только привыкнешь к своему телу, как его забирают, — пробормотал Виктор, больше для себя, чем для кого-то ещё, и попытался расслабиться, наблюдая, что же будет дальше в этом странном и явно не совсем обычном сне. Однако сон внезапно прекратился, и его сознание вновь вернулось во мрак.

Изворот распахнул глаза и мельком взглянул на своё бывшее тело, сидящее в кресле напротив. Сердце его заколотилось от странного чувства отрешённости. Он сорвал ремни, удерживающие его новое тело, и встал, ощутив необычную лёгкость и странное покалывание в кончиках пальцев.

— Ты попривыкни пока, — посоветовал Костлявый, боязливо поглядывая на Изворота, который тут же кинулся к фатуметру.

Схватив прибор, Артур мгновенно применил свою магию, создавая над ладонью шар чёрного пламени. Стрелки прибора остались на месте. Проклятия больше нет! Он свободен! После стольких впустую потраченных лет Артур наконец освободился и мог вернуться к тому, чем занимался раньше. Радость охватила его, но внезапно он ощутил что-то странное, словно внутри него возникло что-то чужеродное, как будто съел что-то подозрительное на волшебном рынке.

Он погасил пламя в своей ладони и взглянул в глубины самого себя. Ощущение было неприятным, как будто внутри него поселился кто-то, кого он туда точно не звал. Медленно он повернулся к Костлявому, который натянуто улыбался и старательно отводил взгляд, как школьник, который пытается скрыть двойку за контрульную.

— Что ты сделал?! — произнёс Артур, его голос был холоднее льда. Лицо его помрачнело, и в новом теле он выглядел ещё более жутко. Атмосфера в лаборатории изменилась, воздух стал вязким, а темнота вокруг — густой, словно налитый варёный кисель.

— Что ты сделал?! — повторил Артур, и когда колдун не ответил, он мигом оказался рядом с ним и, схватив за горло, поднял его над собой.

— Избавил от проклятия? — пролепетал Костлявый, болтая ногами в воздухе, как вытащенная из воды рыба.

— Отвечай, нежить! Или я убью тебя, и поверь мне, это будет твоя последняя смерть!

— Позволь объяснить! — взмолился Костлявый, его глаза широко распахнулись от ужаса.

Изворот швырнул его, как бесполезную тряпку, и Костлявый с грохотом врезался в старый деревянный шкаф, с которого на его голову тут же свалились запылённые книги с заклинаниями.

— Говори! — велел Изворот, его голос был как рокот далёкого грома.

— Проклятие Draco Magia невозможно снять! Понимаешь? Невозможно! — затараторил Костлявый, пытаясь удержаться на ногах и не упасть снова. — Но его можно обмануть, что я и сделал! Draco Magia — это продукт очень древней и сильной магии, смесь магии крови и манипуляций с душами. А чтобы добавить изюминку, создатель использовал трансмутационные основы алхимии! Это настоящее произведение искусства среди проклятий! Но я нашёл способ: я взял ваши души и поменял их местами. Но этого было недостаточно для обмана! Поэтому я взял часть твоей души и поместил её в его, а часть его в твою! Теперь проклятие навеки привязано к нему! — объяснил Костлявый, надеясь, что этих слов будет достаточно, чтобы спасти свою шкуру.

Изворот нахмурился, ощущая внутри себя странное смешение эмоций и энергий. Он поглядел на Виктора, который всё ещё безжизненно сидел в кресле напротив, и ощутил неясную связь с ним, как неприятное дуновение сквозняка. Часть его души теперь была в этом молодом человеке, и это беспокоило его, словно неудачный поход к зубному врачу. К тому же он чувствовал, что его магия стала чуточку слабее, что вызывало у него раздражение.

Пока Изворот стоял, погруженный в свои мысли, Костлявый тихо, словно крадучись, подошел к Тюрину, который всё ещё без сознания лежал на кушетке.

— Слушай, а с ним что делать? — пробормотал колдун, как будто спрашивал, что делать с последним куском пиццы, который никто не хочет доедать.

— Что? — Артур, вынырнув из своих размышлений, бросил взгляд на себя — то есть на бывшее своё тело, растянувшееся на кресле. — Ах да, — он вдруг осознал, что на уме у него уже зрел план. — Раз уж я получил новое тело, можно сказать, что у меня началась новая жизнь!

— Четыреста лет назад я тоже так думал, — проворчал Костлявый, вспомнив свой собственный «новый старт», который оказался не таким уж и радужным.

— Но, — продолжил Артур, игнорируя брюзжание Костлявого, — начинать новую жизнь с пустыми карманами не так весело, как хотелось бы. А ведь голова Артура Изворота стоит ох как дорого. Главное — найти покупателя, который не поскупится, верно?

— Конечно-конечно! — закивал Костлявый, лишь бы не раздражать Изворота, который сейчас мог сделать с ним всё, что угодно.

— А кто, как думаешь, больше всего захочет заполучить меня? — Артур хитро прищурился.

— Может, Гильдия Героев? — осторожно предложил Костлявый.

— Именно! — Артур злорадно рассмеялся. — Вот им-то я и передам... тебя, Артур Изворот! — он с усмешкой отвесил Виктору щелбан, а потом обернулся к Костлявому, от которого уже разило страхом, словно от старого подвала. — Вот и ладушки! Мне нужна телега и одна из твоих механических лошадей!

— Да-да, конечно! — поспешил согласиться Костлявый, внутренне радуясь тому, что Изворот собирается уехать как можно скорее. Но тут его осенило, и он осторожно поинтересовался: — А если он всё расскажет? Скажет, что он это не ты?

— Ну и пусть, — отмахнулся Артур, улыбаясь так хитро, что любой кот, поймавший мышь, позавидовал бы. — Кто ему поверит? Кто станет верить Артуру Извороту, известному как Повелитель Лжи? Ты бы поверил?

— Конечно нет! — с энтузиазмом воскликнул Костлявый, но, встретившись с суровым взглядом Изворота, быстро пожал плечами, словно пытаясь извиниться за свою излишнюю радость.

Немного позже Костлявый стоял у двери, наблюдая, как Изворот упаковывает своё старое тело в повозку, словно это была груда поношенных рубашек, которую срочно надо отослать в прачечную. Колдун терпеливо ждал, когда этот незваный гость вернётся туда, откуда пришёл, и больше никогда не переступит порог его башни.

— Знаешь, Костлявый, — произнёс Изворот, аккуратно укладывая в телегу походную сумку, — я тут подумал. Это что же выходит, ты у нас единственный во всём Многомирье, кто знает, кто я на самом деле?

— Ой-ой! — только и смог выдавить из себя старый колдун, когда его взгляд наткнулся на жуткую улыбку, озарившую лицо Изворота.

Механическая лошадь скрипела и тарахтела, словно её только что вытащили с запылённого чердака, где она проспала последние сто лет. Она с трудом тащила телегу всё дальше от башни, охваченной чёрным огнём. Пламя, порождённое магией Изворота, с аппетитом пожирало стены. Телега медленно выехала из густых, мрачных теней проклятого леса, оставив позади зловещие деревья с изогнутыми ветвями, похожими на крючковатые пальцы. Теперь перед Артуром и его пассажиром раскинулся суровый, но величественный скалистый пейзаж, резкий контраст с тёмной гущей леса.

Скалы вздымались по обе стороны дороги, словно древние титаны, окаменевшие в своей вечной стороже. Их острые пики и резкие края чертили небо, где редкие облака, похожие на клочья пергамента, лениво скользили мимо. Дорога извивалась между этими гигантами, как тонкая нить, вплетённая в ткань сурового пейзажа. На их серых, местами красноватых стенах можно было разглядеть глубокие трещины и расщелины, будто следы старинных битв между стихиями.

Иногда, проезжая мимо особенно крутых обрывов, Артур замечал одинокие, упрямо растущие деревца, цепляющиеся корнями за самые крохотные клочки земли, впившись в трещины скал. Эти деревья выглядели так, словно боролись за каждый лучик солнца и каждую каплю воды, отчаянно цепляясь за жизнь на этом негостеприимном краю мира.

Изворот, с небрежной уверенностью и весёлым настроением, напевал одну из своих любимых песен, которую когда-то услышал в Универсалии. Каждый такт мелодии отдавался в его новом теле, наполняя его странным ощущением свободы и лёгкости, которые он не испытывал уже много лет.

В таверне шум и гам,

Все пьют и веселятся,

А я сижу с друзьями там,

И песня льётся в танце.

Кружка эля, кружка эля,

Поднимай её, друг мой!

Кружка эля, кружка эля,

Веселись и пой со мной!

— Впереди новая жизнь, — произнёс Артур с лёгким, почти скучающим энтузиазмом, словно обсуждал прогноз погоды на завтра. — Столько планов! — добавил он, криво улыбнувшись.

Повернувшись к Виктору, который мирно дремал под действием сонного заклинания, Артур с лёгкой ироничной усмешкой продолжил:

— Прости, не знаю как тебя зовут. Вот это тебе на память, — он достал из кармана старый плеер Вити и наушники, аккуратно вложив их в карман сюртука рядом с фатуметром. — Не переживай, друг! Тебя тоже ждёт новая жизнь в этом огромном, неизведанном мире. Хотя, полагаю, Бравирон замкнёт тебя в самой жуткой камере, которую только сможет найти, а ключи выбросит в какое-нибудь бездонное озеро.

Чёрное пламя, пожиравшее башню, постепенно угасало вдали, а скрип и тарахтение механической лошади становились всё тише. Артур напевал себе под нос, наслаждаясь обретенной свободой.