Авантюрист поневоле

Глава 15 Первые вопросы

Прошло пару дней с того момента, как в небе над фермой величаво проплывали киты, и жизнь вновь вернулась к своему обычному, слегка абсурдному ритму. Борт, как всегда, был в центре всех дел, раздавая поручения.

— Тюрин! — позвал он так, словно Витя был единственным человеком, способным решить проблему космического масштаба, а не обычным студентом. — Надо бы прибраться в кладовой.

Тюрин, хотя энтузиазма у него было примерно столько же, сколько у камня на краю дороги, всё же направился за Бортом.

— Ничего сложного, — уверенно сказал Борт, распахнув дверь в дом.

Тюрин кивнул, всё ещё пребывая в блаженном неведении. Его воображение рисовало обычную кладовую — может, с парой пауков и парой коробок. Но как только дверь открылась, его иллюзии рассеялись, как утренний туман.

Это была кладовая… в том смысле, что здесь, вероятно, что-то хранили. Но назвать это просто «помещением для хранения барахла» было бы всё равно, что назвать космос «достаточно большим местом». Кладовая больше походила на три разных места, соединённые вместе с минимальным участием здравого смысла и явно без согласия закона о сохранении энергии.

Прежде всего, это была библиотека — и какая библиотека! Повсюду, куда ни глянь, тянулись высокие полки, до самого потолка забитые книгами, свитками и пергаментами. Один из свитков, судя по всему, слегка дымился, что явно не добавляло Тюрину уверенности в безопасности всего происходящего.

«Это нормально? — подумал Витя, глядя на этот дымящийся свиток. — Надеюсь, это нормально».

На одной из полок он заметил огромную стопку книг, перевязанную верёвкой, с надписью: «Читать только если срочно. Очень срочно!» Эта надпись, как ни странно, не вдохновляла на чтение.

Дальше шла мастерская. На больших столах лежали детали от самых странных и замысловатых механизмов. Здесь был, например, половинчатый магноскоп, который выглядел как оптический прибор, а рядом — загадочная труба, явно магическая, но с намёком на то, что она могла взорвать всё в радиусе десяти метров. Над столами висели инструменты всех форм и размеров, некоторые из которых казались более подходящими для гигантов, нежели для людей.

На одном из верстаков что-то подозрительно подмигнуло Тюрину. В буквальном смысле.

Но это ещё было не всё. Кладовая также несла в себе дух авантюризма — она была одновременно и кабинетом опытного искателя приключений. В одном углу лежали аккуратно сваленные компасы, карты, альтиметры (один из которых настойчиво мигал тревожным красным светом). На стене висели два лука — один, судя по всему, был сделан из ребра дракона, а второй из чистейшего стекла.

Пыльные книги с названиями вроде «Ты и Многомирье: Полный справочник для начинающих» и «Как выжить, если мир хочет тебя съесть» аккуратно стояли на полках, явно ожидая своего часа. На одном из столов стояла огромная карта, вся проткнутая десятком разноцветных флажков, как если бы кто-то вел крайне запутанную партию шахмат.

— Вот оно, — сказал Борт, широко разведя руки, словно только что представил Тюрину целую новую вселенную. — Всё просто. Протри пыль, наведи порядок, и если что-то начнёт убегать — просто поймай и положи обратно. Не пытайся разобраться, почему оно убегает. Здесь всё так. А я пойду чаю попью.

Тюрин замер, пытаясь осмыслить сказанное. «Протереть пыль», сказал Борт, как будто это было обычным делом. Конечно, пыль. В этом хаосе, возможно, пыль была самым безопасным элементом.

— Да, конечно... пыль, — пробормотал он, оглядывая беспорядок, который, казалось, смотрел на него в ответ, готовый вступить в схватку. “И откуда у фермера всё это?” — подумал Витя.

И пока Борт с направился на кухню, оставив его наедине с этим бардаком, Тюрин вздохнул и, подхватив тряпку

— Ничего, я справлюсь, — пробормотал Витя с тем тоном, которым обычно говорят, когда понятия не имеют, как именно собираются справляться. Он сделал шаг вперёд, словно вступал в неизведанную территорию.

Полный решимости сразиться с хаосом, он принялся за уборку. Но эта решимость, как и следовало ожидать, начала стремительно таять буквально через пару минут. Любопытство, словно хитрый кот, мягко подталкивало его к полкам, книгам и странным артефактам, и уборка быстро отошла на второй план.

На одной из полок взгляд Вити привлекла большая, пыльная книга с самодовольным названием: «Тайные Искусства Бытовой Магии: Как не сжечь дом и не превратить себя в таракана». Она была покрыта слоем пыли такой толщины, что могла бы претендовать на звание «Лучший слоёный пирог», но заголовок был слишком интригующим, чтобы не взглянуть. Витя открыл книгу, и обнаружил, что она была скорее попыткой отговорить кого-либо от магии, чем научить чему-то полезному. Одна из глав начиналась со слов: «Если ты читаешь это, значит, уже сделал первую ошибку».

— Занятно, — пробормотал Витя, скептически подняв бровь. Он отложил книгу на стол, решив вернуться к ней позже, если, конечно, не потеряется в этом странном, но безусловно увлекательном царстве бардака.

Продолжая уборку (если это всё ещё можно было так назвать), Витя наткнулся на артефакт, который выглядел как миниатюрная дверца, висящая на верёвочке. Интуиция подсказывала ему, что лучше бы его не трогать, но любопытство шептало совсем другое. Витя осторожно покрутил дверцу в руках, но ничего не произошло. Он с облегчением повесил её обратно на полку и переключился на странное устройство, которое напоминало одновременно будильник и тостер — как если бы у кого-то была особая страсть к объединению вещей, которые явно не должны работать вместе. Там был рычаг, и, конечно же, Витя не смог удержаться.

Раздался мягкий звон, и устройство произнесло голосом, полным абсолютного равнодушия:

— Ваш завтрак будет готов через три недели.

— Эм... спасибо… наверное, — пробормотал Витя, слегка сбитый с толку, и решил больше не дёргать никаких рычагов.

Но самым странным было то, что в углу кладовой стояла… метла. На первый взгляд, абсолютно обычная: немного пыльная, слегка изношенная. Но стоило Вите приблизиться, как метла неожиданно подала голос, как будто только и ждала момента:

— Уборщик из тебя не самый лучший, — произнесла она тихим, ворчливым голосом.

Витя застыл на месте, не сразу поняв, кто это сказал. Он оглянулся по сторонам, но, кроме метлы, в комнате не было никого, кто мог бы ворчать столь саркастично.

— Ты… это… говоришь? — неуверенно спросил Витя. Разговаривать с метлой было... ну, мягко говоря, странно.

— Нет, это у тебя галлюцинации от пыли, — с лёгкой иронией отозвалась метла, покачав своими веточками. — Конечно, я говорю. Ты, случаем, раньше с метлами не общался?

— Эм… — Витя смутился. Он никогда прежде не разговаривал с предметами. — Ну… не особо.

— Что ж, ясно. Убираешься ты, как гоблин после недельной вечеринки, — продолжала метла, явно наслаждаясь своим моментом славы. — Давай-ка я покажу, как это делается. Хоть посмотрим, на что ты годен.

С этими словами метла подскочила на своём деревянном основании и начала энергично водить своими ветками по полу, поднимая облачка пыли с удивительным энтузиазмом.

— Вот!

— Э… спасибо, — неуверенно поблагодарил Витя, не совсем понимая, как на всё это реагировать.

— Так значит, ты… метла? — попытался он как-то разрядить неловкость.

— А ты наблюдательный! — усмехнулась метла. — И первый, кто тут вообще что-то делает. Обычно Борт просто закрывает дверь и делает вид, что этого места не существует.

— Да уж, — кивнул Витя. — Кажется, у него тут всё… Откуда всё это?

— Из самых разных мест, — ответила метла, не прекращая энергично водить ветками по полу.

— Так и знал, что он не обычный фермер! — воскликнул Тюрин. — В книгах и фильмах такое часто бывает!

— Наверное, — метла пожала бы плечами, если бы они у неё были.

Витя улыбнулся, начиная немного привыкать к своему странному собеседнику. Этот мир и правда был удивительным. Удивительно, что он до сих пор не сошёл с ума.

После неловкой беседы с метлой Витя решил, что лучше всего сосредоточиться на вытирании пыли. Пыль, как он надеялся, была менее склонна к философским беседам. Однако, как это обычно бывает, его план провалился. Глаза Вити зацепились за что-то на дальней полке — большая, старинная карта, небрежно прикрытая парой свитков. На первый взгляд, она выглядела так, словно её никто не трогал веками. И это было странно: такая карта слишком впечатляла, чтобы её игнорировать.

Осторожно убрав свитки, Тюрин развернул карту. Перед ним открылось нечто по-настоящему удивительное. В центре карты была изображена лишь скромная часть Межмирового Океана — и даже эта скромная часть выглядела как миниатюрная вселенная, заключённая в бумаге. Огромный, бескрайний, сверкающий, словно кто-то ткал его из звёздного света, этот океан на карте казался почти живым. Витя мог бы поклясться, что видел, как волны слегка перекатываются, а на краю сознания слышал тихий, далёкий плеск воды.

По всей карте были разбросаны точки — почти сотня, каждая из них отмечена сияющим кружком. Под некоторыми точками были подписаны названия, выведенные разными почерками. Над одними мирами висели подробные комментарии — похоже, кто-то оставил путевые заметки: «Лучше не дышать» или «Здесь чай заваривать с осторожностью». Над другими было лишь одно слово: «Осторожно». Простое, но такое предупреждение не требовало пояснений.

— Красиво… — прошептал Витя, чувствуя, как внутри его растёт странное возбуждение, смешанное с лёгкой тревогой.

От этих сияющих точек по карте тянулись маршруты — золотые линии, как светящиеся следы путешественников, которые прошли через эти неизведанные просторы. Некоторые маршруты были прямыми, словно эти путешественники точно знали, куда идут. Другие петляли, как заплутавшие змеи, то исчезая в пятнах чернил, то вновь появляясь, как будто их вели существа, которые не слишком полагались на компасы. Иные маршруты заканчивались у огромных воронок, обозначенных загадочной надписью «Не исследовано». Витя поёжился.

На одном из углов карты особенно выделялась надпись, выведенная красным чернилом: «Никогда не иди этим путём. Никогда». Линия, идущая от этой точки, внезапно обрывалась, словно тот, кто рисовал её, либо исчез, либо внезапно передумал продолжать.

Чуть дальше, почти на краю карты, Витя заметил ещё одну странную пометку: «Край Времени». Всего два слова, но они несли с собой такое ощущение тревоги, что Витя ощутил лёгкий холодок по спине.

Вдруг Витя осознал, что карта в его руках едва заметно дрожит. Или ему просто показалось? Нет, это ощущение было вполне реальным. Карта мягко пульсировала, словно подстраиваясь под ритм его сердцебиения, как будто отвечала на его мысли и любопытство.

— Что это ты там нашёл? — раздался позади знакомый, слегка ворчливый голос. Это была всё та же метла.

— Э-э... просто карту, — пробормотал Витя, всё ещё не сводя глаз с мерцающих линий и точек.

— А, эта карта, — протянула метла, слегка качнувшись, словно делая важное заявление. — Эту Борт нашёл её давным-давно. Довольно полезная штука, если, конечно, не хочешь случайно оказаться в какой-нибудь нехорошей области Многомирья. Но только держись подальше от красной линии. Видел её? — добавила она, понизив голос. — Говорят, она ведёт прямиком к... ну, туда, куда ты не захочешь попасть.

Витя кивнул с тем видом, с которым кивают люди, когда слышат что-то одновременно пугающее и интригующее. Он осторожно свернул карту, чувствуя, как её пульсирующая энергия слегка покалывает пальцы.

— Всё это… кажется таким огромным, — сказал он, больше себе, чем метле, хотя и не был до конца уверен, с кем сейчас ведёт разговор.

Метла вдруг как-то странно оживилась, словно почувствовала, что настал её звёздный час. Её ворчливый голос стал чуть более уверенным, как если бы она готовилась выступить в роли профессора, давно ждавшего своего первого лекционного зала.

— Мальчик, ты даже не представляешь, насколько это огромное, — начала она, медленно приближаясь к Вите, словно боялась, что если сказать всё слишком быстро, то он не справится с таким объёмом информации. — Многомирье — это не просто набор точек на карте, как тебе могло показаться. О нет. Каждый мир — это целая вселенная, со своими собственными законами, культурой и магией. Особенно магией! В одном мире люди поют, и от этого рушатся горы. В другом — заваривают чай и получают зелья, от которых можно ходить сквозь стены. А где-то магия работает до двадцати лет, и потом, бац! Исчезает. Представляешь? Люди там живут, стараясь выжать из своей магии всё до последней капли, прежде чем она испарится, как утренний туман.

Витя слушал её, затаив дыхание, как ребёнок, слушающий сказку, которую никто другой не слышал.

— Многомирье, — продолжала метла, раскачиваясь, как старый профессор в кресле, — это как огромное море. Но не с водой, а с мирами, которые плавают на его поверхности и под ней. Есть те, что ты видишь, и те, что скрыты глубже, ниже, куда трудно попасть даже опытным путешественникам. Чем дальше от поверхности, тем миры становятся страннее. Но все они связаны между собой. Порой видимыми нитями, порой невидимыми. И да, между ними можно путешествовать. С помощью магии, технологий или... если ты достаточно везучий, через порталы. Только знай — не каждый портал выведет тебя туда, куда ты собирался.

— А Земля? — спросил Витя, не выдержав. — Ты когда-нибудь слышала о Земле? У нас-то никакой магии нет.

На этот вопрос метла долго не отвечала, словно взвешивая каждое слово. Её древесная "макушка" слегка наклонилась, как будто она действительно смотрела на Витю, пытаясь оценить его.

— Есть такие миры, — наконец заговорила она тихо, её голос стал более серьёзным и чуть менее ворчливым, — которые отрезаны от Многомирья. Миры, где когда-то была магия, но потом она угасла. По каким-то причинам эти миры потеряли связь с остальными. Может быть, их просто забыли, может, они сами решили изолироваться. Твоя Земля — один из таких миров. Магия там... угасла

Метла вдруг встрепенулась, словно заметила, что сказала слишком много.

— Ладно, хватит тут философствовать, — резко оборвала она свою лекцию. — Давай, продолжай работать, пыль сама себя не вытрет.

И, покачиваясь, метла вернулась на своё место в углу, словно ничего и не произошло, словно это был самый обычный день.

Когда Борт вернулся, он был готов к привычной картине: хаосу, который обычно оставляют за собой незадачливые помощники. Но то, что он увидел, поразило его. Всё было… убрано. Полки сияли чистотой, пыль, казалось, испарилась, а странные артефакты стояли на своих местах так аккуратно, что можно было подумать, будто они с самого начала были собраны в идеальный порядок.

Борт одобрительно кивнул и, широко улыбаясь, обратился к Тюрину:

— Ну что ж, молодец, — сказал он, похлопав юношу по плечу с такой лёгкостью, будто благословлял его на новые подвиги. — Отличная работа.

Затем, прищурившись Борт добавил:

— Заслужил пару монет. В следующий раз, когда будем в Аргенте, сможешь потратить их как хочешь. Или, если повезёт, сократишь себе срок. — Последние слова он произнёс с лёгкой ухмылкой.

Тюрин улыбнулся, приняв несколько серебряных монет. Они выглядели необычно: на их поверхности были выгравированы странные символы, а изображение на лицевой стороне постоянно менялось, словно монета не могла определиться, что именно на ней должно быть.

— Спасибо, — пробормотал Витя, всё ещё ошеломлённый тем, как много всего он узнал за этот странный день, и направился к выходу.

Когда Витя ушёл, Борт проводил его взглядом. Он на мгновение задумался, потеребил свои карманные часы, а затем обернулся к метле.

— Ну что, — протянул Борт, кивнув в сторону двери, — что думаешь о нём?

Метла не ответила сразу. Она слегка покачалась, словно размышляла, стоит ли делиться своими мыслями. Её ветки, казалось, слегка зашуршали.

— Забавный мальчишка, — начала она, её голос был чуть менее ворчливым, чем обычно. — Любопытный. — Метла хмыкнула. — Но вот что интересно… мы тут с ним разговорились.

— Разговорились? — Борт приподнял бровь, в его глазах появился лёгкий блеск.

— Ага, — метла слегка скрипнула, продвинувшись вперёд на своём древке. — Я рассказала ему о Мнгогомирье. А потом он сказал, что на его Земле магии нет. Вот так и сказал.

Борт замер на мгновение, а затем медленно кивнул, уже более серьёзно.

— Хм... Интересно, — пробормотал он себе под нос, а его взгляд снова метнулся к двери, за которой недавно исчез Витя.

Метла качнулась, словно раздумывая над своими словами, и тихо добавила:

— Есть в нём что-то… не знаю...

Борт медленно подошёл к карте, которую недавно рассматривал Витя. Его пальцы скользнули по её поверхности, и он остановился на одном из мерцающих миров.

— Он слышал песнь, — тихо сказал Борт, почти шёпотом, как если бы боялся, что кто-то посторонний мог подслушать. — А это значит, что...

— Может быть, Бартоломью, — перебила его метла, словно заранее понимая, куда он клонит, — а может и нет. Поживём — увидим.

Борт усмехнулся, слегка кивнув.

— Ты как всегда права.