Звезды, пламя и сталь. Книга 2

Глава 2

Орбитальная станция «Канцлер», медицинский центр

В блоке калибровки нейросетей было прохладно. Воздух тут был прозрачен и свеж, насыщен запахом озона и медикаментов, как, впрочем, и во всём медцентре. Серый пластик стен, роботы, стерильная чистота. И гудение приборов.

Я прошёл к приоткрытой двери, на которой была табличка «G-12». Вот сюда то мне и надо было попасть. Раз дверь не закрыта, то, наверное, можно и не стучаться. Зачем производить лишний шум, в самом-то деле?

Вдоль стены тянулась череда аппаратных стоек высотой почти под четыре метра. Они были похожи на колонны, сложенные из стальных кирпичей серверных корпусов. На фронтальных панелях ритмично мерцали зелёные, жёлтые и синие огоньки.

У меня возникло странное чувство, что это составные части чего-то большего. Маленькие частицы, из огромного числа которых и слагаются цифровые сознания могучих искинов.

В центре комнаты находилось кресло из матового биопласта, способного точно подстроиться под тело сидящего в нём человека. Но почему-то при взгляде на него не возникало мыслей о комфорте и покое. Напротив, это кресло выглядело немного угрожающе. Оно казалось холодным, лишённым всякой мягкости. Форма кресла, рёбра поддержки, встроенные фиксаторы, отверстия под датчики — всё это выглядело предельно функционально, но не более того — удобством там и не пахло.

Рядом находилось три медробота, чьи манипуляторы — десятки тонких титановых рычагов и стальных щупов с датчиками и инструментами, навевали мысли об особо изощрённых пытках. Но пока все эти блестящие металлом щупальца были неподвижны.

А сами медроботы, похожие на стальных спрутов, застыли в угрожающих позах, ожидая приказа к действию.

И тут я увидел, что в этой комнате не один. Из двери в стене напротив появились два техника. Они были облачёны в плотные комбезы зелёного цвета с логотипом «Звёздной Динамики» на рукавах. Шли они мягко и практически бесшумно. Их движения были экономны, а лица — бесстрастны.

Один из них обернулся ко мне и равнодушно буркнул:

— Садитесь в кресло, сейчас начнём.

Второй тихо произнёс, видимо для протокола проводимой процедуры:

— Запуск протокола «Семь-Гамма-Ноль». Объект: капрал Князев. Нейросеть: «Аристократ шесть вэ», серийный номер Дельта 495 0112. Загружаю эталонный паттерн подавления «Омега-ноль двенадцать».

Из динамиков раздался безжизненный и холодный женский голос:

— Паттерн «Омега-ноль двенадцать» загружен. Мощность сигнала 40 %, длительность цикла — 12 импульсов. Цель: снижение когнитивной активности до уровня тета-ритма — подготовка к установке исходных пакетов калибровки.

Я медленно сел в это пыточное кресло, хоть мне почему-то и не хотелось этого делать. Наверное паранойя моя опять расшалилась… Но я себя убедил — надо.

Мягкие, но крепкие фиксаторы захлестнули запястья, щиколотки и голову.

Медроботы ожили, и их стальные конечности начали медленно шевелиться. Я ощутил их ледяные касания на висках, затылке и шее. Эти касания не причиняли боли, но мне они почему-то не нравились. Словно я действительно оказался в объятиях стальных спрутов.

Со стороны приборов, стоящих рядом, доносились лёгкие ровные вздохи, какой-то писк, и звуки, похожие на щебет железных птиц. Роботы облепили меня датчиками — они всё измеряли, фиксировали, выводили на мониторы.

Перед глазами появился интерфейс «Доминатора»:

…Вмешательство в нервную систему — не зафиксировано. Уровень угрозы минимален. Тактика — пассивный мониторинг. Готовность — 100 %…

«Доминатор» держал события под контролем. Главное — не допустить вторжения в мозг с целью создания ментальных закладок, внедрения контуров подчинения и прочих подобных фокусов, которыми часто грешат в корпорациях.

Я всё понимаю — лояльность, безопасность и всё такое прочее… Но тут у нас конфликт интересов. У меня высший приоритет имеет задача — сохранить полный контроль над своим сознанием и своей тушкой. Для меня важнейшей вещью является верность себе, любимому.

Ледяные иглы манипуляторов касались кожи, не причиняя боли, но вызывая мощный отклик в психике. Здесь не было места слабости — сознание готовилось впитать новые паттерны и правила игры. И нужно было следить за тем, что за паттерны мне предлагают.

Техники в зелёном продолжали работать по своему сценарию. Каждый их жест был отточен многими десятками повторений грациозных па1 великого цифрового танца…

Голос «Доминатора», ровный, лишённый эмоций, почти монотонный — шептал инструкции, наблюдая за биением моего сердца и прочими био-параметрами.

Вирус корпоративных алгоритмов пытался пролезть в самые дальние закоулки психики, чтобы узнать всё обо мне, а значит и получить возможность на меня влиять. А вот это не в моих интересах. Совсем. А потому этого и не будет. Это не корпорация должна иметь возможность влиять на меня, а совсем даже наоборот. Я сам собираюсь в будущем на неё влиять.

Безжизненный голос искина объявил:

— Подавление сознания активировано. Уровень когнитивного процесса будет понижен до тета-ритма. Готовность к загрузке модулей — сто процентов.

В этот момент пространство внутри моей головы наполнилось глубокой низкочастотной вибрацией. Это была мягкая, ласковая волна, накрывшая сознание. Мозг словно обложили ватой, отсекая и заглушая все звуки, сводя на нет влияние внешней среды. Как если бы разум погрузился в мутную субстанцию, похожую на густой туман.

Окружающий мир отдалялся — звуки и образы расплывались, становились туманными. Всё словно растворялось в безднах этого вязкого эфира. Я не чувствовал страха или смятения — ровное дыхание и неподвижность тела помогали слиться с процессом активации нейросети.

На мониторах извивались кривые мозговых ритмов — ровные, идеально чистые синусоиды, лишённые побочных пульсаций, способных разрушить целостность процесса.

Первый техник, глядя на монитор тихо поделился своим мнением со вторым:

— Ты смотри, принятие поля почти полное. Ни малейшего сопротивления. Когерентность — 99,9 %. Таких результатов я не припомню — случай уникальный.

Партнёр слегка кивнул, выражая своё согласие со сказанным.

Тем временем «Доминатор» сообщал:

…Обнаружен внешний подавляющий сигнал. Цель: снижение активности коры головного мозга…

…Форма поля идентична стандарту протокола «Семь-Гамма-Ноль» …

…Активные контрмеры не дадут нужного результата. Запускаю протокол «ЗЕРКАЛО»…

…Создаю карты нейронных реакций, формирую обратный сигнал подавления. Эмулирую паттерны для внешних сенсоров…

…Статус: синхронизация с ложным сигналом 100 %, эффективность подавления снижена до нуля…

Да, бороться было бессмысленно и даже вредно. «Доминатор» избрал более действенную в данном случае тактику — обман. И сейчас блок калибровки стал сценой, в центре которой сидел я в этом пыточном кресле, а искин, вторгающийся в мой разум, оставался за кулисами. Внешний же мир видел лишь тишину и покой.

Тишина стала плотной и ощутимой, словно тяжелое покрывало, накрывшее всё вокруг.

Атмосфера в блоке калибровки чем-то напоминала ауру священного места силы или молельного зала в храме сурового и грозного божества.

Техники, словно безмолвные жрецы этого храма, двигались согласовано, с предельной точностью, как хорошо смазанные механизмы. Каждое их движение подчинялось ритму, который отбивал невидимый метроном. Они не допускали ни единого лишнего жеста. Их взгляды, скрытые забралами масок, прикипели к широким экранам, по которым бежали строки отчётов о ходе процедуры. Техники внимательно следили за тем, нет ли каких отклонений, и не находили их — буквы горели ровным, спокойным зеленым светом — символом абсолютной стабильности и контроля.

Один из них сдержанно произнес:

— Тета-ритм устойчив. Переходим к фазе два — инъекция пакетов калибровки.

На панели засиял ряд прогресс-баров, каждый в своей нише:

— «Тактика. Уровень четыре» — пакет, который формировал алгоритмы реакций и планирования;

— «Лингво-корпус» — ядро для обратной связи и обмена данными;

— «Социальный протокол: манипуляция» — набор алгоритмов и сценариев влияния;

— «Кибербезопасность: корпоративный стандарт» — пакет защиты данных, шифровки и дешифровки.

Полосы размеренно заполнялись сверху вниз, фиксируя каждую стадию передачи данных.

Я чувствовал, как плотный поток данных сливается с нейросетью. Этот поток был словно живая река, медленно и в то же время стремительно он менял мою сущность. Но в пределах, которые определял я сам. Мне в этом помогал «Доминатор». Не знаю, справился бы я с этой задачей без него… Скорее всего — нет.

«Доминатор» продолжил отображать то, что сейчас происходит в области обмена данными:

…Обнаружен входящий поток данных. Источник: Центральный узел нейросети «Аристократ»…

…Протокол: перехват, расшифровка, анализ, слияние…

…Действия: создание отдельной песочницы, эмуляция процессов, создание ответных шаблонов…

…Подпротокол «Жатва» запущен: поиск тактических, языковых и системных уязвимостей. Экстракция структуры API, командного синтаксиса…

…Прогресс: 12 %,..47 %,..89 %,..100 %…

…Статус: слияние завершено. Полный функционал оболочки «Аристократ» запущен. Все внешние запросы маршрутизируются через слой эмуляции…

…Директива: расширение доступа через легальный канал «Аристократа», приоритет — безопасность…

Один из техников, внимательно следя за монитором, заметил:

— Ответ на стимулы появился быстрее эталона на 0,02 секунды. Нейросеть не просто принимает данные — она на лету адаптирует их под личный профиль, используя паттерны носителя. Это не просто совместимость, это глубокий симбиоз.

И он был прав. В этот момент моё «Я» и структуры нейросетей, бывшие до этого момента совершенно чуждыми друг другу, получили возможность по моему желанию сливаться в единое целое. И эта новая сущность была холодной, циничной, эффективной, не ведающей жалости и сомнений.

Да, эта возможность станет моим тузом в рукаве. Став с нейросетью единым целым, я смогу совершать то, что людям недоступно… Но после того, как прямая надобность в совокупной структуре отпадёт, я смогу выходить из симбиоза с нейросетью и снова становиться собой…

В блоке висела лёгкая, но плотная атмосфера концентрации. Стояла тишина, нарушаемая лишь писком приборов и звуком шагов персонала.

Главный техник, затаив дыхание и не отрывая взгляда от монитора наблюдал за заполнением прогресс-бара, полоса света в котором, как ленивый поток жидкого металла, медленно, но неуклонно приближалась к отметке 100 %. Каждая новая точка данных, каждое новое число, возникшее на дисплее подтверждали — процесс близится к концу, этап долгих испытаний и калибровок почти целиком остался позади.

А сколько времени прошло, я не мог оценить, да и зачем? Главное, чтобы всё успешно завершилось.

— Процедура окончена, — ровным, бесцветным голосом рапортовал техник, — отключаю поле подавления. Снимаю блокировку фиксаторов.

Раздалось тихое шипение, едва слышимое в общем шуме, который производили кулеры серверных блоков. Звук ускользающего воздуха и еле слышный щелчок удерживающих механизмов. Мои запястья, щиколотки и голова обрели свободу от мягких объятий пластиковых ремешков. Стальные щупальца, которые так долго скользили рядом с моей кожей, слегка отступили, отряхнулись и затихли, позволив моему телу вновь обрести свободу движений.

Но эта свобода не была похожа на привычную. Я не был расслаблен. Каждое усилие, которое я предпринял при подъёме с кресла, было рассчитано, выверено, и имело волне конкретную цель в рамках общего вектора движения. Моё тело двигалось легко, экономно, как отлично отлаженный механизм, чья задача — быть максимально эффективным.

Техник, впервые за всё время, что я здесь, взглянул на меня, как на кого-то, достойного внимания, и сдержано произнёс:

— Капрал, ваша нейросеть «Аристократ» прошла полный цикл калибровки и получила последние обновления безопасности. Вы должны ощутить повышение когнитивной функции: ясность и скорость мышления, возросшие возможности памяти и рост скорости обработки входящих данных.

Я повернулся к нему и без тени улыбки сказал ему:

— Благодарю за обслуживание, — ответ прозвучал сухо, без эмоций.

Я старался, чтобы всё выглядело именно так. Эти ребята должны были быть уверены, что всё прошло штатно. И что их алгоритмы контроля прочно угнездились в моих мозгах. Потом, конечно, угнетение эмоций должно сойти на нет, но сейчас этот эффект должен быть заметен. Что я и старался сыграть. Зрители мне, правда, попались невзыскательные. Так что моё лицедейство, я так думаю, вполне себе прокатило.

Передо мной появился совмещённый интерфейс «Доминатора» и «Аристократа». Сейчас он выглядел, как цифровые и текстовые данные, которые были обведены строгой рамкой, наложенной поверх того, что видели мои глаза.

И тут же передо мною побежали строки:

…Протокол симбиоза: Активен…

…Мимикрия: 100 %…

…Доступ к функциям нейросети «Аристократ»: Полный…

…Получены новые инструменты: социальный инженерный пакет, матрица тактических прогнозов, ключи доступа по корпоративным стандартам…

Мысли плотно ложились в пакеты данных, и не оставляя места чувствам или сомнениям отправлялись в тактический блок для анализа. Я ощутил, что мой потенциал теперь расширен и серьёзно увеличен. У меня возникло такое чувство, что цифровое ядро «Аристократа» добавило мощности не только мозгам, но и телу.

Но ладно, с новыми возможностями придётся долго и вдумчиво разбираться. Надо будет произвести свою калибровку и отладить «Аристократа» под себя, с учётом своих хотелок и предпочтений. У меня есть «Доминатор», а потому с его помощью я смогу добиться того, чего хочу. Что бы там не думал доктор Вейн, его техники и вся корпоративная СБ…

Отдал ментальную команду:

— Открыть панель статуса.

Интерфейс очистился, но не надолго. Почти сразу перед глазами развернулась сводка состояния нейросетей:

…Протокол симбиоза активен. Нейросеть «Аристократ» полностью интегрирована и её внешний интерфейс эмулируется…

…Сеть «Доминатор» продолжает работу по постановке сети «Аристократ» под контроль. Идёт изучение недокументированных возможностей…

Текущий прогресс: 85 %…

Сегодня я сделал большой шаг вперёд. Я получил нейросеть, в которой зашиты навыки не только по стратегии и тактике. Я теперь могу выполнять и функции пилота звездолёта. Пока, правда, только в теории…

Для того, чтобы подкрепить новые возможности знанием, мне надлежит посвятить всё свободное время обучению. В договоре найма говорилось не только о нейросетях и имплантах. Там упоминались ещё и базы знаний. Вот их-то мне и предстоит освоить в кратчайшее время. И чем больше я освою — тем лучше.

Надо будет спросить у доктора, будет ли у нас доступ к медкапсулам, где можно будет изучать базы под разгоном. Бустеры, опять же, не помешают…

Но ладно, встречусь с Вейном, и всё разъяснится. Сейчас обдумывать всё это просто не имеет смысла, поскольку нет исходных данных.

Мои уши без труда уловили, как за спиной у меня техники оживленно обменивались оценками, суммируя в отчётах всё, что было достигнуто. «Уникальный случай», «новый рубеж возможностей» — я сейчас ясно слышал эти эпитеты и им подобные Но никто из этих ребят и близко представить себе не мог масштаба и глубины того, что они только что сотворили. И хорошо — крепче спать будут.

Пока я шёл по блестящему, стерильному коридору, перед моим взглядом мелькнул пожарный датчик, висящий под потолком у стены. И на интерфейс тут же выпала детальная справка, которую сформировал для меня «Аристократ»:

…Датчик модель ФС-45. Частота опроса — 5 секунд. Входит в контур безопасности сектора G- 12. Уязвимость — отсутствие резервного питания. Логин обслуживания: tech_omega/7g-secure…

Хотя эти данные и были добыты легально — мгновенный анализ и вывод на экран стали возможны только благодаря мощностям нейросети «Доминатор» — моего секретного оружия.

Это была всего лишь одна запись в карте уязвимостей станции — одна их первых. И записей этих будет ещё много. С помощью своих нейросетей я получу доступ почти ко всему, что есть на «Канцлере». Как это использовать — решим потом, а пока будем собирать всю доступную инфу.

Я получил первый ключик к маленькому прибору на станции «Канцлер». И, что радует меня больше всего, так это то, что об этом никто даже и не подозревает. Если мне придётся этим ключиком воспользоваться, то это будет для всех большим сюрпризом. И, скорее всего, неприятным…

Я быстро направился к выходу. Дверь шлюза герметично закрылась за мной с едва слышным щелчком.

Ну, что же, я серьёзно усилился. И теперь мне нужно использовать новые возможности себе на пользу. Впереди много работы, однако…

1 отдельное танцевальное движение