Злюка

Глава 15

Неожиданная встреча

Я-то, конечно, анекдот вспомнил сразу, но вы послушайте, вдруг, не слышали раньше.

Пришел как-то русский геолог к лучшему в стойбище чукчей охотнику и просит его вместе сходить на охоту. Чукча не соглашается, мотивируя это тем, что русские плохо ходят на лыжах, плохо стреляют и совсем глупые. Геолог бьет себя пяткой в грудь, что как никто другой соответствует всем трем озвученным охотником критериям. В общем, уговорами и посулами добился согласия чукчи. Охотник взял геолога с собой с условием беспрекословного подчинения.

Идут они, значит, на лыжах, у обоих за плечами ружья. Видят медведя. Русский хочет стрелять, но чукча его останавливает.

- Стрелять буду я, - говорит он геологу, - а потом делай то, что я скажу.

Охотник стреляет в медведя, ранит его и, командуя геологу, следовать за ним, начинает убегать от разъяренного медведя.

Бегут они на пару от зверя километр, другой, третий. Русскому надоедает убегать, он останавливается, стреляет медведя и убивает того наповал.

Чукча останавливается, закуривает и размышляет вслух:

- Бегаешь на лыжах ты хорошо – быстрее медведя. Стреляешь тоже без промаха, но дурак, однако, дураком: нам ведь теперь этого медведя еще целых пять километров до стойбища тащить!

Забавно, что этот анекдот мне рассказывает та, кто недавно устроил минигеноцид местным мишкам. Хотя, конечно, Экуппа права. Если бы я раньше догадался, как с этими пауками бороться, и Эдвардса сейчас кантовать не пришлось бы. А еще можно было не торопиться избавлять его от паутины: в костюме из нее он был куда как легче. С другой стороны, знал бы прикуп – жил бы в Сочи, а не лазил бы по джунглям.

Оттащив товарища на несколько метров и уложив за широким стволом старого, но крепкого дерева, я с Экуппой на наших двоих поспешил на помощь Эмме и Язве.

Прибыли мы вовремя, так как паук, не забывая активно обороняться, топтался на месте, явно трансформируясь во что-то еще более грозное. Девчонок видно не было. Но присутствие Эммы я чувствовал, а прилетевший из зарослей арбалетный болт, тут же застрявший в борозде от когтей на брюхе паука, подсказал, что и наемница тоже еще в строю.

Не став любопытствовать в кого на этот раз решил превратиться противник, я поступил с ним так же, как и минуту назад с его товарищем.

Точнее, не я, а Экуппа, но по моему простому, как все гениальное, совету.

Пауки реагируют на угрозу, исходящую от направленного на них заклинания, их иммунитет, возможно, для сохранения энергии, активируется на возмущения Дара, создаваемые боевой или стихийной магией. Поэтому там, в чаще, я попросил девушку наколдовать на убегающего монстра самое простое бытовое заклинание из арсенала любой местной девочки-волшебницы – плетение косичек! Мы применили, так сказать, косметическую магию.

Правда, первый блин вышел комом – удивленный до полусмерти паук, порытый длинными волосиками, вдруг, стал похожим на лысеющего ежика, потому что все волосики заплелись в подобие афрокосичек.

Пришлось разъяснить Экуппе всю соль моей затеи. Девочка поняла, поднатужилась, но, почуявшая неладное иммунная система паука была настороже и атаку отбила. Я впал в ступор. Но, оказалось, что не только две головы, но и два сознания в одной бестолковке – это тоже очень даже хорошо!

Сейчас! – азартно крикнула мне Экуппа. – Добавим местной растительности для красоты, и все у нас получится!

И, действительно, в третий раз девчонка не сплоховала!

По полянке словно прошелся небольшой торнадо, скосивший под корень всю имеющуюся под лапами паука траву, измельчивший ее и осыпавший неимоверно липким зеленым снегом все двенадцать конечностей паука. Теперь можно было воздействовать на траву, а не на ее носителя.

Сразу же после импровизированного снегопада две задних ноги паука с зубодробительным хрустом образовали косичку с ядовитым жалом. По две ноги пришлось на каждую из клешней. Две оставшихся лапы не без труда дотянулись до антенны…

Точно так же мы теперь поступили и со вторым пауком.

Язву наша задумка привела в восторг. Кошка была не слишком довольна тем, что ее оставили без достойного противника, но претензий предъявлять не стала, а нашла неподалеку полянку с чистой сочной травой и начала по ней кататься, оттирая шкуру от налипшей грязи.

- А разве кошкам не пристало вылизываться? – уточнил я у Экуппы.

- А ты бы стал пробовать на вкус паучьи ошметки? – ответила вопросом на вопрос девушка.

- Если бы не подкрепился фруктами во время погрузки, то, не исключил бы и такого развития событий, - отшутился я.

Потом прямо передо мной материализовалась Язва.

- Здорово ты его! – без тени иронии или сарказма похвалила она меня, роясь в рюкзаке Эдвардса.

- Слушай, - обратился я к наемнице, - там Пройдоха остался в зарослях, нам бы его сюда донести или идти к нему, если нам вообще нужно двигаться в том направлении.

- Не думаю, что направление движения на местности, где локации хаотично меняются местами, имеет особое значение, - пожала плечами Язва, - но, ты прав: сейчас разживусь ядом и пойдем приводить в себя нашего проводника.

- А у тебя есть идея, как это можно быстро и качественно сделать? – осторожно уточняю я.

- Конечно, - отвечает она, доставая из рюкзака пару емкостей взвешивая их в руке и на слух проверяя пустые ли они, - если я справилась с этим ядом, то он точно сможет. Если нет, то я помогу.

Понятно с ней все. Про Гиппократа тут и не слышали, но дело его живет – подобное лечат подобным. Немного переживаю, но понимаю, что профессиональная наемная убийца лучше разбирается в ядах и антидотах, чем мы с Экуппой вместе взятые.

- А сейчас нужно яд взять нужно у живого носителя, чтобы был свежее, действеннее, дорожке - бормочет Язва, аккуратно подходя к обездвиженной жертве красоты.

- Ты мелкого еще в живых оставила, - напоминаю ей я, можешь для начала на нем потренироваться.

Экуппа тем временем общается с Эммой. Кошка собирается телепортироваться туда, где есть небольшие водопады. Девушка сбросила ей несколько зрительных образов, и теперь куцехвостая кошка похожа на громадную рысь, правда, без кисточек на ушах. Но и так вид у нее уже не такой печальный, как раньше.

Наемница же просто отмахивается от моего напоминания.

- Потом, - говорит она, - про эту мелочь мне итак все известно – их паутину используют для изготовления безумно дорогих походных сумок. Она прочная и уменьшает вес вещей, с которыми соприкасается, на порядок.

- Прямо-таки в десять раз? – недоверчиво поднимаю я бровь.

- Ну, плюс-минус, - отвечает Язва, все еще примеряясь к нависающему над ней ядовитому жалу, - в зависимости от самого паука. Ты ж меня доставал из норы, неужели не почувствовал?

И то – правда, Язва, примерно килограмм пять и весила, когда я ее тащил. Да и вес Эдвардса тоже едва ли выходил за десятку.

- А как ее из пауков добывают? – уточняю я.

- Да что ж ты под руку все время болтаешь?! - уже практически шипит на меня наемница. – Отстань! На пузо им жмут, они стреляют – только и всего!

Что ж, есть у меня одна идея, и это значит, пришло время Экуппе немного поработать руками.

А девушка и не против! Первым делом она обнимает все еще не слишком чистую Эмму, и та вскоре исчезает принимать водные процедуры. Потом Экуппа идет к мелкому пауку и осторожно и не слишком туго, чтобы не раскрошить тому конечности, тоже плетет косички. В это раз их, правда, две – в каждой по четыре ноги.

Почему-то никогда не задумывался, что косички можно делать не только из трех прядей. Хотя, сдается мне, что и дальше по жизни меня такие глупые мысли больше посещать не будут. А вот эти пауки, наверняка, еще ни раз придут ко мне во сне…

Ну, да ладно, Дальше уже дело техники: девушка берет паука за получившиеся импровизированные ручки и несет его к валяющемуся неподалеку афрокосичному монстру. Там она с третьей или четвертой попытки правильно давит на мерзкое пузо и Эдвардс снова превращается в легкий и удобный для транспортировки груз.

Пока Экуппа тащит его и паука обратно, пока выбирает место на поляне, где можно безопасно оставить спеленутого Эдвардса, я, наконец, немного отхожу от всей этой сумасшедшей череды событий и пытаюсь разложить по полочкам те знания, которые были на меня сегодня вывалены.

Получается, что я нахожусь внутри маленького, но подающего очень большие и не менее пугающие надежды некроманта. Ну, или еще и ловца душ на четверть ставки. Сил у нее немного, но, как все мы прекрасно знаем, только тренировка рождает мастерство – если и дальше так пойдет, то навыки и возможности девчонки будут только крепнуть и расти. Да даже уже сейчас она умудряется творить чудеса. Пускай, для этого ей и нужна моя помощь. Да, кстати, о помощи. Не хотел бы я больше так помогать, потому как очень неестественные ощущения при этом испытываешь. Словно промерзаешь изнутри, причем, не физически и даже не душевно. Будто сама суть твоя понемногу леденеет. Не знаю, как это правильно описать, но это ощущается как небольшая, но невосполнимая потеря. Как прореха в моей сущности, что ли… Нет, не могу выразить. Все, что смог сформулировать, и близко не отображает недавно пережитого и до сих пор еще ощущаемого.

Остается только надеяться, что у девочки, как у инициатора всех этих «чудес» данные процессы протекают по-другому. Иначе, просто не представляю, как она и дальше будет этим пользоваться!

Отвлекаюсь от раздумий. Наемница уже успела справиться с полуобездвиженным жалом и хорошенько его выдоила. Теперь она без всяких колебаний достала из рукояти своего кинжала крошечный пузырек. Наказала из него под язык Эдвардсу, и пару капель втерла ему в лоб.

Пройдоха улыбнулся, похлопал глазами, пробормотал что-то и разразился богатырским храпом.

- Все, - улыбнулась Язва, - минут пять поспит и проснется полным сил и энергии. Универсальный антидот. Очень дорогой, но гораздо дешевле того яда, что мы добыли. Даже разделенная на троих, солянка с ядом потянет на приличную усадьбу на краю приличного города.

Потом она взяла кинжал Эдвардса, влила в него намного Дара и пошла нарезать паука на ломтики.

Я отвернулся. Не знаю, для чего она это делает, но пауки мне одинаково неприятны, что целиком, что фрагментарно.

Как бы то ни было, играла в мясника наемница недолго.

- Вот оно что! – внезапно прозвучал ее удивленный и одновременно довольный голос. – Теперь понятно, что у них и как внутри устроено. Где лежит второй? Если я правильно все поняла, то смогу убить его одним ударом длинного клинка!

Показав ей направление, сам я туда не пошел. Зная таланты наемницы, лично я не сомневался, что одного удара ей действительно хватит.

Меня больше интересовали норы, в которых я нашел своих товарищей. Подойдя к ним, я отметил, что те уже более глубоки, взрослые люди теперь поместились бы туда полностью. Земля будто бы продолжала проваливаться куда-то вниз.

Внезапно храп Эдварса оборвался. Я обернулся, боясь, что с товарищем случилась какая-то очередная неприятность.

Но тревога оказалась ложной. Мужчина сидел на земли и с удивлением на лице поводил плечами, руками, корпусом и головой.

- Как же давно я не чувствовал себя так хорошо! – улыбнулся он стеснительно. – Будто четверть века с плеч скинул.

- Язва уже давно в себя пришла, - сказал я тоже с улыбкой, - а ты вот проспал все веселье.

- Я не спал, - возразил Эдвардс, - я не только находился в полном сознании, но еще и ощущал в нем присутствие других сущностей.

- Пауки, - понимающе кивнул я.

- Не только, - покачал головой Эдвардс, - здесь совсем неподалеку законсервирован еще один человек. Точнее, это уже не человек, а практически готовая пища для таких вот огромных пауков, чтобы они могли перейти на качественно новый уровень трансформации. Самих пауков вы тут уничтожили – в округе больше нет, но вот это неимоверно страдающее существо нужно найти и прекратить его муки. Я слышал только их слабые отголоски. Это нужно остановить.

- Один удар! Как я и предполагала!

Это вернулась довольная собой наемница. Они перекинулись с Эдвардсом парой фраз и быстро составили план осмотра местности.

Так мы разошлись в разные стороны, обследуя каждый свой сектор. Естественно, «повезло» нам с Экуппой. Хотя в этом жутком моменте я участия почти что не принимал. Стоило мне взглянуть на то создание, что еще совсем недавно было живым и здоровым человеком, как я едва не потерял сознание и, не осознавая, что делаю, внезапно оказался в белой комнате. Экуппа, будто только того и ожидала, сразу же вынырнула в реальность и с помощью усилия воли и Дара в одно мгновение прекратила нечеловеческие мучения бедолаги. Заодно она сожгла и мириад мелких кишащих снаружи и внутри бедного существа паучков. Но это были цветочки. Оказалось, что у этих останков, утративших человеческий облик и рассудок, все еще была душа. И моя милая девочка не собиралась так просто отпускать ее на свободу.

Не уверен, что все происходило именно так, как я сейчас попытаюсь это передать, но чувствовал это я примерно так:

Одной рукой Экуппа держала чужую душу, второй – пыталась хоть как-то, временно подлатать искалеченное тело. Душа почему-то осознавала, что происходит даже лучше меня и всеми доступными ею силами пыталась ускользнуть. В один момент это у нее почти получилось, но я, удивленный и заинтригованный, неожиданно для самого себя пришел Экуппе на помощь. Протянув руки прямо сквозь интерактивную стену, я крепко вцепился в едва видимую глазом дымку. Звучит, конечно, неправдоподобно, но именно так все и было. Я понимал, что держу душу отнюдь не руками, но так мне было проще и привычнее концентрировать силы и внимание.

Стоило мне включиться в эту недетскую игру, как чужая душа поникла и, кажется, сдалась.

- Спасибо! – горячо прошептала Экуппа. – И дальше держи ее так же крепко, а я полностью займусь бальзамированием того, что осталось от тела. Еще немного и ее можно будет вернуть обратно.

- А смысл? – уточнил я, стараясь, в прочем, не ослаблять фокусировки внимания на удержании души.

- Потом, все потом, - ответила Экуппа, - смысл есть!

Я стоял и держал слабо трепыхающуюся душу, наблюдая за движением солнца по небосводу. Казалось, что проходят часы – так окаменели у меня все мышцы, и потяжелела голова, но светило не сдвинулось и на миллиметр.

- Все, можешь отпускать! – в конце концов, произнесла Экуппа. – Теперь будет самое сложное!

И начался настоящий кошмар…

Оказалось, что все это время душа не просто покорно ждала своей участи, а копила силы. И когда Экуппа начала процесс ее возвращение в ту бесформенную массу, что когда-то была вместилищем этой души, возник серьезный конфликт интересов. Душа сопротивлялась, как Жихарка, нежелающий лезть в печь лисы. Экуппа напрягалась буквально до черноты перед глазами. Она первый раз оказалась в такой ситуации, когда душа не просто не хотела обратно в старую оболочку, а, наоборот, всеми силами старалась этого избежать. Пришлось снова собраться с силами и помогать моему маленькому доброму некроманту. Оказалось, что насилие над душой мне дается куда легче, чем Экуппе. Я ведь в воображаемой комнате всегда был в своем старом добром любимом большущем теле, и когда я напрягал все свои былые мышцы, воля моя собиралась в стальной кулак. В этом кулаке я и зажимал душу под тихое усталое подбадривание девчонки.

- Да, Жень, так, - говорила Экуппа прерывающимся шепотом, - запихивай ее! Да не туда же! Неужели не видишь? Правее, еще правее! Да, так!

А когда душа оказалась полностью заточенной в своей старой развалине, оказалось, что запечатать ее там тоже не так-то просто.

И тут я уже помочь был не в силах. Здесь нужна была ювелирная работа Экуппы, а не мое условное махание кувалдой.

- Не могу поставить заплатку, - наконец, устало пожаловалась девушка, - она не держится, а без нее душа вылетит почти так же быстро, как и при смерти.

- Надеюсь, ты знаешь, зачем и почему ты все это затеяло, - не слишком тщательно скрывая раздражение, ответил я, - отойди немного в сторонку, дай мне попробовать.

- А ты знаешь как? – уточнила Экуппа.

Вопрос был резонным. Я представлял, что нужно попытаться сделать, но не совсем понимал, как.

- Сейчас я заслоняю дыру ладонью, - быстро начала объяснять девчонка, - как только ее убрать, душа начнет сочиться наружу. Нужно сразу же отщипнуть от себя кусочек своего Я, и, как жвачкой или пластилином, залепить отверстие, обрубив часть просочившейся через отверстие души.

- Что потом делать с обрубленной частью? – уточнил я. – Как ее ловить?

- Никак, - ответила Экуппа, - она сама притянется к тебе, как железо к магниту и станет на то место, где у тебя образовалась пустота.

Звучит, конечно, бредово. Но когда подобная мелочь останавливала меня в этом мире?!

Выбираюсь наружу, плечом отодвигаю девчонку в сторону, накрываю своей лапищей половину тушки того бедняги, что мы избавили от мучений, но не дали спокойно умереть и начинаю действовать по озвученной инструкции, делая по ходу пьесы небольшие коррективы. Даю душе побольше времени на осуществление побега, черпаю из своего Я добрую пригоршню и вбиваю ее в отверстие, которое не удалось залатать Экуппе. Там, где не помогает кройка и шитье, могут пригодиться чопики, жгуты или сварка…

Мне плохо. Мне холодно и серо. Очень холодно и непроглядно серо. Нельзя так грубо черпать из своего Я и мгновенно заменять пустоту кем-то другим. Благо, человек был добрый светлый и хороший. Жалко только, что женщина. Мало того, что я нахожусь внутри девушки, так теперь еще и внутри моего Я находится часть женщины-врача, похитившей Элизи.

И теперь я даже отчасти знаю, зачем они это сделали…

Потихоньку ко мне начинает возвращаться слух. Я слышу, как Экуппа задает вопросы тому, кто совсем недавно был сильной молодой женщиной с очень хорошим потенциалом мага жизни.

Существо несвязно говорит. Но это не ответы на вопросы, это информация, которую я никогда не хотел бы знать.