Здесь, на знакомых тротуарах...

Глава шестнадцатая

Иван

Вызывать Серого непосредственно в «избушку» – или хотя бы на первый этаж фитнес-клуба – Яга категорически запретила:

– Нечего волчку тут у меня ошиваться! – не терпящим возражений тоном отрезала она.

– Да и он, кажется, говорил, что ему к вам хода нет! – вспомнил Иван.

– Впрок пошел предыдущий урок, значит, – усмехнулась хозяйка, но от любых объяснений уклонилась: – Наши с волчком старые счеты – не твоего ума дело! Так что ступай-ка ты, добрый молодец, дышать свежим московским смогом, – заключила Яга. – Заодно и ноги разомнешь… И смотри, ближе, чем за квартал от «Золотого Сечения», огниво даже не доставай! – напутствовала она юношу уже практически вслед.

– Боитесь, взорвется? – хмыкнул Иван, обернувшись в дверях – и вздрогнул, запоздало подумав: а ну как и впрямь рванет? С этих – станется!

– Еще пара дурацких вопросов – и кое-что точно взорвется: мое нечеловеческое терпение! – недобро прищурилась на собеседника хозяйка – и тот поспешил ретироваться.

Внизу у турникета (походя юноша поймал себя на мысли, что вообще не помнит, как проломился через него ночью, хромой и со спящей Машей на руках) навстречу ему попалась Милена. Выглядела мавка довольной, как слон – аж лучилась вся. А вот встрече в коридоре с Иваном девица почему-то слегка удивилась.

– Надо же, а я уже и не чаяла… – рассеянно покачала она зеленой шевелюрой.

– Почему это? – пришел черед недоумевать уже юноше.

– А что Жар-Птица? – ответила Милена на его вопрос своим. – Ты ее довез?

– Довезти-то довез… Только вот к полуночи опоздал, – печально развел Иван руками.

– Хозяйка сильно ругалась? – осведомилась мавка – кажется, о чем-то крепко задумавшись – но задержке с Жар-Птицей, похоже, нимало не поразившись. Странно, кстати! Ну да ладно, не до того сейчас…

– Да не особо, – пожал плечами он. Хотел было рассказать вчерашней напарнице про новое поручение, но та как раз прошмыгнула через турникет и бойко застучала каблучками по коридору.

– Я побежала: если срочно в бассейн не окунусь – высохну, как вобла к пиву! – бросила она уже на ходу, через плечо.

Проводив Милену взглядом, юноша зашагал в противоположном направлении.

От фитнес-клуба Иван для верности убрался даже дальше, чем велела Яга – отошел по Арбату почти к самой Смоленке. Наконец свернул в какой-то переулок, выбрал там тихую подворотню, достал из кармана вновь обретенную зажигалку и слегка подрагивавшими от волнения пальцами высек искру. Загорелся оранжевый огонек, секунды три поплясал и погас – больше ничего не произошло.

– Говорил же, что не работает это ваше хваленое огниво! – сам не зная, с разочарованием или все же с подспудным облегчением, обронил юноша.

– Огниво-то работает, но какого лешего звал? – угрюмо раздалось у него прямо за спиной.

Иван торопливо обернулся: позади, привалившись плечом к стене дома, в своих неизменных меховой безрукавке и бандане с мрачным видом стоял Серый. Вчерашние раны с его лица исчезли без следа, левая рука, судя по тому, как лихо мотоциклист упер ее себе в бок, снова работала.

– Проклятье! – буркнул Волк, будто бы и не глядя на Ивана. – Ведь почти вычислил гада, что все запчасти к байку в Москве скупил, и тут – на тебе, выдернули! Теперь опять всю бодягу сначала начинать… Чё лыбишься-то! – удостоил он наконец вниманием юношу – губы того и правда сами собой растянулись в идиотской мине ребенка, которому только что показали красивый фокус. – Как пришел – так и уйду, разве что тумака тебе отвешу на прощанье – за напрасное беспокойство! Русским же языком вчера сказал: в расчете мы!

– А вот Яга говорит, что ни фига не в расчете, – к некоторому собственному удивлению, угроз Серого Иван ничуть не испугался.

– Ей-то откуда знать? – скептически сдвинул брови к переносице Волк.

– Да вот знает!

– И как аргументирует?

– Понимаешь, к полуночи-то я опоздал, – принялся объяснять юноша. – Из-за этого Жар-Птица вовремя не преобразилась – спала она. И теперь не преобразится, пока Яга не сварит какое-то хитрое зелье. А ей ингредиентов не хватает… В итоге – пера я пока не получил, в общем…

– Что за чепуха? – нервно дернул головой Серый. – У «Золотого Сечения» я тебя вовремя высадил! Врет тебе бабка!.. Хотя немного чуднó это, конечно, – признал он, пару секунд помолчав. – До прямой лжи Яга редко опускается, обычно ей и чистой правды с лихвой хватает: так оную вывернет, что и не узнаешь… И еще непонятно, зачем меня сюда приплела – ясен же хвост, что нипочем не куплюсь на такую лажу!

– Нет, я реально опоздал, – вступился за хозяйку Иван. – Споткнулся в арке, упал, подвернул ногу… Пока встал, пока доковылял – уже и полночь пробило…

В ответ собеседник зыркнул на него так, что Яге с ее мертвыми глазами впору было бы брать у Волка уроки. Юноша поспешно потупился.

– То есть тебя ноги не держат, а я – отдувайся? – свирепо прорычал Серый.

– Ну… – промямлил Иван.

Где-то на четверть минуты в подворотне воцарилась гнетущая тишина, под пронзительный «звон» которой юноша сосредоточенно изучал мысы своих кроссовок.

– Ладно, рассказывай, что тебе там старая карга поручила, – бросил затем Волк уже деловым тоном. – Будем работать, раз уж так по-дурацки вышло!

– Нужно добыть ей фунт белоярова пшена, – снова поднял глаза на собеседника Иван.

– Всего-то? – хмыкнул Серый. – А гусли-самогуды бабке в придачу не нужны? Или, может, Кащеево яйцо – что уж мелочиться-то? – едко процедил он. – Чтоб ты знал: белоярово пшено – та еще диковина по нынешним временам! Фунт его разве что у того же Кащея наскребется по сусекам – или у Морского Царя, якорь ему в жабры! К первому соваться незваным – вообще не вариант! А ко второму… Ко второму тоже не вариант! – убежденно заявил он.

– Про Кащея Яга примерно так и сказала, – с готовностью кивнул юноша. – А вот с Морским Царем, говорит, есть шанс. Типа, от амбара он со вчерашнего дня всю охрану убрал – к сокровищнице силы перебросил, где как раз эти… гусли-самогусли спрятаны.

– «Самогусли»! – язвительно передразнил его Волк. – Прям дежавю какое-то! – угрюмо бросил он затем. – Где-то я уже это недавно слышал: охраны почти нет, все приключение на двадцать минут: зашел – взял – вышел… Вас с Ягой, часом, Баюн с Птицей Сирин не покусали втихаря?

– Птица Сирин – это певица такая? – не очень понял, к чему ведет его собеседник, Иван.

– Ага, певица, – хмуро кивнул Серый. – Напела тут мне песен с три короба – чуть шкуры потом не лишился! Зар-раза голосистая! – с чувством произнес он. – Хотя и не исключено, что ее, дуреху, тупо в темную разыграли… – покачал затем головой не без сомнений. – Если драный котяра не соврал, и за всем этим бардаком действительно стоит Кащей – этот запросто мог, манипулятор бессмертный!

– Все это очень познавательно, – осмелился подать голос юноша. – Но что делать-то будем?

– Что делать, что делать… – проворчал Волк. – Хвост в зубы – и бегать! Помочь тебе я обязан, тут Яга права – чтоб у нее и вторая нога окостенела! Да вот только попадаться Морскому Царю мне никак нельзя! – чуть ли не виновато выговорил он. – На этот раз трепкой, даже и до полусмерти, дело наверняка не ограничится! Бросят меня водяные в свою морскую темницу на вечное заточение – и что тогда?

– А… если не попадаться? – осторожно заметил Иван.

– Точно! – с неприкрытым сарказмом всплеснул руками Серый. – Как мне только это самому в голову не пришло?! Не будем попадаться – и дело в шляпе!

Что ж, если Морской Царь отпадает…

– Значит, вломимся к Кащею? – с каким-то совершенно ему не свойственным бесшабашным азартом предложил тогда юноша.

– Навь с тобой! – разве что не в ужасе замахал руками Волк. – Есть куча куда более простых способов свести счеты с жизнью! Нет уж, брать будем амбар Морского Царя, – заключил он вопреки собственным недавним жалостливым стенаниям. – Но только после самой тщательной рекогносцировки – а не как меня уговорили в прошлый раз, лихим наскоком! Так что я пошел на разведку, а ты – жди пока!

– И сколько ждать? – спросил Иван.

– Сколько понадобится! Может, часа три, может, шесть, а может – и день-другой, как уж там у меня сложится! Но все же едва ли больше пары суток, – наметил он таки верхний предел. – А если к послезавтрашнему вечеру не объявлюсь – пожалуй, можешь уже и вовсе не ждать! Попался, значит, с потрохами!

– Понял, – кивнул юноша, подсчитывая в уме.

Два дня на разведку, потом сколько-то на саму операцию, плюс еще сутки, чтобы Жар-Птица отдала перо… К сроку, отмеренному Ягой его матери, выходило почти что впритык!

– Ты уж все же постарайся побыстрее, – попросил Иван собеседника.

– И не подумаю! – твердо заявил тот. – Надежность – в приоритете!.. Но, скорее всего, уложусь часа за четыре, – обнадежил он поникшего было юношу. – Так что на всякий случай далеко от бабкиной хибарки пока не уходи, будь где-нибудь рядом… Покажи-ка телефон!

Иван послушно достал из кармана гаджет и протянул тот Серому. Волк провел над ним ладонью, затем хмыкнул, принюхавшись:

– Аккумулятор, никак, кикимора заряжала?

– Ага, – кивнул юноша.

– Имей в виду, порядка шести часов будет упорно показывать сто процентов, а потом разом уйдет в ноль, – предупредил Серый. – Не прозевай этот момент – мне нужно, чтобы ты был на связи. Номер твой я срисовал, как освобожусь – наберу! – и не говоря больше ни слова, двинулся мимо юноши к выходу в переулок.

* * *

Отзвонился Волк через три с половиной часа, застав Ивана бессмысленно разглядывавшим статую испуганной нудистки с веслом перед входом во владения Яги. Не то чтобы скульптура его так уж заинтересовала – за последние часы ему и на живых голых девушек довелось насмотреться до одурения – просто он решительно не знал, чем себя занять.

Расставшись с Серым, первым делом, вопреки просьбе последнего далеко от «Золотого Сечения» не уходить, юноша сорвался к матери в клинику, рассудив, что за три часа – минимальный обозначенный Волком срок – почти наверняка обернется. Возвратился в итоге намного раньше – в палату к больной его снова не допустили.

Прогулявшись из конца в конец по Арбату, от нечего делать Иван решил загуглить, что такое белоярово пшено. Само название оказалось интернету знакомо, но о сути искомого единого мнения в сети не нашлось. Одни писали, что в былинные времена так именовали кукурузу (ага, на Руси, до открытия Америки!), другие – что речь идет о рисе, так называемом «белом сарацинском зерне», третьи – рассуждали об особом элитном сорте пшеницы, а четвертые без затей предлагали «купить белоярово пшено по низким ценам на таком-то маркете». Юноша даже перешел по приведенной ссылке: на сайте действительно вовсю торговали пшеном «Белоярово» – по сто сорок рублей за килограмм.

Сперва лишь покривившись, по некоторому размышлению Иван решил показать обнаруженную ссылку Яге: а ну как хозяйка банально не в курсе современных реалий? То есть вряд ли, конечно – но вдруг? Лучше перестраховаться, нет?

Рассудив так, юноша направился к «Золотому Сечению».

Яга что-то пребывала не в духе, и визитера с его великим открытием сходу подняла на смех:

– Ну ты, Ваня, и дурень! А птичье молоко для знаменитого торта, по-твоему, Сирин и Алконост сцедили? Или, может, конфеты «Золотой петушок» – с волшебной курятиной внутри? Любят смертные красивые названия – сами не понимая, с какими силами походя играются! Ступай, не отвлекай меня попусту – и без тебя забот хватает!.. Хотя нет, постой, – окликнула его хозяйка уже почти на лестнице. – Расскажи-ка, что там волчок?

– На разведку пошел, – буркнул юноша, несколько обиженный подобным приемом. Ну да, сглупил – но разве не хуже было бы, если б промолчал – а пшено в интернет-магазине внезапно оказалось бы тем самым?!

– Что ж, это дело – пусть поразнюхивает хорошенько, – уже вроде бы без тени ерничества бросила Яга.

Вернувшись на улицу, Иван еще где-то с час бесцельно слонялся по окрестностям – и вот наконец прорезался долгожданный звонок.

– Ты где? – без лишних предисловий поинтересовался Серый.

– Возле клуба, как договаривались, – переборов желание ответить в рифму, сообщил юноша.

– Короче: ситуация, кажется, рабочая, – в свою очередь поведал ему собеседник. – Идти на дело можно хоть сейчас!

– Так пошли! – с энтузиазмом предложил уже ошалевший от вынужденного безделья Иван.

– Погоди, не суетись, – осадил его Серый. – Сперва запастись нужно кое-чем. Топай скоренько на поклон к Яге – и попроси у нее полотенце и гребешок!

– Полотенце и гребешок? – нахмурился юноша. – А не скажет она мне: нашел, мол, парикмахерскую?! – после истории с пшеном «Белоярово» снова выставлять себя идиотом ему как-то не сильно улыбалось.

– Не скажет, – заверил Волк. – Как получишь инвентарь от бабки – по-быстрому дуй на пересечение Нового Арбата с Новинским бульваром, там встретимся! Давай, вперед! – на этом Серый отключился.

Озадаченно постояв еще несколько секунд с телефоном в руке, Иван спрятал гаджет в карман и в несколько смешанных чувствах «потопал» к Яге.

* * *

Вопреки опасениям юноши, на этот раз хозяйка высмеивать его не стала.

– Гребешок и полотенце, значит? – чуть склонив голову набок, задумчиво переспросила она. – Серый опасается погони?

При чем тут погоня, Иван предпочел не уточнять – лишь пожал плечами: сами, типа, разбирайтесь.

– Полотенце дам, хотя не знаю, как его волчок собирается использовать против водяных, – пробормотала тем временем себе под нос его собеседница. – А вот гребешок… Зрелого у меня нет, – развела она руками. – Найдется только молоденький, не особо выдержанный. От него не лес – так, поросль жиденькая, разве что лягушонку в коробчонке задержит – да и то если это не Василиса Кащеева окажется…

Никаких вопросов юноша по-прежнему не задавал.

– Ладно, – махнула между тем рукой Яга. – Все лучше, чем ничего. Эй, кикимора!

– Уже несу, хозяйка! – из задней комнаты появилась служанка – действительно с вышитым белым полотенцем в одной руке и маленькой деревянной расческой в другой – признаться, Иван до последнего предполагал, что за переданными Серым кодовыми словами скрывается нечто более впечатляющее.

Тем временем кикимора аккуратно выложила принесенное на стол.

– Бери! – дозволила Яга юноше.

Полотенце и расческа перекочевали к Ивану.

– Что, так в руках и понесешь? – прищурилась на него хозяйка. – Смотри, не вырони по дороге – хлопот не оберешься!

– Уж как-нибудь удержу, – буркнул юноша. И добавил: – Спасибо!

– В зачет твоей будущей награды пойдет, – невозмутимо пожала плечами Яга. – Той, что кроме пера.

– Как скажете, – не стал спорить юноша. Если кроме пера – то и не важно!

После чего, завернув расческу в полотенце, а то, в свою очередь, сложив в несколько раз, Иван вышел из «избушки».