Здесь, на знакомых тротуарах...

Глава пятнадцатая

Иван

– Всего ведь на какую-то минуту не уложился! – в отчаянии всплеснул руками Иван.

– Чтобы завалить работу, с лихвой хватило бы и секундного опоздания, – угрюмо буркнула Яга.

Хозяйка – сменившая свой спортивный костюм на длинное черное платье с белым кружевным жабо – сидела на лавке, облокотившись локтями на стол и подперев голову ладонями. Юноше тоже было предложено присаживаться – любезно, но не слишком настойчиво – и, проигнорировав приглашение, теперь он бешеным маятником метался по «избушке» из угла в угол.

Поврежденная во дворе нога его уже почти не беспокоила: Яга над ней что-то тихонечко пошептала, дунула, плюнула – и боль отступила. Но прежде, чем уделить время Ивану, женщина на пару со старухой-кикиморой забрали у юноши спящую Машу и под оханье безымянной служанки и молчаливое покачивание головой хозяйки утащили в одну из скрытых за декоративными стенными панелями задних комнат. Он захромал было за ними, но Яга зыркнула на него своими мертвыми глазами – и подошвы Ивана словно в пол вросли. Так он и простоял на месте, не в силах пошевелиться – минут пять, а может, и десять, пока не вернулась хозяйка – уже одна, без кикиморы. Тогда ни на какие вопросы юноши она не ответила, лишь обронила укоризненно:

– Мог бы, вообще-то, и поторопиться! Хотя бы ради матушки!

Затем велела задрать штанину, прицокнула языком, присела на корточки перед юношей и занялась его травмой. А покончив с этим делом, переместилась за стол и спросила сварливо:

– Милку-то мою где потерял, тормоз перестройки?

Почему перестройки? Какой перестройки? Или это она про несостоявшееся преображение Жар-Птицы?

– Мы разделились, – отвечая между тем на вопрос, решил прикрыть загулявшую напарницу Иван. – Согласитесь: было бы немного странно уводить одну девушку из бара на пару с другой!

На самом деле, тогда он об этом вовсе не думал – просто вдохновенно «клеившая» бармена мавка сама не захотела уходить. Но ведь мог же рассудить и так?

– А прежде она мне очень помогла… – сам не зная зачем, продолжил юноша отмазывать Милену.

– Вижу я, как она тебе помогла! – кивнула Яга на ходики на стене – в прошлый раз в «избушке» Иван их как-то и не заметил, да и сейчас обратил внимание только после этого движения головой собеседницы.

– И что теперь будет? – убитым голосом спросил он – уже не в первый раз и, конечно же, имея в виду вовсе не судьбу мавки.

– Что будет, что будет… – для разнообразия вопрос по существу хозяйка мимо ушей не пропустила – и поняла правильно. – Хвала Нави, заветную полночь наша будущая Жар-Птица проспала. Начала бы бесконтрольно воплощаться – ни на что всерьез повлиять мы бы уже не смогли. Но во сне не преобразишься – так что, почитай, дарована нам своего рода отсрочка!

– То есть все в порядке?! – просиял юноша.

– Если бы! – поморщилась, словно от зубной боли, Яга. – Самый благоприятный момент для старта своего воплощения Жар-Птица пропустила! И теперь путь, который нам с ней предстоит пройти, сделался в дюжину раз тернистее!

– Но окончательно ничего пока не потеряно? – настаивал на надежде Иван.

– Так-то да… Я девицу заговоренным веретеном уколола и в хрустальный гроб уложила – теперь ненароком не проснется, проспит столько, сколько понадобится. Успеем подготовиться.

– Это хорошо, – облегченно выдохнул юноша.

– Ну да, могло быть хуже, – кивнула хозяйка. – Но могло и куда лучше! Эх… Ладно, утро вечера мудренее! – заявила она затем, сонно зевнув. – Пойду-ка я вздремну, да и ты, добрый молодец, ложись почивать! Кикимора тебе постелет! И одежку твою ей отдай: постирает да залатает – вон, вымазался да оборвался, как неприкаянный домовой!

– Э… – растерялся от такого оборота Иван. – Может, я лучше домой пока поеду? Там и переоденусь, – надо признать, при падении он действительно порвал джинсы на коленке и рубашку на локте. – А утром вернусь?

– Не лучше, – отрезала Яга таким тоном, что спорить юноша не рискнул. – Эй, кикимора! – хлопнула она в ладоши.

Из-за стенной панели высунула нос служанка.

– Все устрою, хозяйка! – не дожидаясь приказаний, заверила она.

– Ступай за ней! – велела Яга.

Так Иван и сделал.

Прежде, чем попасть в отведенную ему спальню, юноше пришлось пройти через ту самую комнату, где хозяйка недавно оставила Машу. Давешние слова Яги про хрустальный гроб Иван почему-то не воспринял всерьез, должно быть, подсознательно решив, что это лишь некое фигуральное выражение, но все оказалось абсолютно взаправду. Несостоявшаяся пока Жар-Птица покоилась в вознесенном на постамент прозрачном прямоугольном ящике, накрытом сверху золотой крышкой. Перед тем, как поместить внутрь, Яга с кикиморой Машу зачем-то полностью раздели, и выставленные напоказ острые девичьи груди плавно вздымались в такт ровному дыханию спящей.

Иван поспешил отвернуться: нагота Маши выглядела совсем не так, как у той же Милены. Пялиться на голую мавку будто бы было совершенно незазорно – хотя иногда и чревато – а тут юноша своего непрошенного взгляда попросту устыдился.

В следующей за «Мáшиной» комнате, тесной, но уютной, Ивана ждал узкий раскладной диванчик. Кикимора по-быстрому его застелила, старательно взбила подушку и замерла – должно быть, в ожидании снятой одежды.

– Хм… А удобства тут где? – осведомился юноша, оглядевшись вокруг. – Ну, уборная?

Старуха указала на почти незаметную дверцу позади платяного шкафчика. Туда Иван для начала и направился.

Вернувшись минут через пять – кикимора так и стояла на прежнем месте – разделся (все же не догола) и отдал вещи служанке, предварительно вытряхнув все из карманов. Сцапав полученное, старуха убралась восвояси.

Уже когда дверь за ней закрылась, юноша сообразил, что не спросил, можно ли где-то тут подзарядить телефон – батарея показывала жалкие двадцать три процента. Дома бы с этим, понятно, никаких сложностей не возникло – а тут могло к утру стать проблемой! Но кикимора уже ушла, а бежать за ней – мимо хрустального гроба – Иван как-то не сподобился. Вместо этого лег на кровать, укрылся одеялом – с мыслью, что едва ли сумеет легко заснуть в таком месте, да после всего, что произошло – и моментально отрубился.

* * *

– Ну что я могу тебе сказать, добрый молодец, – с расстановкой начала хозяйка, намазывая на хлебный ломоть толстый слой желтого сливочного масла. – Есть у меня для тебя две вести: как водится, подобно противоположным сторонам медали, отрадная – и такая себе! С которой велишь начать?

Разговор Яга затеяла за завтраком, к которому служанка подала уже упомянутый хлеб с маслом и горшочек манной каши – Иван такую, кажется, с детского сада не ел, а тут вынужденно попробовал – вроде и ничего! Если бы еще ему сейчас было до угощения…

Одетый во все чистое и аккуратно чиненое – даже зная, где вчера зияли дыры, он с трудом отыскал места приложения ночных усилий кикиморы – с полностью заряженным телефоном в кармане – в ответ на заданный ей вопрос старуха просто забрала его гаджет и уже через минуту вернула, на ста процентах (чудеса да и только!) – юноша вскинул голову:

– Начинайте, пожалуй, с отрадной!

– Мудрый выбор! – одобрительно кивнула хозяйка. – Итак, новость хорошая: заглянула я, скажем так, за горизонт событий – и прочла там, что миссия твоя как проводника считается исполненной. Жар-Птицу ты привел, как и обещал, а что к полуночи не успел – то не твоя проблема, а моя как повитухи. В общем, смерти лютой-мучительной покамест не опасайся, минула она тебя стороной!

– И в самом деле хорошая новость! – не мог не признать Иван – все же, пожалуй, испытавший от услышанного несколько меньшее облегчение, чем следовало бы.

Так уж вышло, что об угрозе, вроде как нависавшей над ним в случае провала похода за Жар-Птицей, он последнее время особо не думал. Защитная реакция психики, наверное, такая. Как бы то ни было, куда больше юноша переживал о другом: о судьбе Маши, о больной матери… Кстати, а с этим-то теперь как?

– А что насчет пера Жар-Птицы? – быстро спросил Иван. – Ведь раз миссия выполнена, награду я заслужил?

– А вот это и есть вторая сторона медали, – закончила готовить свой бутерброд хозяйка, но сразу есть тот не стала, отложила. – Награда тебе, Ваня, и впрямь полагается богатая, тут спору нет, но обещанного пера Жар-Птицы у меня, сам знаешь, покамест не имеется, – развела она руками. – Так что хочешь – злата тебе отсыплю, хочешь – серебра отмерю, еще природными каменьями драгоценными расплатиться могу, но брать их не советую, в мире смертных они нынче не в особой цене: искусственные навострились штамповать!

– Деньгами моей маме не поможешь! – поджав губы, заявил юноша.

– Это верно, – не стала спорить Яга. – Но что делать-то? Посмотрела я на рассвете свежим взглядом на нашу Жар-Птицу: слабенькая, кровь в жилах жиденькая… Чтобы такая, да без осложнений преобразилась, пропустив первую полночь – о-очень придется постараться!

– Ну так постарайтесь! – раздраженно буркнул Иван.

– И постараюсь. Но, увы, далеко не все в моей власти. Отвары тут нужны особые – и почти все ингредиенты для оных у меня найдутся, но один, самый важный, достать будет сложно! И долго – коли сама этим займусь! Но мне-то что, я уже, почитай, никуда и не тороплюсь. Над Жар-Птицей нашей тоже не каплет – спит себе и спит, хоть неделю так может, хоть год, да хоть тридцать лет!.. А вот у матушки твоей тридцати лет в запасе нету! – жестко выдала хозяйка. – И года нет. И даже недели! Дня четыре жизни ей осталось, от силы – пять!

– С чего вы так уверены? – нахмурился юноша.

– Да уж есть с чего! Не первая она такая на моем веку и не двадцать первая даже! Что называется, плавали – знаем!

– А нельзя все же как-то поторопиться с добычей этих ваших секретных ингредиентов? – осведомился Иван.

– Можно управиться побыстрее, – охотно сообщила хозяйка. – Но лишь при одном непременном условии.

– При каком? – непроизвольно подался вперед юноша.

– Если ты согласишься в этом помочь!

– Я готов! – не задумываясь выпалил он.

– И даже не спросишь, что от тебя потребуется? – усмехнулась Яга.

– Да какая ра… – начал было Иван, но тут же сам себя и одернул: – Хотя нет, спросить – спрошу! – с некоторым даже вызовом воззрился он на собеседницу.

– Вот и правильно, – кивнула та. – Благо за спрос у нас нынче не секут! Итак, слушай. Чтобы помочь Жар-Птице воплотиться, нужен мне, помимо всего прочего, фунт белоярова пшена…

– А фунт – это сколько? – на автомате уточнил юноша.

– Чуть меньше четырехсот десяти грамм, – поведала хозяйка. – Так вот, белоярово пшено, – вернулась она к своему рассказу. – Редкость это по нынешним временам неимоверная. Есть у меня несколько зернышек, но вырастить из них урожай – дело долгих месяцев – это если вообще прорастут да взойдут! А в потребном нам количестве белоярово пшено на всей Руси сыщется только в двух амбарах: у Кащея, да у Морского Царя! И к сожалению, ни тот, ни другой мне ни золотника – ни грамма – не уступят! Единственное, что остается – фунт пшена у них из-под замкá выкрасть! И провернуть это должен смертный – таков уж уклад! Опять же не всякий смертный подойдет – а только тот, что в делах нечисти уже по уши замешан. То есть единственный возможный кандидат во взломщики – ты, Ваня!

– Э… – глубокомысленно прокомментировал услышанное юноша.

– К Кащею, понятное дело, тебя не отправлю – как ни подступись, гиблая это была бы затея, – продолжила между тем Яга. – А вот в закромах Морского Царя счастья попытать предложу!

– У Морского Царя? – неуверенно переспросил Иван. – Это, получается, куда-нибудь в Крым ехать надо? Или в Сочи? – тоже ведь время займет…

– Никуда ехать не надо! – махнула рукой хозяйка. – «Москва – порт пяти морей» – слышал такое? Здесь главный водяной живет, неподалеку! И сейчас как раз самый благоприятный момент, чтобы наведаться к нему за пшеном! Намедни один глупый фрилансер – твой знакомец Серый, к слову – пытался украсть у Морского Царя гусли-самогуды. Ценная вещица, спору нет, но кто ж так, в лоб, работает-то? Повязали водяные волчару конечно же – но уже на обратном пути, с гуслями под мышкой. Почти ушел то есть. Морской Царь после этого впал в паранойю – и стянул почти всю наличную охрану к сокровищнице. А пшено он, как и положено, в амбаре хранит – не во дворце даже. Туда, конечно, тоже не просто тайком пробраться – но и не невозможно! Этим ты и займешься! – подытожила Яга. – Принесешь мне фунт белоярова пшена – не пройдет и дня, как получишь перо. Ну и злато-серебро в придачу – за двойные-то труды! Так как, добрый молодец, берешься за работенку?

– Хм… – юноша замялся. – Взяться-то возьмусь – выхода у меня нет… Но… Вы правда думаете, что мне такое по силам? Морской Царь, водяные, белоярое пшено…

– Белоярово, – поправила его собеседница. – Пшено – белоярово.

– Вот видите, я тут и в словах-то путаюсь! – вздохнул Иван. – А как дойдет до дела…

– Так не один же на него пойдешь, – пожала плечами хозяйка. – С помощником, во всем этом бедламе худо-бедно шарящим!

– С Миленой? – предположил юноша.

– Милка так и не воротилась еще, – кисло скривилась Яга. – Ох, и задам же дурехе, когда наконец появится! – посулила она куда-то в потолок. – Но у тебя и без нее помощник есть, – снова перевела хозяйка пустой взор на Ивана. – Я о Сером! – пояснила в ответ на непонимающий взгляд собеседника. – К Морскому Царю у него и тропка в некотором смысле протоптана… – хмыкнула она.

– Он мне больше не помощник, – покачал головой юноша. – Когда расставались, сказал, что мы в расчете!

Кстати, а разве Иван ей вообще говорил, кто именно ему содействовал? Хотя да, хозяйка же видела полученную им от Серого гостевую карту – и, наверное, все поняла…

– Это он поторопился! – усмехнулась между тем Яга. – Пера ты не получил, матушку от напасти не спас – так что служба его тебе не закончена!

– Правда? – обрадовался юноша.

– Самая, что ни на есть!

– Даже если и так, призвать я его не смогу, – вновь поник Иван, припомнив. – Зажигалку, что он мне дал, я потерял… Да и не работала она ни фига!

– Ты об этом? – рука хозяйки на секунду скользнула куда-то под стол – и тут же показалась снова: в ладони у женщины лежала потертая зажигалка. Точно такая же, как отданная им вчера бомжу… Или та самая? – Та самая, не сомневайся! – словно прочла его мысли Яга.

– Откуда она у вас? – удивленно спросил юноша.

– Кто-то теряет, кто-то находит, – неопределенно пожала плечами его собеседница. – Вещь приметная, такие бесследно не пропадают… Я ее малость подзаправила – на один-два вызова точно хватит, а больше тебе и не надо!

– Так говорю же: не вызывает она никого! – не спешил все же радоваться Иван. – У меня какой-то бомжара прикурить попросил, – принялся излагать вчерашние события он. – Я ее ему дал, он зажег огонь – никто никуда не явился!

– Это потому, что хозяин вручил огниво тебе, а не этому, как ты его назвал, бомжаре, – менторским тоном проговорила Яга. – Меткое словечко, кстати, – хмыкнула она, – неприкаянный домовой – он как раз без определенного места жительства пребывает, вот и ходит грязный да рваный… Ну да не суть. Короче: как запалишь огниво ты – будь уверен: Серый вмиг к тебе явится, никуда не денется! И помочь не откажется – когда все ему объяснишь!

– Ну, если так… – все еще не вполне уверенно протянул юноша.

– Договорились? – протянула ему зажигалку собеседница. – Огниво в любом случае тебе отдаю, делай с ним, что хочешь – но жду ответа. Часики-то тикают!

– Это да… – пробормотал Иван. Что ж, пожалуй, выбора у него и впрямь не было. – Хорошо, договорились! – решился он, забирая из ладони Яги волшебную зажигалку.

– Вот и ладушки, – кивнула хозяйка. – Ты кашу-то кушай, пока не остыла – сил набирайся – они тебе скоро ох как понадобятся!

Молча кивнув, юноша обреченно взялся за ложку.