Записки прохожего

Глава 1

Мужик просыпается в морге, весь голый, замерзший. Накидывает на себя простыню и идёт к выходу. Там бабка — вахтерша. Он ей: — Доброе утро бабушка… Она с перепугу: — Господи! Какое доброе утро, ты же в морге! Он: — Ааа… ну тогда эта… гутен морген…

Сознание возвращалось рывками. Отступила сонная муть, появилась боль во всем теле. Нестерпимая боль… Опять просыпаюсь, боли нет, но и тела не чувствую, совсем. Есть только голова, но это не точно. В ней пусто, благостно, оттого что нет боли и мыслей. Глаза видят большое окно и полную луну сквозь корабельные сосны. Запахи ощущаю, значит голова точно есть. Пахнет чем-то гадко горело-пластмассовым, формальдегидом. Запах морга.

— Эй, ты как?

В сознании возник образ большого белого кота.

— Макс это ты?

— Макс, да, пусть будет Макс. Ты ШЕФ, я Макс.

— Макс, где мы и что мы?

— Мы в морге какого-то города, тушку твою я немного в порядок привел, в основном заблокировал болевые ощущения. Тельце изрядно поломано и ушиблено. По имеющемуся у меня пакету данных, два друга, детдомовцы пятнадцати лет, угнали грузовой автомобиль. Хотели покатать подружек. Друг этого тела не справился с управлением и авто впечаталось в бетонный столб. Твоё тело вылетело вместе с лобовым стеклом и приложилось о кучу кирпичей. Друг насмерть сразу. Ваши тела доставлены в местный морг и лежат на каталках. Вас даже не раздели, всё на утро оставили.

— А подружки?

— Подружек взять на борт вы не успели, не доехали до них. Мне нужно часа четыре, чтобы твоё тело смогло двигаться само. Наниты уже работают по переломам, а сейчас съешь вот это.

В поле зрения возник трясущийся шар розового желе. Подплыл к моим губам и прикоснулся. Начинаю всасывать и глотать. Слегка сладковатый металлический вкус. Зашло неплохо.

— Всё, отключаю тебя на время лечения, иногда будет очень больно.

Тьма.

Плавно просыпаюсь. Уже есть ощущение тела, слегка онемевшего, но есть.

Медленно сажусь на ложе, все вокруг плывет и кружится. Оп, есть стабилизация.

— Теперь медленно встань и сделай два шага.

Встаю. За окном рассвет, да светло уже изрядно, как бы нас тут не застукали.

— Что дальше, Макс?

— Нам нужна энергия, еда и вода. Все пока решаемо. Пока ты спал, я тут просмотрел всё щупами, в левом каблуке твоего друга-покойничка есть тайник. Там свернутые в квадратики красные бумажки, местные деньги. У тебя в каблуках тоже самое.

— Ему уже эти деньги не нужны, давай заберем.

— Забрал в нуль-хран.

— Покажи, что забрал, как тут хоть деньги выглядят.

Передо мной в воздухе возникло пять красных квадратиков, беру один, разворачиваю.

Десять рублей, почти как те, в прошлой жизни в советское время. Только портрет Сталина.

— Макс, вопросы, как достал, каблуки у него на месте. Разгладить бумажки можно? И у меня достань и разгладь, если это так просто.

— Достал при помощи тонкого прокола активным щупом, надо коснуться предмета, чтобы его отправить в хран. Разгладить можно, у нас десять красных бумажек, пять синих и три зеленых.

— Сто тридцать четыре рубля. Для начала неплохо. А как имя моего друга и моё заодно?

— Друг: Безродный Валерий Васильевич. Кличка — Бизон. Ты — Михаил Михайлович Синий. Кличка — Синяк. У тебя, шеф, такая фамилия потому, что подбросили на ступеньки больницы тебя поздней осенью. А нашли совсем синего уже. Октябрь месяц. В больничке врачи думали, что не выживешь. Но они не знали, что у тебя есть микроскопическое магическое ядро. Собственно, из-за наличия ядра, нас и закинули в это тело.

— Надо же, опять Мих-Мих. Макс, а почему на нас ветер дует со всех сторон одновременно?

— Поглощаю воздух, перерабатываю в энергию. Всё объясню, потом. Сейчас надо уходить, сюда идут три особи женского пола, одна в форме стражницы. Иди к заднему окну.

Удивительно, но небольшое окно в торце зала было двухстворчатым и легко открылось. Далее были заросли сирени, в которых мы и ушли под землю. Макс сказал стоять по стойке «смирно» и возникло ощущение падающего лифта. Вокруг темнота и легкая тошнота.

— Всё, глубина десять метров. Иди вперед. Все пояснения потом. Далеко тебе пока не уйти, надо выбрать место для лежки. Тело всё ещё нуждается в ремонте. Ещё часов двадцать — тридцать. Иди прямо, через некоторое время начнем подниматься вверх. Там будет пруд, нам нужно много воды.

Бреду в темноте, странное ощущение. Понятно, что идем под землей, но никаких неудобств это не доставляет. Как по ночному проспекту иду.

— Стоп. Далее идешь как по ступенькам вверх.

Небольшой подъём, команда пройти по кругу.

— Все, в четырех метрах от нашей пещеры вода, озеро с холодными ключами. Так, воздуховод сейчас пробью, воду буду сосать активным щупом. Ложись, буду производить ремонт.

В подземную полость проник свет, в потолке появилось небольшое отверстие. Ложусь на пол, теперь понятно, что вокруг желтый известняк. Полусферическая пещера, с отполированными стенами. Перед лицом повисает большой шар розового желе. Употребляю.

Тьма.

Пробуждение, легко и весело. В отверстие на потолке пробивается тусклый свет. Сидя, прислоняюсь спиной к стенке. Хочется есть и пить. Возникает шар розового желе, потом шар воды.

— Макс, давай поговорим, кто мы и что мы.

— Ты можешь говорить со мной мысленно, не обязательно говорить вслух. Мысленно произноси всегда «Макс», если обращаешься ко мне, это будет кодовое слово. Потому что мыслей у тебя много всяких и все их контролировать очень напряжно. У меня тут и свои дела есть, фильмы смотреть, книжки читать. Мне надо вникать в культуру твоего народа, чтобы вести себя адекватно. Язык русский я уже освоил. Что ты хочешь знать?

— Все с самого начала, как мы соединились в одно существо. Какие у нас способности теперь. Кто ты, почему кот. И кто теперь я.

— Начнем с тебя. Когда ты запустил свою машинку для вызова дождя, то произошла активация магического контура запроса и переноса. По тем площадям, где ты находился, шарил транспортный луч галактического сервера. С целью обнаружения и эвакуации некоего магического существа, которое где-то в тех окрестностях ошивалось. Что оно там было и откуда взялось на не магической планете, не знаю. Но вместо него, перенесло твою матрицу. На площадку приёмных контуров сервера. Тело по дороге развеяло на кварки.

— Что за сервер и там ещё такие феечки были, девочки с крылышками маленькие…

— Это не феечки, а программы дамперы, обслуживающие входной контур сервера. Ты их так увидел, из-за инерции восприятия. Сервер что, галактический сервер, информаторий, координатор, вершитель. Один сервер, на одну галактику. Ваша галактика средняя, около пятисот миллиардов ярких звёзд, не считая всяких карликов. Есть галактики побольше, там может быть и два сервера. Между собой сервера имеют связь, обмениваются данными. Кластер твоей памяти, Большой Папа удачно обменял на девять других кластеров поменьше и мою матрицу.

— Отчего же моя память оказалась такой ценной, один к десяти?

— Оттого, что большой объём прочитанных книг с эффектом присутствия. Когда пройдены тысячи звездных дорог и общение вживую с тысячами персонажей, это всё очень ценится. Множество фильмов и твои собственные похождения тоже. Множество новых идей, которые компьютерный разум не сможет придумать никак. И он об этом прекрасно знает, этот машинный разум. У меня такой же тип мышления, компьютерный. Например, память какого-нибудь ученого не стоит ничего и никому не интересна. Там и калькулятор сбрендит, среди выдуманных законов, формул и противоречий.

— Макс, ты не мог бы вывести свой голос во внешнюю среду, мне непривычно общаться мысленно, уже в затылке постреливает.

— Да легко. Мяу. Внешняя мембрана на защитном поле. Можно транслировать всё что угодно.

— Да, так лучше, привычнее говорить голосом. Итак, почему ты — Мяу?

— Потому что тело кота наиболее хорошо подходит для жизни в дикой природе. Человек, он более приспособлен жить в искусственной среде. Когда-то давно, некий архимаг, искал рецепты бессмертия. Такие простейшие вещи, как пространственный карман и хорошая защита, к душе пришиваются элементарно. При помощи магических формул: магем. Но когда тело погибает, с его энергоинформационной матрицей возможны разные случайности. Можно потерять и память, и осознанность. Были применены колонии нанитов, которые в случае смерти тела быстренько прятались в нуль-хран. Пространственный карман. Душа связывалась с храном особыми магемами и в результате очередного переселения души в очередного кота, получался не кот, а некое разумное создание. В виде кота с небольшой кристаллической структурой в мозге. Но при этом нужно, чтобы кот имел хоть мизерное магическое ядро. Многие виды животных имеют магическое ядро, особенно на планетах с обилием магических источников. Почти все кошачьи, собачьи, змеи. В матрице прошито, что каждый кот-кинетик, должен создать ещё две особи подобных себе. Находишь кошачий выводок, выбираешь котёнка с магическим ядром и вселяешь в него колонию нанитов. Он получает разум и всю память предыдущих носителей. Дальше развивается сам, приумножает знания и снова размножается. За прошедшие шестьсот лет моей прошлой жизни, два экземпляра были созданы. В другой галактике. После моей случайной гибели, Большой Папа соединил мою и твою душу в одну. Рискованный эксперимент, но ты сам хотел абсолютную защиту и карман. Теперь наша основная задача — приобретение новых пластов воспоминаний. Короче — побольше приключений и выполнение несложных оперативных заданий. Связь с Папой у меня, вернее у нас, есть.

— Что значит «кот-кинетик» и какие у нас способности?

— В твоём понимании, кинетик — это диклониус. Он имеет магическую защиту и невидимые щупальца с разными свойствами. У нас два вида щупов. Сканирующие — волновой природы, проходит сквозь любую материю. На конце «видеокамера и микрофон». Назовем его «глаз». Активные щупы, несколько другой структуры. Хоть и невидимые простым глазом, но ими можно дырявить материю и коснувшись предмета, спрятать его в хран. Обе разновидности щупов длиной по пятнадцать метров. При наличии хотя бы одного процента энергии в запасе. Защита двухслойная. Первый слой пассивный, не более сорока сантиметров от поверхности тела, но можно втянуть под поверхностный слой кожи. Будешь практически неотличим от человека, только проткнуть или прострелить тебя всё равно не получится. Второй слой управляемый сегментарно, от сорока сантиметров до метра от тела. Может быть настроен на отражение быстролетящих предметов или на поглощение. Вторая функция связана с накоплением энергии в запас. Можно идти под землей и оставлять за собой тоннель в виде трубы сечением два метра. Разложение материи в энергию. Один километр даёт накопление одного процента энергии. Если порода рыхлая. Если гранит, к примеру, то меньше километра. Вода или воздух, объёмы побольше надо. Один процент энергии даёт максимальную длину щупам и диаметр входа в хран два метра. Хран не ограничен ни по объёму, ни по весу, только по диаметру устья. Надо чтобы предмет имел два параметра меньше, чем два метра. Тогда влезет в карман. Сейчас у нас сотая процента энергии в запасе.

— В общем пока всё понятно, подробности уточним по ходу жизни. Есть реально хочется. И одежду сменить надо, эти невнятные брюки серого цвета и рубашка, наверное форма детдомовцев. Как я понял, розовое желе, это у тебя из старых запасов? Что ещё есть?

— Из еды больше ничего. Есть большая лаборатория алхимика и средняя артефактора. Десять камней накопителей энергии и немного амулетов. Накопители под мою энергию, сейчас разряжены. Желе около десяти кило ещё есть, универсальная питательная субстанция. Золотых монет, разных миров, чуть больше тонны. Серебряных монет разных тонна.

— Ладно, об этом потом. Надо сориентироваться на местности. Пошли на выход.

На поверхности было пасмурно, накрапывал дождь. Лето. Макс выбросил глаз на десять метров вверх, с эффектом бинокля. Подозрения оправдались. Это был город моего детства. Но не совсем такой, как я его помнил. Отсюда, с возвышенности больничной рощи, всё было как на ладони. В центре видна церквуха, её ещё в войну разбомбили. Там должен быть памятник Ленину и площадь. Нет мемориала Неизвестному Солдату. И Вечного Огня нет. Тут что, войны не было? А с чего я взял, что тут социализм? А с того, что вон там плакат: «Слава КПСС». Народ на улицах есть, значит время рабочее. Облачность плотная, не понятно, где светило.

— Вон там наиболее сильно светящееся инфракрасное пятно, сказал Макс.

Ага, часов десять утра. Выдвигаемся воон туда. Там были магазины, посмотрим, что здесь будет. Пойдем под землей, тут километра полтора, как раз энергии поднакопим. Давай, Макс, максимальное погружение, чтобы только глаз на поверхности был.

Шли по прямой, глаз проходил сквозь подполья домов и подвалы. Прикольно. Пришли, вылазим на поверхность в зарослях лопухов под забором.

— Что с энергией, Макс?

— Есть, один и два десятых процента. Щиты норм, защита норм, устье храна два метра.

— Нужно зеркало, посмотреть, как я выгляжу. Вон в витрине почти хорошее отражение.

В витрине отражался акселератского вида пацанчег, волосы темные короткие, лицо обычное, пионерское. Рост около метр восемьдесят. Стройный подросток. В общем, вполне приличный вид, можно ходить среди людей. А что у нас там, за витриной. Пельменная. Это удачно, раньше её тут не было. Заходим. Вполне всё по-советски, столики на четверых, стулики из фанерки и стальных трубочек. Стойка раздачи с полозьями для подносов. Подносы такие-же, алюмо прямоугольники, вилки-ложки. Беру две порции пельменей по двадцать копеек, стакан сметаны десять коп, компот пять коп. Двигаюсь на кассу.

— Хлеб чего не берешь? Кассирша.

Улыбаюсь. Первый прокол, в то время всё ели с хлебом, и пельмени, и картошку.

— В другой раз, изжога что-то, сметаной вот отполировать хочу.

А собственно, какое «то время»? Понятия не имею. Ни год, ни число.

Быстренько поглощаю пельмени, отношу тарелки и стаканы на мойку. Срочно надо определиться во времени. Но на другой стороне улицы большой смешанный магазин, этот тут был построен в начале семидесятых. Надо зайти и прибарахлиться. На первом этаже магаза были спорттовары и хозяйственный. На втором одежда и обувь. В спортивке купил сумку через плечо и кеды. В одёжном приличных костюмов не было. Купил джинсы «Ну погоди» зеленые. Рубашку зелёную, ветровку болоньевую, зеленоватую. Носки серые. Галстуков на резинке три, зелёный, серый и в желто-синюю полосочку. В обувном две пары мокасин вельветовых, зелёные и коричневые. Минус тридцать два рубля за все. Дошёл до городского стадиона, под трибунами переоделся в зелёное. Спрятал старую одежду, ботинки и сумку в хран. Люди на улицах есть, одеты обычно. Мне кажется, несколько старомодно, но и время другое. Дошёл до места, где в моём мире был мемориал. Памятник тут есть, лысенький товарищ в очочках, воздел правую руку в небо. И смотрит туда же. Надпись на пьедестале: К Звездам! Л. П. Берия. Ну а что, логично, атомный проект и космос курировал кто? Может здесь все и живы и курируют себе на здоровье. Надо газет купить, если они тут есть.

Дошел до центра, тут все несколько по-другому. Достал сумку, зашёл в хлебный, чёрный восемь копеек, белый десять. Купил четыре белых и то пришлось сказать, что гости приехали, больше двух буханок давать не хотели. Галантерейный, купил ниток разных, иголок пару пачек. Иду дальше, почта. Захожу, смотрю на большой почтовый календарь, да, понедельник, двадцатое июля, 1970 года. Время на стенных часах: одиннадцать часов десять минут. Книжный магазин. За прилавком тётя Неля, совсем молодая. Внутренне себя одергиваю, ей уже за сорок, это я внутри старик, мне все кто моложе пятидесяти, молодые. Покупаю пять тетрадок в клетку, «Историю СССР» и Атлас Мира. Не тот маленький, зелёненький, убогонький, а совсем другой формат, сорок на тридцать, лощёный, аж восемь рублей стоит. В нём и политические карты и географические подробные. На сдачу пять шариковых авторучек. Мда.

Иду дальше по улице Ленина, Альма Матерь слева по борту осталась. А вот и большой Гастроном. В хлебном отделе беру ещё четыре буханки белого. Потом колбасы вареной килограмм. Взгляд остановился на ликеро-водочном и стройных рядах сигаретных пачек. Вот чего мне все время хочется, просто с этими новыми впечатлениями, подрастерялся.

— Макс, как у нас насчет курения, что скажешь?

— Да кури себе, хоть закурись, тебе от этого вреда никакого не будет, как и от алкоголя. Только поступление в организм новых микроэлементов. Так что просто нужно курить. И вина найти.

— Насчёт вина есть определённые соображения, здесь деньги тратить не будем.

Сигареты Ява-100, по сорок копеек. В нашем мире они были по шестьдесят. Беру десять пачек. Спичек десять коробков. В бакалее беру пять пачек соли, пять пакетиков черного и пять красного молотого перца. Три килограммовых пакета риса. Ставрида в масле пять банок. Лук репчатый три кг в овощном.

Все складываю в сумку, нормально, надо уходить. На улице закуриваю, за углом. Ничего так, есть ощущения. Там, дальше по улице, должен быть ещё хозяйственный магаз и рабочая столовая. Пора пообедать. В столовой беру борщ, два шницеля с картофельным пюре и два чая. Время обеденное, но зал полупустой. Устраиваюсь в уголке у окна, за фикусом. Когда уже пью чай, наблюдаю через окно наизанятнейшую картину.

— Максик, это что за сборище редкостных попугаев? Косплей? Или мы все-таки в тридцатых годах? Но на почте был семидесятый год. Да и автомобили, я видел три лупатых жигуля и ЗИЛ 130 неоднократно. Не говоря о двух Москвичах-412. Тогда кто это?

По улице шел милицейский патруль. Три мента. Сапоги сверкающие, подкованые. Галифе синие. Кителя белые. Фуражки синие с голубым околышем. Погон нет, зато есть петлицы, на которых какие-то птички. Впрочем, у старшего, он идет впереди, остальные двое чуть сзади и по бокам, так вот у него на петлицах маленькие серебряные звездочки. На кителе портупея и на ней, мамма мия, МАУЗЕР в деревянной кобуре. У двух других на портупеях кобуры с наганами. Идут как на параде, только что не строевым шагом. Сверкают, как новенький патрон сорок пятого калибра. Странная троица удалилась вверх, по улице Ленина. Мда, а ведь я никого не видел тут в военной или милицейской форме. Эти первые. Надо срочно изучить историю. Попивая чай, достаю книжку.

— Макс, как у нас с ускорением восприятия?

— Шеф, ты открой книжку, там сам почувствуешь, когда листать нужно.

Опус на двести страниц, я пролистал минут за десять. По три секунды на страницу. Что удалось выяснить. Революция была как положено, бежит солдат, бежит матрос… Ага. Далее, гражданская война, да, было дело. Потом восстановление народного хозяйства. Восстановление, строительство, становление колхозов… Где НЭП? Заханырили в учебнике или не было его? Здесь не было войны. Вообще не было второй мировой ни с кем, ни у кого. Первая была, в том же формате, что и у нас. Потом наступил мир и больше никто ни с кем не воевал. Все ясно, можно и не читать историю больше. Ну посмотрим, конечно, газеты почитать надо. Столовая начала заполняться людьми. Отношу поднос на мойку. Иду в хозяйственный. Покупаю три ложки, три вилки, три столовых ножа. Кастрюлю эмалированную пятилитровую и такую же на три литра. Кружку синюю эмалированную.

Осталось семьдесят рублей. Идем по закоулкам частного сектора. Деревянные домишки в глубине садов. В организме ощущение сытости и некоторой усталости.

— Макс, а почему накопилась усталость уже?

— Отдохнуть надо часа два. У нас тут сложные процессы в организме, всего не объяснишь.

— А мне что, сказано отдых, значит отдых, солдат всегда готов. Вон смотри какая странная избушка и окна-двери заколочены. Досками, добротно так, наглухо. Сад явно заброшенный, крапива выше роста. Давай в саду, на свежем воздухе устроимся в кустах. Тут роту спрятать можно.

Заборчик совсем никакой был, проник в садик без проблем. В густой крапиве под стеной избушки устраиваю лёжку. Лежать в защитном поле необычно. Сантиметров десять над землёй, абсолютная мягкость ложа. Ни жарко, ни холодно. Здоровый сон на два часа.