Записки прохожего

Глава 13

— Не знаю почему, но надпись "Made in Velikobritaniya" меня настораживает.

Через полчаса полета показался пролив Ла-Манш, ещё через семь минут справа на траверзе засветились огни Сент-Хельера, что на острове Джерси. Пролетаю почти весь остров, опускаюсь на самой северо-западной окраине, берег обрывистый, внизу плещет океан, неспокойная вода. Рядом какие-то развалины, расстилаю карту на камне, включаю фонарик. В Англию это туда!

— Макс, запомнил курс? Что там развалины?

— Курс запомнил, развалины — чисто. Полетели уже, а то неуютно, как бы в шторм не попасть.

Полетели. Через пять минут прошли над островом Гернси. Летели быстро, на территорию Англии заскочили с разгона километров на десять. Внизу просто срань какая-то, огней нет, дорог нет, берег каменистый обрывистый, куда выскочили, непонятно. Пошли на запад вдоль берега, срезая все эти бухточки и заводи. Наконец, впереди показались огни, не так чтобы и много. С европейскими городами не сравнить. Скупердяи, на фонарях экономят. По какому фигу определять координаты, непонятно.

Дороги узкие и по бокам деревья нависающие, не всегда и разглядишь что там. Развязок нет, простенькие перекрестки, без указателей. С моря движется стена дождя. Планирую на уступ скалы, обрывистая бухточка, вхожу в скалу. Делаю сначала комнатку на три метра, потом снаружи опускается дождь, с ветром, начинает забивать брызги внутрь, ухожу глубже в скалу с поворотом, делаю там лежбище и укладываюсь спать. Весь день на ногах, устал. Посплю до утра, акции захвата можно и днем проводить. Отключаюсь.

Проснулся, убрал постель, высовываю нос на улицу. Внизу побухивают о скалы волны, спереди море, вверх скала. Веселенькое утро, небо чистое. Иду назад, в пещеру, начинаю подъём вверх.

Сканер на поверхность, никого. Смотрю на часы полседьмого утра, хорошо поспал. Иду к дороге, там виднеется белесенькое строение, с голубыми ставнями: Cliffedge cafe. Кафе над обрывом, значит. На торце вдоль дороги четыре стола из бруса сотки, скамейки намертво в сборе со столом, в центре дырка и в ней торчит пляжный зонт. Три стола с зонтами, угловой без, сажусь за него. Кафе закрыто, вокруг никого. Достаю сперва бочонок с чаем, отливаю литр в банку от сока. Потом три эскалопа на тарелку, початую банку огурцов, багет и бутылку коньяка. Рядом на скамейку ставлю спортивную сумку. Хрустальный стакан, наливаю на три пальца.

— Ну здравствуй, Англия! Цежу коньяк глотками, эскалопы, огурцы на свежем воздухе чудо как хорошо. Любуюсь на море. С тихим шелестом на стоянку подкатывает двухдверный Ситроен. Серенький такой. Наливаю себе ещё на три пальца и делаю глоток. Из машинки вываливается длинноногая девица, в джинсах, клетчатой рубашке, завязанной узлом на животе и ковбойской шляпе. На ногах кеды. Как она в этом клопе поместилась, непонятно. Подходит, руки в карманах, хмуро смотрит на меня. Салютую стаканом и делаю большой глоток.

— Не рано ли вот так с утра коньяк с жареным мясом.

— А что вы можете здесь предложить, овсянку?

— Можно зажарить яичницу с беконом…

— Садись — киваю ей на скамейку напротив. Достаю «из сумки» тарелку с двумя эскалопами, стакан, наливаю ей на два пальца, салютую своим стаканом:

— За знакомство!

Она легко так выпивает и откусывает мясо. Жует, задумчиво смотрит на меня, говорит:

— Я Джессика. Работаю в этом кафе хозяйкой и официанткой, иногда и поваром и уборщицей.

— Майкл, русский итальянец. Путешествую по миру. Так то, Мишель Дюпон, по-вашему Майкл.

— А, Дюпон, Франция. Её глаза покрываются дымкой. Наливаю ещё ей и себе.

— Ну, за процветание!

— Точно русский, только они говорят всякие глупости, перед тем как выпить.

— А далеко ли отсюда до Плимута, а то я немного заблудился.

— Два километра по этой дороге и будут окраины Плимута.

— Спасибо, Джессика. Ну, бог любит троицу, а ты только два раза выпила, давай допьём уже, да я пойду. И так засиделся, тебя вот отвлекаю от работы.

— Давай, на фиг эту работу, клиенты будут только к обеду, тут должны были товар привезти с утра, не везут поганцы, опять перепились с вечера, скорее всего.

— Разливаю остатки, пьем глотками, смотрим на море.

Из-за поворота раздается громкое кудахтанье, выезжает древний пикап, пирожок, как говорят в России. Останавливается, из кабины выпрыгивают два одинаковых чувака, лохматые и грязные.

— Джессика!

— Джессика!

— Мы все привезли.

— Да, все по списку.

— Наконец-то, голубки. Джесс одним глотком допивает коньяк, ставит на стол стакан, кивает мне и идет отпирать дверь кафе.

Собираюсь и быстренько выдвигаюсь на дорогу.

Плимут оказался чистеньким городишкой, не обремененным излишней зеленью и весь на косогорах. Куда бы ты не шёл в Плимуте, это будет или в гору, или под гору. В газетной лавке купил пару вчерашних газет и путеводитель для туристов, с картой Плимута. Некоторая незамутненность аборигенов нам только на руку. Изучаю карту, какая разветвленная тут бухта. Всякие протоки, ответвления и закоулки, нужные склады могут быть где угодно. Рассудив, что навряд ли эти самые склады будут слишком сильно удалены от береговой кромки, да и жилое здание всяко отличается от пакгауза. Найду. Надо ещё железнодорожную станцию проверить, не самолетами же они товар из порта отправляют. Впрочем, железная дорога нашлась быстро, переходя через мост на Лэра-Бридж-роуд, я узрел сверху ветку чугунки, проходящую под склоном вдоль залива. И склады и складишки по над берегом. В них, при проверке, ничего не оказалось путного, хлам для яхт, видимо яхт клуб. Решил не метаться, а пошел по шпалам. Этой дорогой пользовались не особо часто, рельсы отдавали рыжиной, но трава между шпалами не росла, значит гербицидом поливали. Любые рельсы со шпалами рано или поздно приводят к вокзалу, с буфетом. Тащиться пришлось долго, часа полтора через весь город, на другую сторону, там тоже был залив-пролив-бухта. Вода с кораблями. Туда подходили пути и там были склады, большие длинные склады, новые и очень старые, всякие. И огорожено все было со знанием дела, и стена с двойными глаголями, опутанными Егозой в обе стороны, и охрана там была. Ушел под землю, сканирую, где тут что. Не знаю как оптовые партии чая и кофе упаковывались в моём прошлом мире, слышал про то, что тюками. Здесь были тюки по принципу упаковки пряностей. Большой тюк из рогожи, на нем бирка, обязательно надпись есть на английском, типа: чай черный Ассам первый сорт, сорок пять фунтов. В двойных пакетах из крафт бумаги, по десять пакетов в тюке. Пакет два килограмма, тюк двадцать кг или сорок пять фунтов. Все же отличается немного грамм в том мире и в этом. Тоже и с табаком. Ну а что, нормальная логистика. Только кофе в зернах отличался по упаковке. Кофе был в фанерных цилиндрах, такие бочечки, сорок в диаметре, на метр высотой. Насыпом. В прошлом мире в этом временном отрезке в таких бочонках в СССР селедку по гастрономам развозили. А тут кофе. Смотрю на этикетку кофе в зернах, двойной обжарки, Карнатаки. Вес сто фунтов. Сорок пять кг значит. Логично, кофе тяжелее.

Задумываюсь, а сколько мне нужно чая, кофе, табака и какого? Какого сорта в смысле. Затормозил. Тут ведь его тонны и тонны, таскать с собой ненужное, зачем? Беру один тюк Цейлонского, один Ассам, на другом складе бочонок кофе, на третьем тюк табака. Просто просовываю активный щуп в дырочку в полу и забираю в карман. Гордо удаляюсь проводить дегустацию. Тут железная дорога очень удачно врезана в ландшафт. В смысле железка внизу в искусственном каньоне, а все остальное вверху. По склонам каньона дикие заросли всего, затеряться можно легко. Устраиваюсь на середине склона, вырезав себе уступ два на два. Достаю щепотницу, полено, нарезаю на щепки, чайник, вода, дело пошло. Открываю тючок цейлонского, пакет, так чай крупнопорезанный черный, запах приятный. Отсыпаю горсточку в литровую кружку, заливаю кипятком. Пять минут, есть контакт. Отливаю в стакан с подстаканником, пробую. Как там говорят эксперты, чай ясный, аромат… Ладно, не надо корчить из себя невесть что. Не такой уж ты и гурман. Вернее, если гурман, то никакой. Для чая у тебя характеристик ровно три: хороший, пить можно и гуано. Примерно так же и со всеми остальными напитками. Этот хороший. Завариваю Ассам, темный цвет, чёрный так чёрный. Вкус густой, насыщенный. На любителя, но пить можно. Кофе. Опа, а кофемолкой мы не озаботились. Протыкаю отверстие в крышке бочонка, отсыпаю в кружку горсть кофейных зерен.

— Макс, можно не в первородную пыль, а крупного помола сделать?

— Легко.

Зерна всплывают над кружкой и осыпаются в неё порошком. Заливаю кипятком, держу над огнем, три вспухания, готово. Три минуты на отстой. Кофе, точно такое, какое всегда у меня всегда и получается, готовлю одинаково. Особо лучше мне и не попадалось нигде, хуже — да, бывало. С кофием понятно, берем. Отрываю клок газеты, сворачиваю цыгарку, трубкой тоже не озаботился заранее. Раскуриваю. Табак Вирджиния, махорка американцкая. Сойдет, в трубке совсем хорошо будет. Распыляю окурок, допиваю кофе и выдвигаюсь на акцию. В складах идет работа, но в основном у входа, да и время подходит к двенадцати дня. И точно, работяги расползаются по подсобкам на обед. Пол в складах бетонный, вдоль стен и посередине установлены мощные стеллажи из железного профиля. На них в два слоя на «этаж» лежат тюки. Не имею желания появляться внутри складов, надеюсь на небольшие отверстия в полу под стеллажами, внимания не обратят. Забираю тонну чая Ассам, десять тонн цейлонского. Десять тонн кофе и табака. Акция заняла сорок минут. Засыпаем за собой тоннели их же грунтом. Не все, только под складами. Время занимает не распылять почву, а забирать в карман, поэтому часть тоннелей останется тут, на память следопытам. Выхожу в город, нахожу кафе, обедаю. Середина дня, ещё не все склады проверены, просто нужный мне товар нашелся почти сразу, а ведь там дальше ещё есть не мало интересных строений. Захожу с другого конца. Тут и двух и трехэтажные старинные здания. На этажи не полезу, проверю первые и всё. В результате взял двадцать тонн сахарного песка в мешках и три тонны соли в пачках, сухое молоко тридцать мешков. И потом я наткнулся на склад с сигаретами. Просто, скромные сигареты Данхилл в красных пачках. По десять блоков в картонной коробке. Много, очень много. Взял все, помещения склада осталось стерильно пустым. Хотел и стеллажи порезать и забрать, но передумал, к чему умножать скорби. Ухожу, просто ухожу. Плимут, у меня остаются от тебя самые светлые воспоминания, ты был гостеприимен. И щедр. И каждый раз, закуривая сигарету, я буду с благодарностью помнить о тебе. Мысленно произнеся сей возвышенный панегирик, под всхлипывания, побулькивания и похрюкивания Макса, выбираемся на волю.

Если вы даже умеете читать по-английски, не надейтесь, что поймете хоть что-нибудь из поясняющих знаков на дорогах. Да и чего ждать от людей, ездящих по левой стороне дороги.

Возле дороги обязательно будет большой щит, на котором будет нарисовано что-то навроде креста и лаконичная надпись: «Сити центр». То есть в центр города, это туда. Так и хочется намалевать чёрной краской: а на юх — это туда. Какой там город, где ты находишься, это твоё личное дело и шерифа оно не волнует. Втопив на максималках от Плимута на север, через час лета мы подумали, что впереди то, что нужно — Шеффилд. Разглядев сверху корявенькую дорожную развязку, если её можно так назвать, скорее это был разъезд типа «кольцо», мы приземлились. С целью поизучать дорожные указатели и определиться на местности. На странной формы, зеленого цвета афише, я утверждаю, именно зеленого. Это чудо было освещено фонарем, и на нём было написано: Hazel Grove и белая стрелка, указующая в правый верхний угол этого знака. Ну ладно, для меня не вопрос, я могу стартануть в указанном направлении. Но что делать водилам на обычных авто? И таких странных табличек там было несколько, ещё было много фонарей и светофоров, показывающих каждый своё. Оно понятно, в Англии своя атмосфера, но блин! По вдумчивому изучению всего этого, был сделан вывод, что мы находимся возле Манчестера. А Шеффилд шестьдесят км на восток. И если придерживаться трассы А57, то и сворачивать почти никуда не надо. Старт.

При подлете к городу, было решено облететь по кругу и найти дымящие трубы, сталелитейный завод без труб не может быть и без железной дороги тоже. Нашли и быстро. Явно завод, явно большой. Сначала хотел дернуться на завод, а потом передумал. Усталость чувствовалась, надо поспать, а с утра будем натягивать завод на свежую голову. Неподалеку был небольшой продолговатый парк, с густыми зарослями вдоль аллеи. Опустился в кусты и ушёл под землю. Там и улегся, на глубине пять метров, в обычном поле номер один.

Утро туманное, утро седое. Облачно и моросило. И никакой это был не парк, а просто дикие заросли между заводом и рекой Дон. И никакая это была не аллея, а сама речка-вонючка. Вот такое вот название: Дон. Не тот Дон, что в России, а свой, местный, аглицкий. Речка так заросла деревьями, что они почти смыкались вершинами. Как я в неё ночью не плюхнулся, не знаю, видно место прогадал, выбирал ведь не аллею, а кусты. Вышел на дорогу и пошел вдоль завода. Хорошо, что ночью не стал штурмовать объект. Цеха тянулись на сотни метров, их было много, новые и старые, из красного кирпича и металлопрофиля, шел и шел, а завод все не кончался. Наконец вышел на улицы, жилые домики, аккуратненькие, тоже все из красного кирпича, но нигде нет ни кафешки ни магазина. Свернул раз, другой, вышел опять к подобию парка. Плюнул и пошел в дебри, завтракать.

Моросить уже перестало, вытоптал площадку, достал стол, стул. Позавтракал. Надо выдвигаться, а неохота. Эти скачки каждый день и ночь, начали морально утомлять. Закурил сигару, сижу себе, неспешно думаю. Сам себя уговариваю, что у нас осталось в Англии, здесь и в Лондоне мелочи всякие. Если здесь затаримся железом, то уже особо можно не переживать ни о чем, оружие и энергия считай есть. Вот с Англией развяжусь и на отдых, в Испанию. Ну да, куплю костюм с отливом и в Ялту. Пошли, день сам по себе не встанет.

И пошли и пошли, дошли до цехов, хорошо что тут диких участков хватает, с уходом под землю проблем нет. Осматривая глазом из-под земли цеха, понимаю, все не то, не то. Тот склад нашелся в другом заводском квартале. Завод, клепающий подшипники стоял несколько наособицу, за своим забором. Немного другая архитектура, более современная. В складах ворота нараспашку. Аккуратные контейнеры на кубометр. Не контейнеры, а скорее очень прочный ящик из металла, приспособленный для перевозки на клыках погрузчика. Один ящик полный шариками, это четыре тонны. Тридцать шесть тысяч шариков по три сантиметра в диаметре. Одного такого ящика хватит болтаться в космосе тринадцать лет. Макс подхватил пять шариков и чмокая как леденцами, начал растворять их.

— Нормальна, именно то, что нужно. Плотная вещица. Сойдет и за оружие, и за энергию. Смотри, здесь четыре таких ящика, это сто сорок четыре тысячи шаров. И вон там ещё пять с шариками два сантиметра в диаметре, это шестьсот двадцать пять тысяч шаров. Меньшего диаметра тут завались, но нам не надо. Лучше давай поищем склад с арматурой, из которой эти шары катают. Эти шары забираем, без ящиков, насыпом. Забрали. В конце склада наткнулись на ящик совсем уж с бесподобным содержимым, шары по пять сантиметров. Это восемь тысяч шаров. Видно, давно стоит тут, и запыленность есть, и некоторые шары с пятнышками. Раз никому не нужен, забираем. В этот момент в склад заехал электрокар, подцепил на клыки ящик с мелкими шариками и укатил.

— Макс, хамелеон работает? Не хочется озадачивать аборигенов вопросами о посторонних на складе.

— Да сразу как вылезли включил, будь спок, нас никто не видит. Ты сейчас как хищник, из кино про хищника. Этот, как его, предатор.

— У меня тут мысль созрела, давай возьмем пару ящиков сантиметровых шариков. Вдруг какая фигня с перерождением и окно входа в карман менее трёх сантиметров. А у нас есть в запасе сантиметровые стальные леденцы. Энергия.

— А давай. Но только два. Вон там они. Берем.

Склад с арматурой обнаружился дальше, через два склада с листовым железом. Гладкие трехметровые пруты, по три сантиметра их было около сотни. Макс откусил от одного прута кусок, растворил и выдал вердикт:

— Оно самое, берем все. Другую арматуру брать не стали, хватит за глаза и этого. Пошли под землей в ближайшие лесонасаждения. Обедать пора.