Записки прохожего

Глава 12

— Ты почему так быстро танцуешь, танец ведь медленный! — Да у меня времени нет, я быстро потанцую и домой пойду.

Квартира закрыта, Люсинды тоже не слышно.

Достаю пятилитровую кастрюлю, разделочную доску, от свиньи пластаю семь кило тонких эскалопов. Два десятка киви тонкими кружками. Перестилаю, пересыпаю специями для мяса, полчаса на мариновку. Ещё и трёхлитровую задействовать пришлось, в пятилитровую семь кило мяса и киви не вместилось. Специи из пакета трясти неудобно. Семисотку банку с широкой крышкой, от сока, осушаю, засыпаю смесью специй.

— Макс, тонкая работа, надо в крышке сделать множество мелких дырочек, миллиметр в диаметре.

— Положи ладонь на крышку. Готово.

И правда, готово. Прекрасное ситечко, как лазером пробитое. Накручиваю крышку, отличная подучилась перечница, это вам не пять граммов трясти.

Выхожу покурить на балкон. У нас балкончик маленький, на втором этаже подлиннее, Люсьен сидит в торце и усиленно смолит сигариллу. Она смотрит на меня, я смотрю на неё. У неё под левым глазом расцвел шикарный фингал, глаз слегка заплыл.

— Люсинда, говорю, — ты выглядишь потрясающе, тебе пудру одолжить?

— И что тебе не нравится в потрясающих француженках, макаронник?

— Сегодня ты агрессивна, лягушатница. Приходи к нам на эскалопы.

Люси что-то злобно буркнула и ушла внутрь квартиры.

Достаю большую чугунную сковороду, драю её над раковиной и ставлю на огонь. Немного оливкового масла, прогрев, накладываю первую порцию эскалопов. Две минуты, другая сторона. Тарелки у Пьера были, в кухонном шкафчике. Выкладываю, теперь рутина, переворот, снял, следующая партия. И так десять раз. Окна у меня нараспашку, над улицей Дезире Шартон, и проспектом Поля Синяка плывет запах жареного мяса, прохожие начинают принюхиваться, в попытках обнаружить эпицентр. В десять заходов не уложился, придется пятнадцать делать, на одиннадцатом пришла Люси, быстро выдал ей четыре больших помидора, три огурца и зеленый лук. Помыть, порезать, сделать салат. Да, в продуктовом был овощной отдел, прикупил там пять кило свежих огурцов, ещё помидоров и зелени. Дожариваю последнюю порцию, появляется Пьер, говорит, что запах мяса слышен от улицы Леонтина Прео, наверное, преувеличивает, это целый квартал.

Смотрит на Люси — ОГО! Люси показывает ему язык.

На тарелке горка эскалопов килограмма полтора, остальное сложил в кастрюлю и незаметно для Люси убрал в хран. Режу багет, достаю «из стола» портвейн, вино, водку, коньяк. Люсинда капризничает, она ничего из этого пить не хочет.

— Есть ещё пиво, будешь? Открываю холодильник.

Пиво будет, и она и Пьер. Разливаем по бокалам и приступаем. Эскалопы и салат пошли на ура. Насчет фингала под глазом, Люси туманно высказалась, что пора уступать дорогу более молодым хищницам, а уступать не хочется. Вот так в спорах, рождаются синяки. Советую:

— Ну так езжай в Австралию, там женщин всегда не хватает, выйдешь за фермера, нарожаешь ему толпу детей, будешь уважаемая матрона.

— Не нарожаю, тоскливо сказала Люсьен. И погрузила нос в кружку с пивом.

— Можно и без них, легко соглашаюсь я.

— Кроме Парижа я в жизни ничего не видела и не хочу.

Тяжелый случай, а мне оно надо? Нет не надо. Все что мог, сделал и сказал.

Потом я все таки уболтал их выпить водки и запить пивом, но все уже наелись и дело не особо пошло. Потом Пьер и Люсинда удалились на второй этаж, а мне было совсем нечего делать, поставил на огонь большую кастрюлю и пока закипала вода нарезал мяса кубиками со спичечный коробок. Побросал в кипяток, час вариться.

Достал табакерку из Лувра. Рассмотрел, овальная, покрытая гравировкой, на маленьких гнутых ножках, серебряная вещица. Поставил на стол, красиво стоит. Определенно ампир!

— Макс, что это? И как это открывается?

— Судя по небольшому количеству магем уложенных вдоль узоров это средневековый полиграф. Порядок работы его своеобразен, как все средневековое. Нюхательный табак внутри этой табакерки, приобретает короткоживущие магические свойства и человек его вдохнувший приобретает способность отличить правду от лжи. Озарение длится примерно минуты две, зависит от предрасположенности реципиента. Действия магем направлены внутрь прибора, поэтому его легко можно прятать в пространственный карман и брать щупами. Открывается нажатием на розетку вензеля спереди.

Нажимаю на виньетку, мелодичное «дзынььь», крышка откидывается. В табакерке лежит здоровенный голубой бриллиант грушевидной огранки.

— Макс?

— Сейчас разберемся, надо извлечь булыжник, шкатулочка фонит…

Камень всплывает на уровень моих глаз, вращается против часовой, кидая брызги спектра.

— Обычный камень, ничего магического в нем нет, можно использовать для мощного амулета. И запас энергии поместится приличный и магем можно наплести повышенной сложности. Ювелирная ценность наверное большая, но это так, вторично.

— Все ясно прячь на склад с амулетами, при случае пристроим.

Камень ложится в табакерку, крышечка захлопывается и табакерка растворяется в воздухе.

Выпиваю кружку пива, курю, размышляю. Потом чищю килограмма два картохи, килограмм лука. Режу кубиками и засыпаю в кипящий бульон. Будет "соус". Или луковый суп. Это смотря из какой страны проистекает точка зрения. Ещё полчаса на огне и будет готово. Ставлю на вторую конфорку ещё одну пятилитровую кастрюлю с водой. Вода закипает, засыпаю пачку грузинского чая. Перемешиваю соус, немного перца, соль, пара лавровых листов. Пусть настоится часок. На дне бочонка плещется с полкружки пива, допиваю, курю расслабленно на балконе, уже почти темно, редкие прохожие на улице, по проспекту Поля Синего снуют авто. Обмываю бочонок водой, ищу воронку, есстесственно в квартире холостяка воронка недопустимая роскошь.

— Макс, надо перелить чай из кастрюли в бочонок. Что посоветуешь?

— Что тут советовать, что бы ты без меня делал? — бурчит Макс.

— Лежал бы спокойно в маленьком гробике. И заварку отожми ужо заодно, не сильно, средне так.

Пока мы препирались, чай взмыл из кастрюли в виде коричневого шара перелетел к бочонку, снизу появился отросток и исчез в бочонке. Пузырь начал уменьшаться в размерах, осталась горсть заварки, потом и она растворилась в воздухе. Закручиваю пробку и отправляю чай в хран. Да и соусу хватит настаиваться, в стазис. Не спеша делаю ещё две «перечницы» семисотки и заполняю чёрным и красным перцем. А пойду спать, утром видно будет. Ворочаюсь с полчаса. Редкостно не удобный диван.

Утром по дому плыл запах кофе, Пьер на кухне варил. Сидим, пьем кофе, он рассказывает.

— На сегодня и завтра я договорился с бальными танцами до обеда. На танцы костюм тренировочный возьми и тапочки. У этих триста долларов урок на полдня, в театре с девяти утра. Берут по сто долларов в час. Там и я буду наглядным пособием, мне тоже нужна тренировка. Потом отвезу тебя на обед и дальше по своим делам. С мастером по фехтованию, договорился на уроки по три часа после обеда, с двух дня. Тоже сто долларов в час. Шпаги, старая школа. Оружие у него есть. Это там всё рядом. Собирай в сумку костюмы и поехали, почти восемь утра.

Достаю спортивную сумку, перекладываю в неё тренировочный костюм, кеды, вельветки, выхожу. Пьер уже выкатил Рено, отчаливаем. К девяти добрались, театр La Cigale, внутри никого, только две девушки неопределенного возраста, одна в красном, другая в синем. Заходим на сцену, та что в красном говорит, что времени терять не будем. Пьер и синяя выход и дефиле держимся за руки, показали. Они прошли я посмотрел. Красная протянула руку и мы с ней прошли, потом ещё. Потом были проверки других движений и растяжки, но тут я сказал стоп, заниматься танцами профессионально я не собираюсь, максимальный вариант — разжиревший барон вышел протанцевать на балу официальную часть.

— Это же где Вы, барон, собрались такие танцы протанцовывать, в наше время? Красная.

— Не важно, для вас важно мне поставить движения и «сплясать» вальс, танго, менуэт этот дебильный. Все.

И дело пошло очень неплохо. Вальс к обеду получился, танго решили отложить на завтра.

Потом неспешно обедали в ресторане, потом поехали в латинский квартал. Там, в закоулках, жил сухонький такой старичок. Дворик у него за воротами, метров так пятьдесят квадратных. Пьер сказал, что если я останусь жив к концу тренировки, то домой на такси. Но у меня были свои соображения, прогуляться пешком. Так что если домой не приду, встретимся завтра возле театра.

Первая тренировка прошла вяло. Старикан не стал бросаться в атаку и показывать всё, на что способен. Вынес две старинных шпаги и начал показывать основные стойки. Макс фиксировал, а я повторял. Основные связки, фиксация групп мышц. Во второй половине третьего часа, медленно-медленно имитировали бой. Макс высказался в том духе, что ничего нового, всё это ему известно. Старик сделал несколько замечаний по положению локтей, коленок и кистей рук. На этом закончили. Отдал три сотни, договорились на завтра на два.

Весь Париж можно пройти пешком часа за три. Пять вечера, час пик. Неспеша блудил по закоулкам, сидел в кафешках, смотрел на Сену с моста. Забрёл в тот же бар, где встретил Мишель. Встретил её ещё раз. Пошли ночевать к ней. Сказала, чтобы денег больше не оставлял, а ночевать приходил. Говорю, что вот буду сегодня и завтра. Потом покидаю Париж. Не жди и не ищи, уезжаю далеко. На том и сошлись.

Утром устроил себе пробежку до театра, прибыл к восьми, позавтракал в бистро кофе с круассанами. К девяти подкатил Пьер и всё прошло по накатанной. Повторили вальс, прошли танго. Обед. Вялое фехтование с мастером, сказал завтра будем в полную силу. Хмм.

Откланялся, иду себе по закоулкам, рубашка маренго и белые брюки, нормально. Кстати, чувствую что костюмчик уже впритык-впритык. Вскоре находится магазин готовой одежды. Покупаю очень темно зеленую визитку, и два костюма на размер больше, серый с отливом и темно коричневый. Здесь же, но в другом отделе, три пары полуботинок, на размер и два больше. За все двести баксов. Идем дальше. Хозтовары, мясорубки, воронки, половники. По десятку разных, мясорубки двух моделей, пять тех и других взял. Пару наборов из нержавейки, ложки большие, шумовки, толкушки с дырочками, чеснокодавилка в комплекте. Ещё пятьдесят баксов на все ушло. Дешево тут все. Кофе, мороженное, сигара, а что это там напротив за лавочка, стеклянная, Tabac du что-то там. Нормальная табачная лавка. Десять коробок сигар тонких по полсотни в коробке. По пять блоков Кэмела и Данхила. Зажигалок газовых полсотни. Триста баков.

Бреду бессистемно по улицам, в газетном киоске покупаю газету Монд и карту Парижа. Пойду пешком, посмотрю на Париж, а то уже есть ощущение, что надоедает он мне. Уже хочется на волю. Так вот рвану в неведомые е эээ, дали и вспомнить о Париже нечего будет. А так будет. И пошел. По мосту на Эжен Варлен пересек канал и далее по улицам и закоулкам. Смотрел на людей, на дома и бульвары. Шел и смотрел. Сверялся с картой. Поужинал в кафешке. Пришёл к Мишель.

Утром сказал, что покидаю Францию. Оставил тысячу баксов и серьги с рубинами, на память.

В театре оттанцевали менуэт, ещё некоторые движения запомнили. Девушка в красном, Зизи, сказала, что человек не может так быстро, за один раз, всему этому научиться.

— Видишь ли Зизи, не так давно мне сильно прилетело в голову. И я кое-что забыл. Ходить ногами заново учился. То есть все эти танцы и движения мне уже известны были, нужно было только вспомнить. Тогда же, вон видишь и у Пьера чуть голова совсем не испортилась. Зизи с жалостью смотрит на нас.

Так, нам пора, не надо нам этих продолжений, всем спасибо, все свободны. Надеваю белую рубашку, темно зеленую визитку, Пьер везет меня на тренировку к деду. По пути разговариваем.

— Что теперь дальше делать будешь?

— Да что, здесь мы расстанемся. Мы странно встретились и странно разойдемся. Может быть, через некоторое время я зайду к тебе в гости, а может быть, мы никогда больше не встретимся. Если будешь переезжать, оставь адрес. На старой квартире, например. Давай краба. Ну все, пока.

Пожимаем руки и я выхожу.

— Макс, что там с его анализами?

— Взял три капли крови, найдем если что.

Старикан сказал, что сегодня на полном темпе не более часа работаем. Показываю всё, чему научился. Уложились в сорок минут.

— Занятно и странно — сказал мастер. Никто на моей памяти так быстро не учился. Стойкое ощущение, что ты скрываешь другую школу фехтования. Непонятно зачем. Теперь нужно только повторять основные связки каждый день. Изменится походка и пластика тела. И сойдешь за человека, знающего с какого конца держать шпагу.

Выдаю пятьсот баксов и прощаюсь.

По улице Вивьен выхожу на бульвар Монмартр и упираюсь в музей Гревен — парижский музей восковых фигур. Надо посмотреть, надо. Беру билет, смотрю. Ходил по музею, до закрытия, в пять часов уже выгнали. Фигуры да, большинство как живые. Если глянуть под правильным углом, совсем живые. Если смотреть в лоб и присматриваться, то наваждение развеивается.

— МАКС, ты проверяешь, нет ли тут чего одуряюще на мозги действующего?

— Нет шеф. Ничего нет, волшебная сила искусства. Но это сам понимаешь, не наш профиль…

— Бывал я в прошлой жизни в парочке таких музеев, та же фигня.

— Не оскудела Земля талантами, даа.

Потом нашлось кафе, заказал ужин, кофе и коньяк. Потом покуривая, развернул газету, назойливо лезет в глаза заметка «Владелец парфюмерного магазина выиграл суд у страховой компании», читаю. В швейцарском городе Базель был ограблен магазин парфюмерии, причем вынесено абсолютно все, при этом никаких следов взлома найдено не было. Владелец магазина выглядел очень довольным, высказавшись в смысле: — Теперь они у меня не отвертятся! Имея ввиду страховую кампанию, так как неделю назад, он застраховал магазин на крупную сумму от пожара, наводнений и краж. Страховая кампания подала на него в суд, подозревая в сговоре со злоумышленниками. Полиция ничего подтвердить не смогла и состоявшийся в среду суд, обязал страховую кампанию выплатить всю сумму страховки и крупную сумму морального ущерба. Пользуйтесь услугами страховых кампаний, бла-бла-бла. Тьфу, гадость какая.

Определимся со временем. У нас шестое августа, четверг. То есть в Англию нам нужно срочно. В августе уже дожди короткие, но есть. В сентябре уже больше, а октябрь — это сезон дождей. В общем, решено, сегодня вылетаем в Англию, в Плимут. Далее, по оружию у нас тут весьма расплывчато, но по размышлению понятно, что сильно стреляющие коряги нам не особо нужны. Если Макс может выпулить стальной шарик со скоростью тысяча метров в секунду, то нам нужны запасы шаров, а не патронов. Стальной шарик диаметром 2 сантиметра весит сорок пять граммов. А диаметром три сантиметра, весит уже сто десять граммов. Если сто десять граммов со скоростью тысяча прилетит, то не всякая броня выдержит. Лыцарь вместе с лошадью точно превратится в кучу отработки. Никакие винтовочные пули или снобойные и рядом не лежали. Значит не особо и надо, к чему таскать с собой лишний хлам. Набрать десяток винтовок под LR22 и патронов длинных, чисто для охоты. Ну там автоматов каких завалящих десятка два с патронами. Арбалетов и луков спортивных. А вот что действительно надо, это сигнальных ракет, ракетниц и фальшфейеров. Как раз на военных аэродромах этого должно быть много. Как для экзотики, РПГ, сиречь базука обыкновенная, с кумульками, простых не надо, а вот кумулятивный может стать сюрпризом для магов с земляными щитами. Клейморы если попадутся, тоже можно немного взять.

Шесть часов, до сумерек ещё часа три, достаю карту Парижа. Сейчас шпарим по бульвару Мадлен, потом переходим на Осман и до Триумфальной Арки. А там в Булонский лес. По пути заходим в магазины и берем что приглянулось. Брал в разных магазинах понемногу, в результате мне приглянулось: пятьдесят двухлитровых банок огурцов маринованных, сто баночек пятисоток оливок королевских без косточек, масла оливкового сто поллитровок, багетов пятьдесят штук. Лук репчатый двадцать кг, ягод замороженных черника десять кг, киви было просто на развес, пять кг. И сухофруктов ассорти на компот двадцать кг. Десяток туристических фонариков и сотня батареек к ним. На все и ста долларов не ушло.

Вот и Триумфальная Арка. Походил, поглазел. Вот один в один как на картинках. Касиво, касиво.

А потом пошел по проспекту Фош, тут и лавочки есть, зеленые насаждения опять же. Отдохнул на лавочке, на город опускаются сумерки. Хорошо. До Булонского леса добрался уже затемно. Отдохнул, выкушал семьсот портвейна с эскалопами, маринованными огурцами и багетом. Попил чая крепкого. Выкурил сигару тонкую. Переоделся в джинсу и взмыл в ночное небо, курс на запад.