Законник Российской Империи

Глава 15

Утро выдалось на удивление свежим и бодрящим. Я вышел во внутренний двор поместья, наслаждаясь прохладой и ароматом цветущих роз. Солнце только-только начало подниматься над горизонтом, окрашивая небо в нежные розовые тона. Капли росы на траве искрились, словно россыпь бриллиантов, а легкий туман, стелющийся по земле, придавал саду почти сказочный вид.

Я глубоко вдохнул, наполняя легкие свежим воздухом. После душного кабинета Соколова и напряженных разговоров прошлого дня, эта утренняя прогулка казалась настоящим благословением. Впрочем, я знал, что расслабляться не стоит — в столице каждый новый день мог принести неожиданные сюрпризы.

Не успел я сделать и десяти шагов, как заметил знакомую фигуру, направляющуюся в мою сторону. Мой сводный брат, Александр, шел по дорожке сада с видом человека, которому ужасно не терпится выплеснуть на кого-нибудь свое раздражение и он уже нашел, на ком бы это сделать.

Что ж, похоже, утро перестает быть томным.

— О, кого я вижу! Наш провинциальный родственник решил почтить нас своим присутствием, — произнес Александр, останавливаясь в паре шагов от меня. Его голос сочился сарказмом, но я заметил, как он нервно теребит манжету рубашки.

Я лишь слегка кивнул в ответ, сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Что, язык проглотил? — продолжил свои нападки Александр. — Или в вашей глуши не учат правилам приличия?

— Доброе утро, Александр, — спокойно ответил я. — Прошу прощения, был погружен в размышления о «Государе» Макиавелли. Знаешь, удивительно актуальное произведение, даже спустя столетия.

Александр нахмурился, явно не ожидав такого ответа.

— Макиавелли? Это еще кто такой?

— О, всего лишь один из величайших политических мыслителей эпохи Возрождения из Италии. Его труды до сих пор изучают все, кто хочет понять механизмы власти и управления государством.

Парень замялся на мгновение, пытаясь придумать, что сказать, но, кажется, каждый раз заходил только в тупик.

— Ха! — нервно фыркнул он. — И что же может знать какой-то древний итальяшка о современной политике?

— Ну, например, лучше быть скупым, чем щедрым, — ответил я. — Хотя, судя по твоему новому камзолу, ты явно не разделяешь этот принцип.

Александр инстинктивно одернул полы своего дорогого камзола и оглядел его, словно ожидал увидеть какое-то пятно.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего особенного, — пожал я плечами. — Просто размышляю о том, как некоторые принципы управления остаются неизменными на протяжении веков. Кстати, а ты читал «Искусство войны» Сунь-Цзы?

— Какой еще Сунь-Цзы? — Александр явно начинал терять терпение. — Ты можешь говорить нормально?

— О, прошу прощения, — я изобразил на лице искреннее раскаяние, хотя на деле веселился, как перегруженный информацией мой сводный брат уже нервно переминался с ноги на ногу. — Я забыл, что не все разделяют мою страсть к классической литературе. Может быть, обсудим что-нибудь более близкое твоему сердцу? Например, последние столичные сплетни или новую коллекцию шляпок мадам Дюбуа?

Лицо Александра покраснело от злости.

— Ты… ты издеваешься надо мной? Не знаю я никаких Дюбуа!

— Что ты, ни в коем случае, — ответил я с самым серьезным видом, слегка наклонив голову. — Просто пытаюсь найти тему для светской беседы. Знаешь, в провинции мы привыкли к более… содержательным разговорам.

— Ах ты… — Александр сделал шаг вперед, сжимая кулаки. — Да что ты вообще знаешь о столичной жизни? Ты здесь чужой, незваный гость, которого терпят только из-за прихоти отца! Ты всего лишь ошибка!

Я приподнял левую бровь, сохраняя полное спокойствие.

— Интересное наблюдение. Знаешь, не ошибается только глупец, который ничего не делает. Любая ошибка ведет лишь к опыту, которого у тебя раньше не было.

— Да плевать мне! — перебил меня Александр. — Ты думаешь, что если начитался каких-то древних книжек, то можешь умничать? Да ты понятия не имеешь, как устроена реальная жизнь! Да я…

— Возможно, ты прав, — кивнул я, прервав его поток фраз. — Но знаешь, есть одна замечательная цитата: «Я знаю, что ничего не знаю». Это сказал…

— Дай угадаю, еще какой-нибудь древний мудрец? — саркастически произнес Александр.

— Почти угадал, — улыбнулся я. — Это Сократ. Удивительно, не правда ли, как много мудрости можно почерпнуть из истории и из, казалось бы, никому не нужных книжек?

Александр выглядел совершенно растерянным. Было очевидно, что он не может понять, оскорбляю я его или просто веду светскую беседу.

— Ты… ты просто… — начал он, но тут его лицо внезапно изменилось. Гнев сменился каким-то странным выражением, словно ему в голову пришла гениальная идея.

— Знаешь что, — сказал мой брат уже совсем другим тоном, — ты прав. Мы начали не с той ноги. У нас не было возможности по-настоящему познакомиться.

Я вновь приподнял бровь, на этот раз, ради разнообразия, правую. Какая неожиданная перемена. Неужели я ему мозги вправил напором информации из своего мира?

— Как насчет того, чтобы сходить вместе в одно из лучших заведений столицы? — предложил Александр с улыбкой, которая показалась мне слишком уж доброжелательной. — Я мог бы показать тебе, как развлекаются настоящие столичные аристократы, а ты… Научишь меня паре цитат своих этих древних мудрецов.

Я уже открыл рот, чтобы ответить, но тут нас прервал знакомый голос:

— Что, снова досаждаешь старшему брату?

К нам подошла Анастасия, и ее взгляд, брошенный на Александра, был полон пренебрежения.

— О, все в порядке, сестренка, — усмехнулся я, чувствуя, что это может сыграть на руку. Ну не стал бы он просто так приглашать меня куда-то. — Наш дорогой брат как раз проявил неожиданное великодушие. Он пригласил меня в одно из лучших заведений столицы и даже сказал, что сам все оплатит, представляешь какая щедрость?

Александр слегка побледнел, явно не ожидав такого поворота событий.

— Более того, — продолжил я с хитрой улыбкой, — он сказал, что я могу заказать все, что пожелаю, и он непременно покроет все расходы. О, кстати, сестренка, не хочешь присоединиться, раз все так обернулось?

— А… но я, вообще-то, думал… — попытался вставить слово Александр, но Настя его перебила.

— О, очень мило с твоей стороны, — сказала она, обращаясь к младшему брату. — Ты наконец-то взялся за ум и решил наладить отношения со старшим братом! Конечно, я согласна. Думаю, завтра вечером будет самое удобное время.

— Вот и отлично, а теперь, прошу простить, мне пора в Судебное Бюро, — сказал я, подмигнув Насте. — До встречи завтра, брат. Не забудь забронировать столик на троих в самом дорогом ресторане столицы. Уверен, ты знаешь все лучшие места.

Мы с Настей направились к выходу из сада, оставив Александра в полной растерянности. Я едва сдерживал смех, представляя выражение его лица.

— Ты ужасен, — доверительно шепнула мне Настя, когда мы отошли достаточно далеко.

— О, я уверен, он скоро придет в себя, — ответил я. — В конце концов, он же «настоящий столичный аристократ». Уверен, у него найдется пара-тройка золотых монет на ужин. А если нет, что ж, это будет отличный урок финансовой грамотности.

Настя покачала головой, но я заметил, как уголки ее губ дрогнули в улыбке.

— Ты невозможен, — сказала она. — Но я рада, что ты здесь. С тобой жизнь в этом доме стала гораздо веселее. Я даже забывать стала твои выходки, которые меня так веселили.

Александр смотрел вслед удаляющимся фигурам своих сводного брата и родной сестры, чувствуя, как внутри него закипает гнев. Этот напыщенный индюк Максим снова выставил его дураком! И как только у него это получается?

Он вспомнил подслушанный разговор Максима с отцом. Как спокойно отец говорил с ним, даже позволил пару шуток. А ведь это незаконнорожденный сын, выросший в глуши! В то время как он, законный наследник, воспитанный в лучших традициях столичной аристократии, постоянно сталкивается лишь со строгостью и недовольством отца.

«Ничего, — подумал Александр, сжимая кулаки. — Скоро все изменится. Я им всем покажу».

Он быстрым шагом направился к выходу из поместья. Оказавшись на улице, Александр огляделся по сторонам и, убедившись, что за ним никто не следит, свернул в один из узких переулков.

Там его уже ждал мужчина в неприметной одежде. Его лицо было частично скрыто капюшоном, но Александр узнал его по характерной осанке.

— Все готово? — спросил Александр, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно и властно.

— Как договаривались, — кивнул мужчина. — Мы ждем только вашего сигнала.

Александр достал из кармана небольшой мешочек, полный золотых монет, и протянул его мужчине.

— Вот задаток. Остальное получите после выполнения работы.

Мужчина взвесил мешочек в руке и удовлетворенно кивнул.

— Завтра, к семи часам вечера, — продолжил Александр. — И запомните: мне нужен только мой брат. Можете толкнуть меня, чтобы было правдоподобно, но не смейте и пальцем тронуть мою сестру. Ясно?

— Не беспокойтесь, молодой господин, — ответил мужчина с легкой усмешкой. — Мы свое дело знаем. Выполним в лучшем виде.

Александр кивнул и, бросив последний взгляд по сторонам, быстро покинул переулок. Мужчина подождал несколько минут и тоже растворился в утренней суете просыпающегося города.

Ни один из них не заметил тень, скользнувшую по крыше соседнего дома. Тень, которая все это время внимательно наблюдала за их разговором.

После утренней встречи с Александром я направился в Судебное Бюро.

Подойдя к двери, я постучал и, услышав «войдите», открыл ее. Соколов сидел за своим столом, как обычно заваленный бумагами и странными приборами, назначение которых я мог только догадываться.

В этот раз на удивление обошлось без игл, и других механизмов. Хотя бдительность ослаблять я не стал. Вообще, с Андреем Павловичем расслабится — роскошь, которая может стоить жизни. Кто знает, какой яд он открыл на этот раз, и вдруг ему требуется срочно протестировать его на живом человеке. Так что лучше я буду более настороженным, но без последствий.

— Максим, — произнес он, не поднимая головы от документов. — Ты как раз вовремя. У меня для тебя новости.

Я прошел в кабинет, аккуратно обходя расставленные повсюду ловушки. За прошедшее время я уже неплохо изучил систему безопасности Соколова.

— Доброе утро, учитель, — сказал я, усаживаясь в кресло напротив него. — Надеюсь, новости хорошие?

Соколов наконец оторвался от бумаг и посмотрел на меня. На его лице играла легкая усмешка.

— Это как посмотреть, — ответил он. — Все документы на твое оформление в Судебное Бюро готовы.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок предвкушения. Наконец-то я смогу начать действовать, а не просто сидеть и ждать, пока кто-то попытается меня убить. Да и все эти годы подготовки и учебы… засиделся я, честно говоря. Магия — это, конечно, весело, но хотелось бы и чего-то более привычного и приземленного.

— Но, — продолжил Соколов, и его улыбка стала шире, — я бы не рекомендовал тебе становиться одним из штатных служителей. Если, конечно, ты не хочешь первые лет так пять просидеть в архивах, разбирая документы или переписывая отчеты. Тем более перспективы карьерного роста весьма туманны.

— Конечно, я и не собирался. Но, раз вы об этом говорите, то такая перспектива мне и не светит.

— О нет, конечно, нет, — рассмеялся Андрей Павлович. — Ты мой ученик, и также обучался у самого Эдварда, который очень хорош. Такой талант нельзя погребать под бумагами. Поэтому я уже подготовил для тебя внештатную должность консультанта и инспектора Судебного бюро.

— Очень предусмотрительно с вашей стороны, спасибо, — кивнул я.

— Не обольщайся, — жестом остановил меня Соколов. — Даже так тебе придется начинать с низов и браться даже за самую, как любят говорить у нас в бюро, дерьмовую работу. Иначе никак. Но поверь мне, работать в поле куда интереснее, чем в штате с бумагами. Сам бы этим занимался, если бы не ворох обязанностей, висящих на мне, — тяжело вздохнул мужчина.

Сидеть в архиве и перебирать бумажки не входило в мои планы. Но даже так я, думаю, нашел бы способ заняться нужными для меня делами.

— У меня, в связи с моим положением и влиянием, есть ряд ограничений, которые я не могу нарушать, — продолжил Соколов улыбнувшись. — Но ты здесь новенький, и тебя ничего не сковывает. А значит, я смогу использовать тебя в тайных заданиях.

— Звучит как предложение, от которого нельзя отказаться, — усмехнулся я.

— Именно, — кивнул Соколов, внимательно посмотрев на меня. — Тем более, ты молодой аристократ, а значит, тебе будет открыт вход туда, куда сотрудникам бюро путь заказан. Ну и, опять же, ты получил достаточно хорошее образование как в науках, так и в бою, поэтому везде сможешь проявить себя и обрасти связями, которые могут пригодиться при работе на бюро. Я, увы, людей использую несколько иначе, нежели пользуюсь их влиянием, если ты понимаешь, о чем я?

Еще бы не понимал… Сколько ядов было мной проглочено, кто бы знал.

Если подумать, в моей прошлой жизни мне часто приходилось втираться в доверие к различным группам и организациям, чтобы получить нужные доказательства и выиграть дело. Так что в целом я понимал мотивы своего наставника.

— Хорошо, — сказал я наконец. — Я согласен. Но как это будет выглядеть официально?

— О, не беспокойся. Такие сотрудники у нас существуют на вполне официальной основе. Просто их имена не раскрываются, чтобы они могли действовать свободно в рамках своих возможностей и поставленной задачи. Все сотрудники бюро обязаны оказывать таким агентам содействие, но тем не менее они должны действовать максимально автономно. Иначе какой в этом смысл?

Я кивнул, понимая определенную логику такого подхода.

— Ну и конечно, — добавил Соколов с хитрой улыбкой, — за такую работу хорошо платят. Так что даже аристократ твоего положения будет доволен оплатой. Тем более, считай, это работа на самого императора, так что урона чести в этом нет никакого.

— Когда я могу приступать?

Соколов достал из ящика стола несколько документов и протянул их мне.

— Прямо сейчас. Вот твои документы, подтверждающие, что ты государственный маг четвертого ранга. Не самый высокий уровень, но достаточный, чтобы не привлекать лишнего внимания. Так тебе будет проще втереться в круги молодых аристократов и тех, кто пожелает воспользоваться тем, что ты Темников, смотря в первую очередь на твое происхождение, а не реальные возможности.

Я взял документы, внимательно их изучая. Все выглядело очень официально и солидно. Неожиданно я почувствовал гордость. Все же годы обучения у дедушки с бабушкой дали свои плоды. Да и я не зря столько корпел над учебниками, чтобы получить нужный уровень рекомендацию от домашних учителей. Думаю, далеко не всем делают подобное предложение, будь они хоть трижды детьми важных чиновников империи.

— Спасибо, учитель, — сказал я, поднимая глаза на Соколова. — Я не подведу вас.

— Я знаю, — кивнул он. — А теперь…

Но договорить мужчина не успел. Дверь кабинета внезапно открылась, и на пороге появился высокий мужчина с проседью в волосах и пронзительным взглядом.

Тут-то и сработали разом чуть ли не все ловушки. И иглы, и какое-то облако сиреневой пыли (хотя я точно знал, что это споры грибов, более того, каких именно), даже тонкая леска натянулась у ног, о которую внезапный гость должен был споткнуться, и растянуться на полу, а сверху уже летели очередные иглы, и, судя по запаху, что донес до меня сквозняк от открытой двери, смазанные сильнейшим дурманом, что вырубает почти мгновенно.

Тем не менее гость совершенно не растерялся.

— Защити, — тихо проговорил он, и все эти причуды разбились за одно мгновение о сформировавшийся защитный купол, совершенно не нанеся ему вреда.

Соколов мгновенно поднялся со своего места и уважительно поклонился.

— Родион Юрьевич, какая неожиданность.

Мужчина окинул взглядом кабинет, задержавшись на мне.

— Андрей Павлович, я так понимаю, это и есть молодой Темников?

Я встал и почтительно поклонился, потому что в бюро, по словам моего учителя, был только один Родион Юрьевич, и фамилия ему Воронцов. Вот уже тридцать лет бессменный глава Судебного бюро и близкий императору человек. Слишком близкий, чтобы не учитывать его влияние на мою дальнейшую судьбу.

— Максим Николаевич Темников, к вашим услугам, граф.

— Наслышан о ваших успехах, молодой человек, — кивнул Воронцов. — Не удивлен, что Андрей Павлович ходатайствовал о вашем назначении внештатным сотрудником бюро.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Живя уже свою вторую жизнь, я мог отчетливо понять, что человек передо мной заслужил свое место не просто так.

— Благодарю за высокую оценку, Родион Юрьевич, — ответил я, сохраняя спокойствие.

Воронцов перевел взгляд на Соколова.

— Однако, Андрей Павлович, это серьезная ответственность. Мы не можем просто так принимать на службу кого попало, даже если это сын министра финансов с кучей рекомендаций. Я помню, что подписал все необходимые документы, но есть кое-что, что я хотел бы засвидетельствовать лично.

— Родион Юрьевич, я уверяю вас, Максим более чем квалифицирован для этой роли, — нахмурился Соколов.

— Не сомневаюсь, — кивнул Воронцов. — И помню, что ему выдали четвертый ранг. Однако, фактический ранг, который, разумеется, не будет нигде зафиксирован в документах, доступных обычным сотрудникам, ему тоже необходимо подтвердить. К тому же, не буду скрывать, учитывая личность его учителя, мне достаточно любопытно, каких успехов достиг этот юноша.

Проверка боевых навыков? Это могло быть интересно. Учитывая, что я так ни разу и не использовал свои силы на полную мощность.

— Я готов пройти любые испытания, которые вы сочтете нужными, — сказал я, глядя Воронцову прямо в глаза. — С этим проблем не возникнет.

— Хорошо, — одобрительно кивнул Воронцов. — Завтра утром на испытательном полигоне Судебного бюро как раз будет окошко. Будьте готовы показать все, на что способны.

— Я буду там, — ответил я, чувствуя предвкушение, которое каждый раз подстегивало меня перед чем-то интересным. Отчасти в прошлом я и лез в эти все, казалось бы на первый взгляд, безнадежные дела — мне нравилось выигрывать там, где остальные видели лишь провал.

Воронцов еще раз окинул меня внимательным взглядом, кивнул Соколову и вышел из кабинета.

Как только дверь за ним закрылась, Соколов тяжело вздохнул.

— Не ожидал, что сам глава Бюро явится. Глупо думать, что он не знает, о твоем учителе Эдварде.

— Они знакомы? — вопросительно поднял бровь я.

— Воронцова называют «Золотым Львом Империи», он один из сильнейших магов на стороне императора, а также одна из сдерживающих сил на мировой арене. Но это тебе знать пока рано, — поспешно добавил мужчина. — Лучше подготовься к завтрашнему дню, ведь если Родион Юрьевич будет присутствовать на проверке, то она будет гораздо сложнее, чем обычно.