Закон сохранения энергии на небесах

Глава 9. Нежеланные и неприкасаемые

Ночь, когда её привели в этот отвратительный театр, была одновременно одной из самых ужасных и лучших в жизни Меркурии.

Конечно, она испугалась всех этих странных людей, которые проглотили то, что не должно попадать в человеческий организм. Но потеря серёжки была катастрофой, поскольку являлась неуважением к одному из самых дорогих людей. Случайные события могут поддаваться контролю, а значит, такая беспечность не имеет оправдания.

Люди ходили туда-сюда, не соблюдая дистанцию, но Меркурии всё же удалось пройти в помещение, где её тогда назвали… уже не вспомнить как.

"Надо было попросить фонарик", — запоздало подумала девушка, осматривая пол.

— БИ-РЮ-ЗА!!! — неожиданно заорала Эмань снаружи.

Меркурия споткнулась в темноте и чуть не упала. Мимо неё к выходу пронёсся тот слепой резчик, который был другом Хамуцо. Просто удивительно, как он ловко здесь ориентируется…

Когда она раза три обошла своеобразный вестибюль, но ничего не нашла, то не сдалась и решила искать серёжку в зале.

На входе туда стояла та женщина с металлическими зубами и задумчиво курила трубку, прислонившись к стене. Она безразлично проводила Меркурию взглядом.

В зале теперь горел свет, часть людей, находясь между сном и явью, а то и вовсе в другой реальности, лежала на лавках, частично на лавках или под лавками. Другие сидели и очень громко разговаривали и невпопад смеялись. В углу какой-то мужчина пихал девушку-официантку об стенку. Меркурия вдохнула и начала искать ту лавочку, на которой они тогда сидели.

На сцене скромно одетая полноватая девушка мыла пол тряпкой, а тощий и более культурно одетый парень выносил довольно приличные стулья.

Серёжка не нашлась. Тогда Меркурия решила обыскать весь зал, но нашла только один выбитый зуб, пару монет, пуговицу, три бусины, пару шпилек и какой-то ключ. Ключ она решила отдать охраннику, когда будет уходить. Тем временем люди в белых масках начали расталкивать народ, говорить им, что представление закончилось и пора уходить. Меркурия решила попросить помощи у них.

— Вы не видели мою серёжку?

— Ничего не знаем! Идите домой, представление окончено, приходите на следующее!

— Мне не нужно представление, мне нужна моя серёжка, — сказала Меркурия, но её уже не слушали.

Девушка-уборщица хлопнула тряпкой о ведро и ушла за кулисы.

"Может, она видела?" — подумала Меркурия, спустилась к сцене, поднялась на её сбоку и увидела, что кулиса не одна.

"Наверное, уборщица пошла в дальнюю", — и девушка отважно потопала в кромешную темноту.

Неясно было, что это за помещение, но оно было большим, в нём точно валялось много вещей и не было видно абсолютно ничего. Меркурия кружила вокруг да около, пока не наступила в какой-то люк.

Хлоп! Крышка открылась, Меркурия провалилась, ударилась о какие-то ступеньки, ящики, затем упала, стукнувшись головой об пол, и отключилась.

Очнулась она спустя неизвестно сколько времени, но только теперь её окружала тишина, сквозь которую велась деловая беседа, звучали слегка возбуждённые и довольно уверенные голоса. Не сравнить с какофонией гула, смеха, стонов, чмоканья и храпа.

Наверху горели золотые перпендикулярные полоски, и Меркурия сообразила, что это просветы между досками, а она находится под сценой. Наверное, должен быть люк, который поможет выйти. И наверное, это тот странный прямоугольник, что был по центру. Но о чём говорят люди на ней? Это новое представление?

— …Да, уж извините, что принимаю вас здесь, — произнёс слегка свистящий звонкий голос, который всё же принадлежал мужчине. — Сами понимаете, у меня нет такой возможности в Среднем и тем более в Первом кольце. Но здесь нам не помешают вездесущие отряды чистоты, насчёт этого места у меня с ними договор.

— Всё же я склонен полагать, что ты, Предрассветный, не питаешь к нам должного уважения, хотя тебе следовало помнить, что я старше тебя, — посетовал низкий хрипящий баритон.

Звонкий издал тихий непродолжительный писк.

— Чего тебе надо?.. — а следующее слово прозвучало каким-то странным набором звуков, точно говоривший быстро провёл пенопластом по стеклу. — Я тебе сварил? Сварил. Прикрыл? Прикрыл. Мне нужно оборудование и хороший механик, у тебя долги из-за того, что ты не умеешь играть в маджонг. Всё, жмём руки и получаем что хотим.

Трое то ли кашлянули, то ли фыркнули.

— Ты чего торопишься, Предрассветный? Чай не успел остыть! Не уважаешь ты нас, проклятый подлесник!

— У меня нет времени на церемонии, я работаю в отличие от всех вас.

Неожиданно звонкий зашипел, а затем о стол звякнула чашка.

— Знай своё место, подлесник! — сказал грубый голос.

— Это новый костюм! — взвизгнул звонкий.

Прозвучал высокий женский смех. Через щели в досках что-то капнуло, и Меркурия догадалась, что звонкого облили горячим чаем.

Если они сейчас будут кипятком швыряться, лучше бы поскорее уйти. И наверное, через тот люк, в который она провалилась.

— Не наши проблемы! — усмехнулся низкий голос. — И меня твоя цена не устраивает, потому что теперь ты мне должен за беспокойство и за оскорбление, поскольку этот твой театр позорит тебя куда больше, чем твои волосатые уши.

— Хватит капризничать, как маленький ребёнок, — ответил на это звонкий, который, похоже, пытался оттереться салфеткой. Тут стулья заскрипели, ноги затопали, что-то заякнуло. — А-а-ай!

— А теперь слушай сюда, бледная тварь…

Звонкий снова зашипел, на пол полилась новая чашка чая.

— Ты вне правил Эрлитоу по определению, так что ничем мы тебе не обязаны, и никакой сделки не будет. Деньги мы заберём в уплату долга, а тебя сдадим ши-цза. Будешь дёргаться, станет больно.

— Кью, давай! — вдруг завопил звонкий.

Совершенно неожиданно в воздухе свистнуло откуда-то сверху. В то же мгновение со звоном разбилась чашка.

Женщина завизжала, а те трое угрожавших испуганно отступили. Послышалось лёгкое курлыканье: это звонкий смеялся.

— Отсосите, узкоглазые человечишки! Такого вы ещё не видели! А ваших наёмников я уже убрал, так что теперь вам придётся горько пожалеть, что вы начали выёбываться! До этого мне нужна была только помощь с автоклавами и вытяжкой, а теперь вам придётся устанавливать мне трубы и конвейерную ленту!

— О боги… — шепнул кто-то.

"Надо уходить", — подумала Меркурия и медленно начала двигаться назад. Тут её нога задела какой-то ящик, из него с шумом посыпались на пол какие-то болты и гайки.

Наверху все затихли.

— Ах вы суки! И тут подставить решили?! — прошипел звонкий, звеня чем-то: наверное, доставал какое-то оружие. — Кью, держи их на прицеле!

Стул отодвинулся назад, шаги приближались к Меркурии.

— Сейчас я ёбну вашего лазутчика и тогда точно трахну вас!

"Как он похож на Эмань!" — вздохнула Меркурия, пытаясь пройти к люку, но там был настоящий завал и она никак не могла найти ступеньки.

Сзади послышался шум, внутрь проник свет.

— Выходи, вшивый! — крикнул звонкий.

Меркурия развернулась и подняла руки.

— Не стреляйте! Не стреляйте!

Звонкий, по видимому, встал на колени кормой кверху, чтобы заглянуть, потому что его голова свесилась из люка вниз. В одной руке у него был пистолет.

Девушка сначала зажмурилась от страха, но затем глаза её распахнулись: звонкий незнакомец выглядел как смесь эльфа и инопланетянина в представлении массового кинематографа, потому что самыми примечательными чертами его были большие чёрные глаза, длинные уши и явно длинные бело-зеленоватые волосы, большей частью схваченные гребнем. Присмотревшись повнимательнее, Меркурия заметила тёмные пятнышки на щеках, вздёрнутый нос, отдалённо напоминающий формой лист ивы, и странное расположение тонких и белых, точно восковых, пальцев на руке. А ещё убедилась в справедливости замечания про волосатые уши. Более того, они шевелились.

— А ну вылезай! — эльф помахал пистолетом.

— Через этот люк? — уточнила девушка.

— Быстро! — шикнул незнакомец.

— Хорошо, — Меркурия двинулась к нему и к долгожданному свету. Когда она дошла до люка, эльф схватил её за ворот свитера и выволок на стену, впрочем, стараясь не касаться тела. Точнее, помог выволочиться, потому что девушку ему было явно не поднять, уж больно он был тонкий.

Меркурия села, свесив ноги в люк, и облегчённо выдохнула, хотя опасность ещё не миновала.

— Ты кто? — незнакомец раскинул длинные ноги в брюках по сторонам от люка, нагнулся и его лицо оказалось прямо напротив носа девушки. Если бы на месте Меркурии была бы Эмань, черноглазый мигом получил бы носком по промежности. А если Хамуцо, то осуждающий коммунистический взгляд. — Я тебя не помню, ты тут не работаешь!

— Я тут впервые, — призналась Меркурия. Она не могла понять, испытывает ли страх, но по крайней мере не ощущала, что ей вот-вот станет плохо, хотя пистолет не был убран. К тому же незнакомец был весьма интересной личностью, да и большие мокрые пятна от чая на его коротком ханьфу не способствовали ужасу.

— Я не знаю, кто это, она не со мной, — пробормотал низкий голос позади. Меркурия обернулась и увидела двух вполне себе китайцев в традиционных одеждах, причём из хорошей ткани, женщину в коротком ципао и мужчину-батроха в неопрятном рабочем костюме.

— Повторю вопрос, ты кто? — эльф-инопланетянин, видимо, хотел выглядеть страшным, даже нахмурился, вот только с его огромными чёрными глазами, которые фантастически, точно в диснеевских мультфильмах, отражали свет фонаря, висящего под потолком над авансценой, это не прокатывало совсем, а с его высоким голоском тем более. Могли пугать только его зубы, но их пока рассмотреть не удалось.

— Я Чанг Меркурия, в данный момент живу в Доме Мандаринок, где мне бы сейчас следовало находиться, но я потеряла свою серёжку.

За её спиной кто-то прыснул, а незнакомец скосил брови. От бровей у него тянулись тонкие плотные волоски, как вибриссы у кошки.

— Дом Мандаринок? Я о нём что-то слышал… Это на каком кольце?

— На Среднем, — ответила Меркурия. — А вы здесь живёте?

Незнакомец запнулся, а затем широко улыбнулся, и вот тут уже Меркурия ойкнула.

— Благодаря вашему любимому Совету, для которого последний оборванец-китаец, не делающий ничего, дороже иномирца, готового жизнь отдать за жизни других, я живу в Пределе, где меня не защищают даже стены! Так что, мой хороший мальчик… или кто ты, девочка? Так вот, — он ловко прыгнул назад, и теперь его и девушку разделял открытый люк, — ступай себе домой и радуйся, что тебе не приходится каждый день бороться за свою жизнь с такими подлецами, как те, что у тебя за спиной. Ну теперь-то они мне всё сделают, лишь бы я не скормил их демонам!

— Вы химик? — быстро спросила Меркурия.

Незнакомец аж чуть не полетел в люк, не ожидав такого вопроса.

— Э-э-э… вообще не только химик, да… И не сказать, чтобы совсем химик…

— Но вам нужен механик, чтобы следить за исправностью вытяжки и автоклавов?

— Не только! — эльф отступил ещё на шаг. — Мне вообще много что нужно, а тебе нужно идти домой, в свой Дом Мандаринок, который вообще за стеной! Ты хоть знаешь, сколько времени? Вы, человечки, ночью спите! Так что давай иди домой, а я закончу свои дела. Давай, иди-иди, топай ножками, — он показал пистолетом на выход из зала.

— Я не могу идти, — произнесла Меркурия, но всё же встала с пола. Трое мужчин по-прежнему стояли неподвижно, помня о разбитой чашке, а вот женщина начала расхаживать по сцене, искоса глядя на девушку и усмехаясь.

Лицо незнакомца страдальчески исказилось, он запищал и из писка выдавил:

— Ну почему-у-у?

— Мне надо найти две вещи.

Эльф-инопланетянин издал скрип пенопласта.

— И что за вещи?

— Серёжка и учитель.

Женщина тем временем дошла до эльфа и прямо на глазах у всех ущипнула его за задницу. Тот, впрочем, на это только ухом дёрнул. Тогда женщина обняла его за плечи и громко шепнула в щёку, потому что рост бледного незнакомца при его худобе был выше ста восьмидесяти сантиметров:

— Ну же, кончай, мой подлунный мальчик!

Эльф недовольно сморщился, но ничего не сделал. Его взгляд, судя по всему, был прикован к Меркурии, хотя это сложно было сказать наверняка из-за того, что трудно было определить, где кончается зрачок.

"Если они в отношениях, то почему она стояла с ними? Если же она ему чужая, почему он ей не откажет?" — не понимала Меркурия.

— То есть ты не уйдёшь, пока не найдёшь эти вещи, так?

— Вы не можете сами меня прогнать, потому что как иномирец не имеете права меня трогать? — догадалась Меркурия. — Я ещё ученица драконов, Эрлитоу должен защищать меня.

"Теперь я как Эмань", — довольно подумала она.

"Теперь ей точно конец", — подумали трое за её спиной.

Эльф сжал кулаки.

— Уйди по-хорошему…

Меркурия обладала отнюдь не высоким социальным интеллектом, но догадалась, что самое время вытаскивать козырь.

— Если я уйду, то только с вами, потому что вы нужны мне, а я нужна вам. Я ищу учителя, и это вы.

Женщина поспешно отошла от бледного незнакомца. Тот открыл рот.

— Что ты такое за создание? — снова прошипел он.

Меркурия сунула руку под свитер и начала осторожно обходить люк. Когда она подошла к альфу инопланетянину, в руках у неё было нечто вроде неплотно закрытой пластиковой коробочки, из которой торчали два конца провода.

— Я вам докажу. Протяните мне руку.

Незнакомец поморщился.

— Может быть, ты не знаешь, но под крышей у меня стрелок!

— Я знаю, просто протяните руку и не бойтесь.

Эльф брезгливо и устало приподнял руку, и провода Меркурии почти коснулись зеленовато-молочно-белой кожи.

Незнакомец запищал так, точно ему под ноготь вогнали иголку.

— Что это такое?!

В воздухе свистнуло, и спустя секунду Меркурия с удивлением и любопытством разглядывала дырку в доске прямо возле своего кроссовка. Побледневшая женщина держалась за кулису, чтобы не упасть.

— Это электрошокер. Вы говорили, что вам нужен механик, а я ищу себе место, а в Пределе, госпожа Ши говорила, можно найти всё и там самые передовые технологии в этой стране, потому что они никому не нравятся. Я очень хочу туда, но мне нужно найти себе учителя. Давайте вы станете моим учителем, это будет вполне обоснованно, поскольку мне не помешало бы плотнее изучить химию.

Эльф медленно моргнул.

— Девочка, ты чокнутая… А если я демон-людоед? А если я сверхфертильный маньяк? А если я отрежу тебе уши? Ты хоть понимаешь, кому доверять?

Меркурия неожиданно квакающе засмеялась, точно была батрохом.

— Да вы меня даже прогнать не можете! — и продолжила хохотать. Пережитые эмоции требовали разрядки.

— Предрассветный, — осторожно окликнул эльфа мужчина с низким голосом. — Что мы решили-то? Механика к тебе присылаем?

Незнакомец прищурившись посмотрел на троих визитёров.

— Пришлите деньги и свободны, — неожиданно спокойно произнес он. — Идите отсюда, не хочу вас ни видеть, ни слышать, вы неблагозвучные придурки.

Те постояли пару мгновений, затем бегом бросились на выход, благодаря небо над небом. Женщина тоже ушла.

— Кью, ты тоже можешь спускаться, а то там балка непрочная, — сказал незнакомец потолку, выждав некоторое время. Там на короткое время завозились, а потом снова всё стихло.

Спустя две минуты эльф с восхищением рассматривал коробочку Меркурии и выслушивал её размышления. Они сидели за столом, девушка выпила три чашки остывшего чая.

— Всё это хорошо, как ты это расписала, — бледный незнакомец вернул девушке шокер, — но ты понимаешь, что всё это не очень безопасно и полезно для тебя? Ты совсем меня не знаешь, да и твоя наставница вряд ли это одобрит. Уверяю: лучше останься в Среднем кольце, Предел недостоин тебя. Да и я. По закону ни йетиманси, ни подлесникам нельзя даже дотрагиваться до людей без их разрешения, поскольку по сравнению с нами они высшие существа здесь и…

Меркурия сделала знак говорения, поэтому её собеседник прервался.

— Госпожа Ши говорила, что на Среднем кольце нет того, что я ищу, это есть только в Пределе. К тому же то, что я хочу сделать, может быть опасно.

Незнакомец на пару секунд закрыл руками лицо, и девушка увидела, что его пятые пальцы, которые должны были быть мизинцами, противопоставлены остальным, как большой палец.

— Хорошо, — он положил руки на стол и коротко улыбнулся. — Я принимаю тебя в свои… э-э-э, ученицы, если твоя наставница тебе разрешит. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал! А теперь вали домой, я попрошу проводить тебя через стену. Ах, да, можешь звать меня просто мастер, вроде так принято.

Меркурия счастливо улыбнулась, а затем встала из-за стола, подошла к эльфу и вдруг обняла его.

— Я ещё не всё нашла… мастер.

Новоиспечённый мастер, весь налившийся багровым от смущения, спустя время, отдышавшись, неловко пропищал:

— Что… такое?

Меркурия отстранилась, отодвинула волосы, демонстрируя свои круглые, аккуратно прижатые уши.

— Серёжка.

Хамуцо не могла точно сказать, когда же началось её обучение. Недели две она провела в неплохой по меркам Тянь-Чжунго больнице, потому что состояние её здоровья действительно оставляло желать лучшего. Бирюза тоже лечился, но отдельно от неё. Периодически захаживал Йеча, а потом, почти перед самым выходом, заглянул мальчуган лет десяти с большим родимым пятном у края рта. Его так и звали — Родинка. Был он довольно крепкий, пусть и не высокий, волосы собраны в смешной хвостик возле макушки. Одет просто, но добротно. Принёс ей рисовых колобков, завёрнутых в тонкую коричневую бумагу.

— Нихао. Я слышал, ты ученица драконов и на тебя напал ёкай. Наверное, это страшно было. Старшие говорят, что у нас на другой стороне горы тоже живут демоны, но я их ни разу не видел. А наверное, стоило бы — надо врага знать в лицо.

Хамуцо села в постели и улыбнулась ему.

— Я бы могла тебе сказать, что всё впереди, но на самом деле желаю с ними не сталкиваться. Тем более что ёкаи — не наши демоны, они из Такамагахары, японской небесной страны.

— Это я знаю, — кивнул Родинка, — просто я хочу защищать людей от чудовищ, иначе зачем мне тренироваться? А тренировки у Йечи сложные, хотя он говорит, что в "Тигре" вообще очень сложно было, потому что он зверолюд.

— В смысле, йетиманси? — уточнила Хамуцо.

— Так йетиманси и есть зверолюди, — Родинка поднял указательный палец вверх. — Живут как люди, выглядят как звери. Но некоторые люди их из-за звериного облика боятся, но эти люди всего боятся. А вот у нас в Каменных соснах храбрые. Мой отец вообще считает мастера Йечу героем, особенно после войны с Эдемом.

Каменные сосны можно было бы даже назвать небольшим городком. Примерно треть домов были сделаны из камня и имели два этажа и больше, там жило несколько семей. Сосновцы были в основном ремесленниками, но у жителей окраин были сады, огороды и скотина. Деревня располагалась под горой, где были рудники, и люди добывали железо, медь, иногда серебро и алмазы. Очень редко находили вольфрам, его отправляли в Эрлитоу на заводы Предела, где изготавливалась вольфрамовая проволока для ламп. Ходили слухи, что, если бы не запрет Совета, Предел провёл бы к Каменным соснам железную дорогу, и тогда бы они точно выросли в город.

— А кто твой отец?

Родинка просиял.

— Мой отец замечательный! Он кузнец, и это он куёт мастеру Йече клинки дао. И мастер Йеча его очень уважает.

— Это очень здорово, — кивнула Хамуцо. — Жду не дождусь, когда начну с тобой тренироваться!

Когда она обрела свободу передвижения, то сначала понемногу восстанавливалась, помогала Йече наводить порядок на тренировочной площадке, таскала вёдрами воду, переносила готовые клинки из мастерской в Берлогу — так мастер называл вполне хороший длинный одноэтажный дом с каменным фундаментом и чердаком, где жил сам, жили те ученики, кто был не из деревни и у кого не нашлось там друзей или родственников, чтобы остаться у них, и где проводились упражнения, не требующие большого пространства: в основном растяжка, постановка дыхания, иногда гимнастика и отработка рукопашных ударов. В основном такое название закрепилось из-за глубокого подвала, где хранилось оружие, весь инвентарь включая маты, груши, экипировку, страховочную сетку, канаты, деревянное, частично холодное оружие и прочее, однако там же были и закрутки-засолки соседей и четверть деревенских запасов соли и пороха. В дальнем застенке и вовсе бродило вино и зрел сыр. Помимо Йечи доступ в подвал имел староста.

— Зачем здесь всё это? — спрашивала Хамуцо, когда они с мастером спускались в подвал, открывали помещения в нём и проверяли всё по списку: Йеча образцово следил, чтобы в подвале не было сыро и всё находилось на своих местах. Плесень могла бы всё испортить.

— Хамуцо, прежде чем ты разовьёшь свою ци и окажешься выше простых обывателей, ты должна понять: без жителей этой деревни не было бы ничего, — серьёзно ответил Йеча, светя спиртовым фонарём. — Даже непосредственно после того, как школа уже была основана. Как я сказал тебе самого начала, никто из глав, скажем так, подданных Эрлитоу школ не назначал меня мастером, и мне просто неоткуда было бы взять средства. И "Тигр", и "Черепаха" — эти все получают помощь от Совета и потом служат ему. Берлога, я и ученики существуем только благодаря Каменным соснам. Они помогли нам, а мы помогаем им, таков уговор. Считай, что вся деревня помогла тебе подняться на ноги, чтобы ты дала отпор желающим ей навредить.

— То есть, — лицо Хамуцо просияло, — у вас коммунизм?

Йеча задумчиво опустил уши.

— Не уверен, потому что мало с этим знаком, но возможно.

— Но ведь прибывали девушки и до меня, которые застали образование КНР[1], — заметила девушка, принимая от мастера деревянные шесты.

— Ни одна всех предыдущих учениц Си Ши со мной не работала, потому что я занимаюсь обучением всего лет двадцать, что ничтожно мало. — Йеча пощупал старое одеяло, на котором стояли какие-то горшки. — Так, вроде всё проверили, пора на выход.

В целом Хамуцо считала, что её настоящее обучение началось в тот день, когда подъём был с рассветом, утро началось с обливания холодной колодезной водой и продолжилось сначала зарядкой, а потом пробежкой до горы в компании остальных учеников включая Родинку, каждый из которых был ниже её на две головы и младше минимум лет на шесть, и самого мастера Йечу. Они бежали сбоку от деревни по грунтовой дороге, перемежающейся лесными пятачками, и им были видны дворы, огороды, зевающие пастухи, выгонявшие на луга коз, стелющийся над долиной туман, но красивее всего был сизый силуэт близкой горы, вершину которой срезала белая пелена. Мальчику не составило труда держаться на одном уровне с высокой девушкой. Хамуцо заметила, что среди группы новеньких — а их было человек двенадцать считая их двоих — помимо неё была только одна девочка, и та возрастом как Родинка.

— Мужики под горой, девчонки на хозяйстве, им некогда вплотную заниматься, — объяснил мальчик.

— Держим темп! Вдох через нос, выдох через рот! И смотрим по сторонам и под ноги! Не болтать! — кричал им Йеча.

Последнее предупреждение было не просто так: Родинка подсказал, что Йеча специально может расставить ловушки: натянуть верёвку, замаскировать яму, сделать ловчую петлю, поставить на сук дерева кадушку с водой. Деревенские знают, каким маршрутом бегают воины из Берлоги и стараются там особо не ходить, хотя после завершения тренировки мастер всё убирает.

Хамуцо не повезло: сначала чуть не споткнулась, потом провалилась, потом на неё кадушка с водой опрокинулась. А вот Родинка ни на что не попался. Однако для девушки куда удивительнее был Йеча: он умудрился быть и впереди самых шустрых, и поддерживать отстающих, и это всё при его маленьком росте и соответствующих ножках! Хамуцо даже не замечала, когда это он успевал всех обгонять и возвращаться обратно в конец.

— Он перед бегом перчатки надевает, чтобы на всех четырёх бежать. Он же зверолюд, — раскрыл тайну Родинка.

Вскоре Хамуцо действительно заметила, что Йеча сначала разгоняется на двух, а затем в прыжке переходит на четыре и несётся как пуля, причём даже по склону. Но и это было не самое удивительное. Когда на их пути встретился долгий лесистый участок, Йеча взлетел по стволу и стал прыгать с сука на сук.

— Смотрите по сторонам! — крикнул он.

— Баулы отвязывает, — снова подсказал Родинка. — Теперь держись.

Йеча не был садистом, чтобы привязывать к деревьям брёвна, но плотно набитый опилками, свалявшейся ватой и прочим лёгким мусором мешок, падающий по крутой дуге, сбить с ног кого-нибудь не очень крепкого мог запросто. С Хамуцо такой трюк не прокатил, но было не особо приятно.

"Да уж, это не вокруг Дома Мандаринок бегать", — подумала запыхавшаяся Хамуцо, держась за бок.

Но это того стоило: когда они добежали до горы и взобрались на первую ступень, перед ними как на ладони открылись и Каменные сосны, и долина, и лес, и видневшаяся вдалеке дорога, и озеро, и далеко-далеко на горизонте дымка, указывающая на Эрлитоу. Точнее, на Предел, который девушка так и не увидела.

— Я такое почти каждое утро вижу! — гордо сказал Родинка.

— А почему "почти"? — поинтересовалась Хамуцо.

— Потому что иногда бывает дождь, гроза там… — при последних словах девушка поёжилась, — и снег ещё. Снег хорошо, особенно когда буря, потому что тогда мы сидим все вместе в натопленном зале и всякие интересные истории рассказываем. Особенно когда мастер Йеча рассказывает, он ведь был на войне в Эдеме и там у него…

Тут Родинка осёкся, потому что Йеча очутился у них за спиной стоя на бамбуковом шесте.

— Есть силы разговаривать? Тогда сейчас бежим обратно!

Йеча как мастер кунг-фу с опытом и представитель другого разумного вида, вынужденного жить в чужом мире, и без того был полон сюрпризов, а тут проявилась ещё одна небезынтересная его привычка: поскольку сам йетиманси был маленького роста, а многие его собеседники (особенно Хамуцо) были значительно выше его, то он иногда либо подходил ко вбитому столбу, либо к камню или иному имеющему подходящую прочность и высоту предмету, и становился на них, чтобы оппоненту не пришлось наклоняться, и таким образом Йеча и собеседник находились на равных. При отсутствии таковых предметов на фоне мастер брал шест, запрыгивал на него и, ловко и притом без видимых усилий балансируя, вёл беседу. Прелесть всего этого была в том, что это как-то проходило незаметно, и мало кто обычно задумывался потом, был ли Йеча с ними одного роста или нет. Однако эффект был: обычно люди снисходительно относились к маленьким йетиманси, о которых иногда можно было и споткнуться, и случайно пройти мимо, но никто не спотыкался об Йечу и не смотрел на него снисходительно, он воспринимался как такой же человек, как и остальные жители Каменной сосны. Правда, как сообщил Родинка, йетиманси жили в деревне по соседству, а сюда только приходили, но нечасто.

После пробежки был завтрак — рис и овощи с пампушками. А потом — на тренировочную площадку, а там уже начиналась и ходьба по брусу, и удержание равновесия на бамбуковых столбах, и силовые упражнения, и отработка рукопашных ударов на груше, и многое другое, чего точно не было у Си Ши. Хамуцо, разумеется, знала, что никакого настоящего оружия у них поначалу не будет, но Йеча им даже палки дал обёрнутые мешковиной и набитые, а на голову велел надеть пробковые шлемы.

— Если вы друг другу черепа проломите, ваши родители во главе со старостой проломят череп мне.

Во время дуэли на "бухтелках" — так ученики провали симуляторы мечей — Хамуцо безнадёжно проигрывала всем ученикам включая Родинку, но зато на вольной борьбе ей равных не было. Ещё бы, при её росте и медалях. Особенно легко далась победа над Родинкой: Хамуцо сразу опрокинула его на спину. Ей даже неловко стало: наверное, он рассчитывал, что она по-дружески уступит…

— Предложил бы тебе стать борцом, да только от такамагахарской катаны может не помочь! — усмехнулся мастер, стоя на столбе верёвочной ограды. — Да и от пули.

— Тут есть огнестрелы? — спросила девушка, растирая кисти.

— Я тебе больше скажу: бомбы, — тут взгляд Йечи стал мрачнее. — И много чего похуже.

— Мастер! — запищали тут ученики. — Так нечестно! Она нас всех побила, хотя ничего не знает! А так не может быть, вы же нас тренировали!

Йеча развёл руками.

— Человек пришёл к нам подготовленным. Она же всё-таки старше вас, но я пока не могу определить её к взрослым.

— Но мастер Йеча! — настаивали ученики. — Вы же нас тренировали!

Поднялся гвалт, и мастер поспешил всех успокоить.

— Раз уж дело дошло до такого… Хамуцо, выдержишь ещё один поединок?

— Легко, мастер. Нас в военно-спортивном лагере иногда по пятьдесят человек бывало, и все со всеми спарринговались.

— Тогда немного подожди. — Йеча соскользнул со столба и быстро пошёл в Берлогу, откуда почти тут же вернулся к чем-то вроде округлых боксёрских перчаток на руках.

— Запрет на касание иномирцами людей без их разрешения, — пояснил мастер.

Хамуцо подняла брови.

— Так я же могу разрешить, нет?

Йеча покачал тёмноухой светловолосой головой.

— Ты на моём попечении и зависишь от меня, поэтому пока я за тебя отвечаю.

— Но я же взро-о-ослая… — с глупой улыбкой протянула Хамуцо, становясь в начальную позицию.

— Угу. Тут некоторым по сто с лишним лет, а они обижаются, если кто-то называет их женщиной, а не девушкой. — Йеча встал прямо, точно по команде "смирно". — Начинай.

Хамуцо бросилась на него, но мастер увернулся.

— А что, кто-то настучать за касание может?

— Прецеденты были, — Йеча покатился по плотному одеялу, постеленному на арене для спарринга вместо спортивных матов, вновь увернувшись от захвата девушки.

— Я не виновата, это всё мама! — насупилась девочка из учеников.

— Я тебя и не виню, Роу. Правильно делаешь, что слушаешься старших и при этом незаметно настаиваешь на своём. — Хамуцо атаковала, но Йеча ловко уворачивался, скользя где-то рядом: на четверть оборота развернись и поймаешь. Это уже было испытание на выносливость и скорость, никто уступать не желал. У учеников аж дыхание перехватило.

В конце концов наступил момент, когда Йеча внезапно присел, сжался в комок, зажав между бедром и боком стопу девушки, и Хамуцо со всего толчка перелетела через него и кувыркнулась на спину. Мастер быстро вскочил и рукой в перчатке надавил ей между ключицами.

— Враг пронзил вам сердце, юный воин.

— Здесь тимус, — хохотнула Хамуцо. — Всё, я устала.

— А как раз скоро обед, — громко сказал мастер, и ребята возликовали.

В целом на первых порах обучение у Йечи действительно напоминало военно-спортивный лагерь, только с древней инфраструктурой и деревней в непосредственной близости. Хамуцо быстро набирала прежнюю силу, и Йеча обещал через пару недель перевести её к старшим. Те жили в отдельном бараке недалеко от Берлоги и в то время, как мастер занимался с детьми, тренировались самостоятельно. Зато по возвращении к ним Йеча мог устроить чуть ли полноценное сражение, пусть и с "бухалками" и в защите. Ещё он любил тайком натравить младших на старших: Хамуцо сама бегала с ведром ледяной воды за юношей, который в итоге с воплями побежал через деревню в одних трусах. А это была ещё ерунда: компания особо отважных во главе с Роу и Родинкой подкрадывались исподтишка и швырялись шишками прямо шее и затылку. Ночью они проникали в барак и связывали парней и девушек по руками и ногам, иногда привязывали друг к другу. Они клали им в обувь испортившийся тофу, ловили ящериц и зашивали их в рукава ципао, над самым полом протягивали тонкие шёлковые шнуры, которые было труднее заметить, клали им за шиворот жуков, привязывали рукоять меча в ножнах к поясу, во время спаррингов умудрялись тыкать обоих противников бамбуковой палкой под коленом, тащили у родителей бутыль байдзю и подливали её содержимое в чай, баррикадировали несчастных в комнате и не давали вылезти через окно. Видимо, Йеча был убеждён: воин, переживший атаку детей, которым всё сходит с рук, разнесёт и целый отряд врагов. Особенно если на стороне детей высокий взрослый, могущий вязать узлы и положить на обе лопатки.

— Мастер! — вопрошали мокрые, покрытые опилками, покусанные жуками, разбившие коленки, набившие синяков и шишек и обжёгшие ротовую полость неожиданным спиртом юноши и девушки, которым было давно не пятнадцать. — За что?!

— Ну поймайте их сами, — отвечал мастер, жуя пельмень. — Только сильно не лупите, а то у Родинки отец кузнец, а мать Роу коз с горы таскает.

— Да мы не можем, они ускользают!

— Хамуцо ускользнуть будет сложнее, поймайте её.

Лица несчастных страдальчески исказились.

— Да вы её видели?! Брус сосновый!

Йеча поднял вверх зажатый между палочек пельмень.

— Даже сильного противника можно победить, если лишить его равновесия и сбить концентрацию его энергии.

— Но как?

Йеча задумчиво отправил пельмень в рот.

— Ладно, дам я вам подсказку…

И всё же обучаться у Йечи было классно, хоть в разы тяжелее, чем на земле или у Си Ши. Они даже играли в мяч: Берлога против барака. Практика цигуна у них тоже была. Йеча ещё давал немного теории по даосизму и анатомии и физиологии человека, чтобы подрастающее поколение знало, где печень, где почки и где солнечное сплетение.

Вечером у них было свободное время, и ученики, что жили в деревне, возвращались домой, так что Родинка с Хамуцо не оставался, так что та обычно перечитывала "Рассуждения о небесах" или гуляла по окрестностям. К её земному происхождению уже привыкли, как и к куртке, кроссовкам, плотным длинным штанам и стрижке. Впрочем, теперь-то волосы у Хамуцо отросли достаточно, чтобы их завязывать в маленький забавный хвостик.

Вечером к мастеру Йече часто приходили какие-то взрослые, одетые то в покрытые шахтёрской пылью костюмы, то в добротные ханьфу, а то и вовсе в доспехи ши-цза. Они разговаривали, иногда спорили. Люди могли и кричать, но Йеча всегда держал себя в руках.

Однажды один человек из ши-цза зашёл на территорию тренировочной площадки, где на лавочке под фонарём (уже смеркалось) сидела Хамуцо и читала, сел на соседнюю и снял шлем.

Хамуцо округлила глаза: это оказалась девушка. Точнее, уже женщина. Разумеется, в таком случае порок был не завести деловую беседу.

— Нихао! Старшая сестра находится здесь по делу?

— Нихао! — сияюще улыбнулась женщина, хотя глаза у неё были очень усталыми, а лицо не очень здорового цвета. — Нет, в кои-то веки у меня нет дел, я решила вернуться в родную деревню и навестить своего учителя.

Хамуцо удивлённо приподняла бровь.

— Разве ши-цза готовят не официальные школы?

— Офи… какие? — не поняла женщина.

— Прошу прощения, я хотела сказать: школы, которые были приняты Эрлитоу, — слегка смутилась девушка.

— Ааа, это! — женщина глухо рассмеялась. — На самом деле стражем ши-цза может стать каждый, кто сможет пройти испытание и купить себе доспехи. А вот где ты будешь стражем — это уже другой вопрос, который, к сожалению, часто зависит далеко не от тебя. Точнее, не от твоих личных качеств. — Тут она закашлялась. — Прошу меня извинить, я надышалась не самым лучшим воздухом в Пределе. Да, если ты происходишь из низов и у тебя нет родственников или хороших друзей, которые могли бы замолвить за тебя словечко, твоё место будет не самым лёгким. Лучшие из лучших, у кого хорошее происхождение, служат в Истинном Эрлитоу. Посредственные, но имеющие нормальную фамилию, могут служить в Среднем кольце. Для всех остальных открыты охрана дорог, ворот, обход городков и деревень, а также Новый Эрлитоу и Предел. Но никто не хочет служить в Пределе… — Она снова закашлялась, но Хамуцо дальнейшие объяснения не требовались: она увидела на доспехе царапины от когтей, вмятины, несмывшиеся пятна крови и следы разъедания кислотными потоками.

— Теперь понятно, почему Среднее кольцо так плохо охраняется… — поджала губы девушка, когда ши-цза прокашлялась. — Вы не поверите, но я здесь именно потому, что на меня напал демон.

— Я слышала эту историю, — измождёно показала неровные зубы женщина. — В городе был большой скандал, даже устроили чистку среди ши-цза и отвечающих за это дело чиновников. Что-то мне подсказывает, что население Предела пополнится…

Она вновь закашлялась и прикрыла рот освобождённой от перчатки ладонью, но приступ только усилился. Когда она убрала ладонь ото рта, на ней была кровь.

— Буду верить, что дыхание горных сосен излечит меня.

Хамуцо чувствовала себя ничтожной из-за того, что никак не может помочь, хотя это в принципе было не особо возможно.

— Неужели там так всё плохо?

— В Пределе? — подняла глаза женщина. — Нет, там не так всё страшно, хотя довольно много проблем из-за того, что он перенаселён, поскольку там остаются все те, кому больше нет места в Эрлитоу. Те, кто нарушил правила, изгоняются. Других привлекает возможность найти работу и более высокий технологический уровень. Большое количество жителей живёт под землёй, но кому-то приходится оставаться на поверхности. Я знаю, что хозяин нескольких химических фабрик, талантливый фармацевт и наркоторговец, которого называют Подлунным Алхимиком, заботится о чистоте и уничтожении заразы химической и всякой другой, вот только он не любит людей и не желает помогать им просто так.

Подождав, пока женщина снова выплюнет крошки лёгких, Хамуцо снова дерзнула задать вопрос:

— Получается, иномирцы тоже могут захватывать контроль над территорией?

Стражница почесала за ухом.

— Он вроде человек. Хотя о нём очень много всякого разного говорят, и я не знаю, что правда, а что ложь. — Тут её глаза игриво загорелись: — Но я слышала, что с ним спал князь, бывший членом Совета, и это после того, как он… не помню, но вроде бы переспал с одной из его наложниц.

— Бр-р-р, у этого князя точно что-то не то с головой! — передёрнулась Хамуцо. — О, а знаете, у меня где-то были таблетки от кашля, ещё с земли и…

Женщина помотала головой и встала со скамейки:

— Не нужно. Врачи у нас здесь хорошие. И на самом деле долгие месяцы тренироваться для того, чтобы потом приносить пользу людям — это достойная цель, даже если лично ты ничего не получишь. И будем знакомы: меня зовут Айминь, а твоё имя я знаю — Хамуцо.

"Меня зовут Айминь"… Знакомое имя. Где-то она его слышала, причём уже здесь.

— Эй, новенькая!

Хамуцо обернулась. Это старшие ученики Йечи во главе с Ху, девушкой с тремя хвостиками, которая носила очки, и седоволосым, несмотря на юность, Хенгом, который убегал от неё с воплями в одних трусах. Правда, волосы у него были серые и до этого.

— Не хочешь подраться на ночь для крепкого сна?

— Думаю, с утра вас не добудятся! — усмехнулась Хамуцо, оставила книгу и пошла с двумя лидерами на арену.

Первой была Ху, с ней было покончено быстро. Вторым пошёл Хенг и он был намерен вернуть себе достоинство.

— Давай, Серый, отправь её спать! — кричал барак.

— Давай, Брус, покажи им, кто лучший ученик! — кричала оставшаяся ночевать Берлога.

Это был не разминочный поединок: Хенг начал применять технику с использованием энергии ци. Хамуцо тоже пришлось вспомнить уроки Си Ши по владению телом и возвращению ему сил, которые уже спасли её от крайней неприятной ситуации с двумя молодыми людьми. Бой должен был окончиться не просто паданием: соперник должен быть повержен, разгромлен и уложен отдыхать.

Гомон докатился даже до ушей уважаемых людей, беседующих с мастером на улице, не говоря о нём самом.

— Кажется, у вас дети разбушевались, — заметил староста. — Надо бы нанять им воспитателя: при всех ваших заслугах всё же вы один не справляетесь.

Йеча отрицательно мотнул головой.

— Это не дети, под вечер они обычно устают. Это молодёжь решила развлечься.

— Ну так давайте посмотрим, — предложил кузнец.

Арена была окружена людьми и двумя забредшими йетиманси. Хамуцо и Хенг разошлись по углам отдохнуть.

"Вот демон, она явно опытнее меня! Но её движения заучены и она не владеет своей ци, я смогу её одолеть и без грязного приёма", — думал Хенг.

"Он явно много тренировался. Я чувствую непреодолимую силу вокруг него, это явно последствия цигуна. Но вдруг он потеряет бдительность? Тогда у меня есть шанс!" — прикидывала Хамуцо.

— Давай рви-и-и!!! — завопил мелкий пацан, и двое бойцов снова сошлись. Каждый ловко уворачивался от ударов другого и наносил свои. Всё же у Хамуцо уже был фонарь под глазом, а у Хенга распухла щека.

— Хоть бы руки поберегли. Разобьют по дури, — мрачно прокомментировал Йеча.

Шли минуты, и хоть соперники попеременно отбивали спину, корму и бока о жёсткое одеяло, никто до сих не отправился в нокаут. И никому не хотелось ничьи.

— Может, их уже разнять? — спросил староста.

— Не надо, — пробасил кузнец. — Пусть решат всё по честному, как мужик с мужиком!

— Хамуцо — девушка, хотя я специально не уточнял, — ответил Йеча.

"Больше не могу!" — тяжело дышал Хенг.

"Сил моих… больше… нет… Даже дыхание уже не помогает!" — в отчаянии сжимала колени руками Хамуцо.

— Ну всё, ничья! — поспешно объявила Ху.

— Последний рывок! — перекричал её Хенг.

— Ты у меня не проснёшься! — выдохнула Хамуцо.

Они снова сошлись, но уже вяло. Парень уже валился с ног, и девушка решила наконец нанести сокрушительный удар.

"Пора!" — сказал себе Хенг и произнёс:

— Хороший приём, сучка. Тебя научил ему твой бирюзовый дракон? Кстати, где он?

У Хамуцо точно резко замёрз спинной мозг.

Бирюза! Как она могла о нём забыть! За все эти недели она почти ни разу даже не вспомнила о нём! Да и не только о нём: ни Эмань, ни Меркурия, ни Софи, ни бедолага Рыжая — никто не удостоился мысли о себе. Какая же она сволочь.

Подсечка! Удар под дых! И, наконец, удар ногой в голову! Это Хенг и хотел сделать с Хамуцо после своего позора с водой и трусами.

Если бы не верёвочная ограда, девушка бы далеко отлетела и наверняка получила бы травму шеи.

Победа осталась за Серым Хенгом.

— Но это нечестно! Он отвлёк её! — возмутился староста.

Йеча развёл руками.

— Пусть в следующий раз не отвлекается. Надеюсь, кто-нибудь принесёт воды.

Хамуцо очнулась спустя минуты три. У неё звенело в голове и ужасно болел живот.

Старшие ученики поздравляли Хенга, обнимали его и торжественно несли на руках в барак. Младшие же окружили лавочку с лежащей Хамуцо.

Йеча хоть и сделал вид, что ему всё равно, но врача на всякий случай позвал. К счастью, серьёзных травм ни у того, ни у той не было.

— Хамуцо и Хенга на внеочередные дежурства, — любезно сообщил мастер. — В следующей раз постарайтесь согласовать свои выяснения отношений со мной.

Но Хамуцо это мало беспокоило.

Глубокой ночью она покинула территорию Берлоги и, взяв фонарик и налив холодный чай в походную кружку с крышкой, отправилась на озеро.

"Дракона нужно искать у чистой воды". Раз Бирюзы вообще не было в деревне как человека, значит, он стал драконом. А вода в горном озере была чистейшая.

Носок кроссовка задел верёвку. Хамуцо замерла.

Видимо, не все ловушки Йеча убирает! Хорошо, что ночь лунная. Впрочем, и тёмной ночью ходить не в новинку. И есть же в темноте какое-то своё очарование… Может быть, поэтому Бирюза не сильно-то тяготился своего одиночества. Или же напротив… Почему же тогда не навестил её?

Но вот и озеро. Как же оно прекрасно! Точно огромное зеркало, отражающее прохладный пейзаж с горой, соснами, каменным крошевом дороги, силуэтом гигантской девятиголовой змеи под водой…

Девятиголовой змеи?!

1. Китайская народная республика (КНР) была провозглашена 1 октября 1949 года.