Заклинатель 5

Глава 9

9.

Понадобилось мгновение чтобы осознать данный факт. Сверкнули выхваченные клинки. Воины замирают, настороженно поводя глазами по сторонам. Дитрих и Берг заучено становятся спина к спине прикрывая друг друга. Сорен и я оказываемся чуть в стороне.

Слева от замершей пары наемников шевелится снег. Я выбрасываю руку вперед, активируя «Молот», но не успеваю. Из-под сугроба в воздух выскакивает гибкое продолговатое тело. Дитрих работает, как на тренировке, слегка отклоняется вбок и наносит жесткий удар сверху-вниз. Плещет красным, на землю падает разрубленное напополам тело. Существо визжит, бьется в снегу, но не умирает. Следуют еще два сильных удара, визг затихает.

— Что это за дрянь⁈ — в панике восклицает Берг, поводя острием меча перед собой.

— Заткнись! — рявкаю я, пытаясь разглядеть существо, а точнее то, что от него осталось, одновременно стараясь держать в поле зрения как можно больше пространства перед собой.

Больше всего это похоже на увеличенного в размерах толстого, но короткого червя, покрытого плотным белым мехом с пастью, полной острых зубов.

Все замирают.

— Справа! — кричит Сорен.

Снег снова взрывается, в этот раз в атаку идут сразу две твари, нацелившись на Сорена и меня. Имперец действует в привычной манере опытного рубаки. Шаг в сторону — пропустить противника мимо себя, тяжелый клинок взлетает вверх и тут же обрушивается вниз. Следует мощный удар, разрубая гибкое тело на две неравные части.

И вновь опушку зимнего леса окутывает противный визг.

Я действую по-иному, вызвать клинок уже нет времени, перед мысленным взором вспыхивает символ «Щита», в воздухе мерцает прозрачная пленка. Прыгнувшая из-под снега тварь натыкается на невидимую преграду и ошеломленно отскакивает назад. Я завершаю дело файерболлом. Сгусток колдовского огня попадает в извивающееся тело. Миг — и покрытое шерстью создание обращается фиолетовым факелом.

Сквозь огонь прорывается особенно громкий визг.

Это словно становится сигналом для остальных. Со стороны Берга и Дитриха предостерегающие крики. Сугробы вокруг буквально взрываются, сразу пять или шесть тварей идут в атаку, целясь в руки, ноги и голову.

— Не дайте им подобраться к лошадям!!! — кричу я, одновременно выбрасывая руку открытой ладонью вперед.

Вспыхивает и гаснет символ «Молота». Двух покрытых шерстью зубастых червей бьет с дикой силой, швыряя на ствол ближайшего дерева. Раздается треск, ствол выдерживает, сыпется отвалившаяся кора, твари оказываются необыкновенно тяжелыми.

Сколько в них? Метра полтора? Не меньше. И пасть, способная вызвать зависть акул.

— Еще одна!!! — кричит Сорен.

Дитрих резко разворачивается на месте, тяжелый клинок взлетает вверх и вбок, следует сокрушительный удар. Но в последний миг вытянутое мохнатое тело умудряется каким-то образом изменить траекторию, врезавшись в не ожидавшего атаку с этой стороны Берга.

Наемник валится на снег, тварь и правда весит немало, легко опрокидывает вооруженного воина в доспехах и тут же пытается вцепиться в горло. К счастью для коренастого солдата удачи шея у него защищена стальной сеткой, которую монстру с ходу не удается прогрызть. Защитная экипировка позволяет выиграть время. Пара секунд, этого оказывается более чем достаточно для Дитриха, чтобы подскочить и нанести рубящий удар сверху вниз.

И вновь воздух разрывает противный визг.

Разрубленное пополам тело извивается, в разные стороны брызжет кровь, Берг с проклятьями скидывает тварь с себя и вскакивает на ноги. Руки наемники крепко сжимают меч, держа перед собой, глаза бешенные, рот кривится в ярости из-за того, что какой-то покрытый шерстью червяк смог уронить опытного бойца на землю.

— Слева!!! — кричу уже я и вновь выбрасываю руку вперед.

Знак «Молота» вспыхивает перед мысленным взором лиловым и гаснет. Прыгнувшего монстра откидывает назад, как раз мимо стоящего Сорена. Имперец не теряется и ловко рубит пролетающее мимо существо. Смертельно раненная тварь верещит, но быстро затихает, наполовину утонув в снегу.

На мгновение устанавливается тишина. Повсюду кровь и вываливающая из разрубленных тел монстров требуха. Снежный покров давно потерял свою белую девственность, сейчас опушка зимнего леса напоминает миниатюрный филиал скотобойни.

— Твою мать! — от души ругается Берг, но внимания не теряет, зорко поглядывая по сторонам.

— Что это за уродцы? Никогда таких не видел, — мрачно поддерживает товарища Дитрих.

Наемники уже не стоят спина к спине, поняв, что так неудобно уворачиваться, пропуская мимом выпрыгивающих из-под снега покрытых белой шерстью червей, рубя их, когда пролетают мимо. Встречать на меч напрямую бесполезно, твари слишком тяжелые несмотря на относительно малый размер.

Хотя насчет размера, это смотря с чем сравнивать. Двадцать сантиметров в поперечнике, полтора метра в длину. Гибкие, быстрые, покрытые густой короткой жесткой шерстью белого цвета, пасть усеяна кинжально-острыми зубами. Настоящие зимние монстры.

— Сколько их? — спросил я и уточнил: — Скольких убили?

Воины завертели головами, посчитывая.

— Семь, — выдал итог Берг спустя несколько секунд.

Хмм, семь, вроде подходит. Я немного расслабился, огляделся, основное внимание уделив поверхности сугробов неподалеку. Никакого шевеления под снежным покровом на первый взгляд нет. Значит все гнездо перебили.

— Все закончилось, — изрек я.

— Откуда вы знаете? — тут же осведомился Берг.

Дитрих нахмурился, поддерживая товарища. Сорен остался безучастным, цепко оглядывая заснеженную поверхность.

— Потому что в гнезде обычно ютятся от пяти до семи особей. Похоже мы перебили всех. С чем вас и поздравляю, — я шагнул к ближайшей мертвой тушке. Склонился, становясь на одно колено, взгляд скользнул по кровавой каше, вываливающейся из разрубленного туловища. В ноздри ударил резкий запах гниющей плоти. Это подтверждало догадку, во всех описаниях упоминалась ни с чем не сравнимая вонь.

Надо поторопиться, пока остальное не сгнило, скорость разложения у этих тварей невероятно высока, еще немного и ничего полезного не останется.

Я приподнял руку, активируя «Коготь», через секунду в руке удобно лежал сотканный из теней кинжал с длинным извилистым лезвием.

— Вы знаете, что это, — утвердительно заявил Берг.

С моей стороны последовало небрежное покачивание головой.

— Знаю, — подтвердил я и замолк, занятый работой.

Неудобно говорить, когда вскрываешь мертвую тушку зубастой твари, пытаясь выкорчевать из небольшой головки, сливающейся с остальным телом, крошечные мозги.

Берг и Сорен заинтересовано покосились в моем направлении, наблюдая, как методично взлетает и опускается колдовской нож, пластая переднюю часть монстра на лоскуты. Плотная шерсть мешала сделать все быстро, приходилось внимательно следить, куда опускается лезвие, отрезая небольшие куски.

Главное сделать все поскорей, пока период распада не коснулся самого главного в дохлых чудовищах. Разложение тканей распространяется в организме зубастого переростка очень быстро. Это в том плане забавно, что когда оно живое, в противовес у него невероятная регенерация организма. Благодаря бешенному обмену веществ его практически невозможно убить, если только не порубить на отдельные части.

Но за все приходиться платить, в том числе за бешенную регенерацию. Из-за нее у них короткий жизненный цикл. Живут один сезон, дальше откладывают личинки глубоко в почву и умирают. Следующей осенью появляется новое потомство и все повторяется до весны. Круговорот зубастых тварей в природе.

— Их называют змеелоки, — методично потроша тушки поведал я. — Довольно редкие создания, встречающиеся в некоторых районах средней полосы континента.

— Откуда вы знаете? — Берг с омерзением глядел, как я вытаскиваю кусочки серого вещества из голов тварей, аккуратно складывая каждый на расстеленный кусок грубой ткани.

— Читал о них, — я отозвался рассеянным тоном, занятый работой.

Это было правда, кроме «Записок Аурелия Госта о конструктах магических», находясь в Последнем Приюте я приобрел еще несколько книг, внимательным образом изучив каждую, пока ходил на учебу в Воинский квартал. Днем физические тренировки, вечером умственные. Ничто так не бодрит, вызывая прилив сил, как периодичная смена сферы деятельности.

— И зачем вы их сейчас разрезаете? Вытаскивая эти… это… — Берг сбился.

— Потому что крошечные мозги этих тварей обладают рядом уникальных свойств, полезных при проведении некоторых магических ритуалов, в частности ориентированных на усиление физической оболочки заклинателя, — лекторским тоном пояснил я.

Сорен подтащил переднюю половинку твари, через белую шерсть проглядывала широкая пасть, усеянная зубами, напоминающими лезвия. Да, такой «хлеборезкой» легко вскрыть и человеческое брюхо и лошадиное.

— Спасибо, — поблагодарил я и кивнул на остальные тела валящихся в снегу монстров: — Другие тоже неси. Только с головами, задние части не нужны.

Имперец кивнул и принялся за работу, хватая изрубленные тушки левой рукой, правая продолжала крепко сжимать длинный меч, на всякий случай.

— Полезные свойства этих существ в свое время открыл некто по имени Остер Игилви, — я продолжил спонтанную лекцию, не забывая ловко резать черепа монстров, извлекая наружу кусочки мозгового вещества. — Точно неизвестно, что изначально побудило его изучать этих тварей, но открытие оказалось настолько важным, что Коллегия отметила его особой наградой.

Пальцы в крови, в сером и чем-то буром замерзли, но я не останавливался, торопясь как можно скорее завершить начатое. Скоро станет поздно и все на что будет способно извлеченное вещество стать источником еще одного гниения. От тел змеелоков и так уже начинало сильно вонять. Они разлагались буквально на глазах, подчиняясь биохимии своего странного организма.

— С Остером Игилви связана одна забавная история. Несмотря на талант исследователя, у него была не самая благочинная биография. В частности, он обожал молоденьких девочек и на этом погорел, разрушив карьеру. Одна из совращенных старым сластолюбцем юных девиц оказалась родной племянницей тогдашнего верховного магистра Коллегии. В наказании он сослал беднягу Остера на далекое северное побережье, изучать тамошних моллюсков. Где он и помер на старости лет, в окружении льдин и пронизывающего холодного ветра.

Наемники окончательно расслабились и заухмылялись, поверив, что нападений больше не будет. На моральные страдания давно сдохшего мага им было плевать, зато упоминание пикантных подробностей влечения к юным девицам вызвало веселье.

— Старичок присунул стручок куда не следовало, — хрюкнул Берг.

Дитрих осклабился. Я хмыкнул. И лишь Сорен продолжал сохранять бесстрастное выражение на лице.

— Точно, — подтвердил я, заканчивая с последней тушкой и поднимаясь на ноги, огляделся. — Кажется все.

Имперец подтвердил коротким кивком, он успел быстро перетаскать все тушки тварей ко мне, сильно ускорив процесс. Сейчас на снегу лежала горка мертвых существ со вскрытой черепной коробкой.

Вонь по опушке стояла невероятная. И чем больше проходило времени, тем сильней она становилась.

— Может наконец свалим отсюда, — предложил Берг. Нос наемника дергался, мерзкий запах забивал ноздри, заставляя морщиться.

— Еще рано, — бросил я и быстро огляделся.

Проклятье. Похоже далеко уйти не получится, придется делать все прямо здесь. Я указал Дитриху на лошадей:

— Бери их и уходи в лес. Только мою сумку оставь, — затем переместил пылающий взгляд на Берга и Сорена. — Вы двое, помогайте мне.

И бросился в сугроб, разбрасывая комья снега в стороны, руками и ногами расчищая от снега площадку в стороне от трупов и мертвых тушек хищных тварей. Имперец с наемником недоуменно переглянулись, пришлось рявкнуть:

— Живо! Мне нужно свободное пространство!

Помогло, оба бросились разбрасывать снег в разные стороны. Коренастый мечник изредка матерился, заявляя, что ему за это не платят. Гвардеец работал молча, широкими ладонями мощно и быстро отшвыривая целые пласты сугроба.

К счастью, снег оказался легким и пушистым, оказалось довольно легко освободить необходимый кусок земли. Остатки быстро утоптали. Когда закончили я указал на темнеющую стену деревьев, где скрылся Дитрих, уведя лошадей на поводу.

— Проваливайте и не возвращайтесь, пока не позову.

Уже смекнув, что дело связанно с магией, оба воина с готовностью ринулись догонять товарища. Ни один не хотел становиться свидетелем колдовства с темным оттенком, учитывая, что главный ингредиент брали из тушек мертвых животных.

Аккуратно завернутые в тряпицу и заботливо спрятанные за пазуху кусочки мозгового вещества змеелоков заставляли поторапливаться. Счет шел на считанные минуты.

Я быстро взглянул на висящее над головой солнце, чертыхнулся. Не самое подходящее время для ритуала, стояла морозная, но яркая солнечная погода. Это будет мешать, для таких обрядов лучше всего подходили сумерки, когда наступал кровавый закат. Но выбора нет, либо сейчас, либо никогда, еще немного и проклятые мозги тварей окончательно стухнут.

Так, нужны другие ингредиенты. Сумка, где чертова сумка? Я судорожно оглянулся, к счастью Дитрих не стал швырять ее далеко, оставив на видном месте. Я метнулся к ней и не разбираясь вытряхнул содержимое на землю, быстро начав отбирать нужные компоненты.

Затем настала очередь пентаграммы, чертить на снегу, пусть даже хорошо утоптанном, оказалось той еще задачкой, здесь помогла бы краска, желательно темная и огромная кисть. Но и без этого я справился, создав по памяти сложный рисунок, обращенный двумя лучами на юг и одним главным на север.

Разместил ингредиенты в нужных местах. Быстрый взгляд вновь скользнул по чистому небу и яркому солнцу, вызвав гримасу неудовольствия. Черт бы побрал этих змеелоков, не могли напасть в более подходящее время? Когда их ловлей занимались во времена Коллегии (настоящей, а не нынешней жалкой подделки), то охотничьим партиям категорически запрещалось убивать добычу, платили только исключительно за живые экземпляры, потому что мозги тварей имели дурную привычку мгновенно портиться, теряя необычные свойства.

— Кажется все, — я еще раз огляделся.

Вытащенные мозги змеелоков кусочками серой слизи лежали на развернутом куске ткани в центре пентаграммы. Я стоял у основания, видя всю картину перед собой.

Медленный вздох и такой же медленный выдох, успокоить сердцебиение. Руки опустили на голову капюшон, отрезая глаза и лицо от сверкающего зимнего дня. Теперь посреди поля стояла закутанная плащ мрачная фигура темного мага.

Руки взлетели над головой, ладони крутанулись определенным образом, призывая магическую энергию. Перед мысленным взором вспыхнул Сумеречный Круг. Секунда и по выложенным канавкам в снегу побежали струйки лилового дыма, вырисовывая изображение пентаграммы, наполняя ее мощью и силой.

Три удара сердца и лиловый обратился в насыщенно фиолетовый. Из-за солнца и ясного дня колдовские отсветы были едва видны, но энергия накапливалась в нужных местах, я это чувствовал. Все шло согласно описанию в книгах.

В следующее мгновение воздух задрожал от сдержанного гудения. Вибрации разносились волнами, выходя за пределы пентаграммы. Круг оказался не полностью замкнут, из-за спешки видимо где-то остался зазор. Но это уже было неважно, мозговые кусочки в центре магического рисунка вспыхнули сиреневым, отдавая необычные свойства текущим вокруг потокам энергии.

Собранная мощь стремительно нарастала, подобно лавине погребая под собой Сумеречный Круг. Я раскинул руки в стороны, ощущая, как знак Средоточия начинает исходит ярким сиянием. Миг — и фиолетовый свет полностью затопил разум, вызывая по телу неконтролируемую дрожь.