Заклинатель 2 (СИ)

Глава 10

Подогретое вино с травами и специями приятно согревало изнутри. Снаружи дополнял камин, обдавая жаром хорошо растопленного очага. Я сделал глоток и едва не зажмурился от удовольствия. После бесконечной дороги, ветра и ливня, сидеть просто так перед огнем, попивая горячий напиток, можно сравнить только с райским блаженством.

— Война, — задумчиво проронил я, возвращаясь к вопросу. — И кто воюет?

Спросил без всякого интереса, в голосе равнодушие. Следопыт, дожидавшийся пока служанка отойдет, с удивлением покосился в мою сторону. Не ожидал столь ярко выраженного безразличия. Изогнул брови, ответил:

— Ольц и Андар, два королевства.

Пауза. Достаточно длинная, чтобы понять, что услышанная информация принята к сведению, но все еще не вызывает особого любопытства. Я со скукой уточнил:

— И в чем причина вражды?

— Медные рудники и каменоломня на скалистом кряже…

— Не могут поделить? — перебил я.

Парень пожал плечами, будто показывая — а чего еще ожидать?

— Каждый считает своей собственностью.

Стандартная ситуация, даже банальная, особенно для кордона.

— Война вспыхнула недавно?

— Нет, воюют уже второй или третий год.

— И ты не слышал об этом раньше? — я впервые за разговор чуть повернул голову к собеседнику.

Нильс, надо отдать должное, сразу сообразил на что намек, а точнее невысказанная претензия. Если вел по дороге, то должен был учитывать фактор развернувшихся боевых действий и предупредить заранее, предложив сделать крюк. Учитывая, что война длится больше года, не слышать про нее исколесивший окрестные земли следопыт не мог. Возникал справедливый вопрос: почему молчал?

— У них постоянно стычки, но обычно то затихают, то разгораются вновь, — последовало пояснение. — Активные боевые действия длятся недолго, у обеих сторон не хватает ресурсов воевать на постоянной основе, и часто все завершается договорным перемирием. Учитывая наступление зимы, я думал, у них сейчас как раз затишье.

Я неспешно качнул головой, принимая оправдание. Зимой не воюют, это аксиома. По крайней мере стараются этого не делать, слишком сложно и дорого по сравнению с летом. Вспомнить едва переступавших в грязи лошадей и становится ясно откуда такая сезонность. Пехота вообще бы еле передвигалась, утопая в слякоти. Прибавить небоевые потери от холода и непогоды, и идти воевать совсем расхочется. Даже за медные рудники.

— Ольц и Андар, звучит, как название имперских провинций, — задумчиво обронил я.

Нильс закивал.

— Так и есть, оба королевства сформировались на основе бывших областей Старой Империи. Пятьсот лет назад, когда начало все рушиться, наместники решили, что им с троном дальше не по пути и объявили себя независимыми правителями.

— И основали собственные королевские династии, — закончил я, подумал и уточнил: — Кто-нибудь из потомков тех наместников дожил да наших дней?

— Имеете в виду, сохранились ли изначальные династии? Нет, — Нильс покачал головой. — Насколько известно, короли там менялись часто, особенно в Ольце, где народ более буйный, склонный к мятежам.

— И какой-нибудь граф или герцог не раз пользовался этой особенностью местных, — хмыкнул я. Звучало знакомо. Впрочем, чего удивляться, люди всегда оставались людьми, со слабостями и недостатками, а главное неумением заглядывать на два шага вперед. По крайней мере так было с большинством.

— В Андаре народ поспокойней, но тоже несколько раз уже сменили правителей. Последний случай произошел десять лет назад, когда леди Иана вступила в сговор с принцем крови…

— Избавь меня от подробностей, — я отмахнулся. — Подозреваю речь идет о дворцовом перевороте, а не о вооруженном мятеже, а это всегда запутанно для непосвященных в ситуацию.

В глазах следопыта вновь мелькнуло удивление от пренебрежения в моем тоне. Обычно люди с большим вниманием выслушивали подобные истории, обязательно имея свое мнение на события, которым они спешили поделиться с собеседником. Мне же было плевать.

— Вам уже приходилось сталкиваться с таким? — уважительно поинтересовался он.

— Нет, но это всегда одно и то же, — я усмехнулся. — Да и какая разница, кто и за что воюет, если тебя это не касается напрямую? Или ты думаешь, что можешь каким-либо образом на ситуацию повлиять? — я вопросительно уставился на следопыта.

Нильс ошарашенно открыл рот.

— Я? — изумленно выдохнул он. — На противостояние между Ольцом и Андаром? Каким образом⁈

Его настолько ошеломило предположение, что на несколько секунд парень подвис, мысленно представляя, как простой охотник за магическими древностями может оказать влияние на два воюющих королевства.

— Вот видишь. А если не можешь на это повлиять или изменить, то какой смысл рассуждать об этом, тратя время? — спросил я.

И тут до него наконец дошло.

— Кажется я понимаю, о чем вы, — задумчиво проронил Нильс.

Теперь в голосе парня прозвучало намного больше уважительности, чем ранее, когда подумал, что я участвовал в дворцовых переворотах. Высказанная, а главное осознанная мудрость, была намного ценнее предполагаемой лихости при смене очередной династии. Короли приходили и уходили, если следить за каждым, да еще тратить время на это, никакой жизни не хватит.

— Вам плевать на эту войну. Да и на сами Ольц и Андар тоже, — понимающе кивнул следопыт.

Я покосился на него, баюкая в руках чашу с подогретым вином, и спросил:

— А тебе нет?

Возникла пауза. Обдумав, Нильс вновь кивнул.

— Да, наверное, вы правы, плевать. У меня там нет интересов или родственников.

— Ты не понял главного: глупо беспокоиться о том, на что не способен оказать влияние, — заметил я и пожал плечами: — Впрочем, дело твое на что тратить жизнь.

Следопыт задумался. В этот момент подошла служанка — дебелая девка поперек стола шире в грязном переднике, — и начала выгружать на стол многочисленные тарелки. Несмотря на внешний вид подавальщицы, пахло от блюд изумительно.

Горячий суп из баранины, тушенные бобы с крольчатиной, хлеб в корзинке, кувшин вина, кукурузные лепешки. Отдельно копченный окорок и кровяные колбаски, купленные у старьевщика — их Нильс велел нарезать и подать с остальным, опасаясь, что в дороге испортятся.

— Неплохо, — ноздри жадно втянули одуряющие запахи свежеприготовленной пищи.

Тарелок оказалось так много, что на второй заход пришел лично хозяин постоялого двора, помогая служанке.

Несмотря на жуткий голод, я подавил яростное желание наброситься на выставленную еду, сдержав порыв и сосредоточившись на главном в данный момент в данном конкретном месте.

— Так значит говоришь впереди по дороге война, — сказал я, глядя на хозяина таверны.

— Угу, добрые господа, как есть окаянная война, — прогудел здоровяк. — Воюют уже шестую седмицу, говорят уже две битвы произошло.

— Две битвы? — протянул я. — И как, кто вышел победителем?

Нильс почти сразу, как первая миска с горячим супом оказалась на столе, взялся за ложку, но замер, внимательно следя за разговором. Несмотря на то, что парень не являлся адептом мар-шааг и не умел отринуть лишние желания, чтобы сконцентрироваться на главном, до него дошло, что выведать, что творится дальше по дороге жизненно важно для нас.

И надо отдать должное, следопыт сдержал порыв, аккуратно отложив ложку в сторону. Я бросил на него одобрительный взгляд и вновь повернулся к трактирщику.

— Так что, известно кто победил — Ольц или Андар?

Мужик развел руками, как бы прося прощения за то, что не может поведать многого.

— Да кто-ж их знает, одни говорят, что войска Ольца подловили андарцев и ударили во фланг, рассеяв треть вражеской армии. Другие, что военачальники Андара устроили хитроумную ловушку, куда угодили отряды ольцесцев, и где чуть ли не погиб племянник короля. Слухи ходят разные, добрые господа, а какие из них правда, а какие ложь — кто-ж их знает.

Я понимающе смежил веки. Как там говорится: первой на войне погибает правда.

Каждая сторона преувеличивает своих успехи и преуменьшает вражеские. А то и вовсе ничего не говорит или выдумывает, заранее выставляя себя победителем. Обычное поведение в ходе боевых действий. И королям своим наверняка с места событий докладывают о том, что почти победили. Впрочем, для нас важно лишь одно: насколько широко разошелся пожар войны и как его обогнуть, не рискуя нарваться на военные отряды, которые наверняка шныряют по ближайшим окрестностям.

— И что, никакой объездной дороги нет? — осведомился я.

— Как нет, конечно есть — старый тракт, идущий южнее, — пробубнил трактирщик.

Опять старый тракт. Я незаметно поморщился. Эти старые заброшенные дороги у меня уже в печенках сидели. Но что еще ожидать от малонаселенных краев?

— Только поговаривают на южный тракт тоже захаживают патрули, то из Ольца, то из Андара, — продолжил хозяин. — Следят, знало быть, чтобы враги не обошли и не ударили откуда не ждут.

С моей стороны последовал понимающий кивок. Разведка, скорее всего конная, легкие летучие отряды, контролирующие тыл и фланги воюющих армий. На секунду я замер, перед глазами пронеслось расплывчатое видение из прошлой жизни Га-Хора. Кажется ему приходилось участвовать в подобных патрулях, выступая усилением для всадников.

В ушах легкий гул, слышатся крики, звон мечей и обжигающий жар пламени. Похоже в тот раз отряд Га-Хора вступил в бой с противником, которого тоже поддерживал маг. Я мотнул головой, прогоняя остатки невнятных воспоминаний. Хорошо полностью не накрыло, сидел бы в прострации, изумляя поведением Нильса с трактирщиком.

— Кто-нибудь ходил недавно по южному тракту? — уточнил я. — Как там дорога? Встречаются постоялые дворы для ночлега? И что с разбойниками? Да и вообще с обстановкой?

Сказал и сам себе уточнил: про разбойников можно не спрашивать, если там регулярно появляются патрули противоборствующих армий, то обычному разбойному люду делать нечего — мигом поймают и определят в петлю. С этим у любых вояк просто, даже в город для суда не повезут, развесят на ближайших деревьях.

Другой вопрос, не стали ли солдаты сами сборщиками дорожных «податей», вместо лесных братьев. В таких ситуациях подобное происходило сплошь и рядом. Отправили отряд на разведку, а те решили подзаработать, требуя с проезжающих путников небольшой денежный взнос за охрану.

Мелькнувшее предположение тут же подтвердил хозяин трактира.

— Караван прошел пару седмиц назад, сказали пришлось заплатить за проезд, то ли Ольцу, то ли Андару. Офицер, что был с солдатами не представился, но заявил купцам, что без платы они дальше не проедут.

Я хмыкнул. Классика. Даже стало неинтересно, что угадал с такой точностью устремление жадности человеческих душ. Хотя думаю, заслуга здесь не моя, а Га-Хора, наверняка, когда был в патруле, сам участвовал в подобном. Официально это не считалось вымогательством, скорее небольшой подработкой, рискующих головой воинов на службе любимого короля. Который, к слову, наверняка сквозь пальцы смотрел на такие шалости.

— Караванщики небось рады, что отделались легко, — хмыкнул Нильс.

Хозяин кивнул.

— Не без этого. Другие могли разграбить весь караван, списав все на залетных людишек.

— А что насчет мест для ночлега? — напомнил я. Трястись от сырости и холода, ночуя под открытым небом совершенно не вдохновляло. — Есть на тракте постоялые дворы?

— Как не быть, есть. Только… — толстяк замялся, но потом все же сказал: — Солдаты туда тоже захаживают. Ежели что, могут и спросить: кто, куда, откуда. Сами понимаете, — он развел руками.

— Понимаем, — не стал спорить я, кивнул: — Спасибо за информацию.

Катнул мелкую монетку по столешнице. Трактирщик ловко сгреб вознаграждение толстыми пальцами, заулыбался.

— Благодарю, ваша милость.

Опять. Похоже в этих краях везде так, чуть дашь немного денег, как сразу величают по благородному. Добавь пару монет сверху, и станешь — его светлостью, а если золотой, то сразу сиятельством, а то и величеством.

Нильс заухмылялся, но ничего не сказал. Дородный хозяин еще раз поклонился и направился к стоящим за стойкой бочонками, наливать остальным посетителям эль.

Мы принялись за еду. Следопыт ел быстро, опуская и поднимая ложку из тарелки супа с бараниной, так же молча переключился на бобы, не забывая изредка бросать по сторонам настороженные взгляды.

Я ел неторопливо, кромсал кусочки мяса, поддевал на кончик ножа, используя вместо отсутствующей вилки, ложкой орудовал аккуратно, не чавкал с прихлебыванием, как буйвол на водопое. Причем делал это на автомате, машинально, не следя за собой. В конце концов подобное поведение обратило на себя внимание сотрапезника. Нильс на секунду перестал жевать, о чем-то подумал, но ничего не сказал, хмыкнул и вновь продолжил усиленно насыщаться.

Разделавшись с супом и ощутим приятную тяжесть в животе, я лениво ковырялся в тарелке с бобами и мясом, пока не отодвинул прочь, не доев больше половины.

— Уже наелись? — осведомился Нильс, глядя на меня странным взглядом.

Только через секунду я сообразил, о чем подумал наблюдательный следопыт: пользуется столовыми приборами, есть аккуратно, не шумит, оставил недоеденной пищу, за которую заплачено полновесным серебром — так могли вести себя только высокородные аристократы. Даже самый захудалый барон обязательно бы доел, и вел себя более развязно, невзирая на благородное происхождение.

— Заклинателям много есть вредно, мозги заплывут жиром, — нравоучительным тоном заметил я. Кончики губ тронулись, складываясь в тонкую усмешку, показывая, что сказанное шутка.

Замерший на секунду Нильс облегченно выдохнул и рассмеялся.

— А я уж принял за чистую монету, подумал: как это не жрать? Может еще и баб нельзя?

— А разве ты не слышал об аскетах, практикующих ограничения для увеличения силы? — парировал я.

Следопыт задумался, следом нахмурился.

— Да, что-то слыхал о таком, — в раздумье произнес он, с сомнением взглянув на меня: — Неужели, чтобы стать магом, придется отказаться от удовольствий?

Я поморщился.

— Ты опять плохо слушал. Они это делают не для того, чтобы сохранить существующие силы, а чтобы увеличить их. Не знаю насчет эффективности полной аскезы, но уверен, что изначальные способности не зависят от того, задираешь ты подол случайной девке и обжираешься при этом мясо и вином. Иначе вся Коллегия состояла бы из девственников и трезвенников, живущих на подножном корме.

Нильс счастливо расхохотался.

— Да уж, представляю, как бы это выглядело.

Громкий смех привлек внимание остальных посетителей. Несколько человек за дальним столом посмотрели в нашем направлении, но спустя пару секунд вернулись к своему разговору.

К этому моменту дородная служанка обошла зал, зажигая толстые свечи. От малейшего ветерка пламя дергалось, по стенам и потолку начинали танцевать тени. Но мало кто обращал на это внимание, привыкли.

— Значит, попробуем прорваться через южный тракт? — утолив голод осведомился Нильс.

Я усмехнулся:

— Разборки между бывшими имперскими провинциями меня не интересуют.

Влезать в чужую войну, будет глупостью, тем более подставляться.

— А если остановит патруль, как сказал трактирщик, или вовсе попробуют задержать? — допытывался Нильс.

— Значит или Ольц или Андар лишится десятка солдат, — спокойно ответил я.

И столько жесткой уверенности прозвучало в моих словах, что следопыт вздрогнул и заткнулся.

— Ладно, пожалуй на сегодня хватит, — сказал я спустя короткую паузу. — Допиваем вино и спать. Завтра выезжаем с утра, не хочу задерживаться в этих неспокойных краях дольше необходимого.

Следопыту ничего не оставалось, как согласно кивнуть.