Второй Шанс 2

Глава 23 Трансперсонодром

— То есть ты хочешь влиять через этот шлем на работу мозга, а не только снимать показатели его работы? — уточнил отец Саши. — Ты хочешь регистрировать не только сам выход реинкарнируемой «души», или как вы это называете, но и попытаться спровоцировать такой выход? Я правильно понимаю?

— Батя! Ты смотришь в самую суть, — подтвердил сын.

— Сразу скажу, чтобы не было никаких иллюзий, — произнес отец показательно понижая голос. — Возможно, шлем мы и сможем сделать достаточно компактным, разместив там: как датчики, так и источники различных видов излучений и полей. Но вот приемники для обработки полученной информации и генераторы этих излучений и полей — займет достаточно большое пространство. Это громоздкое стационарное оборудование. Нам понадобятся специальные помещения.

— Да, это правда, — констатировал Саша факт, с тяжелым вздохом. — Нам нужен будет комплекс комнат. Среди них, одна самая главная — трансперсонодром для трансперсонавтов.

— Что⁈ — хором спросили отец Саши и Анна. — Это что за слова такие и что они означают?

— Хорошо, — ответил Саша, — мы сейчас расскажем вам о наших истинных планах.

— Будь добр, пожалуйста, сынок! — отец нервно мазнул ладонью по едва проступающей щетине на щеке и устремил любопытствующий взор на двух экспериментаторов.

— Мы с Сергеем Порфирьевичем, хотим разработать методику, которая позволит личности человека выходить из своего тела, путешествовать по всей Вселенной и во времени, вернуться потом обратно, так, чтобы сохранить память об этом путешествии! Человек, чья личность отправится в такое путешествие, будет называться трансперсонавтом, а оборудованное и оснащенное специальное место — трансперсонодромом.

— Как это здорово! — воскликнула радостно Анна. — Все правильно. Мы живем в космическую эру! Скоро будем летать на другие планеты и звезды! А с помощью этого метода можно будет посетить другие небесные тела, не запуская туда космонавтов!

«Бедная ты, девочка, какой у тебя энтузиазм — подумал про себя Старик-Саша. — Совсем немного осталось до заседания Римского клуба, и его доклада „Пределы роста“ в тысяча девятьсот семьдесят втором году, где человечество отвернут от мечты о звездах, и повернут к корыту с жрачкой и теплому сортиру. К так называемому „обществу потребления“, где главное не мечты о звездах и прогрессе, а личное благосостояние».

— Подожди, Анечка! — с изумлением произнес отец Саши, абсолютно не разделяющий её восторга о межгалактических реалиях. — Что значит путешествие во Вселенной? А путешествие во времени? Это что за «машина времени» Уэллса? Как это возможно? На каких физических принципах это все основано? Бред какой-то! Саша, я, конечно же, привык к твоим неожиданным предложениям и открытиям! Но такое! Это даже не иммуноферментный метод, или анатомические рамы для рюкзаков! Там все хоть и сложно, но материалистично и понятно! А тут… тут пахнет чистым идеализмом! А Вы, Сергей Порфирьевич⁈ Вы же академик! Как Вы повелись на такое? С вашей неутомимой жаждой открытий, этак мы скоро разожжём костер и будем как шаманы с бубном вокруг него прыгать! — негодовал отец изобретателя.

— Я полностью доверяю Саше, — ответил Порфирьевич не моргнув и глазом, — и поддерживаю его! Да — это очень необычно. Согласен. Но все новое начинается, обычно, как ересь, потом переходит в гипотезу, далее в теорию, а закачивается утверждением, что все это и так знали!

— Сереженька, — вмешалась Аня, — у тебя такой талантливый сын! В тайных желаниях, я надеюсь, что наши детки будут такими же умными! И это так интересно! Кто, если не мы, должен двигать науку вперед? И вовсе Саша не говорит о бубне и кострах. Он же предлагает подойти к этому вопросу чисто с научно-технической точки зрения. И шлем разработать и эксперименты провести! Я вот только за! Когда нам еще представится возможность принять участие в таком грандиозном и необычном исследовании?

— Не агитируй меня за советскую власть! — вздохнул отец Саши. — Я же не против! Но Саша навалил мне всего такого… И автоматический пипеточный дозатор, и прибор для учета результатов иммуноферментного анализа, и анатомическую раму для рюкзаков, и одноразовый пластиковый шприц! А тут еще это шлем! Это же вообще в сто раз сложнее, чем все то, что было до этого! Мне теперь что — разорваться?

— Родной мой! Раньше ты работал один! А теперь у тебя есть твоя верная подруга, я! — торжественно провозгласила Анна. — И я, между прочим, неплохой инженер! Я готова тебе помогать во всем! Но больше всего я хочу принять участие в разработке этого чудо-шлема! Это совершенно новый шаг в науке о мозге! Я так рада, что стала частью такой замечательной научной семьи! Саша, Сергей Порфирьевич, но я вижу в ваших предположениях нестыковки.

— Мы тебя внимательно слушаем, Анна! — сказал старый академик.

— Смотрите! Вы хотите чтобы личность человека оторвалась от его мозга, отправилась в путешествие, а потом вернулась обратно. И при этом, чтобы у трансперсонавта остались воспоминания об этом путешествии?

— Примерно так, — кивнул Саша.

— Тогда вопрос! — улыбнулась Анна: — А как эта личность, оторвавшись от тела, запомнит то, что она увидит? Где будет храниться то, что она увидит во время путешествия?

— Не понял, — замотал головой академик в знак непонимания.

— Хорошо, — не сдавалась Анна, — смотрите. Я буду рассуждать как технарь, ну или как инженер. Вы, например, взяли кинокамеру и пошли на прогулку снимать фильм. Все хорошо, отличные виды, прекрасные пейзажи и тому подобное. Потом пришли домой. Открыли камеру, а там кинопленки нет. Забыли вставить. То есть камера все сняла, но ничего не запомнила, носителя памяти, в виде кинопленки, в ней не было.

— Ты хочешь сказать, что если мы оторвем личность от тела и запустим ее в путешествие — она ничего не запомнит? — уточнил дедушка Кати.

— Именно это я и хочу сказать. Отсюда, важнейший вывод! — произнесла молодая женщина.

— И какой же? — с интересом и вновь хором спросили, разрумянившуюся от волнения Анну, Саша и старый академик.

— Не нужно отрывать личность от головного мозга! Скажу больше, не нужно личность никуда запускать. Нужно запустить в путешествие сознание! Ни в коем случае не прерывая его связь в мозгом, а точнее, со структурами, в которых хранится память человека. Ну представьте себе, что глазной нерв имеет длину десятки метров! Его вынули из глазницы и несут далеко впереди. Он все видит и передает картинку в мозг, где она записывается в память, — попыталась смодулировать ситуацию жена Сашиного отца.

— Анечка! Это уж слишком натуралистическое сравнение. Лучше сравнит ситуацию с телевизионной кинокамерой, которая снимает на улице и передает информацию с помощью телевизионных волн в студию, где изображение можно записать на бабины с пленкой. Даже без проводов!

— Да, ты прав, Сереженька, именно это будет лучшая аналогия, — согласилась Анна.

За столом воцарилось молчание. Каждый обдумывал сказанное ранее.

— Анна права, — первым заговорил Саша, — именно сознание, как воспринимающее окружающий мир и передающее все увиденное в структуры памяти мозга. Это все нужно обдумать.

— Какая ты у меня умница! — восхищенно произнес отец Саши.

— Вот и хорошо! Мужчины, давайте спать! Уже поздно, а завтра всем на работу и учебу, — на правах хозяйки, решительно сказала Анна. — Объявляю, на сегодня, заседание нашего научного клуба закрытым! Кроме того, предлагаю сделать такие вечера с обсуждением — регулярными. Собираться всем вместе на нашей кухне и вести записи наших обсуждений. Я могу быть секретарем нашего клуба!

— Клуб «Четырех коней» из Васюков, — рассмеялся отец Саши, — но ты права, я поддерживаю эту идею. А ты Саша и Вы, Сергей Порфирьевич?

— Мы тоже, — хором согласились те.

— Прекрасная идея! — произнес Саша. — Наша Академическая группа, по изучению трансперсонального переноса, обрастает отличными талантливыми научными сотрудниками.

Снова летели дни, недели и месяцы. Отметили день рождения Саши. Ему исполнилось семнадцать лет. Это событие — для одноклассников — отметили в «Шоколаднице». Так как, в средствах Саша уже не нуждался, ведь доходы от продаж алюминиевых анатомических рам все время росли, то в тратах на торжество он не поскупился. Нинка, от злости, что упустила такого перспективного жениха, чуть не стерла в пыль свои зубы. Юля, смирившись с тем, что Саша к ней совершенно равнодушен, переключилась на других парней и активно с ними флиртовала. Праздник удался и все были очень довольны. А вечером — день рождения отметили в кругу семьи. Зашла мама и тоже поздравила своего младшего сына:

— Ты стал таким взрослым, сыночек, — с любовью и гордостью сказала она. Немного смущаясь, она добавила: — Спасибо тебе за все, сынок. Василий Петрович стал как шелковый. Прости меня, если сможешь. Когда ты совсем вырастешь, ты все поймешь и, очень надеюсь, простишь меня.

— Спасибо, мама! — ответил сын. — Я на тебя и не сержусь. Все — что происходит — происходит потому, что не произойти не могло.

— Ну и хорошо, — она не стала задерживаться и быстро ушла. Слишком очевидным был факт, что она в семействе Ивановых уже лишняя.

В один из зимних вечеров было решено обсудить состояние всех начатых проектов. Слово сразу взял отец Саши.

— Товарищи! — сказал он поднимаясь с места. — В настоящее время нами, одновременно и параллельно, ведутся работы над следующими проектами. Первый, — одноразовый пластиковый шприц. Второй, — автоматический пипеточный дозатор. Третий, — многоканальный фотометр, для учета результатов твердофазного иммуноферментного анализа. Четвертый, — многоканальный шлем для траснперсонавтов. Позвольте огласить состояние дел, по каждому из проектов.

— Сереженька! Ты прямо как на собрании бюро! — рассмеялась Анна.

— Анечка, — серьезно ответил ее муж, — я привык ко всему относиться серьезно. Я продолжу. Итак, по первому вопросу. Нами изготовлена пресс-форма для производства корпуса такого шприца — объемом пять миллилитров, пресс-форма для отливки поршней для этих шприцов, а также методика впаивания иглы в канюлю, для насаживания иглы на носик шприца. Мы изготовили первые пробные партии этих шприцов. Возникли проблемы.

— Какие? — спросил старый академик.

— Первая. Пластмасса для производства этих шприцов. Она должна быть биологически безопасной и нетоксичной. Та, что у нас есть — не годится. Она какая-то серая на выходе. Где брать другую, я не знаю.

— Я спрошу в институте органической химии, — произнес дедушка Кати.

— Хорошо, тогда ждем. И хочу сказать сразу. Для производства таких шприцов понадобится строить завод. На существующих предприятиях, массовое производство не потянуть. А для этого нужно будет решение правительства. То есть уже не наш уровень, — добавил отец Саши, — мы все что могли уже сделали: документацию, технологический процесс, опытные образцы. Теперь нужно передавать все это на другой уровень.

— Будем думать, — пообещал Сергей Порфирьевич.

— Теперь второй проект. Автоматический пипеточный дозатор, — продолжил отец Саши. — Мы столкнулись с очень высокой стоимостью пресс-формы для производства корпуса этого дозатора. Сложная конфигурация плюс прецизионное качество литья. Нужно придумать корпус попроще. Без анатомической рукоятки.

— Хорошо! У меня есть мысли на этот счет, — сказал Саша.

— И второе по этому же вопросу. Пока не получается получить наконечники нужного качества. Не можем подобрать нужное качество пластика и параметры отливки. Продолжаем работать, — добавил отец.

— Хорошо, подождем, — согласился сын, — тут торопиться нельзя.

— Третий проект, многоканальный фотометр для учета иммуноферментного анализа. Тут вообще полная засада. В современных условиях, мы должны на каждый канал поставить свой источник света и комплект фильтров. Это технически невозможно — при таком близком размещении лунок в планшете, — произнес отец, — не говоря уже о том, что это очень дорого.

— Что ты предлагаешь? — спросил сын. — Неужели это тупик?

— Нет. Мы можем сделать одноканальный прибор.

— Это не вариант.

— Я тоже так думаю. Мы можем использовать один источник света и один комплект фильтров. Но для этого нам нужно использовать оптоволокно, чтобы подвести свет в восемь каналов.

— Здорово! — обрадовался Саша.

— Ничего не здорово, — хмуро осадил его отец, — оптоволокно пока только у военных есть. Даже и не знаю к кому обратиться за помощью. Но это еще не все.

— А что еще? Если что, я узнаю где можно раздобыть это оптоволокно, — сказал старый академик.

— Начинка прибора. Если мы будем делать его ламповым — это будет еще тот гроб. Нужны транзисторы и прочая микроэлектроника. Я знаю, что уже год их производят, но только для военных. Плюс, нужно будет еще программировать этот прибор!

— М-да! Умерщвление прекрасной идеи мерзкой действительностью, — произнес Саша, прочитанную где-то в старой жизни, фразу давно жившего ученого.

— Ничего, мы будем думать! — ободрила его Анна. — Может быть чуть позже, но мы обязательно это сделаем.

— Ну и наконец, шлем! — перешел к последнему пункту ее муж. — Мы полностью закончили монтаж датчиков для съема информации.

— Как Вам это удалось? — спросил старый академик.

— Сережа, давай я рассажу! — было заметно, что Анну распирало от гордости. — Мы разместили датчики круговыми лентами, которые идут вдоль всей головы! Это я предложила! Первая лента снимает электрические импульсы, вторая магнитные, третья ультразвуковые, четвертая инфракрасные, пятая ультрафиолетовые. Больше никаких датчиков у нас нет. И это будет шлем для съема показателей. А когда накопим информацию, приступим к созданию шлема для воздействия на мозг.

— А совместить два в одном нельзя? — спросил Саша.

— Нет, — ответил отец, — если бы это была голова слона, можно было бы попробовать, а так… Датчики имеют размер, и не маленький. Это раз. А второе, совмещение в одном шлеме: и датчиков, и источников излучения — может… даже не может, а точно приведет к искажению показателей самих датчиков. По крайней мере, на данном уровне развития техники.

— Понятно, — вздохнул Саша.

— Теперь о самом главном, — продолжил отец, — хотя тут все главное. Пора определяться с местом расположения нашего трансперсонодрома.

— В смысле? — спросил дедушка Кати.

— В территориальном смысле. Где мы его будем делать? Потому что шлем — это ерунда, он небольшой, — пояснил отец Саши, — его можно спокойно переносить с места на место. Но без сопутствующих приборов, записывающих соответствующие показания, к которым должны быть подключены эти датчики, от этого шлема нет никакого толка. А вот эти приборы очень большие.

— А что Вы предлагаете? — спросил Сергей Порфирьевич.

— Мы можем разместить этот трансперсонодром тут — в нашем городке. Здесь место тихое, подальше от московского академического начальства. Это плюс.

— А минус? — спросил Саша.

— А минус, что ты на следующий год начинаешь учиться в Университете, в Москве, — произнес отец Саши, — поэтому второй вариант — развернуть его в Москве. Но там свои недостатки и самое главное, нас с Аней там не будет.

— Думаю, что лучший вариант сделать это в нашем городке! — твердо сказал Саша.

— Поясни, — попросила Анна.

— Когда я буду учиться, в течении рабочей недели заниматься трансперсоналогией у меня не будет времени. Этим можно будет заниматься только в выходные и на каникулах. Поэтому, оборудуем трансперсонодром тут.

— И еще одно соображение, — добавил старый академик, — как только узнают, что у нас появился такой прибор, то тут же набегут научные руководители со своими аспирантами, и будут исследовать на нем всех подряд.

— Зачем? — удивилась Анна.

— А тут беспроигрышный вариант. Просто описать спектр разных излучений головного мозга при разных патологиях и диссертация готова. Никто не придет с вопросами! А учитывая сколько видов психических расстройств существует, то не отобьёмся. А если откажем, есть риск испортить отношения со многими влиятельными людьми! Поэтому максимальная тайна.

— А Вам разрешат открыть лабораторию здесь? — спросила Анна обеспокоенно.

— Думаю, да. У нас диспансер областной психоневрологический рядом! Как раз и объяснение будет очень правдоподобным!

— А где мы возьмем оборудование для оснащения трансперсонодрома? — спросил уже Саша.

— Я уже позаботился об этом, — доложил Сергей. — Переговорил со своими друзьями, которые ремонтируют медицинскую аппаратуру в больницах и институтах. Мы собрали списанное, но уже отремонтированное нами оборудование, в гараже моего приятеля. Оно ждет только того, чтобы перевезти его в лабораторию! Но это не все! — усмехнулся отец.

— А что еще? — поинтересовался старый академик.

— Мы разработали часть датчиков и излучателей, которых вообще не было, а так же приборы регистрации и записи к ним! — вмешалось в разговор Анна с гордостью задирая милый курносый носик. — Это было так интересно!

— Какая все-таки мы классная команда, — подвел итог беседе Саша, обводя восторженным взглядом всех присутствующих.