Второй Шанс 2

Глава 17 Перенос личности или простая шизофрения? Рождение новой науки

— Вопросы, вопросы, — дедушка Кати задумался.

— Давайте начнем с начала, с определений, чтобы мы оба говорили об одном и том же, а не так, что слова употребляем одни и те же, а смысл в них вкладываем разный, — предложил Саша.

— Согласен, — кивнул старый академик. — Еще Конфуций сказал, что все проблемы у людей от того, что они понимают одни и те же слова по-разному. С чего начнем?

— Начнем с главного. Что для нас означает понятие «сознание» и правильно ли мы оперируем этим словом, рассуждая о моем переносе из старого тела в тело Саши. Что именно было перенесено? Как-то, что было перенесено, можно назвать и описать? — уточнил юноша.

— Правильно. Вот и я думаю, что правильнее было бы сказать, что был осуществлен перенос не сознания, а твоей личности.

— Скажу честно, я в этой области не силен. Чем отличается сознание от личности? — спросил Саша. — Разве это ни одно и то же?

— Не совсем. Сразу простой пример, в чем их коренное отличие, — оживился дедушка Кати. — Представь себе, что тогда, при аварии велосипедов, старый Саша получил амнезию, то есть потерю памяти, но пришел бы в себя. То есть, сознание, как способность реагировать и осмысливать происходящие события у него осталась бы. А вот личность, как совокупность всего пережитого опыта и приобретённых навыков, привычек и умений, им была бы утрачена.

— Понимаю, — ответил юноша, — таким образом, если говорить совсем грамотно, из моего старого тела в тело нового Саши, была перенесена моя личность!

— Именно! Личность с памятью, причем не только психологической, но и моторной. Мне Катя рассказала, как ты ловко уложил ее одноклассника на асфальт. Занимался борьбой в прежней жизни?

— Было такое!

— Вот! Теперь понятно, почему этот перенос возможен лишь при полной утрате тела реципиента своей старой личности! — уточнил старый академик.

— Иначе, в одной голове столкнутся две личности. Каждая со своими привычками и желаниями. Они же там драться начнут! — кивнул Саша.

— Кстати, Саша. А не являются ли некоторые случаи шизофрении, когда человек слышит в своей голове несколько голосов, случаями именно такого переноса, когда тело реципиента сохраняет свою личность? — произнес Сергей Порфирьевич задумчиво.

— А если таких голосов несколько и они все разные, то, возможно, туда попало одновременно или постепенно несколько личностей! — подхватил Саша.

— А если туда попало несколько чужих личностей, то что это значит? — задал вопрос старый нейрофизиолог.

— Что же?

— А то, что мозг этих больных, или не больных, а принимающимися окружающими как больные, обладает способностью принимать эти личности? Типа какой-то биологической антенны или приемника?

— И тогда, изучив особенности строения и функционирования мозга таких людей, мы сможем понять, какие именно они имеют особенности, которые позволяют принимать другие личности! — произнес с воодушевлением юноша.

— Вот именно! В этом случае у нас появляется большое количество пациентов, которых мы сможем официально изучать, не привлекая всеобщее внимание! И это можно будет сформулировать как специализацию моей академической группы! Изучаем, мол, особенности функционирования и строения мозга пациентов с шизофренией!

— Превосходно! Все в рамках официальной медицины!

— Но есть проблема! Очень большая! — сразу остудил его пыл старый академик.

— Какая?

— Нужно понимать, и я в этом уверен, что не каждый человек слышащий голоса в голове, это здоровый индивидуум, в которого была перенесена личность другого человека. Большинство из них действительно больные люди. Как мы их будем различать между собой? — скептически сказал дедушка Кати.

— Один критерий я точно знаю! — уверенно произнес Старик-Саша.

— Говори!

— Это просто. У обычного больного с шизофренией, личность остается одной и той же. Значит и умения, знания и навыки, если и меняются, то только в сторону деградации. И эти голоса ему отдают приказы. Кроме того, бывают голоса, которые звучат внутри головы, а бывают, которые пациент слышит снаружи! Это я помню еще с курса психиатрии.

— Продолжай!

— А если подселилась новая личность с новыми навыками и знаниями, то это и будет маркером. Появление новых качеств, которых раньше у пациента не было, может служить критерием того, что в него подселилась новая личность.

— Не все так просто! А если в тело современного человека попадет личность, например, неандертальца? — рассмеялся старый академик.

— Так все равно, поведение реципиента сильно изменится! — настаивал Саша.

— Подожди! Мы выходим уже на два типа переноса личности! — сказал дедушка Кати.

— Какие?

— Первый! С полной заменой в теле реципиента старой личности на перенесенную новую личность. Как это произошло с тобой!

— И второй! Когда в теле реципиента сохраняется как старая, так и новая перенесенная личность! — добавил Саша.

— И тогда у нас два новых понятия для двух типов процесса! Первый тип, с полной заменой одной личности на другую — трансперсональный перенос! — торжественно произнес Сергей Порфирьевич.

— Что Вы вкладывайте в это словосочетание?

— Смотри. Латинское слово «trans» — изменение, переход из одного состояния в другое, сквозь, через. «Персональный» — это понятно, это личность. И перенос тоже. То есть «трансперсональный перенос» — это перенос личности из тела донора в тело реципиента — с полной заменой старой личности на новую.

— А второй тип?

— Второй тип — «трансперсональное подселение». Это когда личность из тела донора попадает в тело реципиента — с сохранением личности реципиента.

— Здорово! Теперь нужно придумать название для этой науки, которую мы будем изучать!

— А чего тут думать, — сказал дедушка Кати. — Трансперсональная психология. Хотя нет, это не пойдет!

— Почему? — удивился Саша. — Звучит красиво.

— Потому что это название уже есть. В США, в этом году, компания психологов уже присвоила одному из разделов психологической науки такое название. Вот не мог ты на годик раньше попасть в этого Сашу, — с досадой пошутил старый академик.

— Ну извините, что я не помер на год раньше! — рассмеялся юноша. — Но это и хорошо. Это название, хоть и красивое, но нам не очень подходит.

— Это почему? — пришел черёд старого академика удивляться.

— Потому, что оно не совсем правильно отражает то, чем мы планируем заниматься!

— Поясни!

— Разве мы будем заниматься психологией? Нет. Психология — это наука, которая изучает психику человека на основе взаимодействия людей с окружающей средой. В поле внимания психологии попадают межличностные отношения, реакции на те или иные события в жизни индивида или группы людей, последствия взаимодействия с объектами окружающей среды и прочее. Мы же будем изучать вопросы связанные с переносом личности! Нужно другое название. Но то же красивое!

— Почему обязательно красивое? — спросил Сергей Порфирьевич.

— Потому что «как корабль вы назовете, так он и поплывет»! — ответил Саша. — Я не помню, когда оно появилось, но вы слышали об НЛП?

— Что? Это что за зверь такой?

— Понятно, значит его разработали позже. Точно, в семидесятые годы вроде! Так вот, НЛП или нейролингвистическое программирование — это метод самосовершенствования, который, по мнению его создателей, позволяет освоить навыки общения, изменить модели поведения и добиться успеха в любой области. Для этого НЛП предлагает использовать моделирование — копирование образа жизни выдающихся личностей!

— Смешно! — рассмеялся дедушка Кати. — Это что, если я буду играть на скрипке и курить трубку, то я стану таким же умным как Шерлок Холмс? А если буду голым лежать на диване, то как Эйнштейн?

— Ну это не так примитивно. Понятно, что если мартышка будет вести себя как горилла, она быстро отхватит от своих сородичей. Имеется ввиду копирование успешных моделей решения задач и приобретения новых привычек. Но в данном случае, я не об этом. Я о названии! Оно же красивое?

— Красивое, не спорю. Очень наукообразное! С таким названием — это НЛП можно втюхать кому угодно!

— А знаете, как оно появилось?

— Откуда я могу знать, если оно, по твоим же словам, появится только через несколько лет? — возмутился дед.

— Точно! Так вот, создателей этого НЛП было трое. Однажды, один из них ехал на машине и его остановил полицейский. Между делом, офицер его спросил, чем он занимается? Тот посмотрел на свое заднее сидение, там валялись книги по нейробиологии, программированию и лингвистике. Эта троица работала как раз на стыке этих наук. В его голове, сразу сложилось название производное из этих наук — нейролингвистическое программирование. Его он и назвал. Хотя, кто-то утверждал, что это просто байка. В то же время, некоторые ученые считают, что название «нейролингвистическое программирование» было выбрано, чтобы умышленно создать впечатление научной респектабельности, тогда как «НЛП имеет мало общего с нейробиологией, лингвистикой или даже респектабельной под-дисциплиной нейролингвистикой»!

— Понятно, очередные шарлатаны от психологической науки, — усмехнулся дедушка Кати. — Говорят, что писатель Хаббард, в пятидесятых годах нашего века, сказал фразу: «Хочешь разбогатеть по настоящему — создай новую религию!»

— Да уже нашлись те, кто утверждает, что ничего подобного он не говорил. Вроде бы, известный писатель Джордж Оруэлл, в одном из своих писем, от тысяча девятьсот тридцать восьмого года отметил: «There might be a lot of cash in starting a religion»(возможный перевод: «можно получить много деньжат, основав религию»), — опроверг утверждение Саша, — но я опять не об этом!

— Так говори конкретней, а то увел наш разговор черти куда! — рассмеялся старый академик.

— Все это НЛП можно заменить одним словом — болтология. Потому что основной инструмент этого направления — это язык! Но не в смысле язык как орган, а язык как речь!

— Я понял, что не заливное из языка, — снова рассмеялся дедушка Кати, — давай ближе к теме!

— Согласитесь, болтология и нейролингвистическое программирование — это два разных названия! И первое вряд ли привлечет к себе такое внимание и уважение, как второе!

— Это понятно! — ответил старый академик. — Но у нас нет ни первого, ни второго. Пока.

— Ошибаетесь! Первое есть! В мое время, феномен переноса личности из одного тела в другое, был очень популярен. И он имел общее название — «попаданство»! — заявил Саша, припоминая весьма и весьма популярное направление в литературе начала двадцать первого века.

— Что? Попаданство? — изумился дед. — Это что за пошлость? Попасть можно ногой в дерьмо на улице; башкой в навозную кучу; пальцем сам знаешь куда, и я сейчас не про небо; головой в столб, как ты тогда на велосипеде! Тут же явление на уровне божественного промысла, а звучит вульгарно, балаганно, невежественно, по-деревенски и совсем не научно! Это нам категорически не подходит! Нас на смех поднимут!

— Верно! Полностью с Вами согласен, Сергей Порфирьевич!

— Слушай! Кончай мне выкать! — возмутился старый академик. — Ты старше меня чуть ли не на двадцать лет, если не врешь конечно! Это я тебе должен выкать!

— Не стоит, — покачал головой Саша, в знак протеста. — Если Вы мне, взрослый человек, тыкаете, а я к Вам обращаюсь на Вы это нормально. Но вот если я, пацан шестнадцатилетний, буду Вам тыкать на людях, то как по-вашему это воспримут окружающие?

— Так мы только между собой!

— Если начать между собой, то потом обязательно и на людях проколемся, — настаивал на своём Саша. — Спасибо за предложение, но оставим все как есть! Я возвращаюсь к обсуждению названия нашей новой науки!

— Хорошо, ты прав. Говори!

— Я предлагаю назвать науку о переносе сознания из одного тела в другое — Трансперсонология! «Транс» — это перенос, «персона» — это личность, «логия» — наука. Трансперсонология — наука о переносе сознания. Просто и со вкусом!

— Трансперсонология, — повторил старый академик, как будто перекатывая это слово во рту и пробуя его на вкус. — А знаешь, Саша, мне нравится! Просто и точно! И выглядит научно и солидно! Все! На сегодня хватит! Голова и так идет кругом! Мне пора!

На следующий день, после школы, Саша отправился фотографироваться. За ним, тут же, увязалась Юля, сказав, что у нее тоже нет необходимой фотографии. Они молча шли по улице к фотоателье. Наконец, Юля не выдержала и сказала:

— Иванов! Ты совершенно не умеешь обращаться с девушками! С тобой так скучно! Не пойму, что в тебе только Нинка и Катька нашли?

— Не Катька, а Катя! Прошу тебя, говорить о ней с уважением! — твердо сказал ее одноклассник и, притормозив, обратился к своей спутнице внимательно глядя в ее выразительные карие глаза. — И вообще, что-то не припомню момента, когда именно я записался к тебе в шуты? Я тебя с собой не звал!

— Не хами, Иванов! — голос Юли прозвучал раздраженно, но в следующую секунду она поняла, что ведет неправильную тактику и ее нужно срочно менять. Кокетливо хихикнув, она добавила: — Извини, это я дочку полковника милиции включила. Кстати, папу собираются в Москву переводить! — сообщила она, искоса наблюдая за реакцией Саши.

— Здорово! Наверное и звание генеральское получит! — бросил юноша равнодушно, озираясь по сторонам и вновь продолжая движение.

— Да! Он его давно заслужил! — оскорблённая его невниманием ответила Юля.

— Это открывает для тебя большие возможности! — произнес Саша. — Ты войдешь в высший свет партийного и советского руководства! Перед тобой откроются огромные перспективы! Все женихи Москвы будут у твоих ног!

— Конечно! — согласилась недоумевающая девушка, никак не понимая к чему именно ведет ее спутник. Наконец, теряясь в догадках, она решила спросить напрямую: — Ты к чему это все говоришь?

— К тому, — стал играть открытыми картами Саша, — что жизнь в нашем городке скоро закончится и у тебя начнется новая жизнь. В этой жизни, старый багаж, в виде простых школьных друзей, тебе будет не просто не нужен, а противопоказан.

— Это почему? — возмутилась Юля.

— Потому что там свои правила игры. Или у тебя друзья из высшего света, или ты провинциалка со своими старыми друзьями-товарищами. Думаешь твоим приятелям и подругам будет уютно с детьми нашей элиты? Думаешь, они к ним будут относиться как к равным и они не будут хихикать и над ними и над тобой? И знаешь что будет? Ты будешь чувствовать себя неловко и злиться — и на них, и на себя!

— Мы живем в советской стране! У нас все люди равны! А ты рассказываешь так, как будто о каком-то феодальном обществе! — не очень уверенно ответила Юля.

«Ты даже не представляешь на сколько феодальной в этом плане. Не даром и товарищ Троцкий, и товарищ Сталин так боялись перерождения советской и партийной элиты. Когда Советское правительство переехало, во время войны, в Куйбышев, там сразу организовали отдельную школу для детей элиты, чтобы они не смешивались с детьми рабочих и крестьян. Тогда Сталин назвал их „проклятой кастой“ и приказал эту школу распустить. Но самое смешное, что приказ всесильного „тирана“ был успешно похерен! И никто эту школу не закрыл! Она существовала до того, пока Правительство находилось в этом городе, — думал про себя Саша. — А на последнем партийном съезде, где присутствовал Сталин, в зале был только один человек в простом военном френче — он сам. Все остальные, были в отличных костюмах. Время революционных фанатиков закончилось. Чиновники хотели получить свою долю материальных благ».

То, что расслоение по рангам началось давно — это было ясно. Как и то, что вожди народа, кроме самого Сталина и Ленина, были далеко не бессребрениками. В тридцатые годы, в заброшенном корпусе, в Кремле, который потом, уже в новой России, снесли, был обнаружен личный сейф Якова Свердлова, бывшего бандита из Екатеринбурга, который, став вторым человеком в советском государстве, хотел занять первое, вместо Ленина. Но которого, после покушения Каплан, самого убрали, списав все на «испанку». Ключей конечно не было. Вызволили из тюрьмы старого медвежатника. Тот возился около часу, но дверь открыл. Вместо заспиртованной головы царя Николая Второго, которую все ожидали увидеть, в сейфе обнаружились: пачка заграничных паспортов с фотографиями Сверлова, но на другие имена, а так же множество золотых монет и бриллиантов.

Тоже самое было и с другими профессиональными революционерами и их потомками.

Саша вздохнул и сказал: — Ты знаешь, Юля, я слышал рассказ одного человека, который работает в Центральном Комитете партии, что там существует строгая иерархия должностей.

— Это как?

— А так! Его назначили заместителем руководителя отдела. Такой должности там до него не было. Так вот, в буфете, его начальнику, полагался чай с лимоном и печеньем. А простым сотрудникам, только чай с печеньем. Вот у него была должность между ними. И знаешь что?

— Что? — с любопытством спросила Юля.

— Ему стали приносить чай с печеньем, без лимона, но с салфеткой, чтобы показать, что он выше простых сотрудников отдела, но ниже начальника!

— Ты зачем мне все это говоришь⁈ — раздраженно пробурчала Юля.

— Затем, чтобы ты сразу поняла, никакой дружбы у нас с тобой не будет! Она навредит в первую очередь тебе самой, — твердо сказал Саша, и подумал про себя:

«И моим отношениям с Катей».