Второстепенный

Глава 50

Бразилия. Страна бесконечных пальм и карнавалов. Голубая мечта товарища Бендера, бредившего пейзажами Рио-де-Жанейро. Обитель темпераментных, но ленивых латиносов, которые не в состоянии работать, как надо.

– Жень, там очередную сломанную рефку погрузили, – осторожно сказал я ассистенту.

– Как же они задолбали, – жестко произнес парень и вышел наружу разбираться.

Рефрижераторные контейнеры – это головная боль экипажа. Представьте себе холодильник фирмы “Днепр”, который постоянно ломается. То фреон вытекает, то не морозит, или вообще перегорает. А теперь умножьте в десять раз. Так выглядит одна рефка, способная вызвать у множества людей приступы ненависти. Нам грузили полторы тысячи таких красавиц, еще и в томной Бразилии, где исполнение рутинных обязанностей приравнивалось к подвигу.

Чего стоит проверить контейнер перед погрузкой, всего-навсего подключив его в розетку? Горячим латиносам было не до того, они же горячие и латиносы. Как можно подменять огонь в сердце никчемным рационализмом? Поэтому к нам на борт попадали неработающие рефки, от которых у Жени вот-вот случится приступ.

С тех пор, как дядя Коля покинул борт, у парня изрядно прибавилось работы. Мало того, что ему нужно было чинить большие холодильники, так еще и все электрическое оборудование стало его вотчиной, пока неспешная контора подыскивала замену травмированному сотруднику.

– Дима, Дима, ассистент, – позвал Женя по рации.

– Слушаю.

– Вызывай техника. Я один не справлюсь. Тут испаритель накрылся, нужно менять.

– Понял, – ответил я без энтузиазма. – Диктуй серийник и позицию.

В блокноте целая страница была посвящена записям, что и в каком контейнере сломалось. Теперь к десяти уже известным проблемам добавилась новая. Мы постоянно писали планнеру электронные письма, как всегда – компетентному и старательному увальню, – только техника все не было и не было.

Я искренне не понимал, зачем этим заниматься. Мир вокруг – одна большая игра. Притворство перед невидимым автором, в чьих руках судьбы каждого из нас. Наверное, даже осознав свою истинную природу, мы ничего не изменим. Все-таки, наш мир – не книга внутри книги, иначе бы я уже давно общался с писателем и сам указывал ему на ошибки. Но между нами нет такой связи, как между мной и Серетуном. Ткань повествования объединяет только миры внутри книг, а настоящий – неприкосновенен.

Иначе происходящее со мной не объяснить. Смазанная реакция на транс во время работы над текстом, и Обормот, которого подчинила Астролябия, – неоспоримые доказательства, что я и сам – персонаж. Такой же второстепенный, как и Серетун. Кому интересна жизнь в море, если под боком есть целый фэнтезийный мир, который, скорее всего, даже не я выдумал?

Я – просто штурман-неудачник, который только и умеет, что настраивать против себя капитанов.

– Опять сидишь тут? – в офисе показался Никита со своей довольной ухмылкой и бегающими глазками.

– Ага, – ответил я холодно. Не до него сейчас, в самом деле.

– Ну ты сиди, сиди, – довольно проговорил второй механик. – Сейчас капитан увидит, что ты не на палубе во время вахты, и точно напишет тебе выговор.

– Что значит – точно? – обеспокоенно спросил я.

– Сергеич на тебя жаловался, – почему-то мне казалось, что Никиту это очень радует. – Ты же на вахте облажался. Хоть сейчас не усугубляй.

– И что мастер говорил об этом?

Началась излюбленная канитель с выяснениями, какие обо мне сплетни разводит начальство. Из рейса в рейс одно и то же: сначала все хорошо, ко мне относятся ровно, или с симпатией, но потом я обязательно все порчу и начинаю расспрашивать других, какого мнения обо мне человек, от которого зависит дальнейшая карьера. Будто от этого знания что-то изменится.

– Как я понял, ты вообще набедокурил там, – сокрушаясь, ответил Никита. – Мастер был очень недоволен и решил присматриваться к тебе более пристально.

– Понятно, – сдавленно ответил я. Сколько раз мне уже говорили эти слова. Буквально в том же самом порядке. С тем же притворно сочувствующим лицом. Наверное, из меня не получится ни моряка, ни писателя. Способностей не хватит. Только и делаю, что доставляю проблемы окружающим, а пользы никакой. Ах, попал в сборник фантастики. Мне же четко сказали – повезло. Нужно было отказаться от всего и вести спокойную невзрачную жизнь, для которой я только и гожусь.

– Меньше тормози – и все будет пучком, – сказал Никита, подмигнув мне, и ушел. Хотя бы не обобрал наш офис на этот раз.

В душе нарастала тревога. Тяжело жить, когда в персонажей готов поверить больше, чем в самого себя.

– Ты чего еще не спишь? – спросил я Максима, едва он вошел. Дело шло к полуночи, нам сулили ранний отход, и на месте чифа я бы уже оккупировал теплую постель, вместо того, чтобы шататься внизу.

– Что-то не получается, – ответил старпом и уселся за грузовой компьютер листать план. – Как там успехи? Рефки поломанные еще остались?

– Почти закончили с ними, – сказал я, заглянув в блокнот, где записи о поломках перешли уже на третью страницу.

– Передай Мише, чтобы до отхода убедились в исправности всех контейнеров. Они должны быть включены и морозить, как надо.

– Угу, – вздохнул я в ответ.

– Ты сегодня какой-то поникший, – озабоченно сказал Максим. – Все в порядке?

– Ну такое, – буркнул я. – Не очень.

– Рассказывай, – попросил старпом.

– Никита приходил. Говорит, капитан очень зол на меня.

– Понятно, – сказал чиф. – Опять он воду мутит, сплетник наш.

– Ты о чем? – тихо спросил я.

– Скучно ему, понимаешь? Нет, чтобы работой заняться. Еженедельный отчет уже второй день висит. Зато ходит сказки рассказывает, людей будоражит.

– Получается, Антон Сергеевич не злится? – я начинал чувствовать себя дураком.

– Капитан рассказывал, что ты переволновался и не соображал, – Максим наклонился в мою сторону, уперевшись локтями в колени. – Только ничего страшного в этом нет. У тебя опыта пока мало, ты не сталкивался с настоящей жестью, и совершенно естественно, что впал в ступор из-за нештатной ситуации. Тебе, конечно, повезло, что капитан был на мосту. Может, без него ты бы и сам сообразил. Хотя бы позвал мастера по телефону. В общем, не бери в голову. Механики опять все перекручивают на свой лад.

– Спасибо, успокоил, – с облегчением произнес я. – Прям отлегло.

– Обращайся, – улыбнулся старпом.

В офисе показался Миша. Ровно в полночь. Как всегда, заспанный и ни черта не соображающий.

– Привет, – сказал я. – Грузовые операции пока остановлены. Бригада меняется.

– Ясно, – борясь с зевотой, ответил второй помощник. – Что там еще? Как с рефками?

– Чинят. Осталось еще пять.

– Ничего себе, – удивился Миша, просматривая записи. – Днем их было в два раза меньше.

– А еще агент наконец принес телефон, – добавил я. – За несколько часов до отхода. Двое суток не мог, а теперь, когда он уже не особо нужен…

– Да они тут все больные на голову, – лениво проговорил второй помощник.

– Здесь есть быстрый вызов, – Максим тоже подключился к передаче вахты. – Планнер на единичке, агент – на тройке. Просто зажимаешь кнопку, и начинается звонок.

– Понятно, – Миша забрал телефон из моих рук.

– Ты попробуй, – предложил я. – Вдруг не работает.

– Да? Ну, ладно, – ответил белобрысый парень..

Старпом с любопытством наблюдал, как Миша вступил в неравный поединок с телефоном. Сначала у него ничего не получалось, и второй помощник начал сетовать на маленькие клавиши, по которым не попадает. Вскоре ему удалось набрать планнера, но белобрысый испугался и спросил:

– Как отменить вызов?

Стараясь подавить вспышки смеха, мы развели руками.

– Ну нажми там красную кнопку, – посоветовал чиф.

– Она не жмется, – второй начинал серьезно паниковать.

Веселье достигло пика, когда на том конце связи ответили. Миша не растерялся.

– Алло, – сказал он заспанным голосом. – Мистер планнер? У нас тут грузовые операции остановили. Когда продолжать будете?

Мы с чифом снова взорвались смехом. Звонить среди ночи, чтобы уточнить по поводу обычной пересменки – верх бестактности. Но Мишу ничего не смущало, и он продолжал, как ни в чем не бывало:

– Нет, я не спрашиваю время отхода... Спасибо, что сказали, конечно… Вы когда грузовые продолжите?.. Ничего не понятно, говорите четче…

– Наверное, планнер не понял, и сказал то, о чем его чаще всего спрашивают, – предположил я. Максим, не способный произнести что-то членораздельное, вместо этого энергично закивал.

– А?.. – надрывался Миша. – Не слышу вас… Бросил трубку. Я ж говорю: больные на голову.

Эта фраза добила нас. Глаза намокли, а смех не хотел прекращаться, несмотря на то, что животам уже было больно.

– Спасибо, поднял настроение, – выдавил я из себя, когда смог.

– Ничего смешного, – сказал второй, сам начиная улыбаться. Полуночное шоу развеселило и его. Сон уже явно отступил, потому что Миша перестал щуриться и слегка порозовел. Кровь прилила к голове.

– Ладно, – сказал Максим. – Меня, как обычно, поднять за два часа до отхода.

На этом мы с чифом удалились, оставив второго помощника в обществе непонятного телефона.

Полуорки шли по родному городу в сопровождении Тизуила. Бадис и Гадис удивленно переглядывались между собой, а потом заметили, что Латис тоже в недоумении. Стражники были какие-то притихшие и сторонились детей, держа социальную дистанцию не менее двух метров.

– Ничего не понимаю, – первым заговорил Гадис. – Мы же вне закона. Почему нас не пытаются арестовать?

– Они просто боятся меня, – гордо произнес эльф. – Знают, что огребут, в случае чего. Думаете, никто не слышал о том позоре Свинорыла в казино?

– Не уверена, что дело в тебе, – сказала Латис и тут же пожалела об этом. Нельзя бить по тщеславию эльфов. Тем более, если приглянулся один из них.

– Ребята! – компанию заметил толстый повар Арристис.

– Привет, – Бадис радостно показал кифару, заставив тукана громко сглотнуть от страха. – Чего хотел, пернатый?

– Отец просил отвести вас к нему, – ответил кулинар.

– Мне в детстве рассказывали, что так крадут детей, – скептически сказал Гадис.

– Ой, да бросьте. Как неродные, – нервно засмеялся тукан. – Берите эльфа в охапку – и за мной!

Латис поняла просьбу чересчур буквально и обхватила эльфа за мощные плечи. Он и не протестовал. Провести столько лет в боях без женской ласки – сомнительное удовольствие.

Арристис завел компанию в тюрьму и указал на комнату дозорных. Полуорки зашли внутрь и остолбенели от удивления. Вроде, это был их отец, чистокровный орк, но разодетый в мундир, которого они и близко не видели. Весь увешанный медалями, блестящий, отутюженный (да, в Пейтеромске еще и утюги есть).

– Папа? – Латис первой решилась прервать молчание.

– Вы знаете, как мы с мамой извелись? – произнес скрипучим голосом орк. Дети никогда его таким не видели. Им стало реально страшно. – Что за побег с незнакомыми людьми? А вдруг бы вас убили? – отец на секунду скривился от боли. – И это уже не говоря о том, что мне пришлось посадить одного из стражников.

– Ты вообще о чем? – спросил Гадис. – Что значит – посадить?

– Вы у меня уже взрослые. Уголовнички, – орк принялся нервно расхаживать по невместительной комнатушке. Три шага в один конец, три шага в другой. – Я здесь всем заведую. Я – начальник судов и тюрьмы!

– Как это? – хором спросили дети.

– Серый кардинал, если вам угодно, – отец развел руками. – Теневое правительство, или как там его. Думаете, чего я вас сплавил в гильдийскую общагу? Не хотел, чтобы вы знали правду, а то непременно проболтались бы.

– А сейчас что изменилось? – спросил опешивший Бадис.

– Я такой хай поднял, что теперь только ленивый не знает, кто тут на самом деле главный. Все потому, что вы сбежали. Хоть живые вернулись, и на том спасибо.

– Папа, ты кого там уже посадил? – Латис сердито уперла руки в бока. Если это работало на близнецах, то почему на родном отце не сработает?

– Ну как… Некто Гуль-Буль угрожал вам ножом и вообще, дрых на рабочем месте.

– Быстро освободил голубка, – угрожающе произнесла продавщица.

– Ой, а что ты мне сделаешь? – произнес орк с интонацией любопытного ребенка.

– Ты знаешь, почему Гуль спал в коридоре? – спросил Гадис.

– Потому что прохиндей! – рявкнул отец. – Усекли?

– Это я его усыпил! – крикнул юный волшебник. – Усек? Брат вон тоже неплохо начал колдовать. Если что, мы и память тебе сотрем, и заставим уйти с поста.

– Выучил на свою голову, – прошептал орк. – Чего вы хотите-то?

– Отпусти Гуля, – ответила Латис. – И тогда останешься начальником этого гнилого города.

– Вы Крепководск видели? – усмехнулся отец. – Вот он – реально гнилой.

– Так, разговорчики, – приструнил папу Гадис. – Там больше не льет, как из ведра. Кончился ливень.

Орк сел прямо на стол и некоторое время рассматривал детей. Что у него творилось в голове – никто наверняка не знает, но шестеренки прокрутились, мысль пошла, и отец выдал:

– Ладно, уговорили. А теперь, Латис, попроси, чтобы жених вошел.

– Здравствуйте, – на пороге показался Тизуил. Продавщица обомлела от его реакции. Девушка ведь планировала ухаживать за эльфом не меньше года, а он так сразу. – Но как вы узнали про меня?

– Ой, да за ней все время ходят ухажеры, – на лице орка прорезалась гордая улыбка. – Но ты не бойся, приданое у Латис хоть куда, и сама она не дура.

– Папа, хорош, – попросила продавщица, смущенная настолько, что налилась несвойственным для полуорков румянцем.

– У нас город без расовых предрассудков, – продолжил отец. – Чем интереснее помеси, тем веселее.