Второстепенный

Глава 49

По мере приближения к берегам Бразилии, вокруг становилось все больше судов. Между крупными корпусами пронырливо бегали маленькие лодочки и ползли неспешные баржи. Монотонные голоса латиноамериканских береговых станций раздавали указания по ультракоротким волнам.

Ночная темень скрывала от глаз подробности оживленного движения, и только огни время от времени разделяли её на неравные куски. Томное шествие по волнам продолжалось уже которую неделю, но оживление в территориальных водах не могло заглушить непробиваемую тоску от пребывания взаперти. Особенно ее подогревали мои сомнения в реальности этого мира.

Майк запустил в моей голове цепочку разъедающих психику мыслей, которые неизменно приводили к выводу о тщетности бытия. Вот хожу я по мостику и приглядываю за тем, чтобы мы не врезались ни в кого. Книжку пишу, фильмы смотрю, гитару иногда мучаю. Для чего это все?

Может, прямо сейчас взять штурвал, повернуть влево и резко долбануть балкер, который трется возле нас уже битый час? Никому от этого не станет хуже, потому что мы ненастоящие. И ладно бы я сошел с ума, сочинив этот бред. Но неосторожные слова принадлежали мьянманцу, которого я знаю без году месяц. И как же он прав.

Не могли бы мои персонажи повлиять на бедолагу Обормота, чтобы он выключил мой ноутбук. Пятнистый комок шерсти потом еще долго огребал от меня, пока Майк не догадался, что вообще происходит. Парень сам не понял, что сказал, и живет себе, как ни в чем не бывало.

Да и мое подозрительное спокойствие, когда Серетун отбился от рук...

– Димон, привет! – на мостик поднялся капитан. Как всегда, жизнерадостный. Только мне сейчас не хотелось ни с кем говорить.

– Добрый вечер, Антон Сергеевич.

– Слушай, хотел тебя спросить.Ты не помнишь, куда я задевал санитарный сертификат?

– Pacific Star, Pacific Star, вы что творите? – раздался взволнованный голос по УКВ.

Мастер тут же подбежал к штурманскому пульту и помрачнел.

– Гирокомпас накрылся, – сказал он. – Помогай.

– Хорошо, – ответил я, стоя в оцепенении и наблюдая за тем, как наше судно несло влево на тот самый злополучный балкер. Осторожнее надо быть с желаниями.

– Ты чего стоишь? – рявкнул на меня капитан. – Jim, hand steering![1]

– Hand steering! – подтвердил из темноты матрос и встал у штурвала, переключив рычаг с автопилота.

– Two seven one![2] – скомандовал Антон Сергеевич, чтобы выровнять курс.

– Two seven one! – подтвердил Джим.

– Переключись пока на запасной, – попросил меня капитан.

– Слушаюсь, – ответил я. Оцепенение прошло, и я зажал на сенсорной панели кнопку второго гирокомпаса.

– Не волнуйтесь, уже выравниваемся. Техническая неисправность, – сообщил Антон Сергеевич по радиостанции перепуганным штурманам.

– Спасибо, что сказали, – ответили на том конце. – Отбой.

– Есть? – уточнил мастер у меня.

– Готово.

– Passing two seven zero![3] – отрапортовал матрос.

– Ok, steady[4], – сказал Антон Сергеевич.

– Слава богу, – произнес я. – Обошлось.

– Хорошо, что я здесь был, – сдержанно ответил капитан. – Не знаю, как бы ты сам справился.

Я промолчал. Осталось только разрушить отношения и с этим начальником, чтобы путь в море был мне заказан. Какое бы мне писательское будущее не сулили, я прекрасно понимал, что не даст оно мне столько же, сколько дает работа помощником капитана. И сейчас я вбил еще один гвоздь в крышку гроба моей карьеры.

– В общем, я сам поищу сертификат, – сказал Антон Сергеевич. – А ты будь внимательней. Не хотелось бы проснуться от того, что мы тонем.

Шхуна оказалась гнилой не только снаружи. Каждая каюта, каждый отсек были покрыты мшистыми зарослями и облепившими древесину ракушками. Ничего удивительного, ведь пиратские суденышки сначала потопили в ходе боев, а потом доставали со дна коллективными усилиями лучших орочьих воинов и сильнейших магов, отобранных по всему миру эскапистов.

Самих флибустьеров перевешали, наспех сколотив эшафот с пятью петлями. Из-за малого количества мест образовалась впечатляющая очередь, и морских контрабандистов пришлось держать в тесных камерах пейтеромской тюрьмы. Пираты были раздавлены и унижены. Вынужденные наблюдать за скоропостижным падением своего полиса, некоторые не выдерживали и прыгали из окон. В основном, отделывались ушибами и легкими переломами, а потом все равно шли на эшафот.

Когда встал вопрос о братской могиле, рассматривались разные версии. Кто-то предлагал сжечь казненных и развеять прах над морем, но орки сказали, что это романтизирует пиратство, и запретили кремацию. Потом думали выкопать нормальную могилу, но инженер, создавший пейтеромскую канализацию, уперся, потому что трубы пролегали очень близко к поверхности, и лопата могла их легко повредить.

Одного из самых уважаемых орков-захватчиков озарило прекрасной идеей наладить речной транспорт с бесплатной рабочей силой. Пиратов воскресили, вернув им сознание и чувства взамен на полное подчинение. Бедолаги флибустьеры хотели жить, как и любой человек, поэтому согласились на трудную сделку и стали милыми обходительными кадаврами на своих же шхунах.

Не все пираты одинаково смирились со своей участью: некоторые превратились в неуемных ворчунов, один из которых и дежурил на переправе, когда наши герои решили нанять шхуну. Скорее всего, этот кадавр с деревянной ногой впадет в ярость, когда магические деньги рассыпятся. Если орочьи бухгалтеры находят недостачу, то распыляют первого, кто покажется им виновным. Учитывая математические способности захватчиков Пейтеромска, пирату оставалось жить еще около недели.

Ступив на борт гниющей шхуны с поэтическим названием “Экспроприация”, наша троица не особо удивилась угрюмым кадаврам, одетым в нелепые кардиганы и шляпы с полями на пол-лица. Единственное, что заприметил Серетун, – две пары старческих рук.

“Воскресили с нарушением технологии”, – подумал волшебник.

Пираты молча показали две каюты, которые предстояло разделить на троих. Пока привередливый чародей пошел их осматривать, Натахтал шепотом обратился к красавице:

– Пусть заселится в ту, которая вызовет у него меньше отвращения, а мы с тобой займем другую.

– Нет уж, – процедила Астролябия. – Пойдешь к Серетуну, а я посплю одна.

– Почему? – с обидой в голосе спросил воитель.

– Он же поймет, что между нами что-то было, – нервно ответила девушка.

– Как будто он уже не начал догадываться, – с улыбкой произнес Натахтал.

– Все равно, это как-то неправильно. А как же свадьба и все такое? Да и нельзя тебе так ко мне привязываться, учитывая финал истории.

– Наоборот – еще как нужно. Серетун сказал, что я должен в тебя влюбиться, а потом отдать Альтизару взамен на Артефакт. Без привязанности это не сработает.

Шмяк! Воитель получил смачную оплеуху. Астролябия покраснела, но, как ни в чем не бывало, пошла к волшебнику.

– Ну как, выбрал каюту? – спросила красавица.

– Я остаюсь здесь, – гордо заявил Серетун. – Ваша дверь напротив.

– Нет уж, Натахтал спит с тобой, – мрачно сказала Астролябия.

– А вот и неправда, – довольно протянул волшебник. – Натахтал спит с тобой.

Красавица хотела сказать что-то еще, но вместо этого совсем раскраснелась и пошла в каюту. Все-таки, придется разделить ее с очаровательным недотепой, который даже обижать толком не умеет, потому что он ведь не специально глупости морозит. Пусть уже скорее перестанет торчать снаружи и придет сюда.

Тем временем, “Экспроприация” отчалила и, огибая второй виток петли Бесконечной, направилась в сторону океана.

Оставшийся в коридоре воитель не знал, куда ему идти. И зачем только он сказал эту глупость, что кому-то отдаст Астролябию. Понятно же, что ни в какой переход между мирами она не шагнет: красавицу сразу испепелит. А Натахтал просто окажется в реальном мире, и у него будет шанс вернуться. До сих пор не было еще ни одного случая, чтобы люди попадали сюда повторно, только повстанца это не смущало. Если захотеть, возможно все.

Неутомимый боец вышел на палубу, чтобы остыть и полюбоваться звездами. Небо смотрелось гораздо красивее, чем на родине. Светила располагались так плотно, что из них не выходило составить созвездия. Единственное, что помогало средневековым навигаторам, – вращающиеся спирали ближайших галактик на расстоянии не дальше, чем Солнце от Земли. Астрономы поговаривали, что есть угроза катастрофы: такие массивные построения неминуемо притянутся друг к другу и тотчас же взорвутся, уничтожая все живое на многие миллионы верст вокруг. Но жители свято верили, что этого не произойдет, потому что мир эскапистов работает совсем иначе. Коллективное воображение не может быть настоящей угрозой для своих создателей.

Погрузившись в мысли, воитель простоял до самого рассвета. Постоянные битвы сделали его выносливым, поэтому боец не чувствовал усталости к моменту, когда над гладью воды взошло солнце. Натахтал облокотился на фальшборт массивными руками, не отрывая взгляда от светила. Хаотично думая обо всем сразу, воитель не заметил, как один из пиратов принял такую же позу рядом. Шум забортной воды заглушил шаги кадавра. Магически движимая шхуна продолжала идти к открытому океану, пока второй флибустьер нес вахту за штурвалом с другой стороны надстройки.

– Тоскуешь? – внезапно спросил пират.

– Ох, – воскликнул боец. – Вы меня напугали.

– Я всего лишь оживленный бандит, – произнес нарочито скрипучим голосом кадавр. – Давай лучше на “ты”.

– Хорошо, – Натахтал громко сглотнул психосоматический комок в горле.

– Тоскуешь, говорю? – еще раз спросил флибустьер.

– Даже не знаю, как это состояние называется, – честно ответил воитель. – Такое чувство, что я ничего в этой жизни не добился.

– А должен был?

– Конечно, – сказал Натахтал. – У меня есть целая армия. Я сражаюсь со Злободуном, коварнейшим из всех властителей. Даже девушка появилась, вроде бы. Но ни в одном из начинаний я не успешен до конца. Меня будто тормозит что-то, не давая раскрыться до конца. То я выхожу из игры в разгар битвы, то обижаю возлюбленную неосторожной фразой. Надо мной все время смеются, и меня это подавляет.

– Неприятно, когда над тобой издеваются, правда? – лукаво спросил пират. – Сначала хочется стать невидимкой, а потом приходит желание мстить.

– Похоже, тебе это знакомо, – воитель посмотрел на флибустьера, но лицо его было скрыто. Наверное, чтобы не шокировать пассажиров. Тот кадавр на станции, похоже, совсем обезумел, раз без стеснения демонстрирует свое наполовину разложившееся лицо.

– Еще как знакомо, Сеня – в голосе пирата прорезался холодок.

– Откуда ты знаешь мое имя? – опешил Натахтал.

– Помнишь Сашу и Пашу? В детстве ты часто издевался над ними, когда гулял во дворе.

– Помню, – в ужасе ответил воитель. – Но как ты… Откуда?

– Рад знакомству, я Саша, – пират стянул шляпу, и боец узнал Дрободана.

[1] Джим, ручное управление – прим. авт.

[2] Двести семьдесят один! – прим. авт.

[3] Проходим через курс 270! – прим. авт.

[4] Хорошо, держи на курсе – прим. авт.