Второе правило волшебника, или Камень Слёз

Глава 9

Ричард нахмурился:

— Ну? Что он сказал? Кто они такие?

— Сестры Света, — непослушными губами произнесла Кэлен.

— И что это значит?

— Не знаю. Никто не знает. Ричард, прошу тебя, давай уедем. — Она умоляюще схватила его за рукав. — Пожалуйста. Прямо сейчас. Давай просто удерем.

Ричард посмотрел на вооруженных охотников, стоящих за спиной Птичьего Человека.

— Поблагодари старейшину и скажи, что мы сами обо всем позаботимся.

Птичий Человек кивнул и ушел со своими людьми Сказав Савидлину, что они пойдут одни, Ричард взял Кэлен за руку и вывел на улицу. Он взял ее за плечи и мягко толкнул к стене.

— Ну что ж, может, ты и не знаешь о них всего, но кое-что знаешь наверняка. Не нужно большого ума, чтобы понять, что ты испугалась. Чего?

— Они как-то связаны с волшебниками. Вернее, с теми, кто обладает даром.

— Точнее.

Кэлен, в свою очередь, положила руки ему на плечи.

— Одно время меня сопровождал в путешествиях волшебник Джиллер. Как-то раз мы разговорились. О жизни, о человеческих устремлениях и тому подобных вещах. Джиллер был волшебником по призванию. У него не было дара, только всепоглощающее желание быть волшебником. Собственно, это и есть призвание.

Он был учеником Зедда, но поскольку, покидая Срединные Земли, Зедд набросил на всех волшебную сеть, Джиллер не помнил о нем. Да и никто не помнил. Никто не помнил даже его имени. Так вот, я спросила Джиллера, хотел бы он иметь нечто большее, чем призвание. Хотел бы он иметь дар? Он мечтательно заулыбался, но вскоре его улыбка погасла. Он побледнел как мел и сказал: «Нет, я не хочу иметь дар» Я была поражена выражением ужаса на его лице. Волшебника нелегко испугать простым вопросом. Я спросила его, почему, и он ответил, что, если бы у него был дар, ему бы пришлось предстать перед сестрами Света. Я спросила, кто они такие, и услышала в ответ, что лучше о них не упоминать. Он буквально умолял меня не расспрашивать его об этом. Я до сих пор помню, как меня потрясло выражение его лица.

— А ты не знаешь, откуда они родом?

— Я обошла все Срединные Земли, но никогда не встречала того, кто их видел.

Ричард отпустил ее и задумался, уперев руку в бок и покусывая губы.

— Дар, — проворчал он наконец. — Все опять возвращается к дару. А я-то думал, что мы покончили с этой чепухой. Нет у меня никакого дара!

Кэлен в отчаянии сплела пальцы:

— Ричард, давай сейчас же уедем! Если даже волшебники боятся сестер Света... Пожалуйста, давай уедем прямо сейчас!

— А если они погонятся за нами? Если схватят нас в тот момент, когда боль свалит меня с ног и я не смогу защищаться?

— Ричард, я ведь ничего о них не знаю. Но их испугался волшебник... Может, мы и сейчас беззащитны?

— Я Искатель Истины. Я не беззащитен. Но я боюсь опоздать. Лучше встретиться с ними сейчас, когда я могу диктовать им свои условия. А кроме того, мне уже надоело слышать про мой дар. У меня его нет, и пора положить конец этой болтовне.

— Будь по-твоему, — вздохнула она. — В самом деле. Искатель Истины и Мать-Исповедница сумеют за себя постоять.

Он бросил на нее подозрительный взгляд.

— Ты туда не пойдешь.

— А у тебя есть веревка?

— Веревка? Зачем?

— Чтобы связать меня. Вряд ли у тебя найдется другой способ помещать мне пойти с тобой.

— Кэлен, я не позволю...

— А я не позволю тебе смотреть на другую женщину в мое отсутствие. Если она вдруг тебе понравится, я должна быть рядом, чтобы дать ей пинка.

Ричард сердито посмотрел на Кэлен, но потом наклонился и поцеловал ее.

— Хорошо. Только давай на этот раз попробуем обойтись без «приключений».

Кэлен улыбнулась:

— Мы только скажем им, что у тебя нет дара, и все. А потом я собираюсь поцеловать тебя по-настоящему.

Когда они подошли к дому духов, уже стемнело. Неподалеку паслись три крепкие лошади под необычными для здешних мест седлами с высокими луками.

У самой двери Ричард и Кэлен приостановились, чтобы улыбнуться друг другу и пожать руки. Ричард положил руку на рукоять меча и решительно толкнул дверь. Лицо Кэлен превратилось в холодную бесстрастную маску Исповедницы.

По обе стороны почти погасшего очага горели два факела. Одеяла лежали там, где Кэлен их оставила. Пахло смолой и душистыми палочками, которые горели в доме духов всегда. Черепа предков тускло поблескивали в мерцающем свете факелов. Посреди комнаты стояли три женщины в длинных, почти до самой земли, шерстяных плащах с поднятыми капюшонами. Под плащом у каждой была длинная раздвоенная юбка для верховой езды и простая белая блуза.

Женщины откинули капюшоны. Та, что стояла в центре, ростом почти не уступала Кэлен. У нее были строгие черты лица и густые, слегка вьющиеся каштановые волосы. Другая, юная и черноволосая, стояла слева. У третьей были роскошные темные кудри, в которых, впрочем, уже проглядывала седина.

Все трое, скрестив руки на груди, высокомерно смотрели на вошедших.

Кэлен сразу бросилось в глаза, с какой непринужденностью и достоинством они держатся. Этим они напомнили ей ее домоправительницу в Эйдиндриле.

Руки их были пусты, но Кэлен ничуть не удивилась бы, увидев у сестер Света хлысты. С первого взгляда было ясно, что они готовы немедленно пресечь малейшее проявление неуважительного к себе отношения.

— Вы родители Ричарда? — спросила та, что в центре. Голос ее, против ожидания, оказался довольно мягким, но при этом в нем явственно чувствовалась привычка повелевать.

Ричард наградил ее испепеляющим взглядом:

— Нет. Я и есть Ричард. Моя мать умерла, когда я был еще ребенком, а отец погиб этой осенью.

Сестры Света удивленно переглянулись. В глазах Ричарда вспыхнул опасный огонек.

Магия меча уже пробудилась в нем, хотя Ричард даже не вытащил его из ножен.

— Это невозможно, — сказала та, что стояла в центре. — Ты просто... стар.

— Помоложе тебя, — огрызнулся Ричард. Женщина покраснела. Глаза ее сердито сверкнули, но она тут же взяла себя в руки.

— Я не хочу сказать, что ты старик. Просто ты оказался старше, чем мы предполагали. Меня зовут сестра Верна Совентрин.

— Я — сестра Грейс Рендал, — представилась женщина, стоящая справа.

— Я — сестра Элизабет Майрик, — добавила третья. Только сейчас сестра Верна обратила внимание на Кэлен:

— А ты кто такая, дитя мое?

Сердце Кэлен учащенно забилось. Она стиснула зубы.

— Я не твое «дитя», — ледяным тоном одернула она сестру. — Я Мать-Исповедница.

Сестры Света едва заметно вздрогнули и почтительно склонили головы.

— Прости, Мать-Исповедница.

Атмосфера накалялась. Кэлен вдруг осознала, что ее руки сжаты в кулаки.

Она чувствовала, что Ричарду грозит опасность, но решила вести себя, как подобает Матери-Исповеднице.

— Откуда вы родом? — холодно спросила она.

— Мы пришли... мы пришли издалека.

— В Срединных Землях, приветствуя Мать-Исповедницу, полагается преклонить колено. — Кэлен редко настаивала на этом, но сейчас ей показалось, что это необходимо.

Сестры, все как одна, резко выпрямились и негодующе нахмурились.

Этого было достаточно. Лязгнула сталь. Ричард выхватил меч. Он ничего не сказал — просто стоял, сжимая обеими руками рукоять. Мускулы его напряглись. В глазах плясал магический огонь. Кэлен порадовалась, что его гнев направлен не на нее, но сестры нечем не выразили испуга. Они повернулись к ней, и все трое одновременно опустились на одно колено.

— Прости, Мать-Исповедница, — повторила сестра Верна. — Мы незнакомы со здешними обычаями. Мы никого не хотели оскорбить.

Кэлен выждала положенное время, не отказав себе в удовольствии добавить парочку лишних секунд.

— Встаньте, дети мои.

Сестры поднялись на ноги и снова скрестили на груди руки.

— Мы здесь не для того, чтобы сражаться, Ричард. — Сестра Верна вздохнула. — Мы здесь для того, чтобы помочь тебе. Убери меч. — В последней фразе явственно прозвучал приказ.

Ричард не пошевелился.

— Мне передали, будто вы пришли за мной, что бы это ни значило, и что бежать бессмысленно. Я никогда ни от кого не убегал. Я Искатель Истины. И только я решаю, когда мне доставать или убирать меч.

— Искатель? — воскликнула сестра Элизабет. — Ты Искатель?

Сестры Света вновь переглянулись.

— Говорите, что вам нужно! — рявкнул Ричард. — Быстро!

Сестра Грейс нетерпеливо вздохнула:

— Ричард, мы не причиним тебе зла. Неужели ты боишься трех женщин?

— Иногда одной женщины достаточно, чтобы испугаться. Мне тяжело дался этот урок, но я его хорошо усвоил. И я не разделяю распространенного заблуждения насчет того, что женщин убивать нельзя. Предлагаю в последний раз: говорите, зачем пришли, или наша беседа окончена!

Сестра Грейс бросила мимолетный взгляд на эйджил на шее у Ричарда:

— Да, я вижу, у тебя были хорошие учителя. — Лицо ее немного смягчилось. Ты нуждаешься в нашей помощи, Ричард. Мы пришли потому, что у тебя есть дар.

— Вы совершаете серьезную ошибку, — сказал Ричард, поочередно оглядев всех трех сестер. — У меня нет дара, как и ни малейшего желания иметь дело с магией. — Он убрал меч в ножны и взял Кэлен за руку. — Сожалею, что вам пришлось напрасно проделать столь долгий путь. Племя Тины не любит незваных гостей. Стрелы у них смазаны ядом и всегда попадают в цель. Я попрошу, чтобы они позволили вам беспрепятственно покинуть их владения. И советую не испытывать их терпения.

Ричард повернулся и направился к двери. Кэлен физически ощущала исходящие от него волны гнева. Она видела ярость в его глазах, но было в них и кое-что еще: боль.

— Головные боли убьют тебя, — спокойно сказала сестра Грейс.

Ричард застыл как вкопанный, глядя в никуда.

— Голова болела у меня всю жизнь. Я привык.

— Но не так, как сейчас, — настаивала она. — Я вижу это по твоим глазам. Мы легко узнаем головную боль, вызванную даром. Это наша работа.

— Здешняя целительница хорошо знает свое ремесло. Она позаботится обо мне. Она уже мне помогла и, я уверен, скоро вылечит меня совсем.

— Целительница тебе не поможет. Кроме нас, тебе не поможет никто. И если ты откажешься от нашей помощи, ты умрешь. Мы пришли спасти тебя.

Ричард протянул руку к щеколде:

— Вам совсем ни к чему так обо мне беспокоиться. Я сам знаю, что мне делать. Доброго вам пути, милые дамы.

Кэлен мягко, но решительно отвела его руку.

— Ричард, — шепнула она. — Может быть, все-таки выслушаем их? По крайней мере вреда от этого не будет. А вдруг они наведут тебя на мысль, как избавиться от этих болей?

— У меня нет дара! Я не желаю связываться с магией. Она не принесла мне ничего, кроме горя, ничего, кроме боли! У меня нет дара, и он мне не нужен! — Ричард вновь взялся за щеколду.

— Надеюсь, ты не станешь уверять нас, что твои вкусы по отношению к еде не изменились за последнее время? — поинтересовалась сестра Грейс. — Я имею в виду последние несколько дней.

Ричард опять остановился.

— Каждый может разлюбить одно и полюбить другое, — буркнул он.

— Скажи, кто-нибудь видел, как ты спишь?

— А при чем тут это?

— Тот, кто видел тебя спящим, должен был заметить, что теперь ты спишь с открытыми глазами.

У Кэлен мороз пробежал по коже. События последних дней начали связываться воедино.

— Я не сплю с открытыми глазами. Вы ошибаетесь.

— Ричард, — прошептала Кэлен, — может быть, все-таки лучше выслушать их? По-моему, у них есть, что сказать.

Он посмотрел на нее так, словно надеялся, что она поможет ему найти выход.

— Я не сплю с открытыми глазами!

— Нет, спишь. — Она положила руку ему на запястье. — Пока мы охотились за Ралом, я не раз видела тебя спящим. Когда я стояла на часах, то смотрела, как ты спишь. С тех пор, как мы покинули Д'Хару, ты спишь с открытыми глазами, как Зедд.

Ричард по-прежнему стоял спиной к сестрам.

— Чего вы хотите? — резко спросил он. — Как вы собираетесь избавить меня от боли?

— Прежде всего изволь повернуться лицом, — сказала сестра Верна, словно урезонивая непослушного ребенка. — И обращайся к нам с уважением.

Она взяла неверный тон. Ричард хлопнул дверью с такой силой, что та едва не слетела с петель. Кэлен почувствовала себя предательницей. Ричард ждал, что она будет на его стороне. Ему нужна была помощь, а не истина.

И все же... Ричард не из тех, кто избегает правды. Но он чем-то смертельно напуган. Она повернулась и посмотрела на сестер Света.

— Это не игра, Мать-Исповедница, — сказала сестра Грейс. — Если мы ему не поможем, он умрет. И очень скоро.

Кэлен покорно кивнула. Ее злость прошла, сменившись горькой печалью.

— Я пойду поговорю с ним, — еле слышно произнесла она. — Пожалуйста, подождите здесь. Я его приведу.

Ричард сидел у невысокой стены как раз там, где вчера ночью его меч раздробил кирпичи. Он упер локти в колени и, обхватив руками голову, уставился в землю. Кэлен присела рядом.

— Болит еще сильнее, да?

Ричард кивнул. Кэлен подобрала с земли какую-то веточку и начала машинально обрывать сухие листочки. Этот жест словно напомнил ему о чем-то: он достал из кармана несколько целебных листьев и сунул их в рот.

— Ричард, скажи-мне, чего ты боишься?

Он ответил не сразу.

— Помнишь, когда появился скрийлинг, я сказал, что почувствовал его, а ты возразила, что я сначала его услышал? Присутствие чужака сегодня я тоже почувствовал. Это было одно и то же: опасность. Я чуял угрозу, хотя и не мог сказать, какая она.

— Но как это связано с сестрами?

— Еще не войдя в дом, еще не увидев их, я испытал то же самое ощущение: опасность. Мне показалось, эти женщины хотят разлучить нас.

— Ричард, ты этого не знаешь. Они говорят, что хотят только помочь тебе.

— Нет, знаю. Точно так же, как знал, что явился скрийлинг, так же, как знал, что пришел человек с копьем. Эти женщины представляют для меня угрозу.

Кэлен стало трудно дышать.

— Еще ты сказал, что головные боли тебя убьют. Я боюсь за тебя, Ричард.

— А я боюсь магии, Кэлен. Я ненавижу ее. Я ненавижу даже магию меча и был бы рад вообще от него избавиться. Ты не в состоянии представить, что я творил этим мечом. Ты понятия не имеешь, что значит обратить цвет клинка в белый. Магия Даркена Рала убила моего отца и лишила меня брата. Она принесла зло множеству людей. — Он тяжело вздохнул. — Ненавижу магию!

— У меня тоже есть магия, — мягко сказала она.

— И она чуть было не разлучила нас навсегда.

— Но ведь не разлучила же! Ты нашел способ. А не будь ее, мы бы не встретились. — Она погладила его по руке. — Магия вернула Эди ногу и помогла многим людям. А Зедд? Он тоже волшебник, и у него есть дар. Не станешь же ты утверждать, что это плохо. Он всегда использовал свой дар во благо людям. Ты тоже обладаешь магией, Ричард. У тебя есть дар. Ты должен смириться с этим. С помощью дара ты почувствовал скрийлинга и спас меня. С помощью дара ты почувствовал убийцу и спас Чандалену жизнь.

— Мне не нужна магия!

— Мне представляется, что ты сейчас думаешь о задаче, а не о решении. Не ты ли всегда говорил мне, что надо делать наоборот?

Ричард прислонился затылком к стене и прикрыл глаза.

— То есть именно так ты понимаешь семейную жизнь? До старости указывать мне на глупости, которые я совершил?

Она улыбнулась:

— А ты бы предпочел, чтобы я позволила тебе предаваться самообману?

Он коснулся пальцами ее щеки.

— Конечно, нет. Просто от боли я не могу мыслить четко.

— И все-таки нужно что-то делать. По крайней мере надо хотя бы дослушать этих сестер. Они говорят, что хотят тебе помочь...

— Даркен Рал тоже так говорил.

— От Даркена Рала ты не прятался, Ричард.

Он посмотрел на нее долгим взглядом и наконец кивнул:

— Хорошо, я выслушаю их.

Сестры встретили Кэлен благосклонными улыбками. Безусловно, они были довольны, что она привела Ричарда. Ричард и Кэлен встали поближе друг к другу.

— Мы готовы выслушать — но только выслушать! — все, что вы можете сказать относительно моих головных болей.

Сестра Грейс взглянула на Кэлен:

— Благодарю тебя, Мать-Исповедница, но мы будем говорить только с Ричардом.

Глаза его вспыхнули, но голос остался спокойным:

— Мы с Кэлен собираемся пожениться. — Сестры опять переглянулись, и на этот раз их взгляд был серьезен. — Все, что вы намерены сказать мне, касается и ее. Она останется и будет слушать. Или мы оба, или никто. Выбирайте.

— Ну что ж, пусть будет по-твоему, — после паузы сказала сестра Грейс.

— Но прежде вам следует узнать, что я не в восторге от магии и отнюдь не уверен, что обладаю даром. Но даже если так, я этому не рад и больше всего хотел бы от него избавиться.

— Мы здесь не для того, чтобы радовать тебя, Ричард. Мы здесь затем, чтобы спасти твою жизнь. Мы должны научить тебя пользоваться даром. Если ты не научишься управлять им, он тебя убьет.

— Я понимаю. С Мечом Истины было то же самое.

— И первое, что тебе следует усвоить, — добавила сестра Верна, — что не только Мать-Исповедница, но и мы требуем к себе уважения. Для того, чтобы стать сестрой Света, нужны годы упорного труда, поэтому изволь относиться к нам с подобающим почтением. Обращайся к нам: сестра Верна, сестра Грейс, сестра Элизабет.

Глаза Ричарда сверкнули, но он сдержался:

— Как пожелаете, сестра Верна. — Он внимательно оглядел их и спросил:

— А кто такие сестры Света?

— Это те, кто учит волшебников. Волшебников, обладающих даром.

— Откуда вы родом?

— Мы живем и трудимся во Дворце Пророков.

Кэлен нахмурилась:

— Где это?

— В городе Танимура.

Кэлен нахмурилась еще больше.

— Я знаю все города в Срединных Землях, но ни разу не слышала о Танимуре.

— И тем не менее мы оттуда.

— Почему вы так удивились, узнав, что я уже взрослый? — спросил Ричард.

— Потому, — ответила сестра Грейс, — что человек с даром обычно привлекает наше внимание в более раннем возрасте.

— В каком же?

— Самые старшие были втрое моложе тебя.

— И чем вы объясните, что я до сих пор не привлекал вашего внимания?

— Очевидно, ты был каким-то образом скрыт от нас.

Кэлен видела, что Ричард вновь почувствовал себя Искателем и желает узнать ответы на свои вопросы прежде, чем самому отвечать на чужие.

— Вы учили Зедда?

— Кого?

— Я говорю о Волшебнике первого ранга по имени Зеддикус З'ул Зорандер.

— Мы такого не знаем, — ответили сестры, переглянувшись.

— Мне показалось, что ваша обязанность знать обо всех, имеющих дар, сестра Верна?

Она фыркнула:

— А ты сам знаком с этим волшебником?

— Я-то да. А вот почему вы — нет?

— Ему много лет? — Ричард кивнул. — Тогда, возможно, он учился во Дворце еще до нас.

— Возможно, — ответил Ричард и, заложив руки за спину, задумчиво прошелся по комнате. — А как вы узнали обо мне? Сестра Элизабет?

— Действительно, в наши обязанности входит знать обо всех имеющих дар. И хотя, без сомнения, раньше ты был сокрыт от нас, но, как только ты использовал дар, мы об этом узнали.

— Что, если я не хочу быть волшебником?

— Это твое дело. Наше — научить тебя управлять магией. Мы не собираемся заставлять тебя становиться волшебником, а хотим лишь помочь тебе обрести контроль над магией. Потом можешь поступать как тебе заблагорассудится.

Ричард остановился напротив сестры Верны:

— Откуда вы знаете, что у меня есть дар?

— Мы — сестры Света. Знать такие вещи — наша обязанность.

— Вы думали, что я еще мальчик. Вы думали, что я живу в родительском доме. Вы не знали, что я Искатель. Не знаете, кто сейчас Великий Волшебник. Похоже, вы плохо справляетесь со своими обязанностями. Возможно, вы ошиблись и насчет моего дара. Как вы можете требовать уважения к себе, допуская столь грубые промахи?

Сестры побагровели. Сестра Верна с трудом заставила себя говорить спокойно:

— Наша работа, наше призвание — помогать тем, кто имеет дар. Мы посвятили этому жизнь. Но мы пришли издалека. Много ли можно узнать на большом расстоянии? Мы не в состоянии дать ответ на все вопросы. Впрочем, то, о чем ты говоришь, не имеет значения. Важно лишь то, что дар у тебя есть, и если ты не примешь нашей помощи, то умрешь. Одна из причин, по которым мы стараемся разыскать человека с даром и поговорить с его родителями, заключается как раз в том, чтобы избежать осложнений. Мы помогаем родителям понять, что для блага их же ребенка лучше принять наше предложение. Родители, как правило, больше заинтересованы в будущем своих детей, чем люди твоего возраста — в своем собственном. Кроме того, учить человека твоих лет нелегко. Чем человек моложе, тем легче ему учиться.

— То есть тем труднее ему принимать самостоятельные решения, так? — Она промолчала. — Я спрашиваю еще раз: как вы узнали, что у меня есть дар?

Сестра Грейс поправила свои пышные черные волосы.

— Когда рождается будущий волшебник, дар его скрыт и пока безопасен. Мы стараемся отыскивать таких детей как можно раньше. Для этого есть много способов. Но бывает, что каким-нибудь своим поступком человек пробуждает дар. Тогда он оказывается под угрозой. Нам до сих пор не понятно, как тебе удалось остаться незамеченным для нас. Так вот, если дар пробужден, остановить его развитие невозможно. Он должен подчиниться тебе, или ты умрешь. Именно это произошло с тобой. Впрочем, такие вещи случаются крайне редко. Упоминания о них есть в хрониках, но мы, честно говоря, сталкиваемся с этим впервые. Тем не менее это не меняет главного: у тебя есть дар, он пробужден, и его развитие началось. Добавлю, что нам еще не приходилось обучать человека твоего возраста. Боюсь, что впереди нас ждут неприятности. Учеба требует дисциплины и послушания. В твоем возрасте этого добиться нелегко.

— Сестра Грейс. — Ричард говорил очень мягко, но взгляд его стал жестким. — Я спрашиваю в последний раз: как вы узнали, что у меня есть дар?

Она фыркнула и небрежно бросила сестре Берне:

— Скажи ему.

Та кивнула и вытащила из-за пояса небольшую книжицу в черном переплете.

— Те, кто наделен даром, до некоторой степени могут пользоваться им, даже когда дар еще спит. — Она нахмурилась, листая страницы. — Вероятно, ты замечал за собой способность делать что-то, что другим не под силу. Но чтобы дар начал развиваться, надо использовать его особенным образом. Ты это сделал, и теперь остановить его развитие невозможно.

Она продолжала переворачивать страницы, пока не нашла нужную.

— Вот оно. — Опустив книгу, сестра Верна посмотрела на Ричарда. — Три поступка, которые необходимо совершить, чтобы пробудить свой дар. Мы не знаем деталей, но принципы нам известны. Во-первых, ты должен применить дар, чтобы спасти кого-то. Во-вторых, должен применить его, чтобы спасти себя. И наконец, должен использовать магию, чтобы убить того, кто наделен даром. Как ты понимаешь, свершить их непросто и не менее сложно обнаружить свершившееся.

— И что сказано про меня в этой книге?

Сестра Верна опять пробежала взглядом по страницам, и прежде чем ответить, убедилась, что Ричард внимательно слушает:

— Во-первых, ты применил дар, чтобы спасти женщину, которую тянули к себе духи Подземного мира. Не физически — я имею в виду ее сознание. Ты ее вытащил, а без тебя она была бы потеряна. — Сестра Верна исподлобья взглянула на Ричарда. — Ты понимаешь, о чем я говорю, не так ли?

Ричард и Кэлен переглянулись. Они оба понимали, о чем она говорит.

«Приют-сосна, — прошептала Кэлен, — первая ночь после нашей встречи. Не будь тебя, меня затянуло бы в Подземный мир».

— Я понимаю, — кивнул Ричард. — Дальше.

— Второе. — Сестра Верна снова устремила взгляд в книгу. — Ты спас свою жизнь... где же это? Только что было перед глазами. Ага, вот... Во-вторых, ты применил дар, чтобы спасти собственную жизнь. Ты расщепил сознание. Надеюсь, ты помнишь, как это случилось?

Ричард закрыл глаза.

— Помню. — Голос его был очень тихим. Кэлен не поняла ничего, но промолчала. Сестра Верна опять обратилась к книге.

— И наконец, третье. Ты воспользовался магией, чтобы убить волшебника. Имя его — Даркен Рал. Тебе известно это имя?

— Да. — Ричард открыл глаза. — Как вы об этом узнали?

— Поступки, которые ты совершил с помощью магии — особой магии! оставляют следы, что обусловлено твоей сущностью и тем, что ты неподготовлен. Будь ты подготовлен, следов не осталось бы, и мы не смогли бы ни о чем узнать. Во Дворце Пророков есть люди, которые хорошо ощущают такие следы.

Ричард хмуро взглянул на нее:

— Одним словом, вы шпионили за мной. Но что касается Даркена Рала, я не убивал его. Фактически я к нему даже не притронулся.

— Мне понятно твое возмущение, — спокойно сказала сестра Грейс. — Но все делалось исключительно в твоих интересах. Ты можешь сколь угодно долго рассуждать, совершил ты три поступка, пробуждающих дар, или нет, но он пробужден, и ты начал становиться волшебником. Можешь верить или не верить, но это так. И не мы возложили на тебя это бремя. Мы лишь пытаемся помочь тебе нести его.

— Но...

— Никаких «но»! Пробудившийся дар можно узнать еще по трем косвенным признакам. Во-первых, у человека меняются вкусы по отношению к еде. Мы изучали это явление и, хотя так и не поняли его причины, знаем, что оно связано с пробудившимся даром. Во-вторых, ты начинаешь спать с открытыми глазами. Это свойственно всем волшебникам, даже тем, которые имеют лишь призвание. У имеющего дар это признак того, что он совершил все три поступка. У волшебника по призванию такой сон появляется с началом обучения. И наконец, третий признак — это головные боли. Убийственные. От них есть только одно средство — научиться управлять даром. Если этого не сделать, рано или поздно боли убьют тебя.

— Когда? Сколько времени у меня останется, если я не приму вашей помощи?

Кэлен дернула его за рукав.

— Ричард...

— Сколько?

— Говорят, что одному несостоявшемуся волшебнику удалось прожить несколько лет, — сказала сестра Элизабет. — Другой же протянул всего лишь несколько месяцев. Мы считаем, что это связано с силой дара: чем сильнее дар, тем страшнее боль и тем быстрее наступает смерть. Что касается тебя, то примерно через месяц ты начнешь терять сознание от боли.

— Уже терял, — хмуро сказал Ричард. Сестры снова переглянулись.

— Мы начали искать тебя, когда ты еще не совершил ни одного из этих трех поступков, — сказала сестра Верна. — Но с тех пор, как мы выехали из Дворца, ты успел совершить уже все. Эта книга — волшебная. Точная ее копия осталась во Дворце, и когда что-то записывается в одной, запись сразу же появляется и в другой. Скажи, сколько времени прошло с того дня, когда ты убил этого Даркена Рала?

— Три. И на вторую ночь я в первый раз потерял сознание.

— На вторую ночь! — Сестры опять переглянулись, и на этот раз Ричард не выдержал.

— Почему вы все время переглядываетесь?

— Потому что ты исключительная личность, Ричард, — мягко заметила сестра Верна. — Необычная во всех отношениях. Мы не предполагали, что в одном человеке может сочетаться столько удивительных качеств.

Кэлен обвила рукой его талию.

— Вы правы, он исключительная личность. Человек, которого я люблю. Чем вы можете ему помочь?

Она опасалась, что сестры испугаются и передумают помогать Ричарду.

— Существуют особые правила, которым ему придется следовать. Нам всем придется следовать этим правилам, они неизменны. Любые переговоры здесь бесполезны. Он должен отдать себя в наши руки и отправиться с нами во Дворец Пророков. — Глаза сестры Верны стали печальны. — Один.

— Надолго? — сердито спросил Ричард. — Сколько времени займет мое обучение?

Черные волосы сестры Грейс блеснули в свете факелов.

— Сколько потребуется. Все зависит от того, как быстро ты учишься. И пока обучение не закончится, тебе нельзя покидать стен Дворца.

У Кэлен сжалось сердце.

— Смогу ли я навещать его?

Сестра Грейс медленно покачала головой:

— Нет. И еще одно. — Ее взгляд остановился на эйджиле. Она вынули из складок плаща металлическое кольцо размером с ладонь. Кольцо казалось сплошным, но сестра сделала какое-то движение, и оно распалось на две половинки, соединенные друг с другом. Она подняла отливающее серебристым светом кольцо повыше. — Это ошейник. Он называется Рада-Хань. Ты должен надеть его.

Ричард отпустил Кэлен и непроизвольно схватился за горло. Лицо его побледнело, глаза широко раскрылись.

— Почему? — выдохнул он.

— Слова кончились. Начинается дело. — Сестры Верна и Элизабет отступили. Сестра Грейс осталась, сжимая в руке ошейник. — Это не игра. С этого момента все будет идти строго по правилам. Слушай внимательно, Ричард.

Трижды тебе будет предложено принять Рада-Хань и вместе с ним — нашу помощь. Каждая из нас имеет право один раз предложить тебе это. Для Рада-Хань имеются три основания, и каждая сестра может назвать тебе одно из них. После того как оно будет названо, ты должен принять Рада-Хань или отказаться. Если ты отвергнешь все три предложения, четвертого не будет.

Ты лишишься возможности обрести поддержку у сестер Света. Впрочем, надеюсь, этого не случится. Но если ты откажешься в третий раз, твой дар погубит тебя.

Ричард по-прежнему сжимал рукой свое горло.

— Почему я должен носить ошейник? — прохрипел он.

— Никаких вопросов, — властно отрезала сестра Грейс, — ты будешь только слушать. Ты должен сам, по собственной воле, надеть Рада-Хань себе на шею.

Но снять его сам ты не сможешь. Он может быть снят лишь сестрами Света. Он останется на тебе до тех пор, пока мы не сочтем, что обучение закончено. И только мы можем решить, что оно закончено.

Грудь Ричарда тяжело вздымалась. Его взгляд был прикован к ошейнику. Глаза его были дикими и полны ужаса. Кэлен никогда не видела у него таких глаз.

Сестра Грейс мстительно прищурилась:

— Сейчас ты получишь первое предложение. Каждая сестра имеет право предложить тебе нашу помощь, но первое предложение ты услышишь от меня. Я, сестра Света Грейс Рендал, объявляю тебе первое основание Рада-Хань и предлагаю тебе нашу помощь. Первое основание Рада-Хань таково: он избавит тебя от головной боли и очистит твой разум для обучения. Ты волен принять нашу помощь или отказаться от нее. Но я настоятельно рекомендую тебе принять первое предложение. Поверь, во второй раз это будет сделать гораздо сложнее, а в третий — почти невозможно. Прошу тебя, Ричард, прими нашу помощь сейчас. От этого зависит твоя жизнь.

Она замолчала в ожидании. Взгляд Ричарда вернулся к серебристому кольцу. В этом взгляде застыл панический ужас. В воздухе повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в очаге и шипением факелов.

Ричард поднял глаза. Он открыл рот, но под тяжелым взглядом сестры Грейс не смог вымолвить ни слова.

— Я не надену ошейник, — наконец выдавил он. — Я никогда больше не надену ошейник. Ни ради кого. Ни ради чего. Никогда.

Сестра Грейс вздрогнула, но ошейник не опустила. Она была поражена:

— Ты отвергаешь мое предложение и Рада-Хань?

— Отвергаю.

Сестра Грейс побледнела. В глазах ее смешались досада и ужас. Она повернулась к сестрам Берне и Элизабет:

— Простите меня, сестры. Я потерпела неудачу. — Она протянула Рада-Хань сестре Элизабет. — Теперь все зависит от вас.

— Свет простит тебя, — прошептала сестра Элизабет и поцеловала сестру Грейс в обе щеки.

— Свет простит тебя. — Сестра Верна сделала то же самое.

Сестра Грейс повернулась к Ричарду. Голос ее был тихим:

— Пусть Свет всегда будет благосклонен к тебе. Пусть придет день, когда ты отыщешь свой путь.

Не отрывая от Ричарда глаз, она встряхнула рукой, и вдруг из рукава у нее выскочил нож. Впрочем, он больше напоминал длинную иглу, торчащую из серебряной рукоятки.

Ричард отпрянул, неуловимым движением выхватив меч. Воздух наполнился волшебным звоном.

Так же стремительно сестра Грейс перехватила стилет и развернула острием к себе. Видно было, что она умеет обращаться с оружием. По-прежнему глядя на Ричарда, она вонзила клинок себе в грудь.

Темноту разорвал яркий луч. Казалось, он вырвался из глаз сестры. В следующее мгновение ее бездыханное тело рухнуло на землю.

Ричард и Кэлен в ужасе отшатнулись. Сестра Верна склонилась над телом и вынула стилет из раны. Выпрямившись, она посмотрела на Ричарда.

— Мы предупреждали — это не игра. — Серебристый клинок исчез в складках плаща. — Ты должен похоронить ее сам. Если ты поручишь это другому, тебя до конца дней будут мучить кошмары, порожденные магией. От них нет спасения. — Сестры накинули капюшоны. — Тебе была предложена помощь в первый раз. Ты отказался. Мы еще вернемся.

Они направились к двери и вышли из дома.

Лезвие меча уткнулось в землю. Ричард смотрел на мертвую женщину, и по щекам его бежали слезы.

— Я никогда больше не надену ошейник, — прошептал он скорее самому себе. — Кто бы меня об этом ни просил.

Усталым движением он поднял сумку и, достав оттуда небольшую лопатку, прицепил ее к поясу. Потом перевернул сестру Грейс, скрестил ей руки на груди и взвалил тело на плечи. Одна рука соскользнула и повисла, качаясь.

Голова запрокинулась, мертвые глаза остекленели. На белой блузе отчетливо выделялось пятнышко крови.

Ричард посмотрел на Кэлен. Глаза его были мутными от боли.

— Я иду хоронить ее. Я хотел бы сделать это один. Кэлен кивнула. Ричард толкнул дверь плечом и вышел. Кэлен обессиленно опустилась на землю и зарыдала.