Возвращение повелителя. Книга II

Глава 16 «Ширга»

Да уж… Вот я и опять ее «хозяин», хотя по законам Мезинары больше им не являюсь. Но придется им снова для Сигры стать. А куда деваться? Казнят ее в противном случае завтра. И ее отец, как бы он ее ни любил, этот приговор схода утвердит, и присутствовать при казни будет в качестве вождя.

Жалко ли мне глупую и несдержанную девушку? И это тоже, хотя и далеко не главное. Если разобраться, то каким бы несвоевременным и неприятным по последствиям не был ее поступок, но совершила она его в какой-то степени из-за меня. Хотя и то, что просто всегда недолюбливала своего двоюродного брата со счетов сбрасывать нельзя.

Однако, это все ерунда. Ну, погибнет она из-за меня? И что? Из-за меня и за меня столько моих ближайших соратников в моей прежней жизни головы сложили, пока я к титулу императора шел, что давно уже к этому привык. Тут другое. Она умрет позорно. Камнями ее забьют, или привяжут к дереву и оставят в лесу, где ее быстренько настоящие волки найдут, или еще что-то измыслят, в любом случае это не будет почетная смерть в бою. А это неприемлемо для меня. С юности.

— Ли, мы обязаны спасти! Пусть даже все при этом погибнем! — объявил нам (я тогда еще был совсем юным разбойником) наш атаман. — Он прикрыл меня в схватке, а потом задержался, чтобы дать нам скрыться в лесу. Из-за этого и попал в руки к страже. Через декаду его казнят на площади этого жалкого городка, — атаман махнул в сторону видневшихся через просветы в деревьях стен. — Допустить этого мы не можем!

Да, тогда мы напали на караван, но не заметили, что за ним следует отряд конной стражи. И еле ноги унесли. А вот Ли попался. Нет, если бы он был убит в схватке, то ни о какой мести городу и речи не шло бы. Дело житейское. Но вот казнь… Опять же если бы он на нее напросился сам, устроив, например, драку с убийством в кабаке… Такое бывало, когда мы навещали города, чтобы оттянуться, посорить деньгами и, вообще, расслабиться. Но в данном случае, он пострадает за атамана и всех нас.

Резню мы тогда на площади у ратуши учинили знатную. Потеряли половину шайки, но Ли от казни спасли. Правда, только от казни, а не от смерти. Он погиб в общей заварушке. Это я, подобравшись к эшафоту, сначала метнул кинжал в палача, а потом освободил Ли, который, естественно, тут же принял участие в сражении. И погиб. Но мы, вернувшись на свою лесную базу, чувствовали себя победителями. Мы выполнили наш товарищеский долг по отношению к Ли и ничего его отлетевшей в мир иной душе должны не были.

Тот урок и то чувство удовлетворения от правильного поступка, которое тогда испытал, засыпая возле костра, я запомнил на всю жизнь. Никогда и никого из моих ближайших соратников или слуг (а Сигра в какой-то мере в данный момент к этому пока еще очень небольшому списку, пусть и условно, но принадлежит, так как провела меня к моему бывшему замку, да и постель со мной делила) не казнили, если я был в силах этому помешать. Исключением стала только «бешенная графиня», но она как раз сама, напав на темных эльфов без моего приказа или одобрения, на нее нарвалась. Спасти я ее тогда не смог, так как узнал о случившемся уже после того, как все произошло, зато отомстил я за нее страшно. Как и предкам Вениры, кстати. Не даром она до сих пор на меня смотрит с некоторым испугом. То, как ее род расплатился за свои преступления, осталось в их семейных преданиях.

В общем, выбора у меня нет — сейчас я тут, Сигра — принадлежит отныне мне, так что придется вмешаться. Завтра, если оборотни не согласятся с моей версией произошедших событий, это поселение перестанет существовать. А пока — спать! Постель в этом замечательном «доме для почетных гостей» одна, на Сигре ни единой тряпочки, так что займемся приятным делом.

Дверь в дом с треском вылетела внутрь, хотя, я это прекрасно помнил, открывалась наружу. Это уже по мою душу пришли разъяренные оборотни? Или чтобы Сигру из моей постели вытащить? Так это вряд ли. Сначала я оденусь, умоюсь, позавтракаю, и только потом буду готов подискутировать на разные важные темы с «местной общественностью».

— Сигра!!! — в мою комнату, на этот раз не срывая дверь с петель, а только с грохотом распахнув ее, ворвался вождь Ригнар. Он же отец Сигры. — Ты в его постели⁉ Ты убила ночью Зирда⁈

Интересная у него последовательность того, что его беспокоит, получилась, отметил я. Впрочем, отец. Понять можно. Однако мне такое утреннее пробуждение совсем не нравится. Ага. А вот и достойная супруга вождя. В прихожей за дверным проемом появилась.

— Уважаемая Милдра, — обратился к ней я, накрывая одеялом обнаженную по самое не могу ногу Сигры. — Не могли бы вы приказать доставить из вашего дома какую-нибудь одежду для Сигры. И о завтраке позаботиться было бы неплохо. А ты, вождь Ригнар, потрудись выйти из комнаты и закрыть за собой дверь! — сменил я вежливый тон на почти рык. — В твоем поселении вчера на меня, гостя, было совершено покушение! И я это не оставлю безнаказанным! Выйди, мне нужно одеться, — опять спокойно завершил я.

Надо иногда ошарашить такого вот излишне возбужденного визитера. Хороший прием. И раньше чаще всего срабатывал, и сейчас не подвел. Мать Сигры поспешила к выходу из дома, а Ригнар, постояв на месте пару секунд, скрылся за дверью, прикрыв ее за собой.

— Жду вас обоих в соседней комнате, — буркнул он напоследок.

Минут через двадцать мы уже все вчетвером сидели за столом, где я под нетерпеливыми взглядами вождя и его жены сначала съел пару кусков очень недурственной ветчины, запив ее взваром из каких-то лесных трав и ягод, а потом в нескольких словах рассказал о том, что произошло. Опустил только тот факт, что Сигра сначала ко мне пришла в обличье пантеры, и только после нее явился Зирд с кинжалом. По моей версии, первым моим «гостем» был Зирд, а когда он убежал, его на улице перехватила Сигра, которую я потом и спрятал у себя в доме. Нюанс, что утром мы были в одной постели, я совсем не затронул. Итак, и Ригнар, и Милдра это видели.

— Как ты оказалась на улице. И почему перекинувшись? — повернулся, выслушав меня, к своей дочери вождь.

К счастью, Сигра оказалась достаточно сообразительной и не обремененной излишней честностью.

— Из-за ошейника, который несколько дней был на мне, я не могла стать пантерой, отец, — ответила она. — Соскучилась, вот и решила прогуляться ночью. И тут увидела, несущегося от дома герцога волка. Хотела его остановить, но он набросился на меня, и я была вынуждена его загрызть.

«Вынужденная самооборона», так на Земле говорил бы в суде ее адвокат. И присяжные, может быть, и скостили бы срок. Но только оправдательного приговора все равно не было бы. Очевидное «превышение меры самообороны». Глупость дикая это «превышение», но в Мезинаре законы еще жестче. Да и следствие оборотни ведут куда эффективнее, как выяснилось.

— Не лги! — устало произнес Ригнар. — Да, Зирд, вполне вероятно, хотел убить герцога. Я нашел его кинжал возле двери в дом. Зачем бы он еще сюда с ним ночью явился? К сожалению, оброненный кинжал не является достаточным доказательством намерений. Теперь ты! — он ткнул пальцем в Сигру. — Ты, это видно по твоим следам, не встретила твоего двоюродного брата на улице, а гналась за ним отсюда, догнала, запрыгнула на спину, повалила и сразу разорвала горло. Он даже не успел оказать сопротивления. Это очевидно для всех, кто вместе со мной осматривал труп Зирда. Тебя сегодня казнят, — он вздохнул и закончил. — А ты, герцог, хотя я тебе за это и благодарен, не пытайся выгораживать мою дочь. Ничего из этого, как видишь, не выйдет. И на вире за покушение на тебя не настаивай, доказать ты ничего не сможешь.

— Что же ты натворила, дочка, — вступила в разговора Милдра. — В племени после гибели стольких мужчин и юношей и его объединения в одно такое творится, что и так скоро может много крови пролиться. Столько девиц останутся без мужей! А ты ведь знаешь, чем это может закончиться.

Да, слышал я, хотя никогда этим и не интересовался в подробностях, что в поселениях оборотней бывает, если оборотниц-волчиц оказывается значительно больше самцов. Грызня стоит такая, что никакой закон «кровь за кровь» не помогает. Говорите, мужики из-за представительниц прекрасного пола дерутся? Это все «детский лепет» по сравнению с тем, что могу устроить женщины из-за мужчины. А уж если это оборотницы-волчицы, так и совсем пиши пропало.

— Тебе надо бежать, — продолжила между тем Милдра, обращаясь к Сигре. — Может быть…

— Не выйдет, — прервал я ее, выглянув в окно. — Ваши соплеменники окружили дом. Да и никакой казни Сигры тоже не выйдет, — я обвел взглядом вождя и его жену. — Сегодня ночью Сигра добровольно назвала меня своим «хозяином». И это произошло до того, как она убила этого недоноска (соврал, но что делать?). Так что отвечать за нее буду я. И если дойдет до схватки, то могу вас заверить — никаких проблем с соотношением юношей и девушек в племени не будет. Потому что племени больше не будет. Я, конечно, этого не хочу, но понятно, что перегрызть себе горло я не позволю.

При этих моих словах Ригнар оскалился и привстал. Не терпят оборотни угроз. Вот, вроде бы, я сейчас его дочь спасаю, но при этом угрожаю. И последнее для него нестерпимо. Почти как для меня казнь Сигры. Надеюсь, что почти.

— Подожди, Ригнар, — остановила своего мужа Милдра. — Герцог чужак. Да и кинжал все-таки Зирд у его дверей обронил. Можно попробовать убедить племя согласиться на «ширгу».

А это еще что такое? Никогда не слышал. Милдра, когда вождь снова опустился на лавку, мне пояснила.

Оказалось, что иногда, крайне редко, но бывает так, что родственники и соплеменники семьи, потерявшей кормильца и имеющей право на кровную месть, соглашаются на особую виру, которая называется «ширга». Заключается она в том, что убийца берет на себя обязательство обеспечить семье убитого такую же жизнь (на Земле сказали бы «уровень благосостояния»), какая у нее было до этого.

Приемлемо, пожалуй. Сколько там этой семьи у Зирда может быть? Мать, если жива, братья и сестры, если они есть. Я им без труда, как только сопряжение откроется, столько золота и разных нужных товаров отсыплю, что они в этом лесу настоящими олигархами хвостатыми станут.

Сижу в кресле (на грубом деревянном табурете с почти вертикальной и какой-то кривоватой жесткой спинкой — последнюю приделали только что специально для меня и по моему требованию) в метре от торцевой стены «дома собраний» (сарай, сколоченный из толстых бревен). Чуть правее меня два табурета без спинок (слова «комфорт» оборотни не знают), на которых разместились вождь Ригнар и Милдра. На длинных лавках, стоящих вдоль продольных стен, три десятка оборотней — старейшины той части племени, которая всегда подчинялась Ригнару, и их «коллеги» из той половины, что только что, после гибели брата Ригнара, со своими сородичами воссоединилась.

Картину дополняет сидящая у моих ног Сигра. Не на деревянном полу, а на низенькой скамеечке. Сидит чуть боком, лицом ко мне, так как если сядет прямо, то колени будут на уровне головы. Обнимает мою правую ногу ниже колена. Моя рука покоится в вырезе ее платья и ласкает грудь. Зачем эта постановочная сцена? Затем, что она сразу без лишних слов, которым могут и не поверить, доказывает, что я ее «хозяин». Такое прилюдное унижение допустимо только если девушка чья-то собственность. В данном случае — моя. Как я уже упоминал, юная наложница-оборотница, перекидывающаяся в пантеру, — мечта любого богатого мезинарского аристократа. У меня, к слову, такой мечты не было в этой жизни. Обстоятельства так сложились, что получил в свое распоряжение этот сомнительный «эксклюзив».

Что-то не видно родственников «невинноубиенного» Зирда. А они должны бы, по идее, присутствовать. Как-никак, а «ширга», на которую сейчас Ригнар всем предложит согласиться, касается их в первую очередь. Когда я спросил вождя, сколько их всего, он как-то неопределенно махнул рукой, и я подумал, что немного. Впрочем, хоть два десятка — для меня это не деньги откупиться от них.

Подготовка к мероприятию, которое сейчас начнется, заняло время до обеда. И самым сложным для отца Сигры было перенести его в этот вот «дом собраний» с площади. Во втором случае смогли бы присутствовать чуть ли не все оборотни, а они, учитывая их приступы неадекватной ярости, непредсказуемы, теперь же — только самые разумные из них, что обещает хороший шанс на положительный исход дела.

Я нетерпеливо посмотрел на Ригнара. Он ответил мне успокаивающим жестом и подозвал к себе одного из представителей «пострадавшей стороны». В смысле — той части племени, к которой принадлежал Зирд.

— Сколько получилось? — услышал я шепот Ригнара.

— Шестнадцать девок у нас без женихов остались, — также тихо ответил тот. — Пусть заберет всех.

— И у нас их без всяких войн шесть было, — задумчиво проговорил вождь. — Теперь (он кивнул в сторону Сигры и меня) пять. Значит, как договорились? Всех герцогу?

— Да, — кивнул головой пожилой оборотень. — Другого выхода нет.

Что? Это что я сейчас такое услышал? Мне пытаются всучить, именно всучить, а не договориться о содержании для них, двадцать одну юную оборотницу-волчицу? Это такая «ширга» хитрая у них?