Возвращение Безумного Бога 7

Глава 6 Князь Безумов собственной персоной

— Да неужели? — вскинул бровь Горовой, стараясь держать себя в руках. Усмехнулся зло, кривя губы, — С чего бы мне тебя слушать, а, Фома? Ты, если запамятовал, в розыске. По всем статьям проходишь, голубчик. Предатель, дезертир, государственный преступник…

Холодный металл врезался Фоме в кожу лба еще плотнее, но тот и не подумал отстраниться. Лишь скрестил руки на груди, смерил генерала насмешливым взглядом.

— Не много ли на себя берешь, а, Горовой? — вкрадчиво произнес он, склонив голову набок, — Глянь, на тебе лица нет. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы кому-либо угрожать. Или забыл, как недавно в лепешку расшибся о новую Аномальную зверушку?

Генерал-губернатор вспыхнул. Ярость в груди полыхнула с новой силой. Забыв про раны и боль, он убрал пистолет и ткнул Лисовского пальцем в грудь — раз, другой. Зашипел в лицо:

— Ты, не зарывайся! Государь-то, может, снисходителен к твоей обугленной заднице! Все никак не забудет, как ты одного из Романовых от верной смерти уберег! Вот и терпит, закрывает глаза на твои делишки!

Горовой оскалился и рявкнул пуще прежнего:

— Только я тебе не Император! Я не столь благороден! И плевать мне с Кремлевской башни на твои подвиги! Для меня ты предатель и враг Короны! Так что имей в виду — августейшее мнение может переме…

— Монстр, — перебил его вдруг Фома. Глухо, веско, — Тот, что вас с Истребителями в фарш покрошил. Он ведь человек. Вернее, Одаренный. Как ты. Как я. А не просто бездумная тварь.

Горовой осекся. В зрачках промелькнуло замешательство, почти испуг. Открыл было рот, силясь что-то возразить, но Лисовский не дал ему такой возможности.

— Да-да, ты не ослышался, — кивнул он, прищурясь, — Эта дрянь, что едва не спалила Синегорье к чертям — один из нас. Я отчетливо почувствовал это даже на огромном расстоянии. И готов поспорить, сейчас он опять затаился среди простых смертных. Мимикрировал, притворился своим.

Повисла звенящая тишина. Лишь ветер тоскливо выл в рассохшихся створках ангара, швырял в лица собеседников горсти песка.

— Откуда такие выводы? — процедил, наконец, Горовой. Голос его дрогнул, в глазах заплясали недобрые огоньки, — С чего взял, будто монстр — человек? Где пруфы, Лисовский?

Тот молча усмехнулся. Поднял руку и медленно, будто нехотя, стянул черную кожаную перчатку.

И Горовой, не сдержавшись, отшатнулся. Зрачки расширились, кровь отлила от щек.

Потому что кисть Фомы… она светилась. Переливалась в полумраке, словно начиненная мириадами светлячков. Бледные, фосфоресцирующие письмена струились по коже, вспыхивали и гасли, сплетались в немыслимые узоры.

— Черное Солнце, — одними губами прошептал генерал, — Это… его последствия?

— Красиво, да? — хмыкнул Фома, любуясь собственной рукой. Призрачные блики плясали на впалых скулах, тенями залегли под глазами, — Даровало мне силу, какая и не снилась вашим Истребителям. Теперь я вижу куда больше вашего. Чую то, что вам и не почуять… Ох… но лучше бы я сдох, честно говоря, чем владел этой силой…

Он помолчал, будто к чему-то прислушиваясь. И глухо добавил:

— Монстр — Одаренный. Человек. До сих пор обретается где-то в Синегорье. Я ведь почуял всплеск Силы, когда вы рубились. Такой, что у меня аж мурашки побежали. А ведь я был за тридевять земель от вас…

Фома тяжело посмотрел на Горового и припечатал:

— И эта мощь… Она очень походила на ту, что я ощутил, соприкоснувшись с Черным Солнцем. Теперь понимаешь? Природа силы Монстра и силы Черного Солнца имеет что-то общее… И оно не имеет ничего общего с привычной нам Духовной Силой…

Генерал не ответил. Лишь отступил на шаг, опустив пистолет. На лице его застыло странное выражение — смесь неверия, задумчивости и плохо скрываемого страха.

Однако уже в следующий миг губы Горового скривились в брезгливой гримасе. Он вновь вскинул оружие, нацелив Лисовскому точно промеж глаз.

— Хватит пороть чушь! — рыкнул генерал, борясь с приступом тошноты, — Думаешь, куплюсь на твой бред? Ни фига подобного! Этот монстр — натуральная Аномалия! Сам видел его во всей красе! Какой, к дьяволу, человек⁈ Даже если он и был человеком — давно уже послетал с катушек!

Пистолет в его руке ощутимо вздрагивал. Палец уперся в спусковой крючок…

— Вот что, Лисовский, — прошипел Горовой, едва сдерживая бешенство, — Вали-ка ты отсюда подобру-поздорову. Сгинь с глаз моих, пока я добрый. Не то гляди — пристрелю к чертовой матери, и дело с концом! Плевать я хотел на Черное Солнце, его дары и прочую муть! Пошел вон!

Фома со вздохом опустил полыхающую ладонь. Разочарование, смешанное с раздражением, исказило его черты.

— Не веришь, значит? — произнес он тихо. Покачал головой, поджав губы, — А зря. Ох, зря… Говорю тебе, Горовой, дело вовсе не в монстре. Грядет что-то куда более серьезное…

Он резко вскинул голову, впился в генерала пронизывающим взглядом. Голос звенел от напряжения:

— Этот ваш турнир — ошибка. Государь заблуждается, упрямо не желая видеть очевидное. Вместо раздачи Черного Солнца его нужно запереть покрепче. Иначе жди беды! Новые Аномалии, бунты Одаренных…

Лисовский умолк, тяжело дыша. Горовой молчал, сверля его испепеляющим взглядом. Рука с пистолетом мелко тряслась.

— А знаешь что, Лисовский? — процедил генерал после долгой паузы. Каждое слово сочилось ядом, — Мне плевать на все, что ты тут скажешь! Я Государю служу, я присягу давал! Он поумнее меня будет и тем более тебя!

Он шагнул вперед, почти уткнувшись стволом Фоме в грудь. Прорычал в лицо:

— Повторяю для непонятливых. Исчезни. Немедля. Иначе клянусь — пристрелю без лишних разговоров. Невзирая на чины и былые заслуги. Ты меня знаешь, от слов на попятную не пойду.

В глазах Лисовского промелькнула странная смесь жалости и горечи. Он криво ухмыльнулся, покачав головой:

— С тобой каши не сваришь, Горовой. Вот ведь упрямый осел… Что ж… не хочешь помочь — как знаешь. Союзников я и в других местах поищу.

С этими словами он шагнул назад. Тьма сгустилась, заклубилась вокруг него удушливой пеленой. Миг — и опальный Истребитель с негромким хлопком растворился в воздухе. Будто и не было.

— Черт… — выдохнул потрясенный Горовой, пялясь на опустевшее место. Пистолет выпал из разжавшихся пальцев, глухо стукнулся о бетон, — Телепортер фигов…

Несколько секунд генерал стоял столбом, бессмысленно хлопая глазами. Затем встряхнулся, с силой провел ладонью по лицу. Подобрал оружие и, пошатываясь, побрел к вертолету.

Мысли путались, разум никак не желал укладывать случившееся в привычную картину мира. Лисовский, Черное Солнце, одержимость Императора, проклятый монстр…

Во что же они вляпались? И самое главное — как из всего этого выпутываться?

Горовой с трудом взгромоздился в кресло второго пилота, пристегнулся. Махнул рукой пилоту, мол, полетели.

Монстромобиль, урча мощным двигателем, плавно затормозил у парадного входа главной арены Синегорья. Я заглушил мотор и повернулся к своим спутницам:

— Ну что, девчонки, прибыли! Готовы надрать всем задницы на этом турнире?

Эмми фыркнула, откидывая со лба непослушную прядь:

— Еще спрашиваешь! Да мы порвем их как ветошь!

— А то ж, пусть трепещут! Сахаринка у нас во все тяжкие пойдет, — хохотнула Настя, — Лимонку к попе прикрепит и в самую гущу их баталий ка-а-ак сиганет…

Сахаринка только хмыкнула и обвела зарвавшихся подруг укоризненным взором.

— Ну все, хорош балагурить! — шикнула Айсштиль, сверкнув ледяными очами, — Давайте уже выходить, чего расселись?

Мы дружно повалили из тачки. Я обогнул капот и замер как громом пораженный.

Глазам предстала невероятная картина. Грандиозная арена, усовершенствованная до неузнаваемости, сверкала и переливалась в лучах полуденного солнца. Это было настоящее архитектурное и инженерное чудо!

Первым, что бросалось в глаза — массивный защитный купол, накрывающий всю территорию вместе с ближайшими трибунами. Он переливался всеми цветами радуги, то и дело вспыхивая всполохами энергии. Явно работа лучших магов-артефакторов Империи. Такой купол запросто сдержит и прямое попадание из тяжелой артиллерии, не то что атаку Одаренного.

Ясно, почему между этапами турнира прошло там много времени. Систему безопасности с нуля переделали!

— Ничего себе! — выдохнула Настя, задирая голову к небесам, — Они это серьезно? Во дают!

Эмми скептически хмыкнула, скрестив руки на груди:

— Ишь, перестраховались! Откуда только деньги берут? Лучше бы народу раздали!

Я с усмешкой покосился на нее:

— Кое-кто у нас в социалисты метит? Власти, чай, тоже не дураки. Обезопасить турнир надо, знаешь, сколько отморозков всяких понабежит? Особенно после истории с Лисовским. Про монстра я вообще молчу…

Айсштиль надменно скривилась:

— Это они зря. Все равно не поможет, если кто-то серьезный явится. Наивные…

— А может быть они учли такой вариант? — задумчиво протянула Сахаринка, — Не зря ведь столько ресурсов вбухали. Как пить дать — готовятся к нашествию чего-то мощного…

Я лишь неопределенно пожал плечами. Кто их разберет, этих имперских шишек?

— Дело ясное, что дело темное, — хмыкнул я.

Наше внимание привлек громкий, полный возмущения голос, раздавшийся со стороны ворот. У одного из кордонов охраны, проверявшего входящих, разгорелся нешуточный скандал.

— Да вы знаете, кто я такой⁈ — брызжа слюной, верещал какой-то расфуфыренный индюк. Судя по гербу на камзоле — не кто иной, как целый виконт собственной персоной, — Я вам покажу, как со мной обращаться! Да я…

— Виконт Сукин, вы задержаны! — рявкнул в ответ дюжий боец в блестящем силовом доспехе, — За препятствование работе службы безопасности и за нарушение правил прохода!

— Да пошел ты! — взвизгнул дворянчик и, выхватив шпагу, кинулся на охранника.

Я только присвистнул. Ну и идиот! С голыми руками, пусть даже и со шпагой, на охрану попер!

Охранник с легкостью перехватил руку виконта. Вывернул, заставив бедолагу взвыть от боли. Шпага со звоном упала на брусчатку. Еще мгновение — и незадачливый бунтарь уже лежал мордой в пыли, скрученный по рукам и ногам какими-то хитрыми магическими путами.

— Выведите его! — гаркнул начальник охраны, брезгливо кривясь. Обалдевший от такого поворота виконт безвольной куклой обвис на руках у конвоиров. Его поволокли куда-то прочь, под белы рученьки, не слушая истошных воплей.

Мы с девчонками дружно переглянулись.

— Вот ведь придурок! — фыркнула Эмми, — Сам нарвался на неприятности.

— Как лихо бучу замяли, — хмыкнула Настя, проводив процессию насмешливым взглядом, — Муха не пролетит!

— Ага, палец в рот не клади, — поддакнула Сахаринка, — Сожрут и не подавятся!

Я обвел цепким взором выстроившиеся вдоль дороги батареи следящих артефактов и охранные посты. М-да… влезать в это осиное гнездо как-то не улыбалось. Даже привычные торговые ряды и лотки убрали от арены подальше. Теперь на их месте красовались хмурые вояки с тяжелым вооружением. Создавалось впечатление, что мы идем не на спортивный турнир, а по меньшей мере на штурм секретной военной базы.

Впрочем, нам не привыкать.

— Однако, дела… — пробормотал я, чувствуя, как внутри шевельнулось нехорошее предчувствие, — Они что, и правда думают, будто монстр может вернуться?

— С чего бы? — фыркнула Настя, с выражением подвигав бровями, словно на что-то намекая, — Его же вроде как уделали в прошлый раз. Я ему лично так втащила, что чуть на луну не улетел…

— А вот если бы я там была, монстер бы вообще на Юпитер улетел, — завила Эмми, хитро стрельнув глазками в мою сторону.

Я лишь закатил глаза в ответ на всё это.

— Ну, это как сказать, — задумчиво протянула Сахаринка, — Судя по всему, никто толком и не понял, что это было за чудовище. Но власти явно отнеслись к нему серьезно, раз так перестраховываются.

Я лишь мрачно усмехнулся. Спорить не стал. И так понятно — вся эта истерия с безопасностью крутится вокруг моей скромной персоны. Власти всерьез опасаются повторного появления неведомой твари. Хотя толку от всех их ухищрений — чуть. Если я снова обращусь, меня вряд ли что-то удержит… особенно вот эти погремушки, гордо именуемые защитными артефактами.

Впрочем, сейчас мне это только на руку. Лишние проблемы нам ни к чему.

Когда мы приблизились к воротам, нас, разумеется, тут же остановили. Суровые ребята в силовых доспехах преградили путь, целясь из чего-то явно убойного. Потребовали предъявить документы, чуть ли не до трусов обыскали (благо этим занимались женщины из службы безопасности). Девчонки зашипели от возмущения, но я жестом призвал их к спокойствию. Спорить с этими церберами — себе дороже.

Старший из охранников, здоровенный детина с квадратной челюстью, хмуро просканировал мою ауру специальным считывающим артефактом. И вдруг замер, вытаращив глаза. На его физиономии отразилась целая гамма чувств — от неверия и шока до восторга вперемешку со священным ужасом.

— В-ваша Светлость! Князь Безумов собственной персоной, участник турнира! — выдохнул он, спешно убирая сканер. Охрана вытянулась по стойке смирно, отдавая честь, — П-простите за задержку, господин! Мы не знали… Не ожидали…

Настя и Эмми синхронно закатили глаза и лукаво переглянулись. Айсштиль брезгливо поморщилась. Одна лишь Сахаринка осталась невозмутимой.

Я же небрежно отмахнулся:

— Проехали. Правила едины для всех, верно? Мы бы хотели пройти. К нам еще есть какие-то претензии?

— Никак нет! — гаркнул старший, бледнея, — Сей момент пропустим!

И щелкнул пальцами, отдавая распоряжения. Бойцы засуетились, рассыпались в расшаркиваниях. Торопливо расступились, освобождая проход. Еще бы — не каждый день живую легенду видят! Самого участника турнира, чья команда в верхней сетке!

За моей спиной девчонки старательно сдерживали смех. Лишь Айсштиль, гордо вздернув подбородок, процокала мимо стражи, даже не взглянув на них. Вот уж кому не привыкать купаться в лучах славы и обожания! Истинная Снежная Королева, ничего не скажешь.

Миновав ворота, мы оказались на широкой площади, со всех сторон огороженной массивными трибунами. В дальнем ее конце возвышалась модернизированная арена — исполинский стадион, с невероятным защитным куполом над головой.

— Ни фига ж себе! — только и смогла выдохнуть Настя. Сахаринка кивнула, сосредоточенно хмурясь. Эмми лишь присвистнула.

Даже Айсштиль не удержалась от потрясенного возгласа:

— Силы небесные, во что превратили нашу арену⁈

— Помпезно, аляписто! — кивнула Эмми.

— Будто бордель с блэкджеком! — согласилась Настя.

— Это еще что, — хмыкнул я, кивая на парящие над стадионом следящие дроны, — Гляньте, какие стрекозлы шныряют! Не иначе, прямую трансляцию по всем каналам наладили. Теперь и жучок не скроется.

По губам невольно скользнула мрачная усмешка. Да, господа хорошие, все предусмотрели. И меня это радует!

В любом случае отступать некуда. Мы пришли сюда победить. Показать всем, на что способны. Размазать по стенке любого, кто встанет на пути.

— Ладно, девчонки, — решительно произнес я, увлекая своих спутниц к главному входу, — Настраиваемся на боевой лад. Впереди нас ждет самое интересное…

Глаза Насти сверкнули знакомым недобрым огоньком. Айсштиль величественно вскинула голову, будто примериваясь к короне. Сахаринка и Эмми, не сговариваясь, стукнулись кулачками, хищно осклабясь.

Да, команда Безумова к бою готова. Пусть трепещут соперники!

Я краем глаза заметил странное шевеление в толпе на трибунах. Будто некая тень стремительно скользила меж возбужденных зрителей — бесшумная, неприметная. Словно призрак, способный мгновенно раствориться без следа.

Что-то знакомое показалось мне в этом мимолетном видении. Что-то с легкими нотками тьмы, смешанной с алкашкой…

Фома Лисовский? Он ведь любит во всяких многолюдных сборищах зависать. Ему после контакта с Черным Солнцем от новой силы просто крышу сносит, даром, что экс-Истребитель. Если он, конечно, не соврал в нашу прошлую встречу…

Ну или очередной шпик из Тайной Службы — эти ребята тоже шустрые, умеют маскироваться. Того и гляди, за нашей командой увяжется, начнет вынюхивать.

Да и черт с ними. Пусть хоть все соглядатаи мира сегодня на трибунах соберутся — мне по барабану. Пришел я сюда не в прятки играть.

Пришел надрать всем задницы по полной программе! И Бездна, дремлющая внутри, мне в этом поможет…