Возвращение Безумного Бога 14

Глава 22 Чей приказ?

— Уф!.. Водичка — просто класс! — раздался знакомый веселый голос.

Никталия стояла по пояс в воде, отряхивая мокрые фиолетовые волосы и блаженно щурясь. Она была… абсолютно голой. Капли серебристой воды стекали по ее безупречному телу, которое теперь, после возвращения души, снова излучало ауру соблазна и ночных тайн.

— Ощущение, будто в лунном свете искупалась! — продолжала она, не замечая наших ошарашенных взглядов, — Никакой черной жижи, никакой вони! Айси, тебе тоже надо попробовать! Снимет стресс после возвращения осколка! Эстро, Карни, присоединяйтесь! Устроим божественную вечеринку у бассейна!

Айсштиль первой пришла в себя. Ее щеки слегка покраснели (редчайшее явление!), а глаза метали ледяные молнии.

— Никталия! — процедила она сквозь зубы, — Немедленно оденься! Что за непотребство⁈

— Ой, да ладно тебе, Асися, — отмахнулась Никталия, грациозно выходя из воды и совершенно не стесняясь своей наготы, — Мы тут все свои! Что я там не видела у Эстро или Карнакса? И что ты у меня не видела, пока была в моем теле? — она игриво подмигнула Карнаксу, который тут же демонстративно отвернулся, делая вид, что очень увлечен заточкой меча, — Ну же, не будь занудой! Вода просто волшебная! Я чувствую себя такой… обновленной! Чистой! Словно заново родилась!

— Ты сейчас получишь ледяной душ, если немедленно не прикроешь свою… свою… — Айсштиль запнулась, подбирая слова… а потом просто махнула рукой.

Вокруг Никталии мгновенно сформировался изящный купальник из сверкающего голубого льда. Бикини село идеально, подчеркивая все достоинства фигуры богини ночных желаний.

— Ну вот, — Никталия обиженно надула губы, рассматривая свой новый наряд, — Всю малину испортила! А мне так нравилось быть свободной! И лед этот… холодный! Бр-р!..

— Холод полезен для кожи, — сухо заметила Айсштиль, — Меньше морщин будет. Через пару тысяч лет скажешь спасибо.

— Я бессмертная богиня, у меня не бывает морщин! — возмутилась Никталия, — А ты просто завидуешь моей идеальной фигуре!

— Тише-тише, девочки, — вмешался я, заканчивая формирование портала, — У нас нет времени на споры о купальниках. Портал готов.

Я достал небольшой флакон и, подойдя к озеру, зачерпнул немного серебристой жидкости.

— Что это ты делаешь? — с любопытством спросила Никталия, забыв про обиду.

— Беру образец, — ответил я, — Вода поможет нам не только открыть портал, но и… с другими вещами. Например, с лечением… некоторых старых ран.

Я убрал флакон во внутренний карман.

— Все готовы? — я обернулся к своим спутникам, — Возвращаемся домой. Нас там, похоже, уже заждались. И, судя по всему, накопилось много вопросов.

— И много дел, — добавила Айсштиль, бросив на меня долгий, многозначительный взгляд.

— Не сомневаюсь, — я улыбнулся ей, — Но сначала — домой.

Я шагнул к порталу. Айсштиль последовала за мной. Карнакс, убрав мечи, молча двинулся следом. Никталия на мгновение замешкалась, бросив тоскливый взгляд на манящую гладь озера.

— Эх… а так хотелось поплавать… — вздохнула она и, подправив свое ледяное бикини, шагнула в сторону портала. И тут же замерла, растерянно оглядываясь по сторонам, — Так, минуточку… а куда я дела свое платье? Эй, подождите! Я платье потеряла! Эстро! Подержи портал!

— Я не могу долго держать его, — сказал я, — Он жрет кучу энергии, поторопись!

— У нас нет времени. Попроси запасное у Эгилии, — сказала ей Айсштиль.

— В смысле у Эгилии? У нее же совершенно нет вкуса в одежде, одни унылые белые и серые тона! — Никталия в ужасе схватилась за голову.

— Ты думаешь, что портал, это обычная дверь, чтобы его держать открытым весь день? — рыкнул Карнакс, — Шевелись давай!

Так и не найдя свое платье, Богиня ночных желаний вынужденно скользнула следом за нами. Серебристый диск вспыхнул и погас, оставляя после себя лишь тихое эхо в огромном гроте и рябь на поверхности очищенного озера.

Серебристый диск портала завис над потрескавшимися черными плитами площади, перед замком Аймоса. Его мягкий, перламутровый свет резко контрастировал с вечной серой мглой этого места. Первым из портала шагнул Карнакс, его красные доспехи снова сверкали чистотой, а золотой глаз сканировал окрестности на предмет угроз. За ним появилась Айсштиль. Она двигалась с новой, почти пугающей грацией — воплощенная ледяная буря, в глазах которой плескался холод далеких звезд и тень пережитого кошмара. Следом вышел я, Эстро. Последней из портала выскочила Никталия, энергично отряхиваясь, словно пыталась сбросить невидимую пыль или остатки мрачной атмосферы.

— Фух!.. Я уже и забыла, какое это отстойное местечко! — воскликнула она, осматриваясь и брезгливо морща носик, — Даже воздух тут пахнет так, будто кто-то умер от скуки. Аймосу бы тут ремонт сделать! И освежитель воздуха повесить! С запахом лаванды!

Портал за нашими спинами мягко схлопнулся, оставив нас в гнетущей тишине Мира Мертвых. Щупальца Сверхсущности исчезли, втянувшись обратно в разломы, но сама атмосфера оставалась тяжелой.

В распахнутых воротах замка показались Аймос и Эгилия. Словно все это время тут нас дожидались за уголком. Владыка Мертвых скрестил руки на груди, его лицо было мрачнее обычного. Эгилия, стоявшая рядом, с тревогой смотрела на нас, ее взгляд задержался на Айсштиль, а затем с удивлением скользнул по Никталии в ее новом ледяном бикини.

— Вернулись, — констатировал Аймос без тени приветствия. Его голос был сух, как старые кости, — Полагаю, ваша вылазка в Чертог провалилась? И откуда этот маскарад? — он кивнул на Никталию.

— Купальник? Ах, это? — Никталия кокетливо повертелась, — Подарок от нашей Снежной Королевы. Говорит, полезно для кожи. А вылазка прошла отлично! Мы вернули Айси её… кусочек!

— Мы нашли то, что искали, — ответила Айсштиль, делая шаг вперед. Ее голос звучал чисто и холодно, как звон льда, но в нем появилась новая, незнакомая глубина, — Мой осколок.

Аймос скептически хмыкнул.

— Один осколок не вернет тебе былой силы. Это капля в море.

— Дело не только в силе, Аймос, — продолжила Айсштиль, и ее голубые глаза встретились с темными глазами владыки мертвых, — Этот осколок… он был не просто потерян. Он хранил память. Память о том, как меня разбили.

Аймос слегка напрягся, его брови сошлись на переносице. Эгилия подошла ближе, ее лицо выражало сочувствие и нарастающее беспокойство. Никталия с любопытством наблюдала за разворачивающейся драмой, явно предвкушая интересное зрелище. Разве что руки не потирала.

— Это сделала Лилия, — голос Айсштиль стал тише, но в нем зазвенела сталь, — Разбила меня на осколки. А может и не только меня одну. Но не по своей воле. Она выполняла приказ.

— Чей приказ? — глухо спросил Аймос, хотя в его глазах уже мелькнуло дурное предчувствие.

— Твоего брата, — прямо сказала Айсштиль, — Громовержца.

Тишина, повисшая после ее слов, была настолько плотной, что, казалось, ее можно было резать ножом. Аймос застыл, его лицо превратилось в каменную маску. Никталия тихо присвистнула и сделала такой жест будто вздергивала саму себя за шею.

— Ложь! — наконец прорычал Аймос, и его голос эхом отразился от стен замка, — Клевета! Мой брат… Верховный… он защитник пантеона! Он никогда бы не посмел поднять руку на другого бога! Тем более на тебя! Это… это абсурд!

— Это правда, Аймос, — вмешался я, подходя к Айсштиль, — Я видел это воспоминание. Громовержец использовал безумие Лилии, чтобы избавиться от тех, кого считал угрозой своему порядку. Айсштиль была лишь одной из первых. Он приказал Лилии напасть, разделить ее сущность, а затем лично явился, чтобы собрать осколки и рассеять их.

— Ах он старый козел! — не удержалась Никталия, — Всегда знала, что он тот еще интриган! А строил из себя доброго дядечку!

— Не может быть! — Аймос сжал кулаки, его доспехи тихо лязгнули, — Ты лжешь, Эстро! Всегда лгал! Пытаешься очернить имя Верховного, чтобы оправдать свое предательство!

— Предательство? — переспросил я спокойно, хотя внутри закипала ярость на этого упрямого осла, — Мое предательство заключалось в том, что я пытался понять Бездну, а не слепо бояться ее? В том, что я не соглашался с его параноидальными методами? В том, что он видел во мне угрозу своему единовластию?

— Он видел угрозу мирозданию! — взорвался Аймос, — Твои эксперименты едва не привели к катастрофе!

— А его действия привели к расколу пантеона и уничтожению богов! — парировал я, — Подумай, Аймос! Почему ты сам разбит на осколки? Почему твоя память так фрагментарна? Почему ты не помнишь событий, предшествовавших падению? Ты думаешь, это случайность? Или последствия атаки Бездны? Нет! Это его работа! Он ослабил всех нас, одного за другим, чтобы никто не мог бросить ему вызов!

Аймос отшатнулся, его лицо исказилось смесью гнева и… сомнения. Он посмотрел на свои руки, словно пытаясь увидеть в них следы былого величия и нынешней раздробленности.

— Это… это неправда… — прошептал он, но в его голосе уже не было прежней уверенности, — Мой брат… он не мог…

— Муж мой, — тихо сказала Эгилия, кладя руку ему на плечо. Ее прикосновение, казалось, немного успокоило его, — Вспомни. Вспомни те странные указы перед падением. Ту атмосферу страха и недоверия, которую он сеял. Тех богов, что исчезали один за другим под предлогом «борьбы с ересью» или «угрозой Бездны». Разве это не укладывается в картину?

Аймос посмотрел на жену, затем на Айсштиль, в глазах которой стояли ледяные слезы гнева и боли. Он увидел не только ее цельность, ее новообретенную силу, но и эхо того ужаса, что она пережила. Его взгляд скользнул по Никталии, которая сочувственно качала головой. И по Карнаксу, который стоял с непроницаемым лицом, но его золотой глаз, казалось, сверкал чуть ярче обычного.

— Я… я не помню, — глухо произнес он, опуская голову, — Слишком много… пустоты.

— Потому что он стер эти воспоминания, Аймос, — сказал я, — Или повредил их, когда разбивал твою душу. Так же, как он пытался сделать с Айсштиль.

Аймос вскинул голову, в его глазах бушевала буря. Гнев боролся с отчаянием, преданность брату — с ужасающей правдой, которая медленно проступала сквозь туман забвения.

— Даже если… даже если это так… — прохрипел он, — Что это меняет? Прошлое не вернуть. Пантеон пал. Мы остались одни перед лицом Бездны и… этой, — он кивнул в сторону площади, где недавно бушевала Сверхсущность.

— Это меняет всё, — твердо сказала Айсштиль, — Теперь мы знаем нашего истинного врага. Не только Бездну, но и того, кто играл с ней, кто использовал ее в своих целях. Того, кто предал нас всех.

— И это значит, что наш план с Черным Солнцем становится еще более актуальным, — подхватил я, — Это единственный способ противостоять и Бездне, и тому, что может скрываться за действиями Громовержца. Нам нужна сила твоего мира, Аймос. И энергия Небесного Чертога.

Аймос долго молчал, глядя на свои руки, потом на Эгилию, потом на меня, Айсштиль и Никталию. Его лицо постепенно разгладилось, гнев уступил место холодной решимости.

— Хорошо, — наконец произнес он. Голос его был тверд, — Делайте, что должны. Я подготовлю свой мир. Мои слуги соберут необходимую энергию. Но, Эстро, — он посмотрел мне прямо в глаза, — если твое Черное Солнце даст сбой… если оно уничтожит то, что осталось от моего мира…

— Ты уже говорил это, Аймос, — кивнул я, — Достанешь меня из-под земли. Риск велик, но мы справимся.

— Тогда идите, — Аймос махнул рукой, — У вас мало времени. Бездна уже чувствует слабину на границах. А Сверхсущность… она не будет ждать вечно.

И тут из-за массивной колонны, неподалеку от ворот замка, раздался тихий шорох и неуверенное:

— Эстро?.. Айси?.. Вы… вернулись?

Мы все обернулись. Из тени, робко переминаясь с ноги на ногу и теребя кончик своего пушистого хвоста, выглядывала Пугливая Лилия. Ее большие глаза были полны смеси страха, любопытства и явного облегчения.

— Опа! — тут же оживилась Никталия, — А вот и наша потеряшка! Пугливка, ты что тут делаешь? Я же велела тебе сидеть в замке и вышивать крестиком на призрачных салфетках! Кто разрешил гулять по этому унылому району без сопровождения взрослых богинь⁈

Пугливка закатила глаза и сделала еще шаг вперед, уже смелее.

— Я… я почувствовала… — она посмотрела на Айсштиль, потом на меня, — Что-то очень сильное… и светлое… и холодное… как будто… как будто вернулась весна после долгой зимы. Я подумала… это вы. И пошла посмотреть.

Она с благоговением смотрела на Айсштиль, которая теперь действительно излучала ауру невероятной, звенящей ледяной мощи. Цельная. Восстановленная.

— Весна? — фыркнула Никталия, — Скорее, ледниковый период вернулся в полном объеме! Ты просто нашу Снежную Королеву почуяла, вот и все! Хотя, признаю, апгрейд ей к лицу. Стала еще внушительнее. Боюсь даже шутить про ее прическу.

Айсштиль бросила на Никталию ледяной взгляд, но в уголке ее губ мелькнула тень улыбки. Она подошла к Пугливке и мягко коснулась ее плеча.

— Все хорошо, дитя. Мы вернулись.

Пугливка просияла и тут же доверчиво прижалась к богине льда. Удивительно, как быстро страх сменился радостью и доверием. Кажется, инстинкты Лилии подсказывали ей, что эта «новая» Айсштиль — союзник.

Карнакс лишь хмыкнул, явно считая все эти эмоциональные проявления излишней суетой.

— Раз все собрались, может, перестанем прохлаждаться на площади? — пророкотал он, — У нас есть план. И он требует исполнения. А не вот это вот всё…

Я усмехнулся. Карнакс прав. Время не ждет. Но появление Пугливки, когда о ней все позабыли… Это было знаковым.

— Ладно, Карнакс, не ворчи, — сказал я, — Дел у нас, и правда, выше крыши. Пора возвращаться домой. И готовиться к запуску… самого большого фейерверка в истории миров.

Я сосредоточился на создании портала, на этот раз ведущего обратно, в реальный мир, в особняк Безумовых. Энергия очищенного озера послушно откликнулась, формируя стабильный серебристый проход.

— Мы скоро вернемся, — сказал я Аймосу и Эгилии, — Готовьтесь.

Айсштиль бросила последний взгляд на Владыку Мертвых, в котором читалась сложная смесь старых обид и нового понимания. Затем она решительно шагнула в портал. Карнакс и Пугливка молча последовали за ней. Никталия, бросив на прощание воздушный поцелуй Аймосу («Не скучай, красавчик!»), тоже нырнула в сияние.

Я помедлил секунду, глядя на Аймоса. Он стоял прямой и непоколебимый, как древний монолит, но я видел в его глазах боль и растерянность человека, чей мир только что рухнул во второй раз.

— Держись, брат по несчастью, — тихо сказал я и шагнул в серебристое сияние портала, возвращаясь в мир живых, где нас ждали новые битвы и старые враги.