Возвращение Безумного Бога 14

Глава 20 Тьма-Сущность

Голос был мягким, обволакивающим, как теплый бархат, но под этой мягкостью чувствовалась бездонная, чуждая мощь и… странная меланхолия.

«Гости… Давненько ко мне никто не заглядывал… Особенно такие… яркие».

Яркие? Мы? Ну, возможно, на фоне этой абсолютной черноты даже потрепанный Карнакс выглядел как новогодняя елка.

— Яркие? — шепотом фыркнула Никталия мне на ухо, инстинктивно прячась за мою спину. Ее обычная дерзость куда-то испарилась перед лицом этого существа, — Это она про мои волосы или про твое эго, Эстро? И вообще, кто это? Выглядит как модель для готического журнала, только без одежды. И без лица. Жутковато.

Айсштиль шагнула вперед, ее копье было наготове, амулет и осколок на груди вибрировали все сильнее. Я видел, как она борется с противоречивыми ощущениями — отвращением к Бездне и странным, болезненным резонансом.

— Ты… Что ты такое? — голос Айси был тверд, но я уловил в нем легкую дрожь, — Я чувствую… часть себя… в тебе!

Фигура из тьмы чуть склонила голову, словно прислушиваясь к далекому эху.

«Я — это покой», — снова прозвучал телепатический голос, обволакивая нас, как теплый, но душный туман, — «Я — это единство. То, к чему стремится все сущее, когда устает от борьбы, от боли, от бессмысленной суеты. Я — забвение и тишина».

Провалы ее «глаз» сфокусировались на Айсштиль.

«И да… я — часть тебя, дитя льда. Та самая частица, что ты потеряла так давно. Она страдала в одиночестве, затерянная среди обломков этого мира. Она искала покоя… и нашла его во мне. Она стала мной, чтобы обрести форму, чтобы перестать быть просто криком боли в пустоте».

Внутри меня все похолодело. Так вот оно что. Бездна не просто осквернила осколок, она… слилась с ним? Использовала его как ядро, как якорь, чтобы обрести подобие разума и формы? И теперь эта… Тьма-Сущность считала часть Айси своей?

Я почувствовал, как рядом напряглись мои спутники. Даже Карнакс, казалось, на мгновение перестал думать о тактике и просто ощутил первобытный ужас перед этим предложением небытия. А Никталия… я краем глаза видел, как она побледнела. Обычно она черпает силу из желаний, но здесь… здесь был океан чужих, страдающих, угасших желаний, слившихся в одно монотонное стремление к концу. Это было слишком. Ее сила была бесполезна, даже вредна — она чувствовала этот океан боли и не могла ничего с ним сделать.

Фигура из тьмы медленно простерла к нам гладкий черный отросток, некое подобие руки без пальцев.

«Присоединяйтесь», — голос звучал почти ласково, с какими-то странными, извращенными материнскими нотками, — «Станьте частью истинного покоя. Здесь нет боли, нет страха, нет страданий, нет одиночества. Только блаженное небытие в теплых, бесконечных объятиях волн. Растворитесь. Успокойтесь. Станьте мной».

Она обращалась ко всем, но ее «взгляд» был прикован к Айсштиль.

«Вернись ко мне, дитя. Твое место здесь. Твоя суть уже здесь. Почувствуй… Почувствуй, как хорошо быть ничем».

Соблазн. Коварный, удушающий соблазн. Я чувствовал его сам — усталость от вечной борьбы, от ответственности, от боли потерь. Желание просто отпустить все, раствориться, исчезнуть… Оно шептало на краю сознания. Я видел, как дрогнула Никталия, как на лице Карнакса мелькнуло что-то похожее на сомнение.

Айсштиль стояла неподвижно, бледная как полотно, ее губы были сжаты в тонкую линию. Она боролась. Боролась с резонансом, с притяжением своей потерянной части, с этим чудовищным предложением покоя через уничтожение.

Первым очнулся я. Глубокий вдох, выдох, концентрация. Бездна внутри меня послушно свернулась, создавая щит против ментального давления.

— Спасибо за предложение, милочка, — мой голос прозвучал хрипло, но твердо. Я постарался вложить в него всю свою иронию, — Очень заманчиво, конечно. Прямо спа-салон «Вечный Покой».

— Я согласня-я-я… слиться… — протянула Никталия, глядя пустыми глазами в пространство перед собой. Из уголка ее рта потянулась ниточка слюны. Она шагнула к черной женщине, вытянув руки перед собой для обнимашек, — Мамочка-а-а… забери меня домо-о-ой…

Я молча придержал ее за шиворот. Никталия продолжала шевелить мослами, не замечая, что стоит на месте.

— Но у нас, знаешь ли, другие планы на вечность, — продолжал я, — В них входят хорошая пицца, интересные книги, спасение парочки миров и, возможно, постройка дачи где-нибудь в тихом измерении. Растворяться в черной жиже — как-то не наш стиль. Неэстетично.

— Вот именно! — тут же подхватила пришедшая в себя Никталия. Она потрясла головой, отгоняя наваждение, и на ее лице снова появилась вызывающая ухмылка, хотя в глазах еще плескался страх, — Единство? Покой? Да это же скукота смертная! Я предпочитаю хаос, блестки, скандалы и хорошую вечеринку! А твои объятия, дорогуша, выглядят не слишком-то уютно. Скорее, как… как очень липкая черная дыра. Бр-р!..

— Война — вот истинный путь для воина, — пророкотал Карнакс, поднимая свои мечи. Рассвет и Закат вспыхнули белым и черным огнем, — А ты — просто очередное препятствие на пути к славе. Препятствие, которое должно быть уничтожено.

Айсштиль наконец оторвала взгляд от Тьмы-Сущности и посмотрела на меня. В ее глазах пылала ярость. Ледяная, чистая, всепоглощающая ярость.

— Ты осквернила часть меня! Ты извратила ее! Ты — не покой, ты — болезнь! Гниль! Я верну то, что ты украла!

Тьма-Сущность, казалось, вздохнула. Телепатический вздох, полный вселенской скорби и… разочарования?

«Жаль. Вы не понимаете своего счастья. Глупые, трепыхающиеся искорки жизни… Вечно стремитесь к боли, к борьбе… Что ж… Значит, я поговорю с вами на более понятном языке… языке силы».

И мир взорвался.

Черная жижа озера вздыбилась, превращаясь в десятки гигантских щупалец, шипов, волн чистой, концентрированной энергии Бездны. Они обрушились на нас со всех сторон.

— Бой! — рявкнул Карнакс, встречая удар черного щупальца своими клинками. Раздался скрежет, брызнули искры черного и белого огня. Щупальце отпрянуло, но тут же атаковало снова.

Айсштиль создала вокруг нас ледяной купол, но он трещал и плавился под натиском враждебной энергии. Она метала ледяные копья, но они либо разбивались о черную поверхность, либо просто тонули в ней, не причиняя видимого вреда.

— Оно… оно поглощает мой холод! — крикнула Айси, с трудом удерживая щит, — Впервые с таким сталкиваюсь…

Никталия попыталась вмешаться. Она метнула в Тьму-Сущность сгусток своей теневой магии, попыталась создать иллюзию-желание, чтобы сбить ее с толку. Но… ничего не произошло. Тьма-Сущность даже не дрогнула.

— Не работает! — выдохнула Никталия, отступая на шаг. Ее лицо исказилось от растерянности и бессилия, — Я… я чувствую их! Всех! Их желания… их страхи… их мечты… их так много! Миллиарды! Они все разные! Я… я не могу сфокусироваться! Я не знаю, за что цепляться! — Никталия схватилась за голову обеими руками, глядя перед собой широко распахнутыми глазами, — Это… это просто шум! Белый шум из желаний! А-а-а!..

Она была права. Для Никталии, чья сила строилась на манипуляции конкретными, индивидуальными желаниями, эта сущность, состоящая из хаотичной мешанины миллиардов угасших и извращенных стремлений, была неуязвима. Она была как стена, о которую разбивались ее тонкие ментальные атаки. Никталия оказалась почти бесполезна в этом бою.

— Никталия, прикрывай тылы! Отбивай мелочь, если полезет! — крикнул я, анализируя ситуацию. Мы были в ловушке. Прямая атака почти неэффективна. Ментальная — тем более. Нужно было найти слабое место.

И тут я заметил это. Атаки Айсштиль. Когда ее ледяные копья попадали в Тьму-Сущность, та не получала урона, но… на мгновение ее форма искажалась, пульсировала. Резонанс! Осколок внутри нее реагировал на энергию своей хозяйки!

— Айси! — крикнул я, перекрывая рев битвы, — Не пытайся ее заморозить! Это бесполезно! Резонируй с ней! Со своим осколком внутри нее! Почувствуй его!

Айсштиль непонимающе посмотрела на меня, но потом ее глаза расширились. Она поняла. Она закрыла глаза, опустив копье. Ледяной щит вокруг нас исчез, и волна черной энергии едва не смела нас.

Мы с Карнаксом встретили щупальца и шипы блеском стали, срубая один отросток за другим. Но этого было мало. И тогда я закрыл глаза…

Время замедлилось. Воздух вокруг меня затрещал, заряжаясь фиолетовой энергией. Кожа покрылась сложной вязью светящихся рун, а глаза вспыхнули глубоким, неистовым черным светом Бездны. Мышцы напряглись, чувствуя колоссальный приток силы, граничащий с болью — Синхронизация Бездны, первый уровень. Мир вокруг стал четче, ярче, вероятностные линии будущего замерцали перед глазами, сплетаясь в сложный узор. Я видел атаки щупалец еще до того, как они формировались, чувствовал потоки враждебной энергии, как живые нити. Цена за эту силу была велика — мое смертное тело скрипело под нагрузкой, но сейчас это не имело значения.

— Встречай, красотка! — выдохнул я, и черное сияние окутало мое тело, сливаясь с Доспехом Бездны.

Я рванул вперед, прямо сквозь стену черных щупалец, которые Тьма-Сущность метнула в меня. Мой Черный Клинок, усиленный Синхронизацией, пел, разрубая черную массу с легкостью раскаленного ножа, режущего масло. Я игнорировал мелкие атаки, прорываясь к центральной фигуре, к этому черному, безликому манекену на берегу. Щупальца из озера били по моим доспехам, оставляя шипящие следы, но не могли пробить защиту, усиленную Бездной.

Оказавшись перед ней, я обрушил град ударов. Клинок Бездны сталкивался с ее текучей, мрачной формой. Она не истекала кровью, не распадалась на куски — она просто… поглощала часть ударов, искажалась, как густая тень, и тут же восстанавливалась. Из ее черного тела вырастали острые шипы, она пыталась схватить меня гладкими, безликими отростками, била концентрированными сгустками своей искаженной силы. Это была не драка в привычном смысле — это был танец двух проявлений Бездны: моей, упорядоченной и контролируемой, и ее — хаотичной, голодной, слепленной из страдания. Я уворачивался, парировал, использовал короткие импульсы Вопля Бездны, чтобы дезориентировать ее, рвал ее форму темными щупальцами, рождающимися из моей тени.

Я видел, что мои атаки ранят ее, но не смертельно. Ее форма становилась нестабильной, она словно теряла концентрацию, отвлекаясь на отражение моих ударов.

Айси же сосредоточилась. Она направила всю свою волю, всю свою сущность не на атаку, а на связь. Амулет и осколок на ее груди вспыхнули нестерпимым голубым светом, таким ярким, что он почти перекрывал черноту озера.

Тьма-Сущность издала беззвучный ментальный крик. Ее форма начала искажаться, черная оболочка пошла трещинами, словно разбитое стекло. Сквозь трещины пробивалось пульсирующее голубое свечение — осколок Айси внутри нее сопротивлялся, откликался на зов своей истинной сущности! Тьма-Сущность теряла контроль, ее щупальца из озерной жижи замерли, потом начали оплывать, стекая обратно в черную воду.

— Сейчас! — я понял, что это наш шанс. Я раскрыл ладонь, формируя черную Печать Бездны. Я направил ее не на осколок, а на саму Тьму-Сущность, на ту искаженную, концентрированную энергию Бездны, что окутывала осколок, что давала этой твари ее форму и силу.

Я не атаковал. Я сам решил поглотить её.

Синхронизация с Бездной… уровень два! Активация!

Яркие фиолетовые молнии окутали меня, взвинчивая мою мощь до небес. Я превратился в живую черную дыру, готовую всосать в себя хоть весь Небесный Чертог.

Это было рискованно. Поглотить такой концентрированный сгусток чужой, безумной Бездны — все равно что выпить расплавленный свинец. Я чувствовал, как моя собственная Бездна бурлит, протестует, как она пытается смешаться с этим чужеродным потоком, угрожая выйти из-под контроля. Но я держал ее. Железной волей, опытом тысячелетий. Я втягивал эту тьму в себя, фильтруя, перерабатывая, подчиняя.

Тьма-Сущность слабела на глазах. Ее черная форма становилась все более прозрачной, призрачной, она таяла, как тень на рассвете. Наконец, она исчезла почти полностью, оставив после себя лишь парящий в воздухе, ярко сияющий голубой осколок, похожий на пойманную звезду. Вокруг него еще вились слабые, тонкие черные дымки — остатки разумной воли Бездны. Она ещё пыталась удержаться, но шансов не было никаких.

«Наш разговор… не окончен…» — в воздухе затухали ее слова, — «Однажды вы… поймете…»

— Айси! Твой выход! — крикнул я, чувствуя, как по венам разливается холод поглощенной Бездны. Меня немного потряхивало, но я был в порядке. Контроль удержан.

Айсштиль медленно подошла к сияющему осколку. Она выглядела как жрица, идущая к священному алтарю. Она протянула руку… Коснулась.

Вспышка! Ослепительный голубой свет залил весь грот, заставив нас зажмуриться. Я услышал крик Айсштиль — смесь невыносимой боли и запредельного экстаза. Я почувствовал, как ее душа воссоединяется, как потерянная часть возвращается на место. Но вместе с силой вернулось и эхо чужих страданий. Тысячелетия, проведенные осколком в качестве ядра для миллиардов агонизирующих душ, холодное прикосновение концентрированной Бездны — все это хлынуло в ее сознание.

Я шагнул к ней, крепко обняв. Потянулся к ее разуму, поставив свои подпорки. Создал вокруг нее защитный кокон из своей энергии, помогая ей удержать равновесие, не дать этому потоку чужой боли сломать ее. Она дрожала всем телом, ее лицо исказилось… но она выстояла.

Свет погас так же внезапно, как и вспыхнул. Айсштиль стояла на том же месте, но она была… другой. Цельной. Невероятно сильной. В ее серебристых волосах мелькнули тонкие, почти невидимые темные пряди, которые тут же исчезли. Ее глаза на мгновение вспыхнули глубоким серебряным цветом, а потом стали еще ярче, еще прозрачнее, еще холоднее, чем прежде. В них появилась новая глубина, мудрость… и тень пережитого ужаса.

— Кажется… — прошептала Айси, — Это был… мой последний осколок…

В тот же миг черная жижа в озере взволновалась в последний раз. Фиолетовые искры погасли. Чернота начала медленно отступать от берегов, концентрируясь в центре, а затем рассеиваясь, словно дым. Вода под ней стала сначала мутно-серой, потом опалесцирующей, и, наконец, приобрела странный, перламутрово-серебристый оттенок. Она все еще пульсировала невероятной силой, но теперь эта сила была чистой, нейтральной. Готовой к использованию. Озеро Вечной Молодости… очистилось.

Тишина. Тяжелая, звенящая тишина после бури. Я поспешно отключил Синхронизацию, чувствуя, как из носа струится кровь. Чёрт… второй уровень вымел все мои силы дочиста… а весь я использовал его менее десяти секунд…

— Вау! — присвистнула Никталия, первой нарушив молчание. Она с любопытством и легкой опаской разглядывала Айсштиль, — Айси, ты прямо… обновилась до версии 2.0! Апгрейд прошел успешно? Выглядишь шикарно! И немного… еще страшнее, чем обычно.

— Боевая эффективность восстановлена, — кивнул Карнакс, опуская мечи. В его голосе слышалось непривычное уважение, — Поздравляю, Айсштиль. Ты восстановила свою божественную сущность.

Я подошел к Айси, которая все еще тяжело дышала, приходя в себя. Она медленно подняла на меня взгляд. В ее глазах бушевала целая буря эмоций — облегчение, боль, радость воссоединения, ужас воспоминаний.

— Ты как? — мягко спросил я, кладя руку ей на плечо.

Она глубоко вздохнула, и ее плечи расслабились.

— Я… целая, — ее голос был тихим, но сильным. Она коснулась своей груди, где теперь билось полное, сильное ледяное сердце, — Спасибо, Эстро…

Она помолчала, глядя на свои руки, словно видя их впервые. Потом снова посмотрела на меня, и выражение ее лица стало серьезным, даже тревожным.

— Эстро… Когда я слилась с осколком… я увидела… вспомнила… Не свои воспоминания. Чужие. Те, что впитала Бездна, пока держала мою часть… Я видела… Громовержца. И Безумную Лилию. Они… они что-то делали… в Храме Громовержца… с разломом в Бездну… и с моим копьем…

Я нахмурился. Вот тебе и задел на будущее.

— Ну что ж… похоже, теперь у нас есть не только батарейка, — я кивнул на очистившееся озеро, — но и новая порция загадок… Что ж, родная, рассказывай.