Восхождение мага призывателя. Том 3

Глава 5

Я волочил ноги по грязи после очередного задания. Тело болело, хотелось упасть и вырубиться.

— Костяяян! — заорала Соня.

Неслась ко мне с развевающимися зелеными волосами. Рядом плелся Юра с каменной физиономией наследника.

— О, смотрите, кто приполз! — заржал Гордей, жонглируя гранатой. — Костян, ты как японский камикадзе после неудачного пике!

— Заткнись, псих, — буркнул я, но усмехнулся. — Лучше рассказывай, что тут натворили.

— Твой Ветерок опять отличился, — Соня отвесила мне подзатыльник. — Всю тушенку из третьего барака спер!

Я развернулся к невидимому голему.

— Ветерок, ты совсем охренел? Когда ты только успеваешь все тырить?

Голем показал язык и смылся в кусты.

— Зато мой каменный вчера японского полковника так приложил, — Юра ухмыльнулся, — что тот до сих пор думает, дух Фудзи на него напал!

— А мой взрывной! — Гордей подпрыгнул. — Целый блиндаж в труху разнес! Правда, вместе с нашими окопами… но это мелочи!

— Мелочи? — взвилась Лола. — Нас полчаса лопатами откапывали!

Я закрыл глаза и засмеялся. «Ну и семейка у меня…» Но почему-то был счастлив. Тут подбежал сержант.

— Царев! Твои големы опять японцев до полусмерти перепугали!

— Что на этот раз? — обреченно вздохнул я.

— Один самурай твою Смертушку увидел и сразу все позиции выдал! Другой на Красного посмотрел — начал всем богам молиться.

— А пленные как? — спросила Саша.

— Вообще в ауте! — заржал сержант. — Один увидел, как Росток червей из живота выпускает, тут же карту штаба нацарапал. Второй на Ветерка наткнулся — а тот невидимый, банку тушенки в воздухе жрет. Японец решил, что духи предков его за трусость карают.

— Мда, все как всегда, — Юра хищно ухмыльнулся и вставил своё слово. — А мой железный вчера целую роту в бегство обратил. Правда, вместе с нашими ребятами.

Гордей азартно подбросил гранату и поймал её одной рукой.

— Это мелочи! Мой подрывник такую дыру вчера проделал, что японцы теперь думают — у нас артиллерия калибра «кара небесная».

Лола плюхнулась на ящик с патронами.

— Знаете что? А мне нравится эта война — чистый сюрреализм, бл*дь!

Все повернулись к ней. Тишина. Княгиня обычно таких выражений не позволяла. Но война есть война — тут и герцоги покруче матерятся. К нам подлетел рядовой Сидоров — глаза бешеные, дыхание сбито.

— Царевы! — выдохнул он. — Ваш Солнышко опять дискотеку устроил! Японцы думают — северное сияние в атаку пошло!

Я резко обернулся. Мой голем света переливался всеми цветами радуги и радостно подпрыгивал.

— Солнышко, мать твою! Завязывай с иллюминацией! — рявкнул я.

Он виновато отрубил сияние. Саша огляделась.

— А остальные охотники где?

Лейтенант махнул рукой в сторону лагеря.

— Да вон они, историю творят! Иванов со своими огненными саламандрами японский склад спалил. Правда, вместе с нашими припасами, но кого это волнует? Петрова со своими водными элементалями мост смыла к чертям. Теперь японцы думают — мы цунами в карманах таскаем. А Сидоров… — лейтенант восхищённо хмыкнул. — Его каменные горгульи японского генерала так припугнули, что тот родной язык забыл! Теперь орёт приказ отступать по-русски чище нас с тобой!

Лагерь взорвался хохотом. Смех громкий, отчаянный — единственный способ не сойти с ума. К нам подвели пленного японца. Тот увидел наш балаган с големами и рухнул на колени, затараторив что-то быстро.

— Что мелет? — бросил Юра переводчику.

Переводчик давился от смеха.

— Готов все секреты императора выложить, лишь бы «духи хаоса» его не тронули. Особенно боится «огненного дракона-невротика» и «порхающего демона-вора».

«Ну надо же, — подумал я, — а парень неплохо нас раскусил».

— Демона-вора? — переспросил я.

— Да твой Ветерок вчера рис у него прямо из рук стащил. Японец решил, дух голода материализовался.

«Ну конечно. А чего я ждал?»

— Знаете что? — лейтенант потер подбородок. — А что если устроим показательные выступления? Пусть ваши големы просто побудут рядом с пленными. Готов поспорить на месячный паек шоколада, мы выжмем из них больше информации за день, чем вся разведка за месяц!

— Гениально! — Гордей подскочил. — Мой подрывник может такой фейерверк устроить, что у японцев волосы дыбом встанут!

— Только не в лагере, ради всего святого! — лейтенант побледнел. — Нам еще палатки с прошлого раза залатать не успели!

Так мы и поступили. И несмотря на войну, кровь и грязь вокруг, несмотря на весь этот цирк, я понял простую вещь — нет места лучше, чем рядом с семьей. Даже если твоя семья — сборище безумных призывателей големов и их еще более безумных подопечных, способных довести до истерики даже самых стойких самураев.

Тем временем

В дорогом японском отеле сидели трое мужиков под видом дипломатов. На самом деле — профессиональные убийцы, которые людей убивали как комаров.

Граф Владимир Сергеевич крутил бокал с коньяком. Взгляд — как у мертвеца, холодный до жути. Рядом развалился Александр Иванович Мещерский, бывший военный. Курил сигару и ухмылялся, будто знал какую-то гадость про всех присутствующих. Третий, Павел Петрович, дергал четки. Интриган еще тот — от московских салонов до токийских барделей везде своих людей держал.

— Слушайте сюда, — сказал граф, — императрица Мария Федоровна четко объяснила. Константин Царев должен умереть. И чтобы государь даже не пикнул.

Иванович фыркнул.

— Легко болтать. Царев сейчас герой, народ его любит. Такого просто так не завалишь.

— Поэтому нам по сто тысяч обещали, — Петрович щелкнул четками. — Плюс поместья и полную амнистию за все дела. Когда трон на кону, императрица не жадничает.

Сергеевич усмехнулся — улыбочка у него была как у акулы.

— Мария Федоровна понимает — Царев не просто студент. Он теперь символ войны. А его связь с княгиней Невской…

— Невская! — Петрович облизнулся. — Якутская княгиня с ее бабками и влиянием на севере. Если императрица ее заполучит…

— То половину Сибири получит даром, — закончил Иванович. — Понятно, почему Царева убрать надо. Он княгиню никому не отдаст. Но как его подставим, а? Просто так обвинить мало. Нужны доказательства железные.

— План готов, — сказал Петрович. — Сделаем переписку между Царевым и японцами. Пусть выглядит, будто он им секреты за деньги сливал.

— Подделка должна быть идеальной! — нахмурился Сергеевич. — У государя эксперты — настоящие ищейки.

— Уже все готово! — Петрович выложил на стол пачку писем. — Мой человек в Москве — мастер своего дела. Бумага настоящая, почерк один в один с документами Царева.

«Ну и дела», — подумал граф. «Императрица не шутит. Значит, Царев действительно ей поперек горла встал.»

Сергеевич взял одно письмо и пробежал глазами строки.

— «Многоуважаемый господин Ямамото, докладываю о расположении третьего корпуса» — он присвистнул одобрительно и чуть заметно улыбнулся. — Дьявольски убедительно. А печать?

— Имеется! Слепок сняли с личной печати Царева. Он даже не заметил пропажи.

— Значит, дело в шляпе? — оживился Иванович.

— Почти, — кивнул Петрович и отпил коньяк. — Осталось подбросить бумаги так, чтобы их нашли в самый подходящий момент. И тогда Константин Царев испытает на себе всю горечь настоящего падения.

Он потер руки с хищным удовольствием охотника перед решающим броском. А Сергеевич задумчиво кивнул.

— Но как именно подбросим письма? Нужно сделать так, чтобы их нашли свои же люди, якобы случайно.

— Тут нам поможет капитан Дроздов! — граф ткнул пальцем в фотографию молодого офицера на столе. — Карточные долги душат беднягу, японская любовница держит за горло, короче говоря, пляшет под нашу дудку уже третий год подряд. Он и «обнаружит» тайник в палатке Царева.

— А что насчет японцев? — прищурился Иванович. — Нам нужны свидетели встречи Царева с их людьми.

— Уже договорился с местным якудзой, — Петрович усмехнулся. — За солидное вознаграждение они предоставят «очевидцев», которые под присягой подтвердят — лично видели Царева передающим документы японскому офицеру в трущобах.

Трое заговорщиков переглянулись и подняли бокалы.

— За успех нашего маленького спектакля!

— Превосходно! — Иванович вскинул бокал, и в его глазах блеснул холодный азарт. — Через неделю Константин Царев станет изменником Родины, а мы разбогатеем. За успех операции, господа!

Звон хрусталя прозвучал резко и зловеще. Но в то самое время, всего через улицу, в тесной комнатушке зашевелились совсем другие люди. Леонид Рясов, оперативник следственного отдела, не отрываясь смотрел в бинокль на окна отеля напротив. Лицо его было суровым и напряженным. А за его спиной нервно перебирал бумаги Кузьма Пчелкин.

— Ну и какого черта мы тут торчим? — Кузьма раздраженно швырнул карты на стол. — Царев и без нас справится! Видал же, как его големы японцев запугивают? Он один за целый полк стоит!

Леня не повернул головы, а лишь сухо бросил через плечо.

— Приказ есть приказ, Кузьма. Если Олег Николаевич нас сюда отправил — значит, нутром чует беду. Императрица уж больно активно интересуется нашим Царевым.

— Да что она ему сделает? — фыркнул Кузьма. — Он не придворная шавка. Это ж Царев! Забыл, как он однажды банду контрабандистов одним махом накрыл?

— Помню я все, — Леонид наконец опустил бинокль и устало потер переносицу. — Только тогда враги были честные — бандиты, лазутчики да контрабандисты… А теперь против него интриганы из дворца выступили. Такие враги пострашнее японцев будут.

Тем временем в углу комнаты примостились пятеро омоновцев во главе с майором Сергеем Крутиковым. Все в штатском, изображают зарубежных купцов.

— Товарищ майор, — проворчал один из бойцов, Семенов, — долго еще тут киснуть будем? Местная жратва уже поперёк горла встала. Щей бы нормальных да пирожков с мясом…

— Потерпи маленько, Семенов, — Крутиков усмехнулся. — Скоро нам всем будет не до щей. Если Олег Николаевич прав, предстоит горячая работенка.

И вдруг Леонид резко застыл.

— Тихо! Внимание! Из отеля выходят наши «дипломаты».

Кузьма схватил второй бинокль и прильнул к стеклу.

— Точно они! И несут какие-то пакеты… Ставлю рубль против копейки — это те самые подложные бумаги.

Леонид резко повернулся к майору.

— Сергей, поднимай своих людей! Пора действовать!

Крутиков мгновенно сбросил маску расслабленного купца — теперь перед ними стоял боевой офицер.

— Семенов, Петров, Иванов — за мной. Сидоров и Козлов остаются на связи. Если что пойдет не так — вызывайте подкрепление. Пусть летят как черти из преисподней!

И через полчаса оперативники уже дышали в затылок заговорщикам. Петрович же и его сообщники осторожно двигались к военному лагерю, где стоял отряд Царева.

— Глядите-ка, — процедил сквозь зубы Кузьма. — Встречаются с каким-то офицериком… Наверняка это тот самый Дроздов.

Леонид внимательно наблюдал сцену встречи через бинокль.

— Он самый. Передают ему пакет… Сейчас пойдет подбрасывать улики в палатку Царева — как миленький.

— Берём с поличным? — тихо спросил Крутиков, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Нет пока! — резко ответил Леня. — Пока преступление не совершено, мы бессильны. Подождем момента передачи документов… Вот тогда и накроем всю эту шайку-лейку разом!

Они затаились в тени и молча проследили, как Дроздов крадучись направился к палатке Царева. А сам Константин сейчас уже был на очередном боевом задании далеко отсюда, и палатка пустовала. «Ну и дела творятся», — подумал Леонид. «Хорошо хоть успели вовремя».

Напряжение висело в воздухе. Каждый понимал — ставки слишком высоки.

— Ну что ж, — тихо выдохнул Леонид, доставая револьвер из кобуры. — Пора ловить этих гадов за руку.

Дал знак остальным и первым двинулся вперед. «Надоели эти крысы», — подумал он.

— Вот же гаденыш! — прошипел Кузьма, сжимая кулаки.

Видел, как Дроздов торопливо запихивает подложные бумаги в личные вещи Царева.

— Хорошо, что мы вовремя подсуетились.

Крутиков коротко кивнул своим людям.

— Семенов, Петров, заходите с тыла. Иванов, перекрой выход. Берём без шума.

Операция прошла быстро. Дроздов даже пискнуть не успел, когда его скрутили прямо у палатки Царева. Поддельные документы так и остались в дрожащих пальцах.

«Дурак набитый», — усмехнулся про себя Кузьма. А тем временем другая группа уже двигалась к отелю, где Петрович со своими спокойно болтали о планах. Дверь их номера распахнулась резко. На пороге стоял Леня Рясов с холодной ухмылкой.

— Добрый вечер, господа заговорщики! — насмешливо произнес он, проходя внутрь. — Не ждали гостей?

Сергеевич резко вскочил со стула.

— Какого черта тут происходит? — заорал он, но голос предательски дрожал.

— А происходит конец вашей маленькой игры, — спокойно ответил Рясов. — Садитесь обратно, пока по-хорошему прошу.

— Это возмутительно! Мы дипломаты! Вы не имеете права…

— Дипломаты? — громко расхохотался Кузьма, входя вслед за Леней. — Да вы обычные дешёвые предатели! У нас на вас целое досье набралось — записи разговоров, документы, показания вашего дружка Дроздова. Он, кстати, запел быстрее соловья, как только понял, что попался.

Крутиков перебирал изъятые бумаги.

— Мастера поработали на славу. Подделки что надо — если бы не мы, Царев влип бы по самые уши.

— А японские свидетели? — спросил Леня, отрываясь от протокола. — Что с ними?

— Уже в клетке сидят, — усмехнулся один из омоновцев, стряхивая пепел с сигареты. — Местная полиция их быстренько прибрала. Оказывается, эти мерзавцы не только нам лапшу на уши вешали, но и японцам про русских шпионов сказки рассказывали. Классическая двойная игра.

Кузьма хмыкнул.

— Всех развели как лохов. И нас, и японцев. «Интересно, сколько они на этом бабла срубили?» — подумал он.

— Да уж, — протянул Леня. — А мы тут голову ломали, кто кого подставляет.

Временем позже

Царев уже возвращался со своим отрядом после очередной успешно завершенной операции. Настроение было отменным — японцы разбиты наголову, потери минимальны, хоть песни пой.

— Знаете что, — весело сказал Костя, пристраиваясь возле костра и принимая миску горячей каши из рук поварихи, — война какая-то пресная выходит. Всё слишком гладко идет.

— Пресная? — Лола, устроившись рядом с ним, удивлённо вскинула бровь. — Костя, мы только что японский полк в труху разнесли!

— Да я не про это! — с досадой поморщился Царев, яростно мешая кашу ложкой. — Обычно к этому времени уже кто-нибудь пытается меня пристрелить или тебя похитить. А тут — тишь да гладь. Подозрительно это.

— Может быть, враги наконец-то поумнели и поняли, что с нами лучше не связываться? — хмыкнула Саша.

— Или просто в отпуск подались? — подхватила Даша с ухмылкой. — У ублюдков тоже отгулы бывают.

Костя отрицательно покачал головой.

— Нет уж. Чувствую нутром — что-то здесь нечисто. Особенно странно, что к Лоле никто не пристает. Обычно каждую неделю кто-нибудь пытается её похитить.

— Не каркай! — одернула его Лола и постучала по дереву рядом с собой. — А то еще и вправду какой-нибудь умник объявится.

— Ладно-ладно, — Царев махнул рукой и усмехнулся. — Просто слишком уж подозрительно всё складывается. Будьте начеку — такое затишье всегда перед бурей бывает.

И пока они переговаривались да отдыхали, в нескольких километрах от лагеря, в наскоро разбитом штабе оперативной группы, Леня и Кузьма измученно корпели над отчетами.

— Ну что, Кузьма, — устало вздохнул Леня, откладывая ручку и потирая покрасневшие глаза. — Дело-то почти в шляпе. Заговор раскрыт, предатели под замком, а Царев цел и невредим. Только вот до императрицы еще не дотянулись, а лишь шестерок поймали.

— Это да, — Кузьма мрачно кивнул и почесал затылок. — Только теперь нас ждёт самое страшное.

Леня встрепенулся и с любопытством уставился на товарища.

— Что ещё за страшное?

— Рапорты строчить Олегу Николаевичу, — вздохнул Кузьма с таким видом, будто приговор себе подписал. — Ты представляешь, какая бумажная лавина сейчас на нас обрушится? Протоколы допросов, описи изъятого имущества, справки, характеристики. Да легче было бы ещё один заговор раскрыть!

Леня выдохнул так тяжело и обречённо, словно душа покидала его тело. «Вот же бл*дь», — подумал он. «Воевать — это цветочки по сравнению с канцелярщиной».

— Твою мать, ты прав как никогда. Слушай, Кузьма, честное слово — лучше бы мы тут с японцами воевали, чем домой тащиться бумажки перекладывать до посинения.

— Вот именно! С японцами хоть всё просто — они в нас стреляют, мы в них. Честная игра! А канцелярская волокита — это медленная смерть, брат.

Из темноты рядом внезапно материализовался Крутиков. Тихо подкрался, как рысь на охоте и улыбнулся хищно.

— Хватит ныть, герои. Премиальные получите такие, что глаза на лоб полезут. Да ещё и отпуск вне очереди.

Леня резко поднял голову.

— Отпуск? Нам⁈ Да наш Тяпкин таких слов даже не знает!

— Вот-вот! — Кузьма махнул рукой. — Пока с интригами вокруг Невской не разберёмся, нам даже поспать толком не дадут.

«Ну да, конечно», — подумал Леня. «Отпуск нам дадут, как же. Скорее японцы сами сдадутся».

Оба тяжко вздохнули и снова уткнулись в бумаги. Крутиков постоял, посмотрел на них с усмешкой и растворился в темноте так же незаметно, как и появился.

— Слушай, а может, правда премиальные дадут? — тихо спросил Кузьма.

— Ага, — буркнул Леня. — Если это правда, то я тогда балерина Большого театра.

Тем временем далеко отсюда, в роскошных московских хоромах, где золото текло по стенам рекой, императрица Мария Фёдоровна стояла у окна и читала донесение. Лицо каменное, а глаза горят так, что бумага вот-вот загорится.

— Не вышло, — буркнула она. — Царев оказался крепким орешком. Крепче, чем думала.

«Ну и черт с ним», — подумала императрица и усмехнулась. — Это не финал, Царев, и даже не антракт. Хитростью не взяла, так возьму грубой силой. У меня столько козырей в запасе, что тебе и не снилось. Столько, что хватит утопить тебя по самые уши.