Водоем. Часть 1. Погасшая звезда

Глава 26. Второе пришествие Ариадны

Сон Сергея был глубоким, но не долгим… С первыми лучами солнца, ворвавшимися в его комнатку, он бодро соскочил с кровати и побежал на кухню… В какой-то момент ему показалось, что он вернулся во вчерашний день — снова за несколько метров до кухни он понял, что та обитаема, и снова его настиг и тот же запах жарящейся яичницы, и то же шипение пищи на сковороде… Неужели Светлана вернулась? Простила? Поняла? Или…

Он влетел на кухню и… едва не остолбенел…

— Доброе утро! — оторвавшись от плиты и приветливо улыбаясь, произнесла девушка.

— Доброе… — промямлил полузаплетающимся языком Сергей.

— Как спалось, рыцарь? — продолжала вопрошать красавица, одетая в короткие шорты и обычную белую майку, призывно обтягивавшую сочную красивую грудь то ли второго, то ли третьего размера.

— Ничего… — односложно отвечал Костров.

— Похоже, ты не рад новой встрече со мной, мой спаситель? — задала девушка риторический вопрос, прекрасно понимая, что с такой, как она, мечтает даже просто постоять рядом каждый первый мужчина…

— Нет, что ты!? — Сергей медленно приходил в себя. — Но откуда ты?

— Откуда-откуда? От верблюда! — с долей напускной злобности произнесла девушка. — Я ему яичницу готовлю, а он вместо «Спасибо» начинает глупые вопросы задавать! Иди-ка лучше в душ, мой славный избавитель, а потом вместе позавтракаем! Ну, что стоишь?

— Любуюсь… — быстро нашел нужный ответ почти уже пришедший в себя философ.

— Ну-ну… Может, мне снова обнажиться? — самодовольно предложила красавица и стала демонстративно, но очень медленно расстегивать молнию на шортах…

— Давай-давай! И побыстрее! — Сергей решил посоревноваться с гостьей то ли в наглости, то ли в ином психологическом соревновании, имя которому он пока не мог придумать.

— Ага, разбежалась! — девушка резко потянула бегунок вверх, запирая вход в свою куночку, застегнула пуговицу над молнией. — Сначала приведи себя в порядок, а потом… потом посмотрим, как ты будешь себя вести…

— Чего ты хочешь, сука? — Сергей, отбросив все приличия, начал резать правду-матку и медленно двинулся в сторону девицы, сжимая кулаки… — Чего тебе надо? Богатства? Денег? Или моей жизни?

— Ты о чем, милый? Я тебя не понимаю! — девушка нисколько не изумилась внезапному наезду хозяина и продолжала говорить, глядя прямо в глаза, так, будто она действительно не врет, действительно не понимает.

Но Сергей не поверил…

— Не ври! Ты все понимаешь!!! Хва претворяться, госпожа Елена Кострова! — он приблизился вплотную к гостье, схватил ее за руки чуть повыше локтей и крепко сжал.

— Мне больно! — проинформировала девушка.

Но Сергей продолжал все сильнее сдавливать ее руки:

— Чего тебе надо, тварь? Что ты хочешь?

— Отпусти! Тебе же хуже будет! — предупредила красавица, сверля Сергея жестким взглядом.

— Фигушки! — отвечал юноша и теперь уже сжимал со всей силы. — А ну, говори, гадина! Давай, колись, сука!

— Ах так! — воскликнула девушка и закрыла глаза.

И в то же мгновение Сергей ощутил сначала как мягкая плоть под его пальцами стала твердокаменной, затем пришло лавинообразное нарастающее жжение в обеих ладонях… Сначала ему казалось, что в его руках уже не девичьи руки, а просто горячие трубы отопления, но через несколько мгновений ему уже чудилось, что он сжимает раскаленные стальные стержни. Он попытался оторвать ладони, но они словно прилипли к коже девушки…

— А-а-а, бля-я-я… — истошно завопил Костров, начиная судорожно извиваться и дергаться…

И только тогда Ариадна сжалилась и открыла глаза…

Сначала Сергей минут десять отмачивал руки в струе ледяной воды, льющейся из кухонного крана, а потом, когда Ариадна любезно предложила свою врачебную помощь (отказываться от нее юноша уже не решился) и стала смазывать ему покрасневшие ладони облепиховым маслом, снова приступил к роковым вопросам:

— Кто ты такая? Что ты хочешь? Чего тебе от меня надо?

— Кто я? — переспросила девушка и, улыбнувшись, отвечала, повторяя некогда слышанные слова Загрея: — Часть силы той, что вечно хочет блага, но зло творит в отместку за грехи!

— Ясно! — проронил Сергей, вспоминая Воланда и Мефистофеля одновременно, но на самом деле до ясности ему, конечно, было как до Китая пешком…

— Чего хочу я? — девушка говорила со все большим вдохновением. — Хочу я многого, мой друг, всего не описать словами, любви хочу, но не твоей, хочу для милого наградой быть, но милый мой — не ты, известности и славы хочу не меньше, чем любви, а от тебя мне нужен лишь пустяк — тот, что зовется словом «брак»!

Елена и сама не понимала, отчего заговорила рифмованной прозой, как не понимала и то, правильно ли она так сразу и в лоб раскрывает все карты…

«Да, — признавалась далее девушка, — она считает, что богатство отца Сергея в некоторой степени принадлежит и ей, мало того, Мария Еремеевна испоганила жизнь ее отцу, ибо вечно третировала того в детстве, внушая мысль об его отщепенстве и второсортности, что Иван Тимофеевич, несомненно, подставил своего старшего сводного брата, и теперь ей, его дочери, нужна компенсация за тюремное наказание отца…» В общем, Лена собрала все, что можно собрать, обвинила Сергея, его отца и бабушку во всем, в чем можно было обвинить, а в заключении спокойно потребовала свою долю, которая, по ее приблизительным и весьма скромным подсчетам, составляет 100 тысяч баксов.

— Ну, а брак со мной тебе зачем? — Сергей смог наконец-то перейти к уточняющим вопросам.

— Это для маскировки — только и всего! — Елена как могла силилась объяснить ему свою замысловатую логику. — Мы с тобой женимся, а потом разводимся и официально все делим пополам!

— А мне кажется, — решил возразить Сергей, — ты хочешь получить всё, потому и требуешь брака. Как только мы поженимся, ты меня закажешь киллеру, и всё — дело в шляпе, и не надо ничего делить — всё будет твоим!

— Ты соображаешь! — похвалила сестрица братца. — Но даже если так, у тебя все равно нет выхода…

— Как это нет? — Сергей энергично запротестовал. — Я не дурак, чтобы на тебе жениться, тем самым подписывая себе смертный приговор. Так что вали отсюда, красотка, да поскорей! И больше не появляйся! Или мне вызвать ребят Клещёва, чтобы они с тобой разобрались по-мужски?

— Вызови, попробуй! А я повеселюсь! — и Елена, распластавшись в кресле, пошло раздвинув красивые ноги пошире, расплылась в улыбке, предвкушая очередную победу.

Сергей резко встал, пошел в прихожую… Но телефон не работал… «Неужели она владеет сверхспособностями? Сначала эти огненные руки, теперь сломанный телефон, а еще раньше, на даче — и этот запах, и голубоватое сияние… Да, нечистое дело! Как же теперь быть? Надо бежать, бежать из квартиры, бежать прямиком к Клещёву или даже к Сизову…»

Ариадна-Елена продолжала спокойно сидеть в гостиной.

— Ау, милый, — раздался ее низковатый голос, — ну, как, скоро причапают твои клещи? Когда будем их давить?

Но Сергей ничего не ответил, тихонько подошел к входной двери и попробовал отодвинуть защелку, но… но скоро понял, что та не поддается, и двигаться ей не позволяет она, эта тварь по имени Ариадна… Может, попробовать напоить её? И тогда, возможно, она потеряет бдительность и можно будет что-то предпринять…

Сергей вернулся в гостиную. Снова пришлось с грустью признать — он проиграл и второй раунд в битве с Ариадной… А вот будет ли третий, будет ли шанс на реванш? Он теперь в этом сильно сомневался…

— А если я откажусь жениться на тебе? — вновь спросил он Елену.

— Тогда умрешь сегодня! — спокойно произнесла девушка, вызывающе глядя ему в глаза.

— И как же я умру? Выпаду с балкона? Или иной лютой смертью? — Сергей всё серьезнее начинал относиться к предсказанию мстительной прабабки.

— Ты очень догадлив, милый! Конечно, самой лютой, самой мучительной, какая только может быть! — то ли в шутку, то ли всерьез подтвердила страшное предположение девушка. — Но не сейчас…

— Конечно, не сейчас, а в Купальскую ночь! — сказав это, Сергей пристально взглянул в очи красавицы, надеясь, что та как-то выдаст свою осведомленность.

— В Купальскую? — кажется, девушка удивлялась искренне.

— Именно! — подтвердил Сергей. — Лучше скажи, кто тебя прислал, твоя бабка?

— Какая бабка? — продолжала недоумевать красавица.

— Хватит изгаляться! — зло прошипел Костров. — Всё ты знаешь! Твоя бабка Анфиса, живущая в Иномирье! Ты была у неё, что она тебе приказала?

Лена резко откинулась на кресле и захохотала во весь в голос, а, чуть успокоившись, спокойно заговорила:

— У тебя мания преследования, дорогой! Какое Иномирье, при чем тут Анфиса? Ты болен, мой друг, серьезно болен!

Лена плавно поднялась с кресла, сделала максимально серьезный вид и продолжила:

— Братик, мне не нужна твоя жизнь! Мне нужна только справедливость, только деньги, немного денег, ведь от тебя не убудет? Поделишься, и я оставлю тебя в покое, навсегда!

Скорей всего, если бы Лена с этим предложением поделиться обратилась к нему прямо и сразу, Сергей его принял бы без лишних раздумий, но сейчас… Он припомнил и ее издевательства в воскресенье утром, и обожженные руки, и пророчество Анфисы, наконец, предостерегающий тон Александра Васильевича… «Нет, милая, теперь ты не получишь ничего!» — заявил он себе с твердым намерением не дать «бедной родственнице» ни единого рубля, ни единого цента. Сделав неприступный вид, добавив лицу самоуверенной наглости, Костров с легкой ехидцей спросил:

— Но тогда, чтобы тебе или твоему отцу получить в наследство имущество моих родителей, надо будет умертвить еще и бабушку, ведь не только я, но и она наследница первой линии?

— Она уже мертва, не переживай! — смачно отчеканила слова девушка.

— Как? Что? Когда? Так это ты, сука? — он снова было бросился к девушке с кулаками, но какая-то сила заставила его резко затормозить.

— Нет, это не я… Просто несчастный случай… Старушке стало ночью плохо с сердцем и…

Только сейчас Сергей понял, что он в западне, и что попал туда из-за своей медлительности! Надо было энергично действовать еще тогда, когда бабушка рассказала о своем сне, или хотя бы после встречи с Сашей, но лучше всего, конечно, еще в воскресенье, на даче, нужно было позволить Клещёву взять ее в оборот… А теперь… Он вдруг почувствовал, что ноги вышли из подчинения, что они его не слушаются… Ужасное ощущение… Как ни старался он сопротивляться, а нижние конечности медленно, но верно понесли его туловище к двери на балкон… Он попробовал ухватиться обожженными руками за подоконник, но почувствовал вновь обжигающий пламень…

Девушка встала, спокойно открыла дверь на балкон и произнесла:

— Путь открыт, братишка!

Шаг, второй, третий… Он попытался ухватиться еще раз, теперь уже за балконную дверь, но та также оказалась жутко горячей… Наконец, правая нога его поднялась в сторону и вверх, застыла на перилах балкона…

— Ну, так что, идем в загс или предпочитаешь отправиться вслед за своим папашей и бабулей? — грубо спросила девушка.

— Хорошо, идем в загс! — согласился Сергей, грустно созерцая свое вышедшее из подчинения тела балансирующим на балконных перилах.

— Ну, так то лучше! Смотри, только без фокусов!!! Иначе накажу! — предупредила Ариадна со всей серьезностью, и Сергей понял, что девушка действительно не шутит.

Через час их уже расписали. Сергей, как и обещал, не выкинул ни единого фокуса и безропотно расписался в книге записи актов гражданского состояния, а до того уверенно ответил «да» на вопрос о согласии взять в жены Елену Кострову. Та, похоже, заранее готовилась к операции, поскольку на готове у нее были свидетели, а регистраторша послушно покорялась всем ее требованиям и даже не спросила, не родственники ли они, раз у них совпадают фамилии.

— Сиди дома! Никуда не ходи! Никому не звони! — приказала Елена, когда новоявленные молодожены вернулись в квартиру Сергея. — Я утрясу некоторые дела и вернусь за тобой, мой милый! А пока сиди тихо и смирно — тем самым максимально продлишь свою жизнь!

Сказав это, Елена удалилась так же внезапно, как и появилась в квартире Кострова. У нее действительно были дела — наследство наследством, а о сессии забывать не стоит. В отличие от некоторых, «автоматов» у нее не накопилось, впереди ждали еще четыре экзамена, ближайший — завтра… И надо к нему готовиться обстоятельно, ведь волшебное платье ей вряд ли поможет, точнее сам Загрей, его божественная энергия посредством магического наряда…

Не успела неприятная гостья выбежать из подъезда, как Сергей бросился к двери… Но теперь не только входная дверь не открывалась, но также и балконная, и даже ручки евроокон недвижно застыли, не реагируя на усилия обожженных рук. Телефон по-прежнему молчал. Сергею не осталось ничего иного, как сначала выругаться, затем налить себе стакан коньяку и залпом его опорожнить — если уж умирать, так навеселе!!! Он включил телевизор — хорошо, что хоть он работал, потом закурил, затем снова выпил…

Погружаясь в новый сон под мерное жужжание «голубого друга», он уже ни о чем не думал, просто наблюдал дикую пляску образов — перед ним мелькали лица самых разных людей, начиная с унылых рожиц тех, кто выражал соболезнования на похоронах и поминках, и заканчивая прекрасными лицами Светланы и Ариадны… Да-да, лицо двоюродной сестры, едва не отправившей его на тот свет, он, тем не менее, оценивал объективно… Все же прав был Достоевский, красота — великая и ужасная сила, величайшая загадка и тайна бытия, здесь берега сходятся и то, что уму кажется развратом и преступлением, сердцу нередко представляется сплошь красотой… А порой ради красоты, например, ради одной ночи с прекрасной девушкой, даже ради одного поцелуя с прелестным созданием, можно пожертвовать всей-всей жизнью… Вспомнилась новелла Сологуба…

Ему снилось, как он идет по отравленнуму саду: с широких листьев и с лепестков огромных красных цветов обильно стекала вязкая жидкость, вытягиваясь в нить, медленно отделялась от их краев и также медленно-плавно падала на землю, а коснувшись земли, начинала злобно шипеть словно змея, изрыгая ядовито-приторный аромат, почти трупный запах… Сергею хотелось побыстрее покинуть это ужасное место, он чувствовал, что начинает задыхаться… Ускорив шаг, он, наконец, выбежал на широкую центральную аллею… Вдалеке, метрах в ста, сиял белизной женский силуэт? Кто она? Ариадна, Светлана, Марина или… Он направился к девушке, кажется, там же был и выход из страшного места… Она тоже шла, увы, шла от него, но, к счастью, много медленнее, чем он… Приблизившись, Сергей понял, что это не Света и не Ариадна-Елена, нет, это совсем другая девушка — и ростом пониже, и волосы у нее темнее и короче… Может, это его Анима? Он почти догнал её, но тут, когда между ними оставалось всего-то метра два, за спиной девушки внезапно выросла высоченная черная решетка — он едва успел остановиться, чтобы не удариться о прутья… Незнакомка оказалась за оградой, продолжая медленно удаляться по аллее…

— Подождите! — закричал Сергей.

Но его не услышали, и девушка, конечно, не обернулась…

Он стоял, вцепившись в прутья решетки, стоял и плакал… Что-то говорило ему: белоснежный девичий силуэт таит важную тайну, тайну его спасения… Ох, если бы она его услышала, если бы обернулась!!! Он уже хотел отвернуться и начать искать выход, но тут откуда-то из-за кустов, росших чуть сзади девушки, выбежала совсем маленькая девочка.

— Мама, мама, подожди! — закричала малышка.

Девушка остановилась… И через несколько мгновений уже два белоснежных женских силуэта, один побольше, другой — совсем крохотный, взявшись за руки, удалялись по аллее…

Проснувшись, Сергей еще долго лежал на постели и думал, думал, думал… Нет, все еще только начинается! Умирать еще рано! До праздника Ивана Купалы еще больше двух недель… Значит, он пока еще поживет, и не просто поживет, а поборется, а там будет видно…

Зазвенел телефон… Странно… Неужели?

Это был Липянин, его непосредственный начальник…

— Сергей Иванович, доброе утро!

— Доброе утро, Николай Владимирович! — спокойно отвечал Костров.

— Вас в понедельник ждать на работе? У вас там лекция, помните? — поинтересовался Липянин.

— Да, Николай Владимирович, конечно, помню! Правда, Свешников дал мне, как и положено, 10 дней, так что в принципе отпуск официально у меня до 12 числа, так что 13-го выйду окончательно, а пока, если вы позволите, буду вести свои пары.

— Значит, подменять тебя не надо, Сережа? — как обычно начальник в середине разговора перешел на «ты».

— Конечно, не надо! Я свои занятия проведу!

— Ну, тогда до понедельника, Сережа!

— Да, до понедельника…

— Как сам-то? — мягко-вкрадчиво спросил Липянин.

Но что мог ему ответить наш герой? Рассказать про Ариадну, про то, что он уже женился или поведать про несчастье Светланы, а смысл, а толк, а результат? Стоит ли грузить других своими проблемами? Нет, пожалуй, не стоит…

— Да все хорошо, Николай Владимирович! Я в норме! — соврал Сергей.

— Ну, смотри, не пей много! — посоветовал начальник.

— Так точно, товарищ полковник! Много — не буду! — бодро отрапортовал Костров, сдерживая заплетающийся язык.

— Ну, тогда до понедельника!

— Да, до понедельника…

Сергей подошел к балконной двери, легко повернул ручку, вышел… Снова закурил… Глянул вниз, затем вверх… Кажется, погода снова начинала налаживаться — день обещал быть ясным и теплым… И тут он вспомнил про бабушку… Не докурив сигарету и до половины, он резко бросился к входной двери… К счастью, та была открыта… Значит, он свободен… Да, он помнил, что обещал Ариадне быть послушным мальчиком и никуда не выходить… Но чего стоит обещание, полученное таким обманно-жестоким путем? Конечно, ничего не стоит…

Забыв о завтраке, Сергей быстренько напялил джинсы и футболку и уже через пять минут гнал своего стального «коня» в сторону Северного шоссе…