Венец безбрачия

Глава 30

Сундук принесли, и я достала из него завёрнутый в холстину комок грязного белья, а затем, сняв специальный тонкий щит, вынула чистую сорочку и чулки. Линна, внимательно наблюдавшая за этим процессом, неожиданно спросила:

- А мужнее-то где белье, госпожа?

Я растерянно поглядела на неё, не зная, что ответить, а она, заметив моё смущение, слово «приободрила» меня:

- И нечего смущаться, госпожа графиня. Коли без прислуги путешествуете, так вам об муже и заботиться. Так где бельишко-то взять? Горничные состирнут вам, а я все возверну на место.

- Спроси у господин графа, – тихо ответила я, понимая, что всем и каждому не стоит рассказывать про белый брак.

Линна удивленно вздохнула, но промолчала, вынесла из комнаты узел смоей одеждой и передала кому-то в коридоре. Зетем вернулась и мыться помогала мне сама, лично. Принесла большую простыню и расстелила её в бадье, приговаривая:

- Это чтобы заноз не нахватать, госпожа.

Еще горничная из коридора передала Линне мягкую вязаную мочалку-рукавичку, жидкое и едкое мыло, а так же кувшин тёплого травяного отвара, пахнущего мятой и горечью.

- Волосы споласкивать - лучше и нет средства, госпожа. Коса густая будет, и зверь не заведется - боиться он этакого запаха, - сообщила она, намыливая рукавицу. Терла меня бережно, всё время уточняя, не больно ли мне. - А то ведь, госпожа графиня, бывают уж с такой-то нежной кожей бырышни, что и мыть страшно! Только тронешь - уже ойкает.

Я так поняла, что "зверем" она назвала вшей. Мне удалось хорошо промыть волосы и немного отсидеться в тёплой воде, подтянув колени к подбородку – бадья не предназначалась для того, чтобы в ней кто-то лежал.

Дело шло к вечеру, я расправила и сушила волосы, а грязная вода все ещё стыла посередь комнаты. Я ожидала, что её уберут, но на мой робкий вопрос служанка удивлённо ответила:

- А как же господин граф? Али думаете - не захочет с дороги обмыться?

Ситуация была максимально неприятная. Порывшись в памяти, я вспомнила всё, что узнала в своём мире о средневековых особенностях купания и с ужасом поняла, что вот в этой мутной мыльной воде должен будет мыться мой муж. Да и в целом, застилая кровать, горничные были уверены, что спать мы будем вместе. Все это мне очень не нравилось, но паниковать раньше времени я не стала. Хочет мыться в грязи – пусть моется. Однако Леона я ждала немного нервничая и загадывая, как всё сложится.

Сложилось все на удивление спокойно. От барона Леон вернулся чуть выпившим, но вполне вменяемым. Брезгливо поморщился, глядя на лохань с грязной водой и потребовал вынести её. Прислуга подчинилась без вопросов, но больше всего меня удивило, что мыть моего мужа пришла та же самая Линна.

- Ой, а чего ж воду вылили? Я думала горяченькой дольём и ладно будет…

- Нет уж, хозяюшка. По мне пусть хоть холодная вода будет, лишь бы чистая, – спокойно пояснил Леон.

- Ну, как прикажете, господин граф, как прикажете…

Служанка принесла с собой ту же плошку с жидким мылом и грубую шершавую мочалку. Леон, смущённо глянув на меня, начал раздеваться, небрежно сваливая вещи прямо на пол. При этом он совершенно не стеснялся Линны – достаточно молодой и симпатичной женщины. Я отвернулась к темнеющему окну и так просидела все время, слушая всплески и короткие фразы типа: «…под лопаткой еще потри…», «…голову нагните, господин граф…», «…стойте, вот тут еще мыло осталось…».

Закутанный в чистую сухую простыню Леон уселся за стол напротив меня, а слуги второй раз принялись вычерпывать и выносить воду. Мы молчали. Минут через двадцать горничная протёрла пол и вновь заглянувшая в открытую дверь Линна уточнила:

- Покушать не изволите ли чего?

Леон вопросительно глянул на меня, и я ответила:

- Я бы выпила травяной взвар.

Местный взвар, который употребляли вместо чая, мне очень нравился. Он обладал богатым вкусом потому, что поварихи смело смешивали различные травы, листья и веточки, щедро добавляя сушёные фрукты и каждая чашка отличалась немного другим вкусом и букетом. Здесь, в замке барона, взвар имел отчётливый привкус чёрной смородины.

Леон тоже не отказался от кружки взвара и некоторое время мы молчали, а потом он попросил:

- Отвернись пожалуйста.

Я отвернулась, он пошуршал тканью и когда снова сел напротив, я поняла, что он просто скинул влажную простыню и надел белую полотняную рубаху. В глубоком вырезе видно было белую кожу совершенно без загара, мне стало неловко, как будто я подсматриваю за ним. Я отвела взгляд, а Леон хмыкнул и заговорил:

- Софи, тебе не нужно меня бояться. Я не могу объяснить всем и каждому, почему нам нужны разные спальни. Кроме того, знать это кому-либо – вообще не желательно. Но я тебе уже говорил – я не насильник. Да и ты – не случайная сельская девка, а моя жена. Тебе незачем меня опасаться. Я выполню, что обещал.

Неожиданно его речь и ухмылка вовсе не успокоили меня, а наоборот разозлили. Я резко повернулась, посмотрела ему в глаза и сообщила:

- А я вовсе не боюсь вас, господин граф, – хотелось ещё добавить, что ничего нового я увидеть не смогу, но вот от этой фразы я благоразумно удержалась. – Я не боюсь тебя, Леон, но мне сильно не нравится твое отношение ко мне.

Он выглядел уставшим и несколько растерянным, помолчал, недоуменно подал плечами и аккуратно спросил:

- А что не так, Софи? Я понимаю, что тебе тяжело без горничной в дороге. Но я делаю все, что могу… А когда путешествие закончится, ты войдёшь хозяйкой…

- Леон, до свадьбы ты обещал, что объяснишь мне все. Но никаких объяснений я не получила. Более того, ты даже не позволил мне прочитать завещание отца. Ты считаешь меня слабоумной, не способной понять документ? Мне не настолько тягостно путешествие, чтобы я жаловалась. Меня беспокоит другое. Ты знал о моих проблемах с матерью и воспользовался этим, чтобы склонить меня к браку. Но своими проблемами ты делиться не хочешь. Ты мне не доверяешь?

- Да нет же… Но почему… Господи, почему с женщинами всегда так сложно?! – он действительно глянул на потолок, как будто ожидал ответа от высших сил. Затем, недовольно фыркнув заявил: - У меня нет причин не доверять тебе, но история, в которую я попал, достаточно неприятная. Я просто оберегал тебя от гадких подробностей этой жизни. – прозвучало это не то, чтобы прямо пафосно, но все же несколько высокопарно.

Его нелепые оправдания слегка успокоили меня. Я действительно не видела в нем подлости, хотя и знала собственного мужа очень мало. Потому я только вздохнула и сообщила:

- Леон, я, пусть и моложе тебя... но Господь в своей милости дал мне мозги. Я не твоё домашнее животное, о котором нужно заботиться, но чьё мнение никогда не спрашивают. Раз уж судьба связала нас с тобой и у тебя есть какие-то серьёзные заботы, то не лучше ли тебе объяснить мне хотя бы основное? – заметив, что он собирается возразить, я слегка хлопнула ладошкой по столу и торопливо проговорила: – Сегодня Линна спросила где твоё грязное белье. У меня спросила, понимаешь? Люди вокруг нас не глупее тебя и очень быстро догадаются, что с нашим браком что-то не то. Это, дорогой муж, первое. Второе, – я глянула ему в глаза, и поняла, что он внимательно меня слушает: – Линна – просто служанка. Но мне вполне может задать вопрос, например, барон Конрад. И я снова не буду знать, что ответить. Тебе не кажется, что выбранная тобой стратегия изначально проигрышна?

- Ого! Ты знаешь, что такое стратегия? - кажется, он действительно удивился.

- Я много, что знаю, Леон. И мне жаль, что ты не озаботился простыми объяснениями.

Некоторое время муж молчал, обдумывая мои слова или что-то другое. На меня он даже не смотрел, и я внутренне начала нервничать, сразу подозревая всякие сложности и проблемы. Те проблемы, которые могут коснуться моей жизни. Например, у него наверняка есть право отправить жену в монастырь и потом спокойно жить, забыв забрать меня оттуда. Возможно, он и не такой моральный урод как муттер, готовая сгноить меня в дурдоме. Но устроив меня в хорошем монастыре он даже не будет мучиться угрызениями совести – средневековая мораль вполне допускает такое.

Наконец мой муж кивнул, как будто соглашаясь с какими-то своими мыслями и, так и не подняв на меня взгляд, заговорил:

- Что ж, Софи, в твоих словах есть определённый смысл. Не знаю, чем ты сможешь помочь в моей истории, и какие выводы сделаешь, но раз уж тебе так хочется, я расскажу…