Учитель и ученик

Глава 23

Рахара постучала пальцами по сиденью и уставилась на хронометр. По ее мнению, джедаи отсутствовали слишком долго.

“Если они умрут, - сказал Пакс, - то виноваты будем мы. Попомни мои слова.”

“Ты говоришь это уже в тысячный раз.” Было бы легче отмахнуться от беспокойства Пакс, если бы она не разделяла его. Два пропавших или погибших рыцаря-джедая, как минимум, привлекут значительное внимание властей. По крайней мере, один из этих авторитетов наверняка заметит шрам на ее руке, который приведет к тому, что она будет очень сильно страдать.—

Комлинк затрещал от помех, прежде чем перейти в глубокий голос Куай-Гона Джинна. - Милосердие? Вы вообще читаете?”

- Громко и ясно, - сказала Рахара. Облегчение, охватившее ее, было настолько глубоким, что оно было близко к радости. - Вы готовы к поездке?”

“Очень похоже. Мы будем ждать в этих координатах.”

Данные высветились на экране, и Пакс немедленно принялся за работу, раскладывая их по полочкам. - Значит, все это время они были в полном порядке? Все это время мы зря беспокоились. Беспокоясь и оставаясь в бездействии, когда мы могли бы собирать опалы—”

- По крайней мере, мы не на крючке из-за гибели двух джедаев, Пакс. Так что брось это.- Рахара опустилась в кресло пилота, готовая к броску.

Низкий пролет между ближайшими холмами показал Куай-Гона и Оби-Вана, стоящих на небольшой поляне. Они были невероятно пыльными, и когда Куай—Гон поднялся на борт "Милосердия", Рахара заметила веточку, запутавшуюся в его волосах-но в остальном они выглядели ничуть не хуже. “Как вы, ребята, выбрались оттуда?”

“Мне часто приходится задавать себе этот вопрос,-сказал Куай-Гон. “На этот раз нас спасла от одной тайной военизированной организации другая тайная организация.”

- Это просто невероятная удача.- Пакс поднял бровь. - Я полагаю, дипломатия или джедайский протокол исключают возможность того, что ты нам все объяснишь?”

К удивлению Рахары, Куай-Гон задумался. Он и его ученик обменялись взглядами, и Оби-Ван пожал плечами. -Против этого нет никаких правил, - сказал Куай-Гон, - и вы двое уже некоторое время обыскиваете эту луну. Вполне возможно, что вы могли бы найти улики, которые могли бы пролить некоторый свет.”

Пакс вздохнул. “О, так теперь мы вынуждены быть советниками миссии?”

Очевидно, протокольные дроиды жаловались на каждую вторую фразу, что, как она полагала, было причиной того, что Пакс сделал то же самое, но это не означало, что Рахаре это должно было понравиться. - Пакс, ты буквально только что попросил у него информацию.”

“Я не просил тебя высказывать свое мнение по этому поводу” - надменно сказал Пакс, направляя "Милосердие" обратно к посадочной площадке.

- Простите меня,-сказал Куай-Гон, - но я подозреваю, что вы поделились бы своим мнением на эту или любую другую тему, независимо от того, просили бы мы об этом или нет.”

Пакс медленно начал улыбаться. Когда люди пронзали его тщеславие, он начинал уважать их. - Довольно проницательно с вашей стороны.”

Закончив говорить, Куай-Гон внимательно посмотрел на лица Рахары и Пакса. Поначалу он задавался вопросом, будут ли они скрывать все, что им известно; возможно, они замышляют противозаконные действия, выходящие за рамки тех, в которых они уже признались, и в этом случае у них будет мотив скрывать некоторые факты. И все же он не чувствовал ни обмана, ни скрытности ни от одного из них. Пакс просто смотрел с любопытством.

Рахара, однако, замкнулась в себе—как это делают люди, когда им больно.

“Для чего эти негодяи прячутся в пещерах?- Сказал Пакс. “Там нет ничего, кроме водоворотных опалов, которые недостаточно ценны, чтобы мотивировать военизированную операцию. Они даже не настолько ценны, чтобы мотивировать меня, а я зарабатываю этим на жизнь. Есть еще кристаллы кохлена, но они абсолютно бесполезны. Если только они не перепутали их с кайбером?”

- Щиты,” сказал Оби-Ван. - Их щиты казались непроницаемыми для наших световых мечей. Неужели кристаллы кохлена способны на такое?”

“Не то чтобы я когда-нибудь слышал об этом, но идея интересная.- Пакс выглядел задумчивым. “Хм. Надо посмотреть.”

Куай-Гон взвесил полученную информацию. “Это кажется наиболее вероятным сценарием—что эти кристаллы кохлена используются в этих щитах, именно поэтому мерзавцы совершают набеги на различные пещеры.”

Однако Оби-Ван не был удовлетворен. “Но к чему беспокоиться об операции такого масштаба? В настоящее время в этой системе есть ровно три человека, у которых есть световые мечи. Создание щита только для защиты от трех человек—разве это не перебор?”

- Очевидно, они собираются раздавать их, - сказал Пакс.

Куай-Гон только что пришел к такому же выводу, хотя и не мог говорить об этом так спокойно, как Пакс Марифер. - Средство полной защиты от светового меча...это может быть мощная защита. Опасное дело, если оно попадет не в те руки.”

“Не так уж это и опасно. Оби-Ван взял полотенце для умывания и начал вытирать свое грязное лицо. “У нас есть и другое оружие, даже если оно не является эксклюзивным для нас, как световые мечи. А щиты никак не влияют на нашу связь с Силой. С Силой как нашим союзником, мы всегда сильны.”

- Верно, Падаван. К сожалению, это также правда, что мы с тобой сегодня оказались загнанными в угол, и у нас не было выхода. Мы выжили только потому, что вмешалась оппозиция. Некоторые джедаи становятся самодовольными—даже высокомерными-по поводу силы, которую дает нам Сила. Эта сила велика и глубока, но она не абсолютна. Никогда не забывай об этом.”

Оби-Ван смущенно кивнул. И все же ... я не вижу смысла пытаться распространять оружие, которое работает только против джедаев, но и не дает такого большого преимущества против джедаев. Не было бы особых шансов.

- Справедливое замечание”-согласился Куай-Гон.

Оби-Ван, теперь глубоко задумавшись, вернулся к умыванию. Вероятно, Куай-Гон должен был сделать то же самое; если его лицо было таким же грязным, как и руки, то он был совершенно грязным. И все же он не мог игнорировать волну эмоций, поднимающуюся внутри Рахары Уик. Он почувствовал ее боль, и ее гнев.

Хотя Пакс Марифер был более глубоко слеп к Силе, чем почти любой другой человек, с которым Куай-Гон сталкивался, он был способен сказать, когда что-то было не так с Рахарой. “Что же это такое?- сказал он неожиданно мягким голосом. - Рахара?”

- Рабы, - решительно сказала она. Когда она подняла лицо с колен, в ее темных глазах стояли слезы. - Они хотят еще больше. Для Черки недостаточно того, что они уже владеют миллионами и миллионами живых существ, и детьми, которые у них будут, и детьми, которые будут у этих детей. Черка все еще хочет большего. Иногда мне кажется, что они хотят владеть всеми в галактике.”

- Допустить рабство в качестве наказания за преступление-это ... в высшей степени унизительно. Куай-Гон покачал головой. “Это будет первая тема, которую мы обсудим с Раэлем Аверроссом.”

Это нисколько не успокоило Рахару. “Да. Унижение. Крайность. Но владеть людьми, которые родились в принудительном труде— - это нормально?”

Куай-Гон мягко ответил ей: “Конечно, нет. Республика отменила рабство.”

- Но Республика не заставляет Черку прекратить их использование, даже в пространстве Республики. Они не ведут агрессивную полицейскую торговлю людьми на своих границах. А почему бы и нет?”

Он сидел несколько долгих мгновений, обдумывая это, чтобы быть уверенным, что отвечает честно. - Джедаи не заставляют Республику ничего делать. Мы служим Республике, а не наоборот. Но что касается того, почему Республика не действует...у меня нет хорошего ответа для тебя.”

Рахара грубо вытерла щеку тыльной стороной ладони. “Если Республика не может сделать что-то столь же достойное и простое, как нападение на рабство, то почему у нас вообще есть Республика?”

-У меня нет хорошего ответа, - повторил Куай-Гон.”

Порабощение было одним из зол, существовавших за пределами Республики-грязный факт жизни там, который Республика никогда не стремилась искоренить. Некоторые планеты никогда не работали при какой-либо другой системе труда. И разные виды по-разному интерпретировали рабство. Эта концепция означала нечто совершенно иное для людей, чем, скажем, для Т'Заки, инсектоидных существ, которые разделяли Разум улья. На языке тзаки слово "свобода “переводилось примерно как "бесцельность".”

Но для подавляющего большинства разумных существ рабство было глубоко болезненным, а его действие-чрезвычайно коррумпированным. Куай-Гон понимал, что власть Республики заканчивается на ее границах...но ее влияние не исчезло. Конечно, это влияние можно было бы применять гораздо чаще, чтобы помочь порабощенным людям. Почему же этого никогда не было?

"Эта гниль гноится в нас с самого начала", - подумал он. Неудивительно, что Черка злоупотребила им.

Было ли это что-то, что Куай-Гон мог изменить?

Рахара немного взяла себя в руки. “Итак, я права, что вы, ребята, собираетесь преследовать Черку?”

“С точки зрения прекращения их чрезмерного влияния на эту планету,-сказал Куай-Гон, - да.”

“Тогда я хочу войти.- Ее улыбка была такой же острой, как любой клинок. - Потому что ничто в этом мире не доставит мне большего удовольствия, чем заставить Черку испуганно бежать.”

Куай-Гон ожидал, что Пакс будет протестовать по поводу его безопасности, или по поводу того, как трудно было бы принять корпорацию такого размера, или просто ради протеста. Вместо этого он улыбнулся Рахаре. “По-моему, это просто великолепное развлечение.”

Как только "Милосердие" высадил их на Пиджале, Оби-Ван И Куай-Гон поспешили через травянистую равнину, где их ждал личный корабль. Пакс и Рахара были неплохими пилотами, но Оби-Ван с нетерпением ждал возможности снова полетать, даже если это будет простой прыжок в атмосферу.

Хотя на самом деле полет вроде этого был не так уж и интересен, как поездка на варактиле—

“Хорошо”-сказал Куай-Гон, когда они вошли в корабль. - Давай выбираться отсюда.”

Оби-Ван держал корабль низко, скользя вдоль линий деревьев, ныряя в любую большую поляну. Сканеры оставались в автоматическом режиме, и Оби-Ван взял на себя управление только для того, чтобы обеспечить глубокий охват любых холмов, которые, казалось бы, могли содержать пещеры-что на этой луне означало большинство из них. Куай-Гон долго молчал, и Оби-Ван воспринял это как подтверждение того, что он поступает правильно.

И все же он снова оказался неверно истолкованным Куай-Гоном.

Спустя долгое время, почти перед самым возвращением в Пиджал, Куай-Гон сказал: "Падаван, ты помнишь, что я говорил тебе о своем сне?”

- О, нет. Он был там одержим пророчествами? Но Оби-Ван был полон решимости выслушать его. “Да, я припоминаю, хотя вы не поделились многими подробностями.”

“Я видел церемонию заключения договора.- Голос Куай-Гона был тихим, задумчивым. “Так же живо, как если бы я был там, или даже больше. И все же здесь были сюрреалистические элементы—крики, кровь. Видение моего светового меча, поднятого вверх, как будто для того, чтобы блокировать атаку. Но, может быть, это был сам договор, который я должен был блокировать.”

Оби-Ван тщательно сформулировал свой ответ. “Это действительно звучит довольно ... символично.- Конечно, это можно было сказать с уверенностью. Многие сны были символическими.

Судя по его тяжелому вздоху, Куай-Гон, должно быть, почувствовал неуверенность Оби-Вана. Похоже, он его не винил. - Возможно, это безумие или, по крайней мере, гордыня. Верить, что во всем этом действует Сила. Что это будет работать во мне.”

- Сила есть во всем, Учитель.-Именно в этом Оби-Ван был уверен. “Я не могу сказать, имеет ли это какое—то отношение к твоему сну, но оно присутствует и ведет нас, если мы прислушаемся.”

“Очень верно. Но кого или что я должен слушать? Может ли быть так, что я должен слушать свой сон?”

Оби-Ван собрал все свое мужество. - Прямо сейчас твой сон согласуется с твоим сознанием. Так что я действительно не вижу конфликта.”

Куай-Гон покачал головой, но не из-за того, что сказал Оби-Ван, а, возможно, из-за какого-то неслышного диалога внутри его собственного разума. - Видения от Силы всегда имеют более глубокий смысл, чем то, что появляется на первый взгляд. Если это видение...тогда я должен найти то, что скрыто в нем.”