Трон галактики будет моим! Книга 5

Глава 4 Закирпиченный серв

Сначала я подумал, что каким-то образом выстрелил пистолет, который я держал в руке.

А ещё через мгновение я почувствовал полную тишину. Звук выстрела как будто бы оборвался на последних своих миллисекундах, и наступила тишина. Во время которого я услышал только своё дыхание — и дыхание Даши, сидящей ближе всех ко мне за столом.

Мы были в коконе, который создала она.

Мы переглянулись. Она молча кивнула в сторону Меркурьева.

За его спиной расцвёл цветок пороховых газов вокруг дула похожего на мой, только баронского револьвера, который держал в руках личный серв-охранник Меркурьева. Позолоченный револьвер, красивый такой, с завитушками.

Серв был простой. Обычной модели, очень распространной здесь. Почти такой же, как, например, Прохор, или тот однорукий серв у Ильи, только сильно новее.

И всё это происходило в двух метрах от меня.

Пока мы переглядывались, пока я оглядывался — пуля пролетела уже полметра и достаточно быстро, по меркам внутреннего времени дашиного пузыря — двигалась дальше. Примерно сантиметров пять в секунду, как раз в сторону моей черепушки.

— Даша. Солнышко моё. Ты снова меня спасла, — констатировал я, отойдя в сторону.

— Да, — как-то грустно кивнула она. — Выходит так. Видимо, я спасала себя подсознательно, на выстрел среагировала, или потому что… иначе зачем…

Она замялась. Ох, неужели она хотела сказать что-то вроде «иначе зачем всё это, если тебя застрелят?»

Нет уж, Даша, так дело не пойдёт. Сейчас не будем распинаться на эмоции.

— Даша. Спасибо тебе, — ещё раз повторил я. — Ты не представляешь, как это всё важно.

— Меркурьев… зачем это ему?

— Неважно. У нас ещё секунд сорок. Мы хотели поговорить… Даша, я понимаю, что ты чувствуешь, и каким бабником меня воспринимаешь после всего произошедшего за последние месяцы…

— Да, Саша, ты бабник… самовлюблённый бабник. Наверное, только такие и могут идти по головам к этому твоему трону. И, наверное, в твоё время все такие были, да? И в роду Ивановых все такие…

Я покачал головой.

— Неправда. Ни отец, ни дед, не были такими. Да и я не был таким… в своей «первой», прошлой жизни.

Даша усмехнулась.

— То есть эта твоя… как там называется, слово-то такое… реинкарнация на тебя так повлияла.

— Да это ты так повлияла на меня, Даша! — ничуть не лукавя, ответил я. — Пока ты рядом, моё либидо зашкаливает! А поскольку нам ни в коем случае нельзя пока становиться парой и подвергать тебя опасности — приходится заниматься… последовательной моногамией, так скажем. Самой, надо сказать, традиционной для приматов формой отношений!

Вот последнее, возможно, было зря. Ну, когда не знаешь, что говорить — иногда лучше всего сказать правду. Разумеется, аргументация получалась так себе.

— Так ты у нас примат, получается! Ненасытный самчина. То есть я во всё этом виновата, да⁈ Скажи честно, тебе просто нагуляться хочется перед… перед…

Время было на исходе, я обогнул трассу пули, перечертившей пузырь. Подошёл к ней, всё ещё сидящей за столом, чувствуя сопротивление густого замедленного воздуха, и жадно, хоть и быстро, поцеловал в губы, оборвав последнюю фразу.

Она, похоже, ответила мне. И я выпалил после.

— Я буду твоим, Даша, обязательно буду, и я буду на троне, а ты станешь императрицей. Но пока об этом достаточно знать только нам двоим. А пока лети на Гиацинт, потому что становится небезопасно, и мне сейчас придётся разбираться, кто затеял всё это непотребство с покушением…

После я вернулся на место рядом с герольдом, когда пуля уже прошла навылет образовавшийся пузырь — в десяти сантиметрах от моего уха.

Задела по касательной висок старика-герольда — и разбила на мелкие осколки старинную вазу в углу.

На меня обрушился шум — визги и переполох, произошедшие после выстрела.

— Графа, графа ранили!

— Господин учитель!

— Господин рыцарь!

— Нет, он жив!

— Саша! Саша! Что там происходит⁈ — это Виктория из терминала.

— Герольд ранен!

— Вон стрелок.

— Октавия, медпомощь, быстро! — заорал я, перекричав всех. — Макс — держи его!

Следом я прыгнул через стол, выбил у стрелявшего серва револьвер и опрокинул его на пол. Но стрелявший серв и не думал бежать. Он, похоже, после выстрела просто сделал шаг в сторону и окоченел — так я его и повалил, с ногами в неестественной позе, словно куклу.

Герольд был ранен. Похоже, не смертельно. Похоже, по касательной. Октавия быстро обработала его рану и передала медикам из числа армии горничных Иоланты.

Уже через пару минут удалось привести всех к порядку.

— Все на выход. Живо. Всем спасибо! — продолжал грубо командовать я. — Церемония окончена. Заседания будут регулярными. План личных аудиенций составим позже. А вас, господин Мерькурев, я попрошу остаться!

Двери зала Ассамблеи захлопнулись. Даша тоже ушла, Виктория уточнила, всё ли у меня хорошо — и отключилась. Остались только я, Макс, Октавия, четверо её горничных на входах — и Меркурьев с его сервом.

— Я тут ни при чём, Александр! — испуганно залепетал Меркурьев. — Это… Вообще глупости, вы же видели… видели, что я проголосовал за вас! Смысл мне был бы врать… Ох, Бендер… не ждал я такой подставы от тебя, дружище…

Видимо, рычажок паранойи всё ещё был выкручен до предела, потому что я подавил желание съездить господина Меркурьева по его смуглой подпитой физиономии.

Но потом я взглянул на Октавию и вовремя одумался. Она покачала головой и сказала.

— Нет. Он невиновен. Тут вина непосредственно робота.

Меркурьев меж тем, похоже, начинал истерить.

— Меня… меня подставили! Это какой-то обман! Подлог! Постойте… это не вы? Вы меня подставили, да⁈ Это вы сделали с ним что-то?

— Остыньте, Валентин. Можете принять пару капель для успокоения, только не больше двух — больше двух осуждаю. Как там звали серва, Бендер? Да уж, интересен выбор имени. Октавия… у тебя получится получить доступ к его сервисному модулю?

— Если нужно — я дам все пароли! — закивал Меркурьев.

Ну, ясно, что он был не в том положении, чтобы сопротивляться.

Впрочем, паролей не потребовалось. Сервисный модуль уже расковыряли физически.

— У данного серва просто мозг выгорел, — покачала головой Октавия, поднимаясь над «трупом» окоченевшего серва.

— Это как? А-а! «Протокол Кирпич», как это называли у нас… как это называли в старину? — догадался я.

Чуть не сказал «в Первоспрестольной Императорской Академии Армии и Флота век назад».

— О чём вы⁈ — не понял Меркурьев.

И Октавия пояснила.

— В прямом смысле. Это ужасно. Судя по всему, после выстрела запустился вирус, который запустил двоичное затирание всех дисковых массивов. А после чего ещё какая-то дрянь в мозгу, вроде вшитого кипятильника, которая просто расплавила кристаллы. Превращает мозг серва в «кирпич».

— То есть… он прямо поставлялся таковым?

— Судя по отсутствию грубых швов на затылке — «кипятильник» вставили где-то под заказ. Возможно, на самой фабрике, либо в сертифицированной ремонтной мануфактуре. Насколько я знаю, таковой нет на этой планете.

Я развернулся к Меркурьеву.

— В таком случае — ожидаемые вопросы. Откуда серв. Как давно он у вас?

— Давно… с юности… хотя нет, нет. Недавно. Мда.

— Насколько недавно.

— Я ж чуть не забыл. Мой серв был точно такой же модели, но он трагически погиб во время охоты на кисубака… Его сбили глайдером, но мозг удалось спасти из резервной копии.

Он остановился и всё-таки незаметно выпил осуждаемые мной капли из малозаметной фляжечки.

— Ну? — потребовал я продолжения.

— Что «ну»? Удалось спасти, скопировали всё в новое тело точно такой же модели, как положено. Исправно работал, никаких признаков…

Тут я уже слегка вспылил. Понимаю, что у человека стресс — потерял личного серва, ещё и прессует личный бандюган с ядерной бомбой в кармане…

— Меркурьев, вы ж прекрасно понимаете, какая информация мне нужна? Откуда новое тело? Вы не ответили, как давно! Кто копировал. Я терпеть не могу заниматься детективными делами, мне и без этого забот хватает!

Меркурьев неожиданно нахмурился.

— Полтора… два месяца назад это было.

Я прикинул — ровно как раз когда я вернулся с Орхидеи с баронским титулом.

— Хм. И кто этим всем занимался?

— Жена! Светлана этим занималась! — чуть ли не огрызнулся Меркурьев. — Подарок она мне на день рождения сделала такой. Послушайте, я не позволю вам её допрашивать! Чтобы ещё вы к ней приближались… Я сам у неё всё спрошу, хорошо?

Разумеется, я согласился. Так всем было сильно проще.

Мы позволили ему остаться наедине и пообщаться с супругой по личному коммуникатору «голосом». Голос у Валентина был высокий, из-за закрытых дверей всё-таки были слышны отдельные реплики.

— Любимая, ты послушай!.. Он ужасен!.. Побереги себя!.. Да нет! Я ничего не говорил!.. Давай просто!..

Потом в районе минуты было молчание, я постучал, и Меркурьев вышел. С побагровевшим лицом.

— Мы с супругой имеем честь пригласить ваше сиятельство на официальный визит в наше имение в городе Мерькуревске… Светлана всё вам расскажет и покажет.

Я еле сдержал улыбку. Выходит, узнала, что теперь у планеты есть новый граф — и тут же захотела с ним познакомиться. Так вы у нас, батенька, подкаблучник! Что ж, бывает и такое. Отсюда и бесконечная ревность. Даже не знаем, осуждать, или нет.

Ну, я и сам уже давно собирался наведаться к ним в гости.

Город Меркурьевск был одним из трёх городов — точнее, я бы сказал, «населённых пунктов городского типа», которые я ещё не посетил. А я же теперь граф. Нужно обозреть все владения, целиком.

Города Западная и Восточная Гербера, Княжий Порт, Солепорт, Немилино, Церберовск были мною посещены — остался ещё городок Крестовск, отдалённый пригород Западной Герберы, Меркурьевск… и городок Александрия.

Да, был и такой, названный в мою честь. За бамбуковым кругом, почти на самом южном полюсе. Уже давным-давно разрушенный, а затем захваченный оседлыми пустынгерами. Сперва племенем Новых Печенегов, затем Южным Болотным.

Ганс Рейкинг говорил, что где-то в окрестностях у них была база контрабандная. Да и вообще, место было не самым приятным — сильные ветра, полярная ночь четверть сезона и всё прочее.

Ничего, туда я обязательно ещё отправлюсь. Пока же мне предстояло посетить куда более приятный населённый пункт.

Итак, уже на следующий день, порешав все дела в Западной и переночевав дома в Королёве — сел на «Скотинку» и выдвинулся туда — на окраину Восточного Полушария, несколько южнее экватора.

Городок Меркурьевск располагался в оазисе. Как я понимаю, это была кальдера древнего и погасшего вулкана с чуть более высоким восточным склоном, чем западный. В итоге вся влага, поступавшая с болотного пояса и обычно рассеивающаяся в пустыне, здесь задерживалась, стекая в небольшой озеро, по берегам которого и раскинулось поселение.

Я смотрел на подлёте, и по правде сказать, это было красиво — домики из чёрного гранита с красными черепичными крышами, поднимающиеся по склонам горы. Маленький виноградник, плантации мультизлаков на высеченных горных террассах, теплицы вперемешку с малыми солнечными электростанциями…

Но вообще, признаки обветшания и запустения тут были. И здания покосившиеся, и плантации заросшие бурьяном. Причём обветшания недавнего — как будто бы совсем недавно хозяин бросил поселение.

На фоне этого мерно чадящий завод с кучей цехов и конструкций, занимавший добрую четверть кальдеры, выглядел каким-то даже более живым, нежели остальной город.

Ну и, на самом деле, статистика это собой подкрепляла и отчётами, которые принёс нам Капитан Немо от горничных Иоланты. Если двадцать лет назад тут жило двадцать тысяч человек и тридцать тысяч сервов, то сейчас едва набиралось семь тысяч теплокровных — и пятнадцать тысяч сервов.

А если сопоставить это с датой кончины предыдущего барона, отца Валентина — всё становилось ясным. Немногие захотели жить у новых хозяев, очень немногие…

Я всё-таки по настоянию Октавии прибыл с расширенной охраной, несмотря на то, что гарнизон горничных в городе уже почти неделю как взял под охрану все правительственные здания.

Если заказчик убийства здесь — то он может успешно скрываться. Как-никак, новейшая стеллс-технология на планете может быть не только у одного Капитана Немо.

Мы приземлились на единственной и очень тесной стоянке челноков у завода, которая была битком набита грузовыми челноками. Нас уже ждал подогнанный потрёпанный глайдер, в который мы тут же упаковались вместе с Максом, Октавией и встретившим нас Мерькуревым.

Ну, и Потёмкиным — куда ж без него на столь важную встречу.

После нас из чрева Скотинки выкатился новейший глайдер-танк под управлением Правофлангового.

Пусть прикрывает пути отступления. Всё по-серьёзке, а вы чего думали.

Меркурьев выглядел мрачным, подавленным и раздражённым. Молчал всю нашу короткую дорогу до дворца на берегу озера, лишь изредка что-то бормотал, когда видел на дороге пьяниц или поломанных сервов.

— Послушайте, Валентин. Вы что, серьёзно думаете, что у меня есть какой-то интерес… к вашей жене, — очень тихо спросил я.

Он вздрогнул и проворчал:

— Кто вас знает. Знаете ли… Светлана очень, очень красивая женщина, и, к тому же, знатная, с Первопрестольной… А падких до чужого добра на планете знаете как много?

Тут пришла моя пора удивляться.

— С Первопрестольной? Серьёзно? И что она тут за… то есть, как это получилось? Да вы, я так понимаю, герой, раз смогли охомутать столичную красотку!

Октавия бросила на меня укоризненный взгляд через плечо.

Ну да, да. Я очень по-диагонали прочитал досье, которое она мне принесла утром, когда я собирался.

Валентин же слегка подобрел, даже почти улыбнулся, сказал.

— Годовые курсы Высшей Школы Хозяйствования, отец тогда выиграл грант для меня… Встретил её в ночном клубе.

— Знатный кровей… А не могли бы вы назвать мне её девичью фамилию?

— Ганзориг. Светлана Чингизовна Ганзориг, — отчеканил Валентин. — Она нойонка.

Тут я вспомнил и сопоставил: с одной стороны отчёты, и собранное досье разведчиц-горничных на Светлану, которое я по-диагонали посмотрел рано утром. И наш короткий диалог с Лу Олдриной с Первопрестольной.

Сопоставил и напрягся. Потому что Ганзориги — заклятые враги Олдриных. Обширный род, реконструировавший кочевые традиции, анархизм и восхвалявший космическое и планетарное пиратство ещё до пришествия Орды. А после начала вторжения — всё ещё более усилилось.

По счастью, Орда виделась их идеологам как некое жуткое извращение и пародия на их идеалы свободы… что не мешало им продвигать абсолютно-безумную и эзотерическую теорию о том, что «орду можно победить только другой ордой».

В общем, я решил, что встреча обещает быть как минимум интересной и даже важной. Потому что по сути это уже была не встреча с баронессой захудалого провинциального рода, это была моя первая встреча с нойонкой, вторым по старшинству дворянским чином Ганзоригов, этих кочевников-интриганов.

Поместье было шикарным. Длинная терраса вокруг, четыре этажа, беседки, сады, лабиринты. Нас встречали только сервы и десяток инфильтровавшихся горничных — других людей почему-то в поместье я так и не увидел.

Нас проводили внутрь, через десяток дверей, в просторный зал. Везде пахло благовониями, играла легкомысленная музыка.

Под опахалами, которыми прилежно орудовали двое смуглых юношей пустынгерских кровей, возлежала она. Восточная богиня. Шемаханская царица. Семирамида Герберы…

— Вот эта женщина… — тихо-тихо пробормотал Макс, когда мы расположились за низким столиком, полным фруктов.

Тут я еле сдержал улыбку. Вот это женщина, да уж.

— Ва-алечка? — манерно произнесла богиня. — Это вот эта-а вот гра-аф, да-а? А ска-ажи что-нибудь па-а гра-афски, граф?

Разговор действительно обещал быть интересным.