Три товарища

Глава 2. Веселитесь юноши в юности своей

Магнитогорск. Ночной клуб "Ригель".

Асфальт вибрировал в такт энергичной мелодии. Яркие огни цветомузыки и неоновая вывеска "Ригель" освещали окружающую территорию, легко разгоняя темноту. Напряжённые охранники покачивались с пятки на носок у входа в ночной клуб и подозрительно косились на машины с красно-синими мигалками и надписями "Военная Полиция". Возле машин дежурили абсолютно трезвые бугаи, внимательно наблюдая за каждым бывшим курсантом, когда тот покидал порог ночного клуба, чтобы, как говорится, проветриться. Тогда полицейские подходили к такому любителю ночного воздуха и интересовались, способен ли он всё ещё держаться на ногах. Если нет, сразу подзывали одного из водителей такси, которых у клуба припарковалось с десяток машин, и не совсем трезвому выпускнику настойчиво предлагали отправляться домой.

Раскрасневшийся от алкоголя Илья пару раз наблюдал подобную картину, когда выходил на порог. Он торопливо вдыхал прохладный ночной воздух и возвращался обратно, где праздник не прекращался.

Благодаря содействию мэра, счастливые молодые пилоты получили возможность всю ночь гулять в самом модном и дорогом ночном клубе города. Гулять совершенно бесплатно. И они с превеликим удовольствием пользовались этой возможностью. Несмотря на множество столиков в большом зале, сначала все выпускники, знавшие друг друга как облупленных, выпивали вместе. Они кричали, перекрикивали друг друга в попытках произнести тост, и радостно вскидывали руки после того, как стопки опрокидывались. Хоть многие пришли с подружками или жёнами, красивым спутницам молодых пилотов пришлось долго ждать, когда им уделят внимание. Сначала выпускники выпустили пар, вместе пили и весело вспоминали учебное прошлое. И лишь когда был утолён первый голод и выпит ящик водки, все разбрелись за свои столики. Теперь пришла пора праздновать с самыми близкими.

За отдельным столиком на мягком диванчике сидели четверо: Алексей, Илья, Никита и его жена — Таня. Она сама выразила желание присутствовать, и никто не стал ей запрещать. Никита даже был рад, что она — не особая любительница ночных гулянок — согласилась. Во время торжественного парада, когда пилоты маршировали под взглядами случайных зрителей, Никита заметил Таню, которая вместе с его родителями занимала вип-места. Он заметил её волшебные карие глаза, когда проходил совсем близко. И заметил, как она на него смотрит. Смотрит, как на героя. Она гордилась им. Гордилась тем, кем он уже стал. И этот взгляд наполнял его сердце именно теми чувствами, когда мужчина понимает, что это "она". Что он нашёл ту, с кем готов пройти свой путь до конца. Увидев её глаза, Никита в очередной раз согласился сам с собой, что сделал правильный выбор.

Но хоть вместе с Никитой и его друзьями Таня веселилась, он видел, что с ней что-то не так. Она отказалась от шампанского, ещё увереннее отказалась от водки. Танцевала без огонька и всем своим видом демонстрировала, что ей некомфортно. Вскоре она совсем заскучала. Обнимала хрупкие плечи, недовольно смотрела по сторонам, наблюдая за пьяными парочками, где молодые любительницы поохотится на перспективных парней откровенно этих молодых парней соблазняли и набекрень надевали голубоватые лейтенантские фуражки. Эта игра раздражала её. И раздражение со временем лишь увеличивалось.

Никита наблюдал за ней одним глазом, но выпитый алкоголь и верные друзья под рукой заставили забыть о жене. Алексей, сидевший на мягком диване в центре, обнимал Илью и Никиту. Похлопывая их по плечам, он рассказывал, какие же они всё-таки везунчики.

— А помните, блин, 3-й курс? — пьяным голосом говорил Алексей. — Володарский — сука — манёвром вверх ушёл! А затем решил протаранить. Рассказывал потом, что на симуляторе пофиг, что угробил себя. Главное, угробил врага. Но как пришла пора…

— Ага, — смеясь, подхватил Илья. — Но перед тем, как пришла пора впервые сесть за штурвал реального истребителя, чуть в обморок не свалился. Я помню его лицо — рядом тогда стоял. Он позеленел весь! Ха-ха-ха! Я думал, в меня вцепится.

— Угу, — согласился Никита. Протянул руку к бутылке и опять налил всем в стопки. — А центрифуга?

Илья надул щёки, словно собирался блевать.

— Пожа-а-алуйста, только не про центрифугу! Опять мой первый раз вспоминать будешь?

— Да не-е-е, — отмахнулся Никита. — Я про другое. Я про Лёху. Он же первым полез. И первым вылез. Мы на него смотрим — как огурчик. Хоть бы что ему. Мы, короче, думаем: ну, окей. Ничего страшного нет. Все как-то расслабились даже. А оказалось потом, что он просто уникален в этом смысле. Очень хорошо переносит перегрузки. Но мы-то этого не знали. Вторым Филатов полез… Жесть! Я как вспомню… Его лицо зеленее лица Володарского было.

Илья и Алексей засмеялись. Хоть с самого начала с вестибуляркой порядок был лишь у Алексея, Никита и Илья тоже вышли на приемлемый уровень. Поднабрались опыта, выдержали усиленные тренировки и к середине 3-го курса, когда пришла пора переходить от симуляторов к настоящим полётам, научились справляться с перегрузками.

— А помните наш первый полёт? У-ха-ха, — захохотал, имевший слабую сопротивляемость к алкоголю, Илья.

— А чё там такого было? — тужась вспомнить, наморщил лоб Алексей.

— Да я не про тот! Не про тот первый полёт. Я про первый вылет в космос. Когда нас на орбитальную станцию вывозили. Нас чуть больше сотни, все туго пристёгнутые. Стараются улыбаться, а на мордах такие гримасы ужаса, караул! Я помню, смотрел по сторонам, видел ваши рожи, а у самого колени тряслись. Ну, думаю, обделаюсь. Но нет, выдержал. Это потом уже на станции проще стало. И вокруг Земли пару кругов дали сделать, и манёврам поучили. Но когда впервые покидали атмосферу, я помню, у многих на рожах было написано, что лучше бы я поступил в общепит. Ха-ха-ха.

— Ну, не каждому дано, — пожал плечами Никита. — Главное, мы выкарабкались.

— Это потому, что мы молодцы, — Алексей воздел указательный палец в стиле инструктора Валентина Полевого. — А почему мы молодцы? Потому, что понимаем друг друга с полуслова. Не зря же нас все называют "Три Тэ". Мы же как родные друг другу.

— Это верно, — кивнул головой Илья. — Мы — лучшие. И нас, наверняка, отправят в глубокий космос.

— Ага. Как, помните, когда-то Полевой рассказывал? Что, типа, надо оттачивать взаимодействие, а опыт придёт со временем. Помните, как чётко мы отработали на соревнова…

— Бойцы вспоминали минувшие дни, — неожиданно громко фыркнула Таня, то ли слегка недовольная, что про неё забыли и не уделяют внимание, то ли ей просто надоело слушать очередное хвастовство.

— Начитанная ты наша, — усмехнулся Алексей. — Надеюсь, не станешь добавлять: "И битвы, что вместе продули они"? Ведь мы не продули ни одной битвы. Всех побеждали. Побеждали, потому что сражались вместе.

— И битвы, где вместе рубились они, — опять фыркнула бойкая на язычок Таня. — Не надо переиначивать, Ржевский. Просто пируйте с дружиной у брега и поменьше философствуйте.

Приложив определённые усилия, чтобы сфокусировать взгляд, Никита посмотрел на жену. Он не узнавал её. Он знал, что с Алексеем они, мягко говоря, недолюбливают друг друга. Что они как Антарктика и Антарктида — находятся на разных полюсах. Алексей терпеть не мог её завышенного, как он говорил, самомнения и невероятной амбициозности, которую она демонстрировала. Он не раз доказывал Никите, что она считает себя гораздо лучше, чем есть на самом деле. Переоценивает себя. Относится к окружающим надменно и брезгливо. Но куда больше он был недоволен тем, что Никита сделал предложение Тане всего лишь после трёх месяцев знакомства. Он считал этот поступок крайне необдуманным.

Таня же не любила Алексея из-за, по её мнению, хамского поведения по отношению к женщинам. В начале знакомства она не раз видела, как легко он клеит заинтересованных и доступных дурёх. Как легко они поддавались напору и очень быстро уступали. Поэтому она, когда была зла или раздражена, называла Алексея Ржевским. Тем самым поручиком, который трахал всё, что движется. И, не стесняясь, высказывала всё, что думает по этому поводу. Не стеснялась, потому что не привыкла сдерживать недовольство или молчать. У неё всегда было мнение по любому вопросу, и она никогда его не скрывала.

Поэтому лучший друг Никиты и его любимая жена постоянно грызлись. Постоянно подкалывали друг друга и, если и терпели, то с трудом. Но хоть Таня могла отказаться от посещения ночного клуба, она не стала этого делать. Она знала, что и Алексей, и Илья будут здесь, будут отмечать вместе с Никитой. Но всё равно пожелала присутствовать. И теперь Никита не понимал, зачем она умышленно провоцирует конфликт.

— Танюш, что с тобой? — он убрал с плеча обнимающую руку Алексея и пересел к жене ближе.

— ПээМэС, — Алексей увидел случай и воспользовался им.

— Слушай, ты! — воскликнула Таня.

— Лёха, ёлки-палки! — добавил хмурый Никита. — Ну, не влазь, пожалуйста!

— А что не видно, что ли?

Илья поспешил на помощь и резво перебрался через Алексея, чтобы оказаться между ним и угрозой. Чтобы тонкая рука с острыми ноготками не зацепила друга.

— Так, тайм-аут! — Илья характерно сложил руки.

— Мне надоело это всё! — практически закричала Таня. И даже вскочила, чтобы выбраться из-за стола. Но Никита её удержал. — Я хочу домой! Прямо сейчас.

— А тебя никто и не приг… — Илья навалился на Алексея и натурально зажал ему рот рукой. Но тот не стал отбиваться, а просто захохотал, сотрясаясь под плотным телом невысокого друга.

— Что не так? — спросил у жены Никита, когда увидел, что драку разнимать всё же не придётся. — Ты устала? Мы же тут пару часов, не больше.

— Да, я устала! Устала на это смотреть! Устала вдыхать дым и алкогольные пары. Мне хватит. Я хочу домой. Поехали!

— Ночь ещё юна! — воскликнул Алексей, одолев друга и повалив его на диван. Алексей и Илья шутливо боролись, но более тренированный побеждал.

— Ржевский, не суйтесь со своими советами! — ледяным голосом произнесла Таня. — Я хочу домой, Никита. Поехали, или я поеду одна!

— Бери такси и езжай, — вновь воскликнул Алексей, скрутив Илью, сжав его запястья и аккуратно придерживая на грани удушающего приёма.

Никите было достаточно. Сегодня, в день выпуска из академии, разнимать очередную драку он не собирался. Но поддаваться на провокации и выполнять условия без озвучивания причин тоже не хотел.

— Лёха! — нахмурившись, сказал он. — Я сам разберусь! — а затем повернулся к Тане. — Ты можешь мне назвать причину? Просто скажи, в чём дело, а не загадочно топай ножкой…

— А-а-а вот, наконец-то, мы и до них добрались, — к столику вальяжно подошли четверо подвыпивших курсантов. Таня, открывшая, было, рот для очередного "фи", замолчала. Скосила глаза и быстро присмирела, оценив состояние тех четверых, что дружно сложили руки на груди. — Надежда, мать их так, и опора российского флота. Талантищи такие, что вся академия ходит перед ними на цыпочках. Трепещет перед их возможностями. Перспективные, б…ть.

Алексей и Илья прекратили шутливо бороться. Хмурый Никита перевёл взгляд на гостей и нахмурился ещё сильнее.

— Хе-хе-хе, — засмеялся Алексей, наконец избавившись от опеки друга. — Борюсик пришёл. Тебе чего надо, козлина? Хочешь выпросить? Так за мной не заржавеет. Я тебя, гниду…

— Тихо, Лёха! Спокойно! — Никита решил выступить в качестве дипломата. Он уже встал из-за стола и ближе всех находился к тем ребятам, что пришли поздороваться. И видел лучше всех, как хорошо они разогрелись.

— "Павлин", ты же знаешь, что тебе здесь не рады, — хоть Илья никогда не лез на рожон, прекрасно знал об отношениях Алексея и Бориса Павлинского. И был готов принять сторону друга в любом случае. — Возвращайся к себе в вип-ложу.

— Тебя забыл спросить, недомерок, — фыркнул Павлинский.

— Борис, — стараясь держать под контролем гнев, заговорил Никита. — Ты же понимаешь, что тебе здесь делать нечего? Хоть мы учились вместе, ничего общего у нас нет. Мы ни дружить не будем, ни выпивать. Нам даже говорить не о чем. Во избежание проблем, которыми мы вас можем щедро обеспечить, вам лучше удалиться.

— Кто сказал, что я собираюсь с тобой говорить, мажор? — закатил пьяные глаза Павлинский. — Ты кто такой вообще? Папенькин сынок, который сидит на его шее…

— Кто бы говорил, — захохотал Илья.

— Слышь, Борюся, — вставил Алексей. — Ты в зеркало-то посмотри сначала. Там увидишь, кто папенькин сынок.

— Телегин, пошли выйдем с нами? — опередив ответ Павлинского, кивнул в сторону выхода его верный пёс — Бурулёв.

— Легко! — сразу согласился Алексей и начал выбираться из-за стола. Но Илья преградил путь. — Отхреначу каждого в отдельности или всех вместе. Мне не сложно. Я давно об этом мечтал. Нагну вас всех и поставлю раком в очередь, чтобы трахали друг друга. Представили, что за скульптура получится?

— Много базаришь, — процедил сквозь зубы Павлинский. — Давно надо было тебя наказать за язык.

— Ещё не поздно, Борюся. Уверен в своих силах? — Алексей безуспешно пытался выбраться из-за стола. — Блин, отвали, Илья! Последние четыре года я мечтал разукрасить эту рожу. А теперь, вот, "рожа" сама напрашивается.

— Лёха, стой на месте! — Никита отодвинул в сторону испуганную жену, обошёл стол и встал рядом с Павлинским. — Тебя могут ожидать большие проблемы, если решишь идти дальше. И папа тебя от них не спасёт…

— Ха-ха-ха! — засмеялся тот. — Ты удивишься, когда узнаешь, на что способен мой отец. Вы, выродки, просто чудом добрались до конца. Если бы Полевой за вас так не держался, если бы не капал в уши Петровичу, давно бы вылетели все… По крайней мере, двое точно, — добавил он, всё же вспомнив, кто родители Никиты.

И тут дипломатичность Никиты, привитая воспитанием, дала течь.

— Валентин Николаевич держался за нас, потому что мы лучшие. Мы не раз это доказывали. Несмотря на все твои попытки очернить кого-то из нас, он понимал, что это ложь. И уверенно противодействовал этой лжи. За это, размазня, карма с тобой обязательно рассчитается. За все твои поступки тебе воздастся сторицей. Тебе не небо светит, не покорение космоса, а карьера водителя…

— А то! — подхватил Алексей. — Будет папашу возить на лимузине, который тот купил на сворованные из бюджета бабки. А шестёрка-Бурулёв будет водителем водителя. Купит какое-нибудь старьё по скидке, будет таксовать и по вечерам возить домой уставшего водилу.

— Хлебало закрой, нищеброд! — оскалился Павлинский. — Я твоё дерьмо терпел, потому что выгнали бы обоих. Но теперь-то что? Что терпеть? Теперь удовольствие от экзекуции, думаю, будет стоит риска. Пошли выясним, будет ли стоить?

— Борюся, ты уверен? — усмехнулся Алексей. — Ладно Бурулёв здоровый и может на что-то надеяться. Но ты же ж, блин, сопля тщедушная. Я ж тебя пополам переломать могу.

— Ну так давай? Что ты на словах только смелый? — впервые поддакнул, возвышавшийся позади Павлинского, Толочко. Этот не испытывал особой любви к "павлину", но тоже ненавидел Телегина. Ненавидел за то, что удушающим приёмом был лишён победы в финальной схватке показательного турнира.

— Ты тоже просишь? — удивился Алексей. — Я ж могу не только сделать, что битый водила повезёт домой битого павлина. Но и тебе достанется. Погнали?

— Погнали!

Алексей ещё более решительно начал толкаться с Ильёй. Тот не хотел конфликта, а потому сдерживал друга всеми силами. Но силы были слишком неравны: задев стол ногами и разлив бутылку водки, Илья упал на диван.

— Хорошо, — наконец прекратил раздумывать Никита. Он смотрел то на четверых полупьяных ребят, то на Алексея, то на Таню. И принял решение. — Четыре против троих тоже неплохо звучит. Верно, Илья?

— Верно! — всё ещё пытаясь подняться с дивана, отозвался Илья. Хоть он побаивался, никогда бы не отказал друзьям в помощи. Для него такой поступок был равносилен греху.

— Да ладно вам, — Алексей выбрался и припарковался рядом с Павлинским. Практически нос к носу. — Зачем три на четыре? Я сам с ними справлюсь… Ну что, Борюся, пора тебе, гнида ты эдакая, отведать отменных тумаков.

— Что это ещё за мужицкие сражения за длину члена!? — чуть ли не истерично воскликнула Таня, долго прислушиваясь к разговору и решившая показать, кто здесь главный. — Никита! Ну-ка хватит! Поехали домой!

— Срамота-то какая, — скривился Бурулёв, сочувственно смотря на Никиту. — Про члены говорит… Теперь видно, у кого в вашей семье член.

— Хочешь посмотреть на мой? — достойно ответил Никита. — Сейчас покажу. Но сначала поставлю на колени. Пошли?

— Куда это вы все собрались!? — нарушив прекрасную картину пьяной разборки, к столику приближались дородные служители закона. Представители той самой военной полиции, оставленной наблюдать за порядком. Четверо в чёрной форме приближались с одной стороны, расталкивая по дороге удивлённых выпускников. А ещё четверо — с другой. Затихшая в одночасье музыка показала всем, что вечер перестал быть томным. — Повторю вопрос: кто куда собрался выходить? И с кем?

Главный в этой небольшой компании представителей закона показательно положил руку на рукоять дубинки на поясе. Его взгляд прыгал с одного виновника торжества на другого.

— Ну и?

Алексей быстро обернулся и увидел у двери клуба Мамаева. Тот напряжённо всматривался на замерших друг напротив друга парней и сжимал руки в кулаки. Видимо, именно он, прекрасно зная об отношения Алексея с Борисом Павлинским, вызвал подмогу. Или просто испугался, что они, наконец, дадут волю эмоциям. И, может быть, поубивают друг друга.

— Ничего не происходит, старлей, — небрежно бросил Павлинский. — Дружеское общение с бывшими однокурсниками. Вас это не касается.

— Меня всё касается, лейтенант, — полицейский ответил с такой же небрежностью в голосе, верно оценив ранг выпускника. — Я здесь для того и оставлен, чтобы меня касалось всё. На ваше обучение из государственного бюджета были потрачены огромные деньги. И если кто-то из вас в первый же день свободы загремит в кутузку, получится, что страна напрягала силы напрасно. Что зря тратила ресурсы на идиотов.

— Полегче! — возмутился Павлинский. — Ты вообще знаешь кто я такой? Мне стоит только…

— Я прекрасно знаю, кто вы такой, лейтенант Павлинский. Советую не пугать меня своим отцом, чтобы я от страха не обделался прямо перед вами. Иначе очень плохо запахнет… Но не для окружающих, а конкретно для вас.

— Да мы только с ними выпить хотели! — Борис Павлинский попытался сдать назад. — Что сразу полиция? Кто вас позвал вообще?

— А что вы скажете, товарищ бывший курсант? — полицейский потерял интерес к Павлинскому и повернулся к стоявшему впритык Алексею. — Хотели выйти на улицу, чтобы "мировую" распить? Или, может быть, кулаки почесать?

— Хотелось немножко, — скромно признался Алексей. — А что? Ходят тут всякие. Праздник портят. Хотелось бы и им, конечно, что-нибудь попортить в ответ. Мордашку, например.

Полицейский нахмурился, пытаясь понять, бывший курсант сейчас грубит, шутит или просто слишком много выпил, чтобы осознавать, чем это может ему грозить.

— Лейтенант, советую следить за словами, — порекомендовал он Алексею. — Вы сейчас находитесь не в загородней забегаловке. И не с собутыльниками выясняете отношения. Не забывайте, кто вы и какой род войск представляете.

— Слушай, отстань уже, стралей, — пьяный Борис Павлинский недолго молчал. — Ну реально. Ты что, бессмертный, что ли? Не порти мне праздник.

— Не понял, — полицейский удивился. — Я не ослышался? Ты мне угрожаешь???

— Да ладно, Борь, хватит. Не связывайся, — Бурулёв очень быстро унюхал, чем запахло. А потому схватил Павлинского за руку и потащил назад.

Бугай Толочко хоть и выглядел, как деревенский увалень, дураком тоже не был.

— Он перебрал, старший лейтенант. Такое дело. Не каждый день лётную академию заканчивают. Понимаете же, да? — схватил он Павлинского за вторую руку и принялся помогать напарнику.

— Эй! Да отвалите вы! Чего вцепились? — недовольно выкрикнул Павлинский и попытался вырваться. Но не удалось — физические кондиции не позволяли. Он чувствовал себе смелым и сильным не потому, что таким был, а потому что знал, какие силы за ним стоят.

Старший лейтенант, немного уязвлённый угрозами сынка мэра, некоторое время раздумывал, как поступить. Наказать наглеца, конечно, не мешало бы. Например в "бобик" посадить и держать так долго, пока не протрезвеет. Отобрать дорогой смартфон и закрыть двери, чтобы даже звуки наружу не смогли прорваться. А возможно, и напугать чем-то более существенным. Например, провести видео-фиксацию неадекватного состояния и отвезти в отделение. Посадить на часок в "обезьянник" и лишь потом дать сделать звонок папаше. Чтобы тот примчался, увидел и надавал нерадивому сынку по шее.

Но так же был риск, что папаша надаёт по шее и другим. Когда скандал уляжется, мэр вновь вернётся. И тогда уже не будет церемониться с представителями закона. Может даже бюджет урезать. Или карьеру старшему лейтенанту подпортить. Всё может быть.

— У вас есть какие-либо претензии к Борису Павлинскому? — старший лейтенант всё же принял решение и обратился к Алексею.

— Его, вроде, угомонили, — Алексей кивнул в сторону уже не такой грозной четвёрки, где трое тащили к выходу четвёртого со словами: "пошли проветришься".

Старший лейтенант проводил взглядом дебоширов.

— Оставлю двоих внутри. Будут присматривать. Увидят, что приблизитесь друг к другу и вновь начнёте выяснять кто круче, гарантирую выговор с занесением в личное дело.

— Мы не при делах вообще, — заметил Никита. — Они сами решили испытать судьбу.

— Вот и оставайтесь не при делах, — посоветовал полицейский. — Не стоит портить карьеру, сцепившись с недоносками. В следующий раз думайте, как себя вести с подобными. Я уверен, среди вас нет тех, у кого отец — мэр города. И для кого подобные выходки окончатся чуть менее плачевно, чем для других. Всем всё ясно?

— Да.

— Ага.

— Угу.

— Я не понял!

— Так точно! — дружно ответили ребята.

— Другое дело, — удовлетворённо кивнул старший лейтенант. — Сологубов, Величко — останетесь тут. Постарайтесь быть незаметными. Через два часа вас сменят. Следите, чтобы больше никаких конфликтов. Если что, сразу радируйте. Остальные — на выход.

Борис Павлинский ещё брыкался у двери, когда военные полицейские двинули на выход. Они-то и подстегнули его и его друзей быстрее покинуть заведение, чтобы проветрить задурманенные алкоголем мозги. А когда они вышли, вновь по ушам ударила музыка. Диджей с юмором прокомментировал момент, где кто-то чуток перебрал, посмеялся вместе с выпускниками и всех пригласил на танцевальный пол. Весёлые парочки или не менее весёлые одиночки вновь заплясали. А Алексей, Никита и Илья дружно опрокинули стопки. Алексей поднял со стола наполовину опустевшую бутылку, налил каждому и огласил только что придуманный тост:

— За то, чтобы в следующий раз я выбил ему зубы!

Таня громко фыркнула. Но всё же опустилась на краешек дивана рядом с Никитой. После неожиданной перепалки, она присмирела. Видимо, даже успела испугаться. То ли за себя, то ли за мужа.

Никита и Илья присоединились к тосту. Закашлявшийся после выпитого Илья тут же добавил, что тех четверых слабаков они втроём легко бы отмудохали. Жаль, им не позволили этого сделать. Никита и Алексей засмеялись, услышав бравурные нотки от покладистого друга. Илья предпочитал не связываться ни с кем. Сам никогда не напрашивался. Но всегда был готов поддержать, если с ним плечом к плечу будет стоять кто-то более решительный.

— Как отвратительно, — надула губки Таня. — Этот ужасный мачизм… Детский сад!

— Самцы хомосапиенс в инстинктах ничем не отличаются от самцов любых других млекопитающих, — нравоучительно произнёс Алексей. — В нас заложена программа, где каждый самец стремиться стать доминантным…

— О, Боже мой, — Таня схватилась за голову. — Всё, Никита! Хватит! Поехали. Не могу уже его слушать.

— Да дай закусить пацану! — воскликнул Алексей. — Что ты его постоянно шпыняешь!?

Илья тихо захихикал, прикрыл рот и завалился на диван. Он уже выпил столько, что перед глазами иногда двоилось. А постоянная пикировка Алексея и Тани уже не беспокоила, а смешила.

Никите уезжать не особо хотелось. Особенно после того, когда они так удачно, по его мнению, решили проблему с Павлинским. Плюс, он ещё не был пьян. Хоть чувствовал себя весёлым и удовлетворённым, Таня под боком его напрягала. Он бы сейчас с удовольствием присоединился к друзьям и не думал ни о чём, кроме веселья. Не каждый день подводится финальная черта, отмерившая пять лет твоей жизни.

Но так же он понимал, что теперь не принадлежит себе. Вернее, принадлежит не только себе. Принадлежит Тане и новой ячейке общества, которую они создали вместе. На них обоих лежит ответственность. Им обоим придётся идти на компромиссы. Жертвовать чем-то ради другого. И Никита так сильно любил свою жену, что ради неё был готов жертвовать чем-то не менее важным для него — жертвовать дружбой.

— Ладно, солнце, поехали, — наконец, согласился он. Вздохнул, выбрался из-за стола, поднял с диванчика и напялил слегка помятую фуражку. — Ты, наверное, себя плохо чувствуешь?

— Нехорошо, да.

— Ка-а-акой позор, — скривился Алексей.

— Извините, парни, — пожал плечами Никита. — Но мне пора. Много не пейте. Держите себя в руках и не ищите проблем с "Павлином"… И да! — добавил он, когда Таня схватила его за руку и решительно потащила к выходу. — Завтра — к девяти! Не забудьте!

Илья осоловевшим взглядом проводил Никиту, затем посмотрел на Алексея и пожал плечами. Реальность он оценивал уже не вполне адекватно.

— Подкаблучник! — прокричал вслед Алексей и удостоился от Тани презрительного взгляда на прощанье. — Она ещё сожрёт твой мозг столовой ложкой! Попомни мои слова… Тьфу ты, мать его так! — выругался он, когда за другом закрылась дверь. — Бабы эти… От них только зло.

— Да, — икнул Илья.

— Ты со мной согласен, что ли?

— Да, — Илья вновь кивнул головой.

— Может, ещё стопарик, Илюх? Или ты уже всё — закружился, как в центрифуге?

Илья непроизвольно надул щёлки. Но рот всё же не исторгнул содержимое желудка.

— Да хватит уже про эту центрифугу, — проворчал он.

— Да-а-а, — с улыбкой протянул Алексей. — Остался бы Никита, сейчас мы бы тебя быстро до кондиции довели воспоминаниями про перегрузки — в туалете бы зависал не меньше получаса.

— Я — крепкий, — не согласился Илья. — Но пить больше не буду.

— Чан полон?

— С краями.

— Верно мыслишь, — хмыкнул Алексей. — Завтра важная встреча — будь она неладна. Плюс, если пить много… О-о-о-о-о! — присвистнул он затем, уставившись в сторону бара. — Ничего себе!… Плюс, если слишком много выпьешь, Илюх, не встанет.

— Кто не встанет? — плохо соображая, переспросил Илья.

Алексей улыбнулся, взял друга за подбородок и повернул его голову.

У лакированной барной стойки самого модного ночного клуба в Магнитогорске на высоких барных стульях с красными сидушками сидели две сильно накрашенные блондинки. Сидели вполоборота, закинув ногу за ногу. Лениво перебрасывались фразочками, изредка общались с барменом, потягивали "маргариту", курили длинные тонкие сигареты, словно дамы из высшего общества, и внимательно бороздили зал хищными взглядами.

Хоть ночной клуб был арендован под частную вечеринку до самого утра, вход был запрещён лишь представителям сильного пола. Слабый пол пускали или по договорённости с охраной, или за символическую плату. Далеко не в первый раз в том или ином ночном клубе будущие покорители космоса отдыхали во время увольнительных. И каждый раз у барной стойки, злобно поглядывая на конкуренток, сидели в засаде охотницы. Это были не простые обычные проститутки. Это были охотницы за перспективными членами, как называл их Алексей. Развязные и легко доступные девчонки, прекрасно понимавшие, что в современном мире представляет собой профессия космический пилот. И какие перспективы эта профессия открывает для той, кто сможет обладать таким пилотом на эксклюзивной основе.

Таких охотниц Алексей легко опознавал, ведь не раз с ними сталкивался. Даже если он их не впечатлял внешне, когда подходил знакомиться; даже если они смотрели на него без всякого интереса, их интерес повышался многократно, когда он говорил, кто он такой. Где учится, чем занимается. Когда рассказывал, как выглядит Земля из космоса и сколько кругов он намотал вокруг орбиты. Знакомство завязывалось моментально, едва девушки понимали, кто к ним подкатывает. Не простой представитель офисного планктона, не бедный инженер, учитель или официант. А пилот! На сегодняшний день — самая востребованная и престижная профессия на Земле. Тот, кто никогда не будет испытывать проблем с деньгами и, при достаточном везении, сможет построить головокружительную карьеру. Любая грезившая о пилоте девчонка быстро оказывалась увлечена. Напор и решительность легко ломали воображаемую оборону. Ну а дальше происходило то, что происходит обычно. Только надежд таких девчонок Алексей никогда не оправдывал: самые длительные его отношения длились всего три месяца. Да и то только потому, что мадемуазель оказалась весьма настойчивой. Отступать и сдаваться не желала, несмотря на недвусмысленные намёки, что пора, как бы, разбежаться. Неожиданная женская активность впечатлила Алексея. И этой активности хватило как раз на пару-тройку месяцев. Затем была поставлена жирнючая точка в виде самой натуральной истерики с царапаньем ногтями и попытками засадить коленом в пах.

Ранее Алексей думал, что Таня тоже из этой когорты. Потому противился её отношениям с Никитой. Он знал, чего все они хотят от перспективного пилота. Но, оказалось, ягодка с элитного огорода. Хоть "ягодке" только исполнилось девятнадцать, апломб у неё бил через край. Не смущаясь, она рассказывала про свою семью, про дорогих частных учителей, про амбиции и обучение в МГТУ на дизайнера. В её компании трое друзей чувствовали себя неуютно. Когда Таня вещала, как принцесса планетарного масштаба, Алексей едва сдерживался, чтобы рожа не кривилась. От таких надменных сучек у него всегда сводило зубы. Но Никиту Таня зацепила. А он зацепил её. И тут ничего поделать было нельзя.

Но сейчас… Но сейчас, когда Алексей увидел блондинок и быстро их оценил, он понял, что при красивом подкате "поделать" с ними можно будет многое. Главное не превратиться в вяленый баклажан от количества употреблённого алкоголя.

— Ну чё? Как тебе? — спросил он Илью.

Илья долго пытался сфокусировать взгляд, но всё же смог сосредоточиться. Увидел симпатичных девушек и замер с широко открытыми глазами. Но замер не только потому, что их увидел. А ещё потому, что они смотрели на него. Вернее, смотрели на них.

Блондинки действительно хищно бороздили зал в поисках перспективного знакомства. Но, к великому их сожалению, большинство пилотов уже были при деле. Они пришли в ночной клуб с собственными церберами, столкновение с которыми в планы блондинок не входило. Поэтому они грустили, разочарованно грызли трубочки для коктейлей, и пытались обнаружить более-менее приемлемый вариант. Затем одна с очень туго затянутым в хвост пучком волос на затылке и тоненькими чёрными бровками заметила двух оставшихся без присмотра пилотов. Причём пилоты эти голодными взглядами пялились на неё. Блондинка обработала информацию быстрее, чем самый быстрый в мире процессор, улыбнулась и украдкой пихнула ногой невнимательную подругу. Блондинка с распущенными и идеально завитыми волосами сориентировалась практически моментально. Она лишь бросила взгляд на подругу, затем проследила за её взглядом и тоже улыбнулась. А затем, как полагается, дамы зашушукались, бросая на пилотов лукавые взгляды.

Быстрое сражение взглядами дало понять Алексею, что в том огороде можно будет покопать. Что им с Ильёй обязательно перепадёт нечто вкусное, если они перестанут бухать и тупить.

Алексей подмигнул девчонкам и приобнял Илью:

— Смотри, Илюх, они уже тёпленькие. Видишь? Давай сделаем их горяченькими?

Многообещающие взгляды, которые на них бросали раскрепощённые блондинки, немного отрезвили Илью. Агрессивных и напористых женщин он побаивался. Сам по себе он постоянно комплексовал из-за небольшого роста. А тараканы в голове до сих пор не позволяли отпустить старую, но от этого не менее ужасную историю, которая произошла с ним на выпускном школьном балу. И он панически боялся повторения той истории. Хоть прошло уже более пяти лет, страх, что это может произойти вновь, парализовывал его. Много раз он и его друзья знакомились с девушками. Спокойно общались, обменивались номерами телефонов и назначали встречи в будущем. Но ни разу Илья не звонил. Ни разу не отвечал на звонки. Он динамил и никогда не звонил никому сам. Правда, затем хвастался друзьям, что всё прошло по высшему классу. Получал от них дружеские похлопывания и с ужасом представлял, что бы они сказали, если бы узнали всю правду. Правду не только о несостоявшихся свиданиях, но и правду о школьном выпускном.

— Та не, Лёха, — подёрнул плечами Илья. — Они какие-то стрёмные… Дымят, видишь, как паровозы. Фу! Курящая женщина — это ужас!

Алексей засмеялся.

— Да ладно тебе, Илюх. Тёлки, как тёлки. Посмотри, как смотрят. Таких можно брать голыми руками. Они ж сюда за этим и пришли, старик. Расскажем им, кто мы такие на самом деле — потекут.

— Да ну-у-у! Не хочу, — Илья отвернулся и затряс головой. — Вставать рано. А я и так уже набрался… Да и вообще не очень-то хочется.

— Да чё ты ведёшь себя как девственник? Давай! Мне напарник нужен. Они так постараются, что у тебя не опустится до утра, если переживаешь, что не встанет ночью.

— Фу! Всегда ты всё опошлишь…

— Ну чего ты? — Алексей приобнял Илью, вновь взял за подбородок и повернул в сторону барной стойки. Но Илья недовольно вырвался. — Видел? Там даже стараться не придётся. Сами всё сделают, если красиво по ушам съездить.

— Нет! Не хочу!

— Слушай, а может ты того — реально нецелованный? — усмехнулся Алексей, не понимая, что задевает друга за живое. — Я ж тебя видел, вроде, с бабами. Не может быть…

Илья рассердился. Он недовольно сбросил руку друга с плеча. Сейчас он больше всего на свете хотел убраться из ночного клуба и вернуться домой.

— Та ладно, — Алексей удивился не на шутку. До него начало доходить, что всё совсем непросто. Эмоции на лице пьяного Ильи были красноречивее всех слов. — Мать честная… Слушай, Илюх, — Алексей немного сбавил тон. — Если всё так плохо, тогда сегодня точно твой день. Давай ещё бахнем, чтобы комплексы придушить?… Видишь их? Очень ничего тёлки, да? Смотри какие ножки: депилированные и отполированные до зеркального блеска. Представь, одна из них ради тебя примет позву буквы "Л". Отполированные ножки за поясницей сведёт… А если очень хорошо попросим, то, думаю, обе примут позу буквы "Ро". Я тебе говорю, их даже уговаривать не придётся. Сами будут рады… Блин, да ты чего!?

Похабный тон Алексея неожиданно разозлил Илью. Он сбросил руку друга со своего плеча.

— Неудивительно, что Танька тебя не терпит. Ты так говоришь о женщине, будто… будто она вещь. Она же человек!

— Ага, — чуть не рассмеялся Алексей. — Как говорится: как можно в живого человека членом тыкать… Да прекращай! Нам легко обломится. Даже уговаривать не придётся.

— Не хочу. Мы их даже не знаем.

— Ну вот и познакомимся. Давай завязывай с этими качелями, и погнали, — Алексей схватил Илью за руку и принялся шарить по дивану, ища фуражку.

Илья вырвал руку и хмуро посмотрел на друга.

— Не надо меня уговаривать. Тем более вот так, — он отыскал фуражку быстрее Алексея, надел на голову и принялся выбираться из-за стола.

— Блин, Илюха! — Алексей подскочил и попытался его остановить. — Да ладно тебе. Я же пошутил. Не убегай. Как же я без напарника? Пошли, устроим запоминающийся выпускной и заставим лишить тебя невинности.

Это стало последней каплей. Илья даже слегка обиделся на друга, хоть прекрасно знал, что тот всегда себя так ведёт. Хоть шутки у него бывают злыми, он не вкладывает в них тот контекст, который выплывает. Просто смотрит на мир со своей колокольни и часто бывает беспардонным.

— Эта была хреновая шутка, Лёха, — раздосадованный Илья надел фуражку и поправил козырёк. — Иногда ты перегибаешь через край, — он развернулся и, не прощаясь, направился к выходу. Ни разу не обернулся и закрыл за собой двери.

Слегка разочарованный Алексей растерянно почесал подбородок. Хоть доходило тяжело, он понимал, что переборщил. Неожиданное осознание, что друг, которого он знает уже пять лет, скорее всего ещё не познал женской ласки, выбило его из колеи. Подшутить и подначить Илью ему показалось весьма уместным. Он не ожидал, что тот обидится. Но куда больше Алексей не ожидал, что Илья просто уйдёт. Вместо того, чтобы сказать: "Обнажим клинки, мой верный друг, и вонзим в податливую плоть!", он развернулся и ушёл. Убежал, можно так сказать. Это было крайне необычно и неожиданно.

— Блин, — Алексей потёр пальцами глаза. Алкоголь выветрился немного, и он уже начал понимать, каких делов наворотил. — Надо, наверное, завтра извиниться перед Ильёй. Благо он отходчивый и не обижается на колкости, если они не касаются роста. Надеюсь, я не сильно его обидел.

Затем Алексей вновь повернулся в сторону барной стойки. Интерес блондинок если и угас, то не сильно. Они всё так же продолжали смотреть на столик, за которым остался лишь один статный и симпатичный пилот. Но теперь они не просто стреляли глазами, они смотрели не отрываясь. То ли испугались, что и этот пилот отчалит, так и не подкатив. То ли подталкивали пилота соображать быстрее и не терять время даром.

— Ну, что ж, — тихо произнёс Алексей. Затем взял почти законченную бутылку водки, налил в стопку и залпом выпил, чтобы поднять уровень храбрости. — Пора приступать к штурму.

Он поднял фуражку, напялил её на голову, принял бравурный вид и направился к барной стойке, где симпатичные блондинки вздохнули с облегчением.