Тоже Sapiens

4

Я проснулась, когда свет уже горел.

Сначала обрадовалась, но потом вспомнила, как и почему тут заснула, и сразу подобралась. Прижалась к стене спиной плотнее, огляделась. Прислушалась, боясь, что услышу приматов... Минута, две, три... Я сидела, но ничего страшного не было. Тогда я осмотрела себя и осмотрелась вокруг.

Штаны уже высохли, лужа возле двери - нет. Я аккуратно подошла и подёргала за ручку, без надежды, просто так. Было закрыто.

Прислушалась ещё раз к тому, что происходит в коридоре, за поворотом... было тихо. Очень тихо, корабль был пуст.

Я аккуратно, едва слышно даже мне самой, постучалась: тук... тук-тук... тук тук тук... тук-тук... тук. Ничего. Прислушалась, внимательно прислушалась, представляя весь коридор до самого поворота. Было тихо. Я постучалась ещё раз, снова вслушалась в коридор за поворотом... Тихо. Тогда я прислонилась к двери и приложила к ней ухо, закрыла глаза...

За дверью было ещё тише, чем где-либо на корабле... Мёртвая тишина. Мне нечего здесь делать, дверь уже никто не откроет.

Я подняла с пола резервуар, обтёрла его мокрый край об штаны, закинула за спину как рюкзак и пошла в коридор.

Свет был яркий, дневной, хороший. Координатор говорил, что освещение в надмодуле настраивал какой-то дорогой светодизайнер, вдохновляясь разными планетами... Сейчас лампы просто выжигали из всех коридоров и помещений темноту, создавая вместо абстрактной черноты пространства с чёткими границами.

И я пошла по этим пространствам. Пошла быстро, намного быстрее, чем ночью. Я уже не считала шаги, не брела, я двигалась вперёд. Пустота, которая пугала до той ночи, когда они вышли из своей оранжереи, уже успокаивала, а то и радовала. Я видела, что впереди никого нет, что пока, как минимум до следующего поворота, я смогу идти... А там... а там будет новый коридор. Я шла не боясь, что меня услышат. Понимала, что если меня и засекут, то с большей вероятностью по звуку, но всё равно... В подсознании, когда глаза видели, звук казался второстепенным. Надеюсь, и твари не будут сильно прислушиваться днём.

Прошла мимо туалета. Оказалось, он был совсем близко к убежищу, но ночью, идя мелкими шажочками и на ощупь, этого нельзя было понять. Потом шёл долгий, забытый за две недели коридор, поворот... И я почувствовала запах. К счастью, не часто встречающийся, но хорошо знакомый почти на уровне инстинктов.

Так пахло из мусорного ведра, когда мы с мужем вернулись из поездки, забыв выбросить пакет, оставляя квартиру на выходные. Так пахло из-под крыльца в доме бабушки с дедушкой, когда там сдох какой-то грызун и сгнил настолько, что мы так и не смогли понять, что именно за животное это было. А ещё так же пахло на "Наезднике"... даже когда местные похоронили умерших и несколько раз отмыли корабль изнутри, помещение за помещением... Всё равно, запах остался в самой обшивке и ощущался, особенно сильно - в каюте, куда я приходила после смен, потому что там не было ни аромата шипящего масла, ни специй, ни овощей... ничего, что могло бы перебить вонь разлагающейся плоти.

Я расстегнула китель, попробовала, удобно ли будет прикрыть нос воротником, и пошла дальше, стараясь оставить этот трюк напоследок. Даже замедлила шаг, только не могла понять: то ли не хочу войти в эту вонь, то ли боюсь увидеть то, что осталось от ребят. Успокаивало, что запах этот для тварей хоть и нейтральный, но наверняка не менее сильный, и значит должен их отпугивать. Ветеринар говорила, что обоняние у них намного острее нашего... Что не странно, с их-то носищами… Значит, сюда не должны возвращаться. Противно и спокойно, странное сочетание ощущений...

Когда я подошла к повороту, почувствовала нестерпимую вонь, если бы было чем, наверняка бы уже несколько раз вырвала. А так - желудок сжался рефлекторно, в горле тоже было несколько спазмов, довольно болезненных, а на глазах выступили слёзы... Но это всё. Не зря несколько дней пила только воду прямо из унитаза. Я всё же закрыла низ лица плотной, уже грязной, изрядно пропитавшейся потом тканью и зашла за угол.

В трусах и майке, припал спиной к стене труп - это было первое, что я увидела. Узнать его уже невозможно: лицо то ли изрублено, то ли изуродовано разложением... Скорее всего первое: остальное тело раздулось, и теперь потемневшая кожа была гладкой и блестящей, словно воздушный шарик. Под ним чернело пятно, то ли кровь, то ли натекало уже с разлагающегося... В любом случае, мне почему-то представилось - очень живо - как я наклоняюсь к этой луже и начинаю пить, словно животное. От такой картинки в голове меня чуть не согнуло пополам новым спазмом пустой рвоты.

Я отвела глаза. В остальном коридор выглядел обычно, только двери всех кают были распахнуты, но выглядело это гостеприимно и уютно. Вот в другом конце под самым потолком висела врач.

Я просто знала, что это она, а вообще отсюда выглядело как слепленная не очень умелым ребенком из пластилина кукла, к животу которой зачем-то приделали длинную, свисающую, переплетаясь, до самого пола толстую верёвку.

Я пошла в тот конец, стараясь не смотреть ни на что кроме пола... Морально это было трудно: запах и знание того, что тут трупы, напоминали и о присутствии на корабле тварей, а глядя в пол я начинала думать, что теперь им проще прятаться от меня, проще выскочить внезапно на пути. Поэтому я иногда все же посматривала и в дальний конец, и в двери кают... До тех пор, пока не заглянула в ту, что была почти напротив сидящего мертвеца.

Первое, что бросилось в глаза - перевернутая и отброшенная в сторону кровать. Матрас и каркас лежали чуть отдельно, а на месте, где она стояла раньше, был ещё один труп...

Сперва я заметила ноги, под которыми растеклось большое тёмное пятно. Убитый был одет и обут, поэтому сразу как мертвец и не воспринимался, я даже рефлекторно оглядела его целиком... Зря.

Он тоже раздулся, как и тот, в коридоре, но из-за одежды этот ниже шеи казался плотно набитой антропоморфной тряпичной куклой, изображающей рослого, сильного, фигуристого мужчину. За шеей головы не было: только ещё одно тёмное пятно на полу, обломки костей и плоти, а в них - большая гантель из зала.

Смотреть на навигатора было не так противно, как на того, первого, но я всё же быстро отвела глаза и дальше пошла уже стараясь не смотреть ещё и в дверные проёмы.

Чем ближе я была к врачу - тем, кажется, сильнее привыкала к запаху. Под конец у меня уже не было позывов к рвоте, слёзы,выступившие на глаза не от жалости, а от ощущений в горле, высохли, воротник я, кажется, прижимала к лицу уже не так плотно. Даже оказавшись возле врача, а повесили её в очень узком месте, я прошла мимо свисающих кишок вполне спокойно. Старалась не смотреть, шла спиной к ним, когда поравнялась, но всё же вполне спокойно. Наверное меня ободряла мысль, что скоро шлюз, а за шлюзом, в буксире, выжившие. Была и другая: что в буксире никого, все убиты, а я - последняя выжившая, но этот вариант был таким до холода в спине жутким, что я гнала его из головы, как только он начинал возникать.

В какой-то момент, уже будучи за врачом, я услышала симбионтов. Этот их крик, тот, что протяжный, словно бесконечный. Я обмерла, остановившись, постояла и поняла, что он доносится откуда нужно - со стороны оранжереи… Насколько вообще можно судить о направлении в этих лабиринтах. А ещё крик был очень-очень далёким. Так что я просто ускорилась.

За шлюзом и вовсе осмелела. Шла быстро, топала так громко, как только можно босыми ногами, не оглядывалась, не заглядывала за угол, перед тем, как туда свернуть... Я понимала, что если ребята тут, то они будут издавать звуки, запахи... Значит и твари будут приходить сюда, причём с каждым днём всё чаще... Но близость убежища успокаивала, и я стала совсем беспечной. К последнему повороту в коридор, где был заветный вход- так и вовсе бежала. Ручку двери в бывшую серверную я дёрнула даже, кажется, не успев остановиться.

Было закрыто, и я чуть не запрыгала от радости: они там. Они точно там, раз закрыто... значит это они заперлись, сами. Я дёрнула ручку ещё пару раз, скорее просто рефлекторно... А может хотела всё же открыть сама и удивить их. Но было заперто, и я встав у двери, пританцовывая от радостного предвкушения, аккуратно постучалась. Опустила руку подождать реакцию, но тут же постучала снова. Постояла немного, и снова постучала. Стук мой был тихим, аккуратным, даже не столько из-за тварей - мне, дурочке, тут они совсем уже и не страшны были - а чтобы не напугать ребят; я помнила, как было нам с капитаном в ту ночь, когда к убежищу пришёл... кто-то.

Я ждала. Улыбалась... прямо чувствовала на своем лице счастливую до дурацкости улыбку... Слушала, что за дверью. А за дверью не было ничего. Я постучала ещё раз, чуть громче, настойчивее. Ничего. Снова постучала. И снова ничего. И снова мой стук. И опять ничего в ответ.

Я не заметила, как и когда, в какой именно момент, почувствовала обиду. Я не верила, просто не принимала мысль, что они могли там умереть все, как капитан. Нет, если именно тут, в старой серверной, то их несколько. И все разом не умирают. Значит, они там, они слышат, слышат, но просто не открывают. Глаза видели всё размытым из-за слёз, а грудь изнутри словно выело червями обиды.

Я постучала ещё раз... очень аккуратно, аккуратнее, чем раньше - потому что теперь изо всех сил сдерживалась. Потом ещё постучала. И ещё. А дальше меня перестало хватать. Я принялась бить по двери, громко, изо всех сил. Принялась кричать на них, обзываться и умолять, обвинять и просить, всё сразу, вперемешку. Я била по двери так, что будь она чуть легче - ходила бы ходуном под моими кулаками. Я колотила по ней, пинала её, поворачивалась, прижималась спиной, била по ней ладонями и стопой, потом снова поворачивалась, чтобы опять бить кулаками. Я вошла в какой-то раж, мне хотелось, если не получается достучаться, то хотя бы проломить дверь.

Я колотила по металлу и орала так, что меня наверняка было слышно в надмодуле. Мне было даже не плевать. Я где-то хотела, чтобы твари пришли на мои крики, как раз когда эти уёбки внутри откроют, чтобы их порвали в клочья, пусть даже вместе со мной.

Я колотила в дверь и орала, но она так и оставалась неподвижной, а аборигены так и не шли. Я только отбила кулаки и смогла наконец впервые за долгие месяцы разреветься в голос.