Титан империи 4

Глава 23

Так. Видать это какое-то воспоминание. И иллюзия, должен признать, сделана талантливо. Ветерок вполне натурально обдувает лицо, пахнет бензином, а под ногами вполне себе твердая брусчатка.

В ответ на мой вопросительный взгляд Павел Петрович завел руки за спину и побрел вдоль улицы, запруженной людьми по самое не хочу.

— Такой Москва была век назад, — сказал ректор на ходу, и мы пошли с ним бок о бок. — За день до Вторжения Нексуса. Все эти люди…

И он обвел рукой сотни и сотни людей.

— … умрут в ближайшие сутки. А область обезлюдит в ближайший месяц. Так оно и началось…

— А те, кто выжил в регионах и на отшибе, получили магию?

— Да, — кивнул Павел Петрович. — Излучение Нексуса было настолько мощным, что выжившие начали замечать в себе Искру, а некоторые впоследствии смогли передать ее по наследству. Так мы и разделились — на одаренных и нет. На аристократию и всех остальных.

— Хорошо, что среди нас нашлись те, кто смог повернуть силу Нексуса против него же… — заметил я.

Павел Петрович на это только хмыкнул.

— С каждым годом мне в это верится все меньше и меньше…

— То есть?

— Не берите в голову. Просто ворчание старика, который слишком разочаровался в людях.

Павел Петрович тяжело вздохнул, и минуту мы прошли в молчании, щурясь от яркого солнца.

— Это… тоже часть моего экзамена?

— Почти, но мы скорее просто прогуливаемся до места проведения экзамена, — ректор слегка улыбнулся. — А вы спешите к себе в общагу?

— Хотелось бы попасть на ужин…

— Эх, молодежь, — хихикнул он. — Вечно вы куда-то спешите. А ведь так хорошо иногда бывает просто погулять по улицам. Мне такое уже давно не удавалось сделать.

— Нет, я рад, что вы мне показываете это… видение. Очень натуральное.

— Это не видение. Это реконструкция довоенного мира, которую я собирал долгие годы из разума людей, заставших еще ту самую Москву. Не обезображенную Нексусом и бесконечными Прорывами. Кстати, вот и наш «свидетель»!

И он ткнул пальцем в пробегающую мимо маленькую девочку с косичками. В руках она держала куклу в красном платье.

— Вы же сказали, что все умерли за сутки?

— Прошу прощения, я хотел сказать почти все эти люди умерли. Дети выжили, как широко известно.

— Что⁈

— Вы не знали, что Нексус не тронул детей младше семи лет, чтобы сделать их частью себя? Эх, куда катится наша система образования. Знайте же, что нексы сначала похитили всех, кого смогли, а после Вторжения еще долго бродили по руинам, собирая детишек.

— И… что они потом с ними делали?

— Дети вырастали на Нексусе, а потом становились шпионами. Нексы собирали их для плана Б, если захватить Землю с наскока не удастся. Так и случилось. Эти нексолюди стали предтечей нексопоклонников.

— И они ходят по Земле и собирают паству?

— Да. До сих пор нексопоклонники дурят голову взрослым и воруют детей. И очень часто.

— Мама! — заголосила та самая девочка с куклой и испуганно заозиралась по сторонам. — Мама, ты где?

Люди вокруг, казалось, даже не заметили ее горя и продолжили гулять, фотографироваться и нежиться на солнышке. Глаза малышки заполнились слезами, и уже через пару секунд она горько плакала.

Я подошел к девочке, но она все продолжала высматривать в толпе свою потерявшуюся маму.

Впрочем, не только девочка не замечала меня. Люди огибали нас с Павлом Петровичем и смотрели то сквозь нас, то мимо. Словно мы с ректором были всего лишь призраками.

— Интересно, и что нексы могут предложить за службу? — спросил я своего разговорившегося спутника. — Выжженную пустыню, усыпанную пеплом?

— Под этим пеплом иной раз скрывается много чего интересного, но тут вы попали в яблочко. Я тоже долгие годы не мог понять этих идиотов-нексопоклонников. Но отбросы общества всегда манит сила и возможность мстить миру за унижения. Увы, даже Земля не идеальное место.

— А что, Нексус лучше?

— Нексус разный и в нем много тайников, — пожал плечами ректор. — Как нам рассказывал один из ликвидаторов, у которого хватило смелости просидеть на Нексусе целый месяц…

— Жук?

— Именно. Он следил за нексопоклонниками и сообщил, что на Пожирателе Миров есть особые «островки». Там предатели и получают все.

— «Все» это что?

— Все — это исполнение желаний. Уж каким образом на Нексусе умудрились воплотить в жизнь мечты своей паствы — мне неведомо, но они очевидно добились успеха. Правда, речь в основном идет о совсем примитивных желаниях — женщины, власть и роскошь. Ничего интересного. Кстати, Евгений, вы поосторожнее с такими темами, когда окажетесь в реальном мире. Хорошо, что нас не слышит Феликс Эдуардович, а то я как-то слишком разболтался на эту тему.

Думаю, совсем не случайно ты об этом разболтался, старый хитрец.

— Почему вас волнует Феликс? Разве о врагах не лучше знать все, чтобы эффективнее сражаться с ними?

— Да, я также думаю. Но инквизиция считает иначе, и я не могу винить их в этом. Очень многие разочарованные люди могут польститься благами, которые обещает Нексус и… помочь вырастить Монолит прицельно, например. Или направить ликвидаторов в ловушку. Много чего.

— И много таких?

— Больше, чем хотелось бы. У вас в Фаустово, как я слышал, был свой нексопоклонник?

— Да, барон Герасимов. К сожалению, по душам нам удалось пообщаться совсем немного, и его мотивы для меня до сих пор довольно смутные, но тоже, полагаю, власть и сила, как он сам это понимал. Однако очень сомневаюсь, что дар Нексуса пришелся ему по вкусу.

— Да, этот плод отравлен. Рад, что вы понимаете, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

— Вы меня проверяете?

— Мы же на экзамене, разве нет? — хитро улыбнулся Павел Петрович.

— Я думал мы на прогулке…

— Что вы, мы сейчас сидим в кресле и просто пьем чай! А это… всего лишь продукт деятельности нашего мозга. Кстати, вы видите женщину в красном?

— Нет… — и я оглянулся, но так и не смог понять, о ком это он.

— Во-о-он она, — кивнул Павел Петрович, на вдруг появившуюся незнакомку на лавочке.

Черноволосая красавица была и вправду одета в легкое красное платье и, казалось, кого-то ждала.

— Кто она?

— Вы еще не догадались? Подождите и все увидите. Это то, ради чего я и собирал все эти утерянные воспоминания.

Мы приблизились, и тут женщина подняла глаза, но нет, не на нас, а на девочку, которая топталась на месте и хлюпала носом. Только натолкнувшись на взгляд незнакомки, малышка выпустила куклу и неуверенно подошла к ней.

Женщина поднялась и протянула девочке руку. Та, слегка дрожа, вложила свою ладошку в ее, и они ушли.

— Это нексонианка?

— Именно. Одна из самых первых, которые ходили по нашей планете инкогнито. В те времена, когда человечество еще было слишком беспечно.

Я подошел к кукле и попытался ее поднять, но моя рука прошла насквозь.

Интересно… Кукла была как две капли воды похожа на женщину, с которой теперь шла девочка. Это что же получается, кукла и ее хозяйка поменялись ролями?

Наконец, мы добрались до конца улицы и вышли на широкую площадь — на другой стороне раскинулась зубчатая крепостная стена из красного кирпича. По левую руку возвышался гигантский собор с кучей разноцветных куполов, а по правую гостей встречал не меньших размеров красный дворец, замыкающий площадь. И вокруг по-прежнему не продохнуть от народу.

— А это и есть тот самый Кремль? — спросил я, оглядывая диковинную постройку, на башнях которой краснели звезды.

Последние меня заинтересовали больше всего.

— Да… — кивнул Павел Петрович. — Красивый, не так ли? Нынче это самое опасное место на Земле, или одно из самых опасных. Видели это чудо света очень немногие ликвидаторы. Еще меньше тех, кто умудрился вернуться живым.

Ага, и мой отец с Василием, походу, одни из этих счастливчиков.

Мы замолчали, а я продолжил рассматривать звезды. И одну из них украл отец с Зубром?

Блин, как они умудрились? На одну из этих башен и в мирное время хрен залезешь, а они тащились на самый верх под бдительным оком нексов и еще черт знает каких опасностей?

Зубра нужно расспросить обо всем и как можно быстрее, и пусть только попробует не ответить!

Тем временем, Павел Петрович двинулся через людную площадь. Незнакомка с девочкой шла чуть-чуть впереди нас.

— Я гляжу, вы от звезд и глаз не отводите, Евгений, — ухмыльнулся Павел Петрович. — Лучше забудьте о них. Это химера.

— В смысле?

— В смысле неосуществимая и крайне опасная мечта, за которую отряд вашего отца страшно заплатил. Сам он вернулся невредимым, но многие ребята погибли, а Зубр поплатился ногой, когда попытался закрыть Михаила Александровича от настоящей Химеры. Да и со звездой не сложилось, — для двоих этот артефакт оказался слишком мощным, а большая часть силы просто растворилась, не успели они дотащить звезду до безопасного места.

— Печально… Но они же стали сильнее?

— Да. Ведь в звездах находятся океаны силы, сравнимые, наверное, только с Белой Сферой — крайне редкого и очень опасного артефакта. Признаюсь, что мне самому в свое время страшно хотелось залезть на одну из башен и украсть звезду, чтобы сразу и быстро обрести невиданную мощь. Но я вовремя понял, что это дело гиблое. История с вашим отцом — тому подтверждение.

— Что, куда более гиблое, чем лезть на Нексус за Сферами?

— Да, — кивнул ректор. — Эти звезды светят там явно не для красоты, и один взгляд на них заставляет Осколок… волноваться. В итоге внеочередной Прорыв, и лишние жертвы. Я надеюсь, вы не собираетесь повторять подвиги вашего отца?

— Не в моих правилах рисковать жизнью своих союзников.

— И правильно. Тогдашний ректор был человек мягкий, да и заступничество Императора сыграло свою роль. Ваш отец был прощен, а звезду отволокли на вершину той самой башни, в которой мы сейчас изволим пить чай. Видали?

— Уж ее сложно не заметить. Она до сих пор светится?

— Да, в нее же вставили лампочку, — хохотнул ректор. — А так это просто пустая стекляшка. Кто-то называет ее символом воли и смелости. Но я предпочитаю называть ее символом излишней самонадеянности. Ваш отец успешно сочетал в себе и то, и другое. И, уж простите, я совсем не удивлен тем, как он кончил свои дни.

— А это что? — спросил я, когда мы подошли к пирамидальному зданию почти у самой стены Кремля.

Прямо над входом желтела надпись из пяти букв, но вот, как я не бился, так и не смог ни черта разобрать.

— Не трудитесь, — посмотрел на меня Павел Петрович с усмешкой в глазах, — детский мозг запоминает лишь образы и ситуации. Читать он в таком юном возрасте пока не обучен, поэтому такие мелочи, как текст, зафиксировать невозможно. А перед вами склеп, и в нем лежит один из вождей старого мира. Но это неважно. Все, что было до Нексуса — неважно.

И он обвел рукой всю площадь, и вслед движению его ладони площадь начала меняться. Потемнело, краски поблекли, наверху зажглись огни, которые медленно и неотвратимо пересекали небосвод…

— Да, именно так началось Вторжение.

Но картинка изменилась лишь на мгновение. Я моргнул, и снова все пришло в норму. Вернулись свет, тепло и радость.

— Все, что вы видите вокруг — это тысячелетние ценности старого мира, Евгений, — продолжал лекцию Павел Петрович. — За каждым памятником, куполом и зубцом Кремля и даже телом вождя — множество идей, жертв, сомнений, реки крови и новые надежды. Даже думать о том, чтобы тронуть тут что-нибудь хоть пальцем было кощунством. Но… времена меняются.

— От этой площади что-то осталось?

— Конечно, — кивнул ректор. — И много. Но я готов испепелить тут все до самого последнего кирпича, лишь бы остановить вторжение и запечатать порталы на Нексус навсегда. А вы готовы, Евгений?

— Да. Если это поможет спасти человечество, то зачем заботиться о каких-то старых кирпичах?

— Все верно. Однако даже в ГАРМе до сих пор много людей, которые считают, что Москву нужно сохранить для потомков. Идиоты.

Незнакомка с девочкой подошли ко входу в склеп, и ворота сами собой открылись. Перед ними лежали ступени. Вели они во мрак.

Мы приблизились к порогу, и нас обдуло свежим ветерком. Изнутри раздались резкие скрежещущие звуки — словно далеко внизу на огромной скорости носились поезда.

И стоило мамаше с ребенком подойти поближе, как ступени с легким скрежетом пришли в движение и покатились вниз.

Прежде чем ступить на первую ступеньку, незнакомка обернулась и посмотрела сквозь меня.

И вглядевшись в ее глаза, которые на один неуловимый миг блеснули изумрудным блеском, я опешил.

Лицо женщины было чужим, но эти глаза я бы узнал из тысячи.

Амальгама⁈

— Надеюсь, не нужно еще раз объяснять, кто она… — шепнул мне на ухо Павел Петрович. — И чем она и ей подобные занимались весь тот день, еще месяцами, а то и годами до этого?

— Нет.

— Хорошо, ведь они до сих пор живут среди нас. Кто-то с самого первого дня. И, уж поверьте, время их не изменило.

С горькой усмешкой Павел Петрович отважно ступил на первую ступеньку, и лестница плавно повезла его в темноту, а я, бросив прощальный взгляд на площадь, залитую солнцем, шагнул следом за ректором.

Грохот нарастал, и скоро внизу показался лучик света. Через минуту лестница доставила нас в длинный коридор с полукруглым потолком. По обе стороны зияло множество проходов в боковые коридоры, а у стен сидело множество бронзовых статуй солдат, матросов и рабочих с детьми.

Женщина с ребенком как в воду канула, да и вообще кроме нас с ректором людей вокруг не было. Хотя откуда-то доносились обрывки фраз, смех и гул.

— И где ваш вождь? — спросил я, посматривая в суровые лица бронзовых истуканов.

— Увы, вождя девочка не запомнила, а вот метро еще как — это оно и есть.

И в подтверждении его слов мимо нас на огромной скорости пронесся поезд. В коридоре поднялся ветер, а следом с другой стороны тоже замелькали окна вагонов.

— Не удивляйтесь, — закричал Павел Петрович сквозь грохот вагонов и звон колес. — Мешанина образов, которые мало связаны друг с другом — это нормально для застарелой памяти. Это не главное, но вы только посмотрите вокруг — какое чудо!

— Вы про метро? — спросил я, когда поезда исчезли.

— Да, целый город под городом, паутина из сотен подземных тоннелей. Тут можно было кататься целый день и преодолеть город из конца в конец за какой-то час.

И с этими словами ректор подошел к статуе бойца с винтовкой и собакой и зачем-то потер псине ее и без того натертый до блеска нос.

— Коснитесь, Евгений! На удачу!

Я подошел и, чувствуя себя полным идиотом, сделал то же самое.

— Девочка просто обожала сюда спускаться, — проговорил ректор. — Вот и запомнила тут все до последней черточки.

— А Нексус она не запомнила?

— Нет. Все, что касается Нексуса, стерлось из ее памяти, стоило мне последовать за ее проводницей дальше порога. Увы, они умеют прятать свои секреты, и нам пришлось удовлетвориться только конечным результатом. На себя прежнюю она не похожа ни капли.

— Павел Петрович, давайте перейдем к делу? — подошел я к несколько увлекшемуся ректору. — Вы собираетесь опрашивать меня относительно моей лояльности и готовности пожертвовать Москвой, и только?

— Нет. Еще я хочу проверить ваши боевые навыки, и мы уже пришли. Здесь нам никто не помешает.

И с этими словами ректор прошел в середину длинного коридора, а затем скинул шинель на пол и повернулся.

— Вот и ваше испытание, Евгений Михайлович, — широко улыбнулся он. — Коснуться меня. Проще простого.

Он щелкнул пальцами, и передо мной появился меч. Он торчал прямо из гранитного пола и приветливо сверкал камнем на навершии.

— Вы хотите, чтобы я в первый же день своего пребывания в ГАРМе ударил ректора мечом? — усмехнулся я, но клинок вытащил.

Оплетка на рукояти показалась мне вполне натуральной. Я прогнал по нему энергию, и меч охотно отозвался. А он почти такой же «приятный», как и Настин подарок, да и баланс вполне неплох. Для иллюзии уж точно.

— Не забывайте, что мы с вами просто пьем чай, — ухмыльнулся Павел Петрович, и в его руке вспыхнул свет.

Бум! — и в пол уперлось острие двуручного меча с пламенеющим лезвием. Да, именно его я и видел над камином.

— Обещаю вам, Евгений Михайлович, что о нашем экзамене никто не узнает. А мои друзья, — и он щелкнул пальцами, — умеют хранить маленькие тайны.

Заскрежетал металл, и боец по правую руку медленно повернул ко мне голову. Его псина с блестящим носом тоже.

— Это тоже воспоминание девочки?

— Нет, это уже моя задумка. С одними законами мироздания нам приходится мириться. Какие-то несложно обойти, а вот другие можно и поломать!

Он снова щелкнул пальцами и, грохоча тяжелыми ступнями, все бронзовые фигуры сошли со своих мест.

— Начнем же экзамен, Евгений! — рассмеялся старый интриган. — И он закончится в двух случаях — либо вы коснетесь меня, либо погибнете.

Конец четвертой книги.

Продолжение читайте тут: https://author.today/work/343927

Благодарим за то, что вы с нами и читаете нашу книгу! И хотим выразить отдельную благодарность за ваши лайки, награды и комментарии — они очень мотивируют.

Приятного чтения!)