Тень и её демон

Глава 2. Я бы предал, да сам предан

Сияющий квартал. После полуночи.

Одинаковые аккуратные двухэтажные домики с мансардами на улицах Сияющего квартала — настоящая отрада для вора. Будь ты хоть мертвецки пьян, хоть загнан ищейками до рези в боку и черноты перед глазами, тебе не составит труда забраться и в окно, и на крышу по резным украшениям фасада. Я встала на перила высокого крыльца, дотянулась до деревянных балясин на маленьком балкончике второго этажа и, помогая себе ногами, вскарабкалась наверх. Прячась за нелепым кустом в здоровенном синем вазоне, позволила себе отдышаться и прийти в себя.

«Нет, ну каков подлец, а? И с чем теперь идти к принцессе?»

Если демон и ответил что-то, то шум крови в ушах заглушил его голос. Я расстегнула две крайние пуговицы на манжете и задумчиво покрутила широкий браслет, тесно обхвативший левую руку повыше запястья.

Старый стальной связной до боли напоминал половинку магических пут. Их надевают на преступников при аресте. Как многие простые волшебные вещи, он питался теплом тела и едва ощутимо пульсировал в такт биению моего сердца. Я всегда рассматривала его внешний вид как лишнюю издёвку над собой и своим положением, но сейчас эта вещь могла бы помочь. В кои-то веки тяжелая железка послужит мне, а не моим хозяевам!

«Что ты задумала?» — сварливо поинтересовался демон, пока я медлила и рассматривала узор на браслете.

«Я могла бы связаться с принцессой и рассказать ей о том, что произошло. Она ведь наверняка скажет: „Говори“, разве нет? И тогда я…»

«Гениальная мысль! — издевательски восхитился демон. — А еще твой голос услышит Желтоглазый. И тогда тебе точно конец».

Демон, как всегда, был убедителен, как сам Владетель. Я пугливо выглянула через перила, увидела вдали человеческий силуэт, убедила себя, что это никто иной как убийца, и забилась поглубже в угол — ближе к окну и подальше от края балкона. Только много позже я сообразила, что за Барьером комендантский час не действует, а магистры могут работать и по ночам. Стало поспокойнее. Все же, я рядом с Арри. Он защитит меня. И согреет. И, быть может, все-таки хоть что-нибудь объяснит. Я набралась решимости, и, приподнявшись, заглянула через стекло внутрь комнаты. Окно было темным, лампа под зеленым абажуром на подоконнике не горела.

«Может, не стоит тут торчать? Тебя не ждут», — серьезно сказал демон.

«Если Терри открыл проход в куполе, значит, все-таки ждут», — упрямо подумала я и коротко постучала в окно условным способом. Удар, пауза, три удара. Находясь так близко от теплой комнаты, я не могла так просто сдаться и уйти в холодную и опасную ночь.

«Как знаешь. Мое дело предупредить».

Мне не открыли. Арри спит или на дежурстве? Сегодня определенно не мой день, лучше бы сидела себе у камина в шерстяных носках и листала справочники! По небу неторопливо ползли трехэтажные черные тучи. Я смотрела на них с опаской. Неужто сегодня начнутся весенние шторма? Рановато в этом году.

«Не будет удачи делу, начатому в канун Разлива», — любезно напомнил демон.

«Иди в Бездну со своими поговорками!» — вспылила я. Можно подумать, я сама не заметила, как все планы летят в пропасть!

Время шло, а я все еще ждала у запертой двери. В конце концов, замерзла настолько, что просто свернулась в комочек: оперлась спиной о резные деревянные балясины, спрятала нос в красный шейный платок, руки засунула под мышки, а колени подтянула к подбородку. Хотелось занимать как можно меньше места в этом недружелюбном царстве ледяного ветра и влажного воздуха. А лучше вообще превратиться в ничего не значащую точку и исчезнуть навсегда — и не расхлебывать последствия неудачной вылазки в Академию. А что они будут — я уже не сомневалась.

Неожиданно дверь балкона сама по себе отворилась, приглашая войти.

— Извини, не мог открыть сразу, как ты постучала. Терри нужны кое-какие расчеты до утра, пришлось сперва доделать, — в качестве доказательства Арри махнул рукой на письменный стол, заваленный чертежами и таблицами. Мальчишечье лицо выражало крайнюю степень вины. Глубокие синие глаза за стеклами очков в круглой оправе глядели устало.

Я без интереса скользнула взглядом по рисунку какой-то очередной вышки, которые магистры последние полгода стали ставить буквально на каждой крыше Сияющего квартала, натянуто улыбнулась и пожала плечами, как бы говоря, что ничего страшного. Подумаешь, посидела целую вечность под окном, трясясь от страха. Кстати, ветра сейчас по городу носятся совсем не летние.

— Замерзла? — безучастно спросил Арри. Сокрушительно зевнул и, сняв очки, потер двумя пальцами переносицу.

Вживаясь в роль «дамы в беде», я состроила жалобную мордочку, кивнула и красноречиво поежилась для пущего драматического эффекта. Арри порывисто сорвал с узкой холостяцкой кровати шерстяное покрывало в крупную клетку-полоску в стиле горских племен. Закутал меня, как гусеницу в кокон, подхватил и отнес на руках на кровать. Поцеловал в шею под мочкой уха, прошептал:

— Как же я соскучился… Где ты пропадала так долго?

Я отстранилась, насколько это было возможно в коконе из колючего покрывала. С трудом высвободила руку и указала пальцем на лампу под зеленым абажуром. Дескать, еще долго бы ждал, раз сегодня свет не зажег. Не случись у меня незапланированного свидания с человеком из Ночной гильдии, который напугал меня до трясущихся поджилок и украл артефакт, я глянула бы, что меня не ждут, и прошла мимо.

Арри провел рукой по черным растрепанным волосам и сконфуженно произнес:

— В работе обо всем забываю, ты же знаешь. Просто забыл, какой сегодня день. Нормально добралась? Терри не успел обновить экран вокруг квартала? Сегодня Терри дежурит, помнишь, я рассказывал, как мы учились вместе?

Я медленно кивнула, недоумевая, как один из умнейших людей в мире может задавать такие вопросы. Если видит меня перед собой — значит добралась, значит экран пропустил. Интересно, он вообще до утра успеет заметить, что я не скажу ни слова?

— Давай я прямо сейчас зажгу свет, чтобы все было, как надо?

Воодушевленный своей идеей, Арри не обратил внимания на мое протестующее мычание и залихватски щелкнул пальцами. Повинуясь отрывистому сухому звуку, лампа новейшей модели тут же вспыхнула ярким светом. Зеленый абажур приглушил его, сделал полумрак комнаты уютным и родным. Я нахмурилась. Вот ведь… как ему рассказать, что на улице бандит из Ночной гильдии может обратить внимание на свет в окне и при этом не выдать, где и при каких обстоятельствах я его встретила?

Я выпуталась из одеяла и показала жестом, будто вожу невидимым пером по ладони. Чего доброго, действительно не успею до рассвета спросить, что хотела. Арри подал чудесную изящную самописку, которая была вдвое легче и тоньше обычных, и роскошную книжку для записей в серебристом переплете с монограммой. Писать не за столом, а на весу было непривычно и неудобно. Я положила книжку на кровать и на чистой странице вывела:

«Принцесе нужен браслет каторый читает мысли. Чтец. Памаги найти такой. СРОЧНО»

Арри заглянул мне через плечо, увидел, что я пишу и со вздохом надел очки. Я подавила желание закрыть ладонью мои разновеликие буквы, клонящиеся в разные стороны, подобно пьяным матросам, идущим в обнимку из кабака. В чистописании у меня никаких талантов не наблюдалось.

— В слове «помоги» нет ни одной буквы «а», к твоему сведению, — не преминул заметить грамматическую ошибку магистр. — И почему бы тебе не сказать это вслух, зачем такая секретность? Я тысячу раз тебе говорил, что нас никто не подслушает.

Я задумчиво прикусила кончик самопишущего пера.

«Магея не дает мне говорить», — написала я не без опаски. Я ждала немедленного наказания за нарушение приказа, но магический контракт милостиво простил мне вольность трактовки прямого запрета.

Арри поправил очки и продолжил с той же занудливой интонацией, которая всегда выводила меня из себя.

— Сомневаюсь, что магия на такое способна. Если только что-то из области лекарственных зелий, но это не моя специализация. Ты выпила какое-то зелье?

Я покачала головой.

— Значит, ты просто сама себе что-то внушила, как обычно. Пойми, магия так не работает. Я могу заставить говорить Неспящего, могу заставить его молчать, если захочу, но человек — не механизм. Как именно ты предлагаешь провести потоки внутри живого тела? И как замкнешь их на кристалле, м? Я уже сто раз тебе говорил, что энергию поля невозможно сформировать без участия красного кристалла. Я конструктор, мне ли не знать, как замыкать потоки, чтобы заставить механизмы работать без кинетической…

От его убедительного тона я загрустила, понимая, что так просто и не объяснишь — особенно тому, кто должен разбираться в таких вещах куда лучше меня… Растерянно озиралась вокруг, надеясь найти подсказку в окружающих предметах. Обстановка в комнате не отличалась роскошью. На расстоянии вытянутой руки подпирал потолок книжный шкаф, набитый книгами под завязку — почти бесполезными для меня. Повезло же выбрать уникального в своем роде магистра, который не хранит дома ничего, кроме кроме книг с описаниями земель и исторических трактатов! Рядом стоял письменный стол, заваленный чертежами, в которых я и демона лысого не смыслила, потому что Арри работает над магией высшего уровня. Хитрый волшебный стул, на котором можно без опаски откинуться назад всем весом, а он не потеряет устойчивости.

И тут меня осенило. Я встала с кровати и, не снимая сапог, прошла через короткий и узкий коридор в ванную комнату. Там, над раковиной, висело большое зеркало в легкой белой раме, которая еще и светиться умеет. Если бы принцесса узнала о том, что такие бывают, то без труда нашла бы способ обзавестись подобным. Приказала бы мне, на худой конец. О, она любит таскать каштаны из огня моими руками! И ее не останавливает риск, что ее тень получит травму или попадется с поличным. Эсстель не терпит, как она выражается, «неиспользуемые активы». Она ценит меня только тогда, когда я «приношу пользу». Как и её отец, собственно.

Избегая смотреть в глубь темной зеркальной глади, я повернула рычаг, подающий теплую воду из маленького медного крана. Умылась на всякий случай — мало ли, может, испачкалась во время своих приключений, а тактичный Арри ни за что не скажет, будь у меня хоть все лицо в саже. Кровь шумела в ушах тем громче, чем сильнее я укреплялась в решимости прикоснуться к зеркалу.

Проклятье! У меня дрожали пальцы!

Сердце колотилось где-то в районе горла, меня мутило, но я преодолела липкий парализующий страх и все-таки сняла зеркало со стены. Развернула его отражающей стороной к груди. И вернулась к Арри. Пусть ответит, не внушила я ли себе заодно еще и то, что не отражаюсь в зеркале. Давно стоило прояснить этот момент. «Магия так не работает… давай поговорим начистоту, как именно работает магия, Арри…» — репетировала я, нервно покусывая губу.

Он в это время разговаривал со Связным браслетом. Точнее, Арри молча слушал, пока смутно знакомый мужской голос энергично докладывал:

— …Арри, я не шучу! — молодая девушка Древней крови! С ней был головорез из Ночной гильдии. Они через читальный зал прошли в Эскпозиторий и взяли прототип лучевого оружия! Того самого! Погоди, что? И что? Мне тут подсказывают, что мимо моего браслета тоже не прошли… — упавшим голосом закончил невидимый собеседник.

— Ясно… Терри, ты был прав, это она. Она спрашивала про браслет. Вызови людей…

Ладони вспотели, и я никак не могла удержать зеркало в руках. Возникло подозрение, что они сами собой развоплотились — настолько тщетными оказались отчаянные попытки ухватить овальную раму. С жалобным звоном зеркало ударилось об пол и разлетелось на крупные куски. Если раньше у меня были подозрения касательно того, что всё происходящее — кошмарный сон, то теперь, с ужасом глядя на осколки, я поверила в это окончательно.

— АРРИ! Что это у тебя грохнуло? Арри, ты в порядке? — завопили где-то там, откуда дом Арри протянули связь.

Синие глаза магистра смотрели с непривычным выражением тревоги и недоверия. Он перешагнул через битое стекло и оказался совсем близко.

— Это ты? — полуутвердительно проговорил Арри, ловя мои руки в свои ладони.

Я отрицательно покачала головой и растянула пересохшие губы в неком подобии улыбки, мол, не понимаю, о чем ты. Сердце колотилось как сумасшедшее. Браслет все еще работал на разговор и грел кожу моей руки — там где касался ее. Но на той стороне ничего больше не спрашивали.

— Ты напала на смотрителя в библиотеке! — Арри говорил все громче и громче с каждым словом. — Я верил тебе, а ты работаешь на Ночную гильдию!

Моя извиняющаяся улыбка увяла. Я рванулась прочь, но он дернул запястье так сильно, что едва не хрустнули кости.

— Я предупреждал, не надо нарушать закон. А убийство одного из нас — это уже слишком…

«Один Закон ты и сам не дурак нарушать», — хотелось крикнуть ему в лицо, но только впустую открыла и закрыла рот. Вот ведь демоново проклятье! Я мысленно звала Тень, чтобы та помогла, но безрезультатно. Восемнадцать лет потрачено на бесплотные попытки научиться управлять даром, и до сих пор сила то появлялась сама по себе, то исчезала без следа — сейчас я почти ненавидела себя за это.

Я услышала щелчок дверного замка. Задохнулась от неожиданности. Неужели безопасники уже здесь? Так быстро? Внизу раздались приглушенные шаги. Пока люди поднимались по лестнице, я отчаянно боролась за свободу: старалась применить специальный приём, чтобы вырваться из цепкого захвата, но либо уже забыла его секрет, либо у меня не получалось, потому что я не хотела причинить Арри боль. У него самого таких сомнений не было. Он сосредоточился на том, чтобы удержать меня, и повалил на пол, придавив коленом.

В пылу короткой драки только я следила за дверью. В комнату вошли трое высоких мужчин в плащах с одинаково поднятыми воротниками и с парализаторами в руках. Арри все еще чувствовал себя в безопасности, в то время как я ослабела, и оставила попытки сопротивляться, пораженная до глубины души. У одного из них на сжатый кулак был намотан длинный ремень моей сумки.

— Мы зашли на огонёк, — оскалился в улыбке Желтоглазый и жестом приказал своим спутникам применить оружие. Арри окаменел.

На меня парализатор действовал не так сокрушительно, сказывалась защита Древней крови. И я могла бы сбежать через балкон, удивив налетчиков устойчивостью к действию магического оружия, если бы не два обстоятельства неодолимой силы. Моя рука так и осталась в тисках захвата парализованного Арри. И второе — там, где не эффективна магия, люди Ночной гильдии не брезгуют применять кулаки и веревки.

Полностью деморализованная тем, как ловко Желтоглазый обвел меня вокруг пальца и в итоге прижучил, я не мешала налётчикам, пока они затягивали узлы на моих запястьях. Все события ночи теперь выглядели как неумолимая поступь рока. Словно Создателю и Хранителям вдруг надоело беречь тень принцессы, и они решили без предупреждения вычеркнуть меня из тканого узора судеб на гобелене жизни. Пока нас с Арри «упаковывали», я с тоской размышляла о том, что участвую в историческом событии: никогда раньше Ночная гильдия не кусала протянутую руку Академии. А вот поди ж ты, нашли какой-то повод для того, чтобы напасть. Все верно говорят: бешеная лиса кинется, как ее ни корми.

Нас вытащили на ночную улицу. Убийцы действовали деловито и слаженно, общаясь на языке жестов. Сразу видно, что профессионалы и похищают людей не впервые. В газетах уже не раз и не два писали о телах, найденных в порту в районе Пристаней. Жертвам связывали руки за спиной, вставляли кляп в рот, чтобы те не звали на помощь, и отправляли под воду, привязав к ногам что-нибудь тяжелое. Уже и название прижилось в народе: «такой-то отправился на ночную рыбалку у Пристаней». Как правило, чаще всего рыбалкой поневоле увлекались люди из Управления. Король бесился, что гвардейцы, которые должны следить за порядком на улицах, сами оказываются беззащитны перед спланированным налётом, но все, что он предпринимал, только усугубляло ситуацию.

Теперь я уже молилась, чтобы друзья Арри побыстрее подняли на ноги всю Службу безопасности Сияющего квартала, чтобы те отбили нас у гильдийцев, но все происходило слишком быстро.

Дорогу трудно было не узнать. Когда впереди замаячил куст собачьих роз, Арри задергался и протестующе замычал. Это именно его стараниями проход в этом месте был достаточно стабилен! Все выглядело так, будто это я привела бандитов и натравила их на Арри. Нас пропихнули через колючие кусты. Меня — грубыми толчками в спину. Арри протащили волоком, спасибо, хоть не вниз лицом.

Рядом с шестнадцатым домом стояла самоходная карета без возницы. Нас с Арри усадили на просторное заднее сидение размером с узкий диван. Рядом уселся Желтоглазый, а двое его подручных заняли места впереди. Тот, кто сел за рулевое колесо, дернул рычаг. Быстро пощелкал разные переключатели на панели между передними сидениями. В карете ожила магия, зарычала, зафыркала и вспыхнула глазами-фонарями, разрезая ночной полумрак направленными пучками леденцового света.

Тот, кто сидел на пассажирском сидении впереди, обернулся к нам. Сверкнул золотым зубом. Растянул небритые щеки в жутковатой приветливой гримасе.

— Какая краля, на дочку короля похожа, если сбоку смотреть, — протянул он, обшаривая меня блестящими глазами, и быстро облизнул узкие мокрые губы. Перевел взгляд на Желтоглазого. — Старый Лис велел сперва к нему умника доставить, перетереть надо о своём, навести справки. Он тебя знает, после тебя только мох растить.

— Тогда сперва завезите нас с девчонкой по адресу. Мы подождем.

— Не могу, брат. Прогуляйтесь от Арки, чай, не промокните.

«Странные слова. Разве идет дождь?» — подумала я. И только потом увидела на лобовом стекле слабые неуверенные дорожки начинающегося дождя. По крыше застучали редкие капли.

«Поздравляю, весна началась», — заржал демон. Ему, должно быть, очень весело сегодня торчать в моей голове — столько приключений, все как он любит. А то жаловался, что ему скучно живется.

«Ну-ну. Посмотрим, как весело тебе будет захлебываться вместе со мной, когда меня отправят на ночную рыбалку».

«Ладно тебе, не нагнетай раньше времени. Да и потом, как ты там всегда говоришь? Один раз умереть все равно придется. Тебя же для этого создали: чтобы ты умерла за принцессу, забыла?»

«Спасибо, утешил», — мрачно откликнулась я и закрыла глаза, чтобы не так страшно было смотреть на головорезов — тех самых, что видела накануне во время их «патруля». Говорило же сердце, что нужно держаться от них подальше!

Самоходная карета, наконец, набрала сил, чтобы рвануть с места. Мы с Арри, связанные, лишенные возможности держаться хоть за что-то, кроме как зубами за воздух, едва не столкнулись лбами — так сильно нас тряхнуло. Первое в жизни путешествие на самоходной карете запомнилось как пытка: меня трясло от страха и вибраций до тошноты, и очень быстро закружилась голова из-за того, насколько быстро скользили мимо нас неподвижные спящие дома и яркие фонари. Хорошо, что эта пытка продолжалась недолго. Не успела я окончательно сползти на пол под сидением, как карета остановилась и Желтоглазый за локоть выволок меня наружу. Нога зацепилась за основание переднего кресла, и я едва не осталась без оной — убийца нетерпеливо дергал меня до тех пор, пока мне чудом не удалось высвободить ступню.

К этому времени непогода разгулялась. И это не просто слова.

«В Разлив добрый хозяин и слугу на улицу не отправит», — хмыкнула я, поднимая лицо к небу, с которого на нас хлестала вода. Словно износившиеся небеса прохудились, и в рану хлынул океан Верхнего мира. Я мгновенно промокла и замерзла до костей — при том, что Желтоглазый был одет в магический непромокаемый плащ, а я всего лишь в кожаный жилет поверх рубашки и кожаные штаны.

«Так то добрый, чего ты удивляешься?» — пояснил разницу демон.

«На добрых хозяев мне действительно не везет», — согласилась я, мельком взглянув на хищный профиль Желтоглазого, будто вырезанный из черной бумаги на фоне красноватого фонарного света.

Весна в приморской столице вступала в свои права в сопровождении целого эскорта дождевых туч, принесенных ветрами со стороны океана. Разлив начался — и очень скоро затопит город. Хватится ли меня кто-нибудь, если я не вернусь к рассвету? Королю и его дочери будет не до меня: придется решать кучу проблем, которые возникают ежегодно. Одна надежда, что браслет принцессе действительно нужен срочно. Настолько срочно, что она позаботиться о том, чтобы вытащить меня с того света.

Я не видела, куда мы идем. Послушно брела сквозь стену дождя, не имя возможности стирать ладонью воду, затекавшую в глаза с мокрых волос. Ливень прекратился аккурат в тот момент, когда мы миновали границу между Верхним и Средним городом. Мы спускались все ниже, пока не дошли до ремесленных кварталов. На улице Каменщиков мой провожатый остановился и надолго задумался о чем-то своём.

Приплясывая на каблуках, я отбивала зубами развеселый мотивчик. Весенние ветры почти такие же ледяные, как зимние, только и разница, что дуют с другой стороны. А вот влаги в воздухе больше. Даже если дождь вдруг решил прекратиться — как сейчас — в воздухе остается водяная взвесь, которая непонятно куда летит — вверх или вниз, но, по возможности, старается липнуть к открытой коже и забираться под одежду.

Желтоглазый снова потянул за веревку, которой были связаны мои руки. Я встряхнулась, пытаясь избавиться от капель дождя, все еще капающих мне на нос и за шиворот. Тогда он шагнул ближе и тёплой шершавой ладонью провёл по моему лбу, убрал мокрые волосы с лица. Я вздохнула с облегчением. Неожиданный знак внимания, ничего не скажешь, но действительно необходимый. Мужчина схватил двумя пальцами мой подбородок и бесцеремонно повернул голову туда-сюда. Я не сопротивлялась. Прикосновение тёплых пальцев к замерзшей коже было даже приятно.

— Не болтлива ты для женщины, и запах у тебя какой-то фальшивый, — пробормотал он задумчиво.

Желтоглазый достал из кармана связку ключей и, поднявшись на высокое крыльцо ближайшего дома, повозился с замком, пока тот не щелкнул. Затем он закинул мою руку себе на шею и поднял меня с такой легкостью, будто я ничего не весила. Так, у него на руках я миновала порог дома и погрузилась в спасительное сухое тепло натопленного жилища.

— Ты долго.

Оглушенная теплом, я не сразу сообразила, что это говорил другой человек.

Мужчина средних лет спокойно сидел за столом неподалеку от входной двери и вытряхивал из трубки остатки пепла и табака в переполненную пепельницу. Свет фонарей, льющийся прямо на застеленную скатертью столешницу круглого стола через большие мансардные окна, бросал блики на коротко стриженую шевелюру.

Белые волосы.

«Древняя кровь…» — беззвучно прошептали мои губы.

«Тук-тук-тук» — тихо постукивала трубка. У меня в унисон колотилось сердце. Так громко и отчаянно, что я уверена: этот стук слышал тот, кто сидел у окна.

— Девчонку нашел в Академии, таскала бирюльки в музее, а потом ещё и вздумала драться с одним из четвероглазых, от нее самой разит магией, — сказал Желтоглазый. Низкий бархатистый голос глухо отдавался в его грудной клетке, к которой я прижималась ухом. — Она вам никого не напоминает?

— Напоминает, — ровным голосом ответил человек. Я не могла оторвать взгляд от его глаз. Везет мне сегодня на страшные глаза. И нелюдей. Ничего не скажешь, Владетель щедро отсыпал мне кошмаров в эту ночь.

Никогда прежде я не видела таких глаз: один был ярко-сиреневым, а второй — бледно-зеленым. Архивариус как-то рассказывал мне, что из-за странных и жутких разноцветных глаз младшему брату короля Эриена придумывали обидные прозвища. «Порченая кровь». Если бы хоть кто-то мог заранее предположить, насколько порченая! Одержимый жаждой власти, принц убил старшего брата и едва не прикончил второго, но… Отделался всего лишь пожизненным изгнанием из Акато-Риору, потому что в законах не предполагалось никакого другого наказания для представителей королевской семьи. Ровно до того момента, как корону надел Эриен. Он не медлил с внесением поправок: теперь за убийство или покушение на члена королевской семьи наказанием стала смерть. Без исключений. В том числе для Братоубийцы, если тот вздумает вернуться.

— Чистокровная. Отнеси к камину.

Желтоглазый не стал больше ничего спрашивать. Ему не пришлось далеко нести меня. В этом простом жилище до всего было рукой подать. Гостиную с камином и парой старых, но мягких кресел отделял от кухни-прихожей лишь простой прямоугольный дверной проем без двери, оформленный в деревянный наличник. Прямо за углом обнаружилась южная полукровать-полукресло с резным подголовником. Вот на нее меня убийца и уложил, будто маленького ребенка. Я сразу же села и дерзко уставилась на князя-братоубийцу, который продолжил возиться с трубкой, как ни в чем ни бывало.

— Это же не тот магистр, который нам нужен? — спросил Братоубийца все тем же безэмоциональным голосом.

— Парни увезли его. Старый Лис хочет сперва о своем с умником перетереть. Бьюсь об заклад, дело касается самородка-полукровки — он залег на дно, не подцепишь. Вот Старик и бесится. Пощекочут перышки на предмет поисков самородка, да и доставят нам пленника честь по чести. Предупредить ребят, чтобы дождались, или сами разберемся?

— Как знаешь. Мне все равно, кто с этим разберется, — равнодушно сказал князь Алишер, внимательно глядя на меня.

Он встал, легким жестом отряхнул с брюк невидимые пылинки и перешел в комнату ко мне. Удобно расположился в кресле у камина и оперся локтями о колени. В левой руке он держал набитую, но не раскуренную трубку. Мне было неуютно. Мокрая холодная рубашка под жилетом прилипла к телу. Меня трясло от холода и страха. Что Братоубийца здесь забыл? Неужели он не знает, что король Эриен будет очень рад поймать его в Акато-Риору и убить на глазах у всех? Что за причины заставили князя спустя столько лет вернуться и рисковать головой? Я могла только строить предположения — и каждое следующее было страшнее предыдущего. Я была уверена лишь в одном: ничем хорошим для королевской семьи возвращение изгнанника не закончится. Предупредить короля и принцессу — мой долг. А для этого мне нужно что-то придумать и сбежать.

— Что-то с тобой не так, — с подозрением сказал Братоубийца, ткнув в мою сторону мундштуком трубки. — Ты выглядишь как моя племянница, но она не настолько безмозглая, чтобы бездарно тратить своё и моё время. И она бы уже свела нас с ума своей трескотней.

— Она не может быть принцессой, — хрипло добавил Желтоглазый, — от нее пахнет холодным ночным ветром. Люди в этом вонючем городе пахнут совершенно по-другому, — он посмотрел на меня с угрозой. — Будь уверена, я раскрою твою тайну, кем бы ты ни была.

Алишер подозрительно сощурился. Если и было на его лице какое-то благодушие, то оно все куда-то пропало. Взгляд стал острым, режущим.

— А что ты собирался делать с девчонкой, от которой разит магией, когда тащил сюда? Хотел исцелить её, чтобы она в порыве благодарности выполнила всё, о чем мы попросим?

Братоубийца настолько мастерски владел голосом, что выразительности его интонации позавидовали бы актеры. Уж на что я наловчилась распознавать информацию, спрятанную за обтекаемыми словами высокородных, но, чтобы читать мысли брата короля, моей выучки явно не хватало.

«А этот мне нравится, — неожиданно заявил демон. — Я бы на него поставил. Он умеет задавать правильные вопросы. Но та часть головы, в которой живет здравый смысл, у него сломана».

— Сперва решил, что это принцесса и есть, только сейчас понял, что с ней не так. В любом случае, она может быть полезна. Я так понял, эта краля в Академии на особом счету: ей и проход открыли, и дорогу расчистили. — Волк скривился, будто ему под нос сунули нечто дурно пахнущее.

— Если она и впрямь просто ещё одна дочь Эриена, то никакого особенного секрета у неё нет. Нам очень повезет, если всё, что он сделал с ней — это лишил языка… Ты поставил меня в щекотливую ситуацию, когда привел девочку, Волк. Надеюсь, ты больше не станешь совершать ошибок и начнешь советоваться со мной, прежде чем предпринять что-то.

Я опустила глаза и сосредоточилась на связанных руках: потихоньку тянула веревку из стороны в сторону, ослабляя путы. Пыталась поймать то самое ощущение холодного покалывания в кончиках пальцев, которое предвещает помощь Тени. Но вместо этого чувствовала только жесткую веревку, мокрую одежду, отчаяние и головокружительную слабость. Так что вся надежда только на стальной браслет на правом запястье, поверх которого руку обмотали веревкой. Он достаточно плотно обхватывает запястье и вытащить кисть из него непросто, но возможно.

«Демон, что мне делать?»

«Какой смысл бежать до того, как выяснишь хоть что-то? Тебя никто не трогает, сиди себе в тепле и помалкивай», — равнодушно отозвался внутренний голос. Предатель.

— Давайте подождем умника, может, он что дельное скажет. Девчонка ни разу не пикнула. Держу пари, она не заговорит, — хмыкнул Желтоглазый. Он подошел и положил ладонь мне на плечо. Я дернулась, чтобы стряхнуть тяжелую кисть, но не вышло.

Князь Алишер посмотрел на приспешника с раздражением.

— Есть только один способ узнать наверняка.

Трудно было поверить, что все это не кошмарный сон, а самая что ни на есть кошмарная явь. Желтоглазый притащил из гостиной стул с простой высокой спинкой и преувеличенно любезным жестом пригласил меня пересесть. Он развязал мне руки всего лишь для того, чтобы вновь связать их — уже за спинкой стула, да вдобавок обмотал веревкой до самых локтей. Хорошо, что веревка закончилась раньше, чем он успел превратить меня в кокон гусеницы-шелкопряда. Я старалась не дергаться и дышать размеренно, но не могла не думать: «Что будет со мной?»

«Будут задавать вопросы», — коротко подсказал демон.

Разумеется, он был прав, как всегда. Спрашивал, в основном, князь Алишер, а Желтоглазый просто стоял, подпирая плечом косяк, и крутил в пальцах стилет с прямой крестовиной. Прямо как моя Игла, точь в точь. Братоубийцу больше прочего интересовало, работаю ли я на короля, и что за магия наделила меня внешностью Эсстель. Заглянув мне в рот и обнаружив, что язык на месте, Алишер отказывался верить, что я не могу ему ответить в силу независящих от меня причин.

Я молча слушала и вопросы, и оскорбления, и угрозы. Иногда опускала веки, когда становилось тяжело выдерживать его пронзительный взгляд. Что у одного, что у другого мужчины глаза были такие, что просто жуть брала.

— Может, она грамоте обучена? — с сомнением предположил Волк. — Не может говорить, но буквы-то напишет, руки мы ей не отрезали пока. Связной может быть и немым, лишь бы нужные сведения поставлял.

— Вот еще новости, бастардам учителей оплачивать, — с пренебрежением отмахнулся Алишер, не обратив внимания на мой утвердительный кивок. — Ты плохо знаешь Эриена. Держу пари, он пристроил незаконную дочь куда-нибудь на кухню или вроде того. Или сделал своей ручной змейкой, чтобы та вползала по ночам к неугодным и жалила, правильно я думаю, девочка?

Я отвела глаза. Надо же, какой проницательный!

— А может, её зачаровали так, что она и слова не скажет? — задумчиво проговорил Желтоглазый, используя острие стилета для того, чтобы вычистить грязь из-под ногтей.

Князь Алишер бросил на убийцу испепеляющий взгляд.

— А ты, я погляжу, стал разбираться в местной магии, любезный друг мой?

— Я знаю средство, чтобы развязать ей язык, если она зачарована, — почти пропел убийца, любуясь своим клинком, — но у меня нет при себе нужного яда. Завтра достану, тогда поговорим.

В дверь постучали. Да еще каким-то хитрым образом: тук-тук-тук, пауза, тук-тук.

— Умника подвезли, — сообщил Желтоглазый, посмотрев на дверь. — Как вовремя. Спросим у него, опасна девчонка или может пригодиться.

Братоубийца, словно потеряв ко мне интерес, вновь прошел на кухню, сел за стол рядом с окном и принялся в очередной раз раскуривать трубку. Его помощник скрылся за дверью и вернулся, деликатно поддерживая под локоть встрепанного и помятого Арри. Круглые очки в тонкой оправе почти сползли с кончика длинного носа: одна дужка держалась на честном слове. Жилет поверх полосатой синей рубашки был расстегнут, а мешковатые брюки на подтяжках щеголяли пятнами земли на коленях. Его собственный Связной браслет уже отсутствовал на запястье.

— Внимательнее, тут ступенька, — заботливо предупредил убийца уже после того, как парень споткнулся и едва не упал.

Яркие синие глаза уставились на меня с испугом. Я ответила ему таким же взглядом. Может, хоть сейчас, видя меня такой же беспомощной связанной пленницей, как он сам, Арри поверит, что в происходящем нет моей вины.

«Вообще-то есть. На чьем, по твоему, хвосте убийцы притащились в Академию?» — ехидно поинтересовался демон.

«А кто отправил меня за браслетом и лишил голоса до тех пор, пока я не сделаю дело? Ни слова, ни полслова, а? Это все ее вина!»

«Подумаешь, спряталась бы, помолчала до конца Разлива, тебе привыкать что ли?»

Не привыкать, да. Прятаться и выжидать — моя основная тактика выживания среди коронованных особ. Под своими коронами они хранят так много задач и информации, что до тех пор, пока не попадешься им на глаза, и не вспомнят, что от тебя требуется. В прошлый раз, когда принцессе понадобилась то перо с невидимыми чернилами из Академии, я тянула с ее поручением, как могла. Не меньше декады: пока разузнала, где это искать, пока выбрала ночь для вылазки… и ничего! Эсстель никак не прокомментировала задержку, не поторопила, даже ни разу не наорала на меня через браслет — настолько плотно в ее расписание вошли официальные мероприятия, связанные с грядущей дипломатической миссией в Торговую Империю.

В этот раз я решила не откладывать — и к чему это привело? Да, формулировка была другой, прямой приказ «принеси», да еще и «никому не слова», но… знай я заранее, то уж потерпела бы, сколько могла, постаралась быть осторожнее в конце концов. И уж точно не сунулась бы к Арри — клянусь!

— Что я тебе сделал? — закричал Арри. Он резко рванулся из обманчиво вежливого, а на деле железного захвата. Очки свалились с его носа и хрустнули под сапогом гильдийца. Я отрицательно покачала головой, глядя прямо в синие глаза, и до крови закусив нижнюю губу. Если бы я только могла сказать ему, что всего лишь воровка книг, а вовсе не убийца! Пересохшие губы горчили. Из прокушенной ранки на язык тёк вкус мокрого железа.

— Не горячись, парень, — сквозь зубы процедил Желтоглазый.

Он легко, как котенка, подтащил его ближе к столу и силой усадил на последний свободный стул. Связывать не стал, а вместо этого поставил в центр стола настольную магическую лампу и велел зажечь ее. Арри близоруко сощурился. Потом нервно оглянулся на меня, но Желтоглазый не позволил ему смотреть, двумя пальцами взял за подбородок и повернул голову на лампу.

— Это что, проверка? Или вы всерьез меня сюда притащили, чтобы я починил вашу лампу?

Я не узнала голос Арри в этом срывающемся на фальцет придушенном сипении.

— А с чего ты взял, что она сломана? — князь Алишер обстоятельно затянулся и выпустил изо рта дымное колечко.

— Потоки не замкнуты, — Арри нагнулся было, чтобы подобрать упавшие на пол очки, но Желтоглазый ненавязчиво положил обе руки ему на плечи. Я уже прекрасно знала, насколько тяжелыми могут быть эти узкие ладони, так что ничуть не удивилась, что Арри вернулся на место с грацией мешка, набитого клубнями земляного хлеба.

— Дайте очки, мне плохо видно, — несчастным голосом попросил Арри.

— Что же в вашей Академии никак не научатся зрение лечить? — сочувственно спросил принц в изгнании.

Князь Алишер явно видел маловато магистров. Они почти все носили очки — и не только из-за того, что потеряли зрение за годы напряженной учебы и кропотливой работы с мелкими деталями. В линзах их очков видно, как работает магия. Все эти пресловутые поля и потоки, даже частицы или волны — я не настолько сильна в этой науке, чтобы в двух словах объяснить. В общем, без очков магистр — считай, что просто теоретик. Работать с волшебными вещами он не сможет. Я хотела стащить такие очки с самого первого дня знакомства с Арри, но боялась, что ему не составит труда вычислить меня, и тогда можно будет забыть о прекрасной возможности узнать о магии побольше, чем видно в магических линзах.

«Не больно-то много ты узнала, — безжалостно напомнил демон. — Просто нашла еще одного владельца, чтобы он пользовался тобой, а ты ему позволяла. В любом случае все твои усилия пошли прахом, и он никогда больше с тобой не заговорит после этой ночи».

Могу представить, как глупо я выглядела со стороны, глотая беззвучные слезы, глядя остановившимся взглядом в одну точку перед собой, пока мужчины пререкались, выясняя, может ли магистр починить лампу без очков и в чем вообще смысл всей их чудо-науки, если они настолько беспомощны без своих стекляшек. Подозрительный князь, очевидно, вбил себе в голову, что очки — это очередная опасная магическая ловушка наряду с немым двойником племянницы. И стоит только магистру заполучить их, как тот сразу же, если не испепелит своих похитителей, то несомненно подставит их как-то иначе. Я сделала вывод, что князь слишком многого ждёт от магии. Вряд ли он хоть что-то понимает в этом. Сказывается двадцатилетнее изгнание. Или еще какие-то причины ждать от дозволенной магии такой же противоестественной силы, какая есть у запрещённой. Наконец Желтоглазый убедил хозяина, что очки никак не помогли бедолаге в тот момент, когда его затолкали в самоходную карету и увезли для беседы сперва с лидером Ночной гильдии, а затем сюда.

Получив раздавленные очки с одной уцелевшей линзой, Арри закатал рукава полосатой рубашки и принялся постукивать по лампе, бормоча что-то себе себе под нос про коэффициент поля. Достал из нагрудного кармашка инструмент, похожий на очень узкое вечное перо, и потыкал под основанием, закрутил пару винтиков. Я догадалась, что отошли контактные потоки, которые вели к красному кристаллу. Действительно, для Арри починить такую поломку — пара пустяков. Лампа начала светиться — сперва тускло и едва-едва, но с каждой секундой разгораясь все ярче. Арри победно улыбнулся, забыв, что его притащили сюда силой, и ничего хорошего его здесь не ждет. Я успела увидеть тот самый миг, когда он всё вспомнил, и его улыбка увяла.

При свете лампы узнаваемые черты, который выдавали в князе родственника Эриена, стали отчетливее. Особенно этот их семейный идеальный нос, будь он неладен! Мне то и дело приходилось напоминать себе, что передо мной сидит и скалится не сам король, а его ещё более безумный и злой младший брат.

Ну я-то, понятно, сразу узнала Алишера, хоть и не видела никогда. У меня глаз намётан. И потом, мне частенько приходилось слышать про уникальную примету Братоубийцы: один глаз зеленый, другой фиолетовый. А Арри, похоже, только сейчас понял, кто перед ним. Он вжался спиной в спинку стула и чуть отодвинулся, насколько позволили руки Желтоглазого, ненавязчиво лежавшие на изогнутой спинке рядом с худой шеей.

Князь Алишер, цепко следивший за угодившим в его ловчую сеть магистром, чуть дернул уголком рта, что вполне могло бы сойти за насмешливую улыбку.

— А что скажешь про нее? — Мундштук трубки указал в мою сторону.

Арри посмотрел на меня так, словно хотел испепелить взглядом. Осколок света зацепился за линзы его очков, и я увидела на стеклах радужные разводы.

— Она пыталась убить одного из нас! Воровка и убийца, ей самое место рядом с такими, как вы!

— Это не принцесса Эсстель? — уточнил Братоубийца, пропуская мимо ушей мнение пленника о своей персоне, выпуская изо рта новое колечко дыма.

Арри оскорбительно расхохотался.

— Да она даже не похожа! Просто королевский бастард, её взяли работать во дворец из милости!

Я растянула губы в кривой полуулыбке. Арри сегодня в ударе: предаёт меня при первой же возможности, даже не задумываясь. Сперва сдал Службе безопасности Академии, теперь — принцу-ренегату. А я-то, идиотка, надеялась на его помощь и защиту!

Князь Алишер глубоко затянулся трубочным дымом и задумался, глядя на меня разноцветными глазами. Арри посылал мне непримиримые ненавидящие взгляды, а Желтоглазый недоверчиво хмурился.

— Просто бастард, говоришь? Она не сказала ни слова с момента нашего знакомства. Можешь что-то с этим сделать? Или станешь утверждать, что она с рождения немая?

Арри сбавил градус ненависти, растерянно взлохматил шевелюру.

— Нет, не стану. Раньше она разговаривала со мной, а сегодня и вправду… Я простой техник, никогда не работал с людьми.

Я оценила, как ведущий конструктор мгновенно разжаловал себя до «простого техника». Бывает. Если подумать, то мне тоже выгоднее быть «просто бастардом», чем Тенью.

— Ее заколдовал король? Или кто-то по его поручению?

— Зачем королю заколдовывать собственную дочь, пусть и незаконную? — нахмурился Арри.

Князь Алишер смерил его презрительным взглядом. Желтоглазый насмешливо фыркнул. Я вздохнула. Мне оставалось только догадываться, что остальные знали о короле, но я сама была живым свидетельствам, что хотя бы однажды он действительно применял магию на собственной дочери — когда появилась я.

— Вы что, до сих пор не в курсе что ли в вашем Магистериуме, что за человек ваш правитель? Или это конкретно ты такой наивный нам попался?.. Ладно, давай начистоту. Ты уже догадался, кто я?

Арри серьезно кивнул.

— Мне тут одна заморская птичка напела, что в Академии пользуются волшебными браслетами, которые передают разговор с любым человеком на расстоянии…

— Не с любым. Только с тем, кто тоже носит браслет, — перебил его Арри.

Князь Алишер поморщился так, как будто у него разом заболели все зубы.

— Спасибо за дельное замечание, молодой человек. Так вот, я здесь инкогнито специально для того, чтобы обзавестись такой игрушкой. А ты поможешь мне её настроить? Ведь без помощи магистра она не заработает, верно?

— У меня нет с собой такого браслета, не захватил, — поджал губы Арри.

Желтоглазый достал из моей сумки два отличных новых Связных браслета и молча положил на стол. Вот что он искал в Академии!

— И моему, другу, разумеется, тоже нужен такой же. А потом мы уйдем из Акато-Риору. У нас есть… дела.

Арри быстро облизал пересохшие губы. Он колебался.

— Вы гарантируете, что я не пострадаю, если помогу вам настроить браслеты?

Князь мягко улыбнулся.

— Даю слово, — заверил он.

— И человеку своему скажете, чтобы перестал меня хватать постоянно? — настаивал Арри.

Князь помедлил с ответом, а вместо этого пригладил ладонью тщательно уложенные белые волосы и задумчиво почесал щеку.

— Видишь ли, мой юный друг, Волк просто заботится о моей безопасности. И иногда перегибает палку, я совершенно с тобой согласен. Волк, ты постараешься не хватать нашего друга во время работы?

— Я могу вообще уйти, — оскорбился Волк.

— Постой пока поодаль. Можешь поставить чайник, пока мы работаем, — милостиво разрешил принц в изгнании.

Я наблюдала за ними, насколько могла, из другой комнаты. Я уже не помнила, кто и каким образом настраивал мне мой собственный браслет. Думала, защелкнул и можешь идти. Но нет, это целая церемония. Да еще и проведенная дважды — для князя и его слуги. Настроить на биение сердца, настроить на разум и еще множество всяких нюансов. Я быстро потеряла нить происходящего, потому что отвлеклась, увидев, что под окнами до сих пор караулит самоходная карета, чьи глаза-фонари бессмысленно пялились в стену углового дома и отражались в оконных стеклах.

Краем уха я слышала, как сердечно благодарит князь молодого магистра за помощь, и успела увидеть, как они пожимают руки на прощание, затем раздался короткий вскрик, и вот уже Волк подхватывает Арри за подмышки.

— Можно было бы довести до кареты, — недовольно проговорил князь Алишер, достав из кармана платок и брезгливо вытирая руки.

— Чтобы вы опять без причины подозревали меня в великодушии? Благодарю покорно, — отозвался убийца, извлекая из-под лопатки моего любовника стилет, который вонзил в спину по самую крестовину.

Мне стало дурно. В какой-то момент я даже порадовалась, что меня надежно привязали к стулу — и если я лишусь сознания, то не упаду на пол. Глухо стукнула дверь, но я толком ничего не слышала из-за шума в ушах. Продолжая протирать ладони белоснежным платком с вышитой монограммой в углу, ко мне подошел князь Алишер и что-то спросил. Я отвела глаза, чтобы не видеть его участливую физиономию. Насквозь фальшивую, лоснящуюся, как яблоко: с виду абсолютно идеальное, но проеденное червями изнутри!

Князь поддернул брюки, чтобы опуститься на одно колено и оказаться со мной на одном уровне. Странное дело — его разноцветные глаза смотрели с разным выражением, из-за чего лицо несостоявшегося узурпатора словно разбивалось на две половинки. Правая половина выглядела искренне заинтересованной и участливой, а левая — там, где царствовал светло-зеленый глаз — откровенно насмехалась над моим жалким видом.

Просто душевнобольной какой-то! Смотрел на меня, а сам обратился к своему подручному, который уже вернулся и встал рядом.

— Так что с ней делать, Волк? Мы до сих пор не понимаем, молчит ли она из упрямства, гордости или находится под воздействием запретной магии своего отца. Чтобы исключить последний вариант тебе нужны те полосатые ядовитые лягушки, ведь так?

Волк развел руками, мол, что есть, то есть, без лягушек никак. Князь Алишер задумчиво потер двумя пальцами подбородок.

— Ну, твоего забавного яда у нас с собой нет. Видимо, придется предоставить право выбора тебе, наша дорогая гостья. Ты хочешь жить?

Я кивнула.

Князь Алишер понимающе улыбнулся одной стороной рта, что сделало его лицо еще более нечеловеческим, чем обычно.

— Ты же понимаешь, что я попрошу взамен?

Кивнула опять.

— И ты готова на все, лишь бы не последовать за тем глупцом-очкариком?

Без колебаний кивнула в третий раз. И тогда князь Алишер приказал развязать меня.

В пальцах Волка из ниоткуда возник короткий метательный нож, с рукояткой, сплетенной из толстых темно-зеленых жгутов. Я не успела понять, где он его взял, ведь только что отряхивал руки от черного порошка для магического огня — и вот уже этот нож легко перерезает веревки, будто они сплетены из мягкого сыра. Когда ослабли путы на израненных запястьях, я вздохнула с облегчением.

Но то, что вслед за этим сделал князь Алишер, потрясло меня до глубины души. Он мягко, но настойчиво взял меня за измученную веревками руку и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, как будто я и впрямь была не пленницей, а дорогой гостьей.

— За те годы, что я путешествовал, здесь многое изменилось. Передавать голоса на расстоянии — это потрясает воображение, ничего не скажешь. Но я не могу поверить в то, что магистры так легко заполучили власть над моей страной, — задумчиво проговорил мужчина, не отпуская моих рук из своих теплых ладоней и глядя прямо мне в глаза. Я не смогла выдержать его взгляд и отвернулась. Он прикоснулся к моей щеке пальцами и заставил смотреть на него.

— Ты знаешь, кто я такой, девочка. Видела, что я не оставляю в живых тех, кто слишком глуп, чтобы им доверять. Но ты — особый случай. Ты незаконная дочь Эриена. Как я вижу по одежде, умеешь работать ночью. С этим талантом ты неплохо впишешься в нашу с Волком маленькую команду. Ты уверенно чувствовала себя в Академии, воруя у магистров их безделушки. Такие отчаянные люди, которые не боятся магии, мне нужны. А если ты сама боишься кого-то — Волк тебя защитит и от людей Старого Лиса, и самого короля. Что скажешь, Волк?

Тот коротко поклонился, не сказав ни слова против или за озвученное предложение. Сомневаюсь, что у него на самом деле было право на собственное мнение в этом вопросе. Если я хоть что-то понимала в представителях Тысячелетней Династии — они не приемлют ни малейших возражений в тех случаях, когда уже приняли решение.

Я кивнула опять, чувствуя себя околдованной убедительной речью и мягким голосом князя. Плевать, что он попросит, я не стану сопротивляться лишь бы выгадать время и получить свободу передвижения. Я должна предупредить принцессу и короля, что в Акато-Риору вернулся Братоубийца, а для этого мне нужно сохранить собственную жизнь — в первую очередь.