Тень и её демон

Глава 18. Кто не рискует, тот не пьет выдержанное

Четвертый день весны. Вечер.

Тварь смеялась, щурила горящие красные глаза, когда Волка уводили, несмотря на всё его сопротивление. Точнее утаскивали, спелёнутого по рукам и ногам, обездвиженного и одурманенного. Ловчая сеть обманчиво податлива, но те, кто совершает слишком много телодвижений, прилипают сильнее. Один человек, каким бы умелым воином он не был, ничего не может противопоставить слаженной командной работе вооруженных целым магическим арсеналом гвардейцев. Волк может ненавидеть магию, сколько хочет, но если он собирается с ней бороться, ему стоит побольше узнать о свойствах магического оружия.

Волк просил не вмешиваться. А Тварь и не собиралась ему помогать. Она ненавидела его куда сильнее, чем я. Чужая ярость ощущалась как лишняя часть тела, мешала и вызывала недоумение. Я легко могла отгородиться от нее, но меня раздражала необходимость следить за тем, что думает и чувствует сущность, разделившая со мной сознание.

«Др-р-ревний опас-сен. Мы должны быть настор-р-роже», — огромная черная кошка то мурлыкала, то шипела, то толкала меня в плечо широким теплым лбом.

Я осталась ждать развития событий там же, где меня оставили: в той небольшой комнате, где пришла в себя. Разве что сходила и набрала в графин воды из медного краника, торчащего из стены над полом. Вода была холодной, но зато чистой и вкусной. Я напилась, затем, как получилось, умылась, смыла с рук кровь убитого гвардейца. Сдвинула узкую длинную скамью в угол и устроилась поудобнее, чтобы отдохнуть и собраться с силами. Меня клонило в сон, но Тень не позволяла мне уснуть, поддерживала огонек гнева в груди. Заставляла пялиться невидящим взглядом в выкрашенную белой краской стену и терпеливо ждать. Кто бы мог подумать, что именно Бездна учит людей терпению получше всяких мастеров и наставников!

Меня заперли, включили магический экран, но теперь это не причиняло мне душевную боль и вообще не трогало. Я все равно больше никогда не останусь одна. Тот демон, который говорил за здравый смысл, затих и всё реже поднимал голову, зато с недавних пор за мной постоянно увивалась черная кошка, которая росла не по дням, а по часам. Она не спорила и не насмехалась надо мной. Она была на моей стороне. Ненадолго, но я всё же заручилась поддержкой кого-то могущественного. Как всегда мечтала.

Я протянула руку и коснулась сухого шелковистого носа. Кошка прикрыла глаза от удовольствия. Утробные звуки, которые она издавала, не совсем походили на мурлыканье, скорее на урчание.

«Быстро же она отъелась», — с затаенной горечью подумала я. Спрятала лицо в ладонях. Время геройствовать, почем зря, спасая чужие шкуры, кажется, прошло. Сколько мне осталось? Что я успею сделать перед тем, как меня окончательно поглотит Тьма?

«Защити Волка, без него будет сложнее. Жди нас в храме, мы поможем», — как обычно, владелица браслета не побаловала меня долгой беседой. В этом смысле в наших отношениях ничего не изменилось с тех пор, как я считала себя всего лишь отражением: «Тень, знай своё место», — все по-старому. Эсстель появляется, когда ей что-то нужно от меня, затем исчезает, не дозовёшься. Если бы она хотя бы объяснила, зачем — я могла бы пойти ей навстречу. А так — поберегу себя и воспользуюсь редкой возможностью отдохнуть и перевести дух в одиночестве. Узы контракта разорвала живая кровь, которую пролила Тварь. Они срастутся не сразу — а до тех пор, пока заражённое запретной магией тело никак не реагирует на приказы хозяев, я предпочту думать своей головой.

Честно говоря, мою голову судьба Волка интересовала куда меньше, чем планы остальных игроков. А в число «игроков» я Волка не включала. В конце концов, он тоже всего лишь исполнитель, разве я не права? Фигура, которой управляет князь Алишер. Если допустить на мгновение, что мы одного цвета — а я была не уверена, что это так и есть — что мне до того, кто его «съест»? А что, если под ударом либо он, либо я? В таком случае мне выгоднее «не дёргаться», как велел Волк.

Я ждала, когда кто-нибудь вернется за мной. Внутри низко гудели, вибрировали неведомые струны, вселяя тревогу. Я не была уверена, слышу ли монотонный звук въяве, или он просто мерещился мне так же, как и огромная чёрная кошка, следующая за мной по пятам.

Король пришёл один, без охраны. Я подняла голову, когда услышала, как гаснет магический экран. Назойливое тихое жужжание прекратилось, и это само по себе было наградой для измученных ушей.

— Ты принесла то, что я просил, — король не спрашивал, поэтому я не сочла нужным отвечать. — И ты вернулась. Я благодарен тебе за это, — он помолчал и невесело рассмеялся. — Только не говори, что твое возвращение — всего лишь одно из звеньев плана Эсстель, это будет слишком жестокое разочарование для убитого горем отца!

«Убитым горем» король не выглядел. Описанию противоречило хотя бы то обстоятельство, что он был абсолютно трезв и даже не искал, к чему бы приложиться, чтобы затушить ненасытный пожар… горя. Конечно же горя, кто бы спорил.

— Ты знаешь, на кого работал желтоглазый? — в тоне короля появилась деловитая собранность. Меня царапнуло слово «работал», которое прозвучало так, будто Волк уже никогда больше не будет ни на кого работать. Эриен выждал пару секунд и раздражённо добавил к вопросу приказ. — Отвечай!

— На Старого Лиса, — немедленно откликнулась я. Ну вот, а я, глупая, ещё сомневалась, знает ли король о силе магического контракта. Если он не устраивал мне показательное выступление, каким «порадовала» принцесса, это не значит, что он был не в курсе. Я бросила на короля быстрый взгляд исподлобья. Мне выгоднее не показывать ему, что контракт… отдыхает. Вдруг эта «ошибка» очень легко исправляется?

— Доказательства? — чем ближе подходил король, тем суше были его интонации.

— Я видела своими глазами, как Старый Лис отдаёт ему приказы, — отрапортовала я, чувствуя себя примерно так же, как на допросе у главы Ночной гильдии.

— Ты побывала в норе головорезов? Зачем?

— Они забрали магистра Терри из Управления. Я преследовала их.

Король задумчиво потёр пальцами подбородок.

— Так это его люди напали на Управление? Я думал, Арчер в очередной раз расписался в готовности поставить всё на Терри… впрочем, одно не противоречит другому. А ты что думаешь? — он коснулся указательным пальцем кончика моего носа и лёгким жестом заставил меня поднять голову. Он так делал, когда я была ребенком. И всегда улыбался при этом точь в точь как сейчас: с сочувствием, понимающе.

— Не… противоречит, — мне пришлось приложить усилие, чтобы побороть некстати всколыхнувшиеся чувства. Кошка-Тень открыла пасть в жутковатой зубастой улыбке. Её смешили мои переживания. — Если гвардейцы до сих пор не нашли посредника, который действует в своих интересах, значит, оружие Ночной гильдии может поставлять сама Академия по каким-то особым каналам. В обмен Верховный магистр может просить, — я помедлила, подыскивая нужное слово, — ответные услуги.

— Соображаешь, — король довольно улыбнулся. — Это хорошо. Однако всё не так просто. Будь здесь всего два игрока, мы бы давно решили эту задачку. Я почти уверен, что все мои советники так или иначе участвуют в травле. Я так и вижу пух и перья на их лисьих мордах! Здесь каждый паук плетет свою сеть, и, чтобы очистить город от заразы, мы должны просто спалить всю паутину разом!

Он промолчал.

— Впрочем, надо отдать тебе должное. Ты соображаешь даже лучше, чем Эсстель, раз ей не хватило ума понять, что Алишер плохой союзник, — породистое лицо короля исказила болезненная гримаса.

«Ну как сказать, Ваше Величество. Хороших, надежных союзников да и вообще людей в этой истории явно не хватает, — невесело подумала я. — Все идут к своим целям, не замечая ничего на своём пути. А на что рассчитываю я?»

Если отбросить несбыточные надежды на собственное спасение, я хотела бы предотвратить переворот в Акато-Риору. Король безумен, его руки запятнаны запретным искусством управлять чужой кровью, но двадцать лет он удерживает королевство от потрясений. Чего хочет принцесса — мне не известно. А вот цели Алишера, напротив, очевидны. Газеты ему нужны, чтобы посеять в людях искры сомнений, из которых он потом сумеет разжечь пламя, такое же, какое спалило дотла сперва мир Древних народов, а затем, много позже, уничтожило соседний Кайрулл.

Он хочет развязать очередную гражданскую войну, а то мало их было с тех пор, как древние боги ополчились на Создателя! То и дело на материке Эррет вспыхивает какой-то внутренний конфликт, который раздувают барды, очерняя правителей в глазах подданных. После того, как разойдется неприглядная правда, людям достаточно лишь дать в руки оружие, а затем… Война отца против сына заканчивается рано или поздно. И вот тогда приходят истинные противники. Лихорадка спадает, и ты понимаешь, что, победив внутреннюю болезнь, ослаб настолько, что не можешь удержать в руках меч, чтобы противостоять внешним врагам.

«Кайрулл недолго был свободен. Соседняя Империя О-Диура сожрала его и не подавилась. Акато-Риору ждет та же участь. Не свадьбой, так силой, но Император своего добьется. Почему это понимаю даже я, девочка с кухни, но не понимает принцесса, которую всю жизнь готовили править страной?»

— О чем задумалась? — недовольно спросил король. А я не могла вот так вдруг ему ответить. Страшная догадка поразила меня в самое сердце.

«Эй, принцесса! Ты здесь? А что, если князь-изгнанник собирается развязать смуту по приказу Императора? Мог ли он обратиться за помощью к соседним правителям?» — я пыталась понять, слышит меня Эсстель или нет. Она не отзывалась. И внутренний голос молчал: я осталась без советчиков, даже ненадежных.

«Ты младший отпрыск самой чистой линии самого древнего королевского рода всего мира, за которым по пятам идут охотники за головами. Ты будешь просить помощи у других правителей, пусть даже и тех, кто последние сто лет точит зуб на твою родину? Скорее всего, будешь. И тот правитель, не будь дураком, сделает тебе предложение, от которого невозможно отказаться. Стать предателем — ни больше, ни меньше. Стать тем, кто нанесет смертельный удар прямо в сердце родной страны?»

— А что ему до родины, которая предала его самого? — прошептала я, отвечая на собственные мысли, забыв, что рядом тот, кто прекрасно умеет читать по губам.

Король Эриен свёл брови к переносице. Глаза его заметно потемнели, как небо перед грозой. Я отстранилась. Плохой знак. Нос пророчески заныл.

— Ты про Алишера? Что ты знаешь о нём, глупая девчонка?

Теперь настал мой черед хмуриться. Обидно, когда тебе сперва ничего не объяснят, а потом экзаменуют и дают нелестную оценку твоим знаниям. Я отвела взгляд, но король двумя пальцами взял меня за подбородок, вынуждая смотреть ему прямо в глаза.

— Алишер как тот птенец, что подкинут в чужое гнездо. Он стремится выбросить из гнезда братьев, чтобы остаться единственным сыном и наследником. Отец изгнал его за преступление, а следовало убить, — Эриен сжал правую руку в кулак. При том, что он все еще держал меня за подбородок, жест вышел недвусмысленным. Я зажмурилась. Откликнувшись на мой страх перед ударом, Тень подняла голову и насторожила уши. Как оказалось, напрасно. Король после короткой паузы продолжил:

— Он ведь и вас с Эсстель вышвырнет, как бы красиво не пел. Он просто хочет усыпить вашу бдительность, чтобы вы позволили ему подойти достаточно близко. Ты можешь мне помочь вас защитить, если расскажешь, что он задумал. Он рассчитывает подкупить гвардию за счёт неких старых связей, я правильно понял? — не дав мне и секунды на ответ, король возразил сам себе. — Но это невозможно, ведь я позаботился о том, чтобы никаких старых связей не осталось за двадцать лет!

Король положил обе ладони мне на плечи и хорошенько встряхнул, будто таким образом хотел вытряхнуть из меня информацию о том, что замышляет его младший брат. Ага, вот прямо так и посыпется из меня теперь, подставляй карман.

— Я ничего не знаю, мой король, — тихо, но упрямо сказала я, опуская глаза, чтобы не попасть под удар молнии из той грозовой тучи, что окутывала безумца в моменты гнева. — Я всего лишь тень вашей дочери. Можете опять отправить меня на кухню, скоблить горшки и сковородки, потому что от меня всё равно нет никакой пользы.

— Ты так и будешь мне это припоминать? Я вспылил, и на то были основания, разве нет? Твой учитель сообщил мне, что проще бревно научить петь, чем тебя — драться. Лучше ты мне скажи, сколько лет тебя не видели в компании тряпки и скребка? Уже и людей не осталось на кухне, которые помнят тебя, страдалицу, кроме твоего рыжего друга.

— Вы знаете о Рине? — прошептала я, чувствуя, как горячая краска заливает лицо. Память предательски рисовала картины, как мы с поварёнком оставались наедине, какие клятвы друг другу давали, и как печально и быстро это закончилось.

Король посмотрел на меня с жалостью.

— Я мог бы сказать, что знал о каждом твоём шаге, но это будет слишком жестоко и, к тому же, неправда. Скажу так: я дал тебе максимально возможную свободу, на какую только могла рассчитывать девица в твоём положении.

— Это было похоже на пренебрежение…

Вот кто бы поверил, что я, будучи вся покрыта с ног до головы чужой кровью, после того, что пережила за последние сутки, буду сидеть перед королем на больничной койке и жаловаться на то, что всю жизнь чувствовала себя ненужным, заброшенным ребенком! Я сама себе не верила, но старые раны могут быть больнее, чем свежие.

Тот, на кого я всегда смотрела, как на сурового отца, и сейчас не изменил своей натуре. Он расправил плечи и внушительно произнес то, что всегда говорил, стоило мне хоть словом проговориться о том, как подчас тяжело жить в тени трона.

— Окупается только верность, Тень. Ты прекрасно это знаешь.

Тьма тут же откликнулась на своё имя. Я могла бы поклясться на собственной крови, что король разглядел её. Что-то неуловимое промелькнуло в его глазах.

— Что с твоим лицом? — спросил он, как мне показалось, озабоченно.

— Не надо называть меня… так, — хрипло попросила я.

— А как прикажешь мне тебя называть, Тень? — Эриен поднял бровь точно так же, как это делал Алишер.

Я скрипнула зубами. Тень рвалась на свободу поприветствовать хозяина с таким пылом, что можно было ожидать, что у нее достанет сил проломить грудную клетку. Бороться с ней пока что получалось, если сосредоточиться и контролировать тело, но это отнимало слишком много сил, которые и без того стремительно утекали, будто вода из пробитого горшка.

В запертую дверь постучали снаружи. В том состоянии обостренного внимания, в каком мне приходилось держать себя, чтобы контролировать Тварь, этот стук был подобен громовым раскатам над головой. Я вся сжалась и выдохнула не сразу.

— Все готово, Ваше Величество. Мы ждем только вас, — услышала я приглушенный женский голос.

Король широко улыбнулся, будто получил долгожданный подарок, да ещё подмигнул, приглашая меня разделить с ним радость. Я как раз ладонью отирала лоб от испарины, поэтому никак не могла изобразить нужную эмоцию, разве что выдать кривое подобие.

— Пойдем со мной, я всё тебе покажу и объясню по дороге. И ты мне всё ещё должна, помнишь? Этой ночью опять придется поработать, так что будь внимательна. Лучше задать несколько лишних вопросов, чем из-за своего незнания попасть в неприятности, верно? — король говорил с веселой улыбкой, но у меня все равно по спине пробежали ледяные мурашки от его слов. Все мои злоключения произошли именно из-за недостатка информации. И тут я слышу, что всё могло быть иначе, если бы я не поленилась задать несколько «лишних вопросов»? Но разве у меня была возможность задать их напрямую?

Или я просто сама себе запрещала даже попробовать?

Добрый Создатель и Небесное воинство! Ну конечно же! Я ведь раз за разом упускала возможность задать нужные вопросы. Потому что боялась. Страх не просто вскормил внутреннего демона, он лишил меня способности здраво мыслить и искать правильные ответы на те загадки, что подкидывали мне наследники тысячелетнего престола!

А может, это наоборот, чем сильнее становилась Тьма, тем больше страх застил разум? Где та отважная — или лучше сказать безбашенная — девочка, которая таскала книги из Академии, невзирая на опасность?

«Тут ещё вопрос, знала ли ты тогда, что такое настоящая опасность», — вздохнул многомудрый внутренний голос.

— Да что же ты сегодня будто сонная? Идёшь, или тебя снова запереть тут одну? — нетерпеливо спросил король, обернувшись в дверях.

Я кивнула и последовала за ним. Как я надеялась, за ответами.

Мы прошли по длинному коридору мимо дюжины запертых дверей. Рядом с королем, гордо задрав подбородок, вышагивала та самая женщина в магических очках. Свою тетрадь она по-прежнему плотно прижимала обеими руками к груди. Я следовала за ними, держась на почтительном расстоянии, а замыкали процессию двое королевских гвардейцев. Тех самых, которые стояли на страже в тот момент, когда Волк решил напасть на правителя. Лица гвардейцев оставались такими же непроницаемыми и отстраненными, словно они тоже находились под воздействием запретной магии. Будто услышав мои мысли, на меня оглянулась женщина в очках.

— Ваше Величество, разумно ли показывать ей то, над чем мы работаем? — без помощи Тени я бы не услышала ее тихий шепот.

— Разумно. Я уже потерял одну дочь из-за того, что она себе напридумывала. Не буду повторять своих ошибок. Она поймет. А если не поймет… — король не стал продолжать, но угадать конец фразы нетрудно. Если не поймет — пожалеет, что на свет родилась. К примеру. Варианты, конечно, есть, но их немного.

«Эх, Ваше Величество, если бы я только могла понять заранее, уже начала бы потихоньку, пока идём! Вы хоть намекните!» — мрачно подумала я.

— Принцессу ищут и скоро найдут, даю слово, — твёрдо проговорила загадочная женщина-магистр, опустив подбородок. Стекло в тонкой оправе ярко блеснуло, отражая фальшивый свет.

Теперь наступила очередь короля оглядываться на меня.

— Я подозреваю, что знаю, где нужно искать, — негромко ответил он. — Уверен, если ваши люди придут за ней, то сделают только хуже. Она ушла сама и вернуться должна сама, в противном случае что с ней прикажете делать? Запереть в башне? Будущую королеву?

— Но ведь она в опасности! — воскликнула женщина в очках, забыв о том, что следует говорить шепотом. — Ваше Величество, это недопустимо! Вы рискуете всем!

— Кто не рискует, тот не пьет выдержанное, — король снова обернулся ко мне и, увидев, что я внимательно слушаю, весело подмигнул. Женщина тоже обернулась, окинула оценивающим взглядом, да ещё всем видом показала, что оценила меня невысоко. Я почувствовала раздражение. Как они шеи-то не свернут, столько оглядываться! Король жестом приказал мне нагнать их и идти рядом.

— Ты подслушивала, не так ли?

Я задумалась, как лучше ответить, но королю не нужно было моё признание или отрицание. Он не разменивал своё время на такие мелочи, он даже как-то раз сам говорил об этом. Мол, судье нет дела до защиты, он видит лишь проступок и принимает решение о наказании. Интересная точка зрения, конечно. Принцесса во многом унаследовала отцовский взгляд на вещи. Лично я склонялась к мнению, что всё немного сложнее.

— А теперь расскажи, что ты поняла из того, что услышала, — король покровительственно положил тяжёлую ладонь на моё плечо. Будто обнял. Смотрел сверху вниз, с легкой доброй улыбкой. У меня заныла переносица.

— Вы знаете, где принцесса, но ждёте, пока она сама вернется, потому что сейчас она играет против вас и во дворце даже опаснее, чем где-то в городе, — глядя прямо перед собой, отчеканила я, подражая лаконичным гвардейцам. Так уж повелось, что меня все подряд без устали проверяют и испытывают. К этому оказалось довольно просто привыкнуть.

— Соображаешь, — король потрепал меня по макушке, как ребенка. Остановился перед очередной запертой дверью. Женщина поправила очки, сползшие на кончик носа. Она волновалась, но это было радостное волнение: блеск в глазах и расползающаяся, с трудом сдерживаемая улыбка, выдавали её настроение. Она отняла одну руку от груди и толкнула дверь вперёд. Оказалось, не заперто, только прикрыто.

— Всё работает, Ваше Величество. Всё, как вы и говорили, — восторженно выдохнула женщина, с обожанием глядя на монарха. — Мы сделали несколько коротких контрольных запусков, каждый раз увеличивая мощность. Машина показала себя отлично, она действительно способна полностью нейтрализовать поле и остановить распространение волны. Хотя, с точки зрения науки, это противоречит закону о сохранении и преобразовании энергии.

— Конечно, она будет работать. Я слишком дорого за неё заплатил, чтобы она не работала, — криво улыбнулся король.

— Однако с точки зрения банального здравого смысла, непонятно, почему…

— Госпожа Парлас, мы говорим о чистой магии без примесей. Ваша убогая наука способна только на то, чтобы вытягивать тончайшие нити из крепкого каната подлинной силы. Вы пришли ко мне, чтобы учиться. Вот и учитесь. Откройте пошире глаза и смотрите, какой может быть истинная магия.

Я упустила суть спора, потому что о магии знала не так много, как эти двое, всё моё внимание приковала к себе огромная махина, светящаяся, живая, испускающая низкий рокот из чрева. Вот что это был за странный вибрирующий звук, который отдавался болью в груди! Не громкий, а скорее тихий, зато настолько низкий и всеобъёмный, что от него во рту появляется неприятный металлический привкус.

Разглядывая сооружение, которое впятеро превышало человеческий рост, я замедлила шаг. Длинный стальной шпиль уходил к самому потолку, откуда на железную оживленную магией махину с печальной укоризной в больших медовых глазах взирал изображенный на витраже Создатель. Всеблагой Создатель! Так вот почему уже скоро год как не могут завершить ремонт в храме! Король строил здесь вот это чудовище! Рядом с монструозной машиной, исторгающей из своего нутра не то стон, не то рык, крутились несколько человек в белых плащах Академии. Все в противогазовых масках с толстыми линзами. Один держал на весу толстую тетрадь и что-то быстро строчил самопиской. Двое других следили за приборами и о чем-то энергично спорили, размахивая руками.

А потом один человек в белом плаще размахнулся и ударил собеседника кулаком с такой силой, что тот отлетел спиной к махине, ударился головой о её железный выпуклый бок, и бесчувственным кулем сполз на пол.

— Госпожа Парлас, почему ваши люди устраивают бои рядом с Новой Надеждой? — всё тем же доброжелательным тоном, от которого у меня почему-то стыла кровь в жилах, поинтересовался король. А потом уже нормальным, человеческим голосом отдал приказ гвардейцам взять обоих. И обойтись без лишних церемоний.

Гвардейцы, ожидавшие лишь команды, промчались мимо как огромные черные вороны. Следом за ними, громко цокая каблуками и задирая острый подбородок, устремилась госпожа Парлас. За её узкой и прямой спиной уже сцепились в короткой, но яростной потасовке белые плащи с чёрными мундирами. Правда, вскоре выяснилось, что один из умников скорее помогает гвардейцам, чем борется с ними, но удары жезлами-парализаторами в итоге получили оба. Оба же оказались на коленях, со стянутыми за спиной руками.

Когда мы с королем подошли ближе, гвардейцы как раз стягивали противогазовые маски с лиц провинившихся. Я никогда прежде не видела этих людей. Один был рыжим и зеленоглазым, как Рин, весна щедро насыпала ему веснушек на нос и щеки. Он сосредоточенно разглядывал свой потрепанный пыльный ботинок, на котором некстати развязался шнурок. Второй задрал голову и смотрел на короля испуганными голубыми глазами. Дышал тяжело, из правой ноздри текла красная юшка. Черная кошка подошла ближе к нему, обнюхала лицо и облизнулась. А парень не заметил, будто жесткие усы огромной Твари вовсе не щекотали его щеку.

Я потрясла головой и зажмурилась, но это средство уже не помогало. Не видеть Тень так же явственно, как живых людей, я уже не могла, даже если бы захотела. Это значило только одно — конец близок. Может быть, уже совсем рядом. Увижу ли я финал Большой Игры, что разыгрывают король, Старый Лис и князь Алишер, и какую роль мне уготовили в последнем акте? Человека, который победил в себе демона, или демона, который уничтожил всё человеческое в своем сосуде?