Темный охотник #11

Глава 10 Всегда оставайся человеком

Did you really want to sit here in silence

Could it be that brooding is part of your art

Is it an extension of artistic license

A moody defiance

Of all of life’s tyrants

While you’ve been searching your heart

Alone with us in the dark

ㅤ

Beethoven’s Last Night, «What good this deafness» [4]

ㅤ

— Так, объясни мне ещё раз, простыми словами и короткими предложениями, так, чтобы даже я понял, что ты задумал?

После моей просьбы к Голицыну приказать готовить «Горбунка» Разумовский отвёл меня в сторонку.

— Мусасимару пригласил Его Величество?

— Пригласил.

— Мы этого и хотели?

— Ну⁈

— Ну так и летим! Что здесь сложного? — я развёл руками.

— А ток-шоу здесь при чём? — Разумовский продолжал хлопать глазами, чего-то не понимая, а до меня никак не доходило, что именно ему было непонятно.

— Притащим японца на ток-шоу и там и поговорим, в прямом эфире! — объяснил я. — Так он уже не отвертится, кто что сказал и как это выглядело!

— Допустим, идея с прямым эфиром и правда неплохая, — князь задумался. — Позиция у нас сильная, отступать причин нет, предлагаем мир во всём мире… Но бездна тебя возьми, как ты за час попадёшь в Токио?

— То есть как я заставлю японского императора делать то, что нам надо, вопросов не вызывает? — усмехнулся я.

— Не набивай себе цену, — отмахнулся мой собеседник. — Так что с Токио?

— Через Итуруп, — я понизил голос, чтобы нас никто не слышал.

— На «Горбунке»? — Разумовский посмотрел на меня недоверчиво. — Я чего-то не знаю про ваши технологии?

— При всём уважении, князь, вы чего-то не знаете про меня, — в моём голосе звякнула сталь. — Просто доверьтесь мне. Уверен, вам понравится!

— Идём, по дороге объяснишь детали, — решил он, наконец. — Его Величество, как я вижу, уже доверился.

И правда, Голицын время зря не терял. Пока мы с князем спорили, он успел объявить собравшимся о командировке и толкнуть пафосную речь.

— Что, опять? — с кислой миной спросил Дим Димыч.

— Держись, казак, атаманом будешь! — подбодрил его император и повернулся ко мне. — «Горбунок» уже готовят, но как он будет в такую погоду взлетать?

— Подтолкнём, — хмыкнул я и обратился к Ане: — Ты Ариэль предупредила?

— Она уже готова, дорогой, — улыбнулась Анютка. — Оказывается, для неё тоже мундир пошили, такой же.

— Только Махиро не хватает, — оскалился Разумовский. — Но пусть эту мысль японцы сами подумают. Ваше Величество, — он подошёл к императору, — вы всерьёз хотите участвовать в этой авантюре?

— Может мне тебя с собой взять? — прищурился Голицын. — Разомнёшься, на драконе прокатишься, потом опять же десантирование на полном ходу из «Горбунка»… Что, не хочешь?

— Спасибо, Ваше Величество, — Разумовский чуть побледнел, — но мне замечательно хватает видеозаписей Её Высочества.

За разговором мы уже вышли из зала совещаний, оставив там охреневающих министров, генералов и наследника престола. Кристина и её оператор пристроились сзади нашей небольшой группы. Разумовский на ходу согласовывал с императором план.

— А как со связью быть? — нахмурился он вдруг.

— У меня Ярик с собой, — напомнил я. — Страж. У него широкополосная спутниковая связь. И военное оборудование локальной связи. Даже если японцы умеют такое глушить — быстро они это сделать не смогут. Поймём, что пошли помехи — сворачиваемся и уходим.

— Виктор, — Разумовский обернулся, — какая у вас модель камеры?

— У меня в машине коммутатор военного образца, Ваше Сиятельство, — ответил тот. — Я смогу подключиться к развёрнутой сети, если мне дадут коды.

— На аэродроме, — кивнул я.

Так, где там Ари? Я потянулся мысленно к ней, чтобы понять, где она хотя бы примерно.

И тут я почувствовал странное. Как будто она оказалась рядом со мной… но не она сама, а её астральная проекция. До сих пор таким образом я чувствовал только присутствие Тёмной, и тем удивительнее…

Хлоп!

Прямо передо мной из воздуха вывалилась Ариэль собственной персоной.

— Уф! — она помотала головой, приходя в себя. — Это оказалось сложнее, чем я думала!

— Телепортировалась через весь дворец, вслепую? — уточнил я, поддержав её под руку.

— Нет, к тебе! — она расцвела в обезоруживающей улыбке. — Ты меня позвал — и я пришла! Здорово, правда?

— А все инферны умеют также? — прищурился Разумовский.

— Нет, только я, — смутилась Ариэль. — Это всё Артём, он делает меня сильнее. Инферны только в пределах прямой видимости могут, очень редко кто — в знакомое место неподалёку. А вот так, как я сейчас… — она задумалась. — Легенды гласят, что первые инферны могли. Я и сама не думала, что у меня получится. Просто бежать было далеко, и я решила попробовать. А что, нельзя было?

— Тебе можно, — усмехнулся Голицын. — Надо предупредить охрану, чтобы не удивлялись.

— Их Нагафериска уже отучила удивляться, — проворчал Разумовский.

И тут мы пришли. Вышли во двор, как раз туда, где на парковке остались стоять машина Кристины и парочка бронированных лимузинов императорского парка.

Кроме машин, нас ждала ещё и парочка золотых драконов.

— Настоящие драконы… — выдохнул позади меня оператор.

— Виктор, — повернулся я к нему, — подбери, пожалуйста, челюсть, и бегом в машину за аппаратурой.

«Спасибо за эту возможность полетать с внучкой», — встретил меня Мальфир.

«Всегда пожалуйста, дружище. Обращайся, когда захочешь!»

«Летим кого-то покарать?» — он оглядел нашу компанию.

«Пока только морально опустить, — усмехнулся я. — Ну или аморально, это уже как пойдёт!»

«Унизить врага? Звучит сладко, как мясо молочного ягнёнка!»

— Ой, а у меня куртка там осталась, — вспомнила вдруг Кристина, поёживаясь на холодном ветру.

— Она тебе сейчас не понадобится, — пообещал я. — Имей в виду, на первый раз может немного замутить.

— От чего? — успела она спросить, прежде чем я спрятал её в криптор.

— Алексей Петрович, вы с нами на аэродром? — спросил я у Разумовского.

— Нет, спасибо, воздержусь, — помотал он головой. — Пойду, попытаюсь как-то упорядочить весь этот хаос. У меня только одна просьба будет…

Князь сделал паузу, заглянув мне в глаза.

— Сделай, пожалуйста, так, чтобы японцы обосрались со страху. Уверен, ты можешь.

Разумовский подмигнул и, не дожидаясь ответа, вернулся во дворец.

ㅤ

Небо хоть и стало немного посветлее, и даже шторм свирепствовал уже не так сильно, но даже так от Ри, вызвавшейся проводить нас до секретного аэродрома, на котором она уже один раз побывала, потребовалось всё её драконье чутьё, чтобы не сбиться с курса.

Лететь, впрочем, оказалось не так уж далеко. Пятьдесят километров — и мы на месте. С магией Мальфира это заняло минуты три или четыре, не больше — мы ногами по дворцу дольше шли.

Нас уже встречали. «Горбунок» прогревался в открытом настежь ангаре, вокруг него суетилась команда техников. Лётчик по рации требовал от диспетчера полётный лист, а заодно объяснений, как вообще он должен взлетать, если первый же порыв ветра просто перевернёт лоханку.

Нет, ну это он, конечно, преувеличил. Всё же шторм поутих, и всепогодный истребитель уже и сам, пожалуй, смог бы взлететь.

Увидев меня на Мальфире, в компании Ри, лётчик на секунду замер.

— Да, пассажир прибыл. Всё, я понял… — сказал он в рацию с видом человека, которому только что вынесли смертный приговор.

— Что, неужели в прошлые разы было не весело? — подначил его я.

— Мне никто не верит, когда я об этом веселье рассказываю, Ваша Светлость, — вздохнул он и кивнул на драконов. — А эти двое — сопровождение?

— Только Мальфир, Ри нас просто проводила, — улыбнулся я и достал из криптора Ярика.

«Дружище, спокойно! Мы уже дома!» — поспешил предупредить его я.

— Оооо, Русью пахнет! — великан грохнулся на одно колено и приложил ладонь к заснеженной земле. — Не серчай, друже, но на сей раз думал конец нам.

— Ратмир! — я помахал рукой. — Выгляни в окошко!

Бронепластина на груди Стража отошла вперёд и вверх.

— Живы? — Ратмир высунулся на улицу. — Мммм! Снег! Настоящий! Дома что ли?

— Дома-дома, сейчас в Японию летим! Две минуты на инструктаж!

— Опа, опа, ты прямо на ходу подмётки рвёшь! — Ратмир покрутил головой, пытаясь прийти в себя. — Сколько мы в крипторе чилили?

— Да часа четыре, примерно, — улыбнулся я. — Отставить разговоры, до истечения ультиматума меньше двух суток. Слушай сюда!

Быстро, насколько можно, я провёл брифинг. Меньше минуты. Всё равно долго.

Я вытащил из криптора Виктора и Кристину.

— А как? — замерли они, стараясь удержать равновесие.

— Блевать туда! — показал я на сугроб. — Во второй раз будет легче.

Цвет лиц у обоих и правда был зеленоватый, но ничего, удержались.

— Страж? — любопытство оператора перевесило физиологию.

— Ратмир, это Виктор, Виктор, это Ратмир, — представил я их друг другу. — Ратмир наш начальник штаба и координатор. Если он скажет подпрыгнуть и зависнуть в воздухе — это надо сделать не раздумывая. Ратмир, помоги подключить камеру к нашей системе связи. И у нас запасные гарнитуры есть?

— Всё сделаю, дай мне три минуты, — попросил Ратмир. — А гарнитуры… Организую!

— Ваша Светлость, как полетим-то? — напомнил о себе лётчик. — Мне маршрут так и не выдали!

— Да нет у них маршрута, — улыбнулся я и принялся чертить носком ботинка на снегу. — Смотри. Сперва летим до Коломны…

— Так…

— А потом… Потом влетаем в Токио и приземляемся на крыше телестудии! Понятно?

— Конечно, понятно, Ваша Светлость, что ж здесь непонятного? — хохотнул лётчик, но потом как-то запнулся. — Что, серьёзно?

— Нет, блин, шучу! — посмеялся и я. — Конечно, серьёзно! И на этот раз тебе точно поверят — по бортовому самописцу!

— Если не изымут опять… — вздохнул лётчик и ушёл в кабину.

ㅤ

Самое сложное в моём маршруте было даже не пролететь на истребителе через портал — чего я делать, конечно, не собирался. Самое сложное было не подставить Махиро.

Мы взлетели с аэродрома с небольшой поддержкой Мальфира. Полчаса до эфира — мы слишком долго собирались. К счастью, от секретного аэродрома до Коломны — всего несколько минут лёту. Горючее не экономили, подниматься не стали — всё равно, как сообщил диспетчер, кроме нас в воздухе е… ненормальных нет. Мальфир в Океане Душ пыхтел от удовольствия, манипулируя магией воздуха с таким искусством, даже изяществом, что лётчик только диву давался. Мы рвались сквозь шторм с упрямством и точностью выпущенной из спортивного лука стрелы.

Следуя моим указаниям, истребитель зашёл ровно на казарму инферн, выровнялся на высоте километра и… тут мне предстояло сделать кульбит, который иначе как переодеванием брюк в прыжке не назовёшь.

— Притормози-ка, и держи ровно, ничему не удивляйся, — предупредил я.

— Насколько ничему? — насторожился лётчик.

— Как тебе объяснить… Вот представь, что сейчас из кустов клубники выпрыгнет лосось и запоёт джаз, аккомпанируя себе на рояле.

— Э-э-э… — подвис лётчик. — Каких кустов?

Он даже оглянулся по сторонам.

— Вот об этом и речь! — подмигнул я.

И ушёл в тени, одновременно убирая истребитель в криптор.

Проверил ёмкость. Впритык, ох впритык. Хорошо, что перед вылетом выгрузил всё лишнее. Военные обещали доставить в Коломну, кстати.

В казарме меня встретила Роза со своей ведёрной кружкой кофе в руках.

— Ваша Светлость? — она почти не удивилась моему внезапному появлению в пустой казарме.

— Как удачно, что ты здесь! — обрадовался я. — Свяжись с Разумовским…

— Артём, все уже на связи, — улыбнулась она. — И Разумовский, и Фирсов, и кабинет министров, и аппаратная имперского канала. Мне тебе надо гарнитуры отдать.

Она поставила кружку прямо на пол и быстренько сгоняла на склад.

— Благодарю! — я убрал оборудование в криптор. — Ну, тогда не будем заставлять всех ждать!

— С возвращением, Ваша Светлость! — крикнула она мне вдогонку.

Дежурные у порталов вытянулись по стойке смирно и без вопросов пропустили меня.

Итуруп встретил меня мигающим экраном планшета. Сигнализация. Я приложил левую ладонь, и тревожное помигивание прекратилось. Десятиметровый проход в скале — и я на улице.

Из Москвы я улетал хоть и пасмурным, но днём. Здесь же уже стемнело, но ни Луны. Ни звёзд на небе не было. Темнота — хоть глаз выколи. Людей поблизости тоже не наблюдалось, если верить астральному зрению.

Я достал из криптора спутниковый телефон и гарнитуру, подключил, закрепил на ремне под кителем. Пока не вытащу Стража — это вся связь, которой я располагаю.

Тут же пришёл вызов.

— Разумовский на связи, — предупредила Роза и сразу переключила.

— Я на Итурупе, — сразу отчитался я.

— Сможешь незаметно отлететь до Сахалина? — князь, похоже, разобрался уже в моей логистике, и сейчас задавал вполне разумные вопросы.

Я достал обычный телефон и открыл карту.

— Это же почти пятьсот километров в сторону! — прикинул я. — Опоздаем к началу передачи.

— Ничего страшного, там всё равно в начале обычные новости идут. Зато Итуруп и Махиро…

— Понял-понял, — перебил я, призывая Мальфира. — Сам об этом думал. Полетим так быстро, как сможем.

— Потом вдоль берега не лети, там ПВО…

— Вот за это не переживайте, — улыбнулся я.

— Уверен? — Разумовский, кажется, с кем-то посовещался. — Если уверен, то утри им нос так, чтобы они все нахрен в запас поувольнялись!

— Не думал, Алексей Петрович, что вы так азартны! — рассмеялся я.

— Видел бы ты сейчас Фирсова! — хохотнул он и отключился.

Значит, в облёт Хоккайдо, до Сахалина, потом пролететь над Саппоро, и потом через всю Японию, в Токио? Будет весело!

ㅤ

На самом деле оказалось убийственно скучно. Полчаса полёта на Мальфире мне было абсолютно нечем заняться. Поддерживал щиты, чтобы меня не сдуло, да и чтобы не замёрзнуть, подсказывал курс… Мы летели над самой водой, ниже радиогоризонта береговых РЛС. Если нас кто и мог засечь, то разве что корабельные локаторы. Но погода разыгралась и здесь, море штормило, и если кто и заметил мелькнувшую по экранам неясную отметку — им точно было не до нас.

И от нечего делать я погрузился в свои мысли.

Что мне предпринять при встрече с Мусасимару? Как себя вести? В разломе, или при встрече с тем же Костяным — там всё понятно. Вот враг: бей или беги. Обычно, конечно, бей. Хороший враг — мёртвый враг.

А здесь не всё так понятно и однозначно. Могу ли я убить императора? Не технически — здесь как раз вопросов нет. Политически, прости Кодекс. Не сделаю ли я хуже? Что если те же «Дети императора» обидятся и пойдут мстить за своего непутёвого «папашу»? А ведь они сильные одарённые, очень сильные, и в грядущих битвах они нужны живыми.

«Говори прямо, — раздалось в голове хихиканье, — они нужны живыми тебе!»

«Слушай, Тёмная, а ты случайно не консультант?»

«Тебя могу и проконсультировать, — замурлыкала она. — А как ты догадался?»

«Приходишь, когда тебя не звали, говоришь то, что я и без тебя знаю, а главное — нихрена не понимаешь в сути проблемы!»

«Я тебя умоляю, дорогой мой Охотник! Какие такие у тебя проблемы? Проблемы у этого жирного поца!»

«Ты где таких слов-то понабралась?» — удивился я.

«Не важно! Главное — тебе ведь достаточно сказать ему пару слов… и он сделает всё, что тебе нужно!»

«Сделает, наверное, — согласился я. — Вот только кем тогда буду я?»

«Умным мальчиком, который использует свой Дар по назначению!» — проворковала Тёмная.

Я задумался. Вот жопой чую, какой-то подвох здесь есть. С одной стороны, я и так этот дар использую. Не слишком часто, но бывает. И даже Кодекс ни слова мне не возразил. Да и я вроде не стремлюсь быть святее ангелов, не к ночи будь помянуты…

И всё же…

«Знаешь, — вспомнил я, — а ведь я видел тех, кто также начинал. Искал простой путь и находил. Являл своё могущество в полной мере и устанавливал свои правила в одном или даже нескольких мирах. Кого начинали почитать, как богов…»

«Разве не в этом право силы?» — заинтересованно спросила Тёмная.

«Всегда найдётся рыба крупнее», — горько усмехнулся я.

Бывало, что и братья становились отступниками. Отходили от света Кодекса, шли по пути богов. Думали, что имеют на это моральное право, ведь где они, а где эти жалкие людишки.

Это ведь легко…

Гораздо легче, чем всегда оставаться человеком.

Человеком, который противостоит этим самым богам.

«Значит, не нагнёшь его?» — разочарованно вздохнула Тёмная.

«Почему не нагну? Нагну. Но как человек… ну, или почти».

«Вот именно, что почти!» — хихикнула божественная зараза.

«Тёмная, ну серьёзно! Что весёлого в том, чтобы подойти к этому жирному поцу и сказать: „Слышь, трон отдал, быстро!“ Он ведь отдаст… И будет понимать, что проиграл силе, многократно его превосходящей. Для японца это конечно поражение, но это достойное поражение».

«А ты хочешь…»

«А я хочу его наказать».

«Мммм, смакуешь своё превосходство?»

«Да тьфу на тебя! — я чуть не свалился с Мальфира от того, как Тёмная всё перевернула. — Изыди! Я глух к твоим обольстительным речам!»

«Как скажешь, дорогой! Но помни, я на твоей стороне!»

Ага, как же. Белкусам эти сказочки рассказывай.

Она исчезла из моей головы, а я глянул на экран телефона. За разговором с богиней и не заметил, как долетел до пролива Лаперуза!

— Мальфир, — я похлопал дракона по шее, — поворачивай налево, к вооон той кромке земли. И взлети повыше, пожалуйста.

ㅤ

Пересадка прошла штатно. Мальфир разогнался, я его отозвал, а сам ушёл в тени и вытащил из криптора «Горбунка». Самым сложным оказалось втянуть себя обратно в кабину на скорости почти три сотни километров в час. Когда тело находится ещё в глубоких слоях теней, а рука — уже в реальном мире, цепляется за ручку кресла.

— О! Где это мы! — лётчик всё же удивился, потом уткнулся в приборы. — ДА ЛАДНО!

— Накладно! — скаламбурил я. — Тапку в пол, полный форсаж, высота пятьсот с обходом ландшафта. На радиовызовы не отвечать, а впрочем, связи не будет.

— А курс? — лётчик глянул на меня с подозрением.

— Токио, дворец Его Императорского Величества, поца Мусасимару! — осклабился я. — Только возьми на полсотни километров левее, сделаем вид, что чуть промахнулись, потом зайдём…

Я взял телефон и построил прямую соединяющую здание телекомпании, координаты которого мне прислал Разумовский, и императорский дворец, а потом продлил эту линию ещё на пятьдесят километров.

— Вот с этого направления надо зайти, пролететь на форсаже над дворцом, и долететь вот до этой точки.

— Это очень странно, но я понял, — кивнул лётчик. — А отходить как будем?

— Огородами, — хохотнул я. — Давай, тапку в пол топи, а то на нас уже наверное все кто мог навелись, щас ракетами закидают.

И он втопил. Скорость быстро выросла до максимальной, а потом подключился и Мальфир. Мощность двух турбореактивных двигателей, помноженная на магию воздуха…

— Шесть махов, — услышал я сквозь пелену глубокой медитации благоговейный шёпот лётчика. — Опять не поверят!

ㅤ

ㅤ

Динамичная графика с логотипом «Главные новости» заполнила экраны миллионов телевизоров по всей Японии. Музыкальная тема затихла, и камера показала крупным планом ведущую.

Глядя прямо в объектив, она слегка поклонилась.

— Добрый вечер всем. В прямом эфире «Главные новости». С вами Хасэгава Аяко…

— И Ватанабэ Кэнъити, — коротко и сдержанно кивнул её соведущий-аналитик.

Аяко чувствовала, как под идеально нанесённым макияжем её кожа горит. Час назад ей позвонили из дворца. Сам Император. Сам! Мусасимару-хэйка! Он приедет в студию! К ней! Аяко ещё никогда в жизни не испытывала такого коктейля из восторга, ужаса и гордости одновременно. Это был её звёздный час. Момент, ради которого она годами строила карьеру, вылизывая каждую интонацию, каждый жест, каждую паузу. И вот теперь сам Божественный взгляд будет направлен на неё. На Хасэгаву Аяко!

Она позволила себе интригующую улыбку.

— Сегодня нас ждёт особенный выпуск. Главная тема, безусловно, — ультиматум Российской Империи, до истечения срока которого осталось менее двух суток. Мы обсудим все возможные сценарии с нашим сегодняшним гостем, главнокомандующим Силами самообороны, генералом Ямамото Кендзи, который присоединится к нам в студии сразу после блока новостей.

Она выдержала паузу, наслаждаясь моментом.

— Но это ещё не всё. Сегодня вечером, в этот решающий для нации час, Его Божественное Величество Император Мусасимару нашёл время в своём плотном графике, чтобы посетить нашу студию. Он лично обратится к народу. Уверена, сегодняшний выпуск запомнится надолго. А сейчас — к главным новостям этого дня.

На главном экране за их спинами появилась заставка «НОВОСТИ».

Аяко переключилась в рабочий режим, быстро пробегаясь по второстепенным темам. Финансы, оползень в Нагано, бюджет. Рутина. Фон. То, что наполняет собой любой новостной выпуск, где есть не только политика и война. Но её мысли были заняты совсем другим. Император придёт сюда. К ней. Боги, как же ей повезло! Она представляла, как завтра все коллеги будут смотреть на неё с завистью и восхищением. Хасэгава Аяко, которой сам Мусасимару-хэйка оказал честь…

— И вот только что к нам в студию поступила ещё одна новость, на этот раз из-за океана, — произнесла она, возвращаясь к реальности. — В ацтекском городе Арапахо, недавно перешедшем под управление России, начались массовые беспорядки.

На экране появились кадры протестов — снятые ночью, при свете факелов, дрожащей рукой на телефон. Толпа, крики, полиция.

— Местные жители вышли на улицы, требуя вывода российских войск. Сообщается о столкновениях с полицией. Мы будем следить за развитием этих событий.

Ватанабэ Кэнъити, сидящий рядом, внутренне усмехался. Визит Императора в студию был, конечно, неожиданностью, но приятной. Очень приятной. Это признание его, Ватанабэ в первую очередь, важности как аналитика. Мусасимару-хэйка решил, чтобы именно здесь, в этой студии, прозвучало его Слово. А значит, именно эта программа — главная площадка для формирования общественного мнения. И он, Ватанабэ Кэнъити, её мозг. Интеллектуальный архитектор победы. Ему нравилось так думать о себе. Сегодня вечером он не просто комментатор. Он — глашатай новой эпохи.

— А теперь к главным новостям, — продолжила Хасэгава. — Как вы уже знаете, буквально час назад императорский дворец выступил с официальным заявлением в ответ на провокационный выпад со стороны российской принцессы.

На экране появились кадры из блога принцессы Анны, без звука.

— В ответ на дерзость принцессы Его Величество Император Мусасимару любезно пригласил Её Высочество, а также её отца, Императора Дмитрия Голицына, и Светлейшего князя Чернова лично посетить Токио и убедиться в традиционном японском гостеприимстве. Его Величество гарантировал полную безопасность российской делегации. В состоявшемся вскоре после этого эфире российского имперского канала Российский Император ответил на это приглашение согласием.

Экран сменился кадрами интервью Императора Голицына Кристине Соколовой.

Новостная заставка исчезла. Камера показала ведущих крупным планом. Прозвучала музыкальная отбивка.

— Ватанабэ-сан, прежде чем к нам присоединится генерал Ямамото, хотелось бы услышать вашу оценку, — Хасэгава сменила тон на более аналитический. — Приглашение нашего Императора — это беспрецедентный дипломатический шаг. Как вы его расцениваете?

Ватанабэ выдержал необходимую вежливую паузу, показывая, что он обдумывает ответ, хотя он, конечно, давно был готов.

— Это очень сильный ход, Хасэгава-сан. Его Величество демонстрирует миру, что Япония открыта к диалогу, в то время как Россия предпочитает язык ультиматумов и угроз. Этот жест поставил российского императора в крайне сложное положение: отказ продемонстрировал бы слабость, а согласие — признание правоты нашей позиции. То, что Император Дмитрий незамедлительно принял приглашение, вселяет осторожную надежду на то, что мудрость победит, и российская сторона всё же примет щедрое предложение нашего императора о мире.

Он говорил спокойно, размеренно, с той академической уверенностью, которая всегда так нравилась зрителям. Ватанабэ знал своё дело. Каждое слово — выверенное, каждая пауза — продуманная. Он никогда не повышал голос в эфире, никогда не позволял эмоциям взять верх. Он объяснял, простыми словами, так, чтобы даже домохозяйки поняли. Показывал очевидное. Русские сами загнали себя в угол, а японцы лишь предоставили им возможность выйти из тупика с достоинством. Элегантно. Красиво. Именно так работает настоящая власть.

— Вы полагаете, российский император всё же прилетит на переговоры? — спросила Хасэгава.

Ватанабэ позволил себе лёгкую улыбку.

— В Москве сейчас необычайно сильный снегопад, так что Император Дмитрий ещё может сослаться на нелётную погоду. Мне кажется, во время своего отпуска он как следует не отдохнул, иначе мне сложно объяснить его поспешность в принятии приглашения. Думаю, он просто не расслышал, что Его Величество Император Мусасимару пригласил его именно в Токио. Но мы с вами понимаем, что теперь отказ под любым предлогом будет потерей лица.

— То есть, у России теперь нет пространства для манёвра?

— Именно так. Императору Дмитрию придётся встретиться с Его Величеством Императором Мусасимару и признать, наконец, переход Хоккайсю под протекторат Японии.

— Что ж, самое время обсудить военный аспект этого противостояния.

Зазвучала музыка. Камера переключилась на общий план.

В студию вошёл, поклонившись в камеру, генерал Ямамото Кендзи.

Он двигался ровно, спокойно, с безупречной выправкой военного. Безукоризненная форма, прямая спина, каменное лицо. Ни тени волнения. Ни намёка на эмоции. Идеальный образ главнокомандующего в решающий час.

Но внутри у Ямамото была буря.

Он пришёл сюда, в эту проклятую студию, и должен будет играть свою роль. Защищать политику Мусасимару-хэйка. Объяснять, почему захват Хоккайсю — это правильно. Почему использование «Детей Императора», элиты егерей, для захвата чужих земель вместо защиты человечества от разломов — это мудрое решение.

А в голове звучал другой голос. И Ямамото был бы рад оглохнуть, только бы не слышать его.

Гайдзин уничтожил вормикса. Спас Японию. Спас весь регион. Он мог потребовать чего угодно за это, но всего лишь сказал: «Давайте жить дружно». Дал Мусасимару-хэйка сохранить лицо. Он вёл себя как настоящий самурай. С честью. С достоинством. А потом этот же гайдзин разгромил стотысячную армию под Хабаровском. Лучших бойцов, сильных магов, усиленных мехами, танками и авиацией. Оставил в живых одну только переводчицу, сказав, что с женщинами не воюет. И ушёл, легко и непринуждённо, ещё и Стража затрофеил.

Ямамото своими глазами видел, на что способен Чернов-си. Он изучал записи. Анализировал. Этот человек мог стереть Токио с лица земли, даже не используя ядерное оружие. Но он не сделал этого. Показал свою мощь в Арапахо. Император Дмитрий неспроста дал тридцать дней на то, чтобы одуматься, именно после триумфа в Йеллоустоуне. Мусасимару-хэйка мог за это время вывести войска. Сохранить всё — и людей, и честь.

Но вместо этого его армия укрепилась на захваченных территориях. Построила оборонительные линии. Он, Ямамото, лично принимал работы.

А теперь Мусасимару-хэйка устраивает этот фарс с приглашением.

Генерал чувствовал, как внутри что-то скручивается в тугой узел. Он всю свою жизнь следовал Буси-до. И он видел, что сейчас бесчестье было на стороне Японии. Его Японии. Страны, которой он служил. Императора, которому присягал.

Но присяга есть присяга. Долг есть долг. И если завтра Мусасимару-хэйка прикажет ему вести войска на верную смерть против русских — он поведёт. Потому что это его работа. Его судьба.

Ямамото ненавидел себя за это уважение к Чернову. За признание правоты Голицына. За то, что когда он смотрел на действия русских, он видел в них больше чести, чем в действиях собственного императора.

Но всё это оставалось внутри. Глубоко внутри. Там, где никто и никогда не увидит.

Снаружи была только полная невозмутимость.

— В нашей студии — главнокомандующий Силами самообороны, генерал Ямамото Кендзи, — представила его Хасэгава. — Генерал, добро пожаловать.

Ямамото сдержанно кивнул.

— Добрый вечер, Хасэгава-сан, Ватанабэ-сан. Благодарю вас за это приглашение.

Неожиданно в его кармане завибрировал телефон. А ведь он предупредил, что во время прямого эфира звонить ему можно, только если на Токио нападут инопланетяне…

В этот момент и ведущая изменилась в лице, как будто к чему-то прислушиваясь.

— Прошу прощения, — он, смутившись, достал телефон и принял звонок, прикрыв рукой прищепку студийного микрофона. — Слушаю.

— Тайшо, угроза с воздуха, нападение на столицу, — без обычных расшаркиваний чётко доложил лейтенант, ведущий специалист его личной инженерно-аналитической службы.

— Меры?

— ПВО отработали, но поразить не смогли, идёт со стороны Сахалина на Токио, скорость 6 махов, высота 500 метров, время прибытия две минуты.

— Ты хочешь, чтобы я в это поверил? — негромко усмехнулся генерал. — Никто не способен на такое!

Неожиданно застрекотала ведущая и одновременно на экране за её спиной замелькали какие-то кадры. Ямамото повернулся к экрану, и телефон чуть не выпал у него из рук.

Шар огня на кадрах, снятых каким-то свидетелем, успевшим выгодно продать их телеканалу, прочертил небо и скрылся за горизонтом за каких-то десять секунд.

Люди за кадром что-то кричали про инопланетян, но Ямамото было не до смеха.

— Это точно не метеорит? — уточнил он у лейтенанта вполголоса.

— Метеориты ландшафт не огибают, — напомнил тот.

— И то верно. Свяжись со службой охраны императора, активируйте протокол защиты.

— Сделано, тайшо! — отозвался лейтенант.

Ведущая уже повернулась к генералу и явно ждала, когда он закончит разговор. Сбрасывать звонок генерал не стал, но кивком головы дал понять, что готов отвечать.

— Мы только что стали свидетелями необъяснимого явления, — Хасэгава чуть склонила голову. — Ямамото-сан, может быть, вы объясните, что это?

— Я бы не торопился с объяснениями, — покачал тот головой. — Но наши войска уже работают по этому неопознанному объекту. В воздух поднята авиация, средства ПВО приведены в состояние боевой готовности.

Отчётов об этом генерал не получал, но он и так знал, какие действия и по каким протоколам отрабатывают сейчас его подчинённые и другие службы, та же охрана Императора. Где-то там, за стенами студии, сейчас творится такая суета, что Ямамото был даже рад, что оказался здесь, в тишине и спокойствии студии прямого эфира.

Далёкий гул возвестил о том, что объект достиг столицы, но, видимо, пролетел мимо — иначе звук бы они не услышали, объект его обгоняет.

Внезапно по студии как будто с ноги ударили. Подпрыгнули на столе стаканы, завибрировала огромная панель телеэкрана, посыпалась с потолка пыль. Где-то моргнул свет. И всё стихло.

Ведущие сидели, открыв рты, с совершенно стеклянными глазами, глядя куда-то сквозь генерала.

Ямамото прищурил глаза.

Он был очень сильным одарённым, и чужое присутствие почувствовал. А если смотреть сквозь опущенные ресницы…

Размазанные тени были повсюду Он сходу насчитал пять штук. Звезда теневиков в полном составе… но почему сейчас? И этот объект…

В голове Ямамото никак не складывался пазл.

— Конничива, Кендзи, — прошептал знакомый голос над ухом. — Не дёргайся, никто не обидит.

Было что-то в этом голосе такое, что генерал и не подумал возражать. Наоборот, расслабился и уже спокойно посмотрел по сторонам.

— Отбой тревоги, лейтенант, — сказал он в трубку.

— Но… Хай, тайшо!

И тут заговорила ведущая. Глядя в камеру, таким тоном, будто ничего не произошло…

— Дорогие телезрители, помните, я говорила, что вас ждёт особенный выпуск? Но вы даже не представляете, насколько! Только что мне сообщили, что Император Голицын уже прибыл в Токио, и судьбоносная для наших двух стран встреча на высшем уровне состоится прямо здесь, в нашей студии прямого эфира! Встречайте, Его Величество, Император Российской Империи, Дмитрий!

ㅤ

──────────

[4] Музыкальный трек этой главы: https://music.yandex.ru/track/3902012