Темный Лорд Устал. Книга ll

Глава 23

В тайном зале для совещаний столичных кланов витала атмосфера взаимных обвинений и плохо сдерживаемой ярости. Патриархи Волконский, Медведев и Змеева сидели за круглым столом, избегая прямых взглядов друг на друга. Провал операции «Троянский конь» расколол их союз, превратив союзников в потенциальных врагов.

— Твои агенты оказались полными идиотами! — рычал Медведев на Волконского. — Как можно было поверить в термоядерный реактор с такими ошибками в расчетах⁈

— А твоя «элитная» разведка не смогла отличить театральную постановку от настоящих переговоров! — парировал Волконский.

— Хватит, — ядовито прошипела Змеева. — Пока вы препираетесь, этот выскочка открыто издевается над нами всеми! Наша блокада провалилась, наша репутация растоптана. А вы предлагаете снова бросаться на него с кулаками?

— А ты предлагаешь сидеть сложа руки⁈ — прорычал в ответ Медведев.

— Я предлагаю дождаться нашего гостя, ради которого мы сегодня собрались, — в разговор вмешался Патриарх Волконский. Его тихий голос заставил обоих замолчать. — Он должен прибыть с минуты на минуту.

Медведев недовольно фыркнул, опускаясь в кресло.

— Еще и этого Инквизитора ждать. Ненавижу этих штабных крыс из ФСМБ. Они только и умеют, что составлять отчеты, пока настоящие дела делаются.

— Игорь Стрельников — не просто «штабная крыса», Виктор, — мягко, но с нажимом поправила его Змеева. — Он — причина, по которой несколько кланов средней руки прекратили свое существование. Если он предложил нам встретится, то это все неспроста. Так что нужно его хотя бы выслушать.

В этот момент дверь зала бесшумно открылась, и вошел помощник Волконского.

— Господин Патриарх, — доложил он. — Прибыл Стрельников.

— Проводи, — кивнул Волконский.

Через мгновение дверь зала открылась, и вошел Игорь Стрельников. Его появление было встречено напряженным, выжидающим молчанием. Патриархи смотрели на него с неприязнью.

— Еще одна проверка от властей? — насмешливо спросил Медведев. — Пришел задавать глупые вопросы о том, как мы допустили такой провал?

— Нет, — спокойно ответил Стрельников, усаживаясь за стол без приглашения. Игорь словно констатировал факт — теперь он вел это совещание. — Я пришел объяснить вам, почему вы проиграли.

— Мы знаем, почему мы проиграли! — взорвался Волконский, не в силах сдерживать ярость. — Этот проклятый Воронов оказался хитрее и сильнее, чем мы думали!

Стрельников едва заметно покачал головой, и это простое движение было красноречивее любых слов.

— Нет. Вы проиграли не потому, что ваши агенты были некомпетентны, и не потому, что Воронов оказался хитрее. Вы проиграли, потому что пытались играть в шахматы с сущностью, для которой ваши игры — детские забавы в песочнице.

В зале повисла оглушительная тишина. Патриархи переглянулись, пытаясь понять, имеют они дело с гением или с безумцем.

— О чем вы говорите, дознаватель? — осторожно спросила Змеева, ее змеиные глаза сузились.

— Вы столкнулись не с человеком, — продолжил Стрельников, открывая свой планшет и выводя изображение на главный голографический стол. — Вы столкнулись с аномалией. С иномирным разумом, который занял тело Калева Воронова и теперь воспринимает людей исключительно как ресурс… или как помеху.

Он вывел на экран схему, показывающую все задокументированные действия Кассиана в хронологическом порядке, от дуэли до разгрома у Разлома.

— Посмотрите на паттерн его поведения. Он не действует как человек. Не мстит, не алчет власти, не стремится к славе. Насколько я понял, его единственная цель — создание идеального, упорядоченного пространства вокруг себя. Он просто устраняет помехи на пути к своей цели, если они возникают. Как садовник выпалывает сорняки, мешающие росту его цветов. Понимаете?

Медведев нахмурился, его бычье лицо выражало полное неприятие.

— Вы предлагаете нам поверить в сказки про демонов и пришельцев? Это абсурд!

— Я предлагаю принять факты, — невозмутимо ответил Стрельников, и его голос стал жестче. Он вывел на экран два изображения. На одном — безумный фанатик из культа «Всеобщий Хаос» с горящими глазами. На втором — тот же человек, но с безмятежной улыбкой подвязывающий вьющиеся лианы в саду «Эдема».

— Посмотрите на этого человека. Член культа фанатиков. Таким он был, — Стрельников указал на первую фотографию. — А таким он стал, — инквизитор указал на вторую. — Психотерапией тут и не пахнет, господа. Воронов отредактировал его личность.

Изображение сменилось. Теперь на экране были фотографии снаряжения «Стражей Эдема».

— Технологии, опережающие наши на десятилетия. Медицина, которая превращает смертельные раны в царапины. Интеллект, который видит на десять ходов вперед и играет с лучшими умами столицы, как с детьми. Разве человек способен на такое? Это возможности цивилизации, которая ушла в своем развитии на столетия вперед, если не больше.

Теория Стрельникова произвела эффект разорвавшейся бомбы. Она не только объясняла все необъяснимые успехи Воронова, но и — что было самым важным — успокаивала их уязвленную гордость.

— Значит… мы проиграли не выскочке, — медленно произнес Волконский, — а чему-то сверхъестественному?

— Монстру, — подтвердил Стрельников. — Который носит человеческое лицо как маску.

Гнев патриархов постепенно сменялся экзистенциальным страхом. Если Стрельников прав, то против них действует не просто враг, а нечто, что вообще не должно существовать в их мире. Осознание было медленным, холодным, проникающим в самую душу. Вся их гордыня, вся их уверенность в собственной силе и праве, рассыпалась в прах перед лицом этой ужасающей гипотезы.

Виктор Медведедев, человек, чья воля была крепче стали, впервые в жизни почувствовал себя маленьким и беспомощным. Вся его армия, вся его промышленная мощь — что они могли противопоставить существу, которое переписывает сознание и играет с технологиями будущего?

Елена Змеева, мастер интриг, чей разум был острее любого клинка, ощутила интеллектуальное удушье. Она пыталась просчитать ходы противника, который не просто видел на десять шагов вперед, а играл на совершенно другом уровне, по правилам, которые ей были неведомы.

— И что вы предлагаете? — спросила Змеева с осторожностью, и в ее голосе впервые за многие годы прозвучала не язвительность, а плохо скрытая тревога. — Если это правда… как с этим вообще можно бороться?

— Все просто. Не обязательно действовать напрямую силой. Используем Закон! — ответил Стрельников. — Деревний, забытый Закон, который идеально подойдет для противостояния даже такой сущности.

— Я предлагаю провести ритуал, который называется «Вызов Истины». Ритуал времен основания Магиархата. Когда наши предки впервые столкнулись с угрозами из других миров, они создали законы как раз для таких случаев. Любая сущность, претендующая на роль главы рода и право жить в нашем мире, обязана доказать свою человеческую природу перед лицом Закона. Отказ равносилен признанию враждебности государству.

— И что это даст? — прорычал Медведев, все еще пытаясь мыслить категориями силы.

— Идеальную ловушку, — ответил Стрельников с холодной улыбкой. — Он мастерски играет по нашим правилам, позиционируя себя как законного главу рода Вороновых. Прекрасно. Мы используем его же оружие. Откажется от Вызова — официально становится врагом, которого можно и нужно уничтожить объединенной мощью всех кланов и ФСМБ. Согласится — его истинная природа будет явлена всему миру, и тогда он станет просто аномалией, подлежащей «нейтрализации». В любом случае, он проиграет.

Патриархи обменялись взглядами. Они увидели путь. Единственный из возможных.

— Что вам нужно от нас? — спросил Волконский, и в его голосе прозвучало уважение.

— Полную политическую и магическую поддержку, — ответил Стрельников. — Печати ваших кланов на официальном документе. И ваше личное присутствие при предъявлении Вызова, чтобы весь мир видел — это не моя личная вендетта, а воля всей правящей элиты.

— Вы получите и то, и другое, — твердо сказала Змеева, и остальные кивнули в знак согласия.

Наконец союз был заключен.

Архив Магиархата не был похож на современные информационные центры ФСМБ. Здесь не было гудящих серверов и голографических экранов. Вместо этого — бесконечные стеллажи из темного дерева, уходящие в сумрак под высокими готическими сводами. Воздух пах пылью и старой бумагой. К этому примешивался легкий аромат лаванды — верный признак того, что древние защитные заклинания все еще были активны.

— Сэр, — обратился к нему архивариус, пожилой, высохший человек в старомодных очках, который, казалось, был такой же частью этого места, как и сами фолианты. Он материализовался из тени между стеллажами так тихо, что даже Стрельников слегка вздрогнул. — Вы ищете что-то конкретное? Я мог бы помочь сориентироваться в этом лабиринте.

— Протокол «Вызов Истины», — ответил Стрельников, не отрывая взгляда от названий на корешках книг. — Мне нужно детальное описание процедуры, юридические прецеденты и требования к активации.

Архивариус заметно нахмурился, и его выцветшие глаза за толстыми линзами внимательно изучали Инквизитора.

— Этот ритуал не использовался уже три века, — произнес он медленно, словно взвешивая каждое слово. — С тех пор как был вынесен приговор последнему из ложных пророков. Зачем он вам понадобился, дознаватель? Такие законы не достают из пыли без веской, очень веской причины.

— По долгу службы, — коротко ответил Стрельников, давая понять, что не намерен вдаваться в подробности.

Старик пожал плечами, хотя во взгляде его читалось явное неодобрение. Он, как хранитель древних законов, не любил, когда их использовали как дубину в современных политических играх.

— Что ж, долг есть долг, — пробормотал он. — Следуйте за мной.

Он повел его в самую дальнюю и пыльную секцию архива, где хранились оригинальные документы времен основания Магиархата. Они шли по узким проходам, и Стрельников чувствовал, как меняется сама атмосфера. Воздух становился плотнее, а на обложках книг начали слабо светиться древние руны, реагируя на его собственную магическую ауру. Это было хранилище концентрированной силы, запечатанной в пергаменте и чернилах.

Следующие четыре часа Стрельников провел, изучая древние тексты. Большинство документов были написаны на архаичном диалекте, требующем специальных знаний для понимания, но его подготовка позволяла читать эти тексты почти свободно.

Наконец он нашел то, что искал — толстый том в кожаном переплете с золотым тиснением: «Полный Кодекс Ритуальных Процедур. Том III: Испытания и Вызовы».

Стрельников осторожно открыл фолиант и нашел нужную главу. Текст был написан мелким, аккуратным почерком, каждое слово тщательно выведено.

«О Великом Вызове Истины пред лицом Закона и Государства»

Он внимательно изучал каждый параграф, делая пометки в блокноте. Процедура была детально регламентирована:

Требования: Для проведения «Вызова» необходимо было составить официальный пергамент на специальной бумаге, скрепленный печатями как минимум двух Великих Кланов и представителя ФСМБ. Документ должен был быть написан магическими чернилами.

Свидетели: Во время предъявления Вызова обязательно присутствие официальных представителей всех скрепляющих структур для засвидетельствования акта.

Последствия: Самый важный пункт был прописан предельно ясно — отказ от Вызова со стороны главы рода юридически равнялся признанию своей враждебности государству и давал право на немедленную и полномасштабную военную операцию без дальнейших разбирательств.

Стрельников несколько раз перечитал этот раздел, проверяя, нет ли лазеек или исключений. Не было. Закон был железным и не допускал двойных толкований.

— Нашли что искали? — спросил архивариус, подходя к его столу.

— Да, — кивнул Стрельников, закрывая фолиант. — Мне понадобится копия этого текста. И все необходимые материалы для составления документа.

— Пергамент, магические чернила, специальное перо, — перечислил старик. — Все это есть в нашем арсенале церемониальных принадлежностей. Только учтите — такой вызов к одному лицу можно сделать лишь один раз. Если что-то пойдет не так, второго шанса не будет.

— Одного будет достаточно, — уверенно ответил Стрельников.

Он получил все необходимое и покинул архивы с чувством глубокого удовлетворения. Наконец в его руках было оружие, против которого не было защиты — даже у такого существа, как Калев Воронов.

В своем временном штабе Стрельников остался один. На столе перед ним лежали древний пергамент кремового цвета, флакон с магическими чернилами, которые мерцали синеватым светом, и церемониальное перо. Он тщательно разложил найденный в архивах текст ритуала, сверяя каждую деталь.

Он встал и подошел к окну, глядя в сторону холмов, где располагался «Эдем». Где-то там, в своем технологическом раю, сидел монстр в человеческом обличье, не подозревающий о надвигающейся ловушке.

«Ты сам загнал себя в эту западню, позиционируя себя как законного главу рода Вороновых,» — продолжал размышлять инквизитор. «Ты играл по правилам нашего мира, чтобы получить легитимность. Теперь эти же правила уничтожат тебя».

Стрельников вернулся к столу и взял церемониальное перо. Обмакнул его в магические чернила.

Каллиграфическим почерком, не торопясь, он начал выводить на пергаменте текст официального Вызова:

«Именем Магиархата, властью древних законов и по требованию представителей Великих Кланов, настоящим предъявляется Великий Вызов Истины главе рода Вороновых, именуемому Калевом Александровичем Вороновым.»

Каждая буква была выведена идеально. Магические чернила впитывались в пергамент, создавая слова, которые нельзя было подделать или изменить.

Закончив основной текст, Стрельников поставил свою подпись и печать ФСМБ. Завтра он получит печати от кланов Волконского и Змеевой, и документ обретет полную юридическую силу.

Он посмотрел на готовый Вызов с чувством глубокого удовлетворения. Впервые за месяцы расследования он чувствовал, что близок к финалу.

— Максим! — позвал он помощника.

Молодой человек вошел в кабинет, с любопытством разглядывая церемониальные принадлежности на столе.

— Готовь официальную делегацию, — приказал Стрельников. — Завтра мы едем в «Эдем». Я доставлю этот документ лично.

— Сколько людей брать? — спросил Максим.

— Минимум, — ответил Стрельников. — Представителей кланов, нотариуса, двух свидетелей от ФСМБ. Это церемониальный визит, а не боевая операция.

Он снова посмотрел на пергамент, где подсыхали магические чернила.

— Хотя, — добавил он тихо, — возможно, это самая важная боевая операция в моей карьере.

Охота переходила в финальную стадию.