Тактик.7

Глава 18 Не существует «вандервафли»

Есть такое заблуждение у народов и правителей, о том, что существует вундерваффе (это, если по выражению сумрачного тевтонского гения, чудо-оружие, скептичные русскоговорящие произносят его как вундервафля). Есть понятие «имба», то есть игровое имбалансное оружие, которое настолько даёт преимущество применяющей его стороне, что она выигрывает за счёт такого несправедливого уклона в правилах и физике игры.

Но так это только в играх.

В реальной жизни у СССР в годы Войны были системы РСЗО «Катюша». У фашистской Германии аналога не было, в моменте применение оружия советской стороной давало мощный эффект. Но не всегда и не везде, к тому же немцы нивелировали его применение своими контрмерами.

У СССР было противотанковое ружьё, у немцев такой же штуки не было. Зато у немцев были ФАУ, были в массовом порядке взводные миномёты и более совершенная система связи между частями, которая обеспечивала их хорошую координацию. У немцев были фауст-патроны, когда пехотинец способен в одно лицо снести танк или здание.

Под конец войны США создали ядерную бомбу, но стали страной-победителем не из-за неё.

У Германии под конец войны был реактивный самолёт, то есть технология в буквальном смысле, обгоняющая время.

У Англии был первый прототип ЭВМ.

Но!

Ничего из этого не является вундервафлей, то есть палочкой-выручалочкой, когда ты можешь взмахнуть ей и получить чудо-результат. Что ты получишь какое-то оружие, и оно позволит тебе легко и незатейливо победить, как по волшебству.

Нет. Этого не будет. Даже в мире магии магия сама по себе не даёт существенного преимущества.

Не бывает волшебной палочки.

Это всё для тех, кто любит мечтать.

На войне скорее работает принцип «камень-ножницы-бумага». И у каждого оружия есть слабые стороны, вопрос потребляемых ресурсов, мобильности, уязвимости, эффективности.

Та же «Дора», она же «Толстый Густав» — сверхтяжёлая железнодорожная артиллерийская система Германии, она была невероятно мощной. Но для её охраны нужна была целая дивизия. Денег и ресурсов она жрала больше чем атомная подводная лодка.

А результат? Её снаряды так и не оказали существенного влияния ни на одно сражение.

Я собирался показать примерно тот же фокус и с рыцарской конницей.

Конница Гуго скакала, и он сам был в первых рядах в бело-золочёных доспехах.

Трудно сказать, что нивелировало роль рыцарей-конников в средневековых войнах. Это пусть скажут историки.

В моём случае аргументом «но» стали противотанковые ежи.

Фалангиты, которых так потрепало сегодня, создавались мной и братьями-квизами как раз из-за того, что собственной кавалерии у нас не было, а с вражеской надо было что-то делать.

Вот мы и разработали разборные противотанковые ежи из деревянных брусьев на винтах. И мы обучили троллей.

Конная лавина, будучи разогнанной не смогла успеть понять, что за ерунда стоит в шахматном порядке перед строем копейщиков, которые прикрывали квадраты Первого полка. Строй стоял и выдыхал пар в зимний ночной воздух. Надо сказать, что Первый полк стоял не так, чтобы за его спиной был мост, а чуть в стороне и нитка моста стояла маняще-пустая. Впрочем, это никак не отменяло того факта, что на стене сидят не выспавшиеся, но довольные сражением арбалетчики с большим запасом болтов.

А по дороге к Первому полку и трём ротам фалангитов были непонятные для местных конструкции.

А это были они, ежи. Их выставили сапёры, пока Хайцгруг как матёрый фокусник отвлекал на себя внимание. Сапёры сейчас на стене и наверняка с любопытством смотрят, как сработает их детище.

А оно сработало. Вообще против распространённого заблуждения «ёж» не был способен остановить танк, то есть танк слишком сильный и массивный, чтобы такая штука ого притормозила. Но танк наскакивал на ежа, а чёртов ёж, изобретение военного инженера Михаила Гориккера переворачивался так, что либо танк оказывался на еже и уже не был способен с него съехать, либо ёж даже пробивал ему днище.

Ирония в том, что ёж это делал только за счёт собственного веса танка.

Сейчас посредством Роя я убедился, что эта фиговина прекрасно работала и в мире Гинн.

Тяжёлые бронированные кони цвета местного рыцарства провинции Фойхтмейна, а может быть даже и соседних земель, налетели на ежей и коней стали буквально переворачивать, опрокидывать, валить вперёд или на бок. Наименее везучие животные получали травмы, несовместимые с жизнью, ломали шеи или им пробивало брюхо.

Я слышал проклятия. К гадалке не ходить, рыцари проклинали меня.

Ежей было много и стояли они настолько плотно, что их не удавалось объехать и в них завязла почти вся тяжёлая конница и даже часть лёгкой. Лавина буквально повисла на ежах, а та часть конницы, что уклонилась, теперь бессмысленно топталась за спинами попавшего в беду рыцарства.

Фалангиты стояли. Ими командовал Новак, я придавал вылазке и разгрому армии Гуго огромное значение.

В этот момент другая часть берега пришла в движение. Там были прикрытые скрывающими заклятиями тролли, мой противокавалерийский сверхтяжёлый взвод. И в обычной ситуации я бы побоялся выпускать их на поле против такой толпы, но сейчас…

Не стоит недооценивать троллей, это же практически слоны. В тяжёлой броне, выстроившись цепью, они быстро набрали ход и понеслись на врага. Столкнись отряд троллей и отряд рыцарей лоб с лоб я бы не был в своих парнях так уверен.

А сейчас…

Тайфун вёл их за собой и он самым жутким образом выл какою-то свою тролличью песню, что, вероятно, придавало троллям боевой настрой.

В теории они много раз тренировались совершать лавиноподобную атаку, но на практике дерутся против конницы впервые.

Впрочем, показали они себя хорошо. Атаковав во фланг, тролли буквально сметали, сбивали с коней, ломали шеи, головы, разносили по частям вражескую конницу своими длинными шипованными пальцами.

Один взмах и два-три сбитых коня. Что ещё важнее, кони панически боялись троллей и это сражение превратилось в избиение.

Я активировал буст. Я пожалел свой навык во время сражения на мосту, но сейчас и тролли, и Первый полк, и сапёры, и фалангиты почувствовали прилив сил, свежести, остроты мышления. Я подпитал их в момент, который посчитал наиболее важным в этом сражении.

В этот же момент фалангиты пришли в движение. Они не только не отсиживались за рядами противотанковых ежей (в местной классификации просто «ежи»), а пошли давить рыцарей и конницу. Держали строй, шли и выбивали дурь из наших слишком поверивших в свою неуязвимость врагов.

И те рыцари, что остались на ногах, дрогнули. В сущности, воины в массе своей не смертники и способны оценить тот факт, что их сторона проигрывает. Что хуже для них, первым это понял Гуго. Каким-то чудом он не попал на ежи. То есть его конь пал, но герцог был цел и невредим, он вскочил на коня кого-то из прислуги и пришпорив его, направил прочь. За ним последовали знаменосцы и его личная охрана.

Никакого приказа к отступлению не было, однако в этот миг, когда тролли проливали кровь конницы на фланге, когда его рыцари гибли на ежах, а группы наёмников зависли на приличном расстоянии в неопределённости, командир вражеского войска, испугавшись за свою жизнь, бежал.

И это было всё.

Да, не было приказа на отступление, но у людей есть и своя голова на плечах. Все, кто мог — бежали. Лишь немногие принимали бой и смерть от рук моих солдат, но перспектива у них была безрадостная, потому что Первый полк, который чуточку отдохнул, прошёл сквозь ряды ежей на фланге и ударил по отступающей лёгкой коннице при пешей прислуге, только усиливая бегство армии Гуго.

Враг был разгромлен.

Ополчение провинции Фойхтмейн, которое разбежалось по лесам, тоже видело бегство своего герцога и решило, что не станет в одного изображать героизм, потянулось по дорогам следом.

Второй, малый лагерь каким-то образом тоже узнал, что командующий бежал. Остаться тут, под огнём из требушетов (хотя по северному лагерю и не били при помощи загутай-камня) они не решились и стали спешно отступать, хотя, в отличие от основного лагеря, организованно.

Мы не стали преследовать бегущих, достаточно было того, что я вывел ещё два полка и занял вражеский лагерь, оставив за собой южный берег, а когда отступили воины с северного берега, выставил и там два полка.

Лагеря были захвачены, от активного использования Роя у меня раскалывалась голова, ночь прошла без сна, но мы одержали победу.

— Ну, что? — спросил меня Фомир, который колдовал в воздухе и сам каким-то образом узнавал новости о перемещениях противника.

— А что?

— Ну, мои враги-коллеги, вражеские маги, кстати, среди них был ученик Ронкана Черноборода, сбежали с поля боя раньше прочих. Может, из-за них Гуго усвистал в горизонт? — самодовольно предположил Фомир.

— Я бы сказал, что мы хорошо поработали. Надо, конечно, собрать трофеи, надо собрать раненых, у Зульгена сегодня чрезвычайно дохрена работы, плюс мы загрузим работой местный госпиталь, а ещё мне надо писать письмо.

— Какое ещё к лешему письмо?

— Ну, как какое, Фомир? Королю Назиру. Пошли в ратушу, поможешь мне собраться с мыслями.

Пока мы шли, я принимал поздравления.

По не вполне понятной мне причине горожане радовались и похлопывали солдат Штатгаля по плечам. Не сказать, чтобы нам на броню клали цветы, но я ощутил народную поддержку. При помощи Роя я узнавал, как дела у рот и полков, принимал рапорты и отправлял легконогую разведку на исследование окрестностей города с наказом в сражения со случайными противниками не вступать. Лишь только узнать, как наши дела и можно ли считать победу окончательной или Гуго окопался где-то в предместьях и станет собирать войска по крохам, чтобы попытаться всё же организовать осаду. Так сказать, с учётом печального опыта.

Бойцы Зойда принесли в холодные залы ратуши клетку с беспокойным вороном.

Фомир смотрел на птицу с сожалением:

— Раскормили его, летать трудно будет бедолаге. Засиделся он в клетке.

— Ничего, сейчас отпустим.

Я сел за стол, достал писчие принадлежности, размял озябшие пальцы и потёр ими виски.

— Голова болит? — сочувственно спросил маг. — Хочешь помогу?

— Мне твоя магия не поможет, у меня защита от воздействий.

— А я алхимией, — он протянул мне фляжку со спиртным.

Я усмехнулся, но пить не стал.

— Ладно. Пишем.

'Ваше величество уважаемый король Назир Четвёртый Великолепный, король Маэна и подчинённых провинций.

Докладывает Ваш генерал герцог Рос Голицын. Мной по Вашему приказанию совершено вторжение в Бруосакс и блестяще выполнен военный поход, захвачен славный город Вальяд, сердце провинции Фойхтмейна. Разгромлено шесть замков, разорено несколько второстепенных поселений'.

— Шесть замков было, не помнишь? — поднял я голову на мага.

— Слушай, что-то не соображу. Вроде если считать и Каменный цветок Труйга, то семь? — нахмурился маг

— Ой, да похрену, я уже написал шесть, мне лень переписывать.

— А чего тогда спрашиваешь? — пробурчал маг. — И почему ты пишешь «по Вашему приказанию». Это ж брехня⁈

— Сейчас объясню.

'… После захвата Вальяда под его стенами было дано сражение с герцогом Гуго Элораном, коий в сражении разбит, его вассалы разбиты или пленены, ополчение Фойхтмейна разгромлено и с большими для них потерями разбежалось.

Продолжаем во славу Вашего величества удерживать эту позицию, наводя страх на восточную часть Бруосакса и парализуя действия врагов в этой части страны.

Служу престолу Вашего величества, рассчитываю, что Ваша сторона оценит мои победы наградами и похвалой.

Искренне Ваш, генерал герцог Рос Голицын'.

Я закончил писать и стал помахивать пером, чтобы чернила подсохли перед тем, как запаковать свою депешу в цилиндрики и надеть на ворона.

Ворон смотрел на мою возню с интересом, кажется он понимал, что скоро его отпустят полетать.

— А теперь может объяснишь, что это за цирк с конями? — спросил маг.

— Могу, — я выдохнул и откинулся на кресле. — Давай представим, что моё письмо благополучно достигло покоев его величества сиятельного короля Назира и он его прочёл.

— Давай представим, — согласно кивнул Фомир. Поскольку я не стал отпивать из его фляжки, он выпил и за меня, и за себя пару богатырских глотков.

— Ну и вот. Читает он и натыкается на слова «по Вашему приказу».

— Думаешь, он не помнит, какой приказ отдавал и примет это за чистую монету?

— Нет, уж что-что, а за идиота я его не считаю. Он даже соберёт парочку генералов, какие под руку попадутся и станет смотреть по карте, где этот наш Вальяд. Но что он меня посылал совершенно не в этом направлении, а к городу Уркфурту…

— Помню-помню. И что? Он же разорётся!

— Может и разорётся, но потом сам или при помощи своих прихлебателей успокоится. И к чему же он придёт? Факт в том, что я с флагом Маэна…

— Штатгаля, — поправил меня Фомир. — Маэнский ты спалил, вернее это сделал Фаэн. Тоже, кстати, символизм, Маэн — Фаэн.

— Ты тоже, что ли, в поэзию ударился? Рифмы интересуют? Не важно, что за флаг, важно, что я формально представляю его интересы и Маэна, а что там за флаг из Пьённистара не видать. Так вот, когда он мальца успокоится, то придёт в двум вариантам поведения. Первое, он может официально объявить, что я приказа ослушался и попёр не пойми куда, фактически вышел из подчинения.

— Что соответствует действительности, — кивнул Фомир, усаживаясь на одно из кресел членов Совета.

На столе стоял чайник, маг его проверил и нашёл, что там есть остывший чай. Под моим удивлённым взглядом он исполнил какой-то свой ахалай-махалай, сделал некое колдовство и чайник разогрел.

Я отметил для себя, что мастерство мага выросло и что он задействовал магию не своей магической школы, значит пребывание в армии Штатгаль и в статусе магистра пошло ему на пользу.

— Плевать всем на правду и на действительность, Фомир, — улыбнулся я, глядя в окно на пробуждающийся город. — Важно, что полезно и выгодно. Представь, что он заявит о нашем предательстве.

— Пошлёт за тобой банду синих магов, и они тебя прижмут к ногтю.

— Не прижмут, мне мой бог-куратор чуть протюнинговал магию и принудительные магические перемещения меня невозможны. А то берёшь такого Роса, херак и телепортируешь в жерло вулкана. Охрененная лазейка к защите? — спросил я.

— Ну, король этого не знает.

— Король сам или интеллектом своим советников будет сначала думать, а потом уже орать надсадно. Ты просчитываешь последствия такого заявления короля?

— Ну, после боя и бессонной ночи не особо, а что?

— Их несколько. Во-первых, он говорит о моём предательстве, о потере контроля… Могут бруосакские шпионы об этом узнать? — спросил я мага, заранее зная ответ.

— Если про это будут болтать при дворе, то могут. Там у половины придворных дам с низкой социальной ответственностью острая потребность в деньгах и оттого они не разборчивы ни в связях, ни в финансирующих сторонах.

— Ну, вот. Значит об этом узнает и двор короля Вейрана Милостивого. И что попытается сделать с этой информацией король Бруосакса?

— Ясен перец, он попытается тебя перекупить, раз уж ты стал свободным игроком, — маг наливал нам местный травный напиток и после бессонной ночи он казался мне нектаром богов.

— Именно. Значит, вместо ненадёжного союзника Назир получит врага. Охрененные перспективы! Я это понимаю, ты понимаешь, Вейран понимает, догадаются и советники Назира. Это само по себе причина так не делать. Ну и есть вторая, которая сразу же приходит на ум. Это вопрос дисциплины.

— При чём тут это?

— А при том. У Назира сотни вассалов и подчинённых, они смотрят и видят, что отдельно взятый генерал может взять и приказ не выполнить. И ему за это, внезапно — ничего не будет. Потому что я вне зоны досягаемости королевских возможностей, особенно официальных. И эти причины мало кого волнуют. Факт в том, что я положил на мнение короля хрен и мне за это ничего не было. Вспоминаем вассалов, лордов, офицеров, лидеров и так далее. Буквально завтра многим из его вассалов придётся выполнять попопулярнее и даже опасные для здоровья королевские приказы в ходе войны с Бруосаксом. И они сто раз подумаю, а чем я хуже того чужака Роса? Насколько этот факт пошатнёт авторитет Назира? Что такое власть?

— Ну… Это когда кто-то, кому-то… Не соображу, я всю ночь по городу диким сайгаком прыгаю.

— Фомир, у этого слова есть определение, значение. Власть — это способность проецировать свою волю на действия и мысли других. Вот что такое власть, если без абстракций. И власть короля не так уж незыблема.

— Получается, что заявить о твоём предательстве нельзя?

— Можно, конечно, но имеют место очевидные минусы, в том числе потеря ресурсов, предоставление преимущества Бруосаксу и другие доводы, но эти главные. И вторая альтернатива, сдержанно заявить, что генерал Рос действует в соответствии с директивами Назирского штаба в Пьённистаре.

— Это очевидная брехня, — не согласился маг.

— Не очевидная. Кто там знает, какой был приказ? Он же был секретным.

— Значит, ты думаешь, что король это «скушает»?

— Не совсем так. Его величество всенепременно на меня — затаит. Но прямо сейчас он не сможет меня удавить, ситуация неподходящая. Значит, прокомментирует округло, многозначительно.

— А ты не думаешь, — спросил Фомир, допивая чай, — что своим поведением подставляешь под удар своего приятеля Эрика?