Сяо Тай и Божества Северного Ковша

Глава 1

Глава 1

Высокая нота прозвучала в воздухе, и она очнулась от легкой дремы. Подняла голову, осматриваясь. Юная прислужница из Безликих склонила голову перед ее ложем, встав на колени и поднимая перед собой соединенные в жесте вежливости и приветствия руки.

— Матушка Доу Мо! — говорит она: — прибыл один из Восьми Бессмертных Даосов, желает поговорить с Госпожой!

— Коли прибыл, так пусть проходит в Журавлиный Павильон. — отвечает она, вставая с ложа и приводя себя в надлежащий вид. В каком облике ей предстать перед этим невеждой Чжунли Цюанем? Из всех Восьми Бессмертных Даосов только Чжунли Цюань может подниматься в Небесный Дворец Северного Ковша, только он может засвидетельствовать свое почтение ей лично, а не через молитвы и проклятия, которые все равно не проходят через осмос Святого Щита, раскинутого над Поднебесной.

Она хлопает в ладоши, приняв решение и с ее плеч и бедер вниз обрушивается водопад тяжелого но в то же время — тончайшего шелка. На голове вырастает диадема с изображением всех звезд Северного Ковша, на запястьях рук — браслеты из Истинного Металла с вкраплением драгоценных камней. На лодыжке левой ноги — тонкая цепочка с висящей на ней подвеской в виде иероглифа «ба». Она намеренно приглушает сияние, обычно исходящее от ее кожи. Сегодня она будет совсем как обычные земные женщины. Чтобы этот Чжунли Цюань увидев ее — пожалел о своем обете. Улыбка скользит по ее лицу. Давно она не принимала гостей…

Миг и она — появляется в Журавлином Павильоне, высокая, красивая, надменная, как и положено Старшему Божеству Северного Ковша. Появляется, но не поворачивается к посетителю. Она смотрит наружу, туда, где внизу, у подножия горы — пасутся облака, закрывая вид на реку, леса и город. Неприступная гора Куньлун, именно тут, на самой ее вершине раскинулся Дворец Северного Ковша. Она протягивает руку вперед, пронзая силовой покров, окутывающий павильон и ее ладонь начинает покрываться инеем.

— Приветствую госпожу Доу Му, Высшую из всех Божеств Северного Ковша. — раздается голос сзади: — и право слово, ты бы могла одеваться не так… провокационно? На тебе же три кусочка шелка, да и те ничего путем не скрывают.

— Отшельник Чжунли Цюань, один из Восьми Бессмертных не может удержаться, увидев перед собой обычную женщину? — она убирает руку назад и поворачивается к своему посетителю: — я думала, что у тебя обет. Никогда не притрагиваться к женщинам, ибо они нечисты и несут с собой хвори как телесные, так и душевные.

— При всем уважении… ты же не женщина. — хмыкает Чжунли, глядя ей прямо в глаза: — ты же Старшая из Божеств Северного Ковша. А значит и женский облик принимаешь только для того, чтобы подразнить этого ничтожного Чжунли Цюаня.

— Какой ты право неинтересный, отшельник. — она поводит бровью и в воздухе тут же создается столик с напитками и закусками, а перед отшельником — стул. Сама она садится прямо там где и стояла, а из пола вырастает удобное кресло, встречая ее на полпути.

— Итак. — сказала она, положив ногу на ногу и с удовлетворением отметив как дернулся глаз отшельника, когда кусочек шелка все же не смог справиться со своей задачей скрывать и покрывать.

— Итак, чему же я, скромное Божество Северного Ковша, обязана такому высокому визиту? Помнится мне в последний раз ты покидал мой дворец божась что «больше никогда». Разве не так? — по ее губам скользит легкая улыбка.

— Извини дурака. — тяжело вздыхает Чжунли: — ну хочешь я перед тобой на колени встану? Ну чего ты начинаешь… я же пришел.

— Ты пришел. — кивает Доу Мо: — ты действительно пришел. Это меня радует. Наверное, я могу сказать что знаменитая выдержка отшельника Чжун Ли, одного из Восьми Бессмертных не устояла перед моей красотой. Или тебе больше нравится мой характер? Или… — лоскуток шелка окончательно спадает вниз с бедра, и она провожает его взглядом.

— Какая жалость. — говорит она: — на мне наряды просто горят. Такое бесстыдство… впрочем ты же сказал, что я — не женщина, разве не так, отшельник? Значит и стыдиться тут нечего. Ты можешь смотреть. Ведь я — природное явление, не так ли? Просто — ветерок в ветвях, речной поток весной, опадающие листья в яблочном саду осенью…

— Госпожа Доу Мо! Пожалуйста, прикройтесь! — Чжунли опускает голову, обращаясь к ней формально.

Она смеется. И ее смех серебряными колокольчиками разносится по всему павильону. Она — создает на себе подобающее одеяние. Ханьфу из мягкого лунного света и утренней росы, с вышитыми на нем узорами Северного Ковша. Туфли из Божественного Нефрита. Пояс из горной реки. В воздухе за ее плечами возникают атрибуты ее власти — меч, лук, копье, флаг, голова дракона, пагода, Солнце и Луна.

— Так тебе будет легче, Чжунли? — спрашивает она его, наклонив голову.

— Намного. — он наконец поднимает голову: — избавь этого ничтожного отшельника от… воспоминаний о твоем ослепительном теле. Иначе я не смогу сегодня заснуть. Как и завтра. Как и в следующие дни.

— Твоя просьба услышана и хоть признана недостойной… все же исполнена. — говорит она: — но давай я все же уберу атрибуты? Немного напрягает вот так стоять.

— Твои невидимые руки напрягаются? — удивляется отшельник: — они же не чувствуют усталости и способны дробить камни и превращать уголь в алмазы простым сжатием.

— Это… не физическая усталость. Напрягает фокус удерживать. — поясняет она, убирая атрибуты, но оставшись одетой в ханьфу из лунного щелка: — так и чего ты заявился, Чжунли? Случилось что? Потому что в последний раз как я тебя видела, ты и твои шавки вовсю сдерживали Легионы Преисподней самостоятельно. На тебя даже была подана формальная жалоба от Князя Ню Мо Вана, он считает, что ты нарушаешь законы Небес.

— Он подал на меня формальную жалобу в Небесную Канцелярию Нефритового Императора? — поднимает бровь Чжунли: — значит мы смогли-таки его достать.

— Не то слово. Он просто слюной брызгался. — она прикрывает лицо своим веером, улыбаясь. Ни к чему этому Чжунли видеть ее истинное отношение.

— Это хорошо. — кивает Чжунли: — значит со своей задачей Восемь Бессмертных справляются. Как же проходят твои дни, о многомудрая и могущественная Доу Мо? Восьмирукая Правительница Северных Звезд созвездия Бэй Доу, Северного Ковша?

— Ты и правда хочешь обратиться ко мне формально, отшельник? Разве эти губы не шептали мое имя по ночам? — наклоняет голову она и ее рука скользит по лунному шелку вниз: — это одеяние может исчезнуть так же как и предыдущее… круговорот одеяний в природе, знаешь ли…

— Иногда ты напоминаешь мне хули-цзин своим бесстыдством. Ты же замужняя женщина. И богиня.

— Мой брак всего лишь формальность. Вроде той, когда ты обращаешься ко мне как к Божеству Северного Ковша. А мог бы просто сказать «любимая». — она улыбается, уже не прикрывая лицо веером.

— Погоди! Ты… — он закрывается руками: — твоя кожа! Смотреть больно!

— Что? Ах, да, извини… — она убирает сияние и садится в кресло: — иногда это само собой происходит, ты же знаешь. И просто за прошлый раз. Это… не всегда можно контролировать.

— В «Записках о поисках духов», в третьем цзюане сказано, что «Южный Ковш накапливает жизнь, Северный Ковш сосредоточивает смерть. Всякий человек с момента зачатия проходит от Южного к Северному Ковшу, и все их молитвы обращаются к Северному Ковшу», — бормочет Чжунли, опуская руки и глядя в пол перед собой: — В двадцать третьем цзюане «Семь бирок из облачного короба» также излагается что: «Полярная звезда — это исток всех божеств, у всех звезд есть свой покровитель, и все Владыки связаны с Полярной звездой». А Госпожа Доу Мо — покровительница Полярной Звезды и ее могущество поистине велико. Выше чем Госпожа Доу Мо только Четверо Владык, Трое Чистых и Сам Нефритовый Император!

— Что ты делаешь? Пытаешься спрятаться от меня за текстом? Забыл где мы? Здесь не действует обычная магия. Мы во Дворце Северного Ковша, а значит — у меня дома. Ты — у меня в гостях, отшельник Чжунли. Как… непристойно — нанести визит замужней женщине в момент когда ее муж отлучился…

— Ты — не женщина!

— О, это было обидно, мой дорогой. Ты и правда хочешь, чтобы я так думала? Ведь ты существуешь, дышишь и смотришь только потому, что я думаю, как женщина. Потому что я женщина. Иначе я бы давно выкинула тебя туда… — она кивает на пейзаж за окном павильона, туда где облака закрывают вид на долину внизу.

— Ты думаешь, что «я бы выжил и в этом случае», верно? — наклоняет голову она: — но это если у тебя останутся твои способности. Без них… без них ты обычный человек. Даже просто высунуть голову наружу и… у тебя полопаются барабанные перепонки. Из глаз пойдет кровь. Пойдет и застынет. Отрицательная температура, низкое давление на такой высоте… люди слабы, мой отшельник. А ты все так же отказываешься от Персиков Бессмертия. Может… передумаешь? — перед ней в воздухе появляется серебряное блюдо, накрытое серебряной же полусферой.

— Предлагаю еще раз подумать, Чжунли. — говорит она: — вкуси Персика Бессмертия, что растут в моих садах, стань равным мне. А потом… сейчас тебя зовут Чжунли Цюань, а станут звать — Доу Фу. Моим мужем. — она снимает крышку с серебряного блюда. Отшельник отводит взгляд в сторону.

— Я… уже говорил, что не смогу. — говорит он: — твои фрукты уж больно похожи на…

— Похожи. — признает она, пожимая плечами: — но это всего лишь фрукты. И потом — какая к черту разница? Тебе предлагают Истинное Бессмертие, а не эти все ваши киноварные таблетки, которые выжигают вас изнутри. Даосы вообще неполноценные с самого начала, называть вас бессмертными — насмешка.

— Я пришел к тебе не для того, чтобы снова начинать наши с тобой споры. — вздыхает Чжунли: — кроме того у тебя уже есть муж и его уже зовут Доу Фу.

— Это переходящая должность. С ним может что-то случиться. Как ты сейчас только что сказал? «Северный Ковш сосредотачивает смерть». Полярная Звезда — квинтэссенция смерти, а я — ее повелительница. Ты и правда думаешь, что в этом мире может жить кто-то против моей воли? — она наклоняет голову и скучающе покачивает ногой: — запомни хорошенько, отшельник Чжунли, один из Восьми Бессмертных — все живущие живут только потому, что я — не против чтобы они жили. Как только я изменю свое мнение о их жизни — они умрут. Даже эта ваша девчонка Хэ Сяньгу — и та смертна. Пока я терплю ее выходки — только пока. Но если она меня достанет — я не поленюсь прервать нить ее существования.

— Кстати об Хэ Сяньгу… — отшельник качает головой: — господин Ли Тегуай, госпожа Хэ Сяньгу и господин Хань Сян-цзы больше не с нами.

— Какая жалость. — она берет Персик Бессмертия с блюда перед собой и вертит перед собой: — удивительно сходство, да? Как живой… никогда не задумывался о том, как именно я выращиваю их в своих садах? Это нелегкий труд, а ты отказываешься попробовать… ты совсем как тот упрямый монах!

— Есть пророчество, оставленное фанатиками Темной Госпожи.

— Какая чушь. Ты же даос. Свет, Тьма — это все лишь две стороны одной медали. Борьба между богами и демонами, постоянные войны и интриги в Преисподней и на Небесах… а сверху за всем этим снисходительно смотрит Нефритовый Император. Таков порядок, и он будет вечно. Ничего никогда не меняется. — говорит она: — сам подумай, Чжунли, зачем что-то менять? Все и так хорошо. И даже если эта ваша Темная Госпожа Кали в самом деле появится — то она просто займет свое место в пантеоне. Сколько было таких бунтарей, которые стремились свергнуть Небеса и уничтожить Преисподнюю? Она просто проложит себе путь вверх… или вниз. Станет одной из нас, ну или если так нравится Тьма — то станет одной из подчиненных Князя Тьмы. В конце концов может стать даже новой Княгиней Тьмы, я не против. Свежая кровь, все дела. Посмотри на Царя Обезьян и его соратников, которые штурмовали Небеса в прежние времена, где они? Небеса как стояли, так и стоят, а Сунь У Кун теперь чиновник в Небесной Канцелярии. Видела его и Ша Сэна недавно на приеме у Владыки Востока. Кстати, а ты знаешь, что первой бунтовщицей против Неба была сама Госпожа Гуанинь? Небеса никого не отвергают, мой глупый Чжунли. Поживи с мое и узнаешь, что самой страшной мерой воздастся тому, кто дерзнет покорить Небеса…

— Меня вот это ваше болото и волнует. — хмурится отшельник: — я же сперва к Госпоже Сиванму пришел.

— И она тебя приняла? — удивляется Доу Ми: — серьезно? Где ты и где Госпожа Сиванму.

— Я ей как-то услугу оказал. — отмахивается отшельник: — она пообещала, что примет меня один раз не взирая на важность и срочность вопроса.

— Ты сжег серебряный листок гуань самой Сиванму, чтобы добиться ее аудиенции? Я всегда была невысокого мнения о твоем интеллекте, но сейчас…

— Не об этом сейчас речь. Я говорю, что вы все — вот так относитесь к новой угрозе. Дескать и не такое было и это пройдет. Вы же Божества! Разве не вам бороться с угрозами для всего человечества⁈

— Я вижу, что в твоем образовании есть существенные пробелы, мой милый отшельник. Что же, садись поближе и я расскажу тебе как устроены Небеса и Преисподняя. С Тьмой воюете только вы — младшие. В свою очередь со стороны Тьмы со Светом воюют только младшие демоны. Разве тебя не удивляло, что Нефритовый Император — ни с кем не воюет?

— Он слишком могуч, чтобы воевать.

— Именно. Он — над схваткой. А значит вся эта возня внизу, все эти ваши интриги и битвы — не волнуют его ни капельки. Знаешь сколько раз за все время Нефритовый Император вставал со своего трона и возглавлял Небесное Войско?

— Первый раз — когда отражал атаку Демонической Армии на гору Куньлун, второй раз когда… — начинает было перечислять Чжунли, но Доу Мо поднимает руку, заставляя его замолчать.

— Ни разу. — говорит она: — говорят, что он что-то делал на заре рождения вселенной, но с тех пор… ни разу. Какой в том смысл? Если он захочет, то Армия Демонов исчезнет как утренняя дымка под лучами полуденного солнца. Но… война продолжается. Тысячу лет идет война между богами и демонами.

— Ты не понимаешь. — качает головой отшельник: — я как раз об этом! Инь и Ян, вечная борьба между Светом и Тьмой, бунт против Небес, ассимиляция самых талантливых и непокорных… это было всегда. Хануман, Сунь У Кун, Генерал Тысячи Звезд, Князь Ню Мо Ван — все привыкли что никто не может свергнуть Нефритового Императора, но если… если на этот раз все не так⁈ Никто не смог бы одолеть моих людей так просто! Да и демон с ним, с Ли Тегуаем, он был слабейшим, но отшельник Хань Сян-цзы! Создатель собственной реальности! Даже ты, Госпожа испытала бы трудности в бою с ним! Госпожа Хэ Сяньгу — ты сама сказала, что тебе пришлось бы приложить усилия, чтобы победить ее! А она — убрала их с доски одним движением! Более того, отшельник Хань Сян-цзы и госпожа Хэ Сяньгу были вместе в этот момент. Они сражались против Кали вдвоем!

— Вот как? — Доу Мо заинтересованно подается вперед: — а она талантливая девчонка. Возможно, стоит ее рекрутировать. Небеса нуждаются в свежей крови, а если Сиванму приберет ее к себе, то мой двор лишится ценного приобретения. Новенькая… да еще и сильная. И… чего ты лыбишься? — обращает она внимание на своего гостя.

— Я улыбаюсь, потому что — выполнил свою миссию. — говорит он: — ты заинтересовалась.

— Я еще ничего не обещала. —

— А и не нужно. Если сама Госпожа Доу Мо, Матушка Северного Ковша, Восьмирукая Повелительница Полярной Звезды заинтересовалась новенькой… то скоро новенькая умрет. У тебя скверный характер и ты выбираешь дурные испытания, Госпожа Доу.

— Ха. Неправда. Я просто… пригляжусь к ней. Если она и в самом деле интересная, то мне такая игрушка не помешает. Когда там новый прием в Небесном Дворце Нефритового Императора? Если я появлюсь там с ней, то Сиванму себе пальцы отгрызет с досады.

— В любом случае угроза будет ликвидирована. — кивает отшельник Чжунли: — боюсь, что Восемь Бессмертных не справились на этот раз. Прошу прощения у Госпожи Повелительницы Полярной Звезды. Отныне это ваша ответственность… иметь дело с Темной Повелительницей, с Той у кого сто восемь имен. Чье появление было предсказано.

— Да, да, да. — машет она рукой: — и еще сто восемь страшных имен. До чего любят на юго-западе громкие названия всему давать. Сто восемь, с ума сойти. Ну что же… пошлю к ней младшеньких, пусть опыт нарабатывают.

— А если…

— Если не справятся — значит она достойна моего личного внимания. А кто не справится — так тому и надо.

— На этом этот ничтожный Чжунли Цюань завершает беседу и просит у Госпожи Доу Мо разрешения удалится… — склоняется в поклоне отшельник. Доу Мо — поворачивает голову к нему и легкая улыбка скользит по ее губам.

— Ты и в самом деле думал, что уйдешь так просто? — говорит она и ее хрипловатый голос наполняет все помещение. Она — встает со своего места и окна павильона сами собой закрываются темными занавесками, а по восьми углам — вспыхивают светильники, излучая красноватый свет. Ханьфу из лунного шелка — плавно стекает по ее телу к ногам и вот уже она — переступает через лежащую на полу одежду.

— А как же поклонение богине? — спрашивает она. Нет, не спрашивает — утверждает.

— … проклятье…

— Где же твоя смелость, отчаянный Чжунли, один из Восьми Бессмертных?