Строптивое счастье дракона

Глава 30. Не бывает первой любви. Каждая любовь единственная

Салех молча смотрел в блестящие от слез глаза, любовался гордо вскинутым лицом и улыбался про себя:

«Твоя ненависть прекрасна, моя леди, так же как ты сама. И хотя сейчас мне хотелось бы увидеть страсть в твоих глазах и улыбку любви на губах, я не буду спешить и торопить тебя. Ты упряма, моя красавица, но я еще упрямее».

Принц поднялся и подал девушке руку:

– Пойдем, Стефи-ана, я провожу тебя в твои покои. Тебе нужно приготовиться к ночи.

И заметив, как девушка непримиримо стиснула губы, добавил:

– Хотя бы сменить платье. Это ты носишь со вчерашнего дня, и мне уже надоело на него смотреть.

Стефиана язвительно выдохнула:

– У меня с собой нет другой одежды – ты ведь не предупредил, что собираешься украсть меня, и не дал возможности собрать свои вещи.

– Стефи-ана, неужели ты думаешь, что я настолько беден, что не смогу купить тебе новое платье?

– Мне не нужны твои платья!

– Когда я его тебе подарю, платье станет твоим, и ты можешь спокойно его носить, – посмеиваясь, ответил Салех. Ему было интересно наблюдать, как девушка пытается оставаться смелой и независимой.

– Мне не нужны твои подарки, – процедила Стефиана, пытаясь отобрать у него свою руку.

– Ну не хочешь подарков, не надо. Носи свое платье, только прикажи служанкам постирать его, а то оно уже… благоухает, – примирительно ответил Салех, плотнее сжимая ее пальчики.

Девушка ахнула и замолчала, смутившись. Какой все-таки негодяй – намекает девушке, что от нее… плохо пахнет.

«Но я же не виновата, что за прошедшие сутки у меня не было возможности даже умыться нормально, не то, что посетить купальню», – злилась про себя Стефиана, добавляя в список прегрешений Салеха еще одно.

Новые покои отличались от тех, куда ее привели раньше, как дворец от хибары нищенки. Стефиана даже на миг застыла на пороге, разглядывая огромную, богато украшенную комнату, из которой выходило несколько дверей в другие помещения.

Внутри ее встретила вереница служанок, которые низко склонились, стоило им с принцем переступить порог. Распорядительница гарема шагнула вперед и осторожно поинтересовалась, устраивают ли сиятельного принца эти комнаты для новой наложницы.

– Марива, – обратился принц к женщине обманчиво спокойным голосом, – я ведь, кажется, говорил, что леди Стефиана моя гостья? Ты стала плохо слышать, или мои слова для тебя ничего не значат?

Женщина побледнела и трясущимися губам пробормотала:

– Простите, мой принц. Я все поняла…

– Тогда пусть служанки займутся леди, и кто-нибудь постирайте платье, что сейчас на ней.

Наклонился и шепнул в маленькое, пылающее от смущения ушко:

– Вечером я пришлю за тобой Сатура. Жду тебя, моя леди.

Дверь за принцем закрылась и Марива сквозь зубы процедила, с ненавистью глядя на Стефиану:

– Принц может говорить все, что угодно. Но в гареме распоряжается госпожа Дильфари. Пока она не отдаст распоряжений, к тебе будут относиться так, как ты того заслуживаешь, выскочка. Госпожа велела отдать тебе эти покои, но стирать себе будешь сама.

Служанки принялись хихикать, насмешливо поглядывая на стоявшую перед ними Стефиану.

– Госпожа Марива, как вы можете так говорить? – вдруг раздался полный возмущения тонкий голос. Вперед шагнула одна из служанок. – Его высочество отдал нам распоряжения насчет своей гостьи, и мы должны их исполнить.

– Как твое имя? – негромко спросила у девушки Стефиана.

Та поклонилась и, нервно теребя юбку, ответила:

– Мое имя Дашия, госпожа. Я должна быть вашей личной горничной.

– Заткнись, нахалка, и пошла вон отсюда. Свиней будешь кормить за свою наглость, – шагнула к девушке Марива и занесла руку для удара.

Невидимый смерч закрутился вокруг ее тела, опутывая воздушными петлями, и, повинуясь магии Стефианы, дернул, опрокидывая на спину. Затем поволок перепуганную женщину к дверям. Все потрясенно ахнули, когда тело Маривы с размаху ударило в створки, распахивая, и вылетело в коридор.

Стефиана смотрела на оцепеневших служанок, чувствуя, как ярость начинает понемногу спадать, унося вместе с собой и магию.

– Дашия, ты останешься помогать мне. Все остальные вон отсюда.

Когда комната опустела, Дашия низко поклонилась:

– Госпожа, спасибо, что заступились за меня. Эта Марива такая злая!

И, сверкая глазами, восторженно затараторила:

– Так вы маг!? Это такая редкость в нашем королевстве. В других королевствах магов много, а у нас живут простые люди, рыбаки да моряки. Еще оборотни есть, но их мало. А магов совсем нет.

– Я дракон, Дашия. И маг тоже, – устало ответила Стефиана. Ее потряхивало, а в груди жгло и болело, как будто горел огонь. Почему-то ее магия, спавшая уже много недель, вдруг проснулась в момент ярости.

Девушка нервно провела рукой по лбу, смахивая пот:

– Это все нервное, – сказала сама себе. – Это просто нервы.

***

Сатур распахнул перед Стефианой неприметную дверь в конце коридора:

– Прошу, леди, вас ждут.

Независимо вскинув подбородок, девушка шагнула внутрь.

Салех стоял спиной к ней, опираясь на перила широкой террасы, и смотрел на закат.

Девушка осторожно прошла на середину комнаты и остановилась, не зная, что делать дальше. Ее слегка трясло от мыслей о предстоящем, и только то, что этим она спасает жизнь Бланту, позволяло ей хоть как-то держать себя в руках.

«Странно, почему на острове, когда я оказалась наедине с принцем, и он мог сделать со мной все, что хотел, мне не было так страшно как теперь?».

– Иди сюда, моя леди, – позвал ее принц, не оборачиваясь. – Посмотри, как красиво.

Стефиана вышла на террасу и встала рядом.

Мохнатый, багровый шар тяжело опускался в неподвижную воду, отражаясь в его глади красно-золотой, чуть дрожащей дорожкой. Верхний край неба темнел, сделавшись густым и синим с золотыми точками звезд, постепенно, как бархатной шалью, накрывая собой засыпающее солнце.

Рыбацкая лодка с легким парусом неспешно пересекала почти утонувший солнечный диск, застыв на миг острой тенью на его бордовом полотне.

Раскалившийся за день воздух остывал, благоухая раскрывшими лепестки ночными лилиями. В ветвях ночные птицы пускали свои первые трели, приветствуя вышедшие на небосвод звезды.

Вокруг было так красиво, мирно и спокойно, что Стефиана тоже немного расслабилась.

Она сбоку украдкой разглядывала Салеха, все так же, не отрываясь глядящего на закат. Прямой нос, твердые губы, упрямый подбородок. Короткие светлые волосы разлохматились, придавая ему мальчишеский вид. Расслабленная поза делала его… неопасным и Стефиана окончательно перестала переживать о предстоящей ночи.

Большая рука обняла ее за талию и притянула поближе к горячему боку.

– Какие закаты у тебя на родине, Стефиана?

– Не такие как здесь – более спокойные, легкие, – подумав, ответила девушка. – Солнце быстро опускается в воду, а звезды выходят на небо, занимая его место. И наступает ночь.

Они еще постояли, пока солнце не ушло под воду, и ночь окончательно не завладела миром.

Салех обнимал ее теплой рукой, не делая других попыток прикоснуться, и Стефиана вдруг поняла, что ей нравится вот так стоять с этим мужчиной. Ощущать свежий, мускусный запах его тела. Прижиматься к его плечу и слушать низкий голос, от которого по телу бежал приятный озноб.

– Ты голодна, моя леди? Стол накрыт и ждет нас, – губы Салеха коснулись ее виска, спускаясь дорожкой легких поцелуев вниз до уголка губ. – Ты больше не дрожишь, думая о предстоящей ночи?

Салех повернул ее к себе и мягко обхватил пальцами подбородок, приподнимая. Серые глаза серьезно смотрели в ее мятущиеся голубые.

– Ты всегда можешь сказать «нет», моя леди, и твоя невинность останется с тобой.

– Откуда ты знаешь, что я невинна? – выговорила Стефиана с трудом. – Быть может, у меня было много любовников?

Принц тихо рассмеялся:

– Моя леди, я дракон, и знаю по твоему запаху, что у тебя никогда не было мужчины.

Чуть шершавые пальцы прогладили ее брови, виски, обрисовали линию щек. Большой палец погладил нижнюю губу, и снова скользнул по щеке, мимолетно тронув чувствительную мочку уха:

– Даже твои чувства пахнут, Стефи-ана, сейчас в них немного страха, много любопытства и предвкушения. И еще интерес, и нежность…

Стефиана плыла, уносилась вслед за его голосом, который шептал, завораживал, отзываясь дрожью в теле и ослабевших ногах.

Мужские губы приблизились и прикоснулись где-то у скулы. И еще раз, так же мягко – с другой стороны. И дальше – висок, нежные, томно прикрытые веки, упрямый подбородок…

Салех коснулся губами ее приоткрытого рта и выдохнул:

– Просто доверься мне, моя леди.

Стефиана с трудом открыла глаза и, запрокинув голову, вгляделась в склонившееся над ней лицо:

– Ты ошибся, Салех. Я не испытываю страха, я боюсь. Я ужасно боюсь…