Ст. лейтенант (Часть 2) Назад в СССР. Книга 11

Глава 12 Поисковые мероприятия

Наши маскхалаты с песчаной расцветкой оказались весьма удачными.

Уже после я узнал, что изначально они разрабатывались для действующих подразделений вроде нашего, как раз для работы непосредственно в Афганистане. Но внезапно война закончилась раньше, поэтому первые комплекты начали массово поступать в войска по всему СаВО и ТуркВО. Вот, все-таки пригодились.

Они были лёгкими, удобными, практически не пачкались. Материал при надевании и движении не издавал «шоркающего» шума. Этот элемент экипировки замечательно подходил для того, чтобы маскировать личный состав в горной местности. Особенно в темноте. Вот как сейчас.

Мы буквально распластались по дну расщелины, заняв позиции в ямах у камней, валунов и вообще, где придётся. Темные, практически неосвещенные участки идеально для этого подходили. Луна по-прежнему находилась за тучами, что не могло не радовать. Вот только туча на месте не висела, потихоньку плыла на север.

Мы быстро и тихо убрали автоматическое оружие, вооружились пистолетами с глушителями, подготовили ножи. Прихваченный мной ВСС «Винторез» оказался тут как нельзя кстати.

Кто-то скажет, что для штурмовых действий он не годится, так как прицельная дальность у винтовки сравнительно невелика… По сравнению с АК-74 или СВД и будет прав. Но и мы не штурмовики, наша цель сейчас совсем иная. Если бы нам поставили задачу наделать побольше шума, отвлечь на себя внимание противника — тогда да. Но у нас задача исключительно диверсионного характера — скрытность. Тут повсюду враг.

Если возникнет необходимость бесшумно снять наблюдателя противника с расстояния более пятидесяти метров, как это сделать? ПБ-1С не справится, СВД — слишком громко. А вот «Винторез» — самое то. Да, безусловно, глушитель у винтовки тоже не самый эффективный, но тем не менее, это лучшая альтернатива, с которой я прекрасно умел обращаться. А это главное. В умелых руках оружие становится еще смертоноснее, еще опаснее. Но это очень тонкий момент.

Тем временем, духи постепенно приближались. Из-за рельефа местности видеть все, что творилось справа и слева от нас, было проблематично — единственный, кто пока ещё видел обе стороны выше уровня склонов расщелины — это я. Однако, по мере приближения противника, становилось ясно, что скоро угол обзора сыграет злую шутку.

Ну, и то хорошо. Мы заметили противника раньше, чем он нас. А вышло так потому, что я изначально шел впереди всех и сразу же занял позицию на более-менее открытом месте, в тени между двух камней. Отсюда и обзор. Ну и развитое чувство опасности, куда же без него⁈

Замаскировался. Подготовился. Тихонько высунулся — обзор пока еще был, но это не надолго.

Через несколько секунд, справа я насчитал восемь человек в типичных мешковатых традиционных костюмах, поверх которых были надеты жилеты-разгрузки. Все они, конечно же, вооружены, однако оружие почти у всех находилось в положении на ремне за спиной. Кроме двух пулеметчиков — те несли оружие как попало.

Это означало, что духи еще ничего не заподозрили и просто шли по своим делам, совершенно не ожидая, что советская разведка уже здесь. Вероятно, их полевые командиры как-то узнали и отреагировали на сигнал, что неподалеку от места падения обломков несколько часов назад пролетали два советских Ми-24. Несложно догадаться, что они вполне могли высадить наземную разведгруппу.

Генерал Хасан не дурак. Но правильно ли он оценивает наши возможности?

Мы буквально вросли в землю. Все затаились. Прикрыли лица, дышали ртом через ткань, хотя пара почти не было.

Расстояние между нами медленно сокращалось.

Двадцать пять метров. Двадцать.

По их траектории движения я примерно определил, что одна из групп должна пройти чуть ли не по нашим головам — всего в пяти метрах, справа.

Начали доносится негромкие голоса — говорили исключительно на пушту, обсуждали поставки какого-то то оружия. Половина духов другой группы жаловались на усталость, хотели спать. Двое искренне не понимали, куда они идут и почему ночью. Их командир ругался и обещал наказать, если те не заткнуться! Еще один за что-то ругал своего товарища.

— А боевой дух у вас, однако, хреновый! — мысленно заметил я, проанализировав общий фон.

Это обычные духи, профессионализмом тут и не пахло. Они войну уже проиграли, но домой их никто не отпускал.

Прошло еще несколько напряженных секунд и вдруг послышались приближающиеся шаги, причем с той же стороны, с которой обзора у меня почти не было.

Застыл, словно камень.

Я сжал рукоять «Винтореза» покрепче — воспользуюсь винтовкой без промедления. Эффект неожиданности явно на нашей стороне — если использовать его грамотно и в нужное время, то можно быстро и тихо устранить всю группу. Но проблема в том, что параллельно ей, на расстоянии до сотни шагов, шла вторая группа и сейчас, их местонахождение было неизвестным. Там, судя по всему, было шесть человек. Здесь вступать в огневой контакт крайне глупо.

— Живее, живее! Ещё километр! — вдруг раздался громкий голос сверху. Говорили так же на пушту, но с незнакомым акцентом.

Я медленно приподнял голову и понял — душман стоит точно на краю расщелины. Над нами. Так как все вокруг было затянуто мраком, сверху он видел только черные пятна. Если подозревать и в каждом камне видеть врага — так можно слететь с катушек и стрелять во все стороны, по всем ямам, расщелинам и впадинам.

Судя по всему, это командир. Мелкая пешка, но все же.

Не дай бог выйдет луна — нас могут увидеть. Не факт, но вполне возможно.

— Рашид, твои люди слишком много жалуются! — снова тот же голос. — Заставь их молчать или проваливайте на другую дорогу! Вас слышно отовсюду!

— Абас! Я тебе не подчиняюсь! — ответили с другой стороны. — Иди, куда шел!

Черт возьми. Вот так картина. Справа и слева холмы, скальные выходы, трещины и каменные склоны, вдоль которых идут духи, а в центре темная извилистая расщелина, в которой залегли шестеро советских парней. Парней, судьба которых в данный момент зависела только от луны, что как раз собралась выходить из-за нависшей над нами тучи.

Я сжал зубы. Плохо дело.

Снова послышались шаги. Видимо, этот самый Абас двинулся дальше, но где сейчас шли его люди?

Вдруг раздался характерный звук, будто бы кто-то спрыгнул с небольшой высоты. Совсем рядом. Краем глаза увидел, что в расщелине показался черный человеческий силуэт, судя по очертаниям, в афганской одежде. Оружие за спиной. Он медленно двинулся вперёд, бормоча что-то себе под нос и пиная попадающиеся под ноги камни. Ну, прям сама безмятежность.

Он приостановился, снова двинулся дальше. Расстояние до моей позиции примерно метра два с половиной.

Он продолжал идти, а я весь превратился в плотный сгусток мышц.

Два метра. Полтора.

Вот черт, сейчас заметит!

И вдруг душман остановился как вкопанный. Еле слышно бормоча, с весёлыми нотками в голосе, но абсолютно неразборчиво. Он пел, что ли⁈

Послышался шорох одежды. А потом довольный вздох и журчание. Буквально в метре от меня, стоя посреди расщелины. Вот же урод! Ну нашел место, чтоб нужду справить…

Прошло несколько секунд.

— Али! Ты чего туда полез? — раздалось откуда-то спереди.

Ответ поступил незамедлительно.

— А что, нельзя?

Шли секунды, а журчание не прекращалось. Вот слоняра! Сколько же он терпел?

Наконец душман закончил процесс опорожнения мочевого пузыря, застегнулся. Отошёл назад на пару шагов, пнул какой-то камень. Двинулся вперёд, но затем передумал и почему-то решил выбираться из расщелины обратно, причем прямо сейчас. Полез на небольшой склон и вдруг наступил мне на ногу.

Естественно, его удивило — что это там за странный мягкий камень⁈

Он ни наклониться, ни пикнуть не успел, когда ему в горло воткнулся мой нож. По самую рукоять.

Использовать «Винторез» в тесном контакте, снизу вверх, было неудобно. А пистолет не гарантировал тишины. Проще всего действовать ножом.

Пуля из пистолета в темноте, да еще и в движении, могла попасть куда угодно. Враг мог бы закричать, чем предупредил бы своих товарищей. Тогда непременно началась бы перестрелка. Мы бы наверняка победили, но какой ценой? Однозначно были бы раненые, поднялся бы ненужный шум. Стрельба, еще кто-нибудь нагрянул бы.

А нож… Если его воткнуть точно в горло, человек кричать уже не сможет. Никак.

Так и получилось. Не ожидавший подобного моджахед, задёргался, попытался захрипеть. Я мягко, но сильно потянул его вниз и он упал точно на меня. Ещё живой, но со смертельным ранением.

Я действовал быстро, решительно и хладнокровно. Не раздумывая. Не сомневаясь. Резко вынул нож и повторно воткнул его в грудь. Тело мешком завалилось прямо на меня, при этом почти не издав шума. Лишь бряцнул о камни соскользнувший с плеча автомат противника, но этот звук был совсем тихий.

Я тут же замер. Весь превратился в слух. Если кто-то из противников заподозрил неладное, молчать он точно не будет. Да и зачем?

Наверняка тоже самое сделали и мои товарищи — они прекрасно видели, как я только что нейтрализовал внезапно возникшую угрозу. Любой из них на моём месте, сделал бы то же самое без лишних раздумий.

Я тихонько и аккуратно столкнул с себя уже обмякшее тело мертвого душмана, затем приподнялся и быстро осмотрелся. Нужно видеть своего врага.

Удивительно, но всё было тихо. Я заметил удаляющиеся спины как минимум пятерых противников — дальше не позволяла темнота.

Облегчённо выдохнул. Кажется, сейчас пронесло.

Но оказалось, что с таким выводом я слегка поторопился. Рано расслабляться.

Тот, кто ранее окликнул убитого мной душмана, вновь подал голос.

— Али⁈ Чего так долго? Ты там не заболел?

Естественно, Али ответить не мог, даже если бы и сильно захотел. Мне не оставалось ничего другого как ответить за него, благо язык я ещё помнил хорошо.

— Э-э… Я магазин потерял!

Похоже или нет, сложно сказать. Но вроде прокатило.

— Опять⁈ — голос приближался, словно бы его обладатель хотел лично убедиться, что с Али и впрямь все хорошо. — И откуда ты такой взялся?

— Идите, я догоню!

В темноте заметил, что все остальные разведчики тоже зашевелились. Все понимали — ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. А там проблем столько будет, что попробуй разгребись!

Если второй моджахед подойдёт ближе, придется ликвидировать и его. Он и так уже насторожился.

Из четырнадцати противников что были вокруг нас, один уже стрелять точно не будет. Второго я уберу быстро и наверняка. А дальше подключатся остальные… Но шансы-то есть!

Да, если эти товарищи используя фактор неожиданности, половину душманов перебьем сразу. А дальше? Половины даже не видно. Кто-куда. Если бы они шли кучно, плотной группой, это одно… Одна очередь из Винтореза и тяжёлые пули прошли бы насквозь. Но здесь две группы, они двигаются раздельно — а расщелина и заодно наше укрытие, разрезала их силы пополам. В темноте толком не разглядеть.

Любая попытка — риск. Поднимется гарантированный шум, вся операция окажется под угрозой.

Может бог мусульман каким-то образом предостерёг душмана, вложив ему в голову мудрую мысль не идти дальше, потому что я увидел, как тот остановился в нерешительности. Посмотрел в мою сторону, затем оглянулся на своих товарищей, что продолжали идти по своему маршруту.

— Али! Хватит копаться!

— Я догоню! — снова отозвался я.

Он снова неуверенно посмотрел вслед своим. Шли секунды, душман сомневался. Видимо все же приняв решение, он вновь направился к расщелине, но шел очень медленно.

Ближайший к нему Шут, готовился вступить в контакт. Я видел лезвие ножа.

И все бы хорошо, но тут внезапно вышла луна, всё вокруг залило мертвенно-бледным светом. Сразу же стало заметно светлее.

Ликвидировать душмана в таких условиях было бы ошибкой — его товарищи, если бы кто-то из них оглянулся, очень удивились бы, что тот вдруг решил прилечь на камни. И впрямь, зачем?

Нужно было спешно решать, что делать⁈ А вариантов-то особо и нет.

Счёт пошёл на секунды. Сейчас или никогда… Я помахал рукой мертвого Али, чтоб тот подошёл ближе.

И вдруг…

— Басир! — раздался недовольный крик. — Чего ты там возишься? Живо сюда!

Видимо обращались к нему, потому что тот отреагировал. Отвернулся, как-то некрасиво махнул рукой.

— Али, догоняй! — и бросился прочь.

Я облегчённо выдохнул.

Остальные тоже заметно расслабились — теперь-то я приблизительно различал, кто и где находится.

Ещё несколько минут и все голоса стихли. Визуальное наблюдение показало, что обе группы душманов направились в ту сторону, откуда мы пришли. Ну, точно, они отправились в тот самый район, произошла высадка. У них на это уйдёт не один час, а к этому времени мы будем уже далеко.

Я невольно поразился той халатности и беззаботности, свидетелями которой, мы только что стали. Этот самый Басир, смутно подозревая, что его менее внимательный товарищ ведёт себя странно, тем не менее не пошёл проверять его. По сути, не убедившись в его безопасности, он просто бросил товарища, отправившись к командиру. В подразделениях Советской Армии, во время полевых выходов, такое поведение было недопустимо — если кто-то, не дай бог потерялся или получил травму, проблема становилась общей на всё подразделение. Боевая эффективность всего подразделения сильно зависит от того, на сколько эффективен её самый слабый боец. А тут чуть ли не безразличие. Ну отстал, и ладно!

— Скрытно уходим! — знаками показал я остальным, что нужно уносить ноги.

Разведчики зашевелились.

Словно эдакие серо-коричневые тени, парни начали вылезать из укрытий и чуть ли не плашмя, сползаться ко мне.

— Тело душмана берём с собой!

Следов оставлять нельзя. Не прошло и минуты, как мы решительно направились в противоположную сторону, туда откуда и пришли обе группы моджахедов.

Вообще, нам несказанно повезло. Всё могло развернуться совершенно иначе — будь у противника больше диверсионного опыта и знаний, а также чувства сплочённости и боевого товарищества, они бы не шли, будто на параде.

При первых же подозрениях, душманы должны были вернуться и выяснить, как и по какой причине их товарищ отстал от основной группы. Но это афганцы, у них всегда так было. Никому ничего не нужно.

Ну, всё что не происходит, всё к лучшему.

Прошло несколько напряженных минут, прежде чем мы добрались до самого конца расщелины и там спрятали тело в какой-то широкой трещине. Затем отыскали узкую тропу, огибающую ближайшую сопку и двинулись точно по ней.

И буквально через десять минут, мы обнаружили первый большой обломок. Это был бесформенный, сильно деформированный кусок металла, оборванными и рваными краями. Покрытыми белыми лохмотьями краски или эмали металл, местами был в пятнах копоти — верный признак того, что падающие обломки действительно горели. Вокругчуть взрытая порода.

— Что это такое? — спросил Смирнов, глядя на фрагмент.

— Ну… Вероятно, это кусок хвостовой части корпуса ракеты, что поднимала спутник на околоземную орбиту. Но ничего полезного для нас тут нет. Просто кусок металла.

— Идём дальше!

Продвинувшись ещё метров на двести дальше на юг, мы нашли ещё несколько мелких обломков и один длинный, сильно покорёженный обломок непонятного предназначения. Разумеется, на спутник это похоже не было! Ну и само собой, душманов это тоже никак не заинтересовало. Неужели они и впрямь уже нашли спутник, раз количество бойцов увеличится⁈

— Гром! Может, связаться с командованием? — между делом поинтересовался Герц, осматривая рваный металл и какую-то гнутую трубу. — Вдруг есть какая-то новая информация⁈

— Нет, не нужно. Чего лишний раз батарею тратить? Если бы что-то важное случилось, Кэп нас бы уже вызвал и сам.

Остальное согласились. Оно и верно, зная майора Игнатьева — он поступил бы именно так. Это знали все.

Согласно наших наблюдений с вершины сопки мы обнаружили все обломки и теперь нужно было идти дальше.

— Куда идём?

— На юго-запад! Скоро граница, но там нужно быть ещё осторожнее!

Мы снова двинулись дальше, петляя между скал и камней. То поднимались, то спускались вниз. При этом мы постоянно «мониторили» пространство вокруг нас — не дай бог, нам попадётся ещё одна из таких групп, что ранее чудом прошли мимо нас. Все чувства были напряжены и работали на сто десять процентов.

Луна то появлялась, то исчезала вновь. Вскоре мы вышли на довольно большое открытое пространство среди камней. Там лежало что-то большое, помятое. Серо-белого цвета. Вокруг обломки поменьше, вплоть до совсем крохотных.

— Ба, да это же фрагмент ракетного двигателя! — заметил Док, увидел согнутое сопло и какие-то трубки. — Вот так дура!

Мешанина из металла, использовать это повторно, скорее всего, невозможно. Именно поэтому обломки самой ракеты не интересовали наше командование… Но если это упало с такой высоты и выглядит вот так, что ж там с самим спутником?

— Дима, проверь радиационный фон!

Самарин отложил пулемет, вооружился стандартным, общевойсковым дозиметром «ДП-5В». Настроил его, пробежался по территории. Через несколько минут выяснилось, что тут практически все в порядке. Да и с чего бы фон был повышен?

Снова двинулись дальше. Буквально за следующей грядой, мы обнаружили извилистую грунтовую дорогу, петлявшую среди скал и камней. Посреди нее мы заметили два стоявших на обочине грузовика, чуть поодаль — пикап с пулеметом.

А ещё дальше, всего в полутора километрах, была иранская граница, где тоже различались упавшие обломки. Были видны источники света, сновали люди. Патрули, ещё какая-то техника. Какое-то лёгкое строение у дороги.

Черт возьми, здесь уже не погуляешь просто так. Ну и как теперь работать разведгруппе?

Судя по всему, эта техника направлялась куда-то туда, вглубь. У меня появилась безумная идея — а что если попробовать проникнуть в один из грузовиков? Внутри него можно пробраться куда угодно — я так уже делал в Пакистане.

Тут никто и ничего досматривать не будет. Какой в этом смысл⁈ Зато стало очевидно, что люди генерала Хасана чуть ли не бок о бок, работают с иранцами… А это плохо! Почему такое оживление в этом квадрате?

— Гром? Что будем делать? — спросил Шут. Он волновался.

— Есть одна идейка… Завиральная! — задумчиво отозвался я, вооружившись биноклем…