Спасите меня, Кацураги-сан! Том 16

Глава 17

Храм Дзодзёдзи явно изменился и очень сильно. Кикуока Горо не ошибся. Наше появление здесь как-то повлияло на ядро храма, и я уже начал догадываться, что послужило причиной изменений. Скорее всего, присутствие четырёх лекарей вызвало сильный резонанс в центре храма, но это было лишь половиной от всех причин, которые привели к изменениям.

Я привёз сюда три десятка врачей. Пусть у них нет лекарской магии, но они всё равно источают немного ауры жизненной энергетики, поскольку каждый из них регулярно взаимодействует с пациентами и оказывает им помощь.

Видимо, ядро храма как-то почувствовало заранее, что мы сюда пребудем, а затем переродилось в нечто новое. И что из него вышло — нам с Кикуокой Горо только предстоит узнать.

Монах провёл меня в подвал, который располагался прямо под главным храмом. Именно там мы и захоронили буддийский свиток, обладающий большим зарядом лекарской магии.

Кикуока достал фонарик, осветил помещение и прошёл вместе со мной к самому центру. Туда, где источник силы был особенно велик.

Я замер и даже не смог сдвинуться с места, когда осознал, сколько энергии витает вокруг меня. Кикуока не чувствовал всего того, что чувствую я, поэтому старик не потерял способности передвигаться. А вот я чуть ли не буквально врос в землю. С подобной энергией я даже в храме Аматэрасу ещё не встречался.

— Чувствуете, Кацураги-сан? — спросил монах. — Вы что-то сдвинули с места. Создали огромное количество энергии из ничего.

Моё тело автоматически начало поглощать всё то, что породило ядро храма. И вскоре я понял, что приближаюсь к своему пределу. Ещё несколько крупиц маны, и я перейду на совершенно новый для себя уровень. Обрету способность, которая гораздо сильнее, чем «молекулярный анализ»!

Но так далеко я ещё никогда не заходил. Управление молекулами организма было для меня конечной остановкой в прошлом мире. Сразу после этого началась пандемия, вызванная супербактерией, и я погиб. До этого момента был уверен, что выше «молекулярного анализа» ничего нет и быть не может.

Куда я углублюсь на этот раз? Что может быть меньше молекул? Атомы?

Но «атомный анализ» мало чем может мне помочь. Грубо говоря, атомы никакой роли в организме человека не играют. Они как части конструктора, собираются в молекулы и только после этого начинают оказывать воздействие на живое тело, превращаясь в кирпичики органического вещества.

Дар речи вернулся ко мне нескоро. В какой-то момент поток энергии оборвался, я повернулся к Кикуоке Горо и спросил:

— Сколько я тут уже стою? Простите, Кикуока-сан, эта энергия лишила меня контроля над своим телом. Буквально.

— Пятьдесят минут, Кацураги-сан, — ответил монах, медленно поднимаясь с небольшой скамьи. — Почти целый час. Я не тревожил вас. Догадался, что с вами что-то происходит. Что-то хорошее.

Ещё бы знать, что со мной произошло на самом деле. Я прошёл долгий путь через несколько режимов анализа.

Органный, гистологический, клеточный, молекулярный. И что теперь? Куда я добрался? Судя по всему, я первый человек из двух известных мне миров, который смог выйти за эти пределы.

— Что с вами случилось, Кацураги-сан? — спросил монах.

— Пока что я и сам не могу ответить на этот вопрос, — устало потерев больной затылок, произнёс я. — Думаю, я пойму это через какое-то время.

— Что ж, мне эта информация в любом случае не положена, — улыбнувшись, сказал Кикуока. — Однако, это не всё, что я хотел вам показать. Скажите, вы чувствуете этот стук? Пульсацию, которая пронзает ядро храма.

Я был так заворожён поглощённой энергией, что даже не пытался вслушиваться в течение энергии. Всё-таки даже после стольких тренировок мне всё ещё есть чему поучиться у Кикуоки Горо. Но так и должно быть, это абсолютно нормально и для врача, и для лекаря.

Мы учимся всю жизнь до самой смерти. Или хотя бы до выхода на пенсию. Правда, зная себя, пенсия мне не светит. Вряд ли я когда-нибудь брошу свою работу. Уйти на пенсию — значит лишить себя смысла жизни.

Кикуока Горо замолчал, а я прислушался к колебаниям жизненной энергии храма. До того момента, как я впитал в себя излишки силы, мне казалось, что ядро никак себя не проявляет. Но теперь я отчётливо слышал стук. Словно биение сердца.

И этот стук был крайне тревожным. Казалось, что под храмом бьётся сердце испуганного человека. Чем-то эти колебания напоминали «SOS», переданный азбукой Морзе.

И я имею в виду не «точка-тире». Просто интенсивность колебаний будто передавала мне тревогу всей жизненной энергии Земли.

— Что-то должно случиться, Кацураги-сан, — поделился со мной своим мнением Кикуока Горо. — Уже очень скоро. Я ещё никогда не чувствовал таких изменений в окружающей нас атмосфере. Вам, наверное, уже известно, что скоро должно случиться что-то непоправимое, да?

Он прав. Именно об этом нам пытается сообщить Земля. Скорее всего, это что-то вроде «превентивного анализа», который намекает на то, что вскоре начнётся массовое распространение «Фебрис-12». Даже наша планета чувствует, что мы рискуем погибнуть.

И в этом, кстати, нет ничего удивительного. В моём мире считалось, что Земля — это сверхорганизм. Чтобы понять это определение, можно представить, как мы взаимодействуем с нашими собственными бактериями. В нашем организме огромное количество вирусов и бактерий. И многие из них нам помогают, а другие просто живут вместе с нами. Не приносят пользы и не причиняют вред.

Для планеты мы точно такие же бактерии. Правда, вред окружающей среде мы приносим, но речь сейчас не о том. Главное умозаключение, к которому пришли лекари моего мира — Земля тоже живое существо, суть которого мы пока не можем постичь.

И прямо сейчас я вижу подтверждение этой теории. Она знает, что скоро начнётся пандемия. И беспокоится, что большинство живых существ на ней попросту вымрет.

— Кикуока-сан, я знаю, что должно произойти. Подробности вам рассказать не могу, но могу пообещать, что постараюсь предотвратить то, что грядёт, — произнёс я. — Но куда важнее — вы замяли одну тему, о которой хотели со мной переговорить. Помните? Вы сказали, что долгое время скрывали от меня что-то насчёт своего учителя.

— Да… Это правда. Но я не уверен, что вы готовы это узнать. Ваше отношение ко мне может измениться после этого, — заявил Кикуока Горо.

— Я сильно сомневаюсь, что какая-либо информация приведёт к тому, что я перестану вас уважать. Вы многое сделали для меня. Почти целый год служили для меня учителем, на которого я равнялся. При этом своего наставника вы упоминали очень часто. Я слышал о нём много раз, знал, как он пользовался своим особым зрением и видел потоки жизненной энергии. Но больше вы о нём так ничего и не рассказали.

— Ладно, — вздохнул Кикуока Горо. — Только сильно не удивляйтесь. Я долгое время оберегал вас от этой информации. Боялся, что вы сами в себе разочаруетесь, когда узнаете.

А вот это уже действительно интересно! Разочаруюсь сам в себе? Странная формулировка. К чему бы это?

— Помните нашу первую встречу? — спросил монах.

— Да. Я медитировал в главном храме, и вы заговорили со мной первым, потому что я сел в то самое место, из которого бьёт источник жизненной энергии, — ответил я.

— Простите, Кацураги-сан, но я солгал вам, — заявил Кикуока. — Я взял вас в ученики не по той причине. Да, от вас исходила жизненная энергия, но в тот момент она была не так уж и сильна. Моё мнение изменилось лишь после того, как я узнал ваше имя. Кацураги. Именно так звали моего учителя.

— Что? — удивился я. — К чему вы ведёте?

— Кацураги Кэнпачи, — сказал Кикуока Горо. — Я сразу заметил схожие черты и понял, что вы с ним родственники. Незадолго до своей смерти он сказал, что я рано или поздно встречусь с его родственником. И что я должен буду его обучить всему, что мне известно. Дело не в ваших силах, Кацураги-сан. Дело в кровном родстве. Именно поэтому я взялся работать с вами.

Глупость… Кикуока решил, что я на него обижусь из-за того, что он не оценил по достоинству мои силы в тот момент. Но он и не должен был этого сделать. Я и вправду был очень слаб. Слабее, чем Дайго Рэн в данный момент.

Но куда важнее — кто этот Кацураги Кэнпачи?

Знакомое имя. Я уже слышал его недавно. Мне понадобилась минута, чтобы вспомнить и осознать полную картину. Кацураги Кэнпачи — это мой двоюродный дед. Дядя моего отца и его брата. Тот самый священник, о котором упоминал Кацураги Сома. Именно у него находился трактат «Кэйтэки-сю», который в итоге попал в руки моего дяди.

Теперь всё встаёт на свои места. Только отец перепутал род деятельности своего дяди. Кэнпачи был не священником, а монахом. И именно благодаря трактату ему удалось предсказать, что он в итоге должен попасть в мои руки.

Ох, как же всё закручено… Ещё прошлым летом я встретился с Кикуокой Горо только для того, чтобы он по просьбе моего двоюродного деда подготовил меня к борьбе с «Фебрис-12». Всё с самого начало было завязано на этой инфекции.

Это называется детерминизмом. Другими словами, мне судьбой было уготовано вступить в войну с суперинфекцией. Снова. Одну я уже одолел, значит, смогу победить и другую. Но в этот раз мне бы не хотелось погибать ради этого…

— Вы обижены, Кацураги-сан? Простите, я правда не мог рассказать вам об этом, пока не наступит этот самый момент, — начал оправдываться Кикуока Горо.

— Ерунда, Кикуока-сан, не говорите глупостей, — ответил я. — Никакой обиды нет и быть не может. Вы дали мне всё, что знаете. И теперь я буду использовать эти знания, чтобы помогать людям.

Всем людям. Не только в Японии. Я остановлю пандемию. Более того, я только что получил новую силу. Правда, пока что не могу понять, что она мне даёт.

Закончив разговор с монахом, я вернулся домой. Сайка уже спала. Но я предупредил её, что вернусь поздно, поэтому она не стала меня ждать и спрашивать, когда закончится моё дежурство.

Прежде чем лечь спать, я проверил состояние плода и обнаружил, что он снова вырос. Однако скорость роста явно замедлилась. Думаю, у меня есть примерно две недели до момента, когда его рост начнёт пагубно влиять на состояние Сайки.

Но мне удалось выявить и кое-что хорошее. Не знаю, как это вообще возможно, но ветви магической ели, которые я распространил по всей квартире, смогли укорениться в новой почве и даже начали расти. А вместе с их ростом начало увеличиваться и их влияние на окружающие организмы.

Странно, ведь ель таким образом обычно нельзя размножить. Это можно сделать только с помощью шишек, и то не с первой попытки. А тут каким-то образом укоренились самые обычные ветви, будто я не ель пересадил, а какой-нибудь фикус.

Скорее всего, это ещё одна её магическая особенность. Значит, остаётся ждать, когда дерево размножится и ещё сильнее замедлит скорость развития плода.

Следующий рабочий день начался с пациента. Для меня это было целым событием, поскольку на посту заведующего больные попадали ко мне очень редко. Но в последние несколько недель стала наблюдаться положительная динамика. Поначалу верхние этажи корпорации не особо мне доверяли, но как только я помог нескольким людям, ко мне начало приходить всё больше и больше пациентов. Теперь я регулярно наблюдаю хотя бы двух-трёх человек в сутки, хотя раньше бывало и так, что меня посещал всего один больной в неделю.

— Здравствуйте, Кацураги-сан, — поприветствовал меня пациент. — Меня зовут Нарушима Катоши. Думаю, я к вам зашёл ненадолго. Я подозреваю, что вы меня очень скоро отправите к другому специалисту.

— Я редко так поступаю, — ответил я. — Чем-то да помогу. К другому специалисту пойдёте, если вам понадобится специфическое лечение. Что вас беспокоит, Нарушима-сан?

— Да я подозреваю, что у меня проблема с почками. Думаю, мне надо к нефрологу, — заявил он. — Мочеиспускание какое-то странное. Никогда в жизни такого не было. А в последние два года уже весь измучился. Пойду в туалет, схожу — всё хорошо. Благо простату свою я уже пролечил, сейчас она меня не беспокоит. Но через несколько секунд осознаю, что мне опять хочется в туалет. Снова иду и… И всё. Всё хорошо до следующего раза. Потом снова запускается этот дурацкий процесс. Вечно приходится, уж простите за подробности, мочиться по два раза подряд. Я уже даже себе выработал тактику. Схожу в туалет, затем достаю телефон, читаю короткую статью и снова облегчаюсь сразу же.

Ага… Двухэтапное мочеиспускание. Очень яркий симптом. Я даже без «анализа» могу понять, что с ним происходит.

— Нарушима-сан, а что вы упомянули насчёт простаты? Раньше у вас были какие-то проблемы с этим органом? — поинтересовался я.

— Да, обнаружили доброкачественную гиперплазию. Короче, обычный простатит. Пережимает мочеиспускательный канал, и в туалет ходить невозможно. Но я регулярно пью таблетки, теперь никаких проблем нет. Как раз наоборот, мучаюсь от постоянных походов в туалет. Начинаю подозревать, что это — какая-нибудь побочка от лекарств.

— Нарушима-сан, на самом деле всё гораздо проще. Вам нужно сделать УЗИ мочевого пузыря, но я могу вам заранее назвать диагноз. Он обязательно подтвердится на УЗИ, — произнёс я.

Я даже на всякий случай осмотрел его мочевой пузырь «анализом» и обнаружил, что мои предсказания оказались верны. От него отходила ещё одна шарообразная полость.

— Это называется дивертикулом мочевого пузыря. Стенка растягивается, теряет свою эластичность, и в итоге из неё выпирает, грубо говоря, ещё один пузырь. Сначала из вас выходит моча, которая содержится в мочевом пузыре, а сразу после этого ещё небольшой объём жидкости, которая скопилась в дивертикуле. Двухэтапное мочеиспускание, — пояснил я.

— Проклятье! — выругался Нарушима. — И откуда же это могло взяться?

— Вы уже назвали причину. Простатит. Представьте, что из-за увеличения простаты моча долгое время не может выйти из мочевого пузыря. Что происходит, как полагаете?

— Происходит увеличение давления? — недолго подумав, предположил он.

— Именно! — закивал я. — Жидкость очень сильно давит на стенки, и в итоге образуется выпячивание — дивертикул.

— Кацураги-сан, а как это лечить? Таблетками получится или…

— Нет, — помотал головой я. — Вот тут вы в своих изначальных предположениях оказались абсолютно правы. Придётся идти к урологу, чтобы убрать дивертикул хирургическим путём. Операция плановая. Она вашей жизни никак не угрожает. Но если вы хотите избавиться от этих симптомов, лучше поторопиться. Тем более, рано или поздно он может совсем истончиться и лопнуть. Тогда моча попадёт в полость малого таза, а это уже показания для экстренной хирургической операции.

— Ох, как не хочется ложиться под нож… Ладно, Кацураги-сан, спасибо вам большое. По крайней мере, я теперь уверен, что у меня нет никаких особо опасных болячек, — обрадовался Нарушима.

Я назначил пациенту УЗИ мочевого пузыря и выдал направление на консультацию уролога Никиширо Кусэя. Сразу после того, как Нарушима покинул мой кабинет, ко мне влетел Эитиро Кагами. Выглядел он, мягко говоря, встревоженным. Таким заведующего поликлиническим подразделением я уже очень давно не видел.

— Эитиро-сан? Что случилось? — спросил я.

— У нас проблемы, Кацураги-сан. Министерство сообщило, что сдавать аккредитацию нужно уже сегодня. Нам приказали по очереди освобождать врачей от приёма и направлять их в конференц-зал для прохождения теста. Айтишники уже всё готовят.

— Так чего же здесь страшного? — пожал плечами я. — Чем быстрее они справятся, тем лучше. Я своих терапевтов успел подготовить.

— Это ещё не всё. Вопросы изменили. Те, что нам прислали, были обычным тренировочным списком. В других клиниках уже несколько врачей не справились с задачей, — заявил Эитиро Кагами. — А тех, кто не сдаст тест, в соответствии с новым приказом от сегодняшнего дня велят уволить.

Вот теперь я понял причину тревоги Эитиро!

Если вопросы будут такими же идиотскими, как в пробной тестовой части… Нет, нужно срочно искать способ спасти своих сотрудников. Хотя бы лекарей. Дайго Рэн, Рэйсэй Масаши и Купер Уайт должны сохранить свои лицензии. Я не могу лишиться этих людей.

Осталось только придумать, как мне помочь им…

И в это мгновение меня посетила совершенно безумная затея.

— Эитиро-сан, простите, но мне нужно взять отгул, — заявил я. — Прямо сейчас.