Спасите меня, Кацураги-сан! Том 16

Глава 13

Откуда у Сайки могли возникнуть серьёзные проблемы? Я ведь сам регулярно за ней наблюдаю. Да, стоит отметить, что мои познания в акушерстве и гинекологии несколько ограничены. Я могу принимать роды, могу лечить беременных, но при этом не знаю всех тонкостей наблюдения за плодом. В моём мире этим занимались другие лекари.

По сути, всё было точно так же, как и в этом мире. Терапевты не наблюдают беременных, а акушеры-гинекологи не занимаются лечением ОРВИ, гипертензий и прочих заболеваний, на которые заточены терапевты и узкие специалисты.

Возможно, я что-то упустил?

Если бы Сайку осматривал любой другой гинеколог кроме Фудзи Мадоки, я бы решил, что этот специалист на самом деле ошибся, и мне сейчас вешают какую-то лапшу на уши. Но я сильно сомневаюсь, что Фудзи могла неправильно интерпретировать результаты УЗИ.

— Фудзи-сан, вы уже сказали Томимуре Сайке насчёт результатов УЗИ? — спросил я.

— Нет. Там ничего экстренного я не увидела, Кацураги-сан, — ответила она. — Пока что решила умолчать и для начала позвонить вам. Но есть изменения, которые мне не нравятся. Если вы сейчас заняты, я могу направить её на другие обследования. Пусть сдаст кровь, а уже потом вернётся ко мне, и как раз вы подойдёте. Вас такое устроит?

Да она прямо-таки мысли мои прочитала. Отлично. Главное, что никаких экстренных состояний. А остальное я смогу купировать. Просто в данный момент я нахожусь в несколько затруднительной ситуации. С одной стороны, долг заставляет меня срочно бежать к Сайке и выяснять, что происходит с плодом, но, с другой стороны, я не могу бросить своего пациента. Это слишком уж грубое нарушение с точки зрения деонтологии.

Хотя на практике всякое бывает. В некоторых клиниках поток пациентов настолько велик, что врачам приходится метаться между кабинетами, отвечать на звонки заведующих прямо во время приёма и ни о какой деонтологии уже никто не думает.

— Я подойду к вам через полчаса, — сказал я. — Сначала покажете результат мне, а затем уже поговорим с Сайкой. Спасибо, что предупредили, Фудзи-сан, до встречи.

Я вернулся к пациенту, смог отстраниться от мыслей насчёт состояния своего будущего ребёнка и только осознал, что с больным, который прямо сейчас сидит передо мной, всё тоже далеко не просто.

У Ширузаки Якито какое-то феноменальное изменение в работе печени. Всё явно движется к циррозу, но в чём причина? Я ещё раз осмотрел тело Ширузаки, и через некоторое время до меня дошло, какой вопрос я ему ещё не задавал. А ведь в нём может скрываться причина всех проблем!

Но для начала стоит поставить пациента в известность. А то у него может создаться впечатление, что я вообще не понимаю, что с ним творится.

— Ширузаки-сан, скажу прямо. Судя по тому, что я увидел, создаётся впечатление, что у вас очень серьёзные проблемы с печенью. Исправимые, прошу заметить. Это — не рак, как вы ранее упомянули, — объяснил я. — Насчёт опухолей даже не думайте. Проблема совсем не в этом.

— Так значит, всё-таки дело в печени? — вздохнул Ширузаки. — Почему-то я подозревал, что именно в этом вся проблема. Только не могу понять, из-за чего могли возникнуть такие изменения. Мой отец довёл себя до цирроза литрами саке, но я даже по праздникам ничего не употребляю. Что со мной происходит, Кацураги-сан?

— Вы упомянули, что у вас увеличился вес, Ширузаки-сан, — подметил я. — Можете сказать, сколько вы сейчас весите?

— Примерно сто десять килограммов, — нахмурился он. — Да, я всё прекрасно понимаю, Кацураги-сан. Мне уже тысячу раз говорили, что пора худеть. Просто эта работа совсем не даёт сдвинуться с места. Да ещё и стресс постоянный… Не стану скрывать, часто его заедаю. Чем-нибудь жирным.

— Погодите, с этим мы разберёмся, — перебил его я. — Если сейчас вес сто десять килограммов, то у меня возникает вопрос: сколько у вас было до появления симптомов заболевания.

— Девяносто пять. Примерно, — задумавшись, произнёс Ширузаки.

С его ростом оба варианта абсолютно ненормальны. В Ширузаки Якито от силы сто шестьдесят сантиметров. Скорее всего, даже меньше. Однако, раз он за полгода поправился на пятнадцать килограммов — это не есть хорошо.

Но тут уже образовался порочный круг. И сейчас я буду искать способ его разорвать. Дело в том, что существует вполне распространённое заболевание печени, которое может привести к циррозу без злоупотребления алкоголем и без инфицирования вирусами гепатита.

И это — самое обычное ожирение. Из-за переедания, стресса и гиподинамии — отсутствия нормальной двигательной активности — у человека стремительно увеличивается объём подкожной жировой клетчатки.

А эта клетчатка начинает покрывать собой печень, тем самым усугубляя её работу. Но поначалу это незаметно. Пациент не чувствует дискомфорта, а любой врач, проводящий УЗИ, сообщит, что у больного жировой гепатоз. Затем терапевт или любой другой специалист порекомендуют худеть. Но большинство не станет объяснять, что случится, если человек проигнорирует этот совет.

На начальных стадиях жировой гепатоз не опасен. Однако с годами он превращается в так называемую неалкогольную жировую болезнь печени. Вот на этом этапе и начинается кошмар.

Печень теряет способность выполнять свои функции. Постоянно появляющиеся в организме токсины перестают подвергаться обезвреживанию в печени. Параллельно с этим страдает баланс липопротеинов, жирных кислот и триглицеридов — всех разновидностей жира. Полезные жиры падают, а вредные растут, поскольку именно в печени и происходит один из этапов их обмена.

И круг замыкается. Человек толстеет, портит печень, а затем печень заставляет человека толстеть ещё сильнее. А уж если к этому «цирку» присоединится сахарный диабет второго типа, заболевание начнёт прогрессировать ещё быстрее.

Такие люди, как правило, даже не доживают до цирроза, поскольку погибают от осложнений, распространившихся на сосуды и сердце.

— Итак, слушайте меня внимательно, Ширузаки-сан. На данный момент ваша главная задача — обратиться к диетологу, эндокринологу и гастроэнтерологу, — произнёс я. — Мог бы направить вас ещё и к гепатологу — к специалисту, которые занимается исключительно заболеваниями печени, но пока что это делать рано. Думаю, мы справимся и без его помощи.

— Так вся проблема в ожирении? Только и всего? — удивился он. — Я думал, что от жира только сердце страдает.

— Ошибаетесь, от лишнего веса страдает вообще весь организм. Позвоночник, желудочно-кишечный тракт, сердечно-сосудистая система… Да чего уж мелочиться, со временем и дыхательная начнёт повреждаться. У вас возникнет одышка, изменится объём лёгких, а потом сосуды перестанут питать «дыхательную» ткань, и произойдёт падение иммунитета, — подробно расписал риски я.

Лучше немного его напугать, иначе он никогда не возьмётся за свой организм. Пусть хоть все диетологи мира объединятся, чтобы ему помочь — всё будет бесполезно, пока человек сам не примет решение вернуть себе здоровье. А для этого придётся много трудиться и сильно себя ограничивать в еде.

— То есть моё состояние можно убрать путём похудания? Даже принимать ничего не нужно? — удивился Ширузаки Якито.

— Нет, кое-что я вам всё-таки назначу. Адеметионин, — сказал я. — Это — гепатопротектор. Препарат, который будет защищать вашу печень от новых повреждений. Только сразу уточню — исключительно на адеметионине вы далеко не уедете. Сегодня начнёте его принимать, но сразу же поищите в ближайших клиниках диетолога. У нас в «Ямамото-Фарм» его, к сожалению, нет. Он подберёт вам диету, лечебно-физкультурный комплекс — и вы приступите к работе над собой.

Не стал бы я назначать ему адеметионин, если бы не заглянул с помощью «молекулярного анализа» в биохимию крови. «АЛТ» и «АСТ» — показатели здоровья печени — раз в десять выше нормы. Такое впечатление, что я имею дело с человеком, который уже десятки лет злоупотребляет алкоголем.

Однако перед тем, как попрощаться с Ширузаки, я всё же немного помог ему лекарской магией. Откатил назад уже произошедшие повреждения в печени, чтобы состояние не переросло в цирроз.

Но жир трогать не стал. Я запросто могу ускорить распад жировой клетчатки, но это ничего не изменит. Он снова отъестся. Тут больше важно его решение, а не моя помощь. И, кажется, на мотивацию Ширузаки я очень хорошо повлиял.

В его глазах впервые за всю консультацию зажглась надежда. А именно этого я и добивался. Всё остальное приложится, если он сам того захочет.

— Спасибо вам, Кацураги-сан, — поклонился перед уходом Ширузаки. — Сегодня же начну пить этот препарат и поищу диетолога. Единственное, о чём хотел попросить… Если диетолог подтвердит, что мне по состоянию здоровья можно взять больничный, вы сможете дать его мне дней на семь?

— Разумеется, так и планировалось, — кивнул я. — Заболевание у вас хроническое, поэтому с ним больничный не полагается. Но если диетолог вас обследует и подтвердит, что для первой недели диеты потребуется находиться в покое, я смогу открыть вам больничный лист.

Чисто теоретически это возможно. Причина далеко не уважительная, но всё же я могу пойти навстречу. Это практически то же самое, как открывать больничный человеку, который лечится от алкоголизма. Обычно так не делается, но всё же ситуации бывают разные.

Ширузаки Якито покинул мой кабинет, а я сразу же направился к Фудзи Мадоке. Отделение гинекологии, как всегда, пустовало. Помнится, я много раз задавался вопросом, не скучно ли Фудзи работать здесь с таким ничтожным количеством пациентов, но она, если я не ошибаюсь, подрабатывает ещё в нескольких клиниках.

К счастью, когда я вошёл в её кабинет, Сайка ещё не вернулась. А мне очень хотелось, чтобы этот разговор обошёл её стороной. Не стоит заставлять её волноваться раньше времени.

— Кацураги-сан, вы как раз вовремя, заходите, — поприветствовала меня гинеколог. — Если честно, вы меня удивили. Я и не думала, что главный трудоголик нашей клиники нашёл время запланировать семью.

— В данном случае поговорка «лучше поздно, чем никогда» не работает, Фудзи-сан, — улыбнулся я. — Сами понимаете. При поздней беременности гораздо выше риск осложнений и врождённых заболеваний у ребёнка. Лучше разобраться с этим вопросом хотя бы до тридцати.

— Кто бы сомневался, что даже тут вы уже всё рассчитали, — усмехнулась она, а затем протянула мне распечатку УЗИ. — Вот, Кацураги-сан, взгляните. С этим нам точно нужно разобраться.

Я пробежался взглядом по цифрам и даже без пояснений Фудзи Мадоки понял, в чём же всё-таки проблема.

— Срок одиннадцать недель, но плод растёт слишком быстро, — произнесла Фудзи.

— Вижу, — кивнул я. — Развивается совсем не так, как должен…

— Проблема в том, что в настоящее время не существует качественных рекомендаций на тему ведения беременности с ускоренным ростом плода на ранних сроках, — произнесла Фудзи. — Обычно я советую женщинам снизить количество калорий, не переедать, но… Вы же понимаете, что в случае вашей будущей супруги это абсолютно не актуально? У неё вес в самой середине нормального индекса массы тела. У меня даже создалось впечатление, что она какая-то модель.

— Актриса, — коротко ответил я и продолжил изучать результаты УЗИ. — И она никогда не переедает. Есть ещё какие-то предположения на тему того, почему он так быстро растёт?

— Не сочтите меня плохим специалистом, Кацураги-сан, но у меня совсем нет идей, — пожала плечами Фудзи Мадока. — Могу списать всё на индивидуальные особенности его организма. Но игнорировать проблему опасно, поскольку плод растёт быстрее, чем развивается готовящаяся к следующему триместру матка. Если он продолжит расти в том же духе, слишком высок риск развития преждевременных родов.

— Это я понимаю. Тут всего два варианта. Либо преждевременные роды, которые запустятся сами, либо нам придётся запустить их лекарствами раньше срока, чтобы не навредить Сайке, — закончил мысль Фудзи я.

Странно. Я бы мог предположить, что плод растёт слишком быстро из-за того, что у меня и у него есть лекарские навыки, а у Сайки нет.

Но и в моём мире такое было! Далеко не всегда оба родителя были лекарями. Такое практиковалось только в семьях, которые стремились поддерживать чистоту крови, но их было не так уж и много.

И никаких преждевременных родов!

— А гестационный сахарный диабет уже исключили? — спросил я у Фудзи.

— Как раз этим и занимаемся. Скоро Томимура-сан вернётся с результатами анализов. Там всё и увидим. Кстати, интересное предположение, Кацураги-сан. Но я думаю, что пока что ещё слишком рано делать вывод об этом заболевании. Обычно оно проявляется на более поздних сроках.

И то верно, но мне нужны хоть какие-то предположения, чтобы определить дальнейшую тактику действий. Гестационный сахарный диабет — это заболевание, которое возникает именно во время беременности и часто приводит к возникновению крупного плода. А крупный плод — это всегда большая проблема. Роды проходят тяжелее, у ребёнка повышается вероятность возникновения хронических заболеваний, да и мать расходует слишком много сил на вынашивание такого плода.

Через пять минут появилась Сайка и показала нам уже распечатанные результаты общего и биохимического анализа крови.

И…

— Всё в норме, — заключил я, а затем объяснил Сайке: — Это хорошо. Но нам всё равно стоит наблюдать тебя почаще. Мы с Фудзи-сан сделали вывод, что плод развивается быстрее, чем следует.

— Так, наверное, это означает, что он очень здоровый! — предположила Сайка.

И я не стал её переубеждать. Пусть лучше и дальше так думает. Эту задачу мне предстоит решать самому. Уверен, тут мне даже Фудзи Мадока ничем помочь не сможет.

Сайка направилась домой, и я посоветовал ей хорошо отдохнуть. Пока что у неё нет никаких постановок в театре, так что будет лучше, если какое-то время она не будет тревожить себя ничем. До тех пор, пока я не пойму, что с плодом.

Не может же он сам ускорять собственный рост с помощью лекарской магии? У него даже полноценного мозга нет, чтобы проворачивать такие трюки. И не станет плод в автоматическом режиме вредить и себе, и матери. Обычно он делал наоборот и восстанавливал любые её раны, а теперь взялся вредить.

Нет, эту теорию пока стоит отмести.

Мои размышления прервал звонок Окабэ Акиры. Главный инфекционист вызвал меня к себе, поскольку ему удалось что-то обнаружить в анализах Фувы Джузо.

Мы, как всегда, заперли кабинет изнутри и приступили к приватной беседе, о которой никто, кроме нас двоих, не должен узнать.

— Кацураги-сан, прежде чем мы поговорим о его анализах, спешу сообщить, что сыворотку доставили, — заявил Окабэ. — Мы можем ввести ему антитела, которые создали иммунологи «ВОЗ», и понаблюдать, как они повлияют на «Фебрис-12», но… Проблема в том, что его клетки ведут себя слишком странно.

— О чём это вы? А точнее — клетки каких органов? — поинтересовался я.

— Вчера Фува Джузо сдал мокроту, — пояснил Окабэ. — Я лично изучал клетки эпителия бронхов. И дело в том, что они не отмирают. Такое впечатление, что они полностью прекращают свой жизненный цикл. Другими словами, замирают. Будто всё в них поставлено на паузу. Не уверен, что мы можем ввести ему сыворотку, пока не поймём, что начало происходить в дыхательной системе.

А вот это уже абсолютный нонсенс! Я не поверил словам Окабэ и сам перепроверил результаты микроскопии. И оказалось, что инфекционист не ошибся. Отторгшиеся клетки бронхов полностью остановили свою активность. Обмен веществ замер, но и никаких повреждений в клетках нет.

Если предположить, что человек полностью состоит из таких клеток, можно даже представить, как будет выглядеть бессмертие.

И что мы, чёрт подери, только что открыли?

Погодите-ка…

В этот момент всё, о чём я думал сегодня, сплелось в голове в один плотный узел. И я нашёл разгадку. Ответ на вопрос: «Что происходит с плодом?»

На меня снизошло озарение. Я пока что не понимаю, что происходит в лёгких Фувы Джузо, зато уже начинаю осознавать, почему мой будущий ребёнок так быстро растёт.

Вот только если я окажусь прав, ситуация гораздо страшнее, чем я думал. Если я никак не повлияю на процесс, Сайка может погибнуть.

А ребёнок появится на свет в ближайшие два-три месяца!