Спасательный круг (СИ)

Потерял

Ночь и свечи. Я прощаюсь. Боль ударит в душу. Ночь и свечи. Удаляюсь. Твой покой нарушен.

Больно. Уши заложило от собственного крика. Он упал на колени, обнимая остывающее тело. «Люблю». Всё, что услышал, прежде чем её глаза остекленели. «Делия!» — орёт так, что слышно, кажется, на третьем аванпосте. «Делия!» — трясёт, как тряпичную куклу, пачкая слезами её светло-сиреневое платье. «Очнись, Корделия, ну же!» — не может, не хочет осознавать произошедшее. Прижимается к холодным губам своими высохшими и раскалёнными, целует бледные щёки и трясёт, трясёт, трясёт. Смотрит беспомощно в её мутные зеркала, а в сердце рана расползается всё шире и шире. Мертва. Собирается читать заклинание, хлопая по щекам и причитая: «Потерпи немного, родная, сейчас». Взмахивает рукой, задыхаясь, но тела ведьмы и демона исчезают. Просто испаряются. Ни Делии, ни тела. Не понимает, как такое возможно. Оглядывается, проводя по лицу пальцами, вымазанными в её крови. Вновь падает на колени, а из груди вырывается крик раненого зверя. Протяжный, низкий, срывающий голос. Ложится на пол в позе звезды и продолжает вопить, как умалишённый. Как он мог такое допустить? Почему не предвидел? Делия, чёрт её раздери, умерла. Умерла. Это конченное слово совсем не укладывалось ни в голове, ни в сердце, что билось как сумасшедшее, рискуя вот-вот остановиться. Он пролежал в забытье неизвестное количество времени, после чего встал и на ватных ногах направился к выходу из здания.

— Поехали, — сухо бросил он кучеру, что удивлённо уставился на него.

— Мистер Лэнгдон, а мисс Корделия…

— Поехали! — заорал мужчина, испугав слугу до чёртиков, и сел в карету. Хорошо, что радиация не была страшна ему, и не нужно было заботиться о защитной экипировке. Иначе он сдох бы прямо сейчас. Хотя какой смысл жить, когда единственный близкий человек, от которого крышу сносило, так глупо погиб у него на глазах.

— Что же ты натворила, родная, — глухо и задавленно прошептал Антихрист, не видя перед собой ничего, кроме той ужасной картины. Ему казалось, кто-то изнутри пытается вытолкнуть его сердце наружу, такой дикой боли Майкл не испытывал никогда. Даже, когда умирала Констанс или мисс Мид.

Несколько часов Майкл беззвучно плакал, всё ещё не желая верить в случившееся. Может, это просто кошмар? Может, он сейчас резко подскочит на кровати, как это обычно бывает, а Верховная начнёт успокаивать его? Гладить по плечам, по груди, поцелует в лоб, а он судорожно схватится за неё, сгребая в охапку, и уткнётся ей куда-то в живот, пока она массирует его голову. Не проснётся. Это не сон. Блядская Верховная только что убила сама себя. Интересно, она вообще подумала, какого теперь ему и Миртл?

Организм, истерзанный и уставший, как и душа, защищался, и на смену боли и отчаянию пришла пустота и апатия.

У Миртл с самого утра были отвратительные предчувствия, и их возвращения она ждала больше, чем восстановления планеты. Поэтому увидев, как кучер суетливо влетает в комнату охранников, женщина тут же подорвалась с кресла в гостиной и быстрыми шагами направилась встречать прибывших.

Но Майкл вернулся один. Он поднял мокрое лицо на рыжую, и она тут же всё поняла. Его глаза были шокированные, испуганные, растерянные и красные от слёз. Он сполз по стенке, как только увидел старушку, не говоря ни слова. Миртл застыла с приоткрытым ртом и невыносимой болью и неверием. Она не помнила, как оказалась рядом с Антихристом. «Как?» — задушенным шёпотом произнесла женщина, останавливаясь над парнем. Он, не поднимая опущенных ресниц, взял её за запястье и показал ей всё с самого их с Корделией приезда на ту станцию. Потом мужчина встал и поплёлся в свой кабинет, медленно, шатаясь, не желая ничего никому объяснять. Миртл схватилась за сердце и осела. «Делия», — вырвалось из её уст едва различимо, а в глазах потемнело. Тётушка попыталась закричать, но едва ли не задохнулась. Голова не соображала, а перед глазами проносились картинки всей жизни её подопечной. С самого детства и по сей день. Каждая улыбка, каждое трудное решение, каждая победа и поражение. Короткий громкий вскрик всё-таки вырвался из неё, и заволновавшиеся слуги подхватили женщину под руки, уводя в покои.

Майкл не проронил ни слова, оставаясь в своих мыслях. Рядом не было кого-то, кто смог бы поддержать и успокоить, потому что обычно это делала именно Делия. Господи, он только сейчас в полной мере осознавал, сколько незаметной заботы она давала ему. Её поддержка всегда была спокойной и ненавязчивой. Прикосновения были осторожными и проявлялись именно тогда, когда были к месту. Майкл не всегда понимал, почему на душе так тепло и безмятежно, почему хочется мурчать в тот или иной момент. А в это время ведьма просто была рядом. Они не обязательно трахались или разговаривали, с ней и молчать было комфортно. Верховная любила обнимать его за плечи и делать лёгкий расслабляющий массаж, пока он изучал что-то про демонов или писал отчёты на оставшиеся аванпосты. Корделия научилась быть за ним, воспринимала его как стену, научила его самого чувствовать себя защитником. А он не справился. Просто стоял и смотрел, как она всаживает кусок дерева в своё сердце и не сделал абсолютно ничего. Какой же он защитник после этого? Всё, что Антихрист умел в своей жизни — трепаться. Красиво, да, но пусто и не к месту. Думать головой он так и не научился.

Майкл раскидал к херам все бумаги со стола, обошёл кабинет сотню раз, пытаясь привести мысли в хоть какой-то порядок, но не получалось ни на йоту. Мужчина вышел, находя всё это бессмысленным, и побрёл в свои покои. Это было ещё одной ошибкой. Лэнгдон улёгся на кровать, зарываясь лицом в подушки, и тут же взвыл: постель насквозь была пропитана Делией. Каждый гребаный сантиметр подушки, простыни, одеяла, его собственной одежды пах домом, ландышами, весной и умиротворением. Лёгкий, свежий до сих пор аромат заполнял его лёгкие, и он в очередной раз осознал, что её нет рядом. Запах выветрится максимум за дней десять, а потом станет совсем пусто. Будто бы её и не было вовсе. Будто он не пытался уничтожить её, а потом не влюбился. Воспоминания стояли перед ним слишком живые и яркие, и даже не проносились калейдоскопом картинок, нет. Каждое смаковалось воспалённым мозгом подробно. Вот он кутает её в бордовый плед, после того как принёс сюда с кухни, застукав ночью. Вот этой же ночью срывается на неё, а она своими тоненькими нежными ручками гладит его щёки, утверждая, что понимает его, но он сильно запутался. Вот уже совсем другой ночью он не позволяет ей уйти, прижимает к себе, стойко терпит удары мягких кулачков, терпит звонкие пощёчины, чтобы уложить после в кровать и уснуть, утыкаясь в горячую шею, а утром принести розы и судорожно выпрашивать прощения. Вот Антихрист делает ведьме массаж, плавно перетекающий в откровенный, умопомрачительный секс, долгий, с её низкими протяжными стонами — лучшей музыкой для его ушей. Этой кроватью заканчивались все перепалки, а иногда с неё и начинались. В этой кровати запечатлена каждая эмоция Верховной, и он не хочет вставать, сгребая под себя одеяло, словно пытаясь представить её вместо него.

— Маайкл, задушишь, — расслабленно улыбается ведьма, когда при попытке встать с постели он стискивает её в объятиях. В её голосе никакого порицания: она довольна и счастлива.

— Неа, — шепчет мужчина и целует её между лопаток. Такая нежная горячая кожа. Он с удовольствием греется, — слишком сильно тебя люблю.

— Так уж и сильно? — Верховная разворачивается и сползает ниже, чтобы весело взглянуть в его заспанное лицо.

— Ты сомневаешься? — парень лениво приподнимает бровь, наблюдая за девушкой спокойно и сонно. — Я думал, доказал тебе свои чувства ночью.

— О, в этом Вы мастер, мистер Антихрист, — блондинка смущённо хихикает и томно целует его.

— Ммм, хочешь ещё? — этот засранец всегда готов.

— Возможно, — девушка откидывается на спину, утягивая его на себя и пошло закусывает губу. Они оба привыкли к регулярному долгому сексу, как бы она иногда не отпиралась от этого.

Майкл открывает глаза. Это просто сон. Чертовски приятный, сквозящий счастьем и светом, сон. Мужчина оглядывается и шарит рукой по соседней половине кровати, но та пустует. Пара секунд, и вновь пазл складывается. Корделия погибла вчера, бесследно исчезнув. «Чёрт», — слетает с его губ, и он бьётся головой об изголовье кровати. Простыни разорваны, одеяло скинуто на пол. Антихрист мечется и воет, не в силах справиться с потерей. Конечно, он не смирился, они с Миртл обязательно пойдут искать её, только придётся подождать, ведь сначала надо запереть в Аду двух мразей. Третью Королева ведьм благоразумно забрала с собой. «Малышка, только бы ты справилась там, господи», — тяжело вздыхает Майкл, и впервые он доволен тем, что у Антихристов есть такая привилегия, как достать из преисподней человека безо всяких сделок с Папой Легба. «Я скоро приду, милая, просто держись».

— Мистер Лэнгдон, — Амелия появилась на его пороге минуту назад и молча пялилась на него. Мужчина сидел в кабинете, положив голову на кулаки и совершенно пустым взглядом сверлил стену.

— Чего тебе, Амелия? — вяло поинтересовался Майкл, даже не поднимая глаз.

— А, — девушка замялась, — просто, — это был опасный вопрос, ведь, несмотря на молчание слуг, все понимали, что что-то случилось, — что произошло с мисс Корделией?

Антихрист встрепенулся весь, повернул голову и посмотрел так, что жить в миг перехотелось. Его взгляд заледенел, а руки сжались в кулаки с такой силой, что костяшки побелели.

— Корделия уехала на некоторое время, в первый и в последний раз отвечаю, — сквозь зубы прошипел мужчина, вставая из-за стола, — и чтобы больше я этого вопроса не слышал. Ни от тебя, ни от кого либо ещё. Всё ясно?

Шатенка вся сжалась, опустила синие глазки и стиснула зубки, стараясь не заплакать.

— Зачем Вы так? Я же просто спросила от всего коллектива. Что я Вам сделала, мистер Лэнгдон? Чего Вы злитесь всё время? — девушка шагнула чуть ближе, кажется, сменяя страх на решительность.

Антихрист едва ли не задохнулся от возмущения. Да кто она такая, чтобы выказывать недовольство?! Он тут следит, чтобы они все не сдохли, этого должно быть достаточно.

— Послушай, дорогуша, мне плевать на тебя и на всех здесь присутствующих, так что я вовсе не хотел тебя обидеть. Советую уйти, я не в настроении спорить и оправдываться, — он очень злился из-за своего бессилия, потерял всякую надежду и вообще походил на собственную тень. Ему нет дела до всех остальных, хоть они помрут прямо сейчас.

— Я бы могла утешить Вас, мистер Лэнгдон, — она осмелела, видя, какой он подавленный, и подошла вплотную, мягко поглаживая его плечи. Он застыл и едва сдерживался, чтобы не свернуть ей шею. — Вы скучаете по ней, зачем? Я могу быть куда лучше, чем она. Вы ведь сам не свой рядом с ней. Вы властный, доминирующий, жёсткий. А как она рядом появляется, так сразу весь таким мягким становитесь, как тюфяк какой-то. Она портит Вас, мистер Лэнгдон. — Амелия обняла его, всем телом прижимаясь, и жарко задышала в его шею.

Он был ошеломлён такой наглостью, поэтому даже пошевелиться забыл. Впрочем, Майкл быстро ожил и, потеряв внутри себя всякий здравый смысл, впечатал синеглазку в стену, сжимая руку на её бледной шее. Малышка барахталась, как рыба на суше, с ужасом глядя в глаза управляющего.

— Никогда. Слышишь меня, Амелия, никогда не говори плохо о Корделии, если хочешь жить. Тебе до неё за всю жизнь не дорасти, кем бы ты там себя не возомнила, — он шипел злобно, медленно, с искренним отвращением и ненавистью ко всему живому.

Майкл отпустил девушку, и та сползла на пол, откашливаясь и задыхаясь. Весь её азарт пропал, и она пулей вылетела из кабинета.

Антихрист сполз и привалился спиной к столу, швыряя скомканные бумажные листы в урну. Ни разу не попал. В комнату постучались.

— Блять, ну кто там ещё?!

— Это я, — Миртл с интересом высунулась из-за двери, оглядывая Майкла. Потом зашла внутрь и осуждающе начала, — мда. С таким настроем Делию мы не вытащим точно, — ей тоже было невыносимо больно, но она держалась как могла. Потому что Корделия всегда держалась, значит, и она должна. Верховная нуждается в ней.

— А у тебя запала много, я смотрю? — мгновенно ощетинился мужчина.

— Лэнгдон, намотай сопли на кулак, сколько можно?! Мы за три дня не продвинулись ни капли. Что тебе мешает поехать на какой-либо аванпост и похоронить его там вместе с Аграт и Вельзевулом…

— Корделия этого не хотела бы! — встаёт и огрызается. — Она не одобрит такие жертвы!

— А ты давно думать стал, одобрит она или нет? Какая к чёрту разница, если она в опасности?

— А ты давно разучилась понимать её? Ты же знаешь её хренову тучу лет, ты знаешь, как тяжело ей будет осознать и принять всё это, — Лэнгдон тоже очень хотел с этим разобраться, но действительно метался из-за ведьмы. Как карамелька воспримет это? Если невинные люди погибнут ради неё, она может не выдержать.

— Майкл, это выбор, — она прошла к креслу, садясь, закидывая ногу на ногу и закуривая. Вернулась к старым привычкам. — И прежде всего не её, а наш. Предлагаешь выбрать всех, но не Корделию? Мы ведь можем просто ей не говорить, да и вряд ли она спросит.

— Безусловно, Миртл, я выбираю её, но, — он вздохнул, — а если у нас не получится? Я так переживаю за неё.

— Поэтому превращаешься в желе, Майкл? Коли любишь, так вставай и делай. Хватит ныть. Ты должен осознать, что сейчас, как бы мне не хотелось этого говорить, Делия больше всех нуждается именно в тебе. Ты нужен ей. Так что поспеши.

Майкл сидел несколько минут, что-то обдумывая, а потом в очередной раз прицелился бумажным шариком в урну. Попал.

— Поехали, — голосом, полным самоотверженности и решимости, произнёс парень и подорвался с места.

— Что? — рыжая не совсем поняла, о чём именно он говорит.

— На седьмой аванпост. Там пять человек от силы, включая замешанных в апокалипсис. Там Мэделин. Она помогала мне всё это проворачивать и будет рада спуститься в Ад. Там собраны сплошь мерзотные ублюдки. Если, всё-таки, Делия спросит, у нас будет оправдание. Хоть какое-то. Я проведу ритуал, и Аграт с Вельзевулом прилетят на зов. Ты проконтролируешь процесс и поможешь. Потом сразу же искать Корделию.

Женщина хотела возразить о том, что у них как такого плана нет, а слепленная на коленке стратегия надёжная как швейцарские часы, но передумала. Они вынуждены действовать быстро и ориентироваться по ходу дела. Миртл решительно поднялась.

— Кого оставим за главного? — не то чтобы это сильно важный вопрос, но куча трупов по возвращении им не нужна.

— Эйдена с Максом, больше некого. Эйден спокойный, Макс цепкий. Справятся.

Сказать Эйдену об этом оказалось не так просто. Корделия была его лучшей и единственной подругой, и он чуял, что что-то не так. Пришлось рассказать всё в подробностях. Рыжеволосый долго сверлил Лэнгдона взглядом, а потом, без всякого предупреждения, отвесил ему боковой в скулу, да с такой силой, что любой здоровый человек позавидует, не говоря уже о наркоманах.

— Ублюдок, как ты мог?! — парень взбесился, набрасываясь на уворачивающегося от ударов Антихриста. В ответ Майкл не делал ничего, признавая свою вину. — Ты хоть понимаешь, что она значит для многих здесь? Какого хера ты это допустил?

— Мы вернём её…

— Конечно, вернёшь, скотина, у тебя выбора нет. Господи, и за что только она так тебя любит? Ты ведь безответственный, бесхребетный мудак, — в болотных глазах застыли слёзы, мужчина весь покраснел, разъярённый и отчаявшийся. Не нужно ему такого конца. Делия из такой задницы его вытащила, да и самого Лэнгдона тоже, кто угодно, любой здесь, но не она уж точно заслуживает такой смерти. Наркоману было абсолютно плевать, что Майкл сильнее, что он может дать отпор или убить его, он вошёл в состояние аффекта и выходить не собирался. Хотелось лишь размазать эту каменную рожу по всем поверхностям убежища.

— Полностью согласен, Эйден. Но рекомендую перестать размахивать руками, ты тянешь время, — Майкл как мог держал лицо, потому что не знал, хотелось ему ответить или самому разрыдаться. Эйден тоже её не заслуживал, так что Верховной не повезло вдвойне, что с любимым, что с другом. Бедная девушка.

Парень крикнул ему вслед пару ласковых, когда его увели охранники, и Антихрист даже чуть улыбнулся, радуясь, что у Делии всё же есть те, кто готов за неё постоять, кто не продаст её демонам ради собственного блага. Не зря она, значит, потратила столько сил на излечение писателя.

Чёртов седьмой аванпост находился непозволительно далеко, в сутках езды. Он всю дорогу нервничал, вспоминал нужный ритуал и переругивался с Миртл, что не сдержалась и попрекнула его в поступке Верховной. Лэнгдону просто хотелось зарыться носом в светлых волосах Корделии и не думать совершенно ни о чём.

Прикинуться доброжелателями для управляющего этим убежищем не составило труда, и они легко вошли в доверие, перезнакомившись со всеми гостями. Седовласая Мэделин легко согласилась заманить всех в общий зал. При встрече она обняла парня, успокаивающе похлопав по плечу. Миртл закатила глаза, в очередной раз увидев в нём мальчишку. К слову, Мэделин не осудила Майкла за его чувства к светлому существу, посчитав, что послать нахрен Сатану ради любви довольно эгоистично и иронично. Майкл был бесконечно благодарен. К тому же, по старой договорённости, у женщины было хорошее местечко в Аду, отчего смерть не казалась ей чем-то страшным и неестественным.

Ритуал начался, вполне ожидаемо, ночью. Под предлогом прощального собрания в полночь Мэделин заманила всех жителей в гостиную. Аванпост действительно был крошечным, потому что демоны успели перебить большую часть жителей, и сейчас, включая седовласую и управляющего, осталось всего пять человек. «Пять немного», — думал Майкл, — «Пятерых она переживёт, если что». Оправдание они с Миртл, на всякий случай придумали идеальное. Мол, два идиота, придумавших план для Лэнгдона, одна продажная шлюшка и два сатаниста (руководитель станции, иронично, тоже страдал любовью к Дьяволу) просто поплатились за все свои злодеяния. «И вообще, грех на душу берём мы, а не она, так что если начнёт выпендриваться, можешь сразу осадить её», — рассудила Миртл. Старушка не могла не заметить, как сильно похудел и осунулся Майкл за довольно короткий срок. Она видела, как он нервничает, как переживает за Делию и пришла к выводу, что не так уж это и плохо. Чувства не подделаешь, каким бы актёром не был, и Верховной нужен тот, кто сумеет поставить её интересы выше собственных, что Антихрист, как раз, и сделал.

Когда все пятеро вошли в зал, то застыли на пороге. Посередине комнаты в пентаграмме, нарисованной собственной кровью, сидел Майкл, полуобнажённый, с чёрными закатанными глазами, и шептал непонятные слова на, как предположила Мэделин, арамейском языке. Гости перепугались, зашептались и поспешили ретироваться, но их, словно магнитом, потянуло к нему. Осмысленность испарилась из шокированных глаз, люди стали походить на безмозглых зомби или, как сказал бы один из программистов на аванпосте, не прошитых роботов. Все, как один, двинулись внутрь, и каждый занял своё место. По человеку на каждый конец звезды. Миртл перекрыла все выходы и заставила их забыться, перемешивая свою магию с Лэнгдоном. Только Верховная могла научить его так виртуозно контролировать такую разрушительную энергию, что сейчас им очень пригодилось, потому что всё вокруг затряслось. Слуги были убиты неделю назад, так что кричать и бояться было некому. Антихрист воззвал к Сатане, пуская кровь по рукам, делая глубокие порезы. Он шептал, что приносит всех, кто в пентаграмме в жертву, признавая власть Отца. Но тот был заперт, следовательно обязал своих приспешников явиться к Майклу.

Аграт и Вельзевул появились неожиданно для самих себя. Приказы от Сатаны всегда были внезапны, нежеланны, но за неповиновение он умел изводить их тем, что оборачивал их силы против них же. Жаль, что Майклу в скором времени придётся с этим столкнуться.

— Я заждался вас, — ухмыльнулся блондин, вводя демонов в транс, давая испробовать своей крови. Приманка. Бесы стали похожи на марионеток, опьянённые превосходством.

— Неужели ты сдался, Лэнгдон? — зашептала Аграт, облизываясь, закатывая глаза.

— Не справился с потерей, — констатировал факт Вельзевул, а его мухи тут же облепили жертв сего мероприятия.

— Я предоставляю вам дары. Эти ничтожные людишки боятся вас, так пропитайтесь же этим страхом, вкусите его, заберите их с собой. Я обещал, что приведу свой план в действие.

— Ммм, не сомневаюсь, — дьяволица потушила все свечи, освещая всё алым взором и с интересом начала исследовать гостей, пока Миртл незаметно уходила в сторону, стараясь подавить свою энергию. Если они заметят её, тут же всё поймут. Аграт сломала шею какой-то блондинке, впрочем, быстро потеряв к ней интерес. Куда приятнее было поиграться с мальчиками.

Кровь Лэнгдона не была такой же изысканной и сладкой, как у Верховной, да и кучей магических свойств не обладала, но нужные заклинания сделали своё дело, и демоны не заметили, как открылся портал, и весь аванпост начал буквально медленно проваливаться под землю.

«Сейчас!» — крикнул Майкл, и Миртл ринулась в проход в Ад вместе с ним, прыская неизвестной жижей в бесов, от чего те зашипели и растерялись. Майкл взял Вельзевула, Миртл взяла Аграт, и они окончательно перешли в другой мир.

Завалив трупами этих идиотов, они начали читать заклинание. Теперь Миртл пришлось пожертвовать и своей крови, от чего она, признаться, отвыкла, и чувствовала серьёзную боль. Они подожгли демонов, которые, наконец, начали сопротивляться, и тогда Лэнгдон развернулся к ним боком, собирая волосы, открывая вид на число зверя. Он вспомнил, что это на время заставит их подчиняться. Должны быть у сына самого Сатаны какие-то привилегии. Если бы Антихрист раньше узнал о такой способности, это избавило бы от кучи проблем, и он понятия не имел, почему Корделия так долго молчала.

Мужчина приказал им двигаться к прогнившей реке, и когда они нырнули в рассадник разлагающихся тел, он окончательно вымотался, замораживая воду.

— Этого хватит на пару дней, — Майкл упал на колени, стараясь отдышаться. Чёрт, а ему нравилось убивать.

— А на поверхность? — спросила рыжая, еле стоя на ногах, но сидеть в этом месте она уж точно не собиралась.

— Уже не поднимутся. В Аду им теперь вечно шляться. Простой ритуал, но железно действенный. Эти жертвы привязаны к ним, и если они выйдут отсюда, эти пятеро автоматически воскреснут и тут же сдохнут, опять утащив сюда. Так до бесконечности. Узнал от Папы Легба ночью.

— Ты ходил к Папе Легба? И он преспокойно тебе всё это рассказал? Зачем ты вообще пошёл к нему? — откуда ей знать, вдруг играет на два фронта.

— Я искал её, — парень посмотрел исподлобья. — А Папа Легба должен ещё за её кровь, вот и рассказал. К тому же, в его Аду беспорядки, и он не может контролировать врата между мирами. Ещё чуть-чуть, и все бы мёртвые выбрались, я помог закрыть все выходы.

— Ты искал Корделию? — Миртл не понимала, почему не нашёл.

— Да. Я подумал, что это будет так же легко, как и в прошлый раз. Но блять, — вздохнул мужчина и пнул ногой обглоданный кем-то череп, — её нигде нет.

Он умолял себя не терять надежду. Она привязана к Астароту. Астарот не мог исчезнуть по определению, значит, и Верховная где-то рядом. Только вот энергии обоих не ощущалось.

— Чёрт. И что же нам делать? — Старушка забеспокоилась пуще прежнего, чувствуя, как сердце в груди ускорилось. Обстановка в преисподней была жаркой, накалённой и пугающей.

Взгляд Антихриста устремился на целый легион стражников, надвигающихся из-за горы чёрных перьев. Умершие ангелы. Искореженные лица, доспехи, кровавые копья. Армия Астарота. Солдаты сорвались на бег, опасно приближаясь к ним.

— Конкретно сейчас — бежать.